«Таня», - с этой мыслью я покинул дом, не смея больше смотреть на ошарашенную Беллу и непонимающую Элис. Мне до смерти надоело ощущать себя идиотом, я хотел понять, что за чертовщина творится вокруг. В том, что Белла врет мне, не было сомнений. Она пыталась мне возразить, подтвердила мои слова, этим и выдав себя. Она была потерянной, больше не было той пустоты во взгляде, холодной уверенности и насмешливой улыбки. Это был самый длинный разговор между нами, произошедший за последний год. Но почему сейчас все было иначе? Она выглядела сломленной, по ней было видно, что она уже сама не понимает, что творит и говорит. Ее осторожность в выборе слов, паника во взгляде – она не доверяла себе, что-то побудило ее к этому. Что-то пошло не так, она что-то рьяно защищает и скрывает от меня.

- Черт, - выругался я, садясь в машину и направившись к Тане. Она должна мне объяснить, рассказать, что она знает, и что за черт здесь происходит.
Я совершенно ничего не понимал, зачем это нужно Белле, что нужно было детективу из сложившейся ситуации. Мозг готов был взорваться от роя мыслей в голове. Разум совершенно ничего не понимал, слишком много неразберихи, слишком много вопрос. Одно лишь сердце ликовало в груди, обволакиваясь в тепло и обретая некую уверенность, уверенность в Белле?
Белла. Она выглядела такой испуганной, такой уязвимой, когда поняла, что я знаю о том, что ее измены и деньги это ложь. Сердце сжалось в груди от боли за нее. «Господи, почему ты выносила все это, для чего тебе нужна была моя ненависть, такая незаслуженная ненависть? Зачем? Что ты скрываешь, милая?», - так и хотелось закричать это ей. Я ничего, абсолютно ничего не понимал. Она собралась уехать, убежать от чего-то. Я уверен, она захотела скрыться, только от чего, а правильней было сказать от кого? Я должен был знать всю правду. Всю! Если один болт не подходит, то, значит, и вся конструкция не верна. Я понимал, что остальное дело, описанное в протоколе, тоже ложь. Господи, девочка, что же ты скрываешь, чего боишься? Что тебе пришлось пережить на самом деле?
С такими мыслями, я подъехал к дому Тани, но только потом понял, что она, наверное, на работе. В отличие от меня, который еще не появился на работе после командировки. Достав телефон из куртки, я набрал ее номер.

- Алло?

- Таня, - вежливо поприветствовал я ее, намереваясь не напугать девушку, раньше времени, - я хотел увидеться с тобой. Где ты?

- Конечно, Эдвард, я в агентстве, приезжай, поговорим у меня в кабинете. Я предупрежу охрану о том, что ты придешь.

- Хорошо, жди, - сухо бросил я и положил телефон.

Дорога до офиса Тани забрала больше часа времени. Выйдя из машины, я сразу направился к ней. Миновав охрану, и, поднявшись на лифте на нужный этаж, я оказался в просторной комнате. Свернув налево, зашел в ее кабинет.

Она сидела на стуле, откинувшись на спинку, и курила, глубоко затягиваясь и выпуская незамысловатые кольца дыма.
Подняв бровь, она окинула меня взглядом.

- Жутко выглядишь, - подвела итог девушка.

- Разве у вас в офисе можно курить? – пропустив ее слова мимо ушей и, подойдя ближе, спросил я.

- Нет, нельзя, за редким исключением.

Она затушила сигарету и отодвинула от себя пепельницу.

- Ты ведь не доброго дня пришел мне пожелать. – Констатировала она. - Выкладывай, что у тебя. У меня жутко болит голова в последнее время, так что, пожалуйста, максимально коротко.

Как всегда прямолинейна.

- Я хочу поговорить о том документе из общего дела, что ты вынула, когда-то давно.
Она вздохнула и, оперившись локтями о стол, положила голову на ладони.

- Я не должна была так делать, прости, но я хотела как лучше. Я успела пожалеть о своем, совсем необдуманном решении показать тебе это, прости меня.

Ее искренность обескураживала, но все же, я не верил ей.

- Может, ты специально это сделала?

Она резко подняла голову и непонимающе на меня посмотрела.

- О чем ты говоришь?

- О, брось это, Таня, не прикидывайся невинным ангелом. Крылья тебе никогда не шли.

- Ты можешь мне нормально объяснить, что ты от меня хочешь?

Она начала повышать голос, тем самым выводя меня из себя. Это я как последний кретин крутился вокруг да около в этой ситуации, а оказалось, что на самом деле всего лишь вокруг
своей оси.

- Ты, черт побери, должна была знать, что каждое слово в этом деле ложь!
Мой крик был слышен, наверное, на первом этажа, но мне было так глубоко плевать на это, мне просто осточертело все, вся эта ложь, я должен узнать правду!

- Что?

- Хватит! – Я ударил кулаком по столу и взбешенным взглядом посмотрел на нее. – Я. Хочу. Знать. Правду.

Она смотрела на меня, нахмурив брови, совершенно не обращая внимания на мои крики и устрашающий вид.

- С чего ты это взял?

- Скажи мне, что ты знаешь?

- Ты меня поражаешь, Эдвард, с чего ты взял, что я должна что-то знать иное, чем знаешь ты. Я, как и ты, читала эти, чертовы бумаги, и слушала то, что нам рассказала полиция. Что ты хочешь от меня?

Я смотрел на нее, прищурившись, она стойко выдерживала мой взгляд.

- Я не верю тебе, Таня, не верю. Ты не выглядишь удивленной, ты знала правду.

Она глубоко вздохнула и откинулась обратно на кресло.

- Господи, я чертовски устала и не видела сон последнюю неделю, а теперь, ко мне приходит
мой неуравновешенный друг и начинает обвинять не понятно в чем. Что ты хочешь от меня, у меня нет сил, что бы спорить, так что расскажи все, что знаешь напрямую.

- Я был в этом клубе, - через сжатые зубы заговорил я, пытаясь побороть в себе порыв подойти и смыть с ее лица этот скучающий вид, - и узнал, что моя жена никогда не приводила туда никого. Райли Савьер, подтвердивший все ложные данные, был перепуган до смерти, потому что ему угрожали и вынудили сказать мне все это. И, черта с два, мне нужно знать кому это нужно, почему моя жена врала мне, а детектив написал сочинение на вольную тему, а не протокол по делу.

- Я не знала этого, Эдвард, ты точно уверен, что этот Савьер в своем уме, а не наркоман, которому вынесли мозг наркотики.

- Да, я уверен в том, что говорю, хватит делать из меня идиота, я устал чувствовать себя сегодня таковым. В один день мой мир перевернулся с ног на голову, а все то, что раньше я считал правдой, оказалось гнусной ложью, порочащей мою жену. Я ненавидел ее ни за что, я презирал ее из-за лжи, которую мне наплела ты и этот детектив, понимаешь ты этого или нет!

Поддавшись порыву, я сбросил все, что было у нее на столе. А потом отошел от него, запустив руки в волосы.

- Все плохие, Эдвард, все: и я и детектив и полиция. Ты отрываешься на мне за свои ошибки! За ошибки своей жены!

Я резко развернулся к ней и взглянул в ее потемневшие глаза.

- Нет, Таня, у тебя не получится этот трюк, ты не отвлечешь меня этим.

- Ты вообще слышишь меня или нет? Я знала тоже, что знал и ты.

- Ты врешь мне!

- Откуда тебе это знать?

Она нахмурила лоб и с вызовом посмотрела на меня. Нет, вся ее мимика была ложной, искусственной, отрепетированной, я видел это. Ее раздраженный взгляд иногда прорывался на лице, когда маска безразличия спадала.
Я медленно подошел к столу и, положив ладони на него, навис над ней.

- Если я узнаю, что ты как-то причастна к этому, я тебя уничтожу, наплевав на то, что знаю тебя столько, сколько помню себя. Я никогда не прощу тебе, если окажется, что по твоей вине я относился так к своей жене.

- Почему ты не тиранишь ее? Почему не устроишь допрос ей? Ведь она сама все рассказала и, не моргнув глазом, признала, что ты ей совершенно не нужен. Почему ты не узнаешь все у своей жены? Ведь она у тебя вся такая хорошая и невинная, что стоять с ней рядом нельзя, если над тобой не висит нимб, и нет крыльев!
Она поднялась со своего кресла и, повторив мою позу, зло впилась в меня взглядом. Я с недоверием смотрел на нее, повторяя ее последние слова в голове, она сама не заметила, как выпустила эмоции наружу, показав свое истинное отношение к ситуации.

- Что за игру ты ведешь, Таня? – прорычал я.

- Я не играю в игры, Эдвард, ты это должен был знать.

- Может, тогда ты объяснишь, какого дьявола ходишь и треплешь всем, что скоро станешь миссис Каллен? – вспомнил я то, что мне сказала Элис.
На секунду, всего на секунду на ее лице промелькнула растерянность, но она тут же взяла себя в руки.

- Что за бред ты несешь? Кто тебе такое сказал? – слишком горячо выпалила она.

- Слухами земля полнится, Таня.

- Если ты веришь всем слухам, то это не моя проблема!

- Прекрати этот маскарад! Скажи мне все, как есть, без лживых слов и историй или…

- Или что? – с вызовом спросила она.

- Или я за себя не ручаюсь.

- Ты совсем из ума выжил, свихнулся окончательно, раз уж бросаешься на того человека, который всегда поддерживал тебя. Кто коротал с тобой вечера, кто забирал тебя пьяным из бара? Кто?

- Ты… - Я глубоко вздохнул, не отрывая от нее взгляд. - Ты оказывала мне неповторимую услугу, так что будь любезна, сделай это еще раз! Расскажи мне, почему я должен был проглотить это все, а все вокруг, включая мою жену, знали правду?

- Вот у своей жены и спроси, а я ничего не знаю.

Мы смотрели друг на друга, не смея отвести взгляда, играя в выносливость. Если бы она хотела, чтобы я поверил в то, что она ничего не знает, то должна была приложить, хоть немножко усилий и драматизма, что бы это выглядело, хотя бы правдоподобно! Я не собирался отступать, она зря играла со мной, я балансировал на грани, постепенно доводы разума становились все тише и тише. Видит Бог, я никогда не поднимал руку на женщин…

- Ты… - начал я, но меня перебила трель моего телефона.

Увидев номер своего помощника, я прорычал в трубку.

- Сейчас не время говорить о работе, я не приеду в офис.

- Я не поэтому поводу звоню, мистер Каллен, нашелся ваш детектив…

Я оцепенел и, не дослушав его, выпалил:

- Где? Мне нужно его увидеть, смотрите, не упустите его.

- Он уже никуда не убежит, мистер Каллен.

- Что ты имеешь ввиду?

- Он мертв, его нашли сегодня в аэропорту, он пытался покинуть страну, но поскользнувшись, упал и ударился головой об кафель в туалете. Рана была смертельной, когда приехали врачи, было уже поздно.

Я замер в шоке от услышанного. Той ниточки, которая могла бы привести меня к ответам, больше нет.

- Не судьба, сэр.

- Спасибо, Пол. – Поблагодарил я, все еще чувствуя разочарование и шок.

- До свидания, мистер Каллен.

Отключившись, я убрал телефон в карман, все еще хмурясь от ситуации. И только сейчас я заметила, как Таня смотрела на меня. Слишком подозрительно.

- Что случилось, - спросила она.

- Теперь ты точно расскажешь мне все, что знаешь, так как детектив наш уже мертв.

Когда я говорил ей эти слова, то отнюдь не ожидал такой реакции. В один миг Таня побелела так, что цвет ее лица был неотличим от цвета потолка в ее кабинете. Казалось, что она сейчас упадет. Чего она так испугалась, моих слов? Я хотел подойти к ней, но в кармане снова зазвонил телефон.
Несмотря на экран, я поднял трубку.

- Что еще, Пол?

- Это Элис, Эдвард.

- Элис? Что случилось?

- Белла, она… она ушла пока я… я просто почти не спала последнее время, и уснула вместе с ней. Проснувшись от шума, я не застала ее в постели. Я увидела ее через окно, когда она выбежала из дома.

Черт!

- Сейчас буду, Элис.

Я отключился и уже готов был выбежать из кабинета, но меня резко схватили за плечо и заставили повернуться к себе лицом.
Все еще испуганная Таня с застывшим страхом в глазах смотрела на мое лицо.

- Нет, Эдвард, не уходи, послушай меня.

- Мне некогда, Таня, мы обязательно продолжим наш разговор, но сейчас я должен уйти.

У меня не было времени, я не мог позволить ей улететь.

- Нет, ты не понимаешь…

Я вырвался из ее хватки и вышел из кабинета.

- Тебе надо уехать, Эдвард, уехать из страны! – донеслось до меня, когда я уже зашел в лифт.
Мне нужно было срочно перехватить Беллу. Я не собирался никуда уезжать. Я еще разрешу этот вопрос с Таней, но сейчас меня волновала моя жена.

Сев в машину, я на бешеной скорости помчался по дороге, попутно звоня Элис.

- Да.

- Элис, проверь, что она забрала с собой.

- Ничего из того, что можно заметить. Вещи вроде на месте, ее пиджак весит в холле, уходя, она не взяла его, а в нем документы…

Я резко затормозил, и в меня чуть не въехал водитель сзади. Отогнав машину к обочине, я уточнил:

- Не забрала документы, ты в этом уверена?

- Уверена, так как держу их сейчас в руках.

- Где она тогда может быть?

- У Кендонов? – предложила Элис. Вспомнив сегодняшнее утро и поступок Селены, я ответил. - Нет, точно не у них.

- Тогда, я не знаю… подожди.

- Что? – нетерпеливо спросил я.

- Кажется, я знаю, где она.

- Что ты подумала?

- Когда Белла спала, я спускалась вниз и видела эту картину, ну, ты знаешь, с изображение родителей, а сейчас она валяется на полу, разорванная. И перед тем, как уснуть самой, я слышала, как она шептала что-то о том, что никого не убивала и постоянно извинялась, я не знаю, - было слышно, как она вздохнула, - приснилось ли это мне или я на самом деле это слышала.

- Я понял, я поеду, проверю.

- Ты уверен, Эдвард? – тихо спросила Элис. Я знал, она спрашивает у меня, справлюсь ли я, готов ли я к такой встрече?

- Да, - твердо ответил я, и направился на кладбище, где вот уже год, неподвижно, лежат мои родители.



Тихо идя по дороге, приближаясь к намеченному месту, я из далека, подметил ее. Остановившись у дерева в пару метрах от жены, я застыл, не желая спугнуть девушку.
Белла сидела, закрыв лицо руками, и молчала. Ее тело дрожало в рыданиях, а всхлипы оглушали все вокруг, на это было невыносимо смотреть, я был растерян, не зная, что мне делать. Пока я метался в выборе, она заговорила, приглушенным голосом.

- Вы всегда были так добры ко мне, одаривали такой любовью и нежностью, что мне казалось, мое сердце не может принимать столько тепла и внимания. Душа пела, готовая взорваться от чувств. Ваше отношение ко мне, забота… она просто сбивала меня с ног, кружила голову и теплым, нежным чувством разливалась в груди. Когда вы были рядом, я никогда не ощущала себя одинокой, никогда… Вы могли одним лишь своим присутствием, одним взглядом и объятием восполнить пустоту внутри меня, пустоту там, где должны были находиться мои родители. Господи, вы так много значили для меня, так много…

Я слушал ее, затаив дыхание. Она выглядела такой хрупкой, раздавленной, такой… угнетенной. Хотелось подойти к ней и обнять, чтобы не видеть больше ее страданий и мучений, но я понимал, что должен дать ей выговориться. Но потом она продолжила говорить и с каждым ее словом, мои глаза становились все больше, а сердце в груди сжималось все сильнее. Мне стало тяжело дышать и, если бы не ее собственные рыдания, она бы уже давно просекла бы, что я стою сзади. Я не верил своим ушам, мои чувства подводили меня. Господи, зачем она врала, она хотя бы понимает, что натворила? Как, извольте, я должен принять все это? Я не смогу простить себя за случившееся, не смогу простить ее за то, что она заставила меня ненавидеть себя ни за что. Зачем была такая жертва? Некий Аро убил их, и она знала об этом. Этот ублюдок разгуливает на свободе, когда они уже никогда не смогут увидеть этот мир. Во мне закипали эмоции, чувство вышли из под контроля. Слишком много всего за один день, невыносимо много информации, которая разъедала мне мозг. Ее признание, как кувалдой по голове. У меня потемнело перед глазами, и закружилась голова. Как мы могли жить в этом, во всей этой лжи, мы просто погрязли в ней, по ее вине. Вся усталость, вся боль и обида перетекали в злость. В злость на себя, на нее, но видя ее терзания, я просто не мог не ненавидеть себя, почему пришлось страдать ей, я бы мог взять все на себя, все тяготы и невзгоды, если бы она смогла бы мне довериться в тот день, если бы позволила, все бы рассказала… Боже.
Я начал медленно приближаться к ней, намереваясь заключить ее в объятия и потребовать всю правду. Я просто не знал, как взять себя в руки, как привести в порядок голову, это было слишком сложно. Но следующие ее слова, заставили меня остановиться в трех шагах от нее, парализовав все мышцы и врезаясь в голову.

- …только так я смогу спасти Эдварда… спасти себя и нашего ребенка.

- Что? – ошарашено произнес я.

Казалось, что земля ушла у меня из-под ног, а небо начало давить непосильным грузом на плечи. Ребенок…

Форум.