Глава 28. Terra Incognita (Неведомая земля)

Эдвард Каллен, зима 2009

Некоторых людей переполняет ярость. Настолько сильно, что она бурлит в их венах, выжигает рациональность и устраняет все следы связного мышления, оставляя только животный инстинкт поиска объекта разрушения, чтобы компенсировать их боль. Разрушить, разорвать на части, причинить такую же боль, какую они чувствуют сейчас.
Иногда мне хотелось, чтобы я был способен на такое.
Мне бы хотелось собрать все негодование, ярость, гнев, боль, сидящие глубоко во мне, и бросить их во что-то, кого-то - неважно куда.
Мне хотелось бы быть эгоистичным и жестоким достаточно, чтобы сделать это, не чувствуя себя потом виноватым.
Я стоял ночью в темной спальне, освещенной лишь лунным светом, проникающим через окно, и смотрел, как впервые за несколько недель спит Джаспер.
И не находил в себе достаточно много злости, чтобы разбудить его.
Иррациональная, детская, эгоистичная часть моего разума – а у нас у всех есть такая – продолжала шептать мне, что он так подставил Беллу, что мне никогда не простить его.
Я ублюдок, потому что Белла сделала свой собственный выбор, нажала на курок своим решением и, сделав это, пожертвовала чем-то, что и я, и Джаспер пытались сохранить. И это делало наши усилия бессмысленными и одновременно сохраняло что-то, за что никто и не боролся.
Я покачал головой и, вздохнув, вышел из комнаты.
В гостиной играли в шахматы Гаррет и Матиас. Александра устроилась под пледом на диване, читая «Вог». Лениво сгорбившись над лэптопом, Эммет просматривал что-то о квадроциклах. Я знал, что у Гаррета в Бразилии есть прототип квадроцикла, и он, вероятно, поведал Эммету, насколько это классно.
Все выглядело необъяснимо по-семейному и уютно. Нелепо нормально: отец и сын играют в шахматы, мать читает модный журнал, а друг шарится в Интернете.
Различие состояло в том, что сейчас они были людьми, так как их обычный мир временно отошел в сторону. Никто не мог бы быть серьезным и смертельно опасным постоянно на протяжении всей жизни.
- Он все еще спит? – спросил Матиас, подняв взгляд и изогнув бровь.
Я кивнул.
- Думаю, он уже много лет не спал так долго.
- Он заслужил это.
- Да, конечно. Я просто удивляюсь.
Я не ответил. Матиас еще секунду смотрел на меня, возможно, не понимая моей сухости, и наконец решил, что безопаснее просто игнорировать меня. Александра, увлеченная чтением, даже не подняла голову. Ее равнодушие, поскольку она и так всегда была естественно отстраненной, раздражало меня.
В этом…не было смысла.
Я просто злился и срывался на всех подряд.
Проведя рукой по волосам и тихо фыркнув, я ушел. Мне и самому не удавалось справиться с собой, и я не мог ждать, что они смогут это сделать.
Вместо этого я пошел в комнату Беллы. Моя девушка все еще находилась под воздействием успокоительных и, возможно, еще будет спать очень долго, поскольку никогда не принимала столько наркотиков. Ее волосы разметались по подушке, темные и блестящие в странном контрасте с ее бледной кожей. Ее веки казались почти голубыми, а под глазами темнели круги. Я не романтик, так что не сказал бы, что она, тем не менее, выглядела красавицей – она хреново выглядела. Точно так же, как и чувствовала себя.
И я не почувствовал себя лучше.
Эта ярость была абсолютно иррациональной, но только потому, что что-то является иррациональным, не означает, что вы можете просто взять и отбросить это. Даже я, рационал во всем остальном, это понимал.
Мой гнев зашел настолько далеко, что еле удерживался на крохотном, но остром лезвии разочарования, даже предательства.
Я оставил Беллу сзади, уверенный, что она в безопасности с людьми, которые могут защитить ее лучше, чем я мог даже надеяться, и, в конце концов, она оказалась единственной, кому угрожала смертельная опасность.
И она спасла сама себя, убив кое-кого, хотя рядом были Саша и Пантера.
Хотя я считал, что рана Саши выглядит легкой и поверхностной. Я был настолько уверен в этом, что даже не хотел знать, каково это – когда тебя пришпиливают к стене японским мечом.
Но шансы на то, что это случится со мной, были мизерны… Хотя кто-то может подумать, что шансы на то, что это произойдет с Сашей, еще меньше, так как он, вероятно, лучший защитник во всем мире, поддерживаемый целой Корпорацией специально обученных убийц, готовых в любой момент защитить его.
А если учесть еще и то, что почти произошло с Пантерой, который был лучшей разработкой Ковена для всех намерений и целей, которые у него были. И подумать только - он сыграл жалкую роль ассистента в мыльной опере, продолжавшейся всю неделю.
Я был готов сказать, что разозлился на Вселенную в целом.
Но где-то глубоко внутри, под всей этой не-настолько-и-заслуженной яростью, я видел, как все сложилось, и на самом деле все понимал.
Я видел меч в гардеробной Джаспера.
Я должен был радоваться, что мог сказать, что ночью меня ждал вполне спокойный итог.
Я мог только желать, чтобы удача не отворачивалась от меня. Но, судя по тому, как все повернулось, в эти дни она куда-то убежала.
К тому моменту, как я и Александра прибыли к дому, здание уже окружали полицейские машины, скорая помощь и даже грузовик команды SWAT – я даже не знал, что в Бейсин-Сити есть их подразделение. Я хочу сказать, что если бы знал про это, то должен был бы немедленно понять, что они принадлежат к числу подручных Роарка. Но, ничего не зная, я воспринял их присутствие просто как нечто забавное, вспомнив дни, когда я знал все о Городе Грехов.
- Я полагала, что Саша позаботился о том, чтобы они оставались сегодня вечером в домах, - пробормотала Александра.
- Да, но неуравновешенные хорошо оплачиваемые наемники могут и проигнорировать бомбежку.
Осторожные переговоры с полицией заняли у Александры, Матиаса и меня два часа, после чего они уехали и оставили здание в покое. Это было муторно и тоскливо, и, при всем его великолепном образовании и обучении, для дипломатии Матиасу не хватало терпения.
- Когда он был мальчиком, то всегда попадал в неприятности, - сказала Александра, когда он, наконец, вырвался из трейлера-офиса, смущенный своим поведением. – Вытаскивать его из них по большей части приходилось твоему отцу. Холодная голова и спокойствие – это не про Матиаса.
Ко времени, когда мы поднялись по лестнице через поле боя, в которое превратилось здание, солдаты Эквитаса уже все закончили и занимались ранеными и убитыми.
В одной незанятой квартире они развернули нечто вроде временного госпиталя, и в воздухе явно чувствовалось высокочастотное напряжение, возникшее из-за того, что с Сашей не все было хорошо. Он потерял много крови, впал в шоковое состояние и едва избежал сердечного приступа. К счастью, он поддерживал себя в форме, невзирая на в основном сидячую работу, или то, что в Эквитас называют сидячей работой.
- Если он умрет, все полетит к чертям, - тихо пробормотал Матиас как-то ночью. – У него не было наследников и он не назначил заместителя. Больше лидеров нет. Пройдут месяцы, прежде чем можно будет найти кого-то, способного выполнять его обязанности.
Я даже не знал, что думать, когда обнаружил, что Белла ранена. Я пытался оставаться спокойным и рациональным, проводя большую часть переговоров с полицией, потому что верил в одно: Белла в безопасности. К тому времени, когда я нашел ее, она уже была умыта, накачана успокоительным и свернулась под простыней на койке в гостиной «госпиталя».
- Отойди от нее, - прорычал я.
Джаспер, сидевший на краю постели и сжимавший голову руками, немедленно встал и удалился, уступая мне место мужчины, сражавшегося с безумным львом. Я хотел только одного: чтобы он исчез из поля моего зрения.
Остаток ночи он так и поступал.
Утром кто-то привел его, обработал раны, силой заставил лечь и немного поспать.
В конце концов они разрешили мне унести Беллу в ее комнату. В моих руках она казалась такой легкой, хрупкой, крохотной и похожей на ребенка.
Оставив позади отвратительную семейную сцену в гостиной, я вышел в коридор и потер глаза тыльной стороной рук. Я устал, мои мышцы отяжелели и болели, но спать не мог. Адреналин в крови рассосался, оставляя меня высохшим и ранимым. Закрывая глаза, я видел девочек, которых вытащили из их домов и изнасиловали, или Роарка, глядевшего на меня с выражением сродни отвращению, когда я рассказал ему, кем были мои родители. Но чаще всего я видел Беллу мертвой и покрытой кровью. Я видел ее такой, какой она была сейчас: высокой, стройной и красивой. Я видел ее ребенком, невинным, чистым и испуганным.
Я прислонился к стене в коридоре и выдохнул.
- Мистер Мейсен? – тихо спросил голос сзади.
- Каллен, - устало поправил я. Мне так надоело говорить людям, что я не откликаюсь на имя Энтони, что это уже потеряло смысл. Фактически я начал отзываться на Энтони.
- Мастер проснулся. Он хотел бы вас видеть.
Саша сообщил, что хотел бы видеть меня, и облек это в форму, дававшую мне возможность уклониться. Но тон вопрошающего на оставлял сомнений в том, что если ее Мастер что-то хочет, то он это получит. И даже если я попытаюсь избежать этого удовольствия, она потащит меня силой и убедится, что я выслушаю все, что Саша хочет мне сказать.
Я прислонился затылком к стене и закрыл глаза.
Девушка ждала, пока я соберу мысли в кучу, не выказывая ни малейшего признака раздражения, хотя я знал – она считает, что у меня занимает это слишком много времени, и я заставляю Мастера ждать.
Вышеупомянутый русский выглядел так, словно бы пешком добирался сюда из Санкт-Петербурга. Он был бледен, с большими темными тенями под глазами. Обычный озорной блеск его глаз в настоящее время полностью отсутствовал.
- Вау. Теперь я не так уж и жалею себя.
- Спасибо, племянник. А ты выглядишь бодрым.
Я сел на стул перед ним и медленно потер лицо руками.
- Это был один гребаный ночной кошмар. Я почти начал скучать по тюрьме. И я не шучу.
Саша без юмора улыбнулся.
- Мне знакомо это чувство.
Наступила уютная тишина. Саша посматривал на лэптоп, лежащий около него на кровати. Я видел, как мигнула вкладка электронной почты, сообщая о новом письме. В низу экрана на темной полоске светились два открытых файла. Один – Алека, второй – моего отца.
Я напрягся.
- Если я скажу, что не готов вступить в Ковен, - тихо сказал я, и он неторопливо перевел на меня взгляд, – ты заставишь меня силой?
Он надолго закрыл глаза.
- Твой отец очень тяжело работал, чтобы ты мог сделать этот выбор. Я не предам его.
Его голос был усталым и неровным, и я не в первый раз вспомнил, что он потерял брата, мать, отца и сына. Это больше, чем должен терять любой человек. Я – один из немногих оставшихся в живых членов его семьи, и, хотя его методы могли быть неприемлемыми, да и сам он мог быть холодным и недружелюбным, но все равно заботился обо мне.
- Ты делаешь это таким легким, - грустно произнес я. – Ты расчищаешь мне дорогу, давая все, что я хочу. Рядом с тобой мне не нужно больше думать ни о чем.
Он закрыл глаза.
- Но это не то, чего я хочу, - мягко произнес я. – Я взрослый мужчина. Мне нужно… найти свое место в жизни. Мне еще не удалось это сделать. А теперь, с Беллой… Я не могу позволить тебе управлять моей жизнью за меня. Я понимаю, что ты хочешь как лучше, но не могу.
Он тихо рассмеялся.
- Понимаю. Ты так сильно похож на…
- Отца. Я много раз слышал это за последние дни, - улыбнулся я. Вздохнув, я продолжил:
- Я не поеду с тобой.
Он медленно кивнул, зафиксировав взгляд на лэптопе. Думаю, он, возможно, пытался таким образом не смотреть на меня, чтобы я не почувствовал себя виноватым за то, что он загрустил. Разговор заканчивался странно.
- Но только потому, что я не готов вступить в Ковен, не означает, что ты не являешься моим дядей, и я не хочу выкидывать тебя из своей жизни.
Он приподнял брови и быстро моргнул, поворачиваясь ко мне.
- Ну, знаешь ли, я пока не готов раствориться. Твой отец содрал бы с меня шкуру живьем, если бы узнал, что я разрешил тебе свободно болтаться без наблюдения.
- Болтаться? – ухмыльнулся я и почувствовал, как устал.
- Ребенком ты всегда влипал в неприятности, заставляя твою маму вытаскивать тебя из них. Ты - кошмар для няни.
Он ласково улыбнулся.
Я опять потер лицо.
- Я могу помочь с ее образованием. Я знаю, что она хотела поехать в колледж.
Я кивнул.
- Да. У нее отличные оценки, так что я знаю, что она может поехать куда угодно. Она хотела стать журналистом.
- Для нее это подходящая профессия.
Я опять кивнул. Между нами плотной тяжелой завесой повисла тишина.
- Я должен тебе, - начал я, – потому что ты помог Карлайлу.
- Да. Я должен был воспользоваться этим, чтобы продолжать поддерживать контакт с тобой, если бы ты захотел уехать отсюда.
- На самом деле нет. Я уже думал об этом. Ты знаешь, что полиция нашла отпечатки пальцев Джаспера на ноже, правильно? Кто-то любезно подбросил им похожие. И я сильно подозреваю, что это Алек. Его прикрытие почти раскрыто. Кажется, мы должны отправить Чейза Коннора на отдых.
Саша согласился.
- И дело обстоит так. Я знаю Бейсин Сити. Сейчас, когда Роарк и Пантера ушли, в нем начинается беззаконие. И наступает время полиции взять город под контроль. Но они не смогут сделать это одни. Думаю, что я нужен здесь, Саша. Я могу справиться с этим, как тебе кажется? Раньше, до тюрьмы, я был просто ребенком…
- Но ты сможешь сделать это один?
- Ну… - я замолчал. – Вот здесь наступает твоя часть. Не считаешь, что это удачный момент для Ковена позаботиться об этой чертовой дыре? Со смертью Роарка змея потеряла свою голову. Теперь ты можешь выстрелить прямо в сердце проблемы и создать респектабельный город, правильно?
Во время этой речи я почувствовал, как энергия вновь наполняет меня. Этот разговор с Сашей заставил меня почувствовать, что я вновь обрел цель; что-то, что мне нужно сделать; миссию, которую нужно выполнить.
- Так ты хочешь отплатить мне тем, что попросишь меня вложить время и усилия в очистку этого города с тобой в качестве внештатного консультанта?
- Да, - ровно ответил я.
Саша пристально смотрел на меня.
- Мне нравится ход твоих мыслей.
- Знаю. Я думаю точно так же, как мой отец.
- Нет, он был более хитрым. Но ты недалеко ушел.
Я рассмеялся.
- Я просто хотел, чтобы ты понял: я не готов разрешить тебе руководить моей жизнью, Саша.
- Не думаю, что ты хорошо понимаешь, какую роль я играю. Но правильно - у тебя еще будет время научиться.
- У меня к тебе просьба, - осторожно сказал я. – У Беллы впереди еще четыре года обучения, и я хочу, чтобы она спокойно закончила учебу, прежде чем мы действительно начнем думать о следующем шаге – вступать в Ковен или нет. Я больше не принадлежу сам себе, так что не могу принимать решения без консультации. Дай нам эти четыре года, пока она учится, пока я очищаю этот город, и, когда все закончится, мы вновь вернемся к этой дискуссии.
- Ты просто покупаешь себе время, Эдвард. Когда пройдет четыре года, сможешь ли ты точно сказать, что готов будешь принять решение?
- Я буду знать больше! Сейчас мне ничего неизвестно об Эквитасе, Саша. Я не могу слепо шагать неизвестно куда, оставив Беллу на обочине.
Саша задумчиво посмотрел на меня.
- Я понимаю, что ты не это имеешь ввиду. Но ты выполняешь решение своего отца, и я принимаю это. Я дам вам четыре года. С условием, - предупреждающе добавил он. – Ты остаешься под нашим присмотром. Ты – магнит для неприятностей. По крайней мере, дай мне защитить тебя и Беллу.
Легкость, с которой я согласился с этим предложением, должна бы быть отвратительной, особенно с учетом того, как они уже лажанулись с защитой Беллы. Но мысль о том, чтобы Саша и его суперсильный Ковен присматривали за нами, давала некое чувство полной защищенности. Я понимал, что могу рассчитывать на то, что он поможет нам, если что-нибудь случится, и помощь не будет полностью и абсолютно только ради нашего хорошего самочувствия. Я хочу сказать, что если со мной что-то случится, Саша немедленно поможет Белле. И именно для этого нужна семья, правильно?
- Как ты себя чувствуешь? Ты уверен, что все в порядке? – спросил я, когда он потер висок.
- Да… Хорошо (прим. редактора: в оригинальном тексте эта фраза была произнесена по-русски), – он легко покачал головой в ответ на мое непонимающее выражение лица. – Прости. Я в порядке. Ненавижу седативные. От них я все время хочу спать и чувствую усталость.
- Странно, что ты перешел на русский. Обычно когда ты устаешь, то говоришь на другом мертвом языке.
- Ну… В эсперанто, видишь ли, нет такого словарного запаса, как в русском, так что на нем труднее выразить свои эмоции. Особенно выругаться.
- Ты говоришь практически без акцента.
- А чьто ты ожьидал? Ужасний московский акценть, который почьти невозможно понять?
Я засмеялся.
- Понимаю, что это глупо, но я просто удивился. Все, что я знаю из русского – это то, что вычитал у Тома Клэнси: «Дасвидания».
- Это формальность. Неформальным будет «пока» или «рад тебя видеть». И ты всегда говоришь «спасибо» первым.
Я кивнул, принимая этот спонтанный урок русского, и рассеянно подумал о том, соображает ли он, что делает?
- Думаю, ты должен поспать, - абсурдно сказал он.
- Я? Это ты выглядишь полумертвым. Ты похож на зомби.
- Ну, у меня дыра в плече. А у тебя какая проблема?
- Что-то в этом же роде. Я попробую немного поспать. И ты тоже должен.
Я встал и лениво потянулся, вздохнув. Саша закрыл глаза и устало потер переносицу. Я знал этот жест. Он не собирался спать, а хотел еще поработать, возможно, редактируя файл Алека. Вздохнув, я потянулся к лэптопу, проигнорировав его протесты.
- Отдохни немного. Ты дерьмово выглядишь. Все это может подождать.
- Как раз тогда, когда я начал думать, что ты отличаешься от своего отца, ты делаешь то, что сделал бы он. Хорошо, я посплю. А теперь иди к своей девушке.
Он даже махнул в сторону двери. Я мрачно нахмурился перед уходом. Он слабо ухмыльнулся. Его состояние беспокоило меня, но не думаю, чтобы ему потребовалось много времени для восстановления. Он был здоровым мужчиной, и много людей готовы были помочь ему выздороветь.
Я вернулся в комнату Беллы, где она спала на боку, словно ангел. Я стянул свитер, сбросил ботинки и лег рядом с ней, глядя на ее спокойное лицо. Я уснул через секунду.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я проcнулся, задыхающийся и потный, с глухо колотящимся сердцем. Я сглотнул и попытался вырваться из кошмара, быстро сев. Не знаю, о чем на этот раз был кошмар. Там было много крови, каштановые волосы и блеск солнечного света на лезвии меча.
Что-то коснулось моей щеки, и я грубо отдернулся, запаниковав и вздрогнув прежде, чем осознал, что это была рука Беллы.
Она села с широко открытыми глазами.
- Эдвард? С тобой все в порядке? Все хорошо, это просто ночной кошмар, милый.
Я сглотнул, кивнув и оглядевшись. Наверное, я выглядел дико, потому что она только еще более встревожилась и нежно пригладила мои волосы, пытаясь успокоить.
- Что ты видел? Расскажи мне.
Я покачал головой и закрыл глаза, тяжело дыша. Я ждал, пока мое сердце опустится из горла назад в грудь, потом лег на кровать, стараясь успокоиться.
- Я не хочу, чтобы это произошло, - глухо пробормотал я.
- Ничего не будет, Эдвард, мы в безопасности. Что бы ты ни видел, этого не произойдет.
Она вытянулась рядом со мной и опустила голову мне на грудь, прямо нам моим колотящимся сердцем. Ее рука нашла мою и сплела наши пальцы вместе. Она поднесла руки к своим губам и нежно поцеловала костяшки.
Я вздохнул.
- Последние несколько недель не были тем воссоединением с тобой, которое я себе представлял, - угрюмо произнес я.
Она легко засмеялась.
- Это на самом деле не было чем-то выдающимся, но, знаешь ли, мы были вместе. Одно это делает меня счастливой.
Я нежно погладил ее волосы свободной рукой и нашел заколку. Я возился с ней осторожно, пытаясь не тянуть слишком сильно до тех пор, пока она не упала, и я смог бы легко запустить пальцы в шелковые пряди.
- Белла… насчет Алека… - неуверенно начал я.
- Я не хочу об этом говорить, - пробормотала она. – Все нормально, просто… Я сделала то, что было правильным, я знаю это. Но забирать жизнь… Тот факт, что я сделала это, защищая и Джаспера, и себя, и Сашу, не полностью оправдывает меня. Мне нужно примириться с этим, и для этого требуется… Не знаю, как выразить это словами. Моя голова забита бессвязными мыслями. Я знаю, ты понимаешь, но я не… я не могу…
Я ласково шикнул на нее, приподнимая голову, чтобы поцеловать ее в висок, и обнял свободной рукой, крепко прижимая к груди.
Мне не нужно было говорить ей, что она может прийти, когда будет готова. Она расслабилась на мне. Напряжение, возросшее за несколько последних секунд, понемногу спадало. В комнате был слышен только звук нашего синхронного дыхания. Пока мы лежали, в окно проник дневной свет, убивая темноту ночи. Вокруг нас разлился интенсивно красный, оранжевый, и, наконец, бледный жемчужно-серебристый свет. Снег еще не прекратил идти и начал светиться, как алмазы, на бархате неба.
Белла начала нежно целовать мою шею, передвигаясь ко рту. Звук нашего дыхания, становившегося все быстрее, был настолько эротичен, что через секунду я уже возбудился, прижимаясь своим членом к ее бедру. Я скользнул рукой на ее шею под волосами, приближая Беллу к своим губам и бедрам, целуя ее. Ее ручки залезли под мою рубашку и начали щекотать мои ребра, заставляя меня вздрогнуть.
Она оторвалась от меня, чтобы стянуть мою рубашку. Я сел и сбросил ее, ложась и расстегивая ремень. Белла целовала мою шею, опускаясь к ключице, и лизнула мой сосок. Сильный электрический удар выстрелил прямо в мою эрекцию, причиняя боль при соприкосновении с молнией на джинсах. Рука Беллы расстегнула пуговицу, развела ткань в стороны и стянула джинсы вместе с боксерами. Я приподнял бедра так, чтобы она могла совсем снять их, одновременно расстегивая ее ночную рубашку, разрывая ее и втягивая пышную грудь в рот, спуская обрывки с хрупких плечиков.
Я опустил руки к ее попке и сжал ее, забравшись под мягкую ткань трусиков. Она всхлипнула мне в волосы, сжимая обеими руками мне затылок, и я подвинул ее на себя.
Белла выдохнула:
- У меня болит бедро.
Я кивнул и прошептал, чтобы она повернулась, прижав ее спину к своей груди и целуя шею. Ее раненое правое бедро в таком положении оказалось сбоку, и ей не требовалось его напрягать. Я опять раздвинул руками ее ноги, упираясь эрекцией прямо в попку. Ее бедра качнулись вместе с моими пальцами, нежно прижимаясь ко мне. Мы оба глухо простонали. Она закинула руку за спину, чтобы обхватить мою голову, и я поцеловал ее запястье, когда оно приблизилось к моему лицу.
Белла повернула голову, целуя меня, и я проглотил ее длинный стон, когда она, наконец, кончила. Ее тело вздрагивало на моем. Я сел и стащил с ее ног трусики. Я дотянулся до своих штанов, вытаскивая из бумажника презерватив, но Белла лежала такая расслабленная, что не заметила этого.
Когда я вошел в нее, Белла простонала совершенно потрясающим образом, что почти подвело меня к краю. Мы еще никогда не занимались сексом в таком положении, я вообще никогда не брал ее сзади и понял, что для нее это ощущение так же приятно, как и мне. Наши отношения были еще такими юными, почти новорожденными, и мы все еще познавали друг друга. Но мы чувствовали себя так, словно жили вместе годы, десятилетия, всю нашу жизнь.
Я положил ее ногу на свое собственное бедро и, дотянувшись, начал ласкать ее между ног вместе со своими толчками. Я потерял спокойствие, становясь грубым. Я двигался слишком быстро, слишком сильно, переполненный ее запахом, ее теплом, влагой капелек пота, скопившихся между ее спиной и моей грудью. Я нежно обхватывал ее шею, тяжело дышал в ее плечо, сжимая другой рукой тяжелые локоны волос Беллы под ее головой.
Я чувствовал ее напряжение и спазмы, прежде чем она закричала, когда по ней прошла вторая волна наслаждения. Но и это потрясающее ощущение не подвело меня к краю. Я был слишком изранен, слишком напряжен. Фрагменты ночного кошмара, который я видел раньше, ломали поверхность моего сознания, заслоняя красными полосами ее гладкую загорелую кожу. Моя грудь болезненно сжималась, я стонал.
Но ее ручка любовно погладила мою щеку, возвращая меня в настоящее, где мои бедра качались под ее попкой, и пышная грудь лежала на моем запястье, а рука прикрывала мою, лежащую на ее шее. Жар от того места, где мы соединялись, распространялся по моему животу и опускался по бедрам, превращая мою кровь в огненную жидкость. Я закричал и напрягся, выгибаясь под ее спиной.
Мы еще долго лежали так, соединенные, прижатые друг к другу. В конце концов, она повернулась ко мне лицом и гладила мою кожу, пока я не уснул.
Когда я проснулся в следующий раз, то был в комнате один; через окно струился свет, намекая на раннее утро. Я встал, оделся, пересек коридор, направляясь в ванную, и долго принимал душ. После многих часов сна я чувствовал себя обновленным. Рана все еще немного болела, но она заживет со временем.
Я зарос щетиной, но мне нравилось, как она выглядит, и, к счастью, мне не нравилось бриться. Джаспер мог бы посчитать это некрасивым, но прямо сейчас мне не нужно было обсуждать с ним терминологию… И, кстати, я вел себя с ним как полная задница. Мне надо извиниться. А я торчу здесь, в ванной, хотя понимаю, что ожидание не сделает извинение более легким или более желанным. Только то, что я взрослый мужчина, способный отвечать за свои ошибки, не означает, что мне нравится показывать на них кому-нибудь.
Но я не мог провести весь день в ванной. Особенно с тех пор, как захотел выйти и найти Беллу.
Когда я вышел в коридор, квартира была странно тихой. На кухне было пусто. В гостиной тоже. На столе лежали забытые шахматы. Никого не было. Оглядевшись, я увидел Джаспера на балконе, курящего сигарету и прислонившегося спиной к перилам.
Ну, это настолько подходящее время, насколько оно может им быть. Я взял кожаную куртку, застегнул молнию и направился к двери. Но когда я подошел ближе, изменившийся угол зрения дал возможность рассмотреть мне Эммета, сидящего на другом углу балкона и зажавшего лицо руками. Я застыл.
Джаспер что-то тихо говорил, показывая на покрытый снегом кафель на полу. Эммет покачал головой. Я дошел до двери, но засомневался, прежде чем открыть ее. Джаспер уловил краем глаза движение и повернулся к двери. Осознав, что это я, он автоматически вновь перевел взгляд на снег. Я немедленно почувствовал стыд, потому что если уж я умудрился заставить Джаспера отвести взгляд, то явно был ему более неприятен, чем думал.
Я сдвинул дверь и вышел в жуткий холод, вздрогнув. Эммет резко поднял голову. В его глазах читались проблемы.
- Что случилось? – мягко спросил я.
- Эммет наконец порвал с Розали, - тихо ответил Джаспер.
Ох.
- Мне жаль, Эм, - грустно произнес я.
Он покачал головой.
- Я просто спросил Пантеру, что он думает по этому поводу.
Я приподнял бровь. Джаспер, похоже, соглашался с моими мыслями.
- Эммет, мир перевернется в тот день, когда я смогу дать полезный совет на тему взаимоотношений. Почему ты не спросил Эдварда? – ровно проговорил он.
- Ты порвал с Элис, но все равно любишь ее, так что ты поймешь меня лучше, - потерянно ответил Эммет.
Ну, в этом был смысл. Я взглянул на Джаспера.
- На самом деле Элис и я…
Я резко дернулся, поймав его взгляд. Он замолчал, обдумывая свои слова. Если Эммет думает, что он может почерпнуть что-нибудь полезное из жизненного опыта Джаспера, пусть получает. Хотя не похоже, что это как-то поможет самому Джасперу.
- Да, - произнес он и пожал плечами.
- Эм, ты считаешь, что совершаешь ошибку? – осторожно спросил я, опасаясь за него. Мне не хотелось, чтобы с ним происходило такое; никто, о ком я заботился, не должен оставаться один. Тем более такой хороший, честный человек.
Он опять покачал головой.
- Нет. Рози не готова к отношениям. Ты прав, Каллен. Я не люблю ее и позволяю ей причинять себе боль. Я недостаточно люблю ее для того, чтобы она делала мне больно.
Непроизнесенное слово «да» повисло в холодном воздухе.
Я посмотрел на Джаспера. Его отсутствующий взгляд был зафиксирован на перилах за Эмметом.
- Мне нужно сказать тебе пару слов, если можно, - сообщил я Джасперу.
Он перевел взгляд на меня, а потом на Эммета.
- Наедине? – спросил он для проформы.
Я подумал, что он, возможно, спросил это потому, что Эм в данный момент не выглядел так, словно хотел бы остаться один. Я согласился, но он был прав.
- Нет, все в порядке. Послушай… Я должен извиниться. Я вел себя с тобой как полная задница, и не имел на это никакого права. Я знаю, ты старался, как мог, защитить Беллу. Ты заботишься о ней. Я хочу, чтобы ты знал – я понимаю это.
- Я пытался, как мог, - отсутствующе повторил он. – Не уверен.
- Да, - повторили мы с Эмметом в унисон одинаково ровными голосами. Я усмехнулся шатену, и он послал робкую улыбку мне в ответ.
- Извинения приняты, - благосклонно произнес Джаспер, и в его ледяных глазах плясало веселье.
- Хорошо, потому что второй раз я бы не попросил.
Джаспер наклонил голову и нахмурился. Этот жест был сильно близок к тому, чтобы послать меня на хер.
Я хотел было спросить, как Элис. Но прямо сейчас, учитывая, что Эммет огорчен своими не-до-конца-сложившимися-потенциальными-отношениями с Розали, очевидно, что время было неподходящее.
- На самом деле, Эдвард, мы хотим знать твое мнение. Я говорил Эммету, что он должен подумать над предложением Саши.
Я растерянно нахмурился.
- Каким предложением?
Джаспер уставился на меня.
Я спросил опять, на этот раз глядя на Эммета.
Механик потер затылок.
- Он предложил взять меня под наблюдение Ковена. Понимаешь, работать на них. Он все объяснил мне.
- Он предложил ему вступить, - перевел Джаспер.
На короткое время мой разум стал совершенно чистым. Просветление ушло, на заднем плане заиграла музыка, а мыслительный процесс затормозился.
Потом все вновь пришло в движение, и я понял точку зрения Саши. Он с самого начала выказывал интерес к способностям Эммета, и, возможно, настойчиво давил на Гаррета и Матиаса, увеличивая мой собственный интерес к парню. Он решил, что Эммет слишком ценен, чтобы упускать его.
- И что ты думаешь, Эдвард? – с любопытством спросил Эммет, и я осознал, что слегка встревожен – он на самом деле учтет мое мнение относительно важнейшего решения в его жизни.
Кто в аду умер и сделал из меня лидера? Я выбью все дерьмо из его задницы.
Мне совершенно не улыбалось влиять на выбор Эммета. Но, нравится мне это или нет, его вера в мои перспективы связали меня с последствиями его действий, и я должен был высказать ему свое честное, хорошо продуманное мнение.
Я молча посмотрел на город.
Интересно, а подойдет ли Эммет Эквитасу? Я уже думал об этом и тогда решил, что да. Но теория и возможность, лежащая у моих ног – это две совершенно разные вещи. Я знал, что случилось с ним в Старом Городе, и понимал, что он не подходит для любого рода сражений. Он был добросердечным парнем.
Но ведь ему и не надо драться, так ведь? Гаррет редко выходит на полевые миссии, и Эммет, как и он, может быть механиком.
Ковен предлагает множество возможностей – это хороший новый старт для него. Он еще молод, перед ним вся жизнь, и в нем заложен огромный потенциал. Он истинный бриллиант. Если только Эммету удастся найти себе кого-нибудь, кто поможет ему развить его потенциал, вроде Джаспера, который возьмет его под свою защиту, тогда… Он сможет хорошо приспособиться.
Я понимал – это как раз то, что я хотел для него. Чтобы он развил свои способности и получил все, что мог. Но хочет ли он этого? Сможет ли он найти баланс между широким спектром потенциальных чудес, которые Ковен может предложить ему, и низшей гранью своей оригинальной миссии? Способен ли Эммет всю жизнь жить с риском в конце концов убить кого-нибудь во имя того, чтобы Эквитас жил и за что-то боролся?
Что, если я выскажу свою точку зрения, а в конце это приведет к тому, что полученная рана убьет его? Смогу ли я посоветовать правильно, избежав этого риска?
Но он все-таки просил меня дать ответ.
Что бы я ни сказал, оба выбора будут иметь одинаковые последствия. Эммет сейчас знает о Ковене все. Он уже не вернется в блаженное неведение, в котором пребывал, когда мы виделись в последний раз.
Если я оправдаю его имя, он сможет вернуться к своей прежней работе и жить в Бейсин-Сити остаток своей жизни, как и планировал первоначально. Он будет работать с машинами и пытаться помочь людям настолько, насколько сможет.
Но этот шанс ужасал меня. В конце концов, город разрушит в нем все доброе, сломает его и изуродует до неузнаваемости. И еще одна темная тень будет безразлично шататься по улицам города, созданного адом. И у меня не будет возможности помочь ему или защитить.
И он всегда будет здесь – на улицах и в стенах, вдали от кого-то, кто может стать для него чем-то, чем уже никогда не будет.
Или… Он может уехать и начать все заново.
Так что если убрать в сторону все мои опасения и переживания на тему моего авторитета и сконцентрироваться на том, что будет лучше для Эммета…
- Да, – жестко сказал я. – Думаю, ты должен подумать над этим, Эммет. Это неплохой выбор для тебя.
Я разобрался с последствиями, которые должны будут сказаться и на мне. По крайней мере, моя совесть чиста – я дал ему подумать самому, я был честен, сделал это для него, а не для собственного эгоистичного желания - чтобы он жил в счастье и безопасности с кем-то, кому я доверяю. Я хотел, чтобы он был счастлив – и, в свою очередь, это может сделать кого-то, заботящегося о нем, таким же счастливым.
Эммет задумчиво кивнул, и я отвел от него взгляд к Джасперу.
Взгляд его ясных голубых глаз скользнул вниз и вернулся ко мне, соглашаясь с моим выбором.
В любом случае, это все еще выбор Эммета и неважно, что я думаю по этому поводу.
Но я не мог честно сказать самому себе: не думаю, что я достаточно надавил на него, чтобы отправить в Ковен вместо того, чтобы отойти от него.
На долю секунды я разозлился на Джаспера - он явно начал этот разговор так, чтобы я сделал именно то, что сделал. Но я не мог долго сердиться и не был лицемером. Как и я, Джаспер заботился об Эммете и хотел, чтобы он был в безопасности. И, как и я, он верил, что самое безопасное место – это в сердце Эквитас Ковена.
Я отбросил свой гнев, словно это была трепещущая пиранья, желающая откусить мне пальцы, и прислонился к перилам рядом с Джаспером.
- Можешь поделиться сигаретой? Мои кончились.
Он кивнул и залез во внутренний карман куртки за пачкой и зажигалкой. Я взял сигарету из коробки и наклонился к пламени.
- А ты и Белла? – с любопытством спросил Эммет.
Я выдохнул дым, наблюдая, как он тает в холодном воздухе. Снег начал падать снова, мягкий и красивый, накрывая город белым покрывалом.
- Мы встретимся с тобой там.
Так что… это конец, как я полагаю.

Господа читатели, смеем надеяться, что это еще не конец, и впереди у нас еще эпилог. А пока за перевод главы все спасибо amberit в личку, ну, и за редактуру тоже можно поблагодарить Беллону)