Глава 3
- Эдвард! — закричала Белла, и захлебнулась ледяной водой.
Было глубоко: от чего Белла очень испугалась, прежде чем она сумела подняться на поверхность. Она захлебнулась, холодная вода обожгла все её тело. Девушка ухватилась за лед. Она умела плавать, но зимняя одежда тянула ее ко дну. Страх охватил ее со страшной силой. Тем временем лед, не выдерживая ее веса, обломался, унося ее вглубь. Выбраться было невозможно. Белла снова хваталась за лед, и он снова ломался, от чего прорубь становилась все шире. Белле никогда в жизни не было так холодно, холод пронизывал ее насквозь, проникал сквозь кожу, впитывался в кровь, замораживал ее до костей.
Эдвард услышал крик. Он побежал по тропинке сломя голову, что-то подсказывало ему, что это к беде. Он увидел, как Белла барахталась в воде, отчаянно пытаясь выбраться.
- Белла! Не паникуй, я тебя спасу! - закричал он.
- Эдвард! - крикнула она с облегчением. - Помоги мне.
- Ты можешь достать дна?
- Нет!
- Ты умеешь плавать? - Его низкий голос глухо отдавался в морозном воздухе.
- Пальто тянет меня на дно.
- Сними его! - скомандовал он.
Его мозг бешено работал. Белле угрожала двойная опасность: она могла утонуть, или умереть от переохлаждения. Эдвард знал, что если лед не выдержал Беллу, то под ним он тем более провалится. Он сосредоточил все внимание на Белле.
- Сними пальто! — во второй раз приказал он.
Пальцы Беллы онемели.
- Не могу! - Вода опять накрыла ее с головой.
- Держи голову над водой. Оторви пуговицы. - Ему было ясно, что если она не снимет пальто, то утонет.
Наконец! Ей удалось сбросить пальто, и оно сразу же пошло ко дну.
- Я принесу из машины веревку. Держись на поверхности, чтобы ни произошло
Эдвард бросился к дому. В гараже он сбросил пуховик, и швырнул на пол мертвого фазана. Схватил деревянную лестницу, и выскочил на улицу. Скорее к машине. Открыть багажник. Веревка… Привязать к лестнице, и бегом назад, к пруду. Его сердце заколотилось, когда он не услышал ответа Беллы. Он не простит себя, если с ней что-то случится. Уже совсем стемнело, и он напряженно всматривался в занесенный снегом пруд. Никого!
- Белла! Белла!
Но ответа не было слышно.
- Белла! Белла! - закричал он с отчаянием. Что-то было в этой настырной женщине такое, что заставляло его спасать ее всеми своими силами.
До него донеслись слабые стоны, и он понял, что она еще жива.
- Держись, милая, я иду. Ты чертовски храбрая. Через минуту я тебя вытащу.
В его голосе звучала уверенность, которой на самом деле, он не чувствовал. Это была натренированная годами выразительность голоса, от которой становился уверенным даже самый слабый. Этот навык очень нужен ему - ведь он спасатель.
Белла больше не могла говорить. Она могла только хватать ртом воздух, и время от времени издавать легкие стоны. Она уже не чувствовала ни рук, ни ног. Тело медленно немело. Девушка еле соображала. Ледяная вода заморозила не только ее тело, но и мысли. Она инстинктивно удерживалась над водой, но едва не теряла сознание от холода.
Эдвард осторожно положил лестницу на лед, удостоверившись в том, что ее конец находится далеко от черной дыры. Затем взял веревку и лег на лестницу.
Медленно, дюйм за дюймом, продвигался он к полынье. Эдвард был напряжен до предела - неосторожность могла стоить им обоим жизни. Но он вытащит ее. Должен вытащить! Главное — успеть, пока еще не слишком поздно. Он услышал негромкий треск, но решил не обращать на него внимания, и пополз дальше. У него перехватило дыхание, от ужасного предчувствия, но он заставил себя успокоиться. Эдвард всей тяжестью навалился на лестницу. Когда он переполз на лед, цепляясь ногами за ступеньки стремянки, снова раздался треск. Каллен был слишком близко, чтобы отступать. Нечеловеческим напряжением мышц он сумел приподнять Беллу, обмотать ее веревкой. Только тогда он пополз обратно.
Когда его тело полностью оказалось на лестнице, он обмотался веревкой и стал тянуть Беллу за собой, отползая назад. Снова затрещал лед, но теперь это не имело значения: он ее почти вытащил. Когда Эдвард отбросил веревку и поднял Беллу, он увидел, что девушка без сознания.
«Без паники, - сказал он себе, - это вполне естественно». Эдвард мог бы найти дом даже с закрытыми глазами. Войдя в гостиную, он положил Беллу, и начал делать ей искусственное дыхание. Через минуту Белла застонала, и, давясь, выкашляла воду из легких. На мгновение она открыла глаза, и тут же снова закрыла их, но Эдвард знал: теперь она дышала нормально, и почувствовал непонятное ему чувство облегчения. Эдвард, по мере своей профессии часто спасал людей, но Белла особенно была ему дорога. Ее нужно было согреть, и как можно скорее. Он сложил оставшиеся дрова в камин, поворошил золу. Затем достал из шкафа с полдюжины полотенец, и три больших одеяла. Прежде чем отправиться к машине, он взглянул на Беллу.
«Ничего, оттает», - подумал он.
Эдвард, порывшись в буфете, нашел там бутылку виски. Есть чем растереть Беллу. Расстелив полотенца, он принялся раздевать ее. Снял сапоги и поставил их у камин сушиться. Стянул с нее юбку и колготки.
Потом завернул ее в полотенца и перевернул на спину. Его увереннее пальцы расстегнули красный жакет, сняли его и забросили на камин. Дрова уже наполовину сгорели. Эдвард выругался. Он взглянул на девушку, которая лежала перед ним, в безумно сексуальном нижнем белье.
Бледное лицо и распущенные волосы Беллы излучали неземную чистоту, пробуждавшую в нем желание защитить ее. Опять, непонятное чувство для Эдварда. Он попытался заглушить чувства, которые начинал испытывать к ней. Он спасатель, и должен действовать как спасатель. Он стянул с нее мокрое белье, стараясь не смотреть на ее обнаженное тело. Накрыв Беллу полотенцем, он начал энергично растирать ее. Через несколько минут он насухо вытер ее, но не сумел согреть. Тлеющие угли отдавали последнее тепло. Скоро в доме опять станет холодно. Он благодарил провидение за то, что оно послало ему виски. Открыв бутылку, Эдвард налил янтарную жидкость в ладони, и приложил к шее и плечам Беллы. Длинными, упругими движениями он начал массировать ее тело.
«Какая нежная и шелковистая кожа», подумал он. Однажды он видел, как более опытный пожарный оживил младенца с помощью этой техники, даже после того, как не помог кислород. Эдвард убрал полотенца, смочил ее грудь спиртом и начал яростно растирать.
Белла открыла глаза и бросила на него испуганный взгляд:
- Не надо!
- Белла, я должен. Сейчас не время стесняться. Нужно, чтобы ты согрелась. Ты совсем замерзла, а у нас не осталось дров.
Белла сжалась.
- Не бойся, расслабься. Доверься мне, Белла, доверься мне. Если ты чувствуете то, что я с тобой делаю, это хорошо. Расслабься, отдайся моим рукам. Чувствуй их, чувствуй!
Он налил виски ей на живот и начал водить по нему круговыми движениями, массируя, и втирая жидкость в ее кожу.
Когда, подняв ее ногу, Эдвард начал растирать ее, в его голове пронеслось еще раз: «Шелковистая». Он делал героические усилия, стараясь не возбуждаться, но тщетно… Он решительно поднял другую ногу. Эдвард никогда раньше не делал массаж, и его поразило, каким волнующим может быть это занятие. Он отругал себя за грешные мысли, и осторожно перевернул Беллу на спину. Он массировал все ее тело от плеч до ягодиц. Склонившись над ней, он спросил заботливо:
- Белла, тебе теплее?
- Холоднее, - еле слышно прошептала она.
Он принялся растирать ей ноги и успокоил ее:
- Это потому, что твоей коже делается теплее, а спирт испаряется и холодит. Ты чувствуешь поверхность своей кожи, это хорошо.
Он посадил ее.
- Я хочу, чтобы ты выпила вот это. Оно согреет тебя.
Белла кивнула. Она не любила пить, но доверилась ему. Пусть будет что будет. Он поднес бутылку к ее губам, и она сделала большой глоток, от чего она захлебнулась и закашляла.
- Полегче, полегче.
Он обнял ее за плечи, и ему вдруг захотелось оставить ее в своих объятиях навечно. Белла отдышалась, и Эдвард снова осторожно приложил бутылку к ее губам, чтобы она могла делать маленькие глоточки. К третьему или четвертому глотку, она почувствовала, что ее тело начало согреваться, к восьмому, внутри нее уже полыхал огонь. Эдвард пересадил ее на одеяло, и начал снова растирать ей шею и плечи. Белла постепенно начала испытывать эйфорию. Она подумала, что у Эдварда Каллена потрясающие руки, и ей хотелось, чтобы он ласкал ее вечно. Когда она наблюдала за ним из-под опущенных век, ей казалось, что его голову окружает солнечный нимб. В полузабытьи, она размышляла над тем, что это такое. Было ли это магией? Или его аурой? Или он на самом деле излучал свет и добро? И вдруг ее осенило: это энергия! Эдвард Каллен излучал чистую энергию.
Когда Эдвард растер Беллу, он завернул ее в одеяло и отнес на кушетку.
- Белла! Я должен оставить тебя на время. Нам придется пробыть здесь несколько дней, и сейчас мне надо кое-что сделать.
Белла слишком устала, чтобы говорить, и она слабо улыбнулась ему. Пусть делает что хочет. От улыбки ее лицо просветлело. Эдварду она очень понравилась, и он, не сомневаясь, что через несколько минут она уснет, ушел.
Эдвард терпеть не мог вкуса бензина во рту, но другого способа перелить его не знал. Он много раз сплевывал, а потом поднес ко рту пригоршню снега.
С большой осторожностью он перенес ведро с бензином к генератору, который стоял в шкафу на кухне. К счастью, нашлась воронка.
«Прежние хозяева, видимо, частенько пользовались им в такие вот деньки», - подумал он.
Эдвард открыл ящик с инструментами, и достал удочку с несколькими большими крючками и приманками, затем, сунул в карман коробку с патронами и взял винтовку. Он направился к озеру. Липкий снег падал в глаза, и почти ничего не было видно. Он остановился, как ему казалось, на краю озера. Эдвард знал, что оно замерзло, но если лед не выдержал Беллу, то ему провалиться труда не составит. Далеко от берега отходить нельзя.
Около трех сосен он пробил лунку во льду, и поставил удочку, привязав ее конец к ближайшему дереву. Подняв воротник куртки, Эдвард направился к кустам за домом, где видел большую яблоню. Он долго искал ее. А когда нашел, то зарядил винтовку, и, прислонившись спиной к дереву, стал ждать.
Белле снился сон. «Она была в родительском доме. Пахло вкусной едой.
Тепло и уют окружали Беллу. Мать готовила рождественский ужин, а отец украшал новогоднюю елку.
- Рене, ты можешь мне помочь? - крикнул он.
Когда мать вошла в гостиную, не сняв даже перчаток для духовки, Чарли схватил ее и поставил под омелой.
- Ты хитрец, Чарльз Свон. Это один из твоих трюков, тебе совсем не нужна помощь.
- Я не мог, не поддаться искушению, дорогая, тебя так легко обвести вокруг пальца.
Белла видела, что мать скрывает улыбку, и поняла, что та знала об омеле. Рене с радостью бросилась в объятия мужа. Поцелуй длился минуты две. Она взглянула на него:
- Ты помнишь наше первое Рождество?
- Я люблю тебя сейчас даже больше, чем тогда, - проговорил он, целуя ее в макушку.
- У нас не было ни дома, ни денег; я была беременна Робертом, а тебя только что послали за океан.
- И что только ты во мне нашла? - спросил отец, с озорным огоньком в глазах.
- Я была так влюблена в тебя, что не могла рассуждать разумно, мой летунчик.
Чарли прижал Рене к себе.
- Но все-таки, за что ты полюбила меня? - настаивал он.
- За твою силу. Ты был моей скалой. Я чувствовала себя в безопасности. Даже несмотря на то, что у нас почти ничего не было, я не боялась поехать с тобой на край света.
Он снова поцеловал ее.
- Это самые приятные слова, которые кто-либо говорил мне.
- Это правда, Чарли. Ты внушаешь уверенность. А теперь твоя очередь. Что ты нашел во мне?
- Ты же у меня красавица, и ты была готова мне все отдать. Я сделал правильный выбор. Мы все еще любим друг друга, правда?
- Как страстные любовники, - рассмеялась она.
- Ты думаешь, что у Беллы серьезно с Майклом Ньютоном?
- Думаю, да.
- Она хочет выйти за него замуж? - спросил он, развешивая фонарики.
- Он тебе не нравится?
- Да нет, нравится, но мне кажется, он для Беллы не подходит.
«Почему?» - возмутилась Белла, но они не слышали ее. Белла поняла, что она невидима. Ее родители не знали, что она находится с ними в комнате.
- Он один из этих чувствительных пай-мальчиков. Дунешь — рассыплется. Он даже преподает на курсах, где мужчины знакомятся со своей женской половиной.
Рене засмеялась.
- Ты не веришь, что у тебя есть женская половина?
- Черт возьми, если бы я верил, то забросил бы ее куда-нибудь подальше.
- Ты слишком переживаешь из-за Беллы. Она больше не твоя малышка.
- Да, я знаю. Белла просто пыль в глаза пускает. Самостоятельная, независимая… А на самом деле она очень ранима.
«Как он догадался?» — удивилась Белла.
- И не сомневайся, она останется моей малышкой, пока я не передам ее настоящему мужчине.
- Белла хорошо знает, что ей надо. И помни: это ее выбор, а не твой, милый летунчик.
Чарли усмехнулся:
- Я просто хочу, чтобы у нее был быстрый взлет, как у нас с тобой».
Сон кончился. Белла была уже не дома. Она находилась в холодной тьме, в глубокой воде и отчаянно искала скалу.