| Limon_Fresh | Дата: Воскресенье, 25.02.2018, 15:12 | Сообщение # 2 |
Sugar Daddies
Группа: Проверенные
Сообщений: 23908
Статус:  Смайл настроения: 
Клубы: 
|
«Делайте Ваши ставки, Господа!» - крупье одарил сидящих за игровым столом самой широкой и лучезарной улыбкой, полной восхваления и услужливости.
Казино-бар было дешевое, публика пестрая, но Джейкоб уверил девушку, что именно здесь, они смогут сорвать неплохой куш и остаться незамеченными. Раз за разом этот мир с его непостижимыми порядками и законами скручивал Изабеллу изнутри от отвращения. Но, конечная цель, оправдывала все затраченные средства.
Девушка перевела дыхание и сглотнула, пытаясь подавить подступившее волнение. В горле пересохло, а на языке тут же растекся отвратительный привкус алюминиевой фольги. Так страх медленно подбирался к ее сознанию.
Завсегдатаи, сидящие за игорным столом, обшаривали стройную фигуру Изабеллы взглядом, ведь она была единственной женщиной, позволившей себе сегодня составить им компанию. Кто-то отпускал пошлые шуточки, минуя меня и обращаясь сразу к Блэку: «Хей, Джейкоб, когда эта детка проиграет, чем же она будет с нами расплачиваться? Или это и есть твой коварный план?», кто-то просто молчал и ядовито ухмылялся, а кто-то уже прослышал про счастливый талисман неудачника и вечно проигрывавшего Джейкоба Блэка и смотрел на Изабеллу с непомерным любопытством и некой опаской.
- Ну что? – нетерпеливо процедил Джейкоб. Его пальцы больно сжали ее руку, оставляя заметный след. Ставку нужно было делать немедленно. – Ты уже решила?
Жар волнения с примесью страха опалял щеки Изабеллы.
- Еще нет. Не могу сосредоточиться,– ответила девушка, делая глоток красного вина, судорожно переводя взгляд с одной цифры на другую. – Прошу, ты делаешь мне больно!
Джейкоб ослабил хватку, но все также угрожающе нависал над ее хрупкой фигурой непоколебимой глыбой. Каждый раз его обещание рассыпалось в пыль, а их общий долг перед Уитлоком преумножался в разы.
- Крупье ждет только тебя! – огрызнулся индеец, заставляя ее сердце биться еще чаще.
В этот самый ответственный момент, ей так захотелось вернуть назад в тот самый день и больше никогда не встречать на своем пути давно забытого знакомого.
***
Существует чертовски веская причина, почему бруклинцы каждый год в июле месяце толпами покидают свой город.
Жара.
Зной волнами плывет среди суетливых термитников бизнес-высоток, среди сотни курсирующих по улицам желтых такси, узких пешеходных улиц и бульваров, среди вязкого покоя спальных многоквартирных домов. Жар отражается от зеркальных сводов гавани Статен-Айленд Ферри, проскальзывает в тяжелую зелень изнывающих от палящего солнца деревьев и будто бы на миг впитывается в прозрачные и спокойные воды Ист-Ривер. Но ненадолго, вновь и вновь возвращаясь в пылающий мегаполис, терзая жителей слепящими лучами июльского солнца
Изабелла Свон шагнула на раскаленный асфальт, с сожалением оставляя позади себя прохладный мраморный вестибюль бруклинского метро. Ее солнечные очки немного запотели от перепада температур, тяжелый кожаный рюкзак и почти прилип к спине, жара и долгая дорога давала о себе знать ноющей изнемогающей болью во всем теле, а сердце в бешеном ритме отбивало атаки незнакомого климата. Несмотря на это, девушка собрала всю волю в кулак и широко улыбнулась, ведь такой огромный и величественный, мир, который она наблюдала лишь в иллюстрированных журналах и кино, мир, с которым она никогда ранее не сталкивалась, был сейчас прямо перед ней. Прямо перед ее ногами. Картины, звуки, будоражащие воображение запахи Бруклина – она была окутана ими, она, Изабелла Свон, была частью этого оглушающего города и, бесспорно, несмотря на смертельную усталость, наслаждалась этим.
«Эй, давай шагу!» - раздалось где-то за спиной, и бурный поток из безликих людских тел потеснил хрупкую девушку на край тротуара, так неожиданно, что небольшой клочок бумаги и карта города чуть ли не выпали из рук Изабеллы. Покачав головой от собственной нерасторопности, девушка еще раз развернула письмо, внимательно сверила с путеводителем и быстрым шагом скрылась в квартале с начисто отполированными фасадами и большими витринами. Ее автобус был ровно через восемь минут.
191 Фултон стрит гласила надпись на небольшом и скромном одноэтажном доме в стиле «деревенское кантри». Самый глухой район на Востоке, пропахнувший углем и едким запахом горелой кожи, от находящий за чертой старой обувной фабрики.
Изабелла громко выдохнула и слезы мелким градом самовольно покатились из глаз. Дом ее детства, обитель самых теплых и нежных воспоминаний обветшал, истощился, напоминал лишь бледный, выгоревший от ветров и времен призрак самого себя. Краска лоскутами свисала со стен, художественная ковка на заборе исказилась, превратив прекрасные лепестки роз в безобразные жестяные шипы металла, рамы окон покосились, а лучшая часть почти черных от пыли стекол треснула под их давлением.
Рюкзак мертвым грузом соскользнул с плеч Изабеллы, когда дверь дома распахнулась, слегка покачнувшись на скрипучих петлях.
Бриоши. Она очень любила бриоши. Сдобные булочки из дрожжевого теста, Даже больше, чем слоеные круассаны по фирменному рецепту Рене, которые в Форксе поглощала дюжинами. Здесь будто еще витал их аромат. Аромат Чарли, его свежеиспеченных бриошь и горелой заводской кожи для сапог с улицы. Протянуть бы руки и вот, она вновь побежит по этому длинному коридору в поисках отца, чтобы обнаружив долгожданную находку с разбегу упасть к нему прямо в объятия. Но Чарли не было здесь уже пять лет, с того самого вечера когда один из уличных карманников не выстрелил в него при попытке задержания. Когда полицейские заметили револьвер в его правой руке, преступник был уже в нескольких метрах от ее отца. Шериф хотел что-то крикнуть, но первый же выстрел прошел сквозь его левое легкое. Преступник не остановился и, приблизившись к жертве вплотную, сделал еще один, решающий удар ножом, располосовав грудину шерифа поперек, выпустив наружу внутренности и кишки. Мертвое тело Чарли Свона упало под грязные ноги его же убийцы. Именно тогда жизнь маленькой Изабеллы Свон разделилась на «до» и «после».
И все это время, до самого исполнения совершеннолетия Белла хотела окунуться в жизнь до, с надеждой, что после будет всего лишь страшным ночным сновидением.
Белла неловко села на краешек дивана рядом с креслом. Ее неизбежно тянуло к полу, нет, не из-за слабости и не из-за удушающих рыданий, сотрясавших грудную клетку, а из-за груза, который сейчас камнем покоился у нее в ладони и на сердце.
Солнце клонилось к закату, и тени в комнате уже горели пурпурно-алым цветом. Девушка дрожащими от волнения руками развернула клочок бумаги, который судорожно сжимала всю дорогу. Он стал совсем влажным, тряпичным, кое-где даже пошли изломы и почти стерлись буквы.
Завещание Чарли Уокера Свона – гласил заголовок.
«По собственной воле и в здравом уме свой дом по улице 191 Фултон стрит по истечению совершеннолетия я завещаю своей дочери Изабелле Мари Свон.
Моя милая, светлая девочка будь счастлива и даже в самый темный час никогда не прогоняй из своего сердца надежду. Ведь только оно одно, твое чистое и самоотверженное сердце, не умеет лгать. Любящий тебя, Ч.С»
Безутешная тоска по отцу скрутила Изабеллу изнутри. Но она улыбалась, как улыбалась бы сидящему напротив и угощающему ее сладостями Чарли, будто чувствовала его большую теплую руку на своих плечах, такую крепкую, такую родную… а безудержные немые слезы все катились и катились по ее разгоряченному лицу.
Протяжный, противный скрип половиц раздался за спиной Изабеллы, и она вскочила на ноги, выронив из рук завещание. По дому гулял холодный сквозняк, будто кто-то внезапно открыл все двери и окна. В потоке воздуха лист бумаги унесся прочь.
- Папа? – протянула девушка, чуть всхлипывая. Казалось, самая горькая слеза сейчас скатилась по ее щеке, обжигая своим холодом нутро. Сквозь нависшее тяжелое молчания, Изабелла слышала, как эхо ее голоса гулом раздалось в безлюдных, опустелых комнатах. – Кто здесь? Эй!
Но в ответ, Изабеллу вновь окутывала лишь тишина старого дома и всепожирающей запах пыли и пустоты.
***
Жара сменилась проливным дождем, морем, внезапно рухнувшим с рассерженного раскаленного неба. Земля, облегченно вздохнув сразу же покрылась испариной - тяжелым густым туманом, саваном укрывшим весь город.
Изабелла ступила за порог и ее ноги тут же утонили в грязи. Опустив голову, чтобы защитить глаза от бьющих в лицо капель, она с трудом побрела к почтовому ящику по вязкой размокшей глине.
Шел третий месяц, дело близилось к зиме, а всемогущий Бруклин никак не хотел принимать хрупкую девушку в свои объятия. Безнадежные поиски работы, бесконечные ежедневные походы на собеседования, строгие оценивающие взгляды белых воротничков вгоняли Изабеллу в непреодолимую тоску.
Небольшие скопления денег были на исходе, как и силы девушки. Дом требовал срочного ремонта, еще раз оповестив об этом Изабеллу сегодня тонкими струйками, стекавшими через протекающую жестяную крышу. Но оставлять его она не собиралась, как и надежду, что все самое лучшее еще впереди.
Пачка писем свалилась девушке прямо в руки и сразу же угодила в близлежащий мусорный бак. Уже привычное «отказано» в форме печати в заглавии каждого из них было видно невооруженным взглядом.
- Отказано! – раздалось в голове Изабеллы, пробрав жутким ознобом с головы до ног.
Она сглотнула комок в горле, и, едва сдерживая волны ярости, еще раз прокрутила последнюю встречу с белокурой блондинкой из редакции газеты Бруклин Таймс.
– У вас ни опыта, ни должного образования! Работа помощником редактора в Форкском Вестнике – не в счет! Ваш отчим был мэром этого городка? Верно? Значит и первые новости этого захолустья плыли к Вам сразу в руки, без особого труда и журналистского расследования! Отказано! Не подходите!
Сущая стерва.
Тогда, от неожиданной наглости и грубости, ошеломленная Изабелла даже ничего не смогла возразить и лишь судорожно хватала воздух губами, как умирающая на берегу рыба. И за это беспричинное молчание ее до сих пор кололи острые шипы стыда. Она должна была бороться, рассказать, как ночами писала статьи, как днями напролет вычитывала все тексты, не спала, не ела, лишь бы вовремя сдать номер.
Изабелла была рассержена и совершенно сбита с толку. Жизнь в мегаполисе кардинально отличалась от ее прежней, и, кажется, она совершенно не знала что ей делать дальше. Мечты об идеальном самостоятельном будущем без поддержки Рене и ее нового мужа Ричи рушились и разбивались об скалы хмурого и угрюмого, незнающего пощады и приветливости города-незнакомца Бруклина. Ведь раньше она всегда имела то, в чем действительно нуждалась, немногое из того, что желала, и совсем чуть-чуть из того, о чем мечтала. А теперь…
Резкий, металлический скрежет шин об мокрый асфальт молниеносно вывел Изабеллу из собственных дум. Девушка не слышала больше ничего: ни капель дождя, ни гул фабрики, монотонно раздававшийся за горизонтом, ничего кроме этого жуткого, до неузнаваемости исказившегося в сознании звука и собственного бешеного сердцебиения, отбивавшего в висках четкий и неизменный ритм.
«Сейчас. Он. Врежется. В меня» - судорожно подумала она, но не смогла сделать и шаг. Лишь крепко-крепко зажмуриться. Двигатель взревел еще громче, шестерни со скрежетом сцепились.
Ледяная волна ужаса сковала ее тело, а насквозь промокшая и прилипшая к телу одежда, будто бы потянула вниз. Еще секунда, и Изабелла бы точно не удержалась на ногах и рухнула в грязную темную жижу. Но спасибо Богу за этот чертов почтовый ящик, оказавшийся под рукой так кстати, что девушка смогла опереться на него и не рухнуть на колени.
- Черт! Черт! Черт! – раздалось за ее спиной.
Скрежет испарился в тоннах воды, падающих с неба, взамен в нос ударил едкий запах дыма, гари, жженной резины. Кто-то хлопнул дверью машины и быстрым шагом двинулся к ней. Но, не успела Изабелла открыть глаза, как чьи-то руки бережно схватили ее за локоть и настойчиво помогли обрести уверенность и равновесие.
- Я прошу меня извинить, дождь сегодня, как потоп при Ное. Управление ни к черту! Вы в порядке?
Изабелла, наконец, подняла голову и открыла глаза. Незнакомец смотрел на нее с тревожным любопытством, а секунду спустя и вовсе расплылся в самой широкой и лучезарной улыбкой, какую ей когда-либо приходилось видеть.
Нет, подождите, подождите, она знает эту улыбку, она ее помнит! Конечно же!
- Белла!
- Джейкоб! – раздалось одновременно.
- Господь, какими судьбами? Через столько лет! – двинувшись с места, высокий загорелый мужчина шагнул к ней еще ближе, руками взял за плечи и приблизил лицо к ее лицу так, чтобы близко-близко глядеть в глаза друг другу. – Невероятно, но это и правда ты!
Изабелла зарделась ярким румянцем, проглотив внезапно возникший от радостного волнения комок в горле. Это был Джейкоб Блэк, тот самый Джейкоб, который до переезда был ей лучшим другом, опорой и помощью, самым прекрасным, первым нежным чувством. В голове сразу же закрутились картины давно минувших дней: бессонные ночи за конспектами, скучные стены лекционных аудиторий, а потом, как свежий глоток воздуха, его лицо, присутствие, поддержка, безудержные вечеринки, выпивка, танцы и ее сбившиеся дыхание на его разгоряченной коже. Казалось, это была совсем другая, слишком далекая от нее настоящей жизнь.
- Рада видеть тебя, Джейк, – наконец, Изабелла смогла выдавить из себя хоть слово. Промокшая насквозь девушка позволила себе поддаться и приняла теплые объятия давнего знакомого. – Это действительно я.
Парень улыбнулся еще шире. Тепло его тела, казалось, спасительным в данной ситуации дарило долгожданный покой, и Изабелла просто не могла не прижаться к давнему знакомому еще крепче.
На Джейкобе был коричневый костюм в классическом стиле, расстегнутая на несколько пуговиц крахмальная белая рубашка, и несвойственные образу вцелом высокие кожаные ковбойские сапоги. Он мог бы сойти за преуспевающего бизнесмена, но лишь прямые, перевязанные байкерской банданой длинные волосы, небольшая серебряная сережка в ухе, смешная обувь и все тот же запах машинного масла говорил, что его жизнь проходит отнюдь не за письменным столом.
- И надолго тебя снова занесло в нашу глушь? – любопытствовал парень, разжав стальные оковы, высвободив разомлевшую Изабеллу на волю. Удиви
- Кажется, надолго, – ответила девушка, расправив затекшие плечи, и кивнула в сторону дома – Это все что осталось от Чарли. И…здесь много работы.
С последним словом, будто в подтверждение, старый почтовый ящик за их спинами, не выдержав сильного ветра и лившихся с неба тонн воды, покосился и с треском рухнул на землю.
- Верю. Вот дела… – засмеялся Джейкоб, поежившись. Кажется, и он тоже промок до нитки. – А я все тот же и все там же. Правда, дельце одно себе здесьзатеял. Легальный доход, так сказать.
Девушка мельком взглянула на автомобиль Джейкоба, мощный, представительный, требующий больших затрат. И ей действительно стало интересно как не сильно выдающийся своим потенциалом и способностями в университете Джейкоб смог наладить в таком Богом забытом уголке Бруклина свое дело.
- Слушай, Беллз, раз все так может, встретимся завтра? Поговорим, выпьем, расскажешь, как ты была, что делала все эти годы. Ну, или сыграешь в рулетку, как в былые времена и разденешь догола всех моих сподручных? Ума не приложу, но, все так удивлялись, как же у тебя получается брать куш в каждой партии без ошибок!
Это было действительно так. Изабелла внезапно нахмурилась, ведь, ни разу в жизни эта ее предрасположенность к везению не приносила счастья. Да и возможность поддаться искушению в азартных играх впредь больше не привлекало девушку. Но и отказываться от встречи и такой возможности было бы глупо. Единственный знакомый человек в этом чужом для нее городе стоял сейчас перед ней, да и, положа руку на сердце, Изабелла действительно была непомерно рада вновь увидеть когда-то лучшего друга и единомышленника.
- Хорошо, я буду. Только где? – решительно ответила девушка.
- Бар «Сахара». В шесть. Буду тебя ждать. Познакомлю тебя со своими друзьями и делом всей своей жизни.
Парень заторопился. Кто-то настойчиво одолевал его телефон, лежавший в машине. Дребезжавший сигнал слышался даже сквозь металлический кузов.
Джейкоб Блэк отъехал от тротуара, сыграв девушке на клаксоне прощальный мотив, и тут же растворился в потоке дождя и густого облака тумана.
|
| |
|
|
...вы можете стать членом элитной группы сайта с расширенными возможностями и привилегиями, подав заявку на перевод в 
...что на сайте есть восемь тем оформления на любой вкус?
