Глава 2
Когда мы подъехали к зданию Лондонской Школы Экономики – одного из колледжей Лондонского Университета, на парковке почти не осталось свободного места. Элис тихо чертыхалась.
- Да ладно тебе, Элис, ты же прекрасно знаешь, что можешь просто очаровательно улыбнуться кому-нибудь из парней на первой парте, и он тебе тут же уступит место, – я подмигнул сестре. Она кисло улыбнулась.
- Конечно, уступит. Но только одно место. А я хочу сидеть с тобой.
- Ой, да ладно, посижу сзади, ты же знаешь, я не очень люблю психологию.
- Но мне-то хочется и лекцию послушать, и с тобой рядом посидеть.
Прошлой весной Элис и я окончили среднюю школу и теперь учились на первом курсе. Мы выбрали разные факультеты: Элис выбрала историю, а я - право. В неделю у «историков» и «юристов» была одна совместная пара, да и та факультатив – психология. Собственно, факультатив я посещал только из-за Элис, которая была просто без ума от этого предмета. Я же не любил эту науку о «ковырянии в чужих головах».
- Вообще меня это ужасно раздражает. Я тебя так редко вижу. Только за ланчем, на переменах, на психологии, в библиотеке… - пока она перечисляла, мы плавно заехали на отдаленное на стоянке место.
- Совсем редко! А если еще учесть, что мы живем в одном доме, ты уже можно сказать потеряла меня! – Элис редко реагировала адекватно на мой сарказм, но сейчас она притворно надула губки.
- Приготовься, - сказала она, надевая крупные солнцезащитные очки, - сейчас опять начнется.
Я чуть слышно усмехнулся, и мы вышли из машины.
Март, первая половина второго семестра. Мы учились уже больше полугода, но наши однокурсники все еще не могли спокойно смотреть на меня и Элис. Когда мы учились в школе, сверстники росли вместе с нами, наша внешняя привлекательность, даже красота не была предметом всеобщих слухов и сплетен. Все просто воспринимали это как должное. В университете же все было по-другому. Особенно, в первые пару месяцев. Элис рассказывала, что ее одногруппницы откровенно спрашивали, у какого пластического хирурга она делала операцию, к какому косметологу ходит, какую косметику покупает. А одна, видимо особенно заинтересованная и ненормальная девушка на полном серьезе интересовалась, каким образом Элис и мне удалось продать наши души Дьяволу в обмен на красоту.
Ко мне, конечно, никто не подходил с такими вопросами, но девушки просто сходили с ума. Особо наглые и смелые буквально вешались на шею, другие, позастенчивее, вздыхали, когда я проходил мимо. В туалетах, опять же по сведениям Элис, надписи типа «Эдвард – лапочка» или «Я люблю тебя, Эдвард!» уже настолько въелись во все горизонтальные и вертикальные поверхности, что их не могли оттереть.
По началу, мы с сестрой откровенно посмеивались над таким поведением своих однокурсников. Но сейчас нам это порядком надоело. Постоянные перешептывания за спиной, непонятные слухи и сплетни постоянно сопровождали меня куда бы я не шел, а это может надоесть любому, даже очень самовлюбленному человеку, хотя я не был таким.
Со временем за мной так же закрепилась репутация «разбивателя девчоночьих сердец», что меня искренне забавляло. Изощренные методы соблазнения, которые применяли мои однокурсницы, на меня не действовали, а только смешили. Не то чтобы я не интересовался девушками, но ТАКИЕ девушки не привлекали меня. Во мне они видели лишь красивую обертку, и ничего более. Наверное, поэтому я дожил до своих девятнадцати лет, не имея за спиной нескольких романов. Точнее, их не было совсем. Мои родители с детства прививали мне любовь к английской классике, поэтому я ценил отношения между мужчиной и женщиной как нечто возвышенное, не требующее лишних слов и изъяснений. Я ценил такую любовь как в книгах Остин, Байрона, Шекспира. Девушки же, которые окружали меня, были пустышками, полными фальши. Я не мог встречаться ни с одной из них, ведь ни одна из них не могла мне понравиться. Мне нужна была другая, та, которая бы выделялась из этого моря слепого обожания и чуть ли не преклонения. Элис относилась к отношениям проще. Она встречалась с двумя парнями в школе, но очень скоро их бросила, - они тоже не были героями ее романа.
Пара еще не началась, когда мы забежали в аудиторию – профессор запаздывал. Но, тем не менее, почти все места были заняты, что собственно было всегда на психологии. На первой парте сидел мой одногруппник и хороший друг Джаспер, он приветственно махал нам со своего места, рядом с которым пустовало еще одно.
- Привет, ребята! Вы сегодня что-то поздно, – он пожал мне руку и улыбнулся Элис.
- Это все из-за него, - сестра кивнула на меня. – Ему страшно не хотелось идти на пары.
- Ха, узнаю Эдварда.
Я только фыркнул.
- Для кого ты тут держишь местечко, Джас? – я лукаво подмигнул другу из-за спины сестры.
- Эм, ну для кого-то из вас.
- Отлично, тогда я остаюсь с тобой, – Элис плюхнулась на место рядом с Джаспером, который разве что не засиял от радости. Я улыбнулся и поплелся к парте на последнем ряду – единственной свободной в аудитории.
Я прекрасно знал, что Джасперу уже давно нравится Элис, но он никак не решался ей об этом сказать. Я очень хотел, чтобы моя сестра и друг начали встречаться, поэтому я всячески поддерживал Джаспера в его маленьких уловках, такой как сегодня. Я не спрашивал у Элис, что она думает по поводу Джаса, но мне кажется, что все сложится как нельзя лучше. Я посмотрел на них: сестренка что-то увлеченно рассказывала моему другу, который внимательно ее слушал. Да, думаю, у них все получится.
Обычно на паре по психологии я сидел с Элис или, если удавалось, то один, как сегодня. Обычно такое удавалось мне редко, потому что если я садился один за парту, сразу находилось несколько девушек, которые придумывали тысячу предлогов чтобы сесть со мной. Но, как назло, обычно у меня не хватало еще одной тысячи вежливых уверток, которые бы объясняли, почему я так страстно желаю сидеть один, а не в компании очередной девицы с густонакрашеными ресницами. Однако, сегодня мне повезло: Элис и я зашли в аудиторию последними, когда все уже сидели на местах.
Я посмотрел на часы. Прошло уже пять минут пары. Странно, профессор Ховард обычно никогда не опаздывал. Улыбнувшись, я вытянул ноги. Может он вообще не придет? В ожидании я смотрел на дверь, мысленно отсчитывая секунды. Вдруг она тихонько отворилась, и в аудиторию зашла невысокая девушка, с длинными темными волосами, которые падали на плечи, почти полностью занавешивая лицо. Она растеряно осмотрелась и двинулась между рядов к моей парте. Несколько заинтресованных лиц оборачивались ей вслед, но она не обращала на них внимания, словно не замечая. Я убрал свою сумку с соседнего стула, и девушка неловко опустилась на него, даже не взглянув на меня. В этот момент зашел профессор Ховард. Поприветствовав студентов, он незамедлительно начал лекцию, и моя соседка стала лихорадочно доставать из сумки тетрадь с ручкой и начала быстро конспектировать. Ее густые каштановые волосы полностью закрывали лицо так, что я не мог его увидеть.
Сказать, что эта девушка заинтриговала меня, это не сказать ничего. Во-первых, я ее не помнил. Вокруг сидело множество знакомых лиц, которые уже успели примелькаться за полгода учебы. Но, хотя я не видел ее лица, я не помнил эту невысокую девушку с красивыми длинными волосами. Может быть она новенькая? Посреди семестра? Странно. Во-вторых, она откровенно прятала свое лицо за занавесью волос, словно прятала его. Стеснительная? Она как будто хотела отгородиться от всего постороннего мира. Ее плеер лежал на парте, один наушник она надела, а второй нервно крутила в руке, и из него доносились приглушенные едва различимые звуки. Ее тонкая рука переключила песню, и я увидел название текущего трека на дисплее. Это был Дебюсси – Лунный свет. Классика? Необычный выбор.
С каждой минутой мое любопытство разгоралось все больше. Но я не решался заговорить с ней. Она аккуратно записывала лекцию, и мое воспитание не позволяло мне ее отвлекать. Всю пару я просидел как на иголках. Вопросы вспыхивали в голове ярким фейерверком, и я знал, что когда-нибудь получу на них ответы. Не сегодня, так через неделю – я почему-то искренне верил, что на следующей паре по психологии опять буду сидеть рядом с ней.
Источник: http://twilightrussia.ru/forum/37-10087-1 |