- Тебе нужно отдохнуть и поесть, - Эйрин заметила, что Карлайл очень устал, хотя и старался не подавать вида. – Остановимся у озера.
Между тонких стволов блеснула серебристая водная поверхность. Эйрин в единый миг очутилась на берегу и улыбнулась озеру, словно старому другу. Здесь рос белый шиповник, лепестки которого уже почти осыпались. Прохладный воздух, напоенный сладким ароматом, окутывал зеленые берега прозрачным душистым облаком.
– Во всем лесу только здесь еще цветут дикие белые розы, - Эйрин коснулась чашечки цветка на пышном кусте, и Карлайл поразился, насколько нежно ее пальцы, несколько часов назад с легкостью вырвавшие с корнем целое дерево, дотрагиваются до хрупких лепестков, совсем не причиняя им вреда. - Я знаю, людям нравятся садовые розы, но, по-моему, они больше похожи на маленькие кочаны капусты, чем на цветы.
Эйрин взглянула на Карлайла и, поймав его пристальный взгляд, тут же отвела глаза. Довольно странно было чувствовать себя предметом изучения. Удивительно было и то, что этот смертный юноша не боялся ее и даже относился к ней скорее настороженно, нежели враждебно. Эйрин легко встряхнула цветок, с которого посыпались мелкие капельки.
- Шиповник плачет, - тихо сказала она.
- Плачет?
- Видимо, ему снова пришлось кого-то убить. Да, так и есть!
Эйрин взяла что-то рукой в глубине куста и, раскрыв ладонь, показала Карлайлу маленький комочек из перьев.
- Еще одна птица запуталась в колючках и не смогла выбраться. Думаю, шиповнику жаль, что ему приходится убивать беззащитных созданий. Поэтому он плачет, - добавила она, украдкой взглянув в простодушно распахнутые глаза Карлайла. Боже, доверчивый мальчишка. Без фальши, зависти, злобы...
- Ты правда так думаешь?
- Конечно, нет! – Эйрин коротко рассмеялась. – Это просто дождь. Цветы не плачут, они бездушные созданья, Карлайл. А птичке всего лишь не повезло.
- Ты находишь это забавным?
Уловив холодность в голосе Карлайла, Эйрин помрачнела. Серьезен не по возрасту.
- Ты еще очень молод, инквизитор. Но настанет время, когда ты сам будешь отправлять на смерть. И невинных людей тоже. Тогда мы с тобой не слишком будем отличаться друг от друга.
- Я стану помогать людям, а не убивать их.
- Не будь наивным. Тебе придется выполнять приказы. Или расстаться с жизнью.
- Значит, расстанусь.
Эйрин насмешливо фыркнула. Он верит в то, что говорит, но останется ли таким же убежденным праведником лет через десять?..
Карлайл опустился на траву, глядя на ветви ивы, купающиеся в озерной воде. Он знал, что отчасти вампирша была права. Разве его отец не отправлял на костер несправедливо осужденных за колдовство? Но ведь это можно изменить. Бог поможет ему изменить то, что не удалось сделать отцу.
- Возьми.
Карлайл оглянулся. Вампирша протягивала ему пару ячменных лепешек, еще горячих и пахнущих дымом костра.
- Не волнуйся, я из-за них никого не убила.
Теплый аромат заманчиво защекотал ноздри. Под ложечкой сразу заныло, но Карлайл отвернулся, мельком взглянув на хлеб.
- Спасибо, я не голоден.
- Да иди ты к черту! – вспылив, Эйрин швырнула лепешки на землю, и в один миг очутилась на ветке сосны. Внутри нее кипела злость и обида. Впервые за сотню лет она испытывала столь безудержный гнев. Немыслимо - она бегает за едой для какого-то человечка! Для инквизитора. Врага. Хотя какой из него враг – чуть тронь, и переломится пополам. Или с голоду помрет, упрямец несчастный…
- Имей в виду: когда ты ослабеешь от голода, мне придется тебя нести, - не оборачиваясь, спокойно сказала Эйрин.
Карлайл молча подобрал с травы лепешки и положил их в свою сумку. Остаток пути до вечера прошел в безмолвии. Они не останавливались, пока лесную тропу не укутала темнота.

Плотнее запахнувшись в плащ, Карлайл сел на мягкий мох и прислонился к шершавому стволу. Ноги гудели от усталости, все тело было словно заполнено расплавленной медью. Не было сил даже думать или опасаться чего-либо, и вскоре Карлайл провалился в тяжелый сон.
Его разбудил голос вампирши. Карлайл тут же встрепенулся, проведя рукой по лицу, чтобы отогнать вязкую дремоту. Уже рассвело, и сквозь плотный полог крон проскальзывали тонкие солнечные лучи.
- Помоги мне, - повторила Эйрин. Присев, она вручила ему пучок каких-то пахучих листьев. Карлайл с изумлением заметил, что другой рукой она прижимает к груди бурого медвежонка. Тот громко урчал и тряс лапой, из которой торчал кусок дерева и капала кровь.
- Это нужно вытащить, - Эйрин ловко перехватила медвежонка, уложив к себе на колени. – Подержи его лапу. Держи крепче! И берегись когтей.
Карлайл повиновался, удивленно взирая на Эйрин. Видно, что ей было не впервой, потому что уже через секунду медвежонок пронзительно заверещал и принялся отчаянно вырываться из рук. Окровавленная щепка валялась рядом, а Эйрин деловито обкладывала рану листьями и заматывала больную лапу лоскутом, оторванным от своего платья.
- Давай, беги к своей маме, - закончив, вампирша слегка шлепнула звереныша по мохнатому заду. Медвежонок, ворча и хромая, покосолапил в кусты.
- Как бы его мамаша к нам не пожаловала, - довольно улыбнувшись, Эйрин перевела взгляд на Карлайла, который обескураженно смотрел на нее. В его серых глазах словно растаяла колючая льдинка, а в душе боролись противоречивые чувства. Впитывая их из его юного сердца, Эйрин никак не могла отвести глаз от соломинки, запутавшейся в золотистых волосах Карлайла. Ерунда, она вовсе не пыталась ему понравиться! Она делала все то же самое сотни раз. Но от его взгляда внутри будто вспыхивали горячие искорки… Он смущал ее. Немыслимо…
- Тебе нужно поесть, - нарушая неловкое молчание, проговорила Эйрин. К ее тихому удовольствию, Карлайл без возражений достал из сумки ячменную лепешку. Эйрин присела поодаль, оттирая ладони от крови росистыми листьями. Кровь животных отчего-то совсем не волновала ее вампирскую натуру, хотя их эмоции она чувствовала столь же ярко. Эйрин прислушалась к удалявшемуся биению сердца: кажется, медвежонок нашел-таки свою маму и почти избавился от повязки. Вот ведь негодник!..
- Почему ты стала вампиром?..
Она ждала, что рано или поздно Карлайл задаст этот вопрос.
- Думаешь, у меня был выбор?.. – не оборачиваясь, негромко произнесла Эйрин.
Помолчав, она встряхнула волосами и продолжила:
- Но я не жалею об этом. Ты бы тоже принял свою бессмертную жизнь, если б довелось.
- Никогда.