Emilie Autumn – Mad Girl

Теперь я ненавижу стулья. Особенно стоящие в кругу.
Мисс Джонсон-«Рэтчед» объявила, что каждый день будет устраивать «общие собрания». Сразу же все пациенты возненавидели их, хоть первое только должно было состояться.
- Итак, начнем, - собрав по отделению даже кататоников, новая старшая медсестра села на последний свободный стул. – Кто-нибудь хочет что-нибудь рассказать?
Молчание.
- В таком случае я прошу каждого рассказать о себе. Прошу, - она кивнула Джеймсу, наблюдавшему за новыми медбратьями. Их, кажется, звали Майк и Остин.
- Джеймс Ортега, остальное можете прочитать в газетах, - пробормотал «бывший» маньяк, рассматривающий парней в белых халатах. – Кстати, симпатичные молодые люди.
- Им явно не хватает твоего автографа на лбу, - язвительно и громко сказал Эдвард.
- Раз уж вы такой разговорчивый, расскажите себе, - приторным голосом пропела Джонсон.
Мейсен ответил ей тем же тоном.
- Эдвард Энтони Мейсен, в лечебнице более девяти лет, биполярное аффективное расстройство, шизофрения, суицидальные наклонности, и можете дописать в историю болезни социопатию, потому что меня тошнит от этого душеизливательного сбора.
Говоря, он засучил рукава светлой водолазки, обнажая тонкие испещренные шрамами руки. Знакомым мне движением его пальцы, сжимающие сигарету, скользнули по предплечью.
- Эдвард, - шепотом я одернула его. В ответ парень улыбнулся, отчего я закатила глаза. – Идиот.
Вздрогнув, Мейсен прижал тлеющую сигарету к коже. Ни крика, ни стона. Лучезарно улыбнувшись медсестре, он бросил окурок на пол. Кажется, она опешила от такой наглости. Прошло несколько минут, прежде чем она взяла себя в руки и перевела взгляд на меня.
- А вас, девушка, я вроде бы знаю.
Я поставила локти на колени и положила подбородок на ладони.
- Откуда же, интересно? – холодно поинтересовалась я.
- Я проходила практику, когда вас привезли в госпиталь, наглотавшуюся таблеток. Тогда, кажется, ваш дядя спас вас от лечения.
В ее голосе было такое отвращение, что молчать я не могла.
- Вы так ненавидите самоубийц?
- Нет, меня тошнит от кровосмешения. Я хорошо помню взгляд вашего «дяди». А теперь Саше, кажется, видимо, надоело спасать вас от клиники.
Я вскочила на ноги и дернулась к медсестре, но мое левое запястье обхватили пальцы Эдварда, удерживая.
- Он умер, - прошипела я. – А вы, мисс Рэтчед…
- Мисс Джонсон, - огрызнулась она.
- Мне плевать на ваше имя! Вы и волоса с его головы не стоите. Вы дешевка! Вы… Вы. Ничего не знаете.
- Чего же я не знаю? – сладко улыбнулась она.
- Даваайте, смешивайте меня с грязью, не стесняйтесь. Да пусти ты! – я выдернула руку из хватки Мейсена. – Знаете, что еще? Я спала с ним!
Я сделала шаг по направлению к медсестре.
- И любое кровосмешение меркнет в сравнении с тем фактом, что я любила этого человека, черт вас побери! – я рванулась к Джонсон, но Эдвард резко обхватил меня руками.
- Белла, - его губы прижались к моему уху, - успокойся.
Я повернулась и уткнулась в его плечо.
- А это ведь ваша работа, - презрительно сказал парень поверх моего плеча.

***

- Ну и зачем ты полезла на нее? – расстроено отчитывал меня Эдвард, притащив в палату.
- А сам? – хмуро буркнула я.
- На себя мне наплевать, а на тебя – нет. Я не хочу, чтобы тебя тащили на шоковую терапию.
Я мрачно посмотрела на него.
- Думаешь, тебя теперь оставят в покое?
- Ты то же самое говорил о Хейл, - подметила я.
- Я… - парень замялся, - я был не прав. Она и Трюмперов взаперти держала. Просто я так взбесился, когда… она всадила иглу ненужного успокоительного тебе в вену. Она увидела что-то в тебе, чему позавидовала, и… Неважно…
Я покачала головой и, театрально вздохнув, упала на кровать, продемонстрировав лодыжки.
- Иди сюда, - прохныкала я, протягивая к Эдварду руки. Усмехнувшись, он сел на край кровати. Я скинула туфли и положила ноги ему на колени.
- Я не хочу здесь больше находиться, - уже серьезно сказала я. – Я на улице уже месяц, наверное, не была.
- Неправда, ты ходила через двор к Карлайлу.
- Брось, Эдвард. Это было всего пару раз. Я бы все сейчас отдала, чтобы прогуляться по Сиэтлу или другому городу. И на Рождество я хочу быть на службе в маленькой церкви в Форксе.
Мейсен рассмеялся.
- Кое-кто безнадежный романтик.
Я пожала плечами.
- Наверное. Я уже не помню, каково гулять под холодным дождем, и при этом я живу в штате Вашингтон.
- Ты сейчас в Орегоне.
- Не суть… И вообще, с каких пор ты стал таким скептиком?
Он покачал головой.
- С тех пор, как провел много лет в больнице.
Я печально улыбнулась и попыталась слезть с кровати.
- Куда ты? – остановил меня Эдвард.
- Собираюсь пройтись по отделению, не могу больше целыми днями лежать или сидеть.
- Одна ты не пойдешь, - заявил парень, вставая вместе со мной.
- Почему это?
- Потому что ты натворишь обязательно что-нибудь.
Я смерила его мрачным взглядом.

***

Emilie Autumn
- О, Свон, наконец-то, и вы объявились, - ледяным тоном сказала мисс Джонсон, когда мы с Эдвардом вышли в холл.
- Чего вам?
- Через пятнадцать минут в 205 кабинет на терапию к доктору Осборну.
Врач Оззи? А это было бы весело.
- А как его зовут? – поинтересовалась я.
- Лоран Осборн, вам то что?
- Ну нет, я к нему не пойду, - проныла я.
- Почему?
- Да вы достали со своим психоанализом! – непроизвольно вскрикнула я. Рука Эдварда сразу же легла мне на плечо. – Идите в детский сад детей мучать! Их не жалко! Они сразу все забывают!
- Перестань заниматься фатализмом, - шепнул мне на ухо Мейсен.
- Я шестнадцать раз пыталась покончить с собой, вот это фатализм чистой воды! Мою жизнь рушили и строили заново уже три раза! Мне плевать на шоковую терапию!
Я развернулась к Эдварду, который стоял с абсолютно белым лицом, смотря на новенькую медсестру.
- Она этого хочет? – охрипшим голосом спросила я. Парень медленно кивнул. Я сорвалась с места и подбежала к окну между холлом и комнатой персонала.
- Майк, Остин, отведите эту чертовку в кабинет терапии, - ледяным тоном приказала Джонсон.
Вот блядь.
- Вы этого не сделаете, - хрипло выдохнула я.
- О нет, еще как сделаю, - огрызнулась медсестра.
Господи, помоги мне, - подумала я и резким движением двинула локтем по стеклу. Раздался треск и боль в локте. Господи спасибо. Я ударила еще раз, оцарапав до крови локоть. Не долго думая, я схватила один их острых осколков и приставила к горлу. Приближавшиеся ко мне санитары застыли на месте. Я взяла власть над ситуацией в свои руки.
- Хоть один шаги перережу себе сонную артерию, - прошипела я.
- Режь, - улыбнулась Джонсон. Лицо Эдварда стало пепельным. Я пристально посмотрела на него. Ну, он же должен понимать, что я не посмею убить себя на его глазах и умереть на его руках: хуже боли любимому человеку не причинить.
Я черкнула по нежной коже стеклом, задев только капилляры. Опуская его, я грустно улыбнулась Эдварду и резким движением вонзила осколок чуть ниже локтя. Густым темным потоком кровь заструилась по руке. Уронив кусок стекла, я прислонилась к стене и, сползая на пол и закрыв лицо руками, разрыдалась.
Это был тот самый предел, о котором я чуть раньше рассказывала Эдварду.
Несколько минут все было нормально, но в одну секунду все скопившиеся обиды переполняют тебя до краев, и разум уже не может мыслить более-менее здраво.
- Что вы стоите?! – крикнула Джонсон. – Перевяжите ей руку и тащите успокаивать на ЭШТ, быстро!
Шоковая терапия? Ну, какого черта?
Меня попытались схватить, но я начала брыкаться и кричать.
В итоге меня жестко скрутили и насильно перевязали руку. Кто-то схватил меня под руки, кто-то другой схватил за лодыжки. Я продолжала кричать и сопротивляться, хоть и понимала, что это бесполезно.
Откуда-то появились еще несколько санитаров и тщательно скрутили Эдварда, снова разговаривающего словами из лексики дальнобойщиков.
- Этого в отдельную палату и к кровати, - рявкнула медсестра.

***

Отлично. Меня привязывают к какому-то столу, вынимают все украшение, вставляют кляп в рот. Это реально уже страшно.
В сгиб локтя вонзается игла, рассудок мутнеет.
Черт, черт, черт.
Сквозь толстую пелену наркоза я чувствую, как к вискам прижимается что-то прохладное. Кто-то сказал «разряд».
Нет, нет, нет.
Тело пронзил, изогнул, разорвал на куски мощный разряд электричества. А, блять!
В этот момент я могла мыслить только матом на всех известных мне языках.
Ну, начнем с того, что это неописуемо больно, несмотря на общий наркоз.
Это сводит с ума куда больше, чем безумие. Перед глазами мелькают яркие цвета, мелкие картины, которые должны сложиться в одну, но никак не могут. Ты можешь только молить об окончании мучений, да и то не можешь, потому что во рту кляп.
Наконец, маленькие стальные тросы электричества, натягивающие каждую мышцу, исчезли, я смогла выдохнуть и открыть глаза.
С каким же облегчением я услышала сердитый голос Джаспера Хейла.
- Какого черта вы это делаете?
Блять, это словно голос Бога, пришедшего спасти человечество.
Впрочем, ответом Джасперу было молчание. Тихо ругаясь, он подошел вынул какую-то дрянь из моего рта, отвязал от стола. Ничего не видя, я опустила ноги на пол и попыталась встать на них. Удержать равновесие не удалось, и осталась я в вертикальном состоянии лишь благодаря медбрату, спасшему меня от второго разряда. Он крепко удерживал меня и внимательно наблюдал, когда я смогу сделать шаг, не упав. Наконец, мне это удалось, и на ватных ногах я вышла из ада. Перед глазами все плыло, и я прислонилась к стене. Такое чувство, будто она придавливает меня. Боже мой, как же плохо. И холодно. Я тихо сползла на пол и потеряла сознание.

Форум