У них было какое-то жалкое подобие счастья, свой собственный маленький мирок, в котором каждый мог спрятаться, - но лишь на небольшой промежуток времени, чтобы исчезнуть для всего мира. Находиться на слишком близком расстоянии друг к другу было для них запретом, но правил уже давно не существовало. Каждый раз, оставаясь на ночь в том жутком номере, девушка надеялась, что Мэйхелд ее не прогонит, позволит остаться рядом и заполнить его и свою пустоту, которая у каждого была разной. Как и они сами.

Слишком большая разница в возрасте, слишком противоположные характеры, слишком разные отношения к жизни и слишком иные чувства друг к другу. Всего - слишком. Но также слишком поздно для того, чтобы всё это прекратить, чтобы перечеркнуть и забыть всё то дерьмо, в котором они побывали. Уже много воды утекло, а он, несмотря на всю свою дьявольскую сущность, грубость и прочее, смог привязаться к ней. К этой маленькой грязной девчонке. Превратил в свою собственность и не желал ни с кем делиться, словно любимой игрушкой.

Порой кто-то даже задумывался, как их миры смогли пересечься. Всему виной стечение обстоятельств или судьба? Но из-за недалекой веры бывшего музыкантишки, он не счел судьбу частью столкновения двух людских тел, которые каждую ночь сплетались воедино, забываясь среди стонов и ласк.

Было еще что-то между ними - ненависть. Ярая, людская и беспощадная настолько, что порой они удивлялись, как не дошло до убийства в одном из их темных переулков. Впрочем, дошло. Но произошедшее было слишком давно, чтобы вспоминать это с разъедающей болью в груди.

Настигнув, тьма пытается все больше поглотить их, но Эмма еще противится этому. Сопротивляется из последних сил, лишь бы не сдаться и не кануть в бездну, в которую этот проклятый мужчина ее тянет. Тащит за собой, словно тряпичную куклу.

«Не сломайся, девочка. Борись», - так велел ей брат.