-Глава двадцать третья-

Сьюки хотела развернуться, но Эрик крепко прижал ее к высокому туалетному столику. Девушка почувствовала во взгляде вампира какую-то скрытую ярость.
- Нравится быть плохой девочкой? Любишь, когда на тебя восхищенно смотрят мужчины с твердыми членами?
Сьюки с удивлением смотрела на Эрика в огромное зеркало, так непривычен был этот его тон. Вампир говорил хрипло, но его глаза были холодны. Мужчина задрал ее платье до талии и сорвал с нее трусики. Сьюки протестующе охнула, но вампир развернул ее к себе и, глядя ей в глаза, как-то властно произнес:
- Я покажу тебе, какой член тебе нужен.
Девушка вскрикнула, когда Эрик, одним движением приподняв ее, буквально насадил Сьюки на свой возбужденный мощный член. Эрик то приподнимал ее, то снова опускал на себя, буквально вколачивая в нее свою плоть. Сьюки казалось, что он разорвет ее, настолько грубыми и сильными были его толчки внутри нее. Но боль была неожиданно приятной, и девушка начала стонать под натиском вампира. Услышав ее все нарастающие стоны, Эрик яростно прошептал ей на ухо:
- Ты думаешь, хоть один из них сравниться со мной? - Эрик довольно грубо схватил ее рукой за волосы и отодвигая ее голову чуть назад.
Сьюки открыла глаза и просто отрицательно покачала головой. И хотя ее уже во всю охватило наслаждение, сквозь него к ней пришла мысль, что ее отношения с Северянином могут очень плохо закончиться. Но Эрик ускорил темп внутри нее, и все мысли ушли. Сьюки до крови прикусила губу, чтобы не закричать, когда на нее накатила волна оргазма. Эрик кончил почти одновременно с нею, глухо зарычав, он излился в нее. Девушка тяжело дышала, она смотрела на мужчину, который медленно поставил ее на пол.
- Теперь ты понимаешь, кто твой Господин? - и хотя это прозвучало шутливо, и на лице Эрика была улыбка, его глаза были холодны, словно лед.
Он притянул Сьюки за волосы к себе и впился в ее губы, ничего похожего на нежность или страсть тут и не наблюдалось. Эрик будто закреплял этим поцелуем свою власть над ней. Вампир отпустил ее и начал поправлять одежду, Сьюки же, приведя себя в порядок, в расстройстве смотрела на свои порванные трусики. Заметив ее смятение, Эрик наклонился к ее уху, при этом взяв из ее рук порванную вещь и швырнув в урну, и прошептал:
- Я буду сходить с ума, чувствуя, что ты на приеме без нижнего белья,- Сьюки покраснела от его слов.
- Эрик, но ведь сюда могли зайти! Зачем надо было…
Мужчина небрежно хмыкнул:
- А на что тогда Берты? - он посмотрел в зеркало и пригладил свои растрепавшиеся волосы.- Пойдем, нас ждут великие дела.
Девушка нерешительно вышла за Эриком в коридор, у дверей и вправду стояли оба Берта , а за ними… ряд возмущенных дам. Они посмотрели на парочку так, что Сьюки хотелось провалиться сквозь землю. Эрик же с широкой улыбкой обвел женщин взглядом:
- Прошу простить за неудобства. Сами понимаете… неотложные дела, - женщины понимающе захихикали.
Да уж, дамы таяли под наглым взглядом ее любовника, и девушку это злило. Весь остаток вечера она то и дело слышала перешептывания за своей спиной, весть об их с Эриком «неотложных делах» быстро распространилась. Мысли людей о ее недостойном поведении прорывались даже через поставленную защиту. Сьюки внезапно подумала: «И ведь Эрик сегодня прекрасно показал, что он диктует условия в их «играх», моего мнения он даже не спрашивал».
Девушка растерянно оглянулась, ища взглядом своего любовника. Найдя его, она прикоснулась к его плечу.
- Эрик, я устала и хочу домой.
Эрик приподнял бровь.
- Надеюсь, все в порядке? - Сьюки кивнула. - Машина в твоем распоряжении, я пожалуй еще останусь.
Девушка молча развернулась и пошла через зал к выходу. Ей было все равно на то, что думают о ней все эти люди, ее просто шокировало сегодняшнее поведение Эрика. «Откуда в нем эта перемена?», с удивлением спрашивала себя Сьюки и не находила ответа. Сегодня с ней был будто другой человек, не тот Эрик, с которым она уже встречалась полтора месяца, а незнакомец, который пугал ее и отталкивал.
В машине девушка решила, что раз у нее впереди три выходные дня, она вполне может позволить себе съездить в Бон Темпс. Она уже так соскучилась по всем, ее редкие телефонные звонки брату и друзьям нисколько не восполняли пустоту в ее сердце, появившуюся после приезда в Новый Орлеан.
Приехав домой, она быстро приняла душ, перекусила на скорую руку и, оставив Хэдли короткую записку о том, что ее три дня не будет, вышла из квартиры. Поймав такси, она доехала до автовокзала. Позже, смотря в окно едущего автобуса, девушка размышляла о том, действительно ли у нее с Эриком такие отношения, как она себе их представляла. Она не знала ответа на этот вопрос, и от этого ей было еще хуже. Автобус остановился, и Сьюки, выйдя из него, глубоко втянула в себя утренний воздух родного ей городка. Так как вещей она с собой никаких не брала, девушка шла по обочине в сторону дома своей бабули налегке. Неожиданно рядом с нею остановилась полицейская машина, за рулем сидел Энди Бельфлер. Он широко ей улыбнулся:
- Сьюки Стакхаус! Давненько тебя не было видно, подвезти до дому?
Сьюки широко улыбнулась и кивнула:
- Было бы неплохо, Энди,- девушка с радостью села в автомобиль.
Энди трещал безумолку всю дорогу, рассказывая ей о том, что за время отсутствия творил ее непутевый братец со своими друзьями. Сьюки искренне смеялась над рассказом Энди. «Господи! Как же я по всем соскучилась! Как же здесь хорошо, так все просто и никаких проблем», с легкой грустью подумала девушка, выходя из машины и смотря на дом своей бабушки. Она поднялась по ступенькам, еще раз посмотрела на предрассветное небо и повернула в замке ключ. Зайдя в дом, она сразу же прошла на кухню и заварила себе крепкий кофе. Ей и так не хотелось спать, ее голова была забита невеселыми мыслями, поэтому девушка решила применить свою обычную терапию. Всегда, когда ее что-то тревожило, она драила до блеска дом. А за время ее отсутствия это и так было необходимо, везде был виден толстый слой пыли, да и грязная посуда в раковине стояла явно ни один день.
- Джейсон, Джейсон, - покачала головой Сьюки.
Девушка одела резиновые перчатки и включила воду. Она начала с остервенением тереть тарелки, понемногу ее мысли об Эрике уходили, уступая место мыслям о том, что она скажет своему непутевому братцу днем, когда его увидит.