Белла? С тобой все в порядке?
— Хм?— рассеянно промычала девушка.
— Ты словно не здесь, — прокомментировала Рене обеспокоенным, но в то же время веселым голосом.

Вздохнув, Белла подняла ноги на стул в приемной и оперлась подбородком на колени.

— Ненавижу больницы, — пробормотала она.— Меня только-только выписали. Я не хотела сюда возвращаться.
— Знаю, милая, — успокоила Рене, погладив руку дочери. — Давай просто продержимся сегодняшний день, а затем на некоторое время ты забудешь об этих людях.

Усмехнувшись, Белла отвела взгляд, не замечая ничего перед собой. Она хотела проворчать, что это «некоторое время» не будет достаточно долгим, подразумевая, что придется вернуться сюда через неделю или две. Потребовалось множество врачей, чтобы удержать ее на плаву, и процесс это выявил.

Хотя эта оценка, по большей части, несправедлива. Медики в Сиэтле оказались лучше подготовленными к конкретной ситуации девушки. У них было больше знаний и опыта. Ряд тестов, которым Белла подверглась тем утром, имели мало общего с анализом крови или МРТ. Это скорее что-то вроде простых игр, предназначенных для выявления пробелов в ее познавательном мышлении.

Она не болела, но имела нарушение функций.

Врачи объяснили: то, с чем ей придется столкнуться, мало чем отличалось от физиотерапии для ее мозга. Они отметили, что это всего лишь предосторожность. Девушка доказала, что способна к созданию и сохранению новых воспоминаний, что являлось ее кратковременной памятью,так что даже часть забытой информации, подобной посудомоечной машине, с легкостью могла восстановиться. Не было оснований полагать, что она не сможет нормально функционировать, снова работать и водить.

Краткосрочная и долгосрочная нетрудоспособность. Белле было некомфортно от такого ярлыка, но поспорить не могла. Большую часть времени ее разум казался замутненным. Она чувствовала себя ребенком, которого бросили в классе колледжа… где преподают на древнегреческом. Длинный перечень врачей и специалистов, которые хотя и ненадолго, но хотели привлечь внимание девушки, только способствовали ее большему ужасу.

Так много нужно было принять во внимание, еще столько осложнений взрослой жизни в сравнение с переходным возрастом, что голова шла кругом.

У Беллы не было необходимости присутствовать на предстоящей встрече с психологом, которого порекомендовали для понимания ее бегства от реальности. Девушка обнаружила, что мысли стали намного рассеянней, чем ей хотелось бы. Прежде чем ее позвала мама, Белла отвлеклась на нечто гораздо более приятное.

Как то, что она чувствовала, когда Эдвард коснулся ее щеки, его сонное бормотание «детка» после того, как ей усмехнулся.

И как мысли о его серьезном голосе принесли в ее сознание столько странных образов — мимолетных картинок.

Безумие, насколько ощутимыми казались некоторые из этих фантазий. Она чувствовала оголенной кожей мягкие простыни, вес сильной руки на ее талии, губы возле ее волос и длинные крупные ноги, подталкивающие ее раскрыться. В воздухе витал пьянящий аромат чего-то мускусного и вовсе не отталкивающего. Фактически, запах заставил ее желать… впрочем, у нее не было для этого слов.

Девушка слышала его бурчащее «детка» и, прежде чем образы завертелись и исчезли, лопнув как пузырь, вздрогнула от удивления.

Рене аккуратно ткнула дочь в бок, и касание произвело ошеломляющий эффект. Белла в замешательстве огляделась и только потом увидела пристально разглядывавшего ее озадаченного медбрата с планшетом.

— Изабелла Свон? — спросил он.



К тому времени как Рене наконец-то высадила дочь у дома, Белла была уже совершенно измучена. Уставшая до смерти, она побрела через апартаменты к спальне, где и обмякла, устроившись поверх покрывал.

Она прилегла на мгновение, устало моргая.

Каким бы разочаровывающим ни было состояние, пришлось признать и существование небольшой ее части, чувствовавшей облегчение. По крайней мере, назначения, которые усеяли ее календарь, были заполнены точками среди огромного пробела, являвшегося ее жизнью. Она хотя бы знала, что собиралась делать в эти периоды и почему.

Теперь нужно было заполнить остальное — часть информации, из которой и должна состоять ее жизнь.

Семнадцатилетняя Белла работала четыре дня в неделю, а свободное время обычно проводила в резервации. Она знала, что должна сузить выбор колледжей, решив, хочет ли вернуться к солнцу, где провела раннее детство, или разумнее остаться ближе к дому. Отец упомянул, что она могла бы пожелать сузить область, которой решила себя посвятить, и выбрать школы на основе программ, а не местоположения. Конечно, это означало, что она должна была знать, чем хотела заниматься всю оставшуюся жизнь.

Размышляя, Белла вспомнила, какую огромную ответственность несет в себе выбор пути, который должен был сделать тебя счастливым на протяжении всей взрослой жизни.

Теперь она знала ответы на вопросы, которые интересовали в семнадцать, но не все они ее устроили. На самом деле, многие из них ее не удовлетворили. Девушка отказалась от солнечного света и поступила в университет Вашингтона. За полгода до аварии защитила магистерскую диссертацию и приступила к работе школьного психолога-консультанта.

Как она превратилась из подростка во взрослого? Девушка не могла примирить прошлое с настоящим.

Все еще уставшая, но слишком бодрая для сна, Белла перевернулась на спину и уставилась в потолок.

Ее сильно беспокоило понимание, что наряду с длинным перечнем изменений в ее жизни, резервация Квилетов перестала быть для нее безопасным убежищем. Никогда снова не насладится теплым присутствием Джейка, хохотом с ним на прогулке по пляжу, хрустящей под их ногами галькой. Даже если он и был бы жив, то задумался бы, насколько радушно приняли бы их после всей этой драмы с Сэмом, Полом и Джаредом.

Размышляя о Сэме, Белла подумала и о раздражении Эдварда утром, когда он узнал, что того отпустили под залог. И девушка почувствовала небольшой прилив энергии, вспомнив, что Каллен хотел обсудить с ней дело о непредумышленном убийстве.

Белла закатила глаза, осознав, что, вне всякого сомнения, снова стремилась увидеть Эдварда. Было бы разумнее больше беспокоиться о Сэме, но, казалось, влюбленную школьницу в ней сильнее заботил красивый агент ФБР.

Тем не менее ее интересовало, позвонит ли он.

Белла машинально собралась встать и проверить автоответчик. Потребовалось некоторое время, чтобы задаться вопросом, где же он мог находиться, и вспомнить, что его у нее и не было.

На самом деле у нее вообще отсутствовал домашний телефон.

Нахмурившись, Белла подтянула свою сумку так, чтобы в ней можно было порыться. Она заметила, что сотовый, казалось, всегда подо все проваливался. И, конечно же, нашла его под кошельком. Мигала маленькая зеленая лампочка, указывая, что пришло какое-то сообщение.

Рене и Фил весьма забавлялись, когда утром за завтраком учили ее получать текстовые сообщения и звонить. Они находили это смешным, поскольку Белла тратила массу времени при каждом визите, терпеливо обучая матерь писать смс-ки.

Этим утром Белла могла бы найти в ситуации юмор, а пока снова чувствовала себя расстроенной, пытаясь вспомнить, какой значок указывал на текстовое сообщение, а какой означал пропущенный звонок. Глубоко вдохнув, вынудила себя успокоиться и вспомнить, что терпение — это добродетель.

Верно. Пропущенные звонки отмечались красным, а текстовые сообщения походили на конверты. В этом имелся смысл.

Девушка не сдержала улыбку, увидев, что из трех полученных сообщений два поступили от Эдварда. Первым делом она открыла от него.

Надеюсь, все хорошо. Помни, ты можешь позвонить или написать мне, если хочешь.

На мгновение Белла задумалась, снова задавшись вопросом, была ли доброта мужчины просто обязанностью. Возможно, он лишь пытался вести себя мило.

С другой стороны, перед отъездом отметил, что она в любое время могла ему позвонить. Факт говорил сам за себя: мужчина тянулся к ней, когда в этом не было необходимости, ну или она хотела так думать.

Не было причин полагать, что Эдвард не осознавал сказанного. Казалось, он порядком о ней заботился.

Она твердо себя заверила — это нормально для друга.

Покачав головой на нелепый ход мыслей, Белла нажала на кнопку «ответить». Потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к функции Swype (прим. переводчика: Swype — это клавиатура, в которой можно набирать слова не отрываясь от сенсорного экрана. Отслеживая движение пальца, система пробует угадать, какое слово набирает пользователь, и предлагает следующее с учетом контекста) на телефоне, и с тех пор как девушка получила эту вещь, старалась не думать в миллионный раз, что сенсорные экраны — явное зло.

Я посетила врачей больше, чем могу запомнить. У тебя не было неприятностей на работе?

Ничего серьезного. Не волнуйся.

Белла осознала, что его молниеносный ответ вызвал улыбку. А еще до того, как смогла придумать, что сказать, и сомневалась, стоило ли вообще отвечать, в руке снова прожужжал телефон.

Могу ли я заинтересовать тебя ужином со мной сегодня? У меня, если тебе удобно? Нам нужно поговорить об Улее.

Белла почувствовала прилив удовольствия, а ее сердце забилось быстрее, пока не поняла, что он приглашал ее к себе только потому, что не мог говорить о Сэме на публике. Нахмурившись, девушка отправила ответ.

Согласна.

Я заберу тебя примерно через час после того, как освобожусь от работы. Устроит?

Белла не успела ответить — раздался дверной звонок.



Эдвард беспокойно постучал пальцами по телефону, проверяя сигнал.

Он должен был признать: надеялся, что Белла позвонит или пришлет сообщение. Трудно находиться на работе, не получая от нее постоянно известий.

До несчастного случая, работая, они часто переписывались друг с другом. В основном маленькие мечтания, хотя иногда они выдавали и что-то более конкретное.

Эдвард закрыл глаза, борясь с мыслями, стараясь остановить автоматический поток воспоминаний, но было слишком поздно. Он вспомнил, как сидя здесь, за столом, получил сообщение от Беллы о том, что она устала, и этоего вина.

Он ответил, что невиновен. Не его вина, что она ёрзала во сне, прижимаясь к нему. Не его вина, что она была обнаженной (хотя Белла возразила, безусловно считая это его ошибкой, поскольку накануне вечером одежду с нее снимал он, ну как снимал… сорвал в спешке). Не его вина, что рука во сне передвинулась, и кончики пальцев коснулись мягких завитков над ее сладкой, гладкой, горячей маленькой щелью.

Это абсолютно точно был ее стон, давший ему всевозможные идеи, едва пальцы дернулись возле нее.

Он любил этот звук, ее вкус и запах.

Он невиновен. Это все она.

Эдвард томно вздохнул.

Он очень сильно соскучился по ней, по их легкому взаимопониманию и флирту.

Зажав переносицу, Эдвард сражался с надеждами.Да, конечно, он надеялся, что ее воспоминания вернутся, но всегда существовал шанс, что все так и останется.

Мужчина понимал, что даже если ее воспоминания вернутся — когда они вернутся, — новый опыт изменит Беллу навсегда. Пути назад не было.

Он ненадолго задумался: вернутся ли эмоции, если воспоминания восстановятся. Эмоции, которые девушка испытывает к нему сейчас, совсем не те, что были до несчастного случая. Кто сказал, что вместе с воспоминаниями вернутся и чувства, если она вспомнит, кем они были друг другу?

От этой мысли хотелось протестующе закричать, и снова его раздражала абсолютная беспомощность. Он бы сказал, что будет бороться за них, бороться за их любовь и совместную жизнь, которую заслужили, но не знал, что делать в этом случае.

Что он мог сделать, кроме как быть с ней?

Эдвард вздрогнул, когда перед ним об стол хлопнула рука с чем-то похожим на чашку кофе. Подняв взгляд, он увидел стоявшего рядом Джаспера.

— Чай латте, — ворчливо произнес другой мужчина. — Не смотри на меня так. Не моя вина, что я такой наблюдательный и знаю — ты нуждаешься в успокоительном напитке… ну, без алкоголя.
— Зачем… — попытался спросить Эдвард, но, прерывая, Джаспер фыркнул.
— После утреннего разноса этого осла я должен был принести тебе средство от геморроя, — сказал Джаспер, усаживаясь за свой стол.

Эдвард поморщился.

— Шикарно, — пробормотал он. Мужчина сделал глоток, позволяя сладкой, горячей жидкости успокоить его измотанные нервы. — Спасибо, — искренне произнес он.
— Ага. Что случилось? Помимо Баннера, надравшего тебе задницу.
— Ну… Ладно, ничего особенного. — Каллен вздохнул, беспокойно проведя пальцами по волосам. — Во всяком случае, ничего необычного. Просто волнуюсь и не совсем понимаю почему.
— Хм, — промычал Джаспер. — Белла до сих пор не прислала сообщение?
— Вообще-то, я сдался и несколько часов назад написал сам. Она отвечала, но не на последний вопрос, — хмуро произнес Эдвард, в очередной раз вытаскивая телефон и вглядываясь в экран.
— Что ж, возможно, она просто борется с ним. Бедная девушка. Можешь представить, каково это — наверстывать восемь лет технологий?— покачал головой Джаспер.

Это был тот пинок под зад, в котором нуждался Эдвард. Он испытывал к себе жалость, потому как не мог отправить сообщение интимного содержания любимой женщине, пока та сражалась с упущенным временем. Ему стоило прекратить быть настолько эгоистичным.

Тем нее менее он не смог удержаться и еще раз взглянул на сотовый.

И поразился, когда появилась фотография Беллы, мгновение спустя сопровождаемая установленной по умолчанию мелодией. Агент поторопился принять вызов:
— Белла?
— Эй, Эдвард?

Мужчина мгновенно насторожился: в ее голосе он услышал дрожь. Девушка была расстроена.

— Что случилось, милая… Что случилось, Белла? — быстро исправился он.
— Я, эм-м… — замешкалась она с ответом, говоря тише, почти шепотом. Она фыркнула: — Может, я погорячилась…
— Белла, — простонал он. — Пожалуйста, просто скажи, что происходит.
— Сэм здесь.

Эдвард поднялся, а его тело словно морозом пробрало до костей, в то время как кровь вскипела от ярости.

— Что? Я сейчас же выезжаю. Повесь трубку и позвони в полицию. Оставайся с ними на линии, я скоро буду, — проинструктировал он, хватая пиджак и ища ключи.
— Думаешь, это необходимо? — спросила Белла, и ему не понравилось, что она казалась более напуганной, чем прежде.
— Да, — твердо сказал он. — Он не должен приближаться к тебе. Вызывай полицию.
— Вот черт. Это была дверь… — он услышал, как открылась дверь, и собирался крикнуть девушке, чтобы не выходила в гостиную, но она сама заговорила: — Он ушел…

Эдвард одновременно ощутил облегчение и разочарование. Ему хотелось, чтобы Сэм находился как можно дальше от Беллы, но в то же время существовала потенциальная возможность вернуть его в тюрьму, чего, в конечном счете, и хотел агент.

— В любом случае позвони в полицию, — мягко сказал он, нажимая несколько раз подряд кнопку вызова лифта. — Они должны составить об этом отчет, и я чувствовал бы себя лучше, если бы кто-то побыл рядом с тобой на случай его возвращения.
— Хорошо. Я им позвоню. — Она на мгновение замялась перед тем, как повесить трубку. — Тебе не нужно приезжать… — она пошла на попятную, но мужчина услышал в ее голосе нежелание. Она слишком переживала, что беспокоит его.

Эдварду хотелось смеяться от этого. Словно он расстроился бы от того, что не мог пошевелить носом или просто появиться рядом.

— Я скоро буду, — вместо этого сказал он и повесил трубку, чтобы девушка смогла позвонить в полицию.
— Все хорошо? — спросил Джаспер, следуя за коллегой в лифт.
— Улей появился у ее дома, — с яростью в голосе прорычал Каллен.
— Зачем?

Эдвард покачал головой.
— Не знаю. Он ушел, когда понял, что она кому-то звонит.
— Но он не пытался что-нибудь сделать? — поинтересовался коллега.
— Если он что-то сделает, я его убью, — пробормотал агент.
— Держи себя в руках, Эдвард, — сказал Джаспер, хватая его за плечи и заставляя ненадолго остановиться. — Ты ходишь по тонкому льду. Ты же знаешь все, что нужно, — формальность, и он навсегда сорвется с нашего крючка.
— Я понял, — резко заявил Эдвард, а затем кинулся к своему автомобилю.



Эдварду едва хватило хладнокровия, чтобы не выскочить до того, как бросил автомобиль на стоянке, пробежать по дорожке к ее открытой двери и махнуть значком полицейскому, попытавшемуся его остановить. Он задышал намного легче, когда снова увидел ее.

Девушка сидела на диване, задумчиво сложа руки на коленях, пока возвышавшаяся над ней сотрудница правоохранительных органов писала в небольшом блокноте.

— Белла? — позвал Эдвард, привлекая внимание. Увидев его, она почувствовала то же облегчение, что и он.
— Детектив? — Полицейский, пытавшийся остановить Эдварда, обратился к стоящему возле Беллы человеку. — Это из ФБР.

Детектив посмотрела на Эдварда.

— Вы агент Каллен?
— Да, — отозвался он, принимая протянутую руку женщины и крепко пожимая. — Но я здесь неофициально. А вы?
— Детектив Шарлотта Хантер. Я отвечаю за расследование непредумышленного убийства в отношении Сэма Улея, — ввела в курс дела Шарлотта.
— Хорошо, приношу свои извинения, — кивая, сказал Эдвард. Он так часто видел ее имя, но в последнее время его разум тянулся в совершенно других направлениях. — Мы можем из-за этого упечь Улея за решетку?

Шарлотта поморщилась.

— В деле нет никаких судебных запретов, — расстроено произнесла она. — И ему предложили войти.
— И он никоим образом не угрожал тебе, верно, Белла? — спросил Эдвард.

Та покачала головой.

— Он хотел извиниться. Я только позволила ему войти и сказала, что мне нужно в туалет. — Она выглядела смущенной. — Мне жаль, что я впустую потратила чье-либо время… — начала она.
— Нет, мисс Свон, — твердо сказала Шарлотта. — Это моя оплошность. Он должен был получить приказ вообще не контактировать с вами. Как только вернусь в участок, подам на него судебный запрет, запрещающий даже звонить вам.
— Что, как мне представляется, следовало сделать автоматически, — мрачновато произнес Эдвард. — Учитывая характер дела. А Улей и раньше пытался ее увидеть.
— Вы правы, — поморщившись, сказала Шарлотта. —В то время Улей заключил сделку, поклявшись, что не посмотрит в сторону ее палаты, если мы не попытаемся держать его подальше от жены. Как я уже сказала, это была оплошность и моя вина. Мне следовало пересмотреть те условия, как только мисс Свон выписали из больницы. — Она повернулась к Белле. — Я сожалею, мисс Свон. Прослежу, чтобы вы не виделись до суда.

Белла насупилась:
— Вы имеете в виду, если я пойду в суд?

Шарлотта замолчала, и Эдвард сделал глубокий вдох.

— Боюсь, мисс Свон, ваше присутствие обязательно, по меньшей мере однажды вас вызовут для дачи показаний, — объяснила детектив.
— Подождите… что? — Белла покачала головой. — Я не… Что вы имеете в виду? Никто не говорил, что я должна… сделать это. — Она выглядела подавленной и смущенной. — Что я скажу? Я ничего не помню.
— О боже… Мне очень жаль. — Шарлотта фыркнула. — Похоже, сегодня не мой день. Я забыла, что пока ни у кого не было возможности обсудить это с вами.
— Детектив, если больше ничего не нужно, почему бы вам не позволить мне заняться всем здесь? — встрял Эдвард, надеясь, что по его тону стало понятно — это не предложение. — Уверен, один из ваших людей в скором времени вызовет Беллу, чтобы объяснить ей, чего можно ожидать на суде?

Шарлотта с любопытством перевела взгляд с одного на другую, но кивнула. Она с раскаянием посмотрела на Беллу:
— Еще раз прошу прощения. Это было довольно бестактно с моей стороны. Мы с вами свяжемся.

Когда полицейские ушли, Эдвард повернулся к Белле. Подтянув к себе ноги, она, уставившись в пустоту, сжалась в углу дивана и выглядела нервной. Широко распахнув глаза, девушка посмотрела на него.

— Не понимаю. Что они могут меня спросить, чтобы я ответила? — поинтересовалась Белла. — В качестве свидетеля я бесполезна.

Эдвард осторожно сел рядом с ней.

— Они могут спросить тебя о том, что случилось после несчастного случая. — Мужчина легонько переплел свои пальцы с лежавшей на ее колене рукой и утешительно сжал. Он знал очень хорошо, что даже без воспоминаний она была огромной частью их дела. Также понимал, что окружной прокурор будет использовать ее, давя на жалость, как и заявил Баннер. — Все, что с тобой произошло, все, с чем ты борешься, — это прямой результат его действий в тот день. И это то, в чем они попытаются его обвинить.

Белла поморщилась.

— Но… я просто не могу поверить, что он сделал что-то из этого нарочно, — дрожащим голосом произнесла она.
— Вот почему его и не осудили за убийство, — спокойно отметил Эдвард, свободной рукой отводя с ее лица упавшие волосы. — Очевидно, это не было спланировано. Но это не значит, что он не виновен во всем. В случае с Джейкобом, в случае произошедшего с тобой.

Белла закрыла глаза, положив голову на колени и глубоко вздохнув. У Эдварда сжалось сердце от ненависти из-за того, что не мог защитить ее от всего, с чем ей пришлось иметь дело. Это было слишком. Слишком много.

— Я устала, — спустя мгновение пробормотала она.
— Почему бы тебе не вздремнуть, а я позже найду что-нибудь на ужин? — мягко предложил он.

Она повернула голову, чтобы взглянуть на него.

— Знаешь, ты не должен защищать меня. Уверена, у тебя есть своя жизнь.
— Я могу остаться. Это не проблема.
— Эдвард, — вздохнув, начала Белла.
— Я пойму, если ты не хочешь, чтобы я находился здесь, но, надеюсь, сделаешь мне одолжение, по крайней мере, сегодня. Я бы мог обосновать это тем, что в мгновение ока обеспечу здесь охрану, — признался он. — Не думаю, что Улей опасен, но присутствие здесь успокоило бы меня, по крайней мере, пока не будет подан судебный запрет.

Девушка сморщилась, а Эдвард рассмеялся. Он видел этот раздраженный взгляд раньше, и хорошо знакомое принесло с собой волну тепла.

Но прежде чем она смогла возразить и независимо от того, что собиралась сказать, ее одолела зевота.

— Ты уверен, что это не затруднит? — нерешительно спросила она.
— Ничуть, мисс Свон, — усмехнулся он. — Я довольно скучен. Не будь я здесь, просто сидел бы дома, занимаясь чисткой оружия или чем-то столь же интересным.

Она тихо фыркнула, а ее веки, и это очевидно, становились все тяжелее.

— Просто вздремну, — пробормотала она. — И не покупай ужин. Я нам что-нибудь приготовлю.

Он тихо засмеялся.

— Да, Белла. Если ты этого хочешь.
— Именно этого я и хочу, — сказала она, решительно кивнув.

Эдвард улыбнулся и, не удержавшись, протянул руку и погладил девушку по щеке.

— Шла бы ты в кровать, Белла. Выглядишь, словно собираешься упасть в обморок.

Поднявшись, она снова зевнула.

— Да. Всего на часок, — сказала девушка и, засеменив, направилась в сторону своей спальни.