Этого часа я ждал долгие десять дней, которые мне пришлось провести под охраной за решеткой. Эти дни я провел в размышлениях, я думал обо всем на свете, ведь времени у меня было достаточно. Думал о карьере, которая после этого случая может пойти под откос. Думал о родителях, которые несмотря на осуждение все же навещали меня в тюрьме. Но больше всего я думал о Мие, которая за несколько недель наших отношений стала самым родным человеком на земле. Второй раз в жизни я встретил девушку, от которой не хотелось отрываться ни на секунду и с которой хотелось провести остаток жизни, завести детей и вместе состариться.

Этой ночью я почти не спал, забывшись беспокойным сном лишь под утро, несмотря на это я не чувствовал усталости. Я не мог думать ни о чем другом, кроме предстоящего процесса. Но ведь волнение в подобной ситуации естественно!

У здания суда нас встречала толпа репортеров, но сегодня они меня не раздражали. Сегодня мне было не до них. А стоило полицейскому эскорту ввести меня в зал заседания, я услышал приглушенный шепоток со стороны зрительских трибун. Но весь шум смолк, когда появился судья, тучный чернокожий мужчина в очках и темной судейской робе. Мистер Басс кинул на меня короткий ободряющий взгляд. Только никакой бодрости я не почувствовал. Точно так же, как не чувствовал и какой-нибудь паники или волнения. Ночь, проведенная в думах о том, как все пройдет, успокоила меня настолько, что я не мог даже на секунду представить, что что-то пойдет не так, и меня осудят.

Откинувшись на спинку стула и сложив руки на столе, я слушал слова судебного секретаря, представляющего участников процесса.

- Обвинение готово к вступительной речи? – спросил судья, глянув сквозь линзы очков на прокурора, который мгновенно встал и откашлялся, поправив строгий пейзаж.

- Да. – Прокурор встал у трибуны. - Факты этого дела таковы: в период с двадцать четвертого по двадцать седьмое ноября на острове Барбадос состоялись съемки видеоклипа мисс Мии Кавалли, в которых мистер Эклз принимал непосредственное участие. Он играл роль ее молодого человека. И как будет показано дальше, он принял всерьез все происходящее, не приняв во внимание возраст девушки. Мистер Эклз, будучи взрослым мужчиной, заманил несовершенную мисс Мию Кавалли на пляж, где он и надругался над беззащитной девушкой. Таковы факты дела. И они неопровержимы. Это верно, - подытожил он, понизив голос, и вышел из-за трибуны. - Такую же историю вам поведает и мистер Эклз. Далее мы продемонстрируем неопровержимые доказательства факта растления несовершеннолетней, - с холодной уверенностью в собственных словах сказал прокурор, расхаживая по залу заседания. - Мистер Басс сейчас выкинет перед нами фокус, он отклонится от курса и поведает нам чудесную историю любви в стиле набоковской «Лолиты».

Он остановился у нашего стола и с надменной усмешкой взглянул сначала на мистера Басса, а уж потом на меня. Ему было плевать, виновен я или нет. Ему нужно было выиграть дело, ведь это станет очередным плюсом в послужном списке. И его можно понять. Подняв голову, он улыбнулся зрителям в зале и продолжил:

- Быть может, он даже попытается очернить кое-кого из участников процесса, но это будет всего лишь жалкой попыткой вывернуться и переложить вину обвиняемого на постороннее лицо. Перед вами разыгрывается действие, но, в конце концов, вся магия мира не поможет ему уйти от факта, что Миа Кавалли подверглась насилию, а мистер Эклз совершил противоправное действие. Таковы факты дела, и они неоспоримы, - подытожил прокурор и сел за свой стол.

- Слово предоставляется защите.

- Над мисс Кавалли не было совершено противоправных действий и любые попытки доказать обратное обречены на неудачу, - начал свою речь мистер Басс, поднимаясь со стула и засовывая ручку в нагрудный карман пиджака. - Мистер Эклз повел Мию Кавалли вовсе не для того, чтобы, как выразился господин прокурор, надругаться над беззащитной девушкой. У него не было намерений причинить вред, и уж тем более мой подзащитный не собирался насиловать ее. Мисс Кавалли его подруга. Они всего лишь собирались погулять после долго съемочного дня. Я подчеркиваю, мистер Эклз не собирался ни над кем надругаться. Да, как сказал господин прокурор, я поведаю вам историю любви. Это так. Но разве любовь запрещена? Полистайте Конституцию Соединенных Штатов, но могу с уверенностью заявить, что ничего подобного вы не найдете. Да, фото говорит об обратном, но позже мы приведем достаточно доказательств, что полого акта не было. Мой подзащитный сидит на скамье подсудимых не потому, что он развратник, каким его пытается выставить обвинение. Нет, он всего лишь влюбленный мужчина, которому не повезло – его избранница оказалась несовершеннолетней. Дженсен Эклз действительно любит Мию Кавалли, а не пытается ее развратить.

Он мог бы стать военным. С гордой выправкой, чеканящим шагом и твердым голосом он мог бы командовать армией, и на его лице не дрогнул бы ни единый мускул. Не восхищаться его профессионализмом было невозможно. Он мог бы стать и великим актером, так точно он менял интонации в нужном месте. И если я был бы на месте судьи, то без процесса поверил бы, что обвиняемый невиновен. Несколько секунд помолчав, судья перевел беспристрастный взгляд на обвинителя.

- Сторона обвинения готова вызвать первого свидетеля?

- Уважаемый суд, обвинение вызывает Ричарда Найджела.

От одного лишь звука этого имени я готов был вскипеть и в другой обстановке вряд ли так спокойно отреагировал на его приближение, - я всего лишь сжал кулаки с беспристрастным выражением на лице. Мужчина деловито прошел по залу к креслу около судьи. Он уселся и послал мне победный взгляд, от которого по спине пробежали отвратительные мурашки.

- Назовите ваше имя и род занятий.

- Ричард Джеймс Найджел. Музыкальный продюсер.

- Поднимите левую руку. Клянетесь ли вы, что показания, которые вы дадите, будут правдой, только правдой и ничем, кроме правды?

- Клянусь.

- Спасибо, мистер Найджел. Обвинение может приступить к допросу, - сказал судья, и его слова ознаменовали начало настоящего суда.

Это был позор. Мне, человеку, не терпящему черного пиара, все это было отвратительно. На задних рядах столпились операторы новостей, репортеры и фотографы. Звуки и вспышки их фотоаппаратов поднимали во мне раздражение и стыд, от которых невозможно было скрыться.

- Мистер Найджел, можете ли вы сказать, откуда взяли эти фото?

Прокурор поднял стопку компрометирующих нас с Мией фотографий и, пройдя вперед, опустил их на стол перед свидетелем. Найджел лениво рассматривал одно фото за другим. Он нахмурился, всем своим видом показывая порицание моего поведения. Впрочем, делал он это так ненатурально, что не нужно быть режиссером, чтобы крикнуть: «Не верю!».

- Да, конечно, - после минутного созерцания неопровержимых доказательств сказал продюсер, посмотрев на прокурора. - Их сделал Эрик Сакрсгард, фотограф Мии Кавалли.

- Фотограф мисс Кавалли? – Обвинитель вздернул бровь.

- Да, ее персональный папарацци, нанятый мной и моей клиенткой, - нагло соврал Найджел, не моргнув и глазом.

Я мысленно закатил глаза и сложил руки на груди.

- И в тот вечер он тоже следил за мисс Кавалли и мистером Эклзом?

- Да, в тот вечер он тоже следил за ними. – Продюсер согласно кивнул.

- Спасибо, у меня все, - сказал прокурор и сел на свое место.

- У стороны защиты есть вопросы? – спросил судья.

Мистер Басс встал, начиная твердым шагом мерить пространство между трибуной и лживым свидетелем, который едва заметно сжался, стоило адвокату остановиться напротив него и пронзить взглядом, подобным рентгену.

- Мистер Найджел, правильно ли я понял, фотограф был нанят вами и мисс Кавалли. То есть она знала, что в тот вечер, когда были сделаны эти фото, за ней ведется слежка? – Голос мистера Басса холодным металлом прозвучал, отражаясь от стен зала заседаний.

- Да, она знала об этом.

Продюсер оперся локтями о столешницу, уже смелее встретив взгляд адвоката.

- Итак, вы хотите сказать, что влюбленная девушка, знающая, что за ней следят, допустила бы половой акт со взрослым мужчиной. Не кажется ли вам это нелогичным? Ведь она не глупа и понимала, что если об их отношениях узнают, ему грозит суд.

- Протестую! – Прокурор резко встал. - Это не имеет отношения к рассматриваемому делу.

- Ваша честь, я просил бы мистера Найджела ответить на мой вопрос, так как он имеет непосредственное отношение к делу.

- Протест отклоняется.

- Спасибо, ваша честь. Мистер Найджел, вы наняли мистера Скарсгарда, чтобы он следил за мисс Кавалли без ее ведома. Это так?

Дик Найджел надменно усмехнулся, и я заскрипел зубами, глубоко вздохнув.

- Нет.

- Она обо всем знала и не остановила моего подзащитного, когда он якобы пытался ее совратить? – Адвокат с явным недоверием посмотрел на свидетеля и обратился к судье. - Ваша честь, извините, но это сомнительно. Мы хотим выдвинуть обвинение мистеру Найджелу по вмешательству в частную жизнь и шантаже.

- Это не имеет отношения к рассматриваемому делу, но я возьму это на заметку.

- Спасибо, ваша честь. У меня все.

С первым свидетелем было покончено. На мой взгляд покончено быстро и ничего конкретного он не сказал. Дали бы мне волю, я вытряс бы из него признание. Если бы я узнал обо всем том, что Мие пришлось вытерпеть от него, как он нагло эксплуатировал ее в обмен на то, что он не станет публиковать фото, не дожидался бы приезда полиции. Я сделал очередной глубокий вдох и медленно выпустил воздух из легких.

Продюсер скрылся за толстыми дубовыми дверями, и его место занял высокий худощавый блондин с болезненно белой кожей и темными кругами под глазами, будто он не спал несколько суток. Парень нервничал. Его волнение выдавали дрожащие руки. Это можно было заметить даже с моего места. Он сел в кресло и стал нервно постукивать пальцами по столу. На долю секунды мне даже стало жалко парня. Но о чем он думал, когда делал те фото?

- Эрик Скарсгард, фотограф-фрилансер, студент Американского киноинститута, - представился свидетель номер два, выполнив обязательный ритуал с принесением клятвы и положением руки на библию.

- Вы были свидетелем противоправных действий подсудимого? – задал свой первый вопрос прокурор, вставая со стула и проходя к трибуне.

- Да, в ту ночь я был там и сделал фотографии.

- И вы готовы подтвердить в суде, что подсудимый пытался совратить мисс Кавалли?

Парень нервно захихикал, но поймав мой грозный взгляд вмиг посерьезнел и откашлялся. Неловко поерзал в кресле.

- Как бы это сказать…

- Говорите так, как есть. Подсудимый пытался соблазнить пострадавшую?

- Я бы не стал называть мисс Кавалли пострадавшей. – Он снова посмотрел на меня и подавил смешок.

Будто в случившемся есть что-то смешное…

- Что вы хотите этим сказать?

- Видите ли, ваша честь, это все мисс Кавалли… - Парень смущенно опустил взгляд, и я едва не рассмеялся, а вот в зале кое-кто не удержался.

- Что мисс Кавалли?

- Она соблазнила обвиняемого.

- Семнадцатилетняя девушка, до этого не имевшая связи с мужчиной, пыталась соблазнить взрослого мужчину? – Прокурор недоверчиво вздернул бровь, но парень уверенно добавил:

- Мистер прокурор, современные девушки еще и не на такое способны. И да, инициатива исходила от нее.

Прокурор задумчиво почесал бровь.

- Быть может, вы еще скажете, что она его изнасиловала? – почти язвительно спросил обвинитель, и я едва слышно хмыкнул. Мистер Басс толкнул меня локтем в руку.

- Нет, он не был против. – Кивнул блондин, и на его лице промелькнула сальная улыбочка, которая мгновенно сменилась испуганным взглядом в мою сторону.

- А ведь должен был. Спасибо, у меня все.

- Мистер Скарсгард, вы присутствовали и лично все видели? - спросил мистер Басс, и свидетель согласно кивнул. - Вы все это время были там и никуда не отходили.

- Да.

- Видели и сделали фотографию всего полового акта от начала до конца.

- Да. – Парень нахмурился, не понимая к чему клонит адвокат.

- Отлично. Тогда как вы объясните, что на фотографиях мой подзащитный в штанах?

Парень снова поерзал в кресле, растеряно почесал нос и посмотрел на судью.

- Не знаю, возможно, в пылу страсти он не успел их снять. – Он пожал плечами.

- Ваша честь, свидетель не может с уверенностью сказать, что половой акт действительно состоялся. Это всего лишь его домыслы.

- Извините, - парень поднял руку, - но я с уверенностью могу сказать, что… что все было. То есть, что половой акт состоялся. Я вспомнил, что у меня в тот вечер разрядилась батарейка, и я не успел сфотографировать все. Но звуки были… очень характерные. Я не глухой.

«Как же! Не все успел сфотографировать! Чертов лживый ублюдок!»

- Разрядилась батарейка? Что ж, отлично… Договор о приеме на работу вы подписывали с мисс Кавалли? – спросил мистер Басс, опираясь ладонями о стол и нависая над свидетелем.

- Нет, но какое отношение это имеет к делу?!

- Протестую! – вмешался прокурор. - Это не имеет отношения к рассматриваемому делу.

- Протест принимается.

- У меня все, ваша честь.

Следующим в зал заседаний вошел высокий темнокожий слегка жеманный мужчина. Его ярко-зеленый свитер, красный шарф и нелепая шляпа сразу же привлекали к себе внимание и делали его похожим на петуха с разноцветным хвостом.

- Хайп Уильмс, режиссер видеоклипов.

- Вы снимали клип Мии Кавалли на песню «Сладкий грех», в котором снимался Дженсен Эклз, - уткнувшись взглядом в папку с листами дела, утвердительно сказал прокурор.

- Да.

- И вы были свидетелем их взаимоотношений на съемочной площадке.

- Да.

- И как вы можете их охарактеризовать? – Прокурор отложил папку в сторону.

- Я бы сказал, что их отношения были скорее романтическими, - задумчиво произнес Хайп. И пока он говорил чистую правду, ведь в те дни я ни на шаг не отходил Мии, не выпускал из объятий…

- Вы хотите сказать, что они встречались?

- Этого я не могу сказать.

- И из чего же вы сделали выводы, что отношения мисс Кавалли и мистера Эклза носили романтический характер?

- Из того, как они смотрели друг на друга, и как мистер Эклз заботился о ней. А еще был незапланированный поцелуй на съемочной площадке. И даже когда я остановил камеру, они продолжали целоваться. Думаю, они оба забыли, где находятся.

«Как ты проницателен, приятель!» - подумал я, усмехнувшись от воспоминания того сладостного мгновения.

- Протестую! – подал голос мистер Басс. - Свидетель говорит о состояние моего подзащитного. Это все домыслы свидетеля.

- Я перефразирую. Мистер Уильямс, можете ли вы сказать, со стороны каким выглядело состояние подсудимого? И в момент поцелуя, и в течение съемок.

- Видите ли, господин прокурор, если бы я был гетеросексуалом, то понял бы подсудимого. Весь день он обнимал почти полностью обнаженную красивую девушку. А когда закончились съемки, он сразу же окунулся в ледяную воду.

- Можете ли вы сказать, что он сделал это с целью избавления от сексуального напряжения?

- Протестую! Прокурор просит свидетеля рассказать о мотивах моего подзащитного.

- Протест поддерживается. Вопрос снят. У вас есть еще вопросы, господин прокурор? – строго спросил судья.

Прокурор кивнул, вытянув из папки несколько листов бумаги и протянув их свидетелю.

- Посмотрите, пожалуйста, на это фото. В прессе было заявление мисс Кавалли, что это фото со съемочной площадки, но в видеоклипе мы не увидели этого поцелуя. Можете пояснить эту ситуацию?

Хайп кинул короткий взгляд на фотографии.

- Нет, этот поцелуй мы не снимали, но я могу сказать, когда это произошло. В первый съемочный день между мисс Мией Кавалли и мистером Дженсеном Эклзом случилась размолвка, которую слышала вся съемочная площадка. После этой размолвки они скрылись за зарослями пальм. Там и случился этот поцелуй.

- Спасибо. Я закончил.

- И вы лично видели этот поцелуй? – продолжил допрос мистер Басс.

- Да, я видел все своими глазами.

Да как же! Видел он! Либо я совсем из ума выжил, либо Хайп врет. Я своими собственными глазами видел, как он шел со стороны съемочной площадки. Но какой смысл лгать? Я смерил Хайпа презрительным взглядом, но тот не обратил на меня внимания.

- А что стало причиной ссоры между моим подзащитным и мисс Кавалли?

Режиссер задумался и ответил:

- Миа флиртовала с ним, а он назвал ее ребенком. Если я правильно помню.

- То есть мой подзащитный пытался держаться подальше от мисс Кавалли. Я вас правильно понял?

- Плохо пытался, потому что уже через несколько минут горячо с ней целовался.

Хайп усмехнулся, сцепив руки в замок и откинулся на спинку кресла, а мистер Басс, закончив допрос, сел на свое место. Я посмотрела на его лицо, пытаясь понять, как идут наши дела, но по его непроницаемому выражению невозможно было хоть что-то прочесть.

- Со стороны обвинения еще будут свидетели?

- Нет, у нас все.

- Слово передается защите.

- Спасибо, ваша честь. Защита вызывает Джареда Падалеки, - сказал мистер Басс, подойдя к трибуне.

Друг уверенным шагом прошел к месту для свидетелей и сел. Встретился со мной взглядом и ободряюще улыбнулся. Куда делся знакомый мне лохматый клоун, которого я почти с первых дней знакомства полюбил как родного брата? Передо мной сидел серьезный молодой человек с внешностью моего лучшего друга.

- Джаред Тристан Падалеки. Я актер, - представился он и поклялся говорить одну лишь правду.

- Мистер Падалеки, Дженсен Эклз – ваш близкий друг. Как вы можете охарактеризовать его?

- Дженсен, несмотря на все наши шалости на съемочной площадке, один из самых серьезных и ответственных людей из всех моих знакомых. Возможно, ему и нравилась Миа, но он так тщательно это скрывал, что до ситуации на острове я и не подозревал о его чувствах. Он отличный актер и хороший друг. Что я еще могу сказать… он не из тех, кто соблазняет юных дев, - сказал Джаред и хихикнул, показывая свою подлинную натуру. Мы переглянулись, и я улыбнулся.

- Но фото говорит об обратном, - возразил мистер Басс, вздернув бровь. - На нем мы видим мистера Эклза и мисс Кавалли в весьма пикантной ситуации.

- Да, я видел, но и Дженсен, и Миа утверждают, что непосредственно полового акта не было. Я верю своим друзьям. Когда мы с Дженсеном только познакомились, он подумал, что я встречаюсь с Мией, и тогда он прочел мне целую лекцию о том, как плохо спать с несовершеннолетними. С его крайне негативным отношением к растлению несовершеннолетних он бы не стал заниматься любовью с Мией.

«Ошибаешься, дружище, - мысленно усмехнувшись, подумал я. – С некоторых пор я бы с удовольствием растлил одну прекрасную особу».

«Не о том думаешь, Дженс!» - отругал я сам себя.

С приходом Лохматого в зал суда на душе у меня стало как-то легче, и весь негатив практически ушел, оставляя место светлому чувству, вытеснившему ощущение того, что меня судят.

- Каковы были отношения между мисс Кавалли и мистером Эклзом?

- До произошедшего на острове их отношения были дружескими. Дженсен относился к ней, как к младшей сестренке, а Миа… пару раз я замечал, что она ревнует его к другим девушкам, но тогда я думал, что мне кажется.

А вот это мне показалось особенно интересным, ведь я ни разу не замечал за ней ничего подобного. Эти слова целебным бальзамом легли мне на сердце, и я навострил уши в надежде услышать еще что-то интересное.

- То есть романтический интерес был со стороны мисс Кавалли, но не со стороны моего подзащитного. Я вас правильно понял?

- Абсолютно. – Джаред согласно кивнул.

- Спасибо. У меня все.

- Вы говорите, что подсудимый не стал бы заниматься любовью с пострадавшей и что он относился к ней, как к младшей сестре, но фото говорит об обратном, - подхватил эстафетную палочку прокурор.

- Я уже сказал, что я думаю по поводу этого фото. На нем не видно, как Дженсен… лишает девственности Мию, поэтому оно не может служить доказательством. – Джа раздраженно вздохнул и повысил голос. - Не Дженсен должен сидеть на скамье подсудимых, а Дик Найджел, который шантажировал Мию этими фото.

- Решает, кто должен сидеть, а кто нет, прокуратура, мистер Падалеки. Ваше отношение к прямому доказательству понятно. А что вы можете сказать о репутации подсудимого? Он пользовался популярностью у женского пола?

- Да, но те девушки совершеннолетние и…

- Подсудимый часто встречался с разными девушками ради секса?

- Да.

- Для вашего друга секс был важен?

- Как и для любого другого мужчины.

- Для вашего друга секс был важен? – повторил прокурор, повышая тон.

- Да, важен. Но он не стоял у Дженсена на первом месте. Дженсен любит Мию и готов ждать ее совершеннолетия. Хотя теперь, когда Миа получила справку о том, что она полностью дееспособна, ему этого не придется ждать, - с хитрой усмешкой добавил Джа и подмигнул мне.

- Это ваши домыслы или вы знаете это со слов подсудимого? – уточнил судья.

- Дженсен сам мне об этом говорил.

- Ваша честь, этот свидетель – друг подсудимого, и станет его выгораживать, поэтому я не стал бы полностью доверять его показаниям. У меня все.

Место Джареда, который пересел в кресло неподалеку от меня, заняла Миа. Когда она шла к своему месту, я не мог оторвать от нее восхищенного взгляда – в строгом сером костюме и с укладкой, какие обычно носят бизнес-леди, она выглядела немного старше своих лет, но от этого не менее прекрасной. Она не казалась напуганной или зажатой, но видеть ее лицо настолько серьезным было так же непривычно, как смотреть на серьезного Джа. Она села, расправив складки на юбке, которых из-за узкой модели быть не могло и представилась:

- Миа Лорелей Кавалли-Джонсон. Я певица.

- Какие отношения связывают вас с мистером Эклзом? – задал первый вопрос мистер Басс.

- Дженсен… - Миа, повернув голову в мою сторону, послала мне улыбку, полую тепла и нежности. - Дженсен мой любимый мужчина.

- Вы встречаетесь?

- Да, мы встречаемся, но Дженсен не позволял себе ничего лишнего.

- Правильно ли я вас понял: вы все еще девственница?

- Да, вы правильно меня поняли, мистер Басс.

- Ваша честь, прошу приобщить к делу документ, подтверждающий слова мисс Кавалли. – Адвокат подошел к столу и достал из папки три скрепленных степлером листа. - Это справка от гинеколога, в которой говорится, что пострадавшая на самом деле не является пострадавшей, то есть она до сих пор является девственницей, а из этого следует, что полового акта не было, и мой подзащитный не совершил противоправных действий.

Судья слегка раздраженно вздохнул, критически оглядев защиту и обвинение. Такое ощущение у меня создалось, что ему меньше всего хотелось находиться на этом процессе, будто бы его выдернулись с пляжа, где он нежился в лучах полуденного солнца. Адвокат передал ему документы, он быстро пробежался взглядом по напечатанным в нем строчкам и вздохнул.

- В связи со вновь открывшимися обстоятельствами суд удаляется для принятия решения. Свидетель, займите свое место в зале.

Судья вышел из зала заседания, а прокурор неприязненно покосился в мою сторону. Мистер Басс сел рядом со мной, а Миа заняла место рядом с Джаредом, который тут же заключил ее в объятия. Я заметил, как она тяжело выдохнула и нервно скомкала полу его пиджака. Моя малышка нервничала, хоть и пыталась это скрыть. В этот момент я как никогда раньше любил ее и хотел защитить от каждого в этом зале. Она поймала мой взгляд и попыталась напустить на себя невозмутимый вид, но обмануть меня ей не удалось. Я нахмурил брови в притворной угрозе, чтобы Миа улыбнулась, но моя задумка не удалась – моя Принцесса разволновалась еще сильнее, а вместе с ней начал волноваться и я.

Стоило судье вернуться в зал заседания, у меня все нервно сжалось внутри, и я почувствовал бешеный стук сердца в груди. Я был уверен, что мне не грозит тюремный срок, но какое-то дурацкое противоречивое ощущение не давало мне покоя. Чтобы хоть как-то унять внутреннюю дрожь, я гипнотизировал свои пальцы. Мне показалось, что в зале внезапно сломались все кондиционеры. Слова судьи я слышал смутно. Он говорил что-то о том, что вменяемая мне статья не была нарушена. Я считался бы преступником, если бы с Мией было совершено половое сношение, которого не было. На мой взгляд, говорил он очень долго, и половину его речи можно было бы с легкостью вычеркнуть, ограничившись коротким «Не виновен».

- Таким образом, подсудимый был признан невиновным и должен быть отпущен в зале суда, - единственные слова, которые мой слух смог отчетливо вычленить в ряду остальных бессмысленных фраз.

Даже после того, как судья удалился, я не мог поверить, что этот кошмар уже кончился. Я глубоко вздохнул, все так же продолжая сидеть на месте, пока мистер Басс собирал документы и рассказывал о дальнейших своих действиях, то есть о том, что он подпишет необходимые документы и заберет мои вещи, изъятые во время ареста.

Зал суда заполнился беспорядочным шумом, зрители двигались к выходу. Краем глаза я заметил стремительно приближающуюся Мию. Ее миленькое личико светилось счастьем. Я встал и распахнул руки ей на встречу. Моя малышка бросилась мне на шею, я обнял ее за талию, и только сейчас почувствовал, что все это действительно реально. И что все плохое позади. В ее крепких объятиях я ощутил что-то подобное эйфории. То чувство, что поселилось внутри меня, угрожало вот-вот разорвать меня на мелкие кусочки. Оно принесло мне безграничное счастье и ощущение полной свободы, которое может оценить только тот, кто уже однажды оказался за решеткой. Я крепко-крепко сжал талию Мии. Так крепко, что она едва слышно пискнула.

- Принцесса… - прошептал я, проведя рукой по ее волосам и зарываясь пальцами в шелковистые пряди. – Ты не представляешь, как я люблю тебя.

- Не больше, чем я тебя, mio amore. – Миа отстранилась, глядя мне в глаза взглядом, наполненным горящим лихорадочным блеском. – Сегодня ты будешь моим, красавчик. И только попробуй возразить!

- И что же будет, если попробую? – Я усмехнулся, опускаясь взглядом к ее зовущим губам.

- Я тебя изнасилую, - прошептала она, впиваясь в мои губы жарким поцелуем.

И пусть нас так и продолжали снимать журналисты. Пусть теперь этот снимок увидит каждый любитель желтой прессы. Это неважно. Теперь я смогу беспрепятственно взять ее хрупкую ручку в свою, обнять и поцеловать. Теперь, когда у Мии есть документ о том, что она полностью эмансипированная личность, мне никто и слова не скажет.

Но… пусть и не надеются, что я стану говорить о наших отношениях. Мы любим друг друга, и это никого не касается.
________________________________________________________

Эта глава для меня была невероятно трудной в написании, потому что ничего не смыслю в юриспруденции и мне пришлось прочесть кучу всяких статей и даже выдержек из УК США. А еще я достала свою подругу-юриста, которой я очень благодарна за помощь в написании. Возможно, глава слегка скучноватая, но от нее никуда нельзя было деться. Следующая глава будет последней, и я постараюсь написать ее побыстрее, хотя мне жаль расставаться со своими любимыми героями.

А теперь немного поясню.
Миа и Дженсен в этой главе уже не скрывали своих отношений. Почему? Потому что была проведена сложная, так сказать, операция, которая называется эмансипацией. Она заключается в том, что подросток, живущий отдельно от родителей/опекунов и зарабатывающий собственным трудом (в том числе и по контракту), подает заявлении признании его полностью дееспособным, то есть он имеет те же права, что и совершеннолетний (в США полное совершеннолетние наступает в двадцать один год).
Суд состоялся потому, что Дженсен совершил противоправное деяние до того, как Миа получила вышеописанный документ. Почему судья прервал процесс. Несовершеннолетние подразделяются на несколько групп. Мие уже исполнилось шестнадцать, а, согласно УК США, с лицами, достигшими шестнадцати лет запрещено именно половое сношение, то есть генитальный контакт двух особей с целью продолжения рода и/или для получения полового удовлетворения. А этого самого контакта не было.
Вроде как понятно объяснила :D