«Эдвард», - я думала отчаянно.

Он немного склонил свою голову, тем самым, давая мне понять, что он слышит мои мысли, но его взгляд был устремлен в стену.

«Как он держится?»

Уголки его рта мельком опустились вниз, чувство паники возникла в моей голове. Я украдкой глянула на Джаспера, стараясь не шевелить головой. Предстоящая скуку на французском, вспыхнула перед моими глазами, дальше последовали монотонные лекции мистера Мерфи по истории Америке. Я не видела ничего конкретного про Джаспера, думаю это хорошо, значит он не собирается никого убить.

«Есть причины для опасении?»

Просматривая будущее Джаспера, я видела скуку и болтающих людей. Казалось, Эдвард медленно следовал взглядом с лева на права за трещинной на потолке, неуловимое движение головы. Я еле слышно вздохнула с облегчением, и перестала исследовать будущее. Мучения, которые испытывал Джаспер, иногда раздражали Эдварда. Это довольно тяжело контролировать свою обжигающую жажду, не говоря уже о том, чтобы взвалить на себя еще один груз ответственности за контроль чужой жажды.

«Дай мне знать, если все станет совсем плохо»

Его глаза поднялись вверх к потолку и затем сразу же опустились вниз, это его жест был понятен мне одной. Я была ему должна, за все что он делает для меня, но я не могла думать об этом сейчас. Покровительство такой величины требовало надлежащей благодарности, или даже подарка. Однако, сейчас у меня не было времени, чтобы обдумывать это. Эдвард подождет, сейчас меня больше всего на свете волновал Джаспер.

«Большое спасибо за все, что ты делаешь »

Кафетерий был наполнен потенциальными жертвами, и Джаспер уже был на волоске от срыва. Но я не видела, что в ближайшее время произойдет что-то страшное, однако…будто произошел сбой в программе, внезапно я вижу, как Джаспер встает и идет к маленькой девушке, которая остановился с кем-то поговорить возле нашего столика. Ее короткие волосы, не спасут ее уязвимую шею от острого поцелуя бритвы. Я уже собиралась наклониться вперед, чтобы схватить его за руку, как почувствовала толчок ноги Эдварда под столом. Наигранные извинения Эдварда, и свирепый взгляд Джаспера обрушился на него, тем самым, прерывая свои жуткие мысли.

- Ты же не собираешься сделать это, - я шептала ему, пытаясь умерить его замешательства, - То, что я видела – это ужасно.

Я поймала мимолетный взгляд Эдварда, он не хотел слушать мои лживые оправдания.

- Это поможет тебе, если ты будешь думать о них просто, как о людях, а не как о способе утоления своей жажды, - объяснила я ему. Я говорила слишком быстро для человеческого восприятия. – Ее зовут Витни и у нее есть младшая сестра, которую она очень любит. А ее мама пригласила Эсми на садовую выставку, ты помнишь?

- Я знаю кто она! – огрызнулся Джаспер.

Его агония вспыхнула внутри меня; он никогда бы не позволил себе говорил со мной в таком тоне, во всем виновата его ежесекундная борьба со своей природой. Я переносила это гораздо легче, чем другие. Я думаю, что иногда Джаспер обижался на меня из-за этого. Он сейчас не нуждался в моей опеке. Иногда моя назойливость к Джасперу раздражала даже Эдварда. Вздохнув, я встала из-за стола и вывалила в мусорку свой не тронутый завтрак. Я знала, что он пойдет следом за мной, когда другие уйдут. Даже его гнев и негодование не могли удержать его в дали от меня долгое время. Мы уже будем вместе стоять в коридоре, и ждать пока Мефиуз откроет дверь кабинета. Его рука была напротив стены, он наклонился и поцеловал меня в щеку. Сейчас он будет шептать о том, что он сожалеет, что повысил на меня голос. А я как всегда прощу его раньше, чем он успеет попросить об этом. Он любит меня так сильно, и поэтому он не хочет, чтобы я была ответственной за его мучения. И я люблю его так сильно, что готова забрать все его мучения себе. Уж если мы прокляты, то по крайне мере, мы прокляты вместе.

Джаспер – это мое все. Его ангельское лицо было единственным, что дарило мне свет, среди темноты и боли. Он был таким красивым в моем первом видении, что я даже не поверила в его реальное существование. Я так боялась, что моя обжигающая жажда опалит его изображение в моей голове. Но его лицо никогда не оставляло меня одну. В тот момент, когда он впервые взял меня за руку, наши души связались навсегда. Он изменил свое существование ради меня, и никогда не жаловался по этому поводу. Он мог с легкостью заставить чувствовать меня его мучительное самоотречение, но вместо этого, он нес это бремя в одиночестве. Интересно, а достойна ли я такого самоотверженного поведения.

Мои обеспокоенные размышления довели меня до двери класса. Пронзающий звонок наполнил пустые коридоры студентами. Переполненные коридоры были худшем искушением Джаспера. Я закрыла глаза и принялась искать его. К счастью, я вижу, что Эммет решил проводить его ко мне. Теперь я должна ему тоже. Вздыхая, я открыла мои глаза и увидела, как мой возлюбленный вывернул из-за угла и он шел очень близко к стене, на сколько это было возможно, его пальцы скользили по унылым кирпичам. Я помахала Эммету, давая ему тем самым понять, что отсюда я могу проследить за ним. Джаспер уперся предплечьем в стену, и наклонился, чтобы прошептать мне на ухо.

- Я не должен был так грубо говорить с тобой, Лисенок - шептал он мне, касаясь своими гуммами моего подбородка, - ты заслуживаешь лучшего…

Его вина, должно быть, она безгранична, потому что он никогда не называл меня моим прозвищем, когда поблизости был кто-нибудь. Он не любил демонстрировать свои чувства на людях, особенно перед Эмметом. Он был очень восприимчивым к ошибкам и не допустил, чтобы кто-нибудь дразнил меня. Если Эммет узнал, что Джаспер придумал мне прозвище, то он бы беспощадно мучил его. Идея Эммета относительно шутки вращалась вокруг главного принципа – сделать так, чтобы кто-нибудь чувствовал себя неудобно, неважно как эмоционально или физически. Только Эдвард знал о моем прозвище, от его таланта не возможно было прятать что-либо долго, но он не собирался рассказывать никому об этом. Мой поцелуй заставил Джаспера замолчать, а улыбка в моих глазах позволила ему понять, что я уже давно все простила. Раздраженное лицо мистера Мефиуза вспыхнула в моей голове, он увидел нас в конце коридора, его негодование ворвалось в наш разум. Джаспер почувствовал мою ухмылку, и на зло всем страстно поцеловал меня. Я была немного удивлена, но не могла сопротивляться. Мы никогда не позволяли себе делать это в школе, так как это противоречило нравственному поведению. Поцелуй стал более напористым, мне стало смешно из-за сцены, которая разворачивалась в моей голове. Еще минута и мистер Мефиуз начнет кричать…
«Каллен, Хэйл, вы выбрали не подходящее место для этих занятий!»

Я с неохотой прерываю наш сладкий поцелуй, и видение исчезает. Покорность и самообладание наполняли Джаспера.

- Элис, я хочу…

- Джаз, я тебя уде простила. Я знаю, ты не хотел меня обидеть.

Улыбка, которой он одарил меня, окончательно разбила мне сердце. Джаспер так редко улыбается, особенно во время наших школьных мучений. Постоянная его борьба с инстинктами, требовало он него напряженной концентрации. Мне жаль, что я не могла забрать его страдания, и разделить это тяжелое бремя на двоих. Он был на много больше и сильнее меня, но мы оба знали, что я была сильнее, когда речь шла о пребывание среди людей.

- Лисенок, я люблю тебя. Увидимся после уроков, - прошептал он мне.

Он наклонился ко мне еще раз, так как мистер Мефиуз приближался к нам, и поцеловал меня. Тот час я увидела, что Мефиуз собирается сообщить директору школы об этом инциденте. Я с радостью приняла прощальный поцелуй, мне нужно было почувствовать, что все хорошо. Однако, я обеспокоилась из-за нежелательного внимания к нам, я должна учиться контролировать свои чувства. Джаспер отошел от меня и внезапно он пожал руку мистера Мэфиуза, как бы извиняясь за происшедшее. Я поймала взгляд Джаза, он подмигнул мне. Были времена, когда способность Джаспера управлять эмоциями, была нашей удачей. Мефиуэ заметно расслабился, и сцена в кабинете директора снова всплыла в моей голове: он все еще жалуется на подростковые «ласки» в коридорах, но не упоминает, что это были «идеальные» дети Каллена. Я поблагодарила Джаспера улыбкой, и он еще раз подмигнул мне, и пошел к себе в класс. Мое беспокойство относительно него опять вернулось, как только он стал вне поля моего зрения, и я пыталась сконцентрироваться на своем уроке.

Французский, третий урок. Последние 5 лет мы жили в Испании, но мой французский был также безупречен, как и испанский. Акцент мистера Мэтью был ужасный, но его грамматика была также безупречна, как и моя. Иногда, когда он обращался ко мне, я специально делала ошибки, чтобы он чувствовал себя более уверенно. В отличие от большинства преподавателей, он был доволен успехами семьи Каллен. Он никогда не упускал возможность, чтобы похвалить нас. Иногда, мне было интересно исследовать его банальную жизнь. Он был счастлив, когда говорил своей жене о моих небольших грамматических ошибках сделанных в классе. Это была одна из немногих вещей, которая дарила ему удовольствие.

Тест, который нам он дал, был очень легкий для меня. И поэтому, я могла полностью сосредоточить свое внимание на Джаспере. Видение вспыхнуло: он решил, что он больше не может ждать, ему срочно надо поохотиться. Один момент, и я вижу его в лесу, как он бесшумно скользит между деревьями, еще немного и он уже насыщен и спокоен, лежит рядом со мной на обнаженной скале, мечтая.

«Вот именно, Джаз,» я бормотала сама себе, «Мы сделаем это вечером…И ты будишь в порядке»

- Мисс Каллен, veux-tu dire quelque chose?” (Вы хотите, что-то сказать?)

Черт возьми.

- Non, merci Monsieur. J’ai parlé à moi-même. (Нет, мисье, я говорила сама с собой)

- Fais attention! (Обратите внимание)

- Oui Monsieur, je m’excuse. (Да мисье, извините)

Я видела в его глазах триумфальное шествие, пару минут я бормотала все, что я думаю о нем на каждом языке, который я знала. Я представляла терпеливый голос Карлайла, который напоминал мне о терпимости к смертным. «Они не могут изменить себя.» Внезапная ослепляющая вспышка насилия и боли, разрушаем мои мечты. Я подпрыгнула от крика и резни в моей голове…О нет, пожалуйста Джаспер, нет! Видение было настолько ужасным, что я почти молила в слух. Один за другим, в моей голове всплывали окровавленные кадры, ужасного кинофильма. Студенты, которые еще странным образом уцелели, были поражены ужасом от крови на их лицах. Несколько других лиц были опушены на стол, их шеи были согнуты под неестественным углом. Я закрыла кулаком свой рот, чтобы приглушить стон.

Занавес закрывается, представление закончено. Будь сильным Джаспер, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Он возможно передумал устраивать кровавую резню…другого объяснения у меня не было, почему этот кошмар прекратился? Где Эдвард? Он должен был видеть то, что собирается сделать Джаспер. Отчаянно, я напряглась, чтобы увидеть исход событий. Видение было туманно, даже притом, что я была полностью сфокусирована на нем. Я вижу художественный роман, вместо учебников, этот трюк был старше меня. Изодранная обложка и желтые страницы, Я знала, что он будет читать и почему. В моей голове всплыла цитата, которую он повторял снова и снова. Это были строчки, которые он всегда шептал мне, когда у него был плохой день. “De la bonne volonté…Où voulez-vous que j’en prenne? Je suis pourri.” Французский, столь знаком мне, что я воспринимала его как английский. «Человеческие чувства – вне моей сфере. Я подонок.» Он решил применить литературу и чувство отвращения к себе, как отвлекающий маневр. Так как его французский был не совершенен, то чтение книги полностью поглощало его внимание. Я больше не видела насилия, только меланхолию и обжигающую жажду. Он встретит меня после уроков голодными глазами, его челюсти будут напряжены. Мы будем охотиться сегодня вечером.