День второй. Осталось четыре дня. Глава 3.
После моего «почти-признания» в том, что я влюблен в Беллу, мы молча доедали наш «походный обед». Я смотрел в голубое высокое небо и размышлял о том, как один день изменил мою жизнь. В этом городке наверняка приземлялись инопланетяне, или здесь прошел раскол земной коры, а может, выпал метеоритный дождь, потому что только здесь я почувствовал то, о чем так много рассказывают в книгах и показывают в фильмах; о чем, судя по всему, рассказывал мне Эм, когда встретил свою Розали. Это место определенно заколдовано!.. А еще, это именно тот зеленый, как тоска, кусочек земли, который мой отец выбрал из всех штатов континентальной Америки, уезжая двадцать лет назад от моей мамы и меня…
Я громко вздохнул, возвращаясь к своим мыслям об отце и том, что он мне рассказал.
- Эдвард! – позвала меня Белла, и я привстал на локтях, чтобы посмотреть на нее. – Послушай, я… умею выслушать, поверь…
- Ты о чем? – спросил я, садясь на свою пятую точку, и неотрывно глядя на Беллу.
Белла снова начала краснеть, но все же продолжила:
- Я не хотела подслушивать, но… когда я подошла позвать вас, услышала, как Док назвал тебя «сыном». Это… правда? – Я опустил глаза, а Белла, положив свою руку поверх моей, подсела поближе и, чуть сжав мою ладонь, тихо добавила: – Если не хочешь говорить, я пойму…
- Да, он – мой отец, – ответил я, не глядя на Беллу. – И я понял это только вчера, когда ты произнесла его имя. Я сопоставил его фамилию, имя, примерный возраст… Ну и, не скрою, нашу схожесть.
- Оу… – ответила она, нахмурив брови, будто что-то вспоминала, – О! Точно! Я же все время пытаюсь понять, кого ты мне напоминаешь…
Я пропел «Та-дам!», изображая идиотскую улыбку, пытаясь спрятать за ней истинные эмоции. Но Белла все также смотрела с неподдельным волнением в ее красивых глазах, искренне за меня переживая, и я сдался – впервые решил поделиться с кем-то столь сокровенным и болезненным… Нет, не просто с кем-то – с НЕЙ, я решил открыться ЕЙ в своих терзаниях.
- Мои родители познакомились в колледже. Маме было девятнадцать, когда она забеременела мной. Ей пришлось бросить учебу. После свадьбы она занималась домом и… отцовскими травмами. Он увлекся гонками еще со школы… забавное совпадение, не правда ли? Он посвящал ралли все свое свободное от учебы время. Его куратор помог ему устроиться на работу, поскольку отец уже учился на последнем курсе, и вскоре на свет должен был появиться я, а значит нужно было кормить семью… Но отец не бросил гонки, и все закончилось тем, что его уволили. Мама не видела ни его, ни денег… и выставила за дверь. И теперь, я не знаю, на кого злиться: на нее или на отца… Эсме никогда мне не врала, она просто не отвечала на вопросы об отце. Но при этом она старалась и давала мне все, что я просил. И даже с моим увлечением гонками, которое быстро переросло в смысл, в дело всей моей жизни – только теперь я понимаю, насколько тяжело ей было принять такой мой выбор, сколько боли ей это принесло – даже с этим она смогла смириться и отпустить меня… Но отец… Он говорит, что каждый год посылал мне открытки и письма, но я не получил ни одного… Я столько лет жил с уверенностью, что он ни разу не вспоминал обо мне все эти годы… И я… в полной растерянности. Ощущаю себя… как твой амбар – с большой, уродливой дырой в голове.
- Эдвард, – начала Белла, поглаживая мою руку, зажатую в ее крохотных ладошках, – Ты поговорил с ним несколько часов назад, и уже хочешь сделать правильные выводы? Понять, почему они поступали так и не иначе?.. – Я слегка сжал ее ладонь, а затем накрыл своей второй рукой. Белла улыбнулась мне, и я ответил ей тем же. Она стала подниматься с травы, и потянула меня за собой. – Пойдем, прогуляемся.
Белла двигалась уверенно и целеустремленно, ведя меня в сторону леса, где за густыми ветвями вековых елей почти ничего не было видно.
- Хей, решила меня завести подальше и бросить? – пошутил я, и Белла утвердительно кивнула. Я же решил задать ей вопрос, что мучил меня еще с первого дня в Форксе: – Слушай, объясни: ты же вроде… ну… умная и красивая, – после этих слов румянец Беллы залил ее щеки, и она поспешно отвела от меня свой взгляд. – Что ты тут делаешь? Почему не уедешь? Что тебя тут держит?
- Я влюбилась… – просто ответила Белла, и я, оглушенный таким заявлением, не смог скрыть то, как это меня задело… И не просто задело – это меня очень расстроило. Улыбка сошла с моего лица, я крепко стиснул зубы, а руки непроизвольно сжал в кулаки – привычка, выработанная в моем далеком детстве. Но разве я мог в чем-то винить Беллу? Кто я вообще такой, чтобы так реагировать? Я появился в ее жизни всего пару дней назад, и мое «появление» ничего хорошего не принесло… Конечно, у нее была своя жизнь до меня, и… у нее будет жизнь после меня и без меня, ведь я здесь всего на пять дней… Повезло же кому-то…
Мы шли сквозь деревья, впереди виднелся просвет, но после моих невеселых мыслей всякое желание продолжать прогулку пропало, и я обратился к Белле:
- Хм… Белла, давай вернемся обратно... Я что-то устал, а мне еще надо доделывать…
Белла не дала мне договорить и, схватив за руку, потянула на свет. Мы вышли к самой кромке обрыва: перед нами лежал весь маленький городок Форкс, как на ладони. Леса и дороги, река и небо – все будто было кем-то красиво и аккуратно нарисовано. Белла отпустила мою руку и уселась почти на самом краю.
- Я влюбилась в это... Я приехала из Феникса в этот городок по делам семьи, точнее, отца, он у меня владелец шоколадной фабрики…
Мне стало так легко после ее слов, всю печаль как ветром сдуло, и я тихо засмеялся. Белла ткнула меня своим маленьким пальчиком в коленку. Я же рассмеялся еще громче и сел рядом с ней.
- Продолжай, шоколадница… – попросил я, показывая жестом, что буду молчать.
- Отец хотел, чтобы я поступила в бизнес-колледж, продолжила его дело, но меня всегда привлекала педагогика, работа с детьми. Мы сильно поругались… Все закончилось тем, что я сказала, что не нуждаюсь в его помощи и деньгах и всего добьюсь сама. Я собрала свои вещи, села в машину и приехала в этот дом – он принадлежал моей бабушке и достался мне в наследство. Вообще, я планировала его продать и переехать куда-то, где теплее и больше колледжей. Но гуляя однажды по лесу, увидела это, – она еще раз показала на живописную панораму городка, медленно обводя ее взглядом, – и поняла, что никуда отсюда не уеду. Просто не хочу. Именно здесь, в Форксе, я почувствовала себя на своем месте, там, где и должна быть.
Я слушал и удивлялся. Во-первых, Белла, на самом деле, была девушкой смелой, с характером, коль не побоялась одной проехать почти всю страну и остаться без поддержки родителей. Во-вторых, она, получается, была старше меня. И это меня смутило. Конечно, свое смущение я постарался скрыть, задав вполне логичный в этой ситуации вопрос:
- И что же колледж? Решила не учиться?
- Почему? Я устроилась работать в кафе, к Веберам – заработка хватало на жизнь. Бабушкино наследство я потратила на обучение, и с отличием окончила Колледж Аляски. Когда начались проблемы со школой, и люди стали уезжать из Форкса, создала что-то вроде частной школы и детского сада одновременно, перестроив амбар. Мне помогал весь город. Сейчас у меня шесть учеников, и как только они подрастут, смогут ездить учиться в школу в соседнем городе, там ее еще не закрыли…
Я ощущал некую гордость, слушая рассказ Беллы. Таких девушек как она, я никогда не встречал прежде. Ее волновала судьба местных жителей, детей, которым было негде заниматься. Эта хрупкая девушка пыталась бороться с правительством штата за возвращение производства в их городок, искренне веря в то, что Форкс может снова стать полноценным городом, и тогда ее ребятишкам не придется ездить в школу за много миль от дома. Она рассказывала о тех, кто остались в городе по тем или иным причинам, о планах на будущее, и я не уставал слушать ее, наслаждаясь каждым ее словом, движением, выражением лица.
Мы и не заметили, как стало темнеть. Но как только подул прохладный вечерний ветерок, мы вернулись к своим брошенным велосипедам и поехали домой. Хотя дорога и вела вниз, мы ехали неторопливо, будто желали продлить этот день, нашу беседу, нашу… некую близость.