 На Apple TV вышла «История Лизи», сериал — адаптация романа Стивена Кинга, по сценарию Стивена Кинга к книге, которую Стивен Кинг называет самой лучшей в своей библиографии. Рассказываем, почему этот хороший сериал получился бы еще лучше, будь в нем чуть меньше сами знаете кого.
Вероятно, уже в этой половине XXI века какой-нибудь доцент филологического факультета будет разбирать фобии Стивена Кинга по каждой его книге: «Сияние» — про призрачную тень деспотичного, почти гамлетовского отца; «Оно» — о турбулентности пубертата; «Мизери» — о вполне понятной боязни литературной славы в стране, знаменитой золотым фондом маньяков, одержимых селебрити-культом; наконец, «История Лизи» — об осознании конечности собственной (в том числе писательской) жизни.
Как-то Кинг попал в больницу, а когда вернулся домой, увидел, что его жена Табита сделала перестановку, выделив под его бумаги и рукописи целую кладовку. Кинг почувствовал себя мертвецом: вот как бы выглядел домашний архив с его неопубликованными и незавершенными вещами, если бы Кинг не вернулся из больницы. Так началась аккуратная рекогносцировка на тему «что делают жены мудрых и мертвых писателей после их смерти?», так в пересказе звучит «История Лизи», которую Кинг называет своим лучшим — да! — романом.
Лизи (Джулианна Мур) — вдова чуть ли не величайшего писателя Америки Скотта Лэндона (едва ли Кинг мог придумать более лестное собственное альтер эго, которое играет, кстати, Клайв Оуэн). На Лэндона — темное дарование, уже при жизни ставшее частью литературного канона, — совершил покушение мужчина, утверждающий, что Скотт украл его разум. В чем-то парень прав: миры Лэндона полнокровны, в мистическом смысле аддиктивны: особо впечатлительным его дарк-фэнтези лучше не открывать — затянет безвозвратно. Например, среди преданной читательской паствы — еще один криминальный элемент, Джим Дули (Дэйн ДеХаан), обклеивший всю стену постерами книг автора и признающийся в любви макету Лэндона в полный рост. Дули не очень хорошо разбирается в современной терминологии, поэтому не знает, что такое сталкинг: он звонит Лизи и приказывает отдать неопубликованные рукописи мужа, подсовывает всякие гадости в почтовый ящик и дежурит у ее дома.
Странные не только читатели Лэндона, но и сам Лэндон. Здесь, конечно, важно придержать язык за зубами, но аккуратно намекнуть все же стоит: если твоя проза слегка шлифует людям психику, то и с тобой не все в порядке. Вместе с тем даже мертвый Скотт не дает покоя: будто бы сочиняя наперед, авансом в будущее, писатель оставляет в своих книгах подсказки Лизи, а перед смертью шепчет, что грядет нечто опасное и нехорошее. Верить на слово можно уже в первой серии.
Не раз и не два Кинг признавался, что «История Лизи» — его самая личная и лучшая книга, поэтому если кто-то и испортит роман экранизацией, то только он сам. До определенной степени так и вышло: сценарий ко всем восьми сериям автор написал самостоятельно (впервые после написания альтернативного сценария к «Сиянию» Кубрика, которое он посчитал неудачным). Подобно мерцающему призрачному присутствию мертвого Лэнга в жизни Лизи, в каждой серии слишком много самого Кинга. Его положение, как автора, демаргинализировавшего хоррор, очевидно — это не явление Суперновой, а уже давно вращающаяся по собственной оси планета-гигант. Возможно, именно это придает каждому эпизоду нарциссический шлейф: за Лэндоном бегают толпы фанатов и академиков, ему пророчат Нобеля, будто бы он не автор фэнтези, а пересобравший литературу Джулиан Барнс или Владимир Сорокин.
Понятна и попытка меморабилизировать историю собственного брака на большом ТВ: сериал посвящается жене Кинга; точнее — их совместной жизни («Историю Лизи» с небольшой натяжкой можно назвать автобиографичной). Но и эта идея сводится к очень узкоспециальному, понятному только этим двоим, любовному коду, в то время как обычный зритель наблюдает за развертывающимися отношениями Лэндонов во флешбэках. На них держится треть сериальной конструкции: Лизи вспоминает счастливую жизнь с мужем, и буквально девять раз из десяти суть сводится к сцене с «я люблю тебя». Навязать Apple TV авторский диктат — так поступает человек, у которого есть все права на приличную часть мировой литературной карты.
Вместе с тем сериалу не хватает того, кого называют выпускающим редактором, — человека, который не только «подсушил» бы сценарий, но и усмирил кинговскую метапозицию. В остальном видно, Apple TV набирает все большие производственные мощности: продюсерское крыло Дж. Дж. Абрамса, режиссером всех восьми серий выступил чилиец Пабло Ларраин («Джеки»), которого называют одним из самых значимых представителей нового кинематографического цеха, оператором — Дариус Хонджи («Деликатесы», «Семь»), человек, который умеет, что называется, делать «картинку». И, предположим, у сериала все было бы еще лучше, если бы Стивен Кинг позвал талантливые две руки, которые умеют править текст красным. Ну и сокращать.
За статью благодарим сайт Esquire
История Стиви: каким получился сериал «История Лизи» по одноименному роману Кинга
|
... что 
