Белла

Уже, наверное, в миллионный раз я поменяла свое положение на износившем виниловом кресле потрепанного пикапа Шевроле, и вздрогнула, когда мои воспаленные мышцы запротестовали. Несколько часов назад я включила верхний свет и вытащила свою изодранную копию «Гордости и Предубеждения», просматривая страницы, как будто бы не знала большинство из них наизусть.
Я жила в Порт Анжелесе всего несколько недель — Чарли, мой отец, переехал сюда с Билли Блэком, своим старым другом. Когда мне было семнадцать лет — теперь уже два года назад — я переехала жить к своему отцу в Форкс. Моя мать, Рене, вышла замуж за Фила Двайера, незначительного игрока бейсбольной лиги. У меня не было никаких проблем с Филом, хотя он больше походил на моего брата, чем на отчима, но Рене вынуждена была оставаться дома со мной, в то время как Фил уезжал, и это делало ее несчастной. Я решила, что мне нужно побыть с Чарли. В Форксе моя жизнь начала значить больше, чем просто … выживание. Это было так, словно я не знала, что упускала, пока была лишена этого.
Джейкоб.
Мои губы изогнулись в маленькой улыбке. Между нами словно что-то щелкнуло — мы понимали друг друга, мы могли говорить часами и никогда не исчерпать тем для разговора … мы заканчивали чувства друг друга. Я знала, на что шла, когда Джейк поцеловал меня впервые и сказал, что хочет большего. Я знала, что Джейк испорченный, сердитый … но я любила его.
Так или иначе, я стала частью его борьбы. Это началось с Чарли. Жители резервации Квилетов думали, что Билли немного сошел с ума после того, как его жена, Лилиан Блэк, умерла. Официальный рапорт гласил, что она подверглась жестокому нападению, но преступника не нашли. Медленно, я начала замечать изменения в его разговорах с Чарли. Билли болтался с разными людьми в течение нескольких лет, собирал негласную информацию о смерти его жены и был настроен вовлечь в это Чарли. Чарли был полицейским, у Чарли были связи — и когда он оказался втянут в эту историю с "кровопийцами", внезапно Джейк решил вовлечь и меня.
Даже теперь, имея неопровержимые доказательства, я хотела, чтобы Джейк остановился. Он был столь поглощен гневом и ненавистью, что они медленно, но верно заглатывали его целиком. Но он не стал бы слушать меня — он никогда не слушал меня, если дело касалось … вампиров.
Я вздрогнула на этом слове. Я никогда не видела вампира прежде, и мне было … любопытно. Джейкоб описывал их как холодных, бессердечных существ, и возможно так и было… но являлось ли это их ошибкой? Они были прокляты, вынуждены пить кровь людей, чтобы выжить.
Я взглянула вниз на пузырек, лежащий на сиденье возле меня. Он резко выделялся на увядшем сером фоне, бутылка каштанового цвета, которая заставляла меня съеживаться, когда я думала об ее использовании. Джейкоб сказал мне, что это для моей защиты. А у меня все еще были сомнения насчет того, что мне когда-нибудь нужно будет использовать ее.
Дверь водителя внезапно открылась, я подскочила, а моя книга упала с колен на пол.
- Господи, Джейк! - пожаловалась я.
Он приподнял одну бровь, но не ответил. Подняв мою книгу и бросив ее мне на колени, он сел в пикап, хлопнув дверью с излишней энергией.
Он был зол.
Он завел двигатель и выехал из нашего неприметного места на стоянке, напрасно пытаясь выжать из фургона больше 60 миль в час. Вместо этого, машина только визжала и протестовала.
Я закусила губу и уставилась в окно, ожидая, пока он скажет хоть что-нибудь. Я уже знала, что попытка заставить его поговорить со мной будет бесполезна — он становился все более и более раздражительным, пока мы пребывали в Порт Анжелесе. Я вздохнула и начала просматривать свой роман снова.
В конце концов, он нарушил тишину.
- Ты снова читаешь это дерьмо? - сказал он, концентрируясь на дороге и не смотря на меня.
- Мне нравится, - сказала я, защищаясь.
- Если бы ты тратила на учебу столько же времени, сколько тратишь на чтение, ты бы поступила в колледж, - резко произнес он.
- Я и не пыталась поступать туда, - спокойно ответила я, хмурясь. - Джейк, почему ты вымещаешь все на мне?
- Я ничего на тебе не вымещаю, - прорычал он. - Я только не пойму, почему ты упускаешь свою жизнь.
- Ты попросил, чтобы я приехала сюда с тобой, - напомнила я. Я уставилась на него, ожидая, когда он посмотрит на меня. Что на него нашло в последнее время?
Он насмехался надо мной:
- Так это моя ошибка?
- Нет, Джейк! - Я в расстройстве запустила пальцы в волосы. - Джейк, что происходит?
- Это он, - сказал он резко, его голос был грубым. Костяшки его пальцев, сжимавших руль, побелели, челюсти сжались от напряжения. Я не поняла, что он имел в виду, но я и не хотела понимать. Я никогда не желала ничего сильнее, чем того, чтобы Джейк не был вовлечен во все это… я ненавидела Билли за то, что он поощрил его, за то, что позволил ему верить, что, выслеживая этих … вампиров …, он сможет унять боль и гнев. Я знала, что это не поможет — если не сделает еще хуже - но Джейк не станет слушать меня.
Он тихо вздохнул.
- Прости, Белла.
Я кивнула, смотря в окно. Он взял мою ладонь и мягко сжал. Я сжала его в ответ, желая, чтобы всегда могло быть так.
Оставшуюся часть пути к дому Чарли мы молчали. Билли арендовал квартиру в нескольких кварталах вверх по дороге, но Чарли приобрел для нас более приятный, удобный дом. Это был тот вид дома, в котором я всегда хотела вырасти: с опрятным садом и расположенный относительно близко к соседям.
Джейкоб выключил двигатель, и я выскользнула из пикапа, выуживая свои ключи. Я выронила их, пока искала нужный, а когда стала подниматься с ними в руке, ударилась головой о боковое стекло на двери пикапа.
- Ой! - застонала я, мягко потирая голову. Джейк фыркнул.
Я впилась в него взглядом, но было невозможно оставаться злой на него, потому что сейчас он улыбался.
- Задница! - пробормотала я, пока проходила мимо него и пихала ключ в дверь. Он захихикал.
Мы вернулись первыми. Я вошла внутрь, по пути щелкая выключателями, в то время как Джейкоб плюхнулся на диван в гостиной, щелкая по каналам спутникового телевидения. Я вошла в кухню и углубилась в рецепты, выбирая, что бы приготовить. Я не хотела есть, но больше не было ничего, что могло бы отвлечь меня, пока я ждала возвращения Билли и Чарли с их охотничьей вылазки.
Я бросила на противень цыпленка и установила таймер на духовке. Мои пальцы нетерпеливо барабанили по рабочей поверхности стола, пока я пыталась придумать, чем еще можно себя занять. Я чувствовала беспокойство. Они вернутся в порядке? Билли был в состоянии позаботиться о себе, но Чарли …?
- Ты вызываешь у меня головную боль! – крикнул Джейкоб из гостиной.
Я мрачно уставилась на дверь в гостиную, но барабанить прекратила.
Я услышала, как во двор въехал фургон, и как пуля понеслась к входной двери. Джейкоб медленно последовал за мной. Он нахмурил брови, когда Чарли и Билли не вошли в дом сразу же. Вместо этого они обошли фургон и открыли задние двери.
- Небольшая помощь, Джейк, - резко попросил Билли, его голова торчала позади транспортного средства.
- Конечно! - Джейкоб медленно обошел фургон, заглянул в открытые двери и низко присвистнул. Потребовались все трое, чтобы вытащить человека из фургона, главным образом потому, что он продолжал сопротивляться им. Его мучительные крики были приглушены затычкой во рту, а его кожа и одежда были пропитаны потом. Они занесли его в дом и уложили на кухонный стол, бормоча друг другу что-то тихими голосами.
Я игнорировала их, пытаясь не съеживаться каждый раз, когда человек издавал приглушенный крик. Цыпленок был почти готов. Я начала методично намазывать маслом бутерброды, чтобы не замечать криков человека, концентрируясь на своих движениях, дабы не дать себе сойти с ума.
- Белла! - Рука Джейкоба успокаивающе дотронулась до моей, но когда я поглядела на него, его лицо было жестким. - Ты видишь, что они делают? Ты все еще думаешь, что я трачу впустую свое время, выслеживая хладнокровных убийц?
Мой взгляд заметался между ним и человеком на столе. Он был таким бледным сейчас, его тело купалось в поту и крови. Шрам от укуса протягивался вниз на всю длину его шеи, рана почти заросла, но выглядело это ужасно. Несмотря на то, что он, должно быть, горел от жара, шрам был более бледного оттенка, чем остальное его тело. Он уже казался другим по сравнению с тем, когда я увидела его в первый раз. Это было что-то неосязаемое, и заключалось оно не в поте и бледном оттенке его кожи. Как будто вся структура его тела была неуловимо изменена, становясь более сбалансированной. Он был почти … красив.
- Он был отравлен ядом, - спокойно сказал Чарли.
Мои глаза пробежали по лицу человека, и его пристальный взгляд поймал мой, молчаливо умоляя меня. Он был совершенно перепуган тем, что с ним случилось, а я могла лишь беспомощно смотреть на него. Он изменялся, я поняла. Становился одним из них.
- Мы не можем оставить его так, - задыхалась я. Был ли способ спасти его от такой участи?
- Согласен, - добавил Джейк. Я повернулась улыбнуться ему, радуясь, что он услышал меня, но он уставился на Билли с твердым выражением лица. - Если мы оставим его здесь, то через два дня он убьет всех нас.
- Куда вы его денете? – спросила я, перепугавшись.
- Мы никуда не будем его девать, Белла, - ответил Билли, остановив на Джейкобе свой пристальный взгляд.
Я задыхалась.
- Ты — ты не можешь, Джейк! - Мой взгляд метнулся назад к человеку, лежащему на столе, его напуганный пристальный взгляд все еще был полностью сосредоточен на мне. Он был невиновен во всем этом — он не заслуживал смерти, потому что просто оказался не в то время не в том месте. Я почувствовала внезапное побуждение защитить его, и повернулась, чтобы впиться взглядом в Джейкоба.
- Не будь сложной, Белла, - предупредил он.
- Сложной? Вы собираетесь убить его, черт побери!
- Подумай, сколько людей убьет он, Белла — ты собираешься подписать им смертный приговор? - резко парировал Джейкоб.
- Это не … правильно, - простонала я. Я знала, что Джейкоб поставил точку — смертный приговор человеку был подписан с того самого момента, когда губы вампира коснулись его шеи. Билли и вмешательство Чарли только замедлили неизбежность.
- Это больше не черно-белое, Беллз, - вздохнул Джейк. Я оглядела по кругу их лица, осознавая, что они уже решили. Билли, не говоря ни слова, открыл комод, где Чарли держал запасное оружие, и щелкнул предохранителем пистолета. Он передал его Джейкобу, который исчез в гостиной на несколько секунд и вернулся с самой потрепанной диванной подушкой, которую смог найти. Он поместил подушку на голове человека, игнорируя увеличивающуюся панику в его крике.
Мой живот скрутило от вины и боли. Я смахнула слезы, которые начали капать из моих глаз, и прижалась к Чарли, пряча голову на его плече. Я не хотела наблюдать, как этот человек умирает от руки моего парня.
Тихий шум потасовки, а затем приглушенный удар, когда подушка поглотила звук выстрела. Я подавляла рыдание. Чарли неловко обхватил меня руками, гладя по голове, но его рука сильно дрожала.
Я хотела в Форкс, где все было просто, черное и белое. Я не должна была бы верить, что Джейкоб способен убить кого-то — или что-то — и я могла жить в блаженном невежестве. Был ли Джейкоб все еще тем парнем, в которого я влюбилась? Сегодня вечером я так не думала.
Билли и Джейкоб вынесли холодное тело человека в фургон, в то время как я вылила отбеливатель на стол и с трудом отмыла кровавые пятна, которые забрызгали мебель. Я выбросила цыпленка и бутерброды, потому что все потеряли аппетит.
В 4 утра Билли решил, что им пора ехать. Я не знала, что они собирались делать с телом, да я и не хотела знать. Билли разворачивал фургон, пока я провожала Джейка до конца подъездной дорожки.
Он возвышался надо мной. Его лицо смягчилось, когда он увидел утомленное выражение моего лица. Он сунул ключи от Шевроле в мою руку, а затем наклонил свою голову, прижимаясь своими губами к моим.
Его рот был мягким, теплым. Его поцелуй заставил меня почувствовать себя виноватой за мысли о том, что это уже не он. Он все еще заставлял меня чувствовать себя в безопасности, в комфорте. Он отстранился, нежно поцеловав в лоб прежде, чем развернуться и зашагать вниз по дороге к фургону.
Я прокралась наверх в свою спальню, слушая как Чарли перемещается по дому, выключая везде свет, прежде чем лечь спать, с тихим щелчком закрыв дверь своей спальни.
Я знала, если я лягу спать, у меня будут кошмары. Вместо этого я скользнула через холл в запасную комнату, комнату, которую Чарли обустроил для меня. Бумага была разбросана разрозненными кипами на деревянном полу, кисти усыпали высокий стол под окном, а краски лежали опрятными колонками в углу. Я подняла палитру и рассеянно приготовила несколько цветов. Вчера я подготовила холст, который покрывал во всю длину стену напротив кровати в моей спальне. Он был все еще чист.
Я взгромоздилась на табурет с палитрой и кистью в руке и уставилась на пустой холст. Это было всем, что я чувствовала. Пустота. У меня не было никакого внезапного вдохновения, никакого изображения, которое я особенно хотела бы запечатлеть на бумаге. Я оставалась в том же самом положении в течение нескольких часов, едва замечая, что небо начало светлеть, а рассвет пополз вдоль деревянного пола, касаясь моей кожи мягким заревом.
Когда я услышала Чарли, шаркающего в своей комнате, мои брови слегка нахмурились.
Впервые за девятнадцать лет, я смотрела на чистую поверхность и абсолютно ничего не делала.
Возможно, это было проблемой. Я ничего не сделала.
И теперь человек был мертв.