В гостиной стояли двое. Довольно высокая, статная шатенка без определённого возраста и… Джон.

- О, Сара! Какой приятный сюрприз, - судя по весьма неожиданной для меня реакции Рене, она отлично была знакома с этой Сарой.

- Белла, ты помнишь Сару Меланси? – Рене обратилась ко мне, аккуратно пихнув носом туфельки.

- О, да, разумеется, здравствуйте Сара, Джон… Сара, ты так хм, преобразилась… - мой голос сорвался, я отчаянно пыталась подобрать правильные слова.

В действительности в нашу последнюю встречу, миссис Меланси выглядела совершенно иначе. Выжженные волосы, почти жёлтого цвета, нос с горбинкой, короткая стрижка, сутулая, чуть полноватая женщина - не слишком-то привлекательная дама... Сейчас же во все глаза на меня пялилась из гостиной Рене высокая, полногрудая шатенка с крупно-вьющимися, обрамляющими бронзовато-загорелое лицо, локонами, уложенными согласно последним модным тенденциям, волосами. Отлично скроенное летнее льняное платье, цвета сливочной помадки великолепно оттеняло загар, подчёркивая достоинства фигуры. Обута Сара была в белые атласные мюли с кокетливым бантиком на мыске. Да уж, перемены разительные! Причём настолько, что я не понимала, как я удивлена, пока мама вновь не ткнула меня носком туфли, тем самым заставив меня вернуть свою челюсть в исходное положение.

Джон же, как всегда выглядящий безупречно, стал ещё более привлекательным, но привлекательность его уже напоминала леденец на палочке. Вроде и сладко, но не по возрасту, и уже не по зубам.

Проведя некоторое время с гостями и Джереми, я узнала, что семейство Меланси живёт теперь в Калифорнии, а Сара занялась бизнесом, что вполне оправдывает теперешний её внешний вид. Джон после нашей последней встречи отводит глаза и как-то растерянно улыбается. Ну кто знает, может оно и к лучшему, однако нос его потерял идеально ровную форму и теперь небольшая горбинка делает его даже чуточку мужественней. Время близилось к одиннадцати и сонный Джереми стал капризничать, и я поспешила отвести его спать и прочитать сказку.
Потом же, сославшись на плохое самочувствие, я поднялась в свою комнату, предусмотрительно закрыв дверь в неё на ключ. Свалившись на кровать, я натянула маску для сна на глаза и заставила себя заснуть.

Из сна меня вырвал душераздирающий сигнал входящего сообщения.
«Вылетай в Форкс, срочно! У нас проблемы.». Номер абсолютно незнакомый и отправитель не подписался. Странно. Очень странно. Чертыхаясь, я сползла с постели, и бросив мимолётный взгляд на часы, нажала кнопку вызова.

Ответ последовал незамедлительно, но связь была до ужаса отвратительной, и я не смогла по голосу определить, с кем я разговариваю.

- Эсме? – спросила я, пытаясь разобраться.

- Белла, Белла, да, это я. Ты очень нужна нам, если тебе не трудно, вылетай в Форкс, Джаспер встретит тебя. Всё, я не могу говорить.

Эсме отключилась, у меня же голова шла кругом, я понятия не имела что же именно произошло в Форксе и почему это "что-то" требовало моего присутствия там. Совершенно машинально я достала чемодан из шкафа и так же машинально и не глядя, бросала туда вещи, запоздало понимая, что мой джексонвилльский гардероб абсолютно не пригоден для Форкса. Сев на кровать, я встряхнула головой, желая привести свои мысли в порядок. Пригладив волосы, я бросила глупое укладывание вещей и отправилась в душ.

Прохладная, едва ли не холодная вода, барабанила, по спине и затылку. Шампунь с ароматом жасмина и апельсина, цитрусовый гель для душа, скраб для тела с экстрактом лайма, лосьон для тела с ароматом жасмина и ванили, ядерно-мятная паста, лосьон для лица… Господи, ещё никогда в жизни обыденный душ не казался мне таким нудным и бесконечным…

Когда я зашла в комнату, мама сидела в кресле-качалке, напротив окна и пристально смотрела мне в глаза.

- Что за фокусы, Изабелла?! – мама не умела сердиться, её лёгкий характер и ярость – это что-то глобально различное, как и небо и земля.

- Доброе утро, мама. Я улетаю в Форкс, там небольшой форс-мажор, я, правда и сама не очень-то в курсе дел, но обещаю всё тебе объяснить, как только сама что-то проясню, - я выпалила эту тираду на одном дыхании, а мама рассмеялась, покачав головой.

- Белла, я не это имела в виду, - смешок. - Ты уже довольно давно не живёшь со мной, я доверяю тебе, да и как я могу не доверять своей единственной, взрослой дочери, которая родилась тридцатилетней и с каждым днём приближается к пенсии, - снова смешок, кажется, Рене балансирует на грани истерики.

- Мам, может ты всё-таки расскажешь мне, что именно в моём поведение не устраивает тебя? – резонно спросила я, и, кажется, перестаралась.

Мама икнула, потом снова ухмыльнулась, но всё же сказала то, что собиралась:

- Почему ты не сказала, что виделась с Меланси в тот день, когда встречала такого, ээ, этого большого мальчика, - мама руками показала примерные габариты Эмметта, - и его девушку из аэропорта?

- Хм, ну я забыла, наверное… Ну, или не сочла нужным, не помню, ма… - промямлила я свой ответ.

- Ну ладно. – Мама пожала плечами и подошла ко мне, снимая полотенце с моей головы и усаживая на пуфик около туалетного столика.
Я подняла на неё удивлённый и восторженный одновременно взгляд, а мама опять пожав плечами, небрежно ответила мне.

- Я никогда не заботилась о тебе должным образом… Порой забывала забирать из детского сада вовремя, ты помнишь, сколько раз мы отправлялись куда-либо на машине, а у нас заканчивался бензин? – Рене невесело улыбнулась, смутив меня этим. - А сколько раз…

- Мам, хватит, ты замечательная, ты самая лучшая на свете, правда, - Рене хотела что-то возразить, но я, приложив палец к губам, остановила её.

- Всё это не умаляет моей любви к тебе, дорогая, просто мы так редко бываем вместе и ещё реже выпадает возможность поговорить с тобой, как матери с дочерью… - Рене всё же сказала, что собиралась, хотя это ничего не меняло.

Её любовь – такая чистая и искренняя, настоящая материнская любовь, - это, пожалуй, единственное в мире, что я бы никогда в жизни не подвергла сомнению.

- Мам, пожалуйста, я это итак знаю и очень тебя люблю… - ком, стоявший в горле, мешал говорить правильно, настолько правильно, чтобы я не показалась маме расстроенной из-за чего бы там ни было. Лишь от того, что я знала, что мои несчастья – это её несчастья.
Рене наклонилась и нежно прикоснулась губами к кончику моего носа.

- Я люблю тебя, дорогая.

Потом, совершенно спокойно и даже небрежно, как будто бы она делала так тысячу раз, мамины пальцы принялись распутывать мои влажные волосы, потом, вооружившись расчёской и феном, она принялась формировать локоны.
Пару часов спустя, я, бодрая и с укладкой и макияжем, одетая в синие джинсы, кеды и пуловер, с большой сумкой, в которую при желании можно было бы вместить пол-Китая, села в такси и отправилась в аэропорт.

Сумки, сумки, сумки. Крохотные клатчи, ридикюли, кашолки, авоськи… Их у меня безумно много, но за всю свою жизнь, я имею в виду жизнь сумок, они не раз выручали меня. Какой бы огромной или напротив, крошечной не была бы моя сумка, она непременно будет забита до отказа всякими крайне нужными вещами. Поиск же нужной вещи в данный момент, ну к примеру, плейера, означал, что мне нужна твёрдая поверхность и… Отсутствие рядом мужчин.

Содержимое сумочки вытряхивается на стол (иногда на пол, кресло, барную стойку, умывальник, в редких случаях – на колени), демонстрируя «крайне важные вещи»: косметичку, блокнот, пачку чулок, ключи от машины, ключи от квартиры, расчёску, журнал, рекламный проспект, пачка сигарет, зубная щётка, пачка леденцов, портмоне, паспорта, права, страховка и ещё куча всяких мелких вещей…

Вот и сейчас на заднее сидение такси было высыпано содержимое сумки. Телефон, который я всегда стараюсь класть на самый верх по всем известному закону непонятно чего оказался на самом дне бездонной сумки. Хм, вот это фраза… Телефон противно пищал и светился, губная помада, куча чеков, свитер, зажигалка упали под водительское сидение, проклятая трубка оказалась в моей руке, когда звонящий оставил свои попытки услышать моё бодрое «Алло» и мне пришлось звонить самой…

- Слушаю! – звенящий, едва ли не истеричный голос отбил всё желание начинать разговор.

- Белла Свон, мне звонили с этого номера. Чем обязана? – я говорила строгим, формальным голосом, стараясь заставить собеседника передумать предлагать мне что-либо.

- С Вами желает говорить мисс Флэйц, соединяю.

Писклявый голос сменился бархатным голосом Анабелль.

- Белла, здравствуй, Анабелль на проводе.

Я подавила ухмылку, прекрасно зная, что в кабинете Беллы беспроводной телефон, ровно как и мой мобильный. Только это и выдавало её возраст, в то время было модным говорить вместо «Я вас слушаю» убийственное «на проводе».

- Здравствуйте, Белла, с Рождеством Вас.

Сию же минуту Анабелль она сказала мне в ответ сухое "Спасибо", а затем принялась в красках расписывать новый проект, который был бы для меня очень важным. Предлагалось к весне отсняться в сессии только лишь в одном аксессуаре, что это будет за вещица – модель, то есть я, будет решать сама.

- Пытаетесь повторить успех Карлы Бруни? – пошутила я.

- О, нет, дорогая, это будет что-то совершенно отличное! – восторженно пропела Анабелль.
«А почему бы и нет?!» - моментально пронеслось у меня в голове?! Я сильная и скоро стану совсем независимой. Я вдохнула, и сразу же выдохнула, накрутила прядь на палец, переложила ногу на ногу, встряхнув головой, почти выкрикнула «Да!».

Таксист бросил на меня странный взгляд, я же выдала одну из своих наилучших улыбок и он подобрел.

В аэропорт я приехала как раз за пять минут до окончания регистрации на рейс и, проходя через терминал, почувствовала как волосы становятся дыбом, а челюсть сползает к коленям.
Вместо табло с информацией о рейсах, на меня смотрел и улыбался с огромного баннера Эдвард. Его почерком было написано «Белла, с Рождеством! Надеюсь, это последнее Рождество, когда мы не вместе. Люблю.»

Феноменально! Служащие торопили меня, заставляя разуваться и просвечивать сумку, я же, как идиотка улыбалась. Как только мне вернули мою сумку, я почувствовала вибрацию и пару секунд раздумывала над тем высыпать ли всё из сумки на пол, или перезвонить позже?
Сунув руку внутрь, я на удивление, сразу же достала свою «Нокию» и мои губы расплылись в блаженной улыбке.

- Алло? – я столько всего хотела сказать ему, но сердце вырывалось из груди, от волнения я забыла обо всём на свете, был только он и тысячи миль между нами.

- Добрый день, я могу поговорить с мисс Свон? – Эдвард пытался поддерживать шутливый тон, но голос немного дрожал. Всё же, он куда лучший актёр, чем я.

- Вы уже с ней разговариваете, мистер Каллен, - я тихонько рассмеялась, кажется, это нервы и миллион бабочек, проснувшихся в животе от одного только бархата его голоса.

- Как ты? – он задал этот простой вопрос, даже не догадываясь насколько мне было лестно знать, что для него это имеет значение.

- Отвратительно. Но я привыкла. Возвращайся скорее, я очень по тебе скучаю, или хотя бы звони почаще, – не солгала я, чувствуя, как от бессилия подкашиваются колени.

- Да, я позвоню. Свяжитесь с моим агентом. С Рождеством, – гудки заглушили всё. И только мой пульс гремел на весь аэропорт… Я – любовница самого замечательного мужчины. Нет, я любимая и любящая любовница. А та, из-за которой он так спешно прекратил разговор со мной – его невеста, что может быть лучше? - с сарказмом подумала я.

Я вздохнула и, отключив телефон, стала подниматься по трапу в салон самолёта. Прощай, Флорида! Что-то щемящее в сердце, напоминающее тошноту и разочарование, перемешанное с восторгом и трепетом, говорило мне о том, что в Джексонвилль я вернусь ещё не скоро…

Привет самым любимым читателям!) Вот и обещанная глава!))) Может быть, обсудим её на ФОРУМЕ??
И, пользуясь случаем, всех вас обнимаю, ведь сегодня же Международный День Объятий!