С самого детства Кьяру учили тому, что ведьмы - самые опасные и могущественные враги и их нужно остерегаться. Любой уважающий себя оборотень убил бы ведьму без вопросов и следствия, лишь повстречав ее на своем пути. Или умер бы, пытаясь убить. Вражда, начавшаяся почти десять столетий назад, с течением времени приобретала все новую силу и ни одна из сторон даже не помышляла о разделе власти, хотя в виду резкого сокращения обоих видов за последнее столетие, это было бы самым разумным решением. Внушая ей, что ведьмы - зло в чистейшем виде, наставники не учитывали того факта, что мать Кьяры была одной из них. Хотя она и не получила ее способностей, так как ген оборотней побеждал во всех плодах от союза с не-оборотнями, Кьяра все же была наполовину ведьмой. Она не верила в то, что ее мама была злом, хотя и не знала ее, так как та умерла в родах.

Отец Кьяры, Люк Дюран, был главой рода Дюран и представителем территории Дюранов на Верховном Совете. Его союз с ведьмой чуть не стоил ему изгнания. В виду того, что Люк являлся последним из древнего рода, это означало бы полное исчезновение Дюранов, которые во времена монархии были правящей семьей. Возможно, именно из-за отсутствия наследника или хотя бы дальнего родственника его помиловали. Хотя, как отец признался ей недавно, его спасению немало поспособствовал Алан Леруа - лучший друг и вот уже двадцать лет Глава Совета.

Совет был образован в 1857 году, когда обезумевший король оборотней - Себастьян Дюран, вырезал весь род Дюбуа, включающий более трех сотен оборотней, не жалея ни стариков, ни детей. Главы оставшихся пяти родов: Леруа, Пикар, Лефевр, Дави и Мерсьер, управляющие территориями оборотней во Франции, Англии и США, подняли бунт и свергнув короля, решили образовать Совет, в который входили бы главы шести правящих родов, включая Дюранов, главой которых, после смерти короля, стал его сын. Главой Совета, имеющим право решающего голоса, равняющегося двум, во всех решениях Совета, назначили того представителя, чьи сородичи превосходили остальных по численности. В то время эта привилегия перешла к главе рода Леруа и до сих пор они сохраняли свое преимущество значительным численным перевесом оборотней, принявших защиту рода.

Жизнь Кьяры ничем не отличалась от жизни других ее сверстниц. До восьми лет она обучалась дома, после пошла в начальную школу. На территории Дюранов была своя школа и, хотя многие предметы изучались по человеческой программе, были также несколько специальных предметов их вида, включающую в себя историю оборотней, защиту от проклятий и начальную физическую подготовку. Так как женщины пользовались меньшими правами и были тщательно оберегаемы, то после окончания старшей школы многие не имели возможности продолжить обучение. Люк давал Кьяре большую свободу, чем получали другие девушки ее возраста и после того, как она окончила школу в семнадцать лет, позволил ей продолжить обучение в военной академии, находящейся в Луизиане, на территории Алана Леруа.

Кьяра всегда мечтала стать журналисткой, но зная, что отец не отпустит ее за пределы США и тем более к людям, выбрала военную академию, находящуюся во владениях его лучшего друга. Всю жизнь прожившая в штате Мэн, Кьяра не сразу смогла привыкнуть к климату и образу жизни в Луизиане, но со временем ей полюбилась ее новая жизнь, которую омрачала лишь тоска по отцу. Продолжительность учебы в академии составляла два года, да и летом у них были двухмесячные каникулы, но посетители не допускались на территорию академии во время учебы, а телефонные звонки не могли заменить живое общение. В год ее поступления первокурсников оказалось не много и всего образовалось три группы. Кроме Кьяры, среди поступивших, оказалось только шесть девушек и всех их включили в одну группу. На удивление, все девушки оказались вполне милыми. Они мирно сосуществовали в одной комнате, лишь изредка ссорясь по каким-то пустякам. Все предметы, кроме физической подготовки, у девушек проходили со студентами мужского пола. Хотя Сандрин, Мари, Хлоя, Мишель, Аманда и Луиза были вполне дружелюбны с ней, Кьяра не могла назвать подругой ни одну из них. Сандрин единственная, кроме нее самой, принадлежала к верхушке иерархии, являясь дочерью главы рода Мерсьер, но она предпочитала общество книг живому общению и вообще была не очень разговорчивой. Мишель и Хлоя были двоюродными сестрами и везде ходили вместе, редко пуская кого-то в свою компанию. Мари, Луиза и Аманда нашли много общего между собой и после первой же недели в академии стали лучшими подружками. Поначалу Кьяра проводила время с ними, но потом начала отдаляться. У нее было мало общих интересов с этими девушками, к тому же появился первый настоящий друг - Ксавьер.

Ксавьер Лефевр тоже был первокурсником и учился в их группе. Так уж получилось, что на лекциях по истории они оказались на соседних местах. Сначала они общались только на истории, потом и на других лекциях стали садиться вместе, а после жалобы Кьяры на неуспеваемость по физической подготовке, Ксавьер вызвался ей помочь в свободное от учебы время и так получилось, что они стали неразлучны. Многие не верили в их дружбу и перешептывались, что у них роман, что было просто скандально, но это было не так. Ксавьеру уже исполнилось восемнадцать и он был обручен. Свою невесту он знал с детства и был влюблен в нее по уши. Свадьба должна была состояться сразу после выпуска из академии. Кьяра, со своей стороны, тоже не испытывала к нему иных чувств, кроме дружеских. Ее отец уже начал размышлять о претендентах на ее руку. По традициям, все юноши и девушки обручались после достижения восемнадцатилетнего возраста. После обручения женщина переходила под опеку будущего супруга и свадьба являлась лишь формальностью. После объявления о помолвке и подписания договора, свадьбу могли отложить на несколько лет, но, по сути, обручение ничем не отличалось от брака. При желании жених мог забрать невесту в свой дом еще до церемонии соединения. Единственным запретом было заведение потомства до церемонии.

Кьяра надеялась, что выбранный отцом супруг будет хотя бы снисходителен к ней. Среди представителей верхушки общества редко можно было встретить не испорченного властью и богатством молодого человека, но она надеялась, что ей повезет. До ее восемнадцатилетия оставалось еще два месяца и впервые в жизни ей хотелось отдалить свой день рождения - самый любимый, обычно, праздник. На любовь в браке она не надеялась, так как это чувство было столь же редким в ее окружении, как и истинные пары.

Истинными парами называли союз людей, чьи звери не отторгали друг друга, а соединялись. Это было исключительно редким явлением. Невозможно было заранее узнать, сможет ли твой зверь принять зверя твоего супруга. У некоторых пар это происходило после многих, совместно прожитых лет. Поговаривали, что Алан Леруа признал в своей, ныне покойной, супруге истинную пару после первой же встречи. К сожалению, она умерла еще до рождения Кьяры и, ей так и не удалось стать свидетельницей этого чуда. На ее родной территории истинных пар не было. Неудивительно, что она не загружала свою голову пустыми мечтами.





- Кьяра, немедленно выходи из ванной, ты тут не одна живешь!- возмущенно кричала Луиза, барабаня в дверь.

Уже одетая в спортивную форму, Кьяра быстро заплела длинные рыжие волосы в тугую косу и внимательно изучила свое бледное лицо в зеркале. Под глазами залегли тени, делая ее лицо каким-то зловещим. Губы, искусанные за ночь, были неестественно яркими. Пудра не многим ей помогла, так что ее вид был таким же болезненным, как и сразу после пробуждения. Вздохнув, она все-таки отперла дверь и вышла. Не обращая внимания на ругательства возмущенной ее "хамским поведением" соседки, она заправила свою кровать и в одиночестве отправилась в столовую. Завтрак подавали в семь. На часах было шесть тридцать и столовая оказалась практически пустой. Присев за стол, предназначенный для их группы, она начала постукивать по нему пальцами, смотря в одну точку. Сегодня ей снова снилась смерть отца и она проснулась с бешено колотящимся сердцем и засевшим глубоко внутри страхом. Кьяре нечасто снились кошмары, но когда это происходило, ее еще несколько дней не отпускало смутное чувство тревоги, что отнюдь не улучшало настроения. Через несколько минут к ней присоединился Ксавьер.

- Чего такая мрачная? – ухмыльнулся он, садясь напротив.

Обычная жизнерадостность друга вызвала в ней лишь глухое раздражение.

- Не выспалась, - буркнула она тоном, не подразумевающим желание к дальнейшему общению, но Ксавьер намеков не понимал или предпочитал игнорировать.

- Я надеялся на твою помощь, - сказал он и, перегнувшись через стол, уже тише добавил:

- Леруа конфисковал у меня кое-что. Мемуары.

Он подчеркнул последнее слово, будто сообщая нечто очень важное, вроде сообщения о найденном кладе в лодочном сарае. Не то, чтобы в этой покосившейся постройке можно было найти что-то ценнее ржавого гвоздя, но красноречивый взгляд, которым он на нее посмотрел, дал ей понять, что от нее ожидают, по меньшей мере, любопытства. Кьяра понятия не имела, что он ведет дневник и уставилась на него, как на полоумного.

- Ты ведешь дневник?

Голос девушки в полной мере передавал ее удивление.

- Вообще-то, мемуары – это не совсем дневник, - тут же ощетинился Ксавьер. - К тому же, я ерундой не занимаюсь. Это семейная реликвия. В этих мемуарах мой далекий предок завещал своим потомкам секреты обольщения.

Кьяра закатила глаза.

-Только ты можешь читать подобную чушь. От Плейбоя к Секретам обольщения от дядюшки ээ… как там его?

- Не важно. Не буду говорить, какое наказание меня ожидает, если отцу станет известно, что я вынес книгу из семейной библиотеки - начал он,- но, если я не перешлю книгу до субботы своему кузену, ее отсутствие рано или поздно обнаружат и тогда мне конец.

Кьяра недоверчиво ухмыльнулась.

- Да ладно, не драматизируй. И вообще, при чем тут я?

Ксавьер вдруг выпрямился на стуле, выражение его лица стало серьезным.

- Кьяра, я понимаю, что ты любимый ребенок в семье и тебя все балуют, но наша семья придерживается старых традиций. И старых методов воспитания детей.

Кьяра на секунду застыла, не в силах поверить такой жестокости родителей по отношению к своим детям, но чтобы не оскорбить Ксавьера, притворилась, что ее это не трогает и беззаботным тоном спросила:

- Так чем я-то могу тебе помочь?

Ксавьер оживился.

- Сегодня утром я проник в комнату Леруа, пока он принимал душ. У меня было не так много времени, но осмотревшись, я не нашел книгу, зато в тумбочке обнаружил ключ от его комнаты. Уверен, он запасной. Я взял его.

- С ума сошел? Представляешь, что бы он с тобой сделал, обнаружив в своей комнате?

- Назначил бы наказание, - пожал плечами этот ненормальный. - А представляешь, что со мной сделает отец? В любом случае, если ты мне поможешь, я избегу наказания от обоих. Ты должна проникнуть в комнату Леруа ночью и найти книгу.

- Ты остаток мозгов от страха растерял? - возмутилась Кьяра. Такой глупости она делать не собиралась. - Я ни за что к нему не пойду! Иди сам.

Зак Леруа находился в академии третий год. В этом году его наняли на должность старосты. Обязанности старосты заключались в полном контроле над поведением учеников и, обычно эту работу выполнял один из преподавателей за дополнительную плату. Леруа не выпустился официально, но и учеником уже не являлся. Никто раньше не задерживался в академии более, чем на два года и вокруг старосты ходило множество слухов. Поговаривали, что он не может обращаться и контролировать своего зверя, но никто не знал, правда ли это. Спросить его об этом напрямую никто не осмелился бы, поэтому все терялись в догадках. Зак был сыном и преемником Алана Леруа, хоть и не родным. Матерью Зака являлась сестра Алана, Вэлори Леруа, которая родила сына вне брака и так и не призналась, кто его отец. Алан, потерявший супругу, усыновил мальчика, зная, что никогда больше не женится и других наследников у него не будет. Хотя все знали правду, говорить об этом было не принято, а Вэлори считалась тетей мальчика. Сам Зак слыл чрезвычайно мстительным и мало кто решился бы встать у него на пути. О нем ходили ужасные слухи, поговаривали, что он не чурается грязных приемов и способен серьезно покалечить и чуть ли не убить того, кто посмел проявить неуважение к нему или настроить против себя. Кьяра считала эти слухи преувеличением, но все равно не желала иметь с ним никаких дел, потому что он и впрямь внушал опасения.

- Я бы пошел, но если после отбоя выйду из спальни, об этом обязательно доложат Леруа и наказания мне не избежать. Вместо того, чтобы следить ночью за нами, он уходит куда-то по своим делам и не возвращается до раннего утра, но о нарушениях все равно узнает. Наверняка подкупил кого-то из учеников, ублюдок!

Ксавьер запустил руки в волосы, взъерошивая их. У старосты было особое отношение к нему и с начала учебного года Ксавьер провел немало времени, моя полы и помогая садовникам, даже за самые мелкие нарушения.

- Зря ты волнуешься, это совершенно безопасно, - сказал он самым убедительным тоном, положив ей руки на плечи и пытаясь загипнотизировать взглядом. Получалось не очень эффективно, но едва ли он это осознавал. - Я точно знаю, что раньше четырех-пяти утра он не возвращается. Скажи, что тебя тошнит и тебе надо на свежий воздух, если спросят, зачем ты выходишь ночью. Уверен, девчонкам это не покажется странным, а мне парни вряд ли поверят.

Он не стал напоминать о всех тех услугах и одолжениях, которые оказал ей. Ксавьер помогал друзьям совершенно бескорыстно и в ответ ждал такого же отношения к себе. Кьяра не хотела, но была просто обязана согласиться. Она не могла проигнорировать его просьбу, тем более, что это было не так уж сложно. Она быстренько обыщет комнату и уберется оттуда задолго до возвращения Леруа.

- Ладно, - вздохнула она, протягивая руку. - Давай ключ.




Кьяра выбралась из комнаты после двенадцати, сообщив бодрствующей за чтением Мари, что ей нездоровится и отказавшись от помощи. Затаившись в нише рядом с комнатой старосты, она подождала, пока не щелкнет замок запираемой двери и не стихнут удаляющиеся в противоположную сторону шаги. Осторожно осмотревшись и убедившись, что в коридоре никого нет, она открыла дверь ключом и вошла в комнату, прикрыв ее за собой. Начать обыск девушка решила с письменного стола, ящики которого, к счастью, не были заперты. Однако, не успела Кьяра открыть первый ящик, как за дверью послышались шаги. Времени прятаться не было и она быстро закатилась под кровать. За дверью ключ в замке не повернулся, потому что она уже не была заперта. Оставалась надежда, что вернувшийся парень решит, что забыл запереть за собой, но это было маловероятно. Дверь открылась и закрылась, а он направился прямо к кровати. Ноги Леруа в кроссовках находились в десяти сантиметрах от ее лица и, затаив дыхание, Кьяра ждала, что ее вот-вот обнаружат. Однако, он забрался на кровать и через несколько секунд снятые кроссовки упали на пол. Под кроватью, к счастью, не было пыли, но лежать на голых досках было неудобно и со временем, у девушки затекла нога. Уже с полчаса Зак лежал неподвижно и, решив, что он заснул, Кьяра начала тихо выбираться из-под кровати. Выпрямившись, она опасливо оглянулась на лежащего парня и чуть не вскрикнула, встретившись взглядом с сияющими предвкушением голубыми глазами.

- И кто это тут у нас? - прозвучал насмешливый голос.

Она застыла от ужаса, не зная, что делать и как объяснить свое проникновение в его спальню.

- Я думал, тебя хватит хотя бы на час, - гадко ухмыльнулся Зак, зажигая лампу, стоящую на прикроватной тумбочке.

Он полулежал в расслабленной позе, скрестив ноги и вытянув руки на спинке односпальной кровати. Темные волосы были растрепаны, а выражение лица сохраняло обычное презрительно-снисходительное выражение.

- Хотя... ты же у нас не полноценный оборотень, - протянул он с отвращением, осмотрев ее с ног до головы и поняв, кто перед ним.

Кьяра отступила на шаг к двери, не отвечая на оскорбление. Она не чувствовала себя в безопасности, находясь с ним наедине. Подсознание кричало, чтобы она убиралась из этой комнаты, но стоило ей сделать еще шаг к двери, он вскочил с кровати и метнулся к ней, больно сжав локоть.

- Зачем ты здесь? - спросил он обманчиво спокойным голосом.

Она подняла голову, встречаясь с ним взглядом.

- Хотела забрать книгу, которую ты отобрал у Ксавьера Лефевра, - честно ответила девушка, надеясь, что правда смягчит его.

Как староста он имел право назначить ей наказание и если слухи не лгут, то он выберет то, которое ей будет тяжелее выполнить. Многие были наслышаны о том, что в физической подготовке она худшая среди первокурсников, а мерой наказания здесь могли применяться и повторные прохождения нормативов, которые она и так не могла сдавать в полной мере.

- Отбирают у детей конфеты, а я конфисковал то, что отвлекало студента во время урока, - он снова ухмыльнулся, будто вспомнив о чем-то. - Я с первой встречи понял, что парень слишком никчемен, чтобы учиться здесь, но взять в любовницы отродье ведьмы? Опускаться ниже уже некуда. Ты, я вижу, понимаешь, насколько жалка, раз согласилась не только ему отсасывать, но и быть девочкой на побегушках. Что, боится меня Лефевр, раз послал тебя?

Кьяра почувствовала, как краснеет от злости. Леруа выпустил ее локоть, брезгливо отряхнув руки. Весь его вид выражал крайнюю степень презрения и она вскипела от ярости, забыв о своем недавнем страхе.

- Да как ты смеешь?

Ее рука поднялась, чтобы ударить его, он перехватил ее, больно сжав запястье и продолжая ухмыляться ей в лицо. Кьяра даже не обратила внимание на боль, выплескивая на него все, что думала и пытаясь вырвать руку из его хватки.

- То, что ты староста, не дает тебе права издеваться над другими! Если храбростью называть злоупотребление властью и оскорбление девушек, то уверена, Ксавьер предпочтет называться трусом. А что касается моей матери, то хоть она и была ведьмой, но я родилась по любви и в законном браке. А ты даже не знаешь имя отца, потому что мамочка нагуляла тебя неизвестно с кем. Только и можешь прикрываться именем дяди.

Он слушал ее монолог, не пытаясь прервать, а казалось, наслаждаясь ее вспышкой, однако, при последних словах его лицо исказила злость. Молниеносным движением он схватил ее за горло, сжав так сильно, что она начала задыхаться, безуспешно пытаясь отцепить его руки. Наклонившись, он прошипел ей в лицо, обжигая горячим дыханием:

- Еще одно слово о моей матери, сучка, и будешь блеваться кровью!

Его хватка на миг усилилась, заставляя подняться в ней новой волне паники, но потом он отпустил ее так же резко, как и схватил. Отойдя к кровати, он отвернулся и тихим, убийственно холодным голосом сказал:

- Вон. Наказание за проникновение в комнату старосты получишь завтра утром.

Потирая горло и судорожно кашляя, Кьяра выбежала из комнаты, обещав себе больше не связываться с этим психом. Хотя и мерзко было в этом себе признаваться, но он напугал ее до чертиков и она больше не собиралась давать старосте повод поиздеваться над ней.




Следующим утром Кьяра обнаружила на своей шее несколько синяков, да и горло все еще побаливало. Она содрогнулась, представив, что было бы, не отпусти ее Леруа вовремя. За завтраком она, под удивленные взгляды сокурсников, высказала Ксавьеру все, что думает о его гениальной идее, но увидев, что парень искренне расстроен из-за случившегося с ней, смилостивилась и простила его. Была пятница и после завтрака им должны были передать почту. Дождавшись своей очереди, она приняла посылку и несколько писем и отправилась в свою комнату. Студентам не разрешалось пользоваться лэптопами и даже мобильными телефонами. Звонить можно было только со стационарного телефона, один раз в день и не более десяти минут, поэтому, они с отцом частенько переписывались при помощи обычных писем. В посылке оказалось все, о чем она просила отца: косметические средства ее любимой марки, подобранные, несомненно, домоправительницей Норой, которая в Кьяре души не чаяла и практически заменила ей мать, роман, который Кьяра заказала по почте еще когда находилась дома и который попросила переслать отца и перстень с фамильным гербом. Почему он прислал его ей, она так и не поняла, потому что печатку носили только обрученные девушки до свадебной церемонии, на которой муж заменял ее на перстень с гербом своего рода. В душу закралось неприятное предчувствие и она начала просматривать письма. Два были от отца, датированы разными днями, но было еще одно и оно имело официальный вид. Даже конверт был запечатан воском. Открыв его, она достала небольшой лист плотной бумаги. Судя по вычурному тексту и золотым завитушкам по углам, это было приглашение. Однако, только прочитав текст, она поняла, насколько важным оно было для нее.







Всего лишь одно предложение, но оно предрешило ее дальнейшую судьбу.





С наступлением утра злость Зака на эту поганую ведьму еще не испарилась. Он с мстительным удовольствием представлял, как она будет мучиться, пытаясь сдать нормативы по физической подготовке, которые не провалила до сих пор только благодаря влиятельному папочке. Он до сих пор не мог поверить, что у Люка Дюрана такая дочь. Зак уважал Люка, который был лучшим другом отца и был довольно частым гостем в их доме. Конечно, ему было непонятно, как такой выдающийся человек мог позволить обмануть себя ведьме, но он не осуждал его. В конце концов, эти твари способны так заморочить голову, что и не догадаешься об этом, пока не станет слишком поздно. Тем не менее, его дочь он почти возненавидел после вчерашней ночи.

Никто не смел оскорблять его мать. Она была достойной женщиной и не было ее вины в том, что какая-то ведьма забрала жизнь у его отца, прежде чем он успел жениться на ней. Хотя никто не знал, кто его отец и мама держала это в секрете до сих пор, он не сомневался, что родители любили друг друга. Она была просто не из тех женщин, которые стали бы обмениваться на мимолетные увлечения или связи на одну ночь. На самом деле, с момента его рождения, она не встречалась ни с одним мужчиной и Зак был чертовски уверен в том, что она все еще любила его отца, хотя и не мог этого понять. И эта сучка посмела ее оскорбить!

С Кьярой Зак не был знаком лично до этой ночи, но мнение о ней у него уже сложилось. Она была слабой физически, вероятно ленивой, так как отставала по нескольким предметам, которые были не слишком трудными и самый большой недостаток - она была шлюхой Лефевра. Наверняка, вся в мать. Он не обращал внимания на слухи о них, они были ему неинтересны. Хотя, его отношение к Лефевру было особым. Заку чертовски нравилось издеваться над ним. Он не считал зазорным злоупотреблять властью, данной ему, как старосте. Если уж он вынужден третий год просиживать штаны в этой чертовой академии, то нужно же ему хоть как-то развлекаться и выпускать пар? А Лефевр являлся лучшей мишенью. Зак ненавидел старшего брата Ксавьера, который учился на одном с ним курсе и после его выпуска перенес эту ненависть на младшего брата своего вечного соперника. А теперь еще и его шлюха посмела проникнуть в его комнату и оскорбить мать. Он не собирался забывать об этом или спускать ей это так просто. После завтрака он отыграется по полной. Можно заодно и Лефевра наказать. А за что придумать не сложно.





После завтрака ведьма ушла за почтой и он сделал то же самое, решив назначить ей наказание прямо в приемной, где было достаточно свидетелей. От отца ему пришло приглашение, которому Зак немало удивился, потому что ему не разрешалось покидать территорию академии. Так как Лефевр со своей сучкой все еще стояли в очереди, он отошел к окну и вскрыл восковую печать. Текст приглашения заставил его громко выругаться и привел в такую ярость, что Зак чуть не перевернул стол секретаря, но все же сумел сдержаться и выбежал за дверь. Эмоции душили его, не находя выхода и он чувствовал, что зверь вот-вот завладеет сознанием. Дикая ненависть поднималась изнутри, вызывая желание крушить все вокруг и что еще хуже, разорвать кому-то глотку. Он выскочил на улицу, расталкивая всех на своем пути, и побежал в лодочный сарай. На полпути его нагнал Рагнор, крича что-то, но Зак его не слышал. Красная пелена застлала глаза и он приготовился к прыжку, но что-то острое вонзилось в его горло и обмякнув, он свалился на землю. Сознание медленно уплывало и он провалился в небытие, благодаря Бога за то, что Рагнор всегда имел при себе транквилизатор.