Глава 33

- Удачи тебе! - бодро пожелала я, чуть ли не перекрикивая зачем-то громко звенящий звонок. Хотя провести Эдварда не удалось. На ласковых губах заиграла лукавая улыбка: он знал, что я не хочу его отпускать.

Эдвард довел меня до дверей кабинета, но сам на урок уже не пошел. Он, Эммет и Джаспер устраивали своеобразный мальчишник, а я оставалась на попечении Элис до конца воскресного вечера.
- Не хочу уходить, - возразил любимый, и я чуть не застонала в голос в тщетных попытках самовнушения. Было невероятно сложно заставить себя расслабить руки и выпустить Эдварда из объятий, потому что ему действительно надо идти. Хотя, может, олени не так уж и плохи, а?

- Ты не делаешь легче! Иди уже и поскорее возвращайся, - я попыталась улыбнуться. Эдвард провел рукой по моим волосам, отчего я тотчас задрожала, прикрыв глаза от наслаждения. Захотелось сильнее прижаться к дорогому телу, но легкий ветерок вместо прикосновений говорил о том, что Эдвард ушел.

Распахнув веки, я еще несколько секунд глядела в пустой школьный коридор, прежде чем толкнуть дверь и ввалиться в класс.

Двадцать пар глаз уставились на меня.
- Мисс Свон, займите ваше место, - неодобрительно качая головой, произнес учитель.

Закусив губу и низко опустив голову, я побрела за свою парту.

В целом день пятницы прошел неплохо. Во всяком случае, не так плохо, как я ожидала. В основном лишь благодаря тому, что вечером я работала и действительно была впечатлена успехами этой милой девочки, Софи. Та оказалась очень трудолюбивой и отличалась особым усердием и усидчивостью, приступая к любому делу, будь то рисование, лепка или занятия игрой на фортепьяно.

Поэтому именно работой я заняла всё свое свободное время и в субботу, и солнечным воскресным днём, а теперь нетерпеливо поглядывала на часы каждые две минуты, если не чаще, ожидая возращения любимого. Эдвард планировал вернуться этим вечером, но точное время не оговаривал.

Пытаясь хоть немного отвлечься, я читала какой-то роман – первый попавшийся под руку на моей книжной полке. Я пыталась по сюжету и именам опознать, какое произведение держу в своих руках, но была так рассеяна и невнимательна, что, не глядя на обложку, не могла сказать этого с точностью, хотя читала эту книгу пару-тройку лет назад, о чем прекрасно знала.

Лучи заходящего солнца практически перестали проникать в мою комнату, и я уже включила свет, когда все мои мысли занял он, сидевший на окне. Дыхание сперло, и я забыла, как дышать, двигаться и думать, лишь чувствовала прилив всеобъемлющего счастья, когда смотрела в глаза цвета сливочной ириски.

- Эдвард... - выдохнула я, глядя на то, как он аккуратно прикрыл за собой окно и подошел ко мне. Он был немного более неопрятным, чем обычно, но всё так же невообразимо прекрасен.

Книга упала на пол, я вскочила с кровати и с разбегу запрыгнула на своего возлюбленного вампира, обхватив его талию ногами, а шею обняв руками. Эдвард рассмеялся, когда я с упоением прижалась к холодному телу, тут же почувствовав, как счастье и любовь разливаются по венам мягкими волнами.

Я так невыносимо по нему скучала! Каждый час без него был подобен аду!

- С возвращением, - прошептала я, трепетно целуя Эдварда везде, куда только могла дотянуться: в его порозовевшие щеки, скулы, глаза, лоб, подбородок…

- Такой прием мне нравится! – замурлыкал он, наклонившись ко мне для поцелуя. Закрыв глаза, я наконец смогла насладиться нежностью его холодных губ, впервые за долгое время пробуя их сладкий вкус. Наверняка он слышал, как неистово грохочет моё сердце, ликуя воссоединению со своей половинкой. Должно быть, именно от этого улыбка Эдварда становилась всё шире и шире с каждой секундой, пока не стала такой ослепительной, что целоваться стало и вовсе не возможно.

- Я скучал по тебе, - признался Эдвард, гипнотизируя меня своим глубоким взглядом, всё еще держа меня в своих руках, как какую-то драгоценность.

- Минуты без тебя казались вечностью. Как поохотились? – спросила я.

- Отлично, - равнодушно пожал плечами он, а затем нахмурился. – Правда, Эммет еще долго будет припоминать мне это.

Я удивленно вскинула брови, и он пояснил:

- Я был несколько рассеян. Упустил пуму и… Эй, это не смешно! - сурово посмотрев на мои попытки не засмеяться, произнес он, но глаза его искрились счастьем. - Все мои мысли были только о тебе, - сказал он, поставив меня на ноги и целуя в макушку.

Я улыбнулась, словно ребенок, получивший подарок на Рождество.

- Как и мои.

Маленький листочек слетел с его головы, заставляя меня звонко и счастливо рассмеяться. Я внезапно поняла, откуда этот растрепанный вид.

- В чем дело? – не понимая, спросил Эдвард.

Я покачала головой, улыбаясь ему.
- Ты даже домой не заходил…

Эдвард выглядел несколько смущенным, а я продолжила, стряхивая мелкие пылинки с его рубашки.
- Тебе нужно переодеться, любимый.

- Знаю, - усмехнулся он, качая головой, - просто хотелось сначала увидеть тебя. Я жалкий, не так ли? - Я покраснела от смущения, думая о том, что на самом деле он не более жалок, чем я. Два сапога – пара.

- Я понимаю это. Мы уже давным-давно не были вместе, и мне тоже было очень тяжело, - прошептала я, прижимаясь посильнее к его крепкой груди.

- Не хочу уходить, - молвил он мне на ухо, играя с прядями моих волос.

- Тогда оставайся.

Эдвард ухмыльнулся и, отодвинув меня на расстояние вытянутой руки, встряхнул головой. В воздух взлетело облако сверкающей в свете потолочной лампы дорожной пыли. В носу стало щекотно, и я, не удержавшись, чихнула.

- Мне и, правда, надо принять душ, любимая, - заливисто смеясь, проговорил Эдвард, наблюдая за тем, как я морщусь и тру нос, стараясь не чихнуть снова.

- Ты можешь воспользоваться моей ванной. Чарли на дежурстве, мы одни, - брови Эдварда выразительно приподнялись.

- Какой в этом смысл, если я буду вынужден затем снова облачиться в грязную одежду?

Я облизнула вмиг пересохшие губы, приковывая к ним взгляд Эдварда. Почему-то мне вдруг захотелось повторить это движение снова.

- Ты можешь этого не делать... - золотистые глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, блеснув, широко распахнулись. Оторвав взгляд от губ, он сконцентрировался на моих глазах, - закутаешься в полотенце, - добавила я поспешно, трепеща от пристального взгляда. - А я в это время закину твои вещи в стирку… просто оставь их под дверью.

- Белла... - вздохнул он, отрицательно покачав головой.

- Что такого, если девушка насладится созерцанием прекрасного тела своего удивительного... парня… - называть Эдварда "парнем" было как-то уж совсем неправильно, но сейчас это было единственное подходящее слово.

- О времена, о нравы... - хмыкнул он.

- Не строй из себя старичка, - шлёпнула я его по плечу. - К тому же тебе не стоит зря переживать. Ведь то, что я увижу тебя… не совсем одетым, не обязывает тебя в тот же миг вести меня под венец, - пошутила я.

- А ты бы согласилась выйти за меня? - слишком уж спокойно и отстраненно, чтобы это было правдой, спросил он. Уж я-то прекрасно знала, что этот вопрос его волнует неспроста, но открывать все карты пока не собиралась. В любом случае небольшая порция приятного волнения ему не помешает.

- Ты делаешь мне предложение, Эдвард Энтони Мейсон Каллен? - вопросом на вопрос ответила я, чем выбила его из колеи. Было видно, как он занервничал и растерялся.

- Я? Нет… Наверное...

- Наверное? - я лукаво улыбнулась, поспешно отворачиваясь к шкафу, чтобы хоть частично скрыть свою реакцию. - Ладно, сейчас не об этом, - я достала с полки чистое банное полотенце и положила его на кровать.

Подойдя вплотную к Эдварду, я прибегла к моему последнему оружию.
- Пожалуйста? - в ответ он что-то пробормотал слишком тихо и быстро, чтобы я смогла услышать.

Я расстегнула верхнюю пуговку на его рубашке, и его дыхание прервалось, когда кончики моих пальцев скользнули по прохладной коже его груди.

- Или я начну спать голой по ночам.

- Ты этого не сделаешь, - твердо и холодно произнес он, однако легкая паника в его глазах в мгновенье выдала все его сомнения на этот счет.

С победной ухмылкой я расстегнула пуговицу на своей рубашке.

- Выбор за тобой...

- Это шантаж!

- Да, - согласилась я, расстегивая свою вторую пуговицу.

***
Дверь в ванную захлопнулась, и спустя несколько секунд я услышала, как зашумела вода. Воображение услужливо рисовало образы обнаженного мужчины под струями горячей воды, которая блестящими бисеринками скатывалась по его мраморной коже, очерчивая четкие контуры мышц и касаясь везде, где только можно. А память воскрешала реальные картины ярких и впечатляющих воспоминаний о таких вот совместных приёмах душа.

Тяжело сглотнув и подхватив с пола пыльные с дороги вещи, я быстро спустилась в подвал и запустила стиральную машину. Через каких-то два часа одежда Эдварда снова станет чистой и сухой. Нужно лишь не забыть перекинуть их в сушилку через сорок пять минут.

Быстро добежала по лестнице до своего этажа и снова остановилась возле ванной комнаты. Из щели между дверью и полом пробивались струи горячего пара, влажным туманом окутывавшие мои ноги. Свежий аромат геля для душа, доносившийся из ванной, окутал мой разум, и у меня заняло некоторое время поймать себя на мысли, что я замерла напротив закрытой двери, за которой принимал водные процедуры Эдвард, и не могу найти в себе сил пошевелиться или хотя бы отвести взгляд. Я так хотела быть сейчас рядом с ним, что не могла дождаться, когда снова увижу любимого. А воспоминания, изрядно спровоцированные моими фантазиями, тем временем вырисовывали божественные образы того, как невообразимо выглядит мой муж, окутанный облаком белого пара.

Переставляя свои одеревеневшие ноги, я зашла в спальню и, закрыв глаза, рухнула на кровать. Я постаралась унять сбившееся дыхание, но с каждой секундой становилось всё хуже и хуже - я падала в бездну желания.

Я даже не заметила, как дверь отворилась. Мое сердце, и без того набиравшее обороты, готово было вырваться из груди, когда Эдвард дотронулся своими пальцами до моей пылавшей щеки. Простой, и в то же время такой долгожданный жест только многократно ускорил мое падение.

- Такой теплый... - невнятно пробормотала я и потерлась щекой о его ладонь, едва ли не мурлыча от удовольствия. Я мечтала о том, что когда-нибудь мы снова будем с ним одной и той же температуры, равные, как и прежде.

Несколько капель воды упали вокруг меня на одеяло, когда он грациозным хищным движением склонился надо мной, расставив руки по обе стороны от моей головы, и твердо, но нежно прижал свои теплые открытые губы к моим.

- Нравится? - счастливо улыбнулся он, но тут же уголки его губ опустились вниз, а брови сошлись на переносице. - Не думаю, что это продлится долго.

- Тебя успокоит, если я скажу, что нахожу прохладу твоего тела… хм… чертовски горячей? Но это действительно приятно - чувствовать тебя таким образом.

Он задорно усмехнулся, прежде чем оставить еще один ласковый поцелуй на моих губах и медленно отодвинуться.

Я заворожено наблюдала, как капли воды соскальзывали с бронзовых волос Эдварда, покрывая влагой широкие плечи, пока он устраивался рядом со мной на боку, подперев одной рукой голову.

Я все еще продолжала удивляться, почему он никогда не вытирался насухо, но жаловаться на то, что теперь мои простыни промокнут, не собиралась. Не сейчас, когда на широкой, словно высеченной из мрамора груди, россыпью алмазов блестели капли воды.

А затем я ощутила, как во рту внезапно пересохло. Сердце было готово вырваться из груди, а дыхание и вовсе перехватило – из одежды на Эдварде красовалось одно лишь полотенце, обёрнутое вокруг узких бёдер.

Всё мое тело, и в особенности моё лицо раскалилось от жара, румянцем окрасившего шею и щеки, пока я взглядом поглощала образ невероятно соблазнительного и смертельно привлекательного вампира рядом с собой.

Все в нём есть было создано, чтобы привлечь меня - он был самым опасным хищником и был наделен всем необходимым для беспрепятственного завлечения своей жертвы в смертельную ловушку. И это чертовски хорошо работало. Он был прекрасен. И, словно мотылек, я тянулась к нему.

"Не глазеть слишком пристально, не глазеть слишком пристально, не глазеть слишком пристально", - твердила я себе раз за разом, но не могла отвести взгляда от него, не могла не разглядывать его, так соскучившись по этому дивному виду. Правда, казалось, что застывший на кровати чуточку самодовольный вампир с кривоватой улыбкой на лице совсем не возражал против моего внимательного досмотра. И я больше не смогла сопротивляться соблазну.

Я с неприкрытым восхищением разглядывала скульптурно-рельефный торс хищника передо мной. Пробежалась взглядом по его накачанному мускулистому телу от мраморной груди к плоскому животу с хорошо очерченными кубиками пресса.
Я уже видела это раньше. Видела неоднократно. Но не переставала восхищаться и сейчас. И зарделась, когда мой взгляд дошел до полотенца. Я поспешно подняла взгляд выше, но легче не становилось, сердце так и выскакивало из груди. Четкий рельеф скульптурно высеченных мышц так и манил мои руки прикоснуться к нему, но больше всего на свете мне хотелось избавиться от этого ненужного, раздражавшего куска материи на его безупречных бедрах.

Эдвард между тем мягко засмеялся:
- Никогда не думал, что буду наслаждаться тем, как кто-то так очевидно разглядывает меня, - от его улыбки мне снесло голову. Я хотела видеть этот игривый взгляд постоянно, снова и снова.

Мне нечем было ответить на его слова, и я лишь почувствовала, как пуще прежде запылали мои щеки. С довольной улыбкой на лице Эдвард перекатился на спину, расслабленно прикрыв глаза, а мне оставалось только томно вздохнуть.

Зачарованно любуясь красотой мужчины, покорившего моё сердце, я потянулась ладонью к его безупречному лицу. Нежно поглаживая гладкую щёку, я скользнула рукой к подбородку, а затем очертила контуры его резкой угловатой челюсти.

Подобрав под себя ноги и усевшись поудобнее возле Эдварда, я глубоко вздохнула в попытке расслабиться, но пожалела об этом в тот же миг, стоило его соблазнительному запаху заполнить легкие. Разум словно обволакивало дымкой. Руки соскользнули вниз по его холодной шее, вдоль линии плеч, и я склонилась к Эдварду, а он подался мне навстречу, отвечая на поцелуй. Его дыхание участилось.

Наслаждаясь гладкостью, с которой его мускулы, твердые, как полированный камень, скользили под моей рукой, я продолжала исследовать его тело, вспоминая каждый изгиб, заново изучая его.

Хоть мой разум и знал Эдварда в мельчайших подробностях, но мои руки впервые в этой жизни касались его мраморного тела подобным образом. Каждое прикосновение поражало своей интенсивностью, разнося электричество, буквально искрившее между нашими телами. Это было так странно и необычно. Будто бы в первый раз... хотя отчасти так оно и было.

Мои пальцы скользнули от его широких плеч по ребрам к торсу, и он затаил дыхание. Его руки метнулись по моей кровати к нему за голову, и одной рукой он сцепил запястье другой, будто стараясь таким образом удержать себя в рамках. Было приятно осознавать, что не мне одной тяжело.

Я положила дрожавшую от сильных эмоций руку на его лицо. Мои пальцы погладили его подбородок, я поцеловала его, вдохнув сладкий запах и позволив моим губам двигаться вместе с его губами.

- Белла, - задохнулся он. Должна заметить, это был весьма смущающий звук для создания, не нуждающегося в кислороде. Но не менее волнующий, чем мой жалобный стон после того, как он оставил мои губы.

Немалых усилий стоило взять себя в руки, напоминая, что Эдварду, вынужденному сопротивляться не только своим желаниям, но и примитивной жажде, во сто крат тяжелее, нежели мне.

Но маленькие капельки воды на его теле всё еще сверкали, словно россыпь драгоценных камней, и я не так и не смогла ничего с собой поделать. Завороженная, я просто бездумно водила пальцем по его груди и рельефному прессу, и капельки волшебным образом то объединялись в ручейки, то вновь распадались, то скатывались вниз, впитываясь в простыни.

Эдвард лежал неподвижно, в расслабленной позе, прикрыв глаза, полностью отдав себя в мои изучавшие его руки. Его грудь размеренно поднималась и опускалась, и можно было подумать, что он просто заснул.

Я коснулась кончиками пальцев его губ, и они были так идеальны, что я облизнула свои, а моя память чудесным образом перенеслась во времени к нашей первой ночи на острове. Несмотря на то что большинство моих воспоминаний были размытыми и нечеткими, а близость с Эдвардом сделала меня еще более рассеянной и невнимательной, вечер нашей близости отпечатался в моей памяти четко и навечно. Мой взгляд стал потерянным, и улыбка появилась на лице.

Мы немного поплавали вдоль линии берега. Теплая, словно парное молоко, вода расслабила моё тело и успокоила расшалившиеся нервы.
"Пора взять себя в руки. Если мы проплаваем здесь еще некоторое время, то спальня будет использована мной лишь по её прямому назначению - для сна", - я проверила ногой дно и, удостоверившись, что могу спокойно стоять на мягком, как бархат, песке, решилась подойти к Эдварду. Моё тело было по грудь погружено в воду, что придало мне уверенности в себе. Даже спустя полчаса плаванья бок о бок с моим обнаженным молодым мужем я чувствовала себя неловко под восхищенным и пристальным взглядом Эдварда.

"Господи, может, следует попросить его прикрыть глаза?" - пронеслось в моей голове тогда.

Сейчас же, здесь, в спальне, я улыбнулась абсурдности тех своих мыслей. Хотя, разумеется, некоторая неловкость между нами, должно быть, никогда не исчезнет.

Я провела кончиками пальцев вверх по его руке к плечу, в который раз поразившись, как ослепительно выглядит его тело. Умопомрачительно. Смотреть на него было все равно, что видеть солнце невооруженным глазом.

На мгновение я замерла, силясь унять свое либидо, обуздать нараставшую с каждым мгновеньем страсть. Я понимала, что нужно взять себя в руки, а мои грёзы ни капли не помогали мне в этом деле. Но, так и не сумев ничего с собой поделать, я вновь утонула в сладостных воспоминаниях той ночи.

Вокруг царила тишина. Моему слуху был подвластен лишь тихий шепот океана, оглушительный стук моего непослушного сердца, отдающийся пульсацией в висках, и немного сбившееся дыхание...

"Пора", - напомнила я себе. Но не успела даже развернуться в его сторону, когда услышала легкий всплеск воды и ощутила его ладони на своем животе. Иногда мне казалось, что Эдвард всё-таки читает мои мысли.

Он перекинул мои волосы через плечо, прежде чем вернул руку на прежнее место, а я запрокинула голову назад, позволяя его губам ласкать тонкую кожу моей шеи. Волна желания и тепла разливалась по моему телу, в то время как он робко и нерешительно, едва касаясь меня пальцами, проследил путь от моего живота вверх, к груди. Он был так же взволнован, как и я, да еще этот его несуразно-глупый страх убить меня в процессе. Будто бы такое могло случиться. В худшем случае, через несколько дней мы стали бы с ним равны, и через год, а, может, и раньше, когда необузданная жажда наконец утихнет, мы сможем разделить с ним ложе, как полагается мужу и жене.

Ладони Эдварда накрыли мою далеко не роскошную грудь. И я затрепетала от этого чувственного и нежного прикосновения.

Я всегда ощущала его немыслимую силу, неиссякаемую мощь в каждом мускуле его тела, в каждом движении, но уже давно перестала бояться этого, зная, что она никогда не будет направлена во вред мне. Эдвард был физически неспособен сделать что-то вопреки моей безопасности. Именно поэтому решение провести со мной ночь вызывало в нем столько опасений и противоречий. Мы оба знали, что, так или иначе, сегодня он сделает мне больно и ничего поделать с этим нельзя. Сегодня ему предстояло отпустить своих внутренних демонов, переступить через себя.

Не стану врать, я и сама буквально до чертиков боялась того, что должно было произойти. Неизвестность пугала, да и моя застенчивость не играла мне на руку в этом вопросе. Но мы решили попробовать, и отступать я не собиралась.

Одному Господу известно, как я хотела повторения той ночи с этим совершенством, лежавшим на моей постели... Но он еще не готов к такому, и я должна была оставаться терпеливой.

Мои пальцы поочередно очертили каждый совершенный кубик его живота, когда я поняла, что влага на его теле уже окончательно испарилась, а, значит, и моя незатейливая игра также подошла к концу. Прижав ладонь к его щеке, я провела большим пальцем вдоль самых желанных в мире губ.

- Это так невообразимо приятно, - Эдвард обхватил мою руку своей, поцеловав ее.

Я зачарованно смотрела на его трепещущие полуприкрытые ресницы и не могла произнести ни слова. "Господи, милый, ты даже не представляешь себе, насколько нам может быть приятно..." - хотелось объяснить ему, но я смолчала.

Другая рука Эдварда легла на мою щеку, привлекая ближе к себе, и он ласково прикоснулся губами к моим. Мучительно нежно. Чувственно, легко и деликатно.

Должно быть, я никогда не привыкну к этому, так же как и мое сердце, которое блаженно затрепетало, окрыленное этой невероятной нежностью и любовью, даруемой мне Эдвардом. Медленно, неспешно, не провоцируя, я также любовно ответила на его поцелуй.

Золотистые глаза мерцали так невыносимо ласково, заглядывая прямо мне в душу, и Эдвард блаженно вздохнул, а на его губах заиграла моя любимая кривоватая улыбка, когда он снова прикрыл веки расслабляясь. Мои пальцы очерчивали точеные черты лица, шею, плечи, а разум вновь нашел пристанище в том счастливом местечке, где мы уже могли быть вместе настолько близко, насколько нам обоим того хотелось.

Шелест волн вновь заполнил сознание, возвращая меня к сладостному моменту, воспоминание о котором было настолько ярким, что я почти смогла ощутить его руки на своей груди, где сейчас неистово билось моё обезумевшее, жаждавшее близости сердце. Его движения были неспешными, деликатными и четко выверенными. Эдвард позволял моему телу привыкнуть к этой новой ласке и сам привыкал к ощущению моей обнаженной плоти в своих руках. Впервые между нами не было преград в виде одежды. Впервые мы зайдем так далеко.

Его левая ладонь застыла напротив моего сердца, и я прижала её ближе обеими рукам. Я чувствовала кожей улыбку на его лице, когда его губы оставили дорожку поцелуев на моей щеке, выгнулась и наклонила голову, чтобы встретиться с ним губами.

Его губы легко, едва ощутимо касаясь, ласкали контуры моих губ. Нежный, сладкий, едва ощутимый поцелуй. Такой же осторожный, как и все поцелуи Эдварда, что мы разделили прежде.

Другая его рука опустилась вниз, очертив круг у моего пупка, продолжила свой путь ниже. Я судорожно вздохнула, предвкушая его деликатное прикосновение там, где мне хотелось ощутить его больше всего. И где я так боялась его ощутить.

Сердце отбивало стаккато в моей груди, и меня прошиб то ли жар, то ли озноб. Я никак не могла разобраться в своих чувствах и ощущениях - все смешалось и было слишком ново. К тому же их было слишком много, и они были слишком разнообразны. Сейчас смешались и спутались в клубок волнение и страх, предвкушение и желание, смятение и рассеянность, нежность и любовь. Безграничная, ни с чем не сравнимая любовь к моему Эдварду, моему молодому мужу…

Внезапно я почувствовала прохладное дыхание напротив своей шеи. Эдвард привстал, опираясь локтями на кровать.

- О чем бы ты ни думала, мне хочется разделить этот момент с тобой, - прошептал мне на ушко любимый своим вкрадчивым голосом.

- Все мои мысли и мечты только о тебе, - созналась я. Не было смысла отрицать очевидного.

Родные руки обвили меня, и мгновенье спустя я уже сидела на нём, ногами обнимая за талию. Его ладони скользнули вдоль моей спины к плечам, притягивая ближе, и он начал целовать меня пылко и страстно, оторвавшись от моих губ только лишь затем, чтобы перейти на шею, пока я возобновляла перехватившее дыхание.

Как же мне хотелось, чтобы это не заканчивалось никогда. Я мечтала, чтобы время остановилось или просто перестало иметь прежнее значение, а в мире остались только мы… Но в жизни не бывает невозможного! Настолько невозможного. Не сейчас…

Тяжело дыша сквозь накрепко стиснутые челюсти, Эдвард откинул голову на кровать и, прикрыв глаза, что-то пробормотал о невозможности сиюминутного воплощения мечтаний. Но голос его звучал так, словно он в этом убеждал лишь только самого себя, и я не стала спорить и переубеждать его, осознавая, что не смогу прямо сейчас изменить сложившуюся ситуацию. Просто время еще не пришло…

Нужно лишь немного потерпеть и сказка станет явью.

И в подтверждение моих мыслей разум вновь перенес меня в ту прекрасную ночь на острове Эсми.

- Только скажи, и я остановлюсь, – в очередной раз напомнил он тихим голосом.

Любимый баритон переплетался с тихим шелестом волн и моим прерывистым дыханием, образуя дивную симфонию нашей любви, а я вновь отклонила голову, целуя его и разворачиваясь в осторожных объятьях.

Мои руки соскользнули с широких плеч и легли на твердую грудь, и я неуверенно подняла голову, вглядываясь в полные тревоги глаза, неотрывно смотревшие в меня, прожигавшие насквозь, ожидавшие моего ответа.

Боясь, что голос дрогнет и Эдвард сочтет мое волнение за нерешительность, я кивнула, не отводя взгляда, и он, немного помедлив, тяжело сглотнул и опустил свои ладони мне на талию, мягко притягивая ближе к себе.

Каменное тело, как ни странно, не казалось мне холодным. Здесь, в воде, омываемые теплыми волнами, мы были практически равны, по крайней мере, в этом. Медленно и нерешительно он склонил своё лицо, а я привстала на носочки, чтобы его красиво очерченные губы скорее слились в поцелуе с моими.

Нежные руки прошлись по моей спине вверх и обратно, пока его губы с упоением ласкали мои, до тех пор, пока всякая неуверенность и беспокойство не сменились настойчивостью. Сердце громыхало в груди, дыхание участилось, объятья стали крепче, поцелуи интенсивнее. Эдвард приподнял меня над водой, и я обвила ногами его талию, руками обхватывая шею и зарываясь в непослушных волосах.

А дальше... о том, что было дальше, я уже не могла думать.

С таким усердием сдерживаемое запретное желание, пересилив всякие доводы рассудка, выплеснулось наружу. Не в силах более держать себя в руках, я с жаром приникла к холодным губам Эдварда, впитывая их вкус и запах, стараясь отдать ему всю свою любовь и страсть, целуя его так, будто завтра не наступит никогда. Я утопала в непреодолимой потребности этого поцелуя. И я была окрылена тем жаром, той необузданной страстью и неистовством, которые он дарил мне в ответ, когда, очертив ладонью овал моего лица, он обхватил ею мой затылок, притягивая еще ближе, лишая возможности отстраниться.

Другой рукой он пробежался сверху вниз по моей спине, остановившись возле ямочек чуть ниже талии, и я задрожала от вдруг накатившего на меня влечения, прильнув к Эдварду ещё ближе, практически улегшись на его груди, зарывшись руками в его волосы. Каждое прикосновение Эдварда кричало о взаимности наших желаний, и это лишало меня рассудка. Я хотела обладать его телом и душой, взамен отдав ему всю себя. Полностью и без остатка. Навсегда.

Дыхание стало тяжелым, прерывистым, и я почувствовала, как вдруг в разы ускорился ритм моего сердца, жаждавшего вырваться из грудной клетки прямиком в руки любимого.

А затем мой разум затуманился окончательно.

Уже не пытаясь сдерживаться, я обернула ноги вокруг его талии и почувствовала, как он вздрогнул. Осознание того, что из одежды на нём лишь клочок махровой ткани, лишало меня всякой воли.

"Немного успокойся, приди в себя", – отчаянно молил мой разум, неуверенный, что всё это хорошо кончится. Но тело, казалось, жило своей жизнью, отдавшись во власть первобытных инстинктов, главным из которых было удовлетворить эту настойчивую потребность, нужду, сводившую с ума и пугающе ненасытную. Безумная необходимость быть ближе к нему настолько, насколько это было возможно.

И я не смогла больше выдержать этого.

Собравшись с духом, я положила руки ему на плечи и буквально с силой прервала поцелуй, заставив себя отстраниться, но, оторвавшись от губ, лишь проложила дорожку из поцелуев на его шее, под подбородком, чувствуя вибрацию его низкого рычания.

Я не могла думать о причинах этого рычания: было ли то разочарование оттого, что я разорвала наш поцелуй, или же всё дело было в невыносимой жажде, обжигавшей горло любимого, а, может, обе причины вместе. Опьяненная нашей близостью, я была неспособна что-либо анализировать и мыслить трезво. Мой мозг лишь отметил, насколько эротичным был этот низкий утробный звук, отчего тело вновь запылало огнем.

Эдвард с ощутимой неохотой расслабил свои объятья, и я, наконец, прислонилась своим лбом к его, закрыв глаза и затрудненно дыша. Воздух вибрировал вокруг нас, но ни один из нас не двигался.

Распахнув ресницы, я схлестнулась взглядом с его горящими глазами и увидела, как их радужка стала настолько чёрной, что было практически невозможно различить зрачки. Не осталось даже намёка на тот благородный золотистый оттенок, который я видела минутами ранее, когда Эдвард только вернулся. Страсть кипела в них, буквально источая то самое непреодолимое желание, что ощущала и я.

Эдвард зажмурился, и я заметила, как плотно сжались его челюсти, чувствовала, что всё его тело было напряжено подо мной. Я точно знала такое выражение его лица, понимала, что он борется сам с собой, сдерживаясь от любых необдуманных действий, боясь причинить мне даже малейший вред.

- Прости... Я… я немного увлекалась, - в отчаянье я уткнулась лицом в его плечо, при этом достаточно больно стукнувшись лбом о твердую, словно сталь, мышцу, чтобы окончательно отрезветь. - Не хотела заходить так далеко… - неловко потерев пальцами лоб, извинилась я.

Он помотал головой:
- Нет. Не извиняйся, - его почти теплые губы нежно прижались к моей щеке. - Ты не одна в этом участвовала.

- Тебе было очень… тяжело? - голос сорвался на последнем слове. Что бы он ни говорил о преодолении жажды, я знала, как это невообразимо больно.

- Не думай об этом в таком ключе, ладно? Я наслаждался каждым мгновеньем, и если расплата заключается в том, чтобы потерпеть немного жжения в горле, то...

- Ты настоящий мазохист, - вздохнула я.

Эдвард лишь тихо рассмеялся на это заявление и поцеловал меня в висок.
Когда дыхание, наконец, восстановилось, я пересела на край кровати, облокотившись на колени.

- Так или иначе, очевидно, я переоценила возможности своего самообладания, - простонала я, уткнувшись лицом в ладони и залившись краской. Я была несказанно рада, что он понятия не имел обо всех тех мыслях, которые наполняли мой разум минутами ранее. - Тебе необходимо одеться, пока я вновь не накинулась на тебя и не натворила глупостей.

Эдвард засмеялся, лениво поднялся с постели и неловко потер шею, глянув на окно. Бежать домой сквозь лес в одном лишь полотенце явно его не прельщало.

- Возьми вещи на верхней полке в моём шкафу, - я неопределенно махнула рукой куда-то в сторону своего гардероба, так и не решившись взглянуть на него. - Там… в пакете…

- Навряд ли мне подойдет что-то из твоего гардероба, - усмехнулся он, а я густо покраснела.

- Вообще-то, там есть кое-что твоего размера… - сгорая от стыда, призналась я, еще сильнее прижимая ладони к лицу. Хотелось провалиться сквозь землю.

Я услышала, как створки шкафа открылись, но затем последовала тишина.

Отняв левую руку от лица, чтобы одним глазом посмотреть на происходившее в комнате, я тихо пробормотала своё нелепое оправдание:
- Я стащила твою футболку и шорты за пару дней до твоего отъезда… знаешь, в них оказалось так удобно спать... - я замялась на пару секунд. - Они чистые. Я постирала и погладила их утром и планировала вернуть в ближайшее время, - посмотрев на него исподлобья и немного скривившись, я добавила: - Ну и кто из нас двоих теперь более жалкий?

Эдвард подошел ко мне и, присев на корточки, чмокнул меня в нос.

- Почему ты раньше мне не сказала? - в его глазах читалось чистое недоумение, но я действительно надеялась, что мне удалось бы вернуть эти вещи так же незаметно, как и стащить ранее. При помощи моей соучастницы Элис, разумеется.

К тому же отдать ему футболку и штаны сразу и не полюбоваться этим потрясающим зрелищем...

- А что бы в этом было такого забавного? - ляпнула я, выскочив из комнаты, когда неожиданно вспомнила про его постиранную одежду, которую надо было переложить в сушку уже некоторое время назад.

---

Хочу выразить свою глубокую признательность tatyana-gr. Спасибо за редакцию главы, я очень ценю Вашу помощь!
И искренне благодарю каждого из читателей! Своими теплыми словами и вниманием к истории вы согреваете мне душу. Спасибо за это!