Глава 9.1 Новая жизнь.

От лица Лили

Сегодня первый день учебы после «тяжелой болезни», как выразился мой крестный. Но на самом деле прошла всего неделя после того, как я проснулась вампиром. А в течение этой недели я училась как бы заново жить: ходить, есть и, конечно, спать. Я всегда думала, что вампиром быть легко, так как видела, как справляется с этим моя семья, но оказалось, что нет. Начнем со скорости: я двигаюсь быстрее, чем думаю, как надо мной подшучивает Эммет - быстрый эльф, но с тормозом. Да и спать совсем не хочется, хотя могу и уснуть на пару часов. А вот с жаждой куда сложнее, хотя и нет таких проблем, как у членов моей семьи после их обращения. Проверка людьми была пройдена еще после обращения на моих братьях и их невестах, но проблема возникла после того, как я вышла в общую гостиную своего факультета, а там был мальчик с кровавой раной. Он поранился на уроке по уходу за магическими существами, и от него пахло кровью. Почувствовав запах, я решила проверить, смогу ли сдержаться, и подошла спросить, как у него дела.

Мое горло сдавил спазм, просто обжигало огнем, во рту появился привкус яда, но я отчетливо понимала, что нападать нельзя. И стоило мне об этом подумать, как спазм прошел, и нападать не захотелось. Но у Элис было видение совсем о другом, и она появилась в тот момент, когда я собралась взять книгу и пойти почитать. Войдя в комнату, Элис просто опешила. Я читала книгу и совсем не думала нападать на мальчика. Как сказала моя сестра, ей было видение, что я бросаюсь на ребенка и осушаю его тело до капли. Но, увидев мою реакцию, просто ушла, сделав вид, что заходила взять книгу. А в другой раз моя жажда чуть меня не подвела, но спас перстень, я просто упала в обморок.

В течение оставшихся дней я училась себя контролировать, ходила с отцом и помогала ему делать перевязки больным. Жажда не пропадала, я просто привыкла к людской крови и могу спокойно с ними общаться, даже если они будут все в крови. Как я шутила, этот талант мне передался с кровью отца, ведь это он у нас профи в этом.

В общем, я вхожу в класс по зельям, сегодня спаренный урок для всего восьмого курса, а это почти пятьдесят человек и испытание для моей жажды. В мой нос ударило сразу много запахов, в ушах стучали сотни звуков: биение сердец и пульсов, шепот студентов, а многие уже заметили меня и говорили именно обо мне. Все говорили о разном: «О, как она изменилась!», « Странно, что это за болезнь, волосы поменяли цвет?», «О, она покрасила волосы. Фу, теперь точно у нас два Малфоя!». И только моя семья были счастлива. Я молча прошла к своим и села за свою парту как раз между Эмметом и Джаспером. Там я себя почувствовала в безопасности. Они мне улыбнулись. И Гермиона помахала рукой. Ее друзья просто поразились этому. А она мне шепнула, как бы делая вид, что читает: «С возвращением, я по тебе соскучилась». Я ей кивнула.

От лица Северуса Снейпа.

Я сидел в своем кабинете и готовился к очередному уроку по зельям у восьмого курса. Нет, ну надо же было согласиться на этот спаренный урок, да еще и у всего курса. Будет весело… На прошлом уроке эти «талантливые» дети умудрились разнести весь кабинет вдребезги, приготавливая элементарное зелье по превращению в своих зверей-покровителей. Надо было только выпить зелье, а один талант его испортил, и оно взорвалось, и вокруг нас, вампиров, оказалось большое количество разного зверья. Благо Каллены не додумались кого-нибудь из них попробовать.

Хотя, когда волшебник перевоплощается в своего зверя-покровителя, запах для нас, вампиров, не меняется, он остается человеческим. Потом пришлось стереть память большей части студентов. Тем, кто не знал, что мы вампиры, ведь мы и так хищники и не перевоплощаемся.

Я собрал всё необходимое и пошёл в класс. Сегодня наша Лили впервые выйдет на люди после своего перевоплощения, а мы все за неё волнуемся. Она так стала похожа на свою мать, Гертруду Малфой.

Почему-то именно сейчас мне вспомнилось то, как она появилась на свет и когда я её впервые увидел. Не знаю, почему я это вспомнил. Может, я так сильно любил её мать, а Лили мне напоминает её? А Лили сейчас так похожа на свою мать, её волосы точь-в –точь как у Гертруды.

Шел конец сентября, был один из редких солнечных дней. Погода стояла прекрасной. На Лондон опустился вечер. Люди прогуливались вдоль улиц, обсуждая каждый своё. Я брел не спеша, наслаждаясь вечером, казалось, ничего не предвещало беды. Я только что вернулся со школы, это был конец рабочей недели, и спешить никуда не хотелось.

Оглянувшись по сторонам в безлюдном переулке, я аппарировал к себе в поместье. Все было как обычно, тот же большой прекрасный парк, те же поля и лес, но где-то в глубине души сидела тревога.

В глубине парка меня привлек запах человека. Я его хорошо знал. Он принадлежал моей названой сестре Гертруде Малфой. Еще когда она была ребенком, мы сильно сдружились. И я разрешил называть себя братом. Она так радовалась этому, потому что Люциус никогда не показывал своих чувств. А мы вели себя как дети и всегда шалили, подстраивая ему разные пакости, вроде чихающего порошка. Да и с её мужем мы были знакомы очень близко, он в юности часто приходил к нам в гости.

Она была милым белокурым ребенком с большими, серыми, как пасмурное небо, глазами. И когда она улыбалась, у неё были видны милые ямочки на щеках. Она росла в строгой по своим нравам и обычаям семье. У нее еще есть старший брат Люциус с разницей в возрасте почти что в десять лет. По характеру они сильно отличались.

Люциус был взбалмошным и несносным ребенком, а его сестра, напротив, - очень милая и отзывчивая. Порою мне казалось, что она у них была кем-то вроде подкидыша, не похожа ни на отца, ни на мать, ни на брата.

Её родители были холодными и жестокими людьми и часто наказывали детей каким-нибудь нехорошим заклинанием. Они никогда не показывали своей любви ни к детям, ни друг к другу, и маленькую Гертруду это огорчало. Её воспитывали няньки и домовики. Но однажды я гулял и обратил внимание на девочку лет четырех. Она плакала, её наказали за маленькую шалость и выгнали гулять в парк под присмотром старого домовика. Он уснул, а девочка убежала. Я утешил её и дал конфетку, а она улыбнулась и убежала опять к скамейке, на которой спал домовик.

Окончив школу с отличием, она пошла против семьи, став аврором. И неплохо с этим занятием справлялась, у нее в напарниках был её будущий муж Маркус Забини. Они были насильно обвенчаны по законам семьи, но потом друг друга полюбили. Семья Забини, как и Малфои, были из знатного древнего рода, выходцами из Италии. Маркус был высоким брюнетом с голубыми глазами. Через год после их свадьбы Гертруда забеременела.

И вот сейчас я чувствую её запах и запах еще чего-то. Кровь. Мое горло полыхало огнем. Что за кровь, почему? Рожать ей еще рано. Может, на них напали, но кто и где? Я вдохнул немного воздуха в грудь и задержал дыхание, а потом пошёл на звук её еле бьющегося сердца.
И вот я увидел Гертруду. Её прекрасное лицо было бледнее, чем всегда. Её волосы растрепаны и выбились из аккуратно уложенной прически. Её дорогое платье все в грязи и крови, а глаза закрыты.

Я поднял её бережно на руки и быстро понес её в дом. Что за глупость меня дернула выгнать всех домовиков на все выходные из дома. Взмахнув палочкой, благо она лежала у меня в кармане, я включил свет и разжег камин.

Положив Гертруду на кровать, я стал аккуратно её осматривать. От каждого моего прикосновения она издавала мучительный стон. Мне хватило и пары секунд, чтобы понять, что на нее подействовало несколько заклинаний. Два я узнал сразу. Одно - режущее заклинание, а второе - проклятие на смерть. Меня поразило то, как она вообще умудрилась аппарировать сама сюда.

Я призвал домовика Марту, служившую в нашей семье около пятидесяти лет. Увидев Гертруду, она ахнула, а я попросил переодеть её и залечить все возможные раны, а сам послал сову Люциусу.

Люциус появился у меня в поместье где-то через пять минут, он рвал и метал. И готов был убить каждого, кто причинил зло его любимой сестре. (Это только при родителях он не показывал свою любовь к ней).

А Гертруда тихо умирала. Я предложил её превратить, но она от этого отказалась, только твердила одну и ту же фразу: «Спаси моё дитя и найди ей хорошую любящую семью». Лили родилась через пять часов недоношенной и слабой, а Гертруда умерла, оставив мне на память их дочь и слезу-«воспоминание» её и мужа.

Именно тогда я взял на руки эту кроху, похожую на ангела. У нее были пухлые губки и мамины серые глаза. Именно тогда я что-то почувствовал, мне так захотелось её оставить себе, но я не мог. Ей нужна полноценная семья с родителями. Как раз одну я такую знаю. От воспоминаний меня отвлек звонок на урок.

Я вплыл в класс, шурша мантией. Студенты занимались кто чем. Они давно не боялись меня, как первокурсники, за исключением некоторых.

- Приветствую вас, класс! – сказал я. – Сегодня мы будем варить простое зелье из самых простых ингредиентов. На моем столе двадцать видов ингредиентов, вы можете взять для вашего зелья любые семь и сварить какое-нибудь из тех, которые мы проходили за семь лет. А кто не сможет, приготовит эссе о каждом из двадцати видов ингредиентов, не менее ста листов. – Класс застонал. Люблю себя, и люблю то, что я делаю, а особенно отнимать баллы. И люблю то, как они возмущаются, и иногда мне кажется, что я ещё и энергетический вампир.