5

- Я скучаю по папе.

Алек перевел взгляд с экрана, прежде чем снова начать печатать. Я смотрела на него около минуты, размышляя, почему он игнорирует меня. Может, он не расслышал.

- Алек.

- Тогда позвони ему, - сказал он.

- Я скучаю по нему. Я хочу увидеть его.

Вздохнув, он отодвинул ноутбук и посмотрел на меня: в глазах, налитых кровью, читалась притворная жалость. Он получил нечто новенькое сегодня и пробовал это на протяжении всего дня. Пару раз он пытался привлечь к этому и меня, но я сказал ему, что меня замучила аллергия.

Никогда не страдала аллергией.

Когда я был моложе, я жила с матерью-алкоголичкой. Каждый день она напивалась и вырубалась, просыпала работу и забывала забрать меня из школы. В какой-то момент кто-то связался с моим отцом, и я уехала жить к нему, когда мне было двенадцать. Я никогда не забуду, какой жалкой была моя мать, шаркавшая по дому в одном халате с блаженной улыбкой на лице.

В отличии от нее, Алек всегда был в сознании, вне зависимости от того, как много ширялся. Он был помешан на контроле, тип «А» во всей своей красе (П.п.: речь идет о труде Фридмена и Роузмена, согласно которому тип «А»хочет достичь успеха и проявляет настойчивое желание признания и выдвижения, постоянно стремится к соревнованию, конкуренции, к состязательности, часто агрессивно ведет себя с встречающимися на его пути людьми, бывает раздражительным и нетерпеливым. Подробнее об этом вы можете погуглить). Он много тусовался, но работал еще больше. В результате он постоянно буквально вымирал изнутри, но раз он был молод и богат, не так уж сложно было найти способ оживить себя.

- Что? - в конце концов спросила я. Он все еще смотрел на меня с этим жалостливым выражением лица, мол: мне очень жаль, но я ничем не могу помочь.

- Ты сама знаешь, детка.

Я помню времена, когда он только начал называть меня «деткой». Мне это нравилось. Мы держались за руки на переменках или в его Мустанге после школы. Мы запирались в его спальне и часами дурачились там между простыней. Он кончал, шепча «детка», и заставлял кончать меня: детка, деткадеткадетка. Я слышала, как он стонал это, кричал, скулил… и теперь я ненавидела его. Это заменяло мое настоящее имя, но я была выше, чем это. Выше, чем он.

Такой тупица.

- Чарли – коп. Ты уедешь и никогда больше не вернешься, - сказал он, заламывая пальцы. - Я не могу сейчас потерять тебя. Ты…все, что есть у меня.

- Это не правда, - прошептала я.

Что-то мрачное исказило его лицо и исчезло, словно тень облака на земле.

- Что именно?

- Я не уйду, - соврала я. - И ты не одинок, Алек. У тебя есть… все.

- Без тебя у меня нет ничего, - настаивал он, качая головой. Обычно он не был столь драматичным, и я гадала, что еще, кроме кокса, он сегодня принял. - Не могу поверить, что ты говоришь это. Я дал тебе все. Зачем тебе вообще уезжать?

- Мне просто нужно отдохнуть…

- От меня? - слезы побежали по его щекам, но это были слезы ярости. Не гру́сти. Сердце бешено забилось, и я сглотнула в попытке успокоиться.

- Нет, нет. Нет. Я имею в виду от… Я просто хочу повидать отца. Только на пару дней. Мейсен может отвезти меня. Или Феликс. Я вернусь.

- Я недостаточно обеспечиваю тебя? - спросил он, будто не слушая меня.

Обида росла, и я чувствовала, что она вот-вот лопнет словно воздушный шар. Я знала, что все это говорил за него кокс, но нечто подобное его отец говорил его матери каждый день, прямо перед тем как избить ее. Алек ненавидел это, но вот мы сидим и играем в точно такую же игру. Говорят, насилие порождает насилие, это генетика, это циклично.

Мы просто статистика.

- Достаточно, - сказала я, успокаивая его.

- Разве я не дал тебе все?

Ты не дал мне ничего.

- Дал.

- Прошло шесть лет, и ты готова сбежать к своему папочке как маленькая сучка, - издевался он, и я инстинктивно встала по другую сторону кровати от него.

- Я не уйду.

Он долго-долго смотрел на меня, не моргая. Я тоже смотрела на него, отказываясь отводить взгляд, не желая дать ему оснований для подозрений. Нельзя, чтобы у него возникли какие-то сомнения. Лучше пусть он думает, что я люблю его, что предана ему, как и раньше. Пока что-то не изменится, пока у меня нет плана, это все, что я могла.

Насколько сильно его безумие зависит от наркотиков? Или это результат слишком раннего обретения больших денег и власти? Или он пытался что-то доказать своему отцу и окружающим людям?

Вдруг, он вздохнул.

- Я люблю тебя, Белла. Я люблю тебя. Мы были как Бонни и Клайд. Ведь так? Как… как Аль Пачино и Мишель Пфайфер в «Лице со шрамом». Так ведь? Ты помнишь? Помнишь, как мы смотрели его? В кинотеатре под открытым небом? И я сказал, что ты прям как она, только лучше. Не такая чертовски тощая. А после этого ты позволила мне трахнуть тебя в машине…

Он все нес и нес эту чушь про воспоминания. Я могла бы рассмеяться, но на деле хотелось плакать. Этот доминирующий, помешанный на контроле Алек был так далеко от меня, и это заставляло меня чувствовать себя очень настороженно к этой его мелодраматичной версии.

- Думаю, ты перекурил, Алек. Может тебе стоит… взять небольшой перерыв.

Он кивнул и зажмурил глаза.

- Я люблю тебя, детка. Ты заботишься обо мне.

Мои глаза жгло от слез, и я повернулась чтобы уйти. Я натянула на себя свитер и тихо вышла.

- Я знаю.

Мейсен ходил за мной по пятам, пока я бродила по продуктовому магазину. Я уже довольно долго ходила между полками, поэту моя корзина была заполнена доверху. К тому же, мы немного курнули перед выходом. Наверное, это была не самая лучшая идея, и теперь все, я имею в виду все, казалось невероятно привлекательным.

Мейсен положил в корзину пачку печенья и изогнул губы в улыбке, когда наши взгляды встретились. Его вставило так же, как и меня.

Всю осень мы провели в бухте под безоблачным голубым небом и в окружении прохладных ночей. Алека часто не было дома, но когда он приезжал, то постоянно был рядом со мной. Буквально прилипал. И стало совершенно ясно, что я не смогу даже заговорить о том, чтобы уехать. Никогда в жизни. Ни навсегда, ни на пару дней, ни когда-нибудь и даже не на выходные, чтобы повидать Чарли.

Так я вернулась к своей роли вечно ждущей не-жены, смотрительнице очага, любовницы. Я читала и ходила на прогулки с Мейсеном, длинные-длинные прогулки, затягивающиеся на часы. Чем длиннее прогулка, тем больше мы могли поболтать, и после этого я возвращалась домой уставшей и посвежевшей.

Я жила каждый день для того, чтобы увидеть его лицо. Узнать о нем что-то новое.

Хэллоуин был на носу, повсюду продавали сладости. Я взяла большой пакет шоколада, одновременно с этим Мейсен пошел за зефиром.

- Мы должны взять это, - сказал он. - Сделаем смор.

- Ладно, - мы ухмыльнулись друг другу, как и на протяжении всего дня, и он положил пакет на гору остальной фигни.

- Вот, позволь мне… - он забрал у меня корзину.

- Вау, какой джентльмен, - поддразнила я.

- Мама хорошо меня воспитала.

- Это точно.

Он посмотрел на меня, хитро улыбнувшись, заставляя мое сердце пропускать удары. Не в первый раз что-то возникло между нами, какая-то искра. Или желание. Я знала, что это взаимно, Но я также знала, что это невозможно. Настолько невозможно – и все же это возникало все чаще и чаще в последнее время. Проигнорировав дрожь, я протянула руку и поправила его воротник.

Кто-то с плачущим ребенком прошел мимо нас, громко гремя корзиной.

- Возможно, нам стоит уйти, прежде чем ты скупишь весь магазин.

Дома был Алек, пьяный и развязный, ругался с Феликсом на тему Бог-знает-чего. Мейсен находчиво проскользнул мимо гостиной, пока я разгружала продукты. Через секунду к нам присоединился Маркус, направившись прямо к холодильнику с пивом.

- Пойдешь на игру сегодня? - спросил он Алека, прервав его на полуслове.

- Кто играет? «Райдерс»?

- Да, мужик.

- Да, можно сходить. Белла?..

Я покачала головой.

- Не очень себя чувствую.

- До сих пор?

Мы оба знали, как это достало меня, но он предпочел не обращать внимания. К тому же он не очень то и хотел, чтобы я пошла и нарушила их маленький мальчишник. Он всегда ходили на игры, когда был сезон, вероятно, это было самое нормальное из всего, что они творили.

Он встал у меня за спиной так близко, что я чувствовала его дыхание, и оставил влажный поцелуй на моей шее.

- Тогда не жди меня.

Мейсен и я смотрели фильмы ужасов весь вечер. Моя рука то и дела касалась его, когда мы оба тянулись за попкорном. Мне это нравилось, хотя и этих прикосновений я боялась больше, чем сцен на экране.

Иногда мне казалось странным, что Алек так часто оставлял меня наедине с другим мужчиной, но потом я поняла две вещи. Во-первых, он был абсолютно уверен, что я никогда не обману его (то ли из-за страха, то ли из-за преданности, я не знаю). И, во-вторых, он никогда не видел, как Мейсен и я вели себя, когда были наедине. Наше общение в компании других людей было отстраненным и вежливым, как когда его только наняли. Это происходило автоматически, будто негласно согласившись, мы держали эти два мира на дистанции друг от друга.

Мы коснулись друг друга уже десятки раз, наши масляные пальцы скользили друг по другу. Я откинулась на спинку дивана, заливаясь румянцем в темноте. Мейсен прокашлялся:

- Извини, я как хрюшка.

- Мы оба хрюшки, - усмехнулась я, вспоминая о количестве закусок, что мы накупили сегодня.

Он выдохнул и удивленно прошел рукой по волосам.

- Ага.

Мне нравились его волосы. Это было одной из тех вещей, о которой я думала, когда засыпала. Я представляла как трогаю их, зарываюсь в них пальцами. Представляла, как они касаются моей кожи и, может, моих бедер.

- Это твой натуральный цвет волос? - ляпнула я.

Он встал и рассмеялся.

- Нет, я хожу на покраску в салон на другом конце города.

- Серьезно?

- Нет, Белла, - он бросил в меня парой зёрен попкорна. - Ты действительно можешь представить, как я крашу волосы?

- Нет, - признала я, закатив глаза. - Ты придурок, кстати.

- Неа, просто ты слишком доверчивая.

Я кинула в него попкорном в ответ.

- Обычно нет. Нет. Я просто верю тебе.

Он кивнул с серьезным выражением лица.

- Ты и должна.

Я тоже встала, взяла тарелку и пошла на кухню. После ужина остался небольшой беспорядок, к которому Алек и парни тоже приложили свои руки, так что я начала убираться. Мэгги, наша домработница, приходила каждый день, но оставлять ей такой беспорядок казалось грубым, поэтому я старалась убирать за собой.

Алек повел бы себя как последний засранец из-за этого, но Мейсен просто закатал рукава и начал мне помогать.

- Держу пари, ты сейчас хотел бы оказаться на игре, - пошутила я, засыпая моющее средство в посудомоечную машину.

Когда он не ответил, я выпрямилась и посмотрела на него. Возможно, я ошибалась, но я готова было поклясться, что он просто проверяет меня.

В груди все сжалось, в хорошем смысле, и от этого мой желудок скрутило… в плохом смысле.

- Я предпочел бы остаться здесь, - ответил он.

---

Переводчик: dafffkin

Бета: Нотик

Форум: ТУТ

Предыдущая глава || Следующая глава