В ее глазах был такой странный взгляд, и голову она наклонила в бок так необычно. Я улыбнулась.
- Нравится, Нильси? – я использовала прозвище, которое дал моей дочери один очень милый мальчик с детской площадки.
Нила моргнула и, посмотрев на меня, медленно кивнула.
- Красивые, - тихо сказала она и снова поднесла к лицу один цветок из букета, чтобы вдохнуть его аромат.
- Как и все остальные, - подтвердила я, но чтобы долго не концентрировать внимание именно на этом, добавила, - а сейчас давай соберем тебя на прогулку. Иди выбери то, что хочешь одеть.
И это было все, что понадобилось Ниле, чтобы перейти из нехарактерного ей тихого и серьезного состояния в ее повседневное. Моя дочь по своей натуре была самой настоящей девчонкой. И сейчас она проходила ту стадию, где ей нравилось все миленькое, хорошенькое и прелестное. Еще она, как казалось мне, слишком рано стала сама себе выбирать одежду, я никакими способами не могла заставить одеть ее то, что она не считала красивым.
И должна признать, что вкус у моей дочери… Остается надеяться только на то, что он не останется таким на всю жизнь.
Я подняла еще один букет от Эдварда и, выйдя в коридор, заменила им старый, еще даже не успевший потерять свою свежесть. Взяв с коробочки, теперь постоянно стоящей рядом с вазой, булавку, я прикрепила в раскрытом виде самую новую карточку, как обычно, с несколькими фразами от него.
Не знаю почему, но каждый раз, увидев эту стену, задекорированную его откровениями, признаниями и мыслями, я чувствовала какой-то странный вид удовольствия, удовлетворения даже. Такого плохого. Казалось, что сейчас я была той, кто управлял. Реализацию этого портил лишь тот факт, что я прекрасно понимала и знала, что он просто позволяет мне это делать.
Он дал понять, что больше ему не важно, кто и кем является.
А хотелось добиться самой. Хотя, может, я так добилась?
Я бы уже давно сдалась, на самом деле многого не надо было, чтобы поверхностно эмоции прошли, а для полного их исчезновения стараний не хватило бы даже у самого упорного, упертого и везучего человека.
Для меня было уже как-то не так важно, что произошло тогда. Да - было. Да - было больно. Да - больно. Да - предали. Да - обидно. Да - мерзко. Но как не крути, от всего этого я лишь выиграла, что очевидно. И просто надо отпустить.
Я ухмыльнулась.
- Стала человеком, - тихо произнесла, проводя пальцем по написанным на белой карточке словам.
Я приезжаю.
Может вопрос, нужна ли я ему такая, никогда и не стоял, по-крайней мере у меня самой, то просто ради прикола захотелось подумать, нужен ли он такой мне.
- Мама?
Я вздрогнула. Совсем ушла в себя и в свои безумные, сумасшедшие мысли.
- Ангел? – с улыбкой повернулась и осмотрела силуэт ребенка.
- Все, - сказала она.
Я присела на корточки и подозвала Нилу к себе, так легонечко и мягко обняла.
- Я люблю тебя, - произнесла девочка.
- А как ты меня любишь? – спросила я, закрывая глаза.
- Крепко-крепко, - и свои слова она подтвердила объятием.
А потом мы пошли гулять и по магазинам. Рождество совсем-совсем скоро, а у нас еще не все подарки куплены, но я уже знаю, что следующие несколько вечеров будут проведены в компании оберточной бумаги, блестящих ленточек и раздумий над тем, сколько на главное дерево вечера можно повесить золотистых бантиков …

Иногда мы целовались. С ним это было не для того, чтобы завести хоть какой-то вид отношений, мы ведь уже и так друзья. Просто иногда становилось скучно, и мы начинали дурачиться, так просто для поднятия настроения. Это делал каждый в какой-то момент своей жизни. Ну, знаете, это что-то типа того, что каждая девушка должна иметь в жизни опыт отношений на одну ночь, даже хреновый, красную губную помаду, даже если она ей не идет и верного парня, пусть он и годен только в роле запасного аэродрома.
Отец на дежурстве, смена в Рождественский день, а под елкой, которую меня заставили украшать, лежим мы с Эдвардом. Целуемся, обнимаемся, ласкаемся и выпиваем из горлышка открытой бутылки шампанского. Нам по пятнадцать и мы не задумываемся над тем, что делаем.
Я подняла руку вверх и сорвала зеленую иголку, хихикнула и вставила ее между губами Эдварда.
Он мне ухмыльнулся.
- Я твой личный клоун? – спросил он.
Я широко улыбнулась.
- Да.
- Ладно, - Эдвард сел и начал что-то искать взглядом, я последовала его примеру и тоже поднялась с полу.
- Тебе что-то надо? Ты скажи, я дам.
- Есть еще бутылки? - он кивнул в сторону открытого шампанского.
- В холодильнике, две, кажется, - ответила я.
Через пару секунд Эдвард стоял передо мной с улыбкой на губах и держа в каждой руке по бутылке.
- Ну, раз уж я твой личный клоун, то… - произнес он и стал жонглировать бутылками со спиртным.
Я засмеялась, но его фокус закончился, прежде чем успел начаться. На полу, в растекающейся пенящейся луже, лежали крупные осколки, в которых отражались мерцающие огоньки елки.
- Черт, - сказала я и встала, мысленно думая, как объяснить отцу происхождение пятна, - надо поскорей убрать, - может просто, как всегда взять и проигнорировать его?
- Подожди, - Эдвард взял меня за руку чуть выше локтя, - я хочу кое-что сделать, - он поднял один из осколков и достал из заднего кармана джинс зажигалку, - это будет только нашим, только у нас. Чем-то специальным выделим нас самих, хочешь?
И через пять минут я сидела на диване и покусывала губы, пытаясь не показывать и сдержать свою слабость, когда Эдвард в очередной раз надавливал на кожу нагретым осколком и вырезал наше что-то специальное.
На мгновенно вздувшейся коже проявлялась кровь, но она не проливалась, только выступала…
А к концу вечера мы снова оказались под елкой, опять бездумно целуя и лаская друг друга, но на этот раз уже являлись гордыми обладателями вырезанных на руках друг у друга инициалов:
Э.К. Б.С.

- Как дела? Есть что-то новенькое? Новый год, новые события, понимаешь?
Я заулыбалась, радуясь возможности выговориться.
- Нила стала составлять предложения, - я тихо и коротко засмеялась, - правда ставит слова не в том порядке…
- Белла, - Джейн перебила меня и я посмотрела на нее, - это конечно очень хорошо, что ты так крепко связала свою жизнь с дочерью, но… - она заколебалась, теребя большим и указательным пальцами край бумажной салфетки, - но в твоем понимании тебя одной уже нет.
На мгновение я застыла, будто не веря, что только что услышала это. Потом улыбнулась.
- Ну конечно, так оно и есть, - сказала я, растеряно мотнув головой, резко встав и начав собирать разложенные незадолго до этого на диван покупки.
А как должно быть?
- Но… Но это не правильно, Белла.
Это почему-то было сродни удара ножом в спину. Мои глаза заслезились. Я снова повернулась к подруге.
- Не правильно то, что я люблю свою дочь, вместо того, чтобы возненавидеть ее? – спросил я, буквально чувствуя, как тяжело поступает воздух в легкие.
Джейн стала выглядеть испуганно, когда ее взгляд остановился на моем лице.
- Не такие крайности. Я не это имела в виду, Белла, - успокаивающе сказала она, - я просто хотела…
Я подняла руку и остановила ее.
- Ты просто хотела сказать мне, что я будто отгородилась от всего и всех, хоть никогда и не была одна. Ты просто хотела сказать, что я… прикрываюсь дочерью. А еще ты просто хотела сказать, что мне нужна помощь.
Мы молчали. Джейн тяжело вздохнула.
- Я просто думаю, что возможно все это было слишком тяжело для тебя.
Ее слова были такими искренними…
- Я знаю, Джейн, - я даже улыбнулась подруге, посмотрев на нее, - и возможно это просто сильно похоже, - я опустила взгляд, потом снова встретилась с ней глазами. - А ты не думала, что я просто построила себе безопасный мирок? Где только я и Нила? А ты не думала, что так я просто положила начало? Ты не могла и представить себе, что сейчас я хочу отстроить все с самого начала? А ты не думала, что я готовила себя дать второй шанс. А ты не думала, что я готовила себя для своего второго шанса?
Я быстро вышла из гостиной, подошла к столу в прихожей и вытащила убранные от глаз гостей карточки. А потом вернулась к Джейн и не кинула, а просто положила, даже разложила перед ней каждую отдельную плотную бумажку.
- Смотри, - на моем лице была улыбка.
Я наблюдала за тем, как тонкие пальцы подруги медленно перебирали данные мной ей его старания. Она поднимала одну, иногда сразу две карточки, и не торопясь читала все их небольшое, но нескудное содержимое. Когда она взяла ту, которая стала переменной в его посланиях, ту, с которой он был неосторожен, я закрыла глаза, представляя в памяти написанное предложение.

Иногда так сильно стараешься чувствовать что-то, что просто-напросто внушаешь себе это чувство.

- Белла?
Я вздрогнула, когда Джейн осторожно произнесла мое имя.
- Да? – но на моих губах по-прежнему была улыбка.
- Почему ты так быстро и легко простила его?
- К сожалению, я лишь простила, лучше бы уж забыла, - подруга недоверчиво посмотрела на меня, - знаешь что?
- Что?
- Бывает такое, что твой самый-самый человек совершает просто невероятную ошибку, - я остановилась и не продолжала, пока Джейн не кивнула, - и тебе так плохо, собственно говоря, как и ему. Но это же он тот, кто совершил ошибку, значит, тебе нельзя показать слабость, - снова остановка, - и тебе так сильно хочется… отплатить, что просто не знаешь как сильно. Но даже мучаясь, мучаясь, мучаясь ты не делаешь этого, хоть и сердишься на себя и тебя никто не понимает и даже осуждает…
- Но почему не делаешь, Белла? – она спрашивала это будто в восхищении.
Я грустно улыбнулась только одними кончиками губ. Вздохнула и подняла руку в воздух вверх ладошкой.
- Потому что ты просто понимаешь, что больнее только тебе будет, - я покачала головой – а боль-то больше чувствовать не хочется.
____________________________________________________________________________________
Так, чтобы вы знали, думаю, это будет нужно - Ниле сейчас почти два года, это - январь, через несколько месяцев будет ее второе д.р.
Розали и Элис не будут появляться в истории, возможно только их упоминание. Точнее не возможно, а будет.
И следующее - в 19 главе впервые мы познакомимся с семьей Эдварда. У них небольшая роль, но нужная
Форум!