Глава 12
На следующее утро я проснулась и почувствовала под своей щекой медленно бьющееся сердце Эдварда. Его руки обнимали меня за талию, а дыхание шевелило волосы на макушке. Оказалось, что просыпаться в объятиях Эдварда было очень приятно. Это было чувство, которого я раньше никогда не испытывала: умиротворение, спокойствие, блаженство. Мне было тепло и уютно, руки, которые обнимали меня, как будто говорили, что я в безопасности, что он всегда защитит меня, не позволит никому в этом мире причинить мне боль.
Да, у нас с Эдвардом было общее прошлое, наполненное сладкими воспоминаниями. Но ни разу мы с ним не засыпали вместе. Ни разу я не просыпалась в его объятиях. И сейчас я должна была признать, что мне это нравилось. Нравилось лежать на обнаженной груди Эдварда, которая поднималась, слушать его сердце, которое билось прямо под моим ухом. В этот момент я чувствовала себя полностью расслабленной и довольной.
Прошло еще полчаса, а я все лежала и наслаждалась спокойствием тихого утра в объятиях Эдварда, смотря через окно на просыпающуюся природу, в которой нельзя было заметить и следа вчерашней бури, ну разве что размытая земля напоминала о ней.
- Ты уже не спишь? – проговорил бархатный голос над ухом, руки Эдварда крепче обняли меня.
- Нет, - ответила я, даже не подумав изменить свою позу, продолжая лежать на груди своего мужа.
- Как спалось? – задал он следующий невинный вопрос, пока его рука снова принялась выводить круги у меня на спине.
- Отлично, - улыбнулась я, смотря в окно и наслаждаясь тем, как сверкает природа, омытая дождем, под лучами солнца. – Я уже давно не просыпалась столь отдохнувшей.
- Значит, будем чаще приезжать сюда, - я почувствовала, точнее услышала, как он улыбнулся.
- Ты сам-то отдохнул? – спросила я несколько минут спустя.
- Да, - он ухмыльнулся. – Впервые я проснулся от того, что выспался, а не от противного звука своего телефона.
- Ты совсем выключил его?
- Да, решил устроить себе внеплановый отпуск.
- Отличная мысль, - улыбнулась я.
Спустя час мы уже спускались вниз. Мария с довольной улыбкой посмотрела на нас, когда мы вошли в столовую.
- Хорошо спали? – поинтересовалась она, усаживая нас за столик у окна.
- Отлично, спасибо, - ответил Эдвард.
- Никогда раньше я не просыпалась в таком хорошем настроении, - добавила я, пока Мария наливала нам с Эдвардом кофе.
- Думаю, в этом заслуга не так этого места, как твоего мужа, - произнесла она и подмигнула мне, на моих щеках появился румянец, которого там не было вот уже десять лет. – Ладно, оставлю вас наедине наслаждаться завтраком и друг другом, - проговорила она, ставя перед нами тарелки с яичницей.
- Прости за это, - заметил Эдвард. – Мария в последние годы задалась мыслью женить меня. Поэтому она счастлива видеть меня с тобой.
- Ты часто сюда приезжаешь? – спросила я, пока мы завтракали.
- Не так часто, как хотелось бы. С тех пор как я вернулся в Штаты четыре года назад, я стараюсь приезжать сюда каждый раз, когда у меня появляется свободная минутка. Мария и Лучано заменили мне моих бабушку и дедушку. Почти все мои приятные детские воспоминания, связанные с Чикаго включают в себя это место. И когда пару лет назад я узнал, что у них финансовые затруднения, я помог им. Лучано возражал, он не хотел принимать от меня деньги, но мы с Марией уговорили его.
- Не могу себе представить, что у этого места могли быть финансовые трудности. Здесь ведь так красиво, - заметила я.
- А проблема заключалась не в отсутствии посетителей. Сын Марии попал в аварию и им понадобилось очень много денег, чтобы оплатить его лечение, а потом еще и курс восстановления. В общем, они потратили все свои сбережения. А для того, чтобы содержать это место, да чтобы содержать одних только лошадей, нужны огромные суммы. Я слишком любил их и дорожил этим местом, чтобы позволить продать его с молотка.
- Почему мне кажется, что Мария и Лучано не первые «жертвы» твоей благотворительности? – с улыбкой спросила я.
- Может потому, что ты меня отлично знаешь? – ответил он с кривоватой улыбкой на лице.
- Ты так считаешь? Мне иногда кажется, что от того шестнадцатилетнего парня, которого я знала, мало что осталось в этом двадцатисемилетнем уверенном самодостаточном мужчине, за которого я вышла замуж.
- Поверь, я все еще тот самый Эдвард, просто чтобы достичь своей цели ему пришлось немного измениться.
- Понимаю, - выдохнула я. – Той Белле Свон тоже пришлось измениться.
- Мне жаль, - я выгнула бровь, когда услышала эти слова, а Эдвард продолжил: – Мне жаль, что ей пришлось проходить через все это одной. И мне бы хотелось, чтобы тогда все сложилось по-другому, и мы смогли остаться вместе, чтобы я мог поддержать тебя.
Мы замолчали, погрузившись в воспоминания о нашей юности. Мы почти закончили завтрак, когда Эдвард посмотрел на меня.
- Ладно, оставим прошлое в прошлом, - произнес он. – Чем ты хочешь заняться?
- Мы можем остаться здесь еще на день? – удивленно спросила я.
- Да. Раз я уже на целую субботу выключил телефон, то смогу еще и воскресенье провести только с тобой, вне зоны досягаемости для других, - ответил он с улыбкой, делая глоток кофе.
- Тогда, может быть, мы еще покатаемся на лошадях? – предложила я и сама удивилась детским просящим ноткам, что прозвучали в моем голосе.
- Тебе понравилась Звездочка? – с улыбкой поинтересовался Каллен.
- Очень, - ответила я.
- Тогда пошли кататься, - ответил Эдвард и выдвинул стул, помогая мне подняться.
Через двадцать минут я сбегала вниз по лестнице со второго этажа, куда отправилась переодеваться в джинсы и ботинки.
Вскоре мы уже были в конюшне, и Эдвард помог мне забраться на лошадь. Сегодня я чувствовала себя более уверенной, поэтому сидела верхом на Звездочке, наслаждаясь скачкой. Мы двигались легким аллюром, а не шагом, как вчера, но мне хотелось пустить свою красавицу галопом, но я боялась упасть с нее. Все-таки второй раз в жизни сижу на лошади. Эдвард позволил слегка пришпорить Звездочку, и ее шаг стал быстрее, ветер сильнее подул мне в лицо. Я умудрилась где-то потерять заколку, которая сдерживала мои волосы и сейчас они свободно ниспадали мне на спину, развеваясь, когда ветер усиливался. Я поймала взгляд Эдварда и внутри меня все сжалось. Его глаза горели таким теплым светом, что через несколько секунд, которые я смотрела в них, почувствовала, как это же тепло разливается по всему моему телу. Это было такое приятное чувство и отдаленно знакомое.
Но затем я услышала сильный раскат грома, и все мое внимание вернулось к Звездочке. Она захлопала ушами и нервно заржала. А когда через несколько мгновений раздался еще один гром, она сорвалась с места и полетела вперед.
- Белла, - услышала я отчаянный крик Эдварда.
Я испугалась и наклонилась вперед, уцепившись ей за шею. Лошадь летела вперед, не разбирая дороги. Я чувствовала, как ветки хлестали меня по лицу, и прижалась еще ближе к шее Звездочки. Я зажмурила глаза, боясь даже осмотреться вокруг. Господи, и зачем я только пожелала прокатиться галопом?
- Белла, - до меня снова донесся голос Эдварда. Я так и не осмелилась поднять голову, чтобы посмотреть, где он. А думать о том, чтобы подняться и оглянуться через плечо, вообще не стоило. Я и так едва держалась в седле. Мои пальцы посинели от напряжения и силы, с которой я вцепилась в гриву лошади и поводья. Мое сердце громко стучало у меня в ушах, но как потом оказалось, это было не мое сердце.
- Белла, открой глаза, - услышала я голос Эдварда и распахнула глаза. Его вороной конь несся рядом со мной, управляемый только коленями мужа. Его же руки тянулись ко мне.
- Нет, - прокричала я, пусть даже еще толком не понимая, что он собирается делать. Если он думает стащить меня со Звездочки, то пусть даже не пытается, я же точно свалюсь на землю и сломаю себе что-то. А если он хочет остановить ее, схватив за поводья, то это тоже глупая мысль. Потому что Звездочка легко может, если не сломать, но вывернуть ему руку.
- Все будет хорошо, - проговорил его бархатистый голос, пока мы на всем скаку продолжали нестись по какой-то поляне. – Держись, - добавил Эдвард, и я изо всех сил вцепилась в поводья и гриву лошади.
Эдвард протянул руку и схватил Звездочку за узду, сжав ногами бока Шторма, который начал замедлять свой бег. Эдвард что-то тихо говорил лошади, наполовину свесившись со своего жеребца, склонившись едва ли не к самому уху моей возбужденной долгой скачкой и испуганной громом Звездочки. Через какое-то время, когда понял, что это не сильно помогает, он резко потянул узду, перекрывая ей поток воздуха, но все же продолжая что-то говорить своим бархатным голосом. Через минуту обе взмыленные лошади стояли рядом, Эдвард похлопывал Звездочку по шее. Я же сидела в седле, мои руки мертвой хваткой вцепились в поводья, а по лицу молча текли слезы, пока мое тело сотрясалось дрожью страха.
- Иди ко мне, - произнес успокаивающим голосом Эдвард, а в следующее мгновение я почувствовала его руки у себя на талии. Выпустив поводья, я позволила ему пересадить меня к себе на колени так, что я сидела лицом к нему. В тот же миг, как я оказалась в седле перед ним, я обхватила его за шею и крепко прижалась, уткнувшись носом в шею. – Все хорошо. Успокойся, теперь ты в безопасности, - говорил он мне на ухо, проводя рукой по спине, второй рукой удерживая поводья двух лошадей. – Все хорошо, любимая, - прошептал он, продолжая прижимать меня к себе.
Спустя какое-то время я успокоилась и подняла свое лицо, чтобы посмотреть на Эдварда. В его зеленых глазах плескалось волнение, и я бы даже сказала нотки безумства. – С тобой все в порядке? – спросил он. Я кивнула и шмыгнула носом, утирая дорожки слез, что остались на моих щеках.
- Да, уже все в порядке, - хрипло проговорила я.
- Я так испугался, - сказал Эдвард резко севшим голосом, смотря прямо в мои глаза. – Если бы Звездочка сбросила тебя… Если бы с тобой что-то случилось… Я бы не пережил этого, - безумный блеск в его глазах стал более отчетливым. Я подняла ладонь и положила ее на щеку мужа.
- Со мной все в порядке, - снова заверила я его. – Но сегодня я больше на лошадь не сяду, - добавила я и слабо улыбнулась. – И как мы будем добираться обратно?
- Ты будешь ехать со мной. Не уверен, что когда-либо смогу снова смотреть, как ты сидишь на лошади и не переживать, что она снова понесет, - я почувствовала, как тело Эдварда напряглось.
- Но я все равно сяду на Звездочку, когда мы приедем сюда в следующий раз. Она мне нравится и только из-за того, что она один раз понесла, я не откажусь от нее и верховой езды.
- Мы найдем тебе лошадь смирнее этой. Хотя я все равно сомневаюсь, что смогу спокойно смотреть на тебя, сидящей верхом, - добавил он и наклонился, прислонившись своим лбом к моему, не отпуская моего взгляда. – Мне казалось, что за эти несколько минут я утратил несколько лет жизни.
Мои ладони легли на его щеки, а затем я снова обняла его за шею, когда он отстранился от меня. В одно мгновение в его глазах мелькнуло такое знакомое чувство, чтобы в следующий момент исчезнуть от меня, когда Эдвард наклонил голову и поцеловал меня. Его губы нежно ласкали мои, прося ответить на этот поцелуй. И я ответила. Мои пальцы зарылись в его волосы, притягивая его ближе. Я понимала, что ему нужен был этот поцелуй, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Мне тоже был нужен Эдвард, чтобы поверить, что эта кошмарная скачка осталась позади, а я живая и невредимая сижу в руках Эдварда.
Каллен отстранился первым. Наше дыхание было сбивчивым, пока мы смотрели в глаза друг другу. Я все еще чувствовала его вкус на своих губах и облизала их, пытаясь сохранить его. Глаза Эдварда проследили за моим движением, и он зажмурил глаза, на его лице появилось выражение пытки. Он глубоко вздохнул и открыл глаза, они казались сейчас более темными и насыщенно-зелеными, чем мгновение назад.
- Думаю, нам пора возвращаться, - предложил он. Я повернулась и посмотрела на его левую руку, где находились часы. Было уже почти три часа. Я не думала, что мы катались так долго. Но затем вспомнила, что рядом с Эдвардом время всегда летело очень быстро.
Я кивнула. – Да, нам ведь еще домой возвращаться, - заметила я и вздохнула. – Но как же мне не хочется уезжать отсюда. Сейчас у меня такое чувство, что мы одни в целом мире. Нет никаких проблем, постоянных звонков и неотложных встреч. Я давно не чувствовала себя такой свободной, - я закончила и подняла глаза, встретившись взглядом с Эдвардом.
- Я чувствую то же самое, - заверил он меня и вздохнул, а затем осмотрелся вокруг. – Сложно представить, что рядом с Чикаго есть вот такое уединенное место, правда? – улыбнулся он, снова смотря на меня. – Если бы тут еще и телефон не ловил, это место было бы сказочным, - я понимающе улыбнулась ему. – Тебе удобно? – спросил он.
- Да, а что? – недоуменно ответила я.
- Если хочешь, можешь сесть ко мне спиной. Думаю, так тебе будет намного удобней, - с улыбкой ответил Эдвард.
- Давай посмотрим, - ответила я и через мгновение уже сидела спиной к Эдварду. Да, так было сидеть удобней, но мне стало одиноко без его глаз. Но затем его рука обняла меня за талию, прижимая к его груди, и он тихо вздохнул. Так было намного лучше. Я откинулась на его грудь, и мы медленно поехали домой.
Через час мы прощались с Марией, которая в дорогу собрала нам корзинку с итальянской выпечкой. Мы заверили ее, что совсем скоро вернемся к ней.
Яхта ждала нас там же, где Эдвард ее пришвартовал. Он поднял меня на руки и понес на палубу.
- Не хочешь попробовать сама поуправлять яхтой? – предложил он, когда мы плыли уже минут десять.
- Ты разрешишь женщине прикоснуться к своей игрушке? – игриво спросила я, и широкая улыбка появилась на его лице. Его яхта было последним чудом техники, полностью автоматическая и я даже боялась подойти к приборной панели, опасаясь нечаянно нажать не на ту кнопку и сломать эту прекрасную лодку. Но смотря на Эдварда, я все же подошла и положила руки на хромированную сталь рычага управления. Эдвард встал позади меня и положил свою руку поверх моей.
Вот так вместе мы и вели яхту в доки Чикаго. Пришвартовавшись, Каллен снова поднял меня на руки и перенес за борт, опустив только, когда мы добрались до нашей машины, что ждала нас на стоянке. Опустив меня на сиденье, Эдвард закрыл дверь и пошел на место водителя. Чтобы добраться домой, нам понадобился целый час, и все это время мы просидели в тишине. Я наслаждалась присутствием Эдварда и вспоминала наши первые совместные выходные. Этот подарок на первый месяц совместной жизни был прекрасен, и я даже боялась представить, что он подарит мне на первую годовщину нашей свадьбы.
- Ты хочешь поужинать дома или поедем куда-то? – спросил Эдвард, пока мы стояли в очередной пробке.
Я выразительно посмотрела на свои джинсы и показала на лицо, почти лишенное косметики.
- Ты прекрасна, - ответил Эдвард и улыбнулся. И даже если бы я хотела сказать, что он льстит мне, его глаза не позволили бы мне этого.
Я покачала головой и улыбнулась. – Давай уж лучше возьмем еду домой, - предложила я, и мы заехали в ресторан, заказав еду с собой.
Мы ели в гостиной, сидя на полу, опершись спиной на диван и смотря на огни ночного Чикаго в окно.
- Карлайл возвращается сегодня в город, - проговорил Эдвард и повернулся ко мне.
- Твой дядя? Ты давно виделся с ним? – спросила я.
- Карлайл решил отправиться на полгода в Африку, для оказания помощи жителям бедных районов страны. Сейчас он возвращается в Чикаго, и собирается на какое-то время отойти от врачебной практики. Его сердце… оно начало давать сбои, - глаза Эдварда погрустнели, когда он говорил о Карлайле. – В последний раз мы виделись три месяца назад, когда я по делам летал в ПАР. Он выглядел усталым и осунувшимся.
- Если хочешь, давай пригласим его к нам на ужин. Я очень хочу познакомиться с ним, - предложила я Эдварду.
- Отлично. Потому что Карлайл опередил тебя и пригласил нас к себе на ужин. Он будет ждать нас в четверг.
- Расскажи мне о нем, - попросила я несколько минут спустя.
- Карлайл был старшим сыном в семье. Дедушка считал, что именно он должен возглавить корпорацию. И если честно, так было бы лучше. Но когда Карлайлу исполнилось восемнадцать, он твердо решил, кем хочет быть. И его будущее никак не было связано с постом президента в семейной корпорации.
- Он сразу решил быть врачом, верно? – заметила я, пока Эдварда залез своими палочками в мою тарелку, углядев для себя аппетитный кусок. Я, не теряя времени, тоже поковырялась в его тарелке, выискивая вкусности.
- Да, - улыбнулся Эдвард, отодвинув свою тарелку подальше от меня, так как я перекинула себе едва ли не половину ее содержимого. – Карлайл сейчас возглавляет отделение в Чикагской больнице, но как я и говорил, он скоро отойдет от дел. По крайней мере, я убеждаю его сделать это вот уже который год, - он съел мой кусок курицы, и мы ненадолго замолчали. – В общем, когда Карлайл сказал дедушке, что собирается пойти учиться на врача, тот рассвирепел. Он сказал, что его старший сын никогда не будет врачом, что он обязан перенять у него семейный бизнес. Закончилось все тем, что Карлайл ушел из дома и поступил таки в медицинский. Дедушка отрекся от него, и Карлайлу пришлось самому заботиться о себе. Он закончил учебу с отличием, тяжело вкалывая в ее время, чтобы оплатить все счета. Но как говорил дядя, та жизнь только закалила его. Он стал самостоятельным мужчиной. И познакомился с тетей Эсми.
Он работал первый год в больнице, когда она пришла к нему на прием. У нее была вывихнута лодыжка. Как говорит дядя, он влюбился в Эсми с первого взгляда. Не теряя времени даром, он пригласил ее выпить с ним кофе. Так чашка кофе за чашкой кофе и прошло полтора месяца. Они начали встречаться, но было одно «но». Эсми была из богатой семьи. Ее родители с неприязнью смотрели на бедного докторишку, который ухаживал за их дочерью. Но шло время, они видели, что отношения становятся все серьезней. В конце концов, мой дядя был приглашен на ужин к ним. Когда ужин закончился, Карлайл остался в кабинете наедине с отцом Эсми и попросил у него ее руки. Он честно признался, что не богат. Но любит ее всем сердцем и готов ради нее на все. Удивительно, но отец Эсми согласился и через год Карлайл был уже удачно женатым мужчиной.
Он настолько безумно любил свою жену, что через три года они переехали из маленькой квартирки в загородный дом. Карлайл делал ради нее все, а любовь Эсми помогала ему. Он быстро продвигался по карьерной лестнице и вскоре стал ведущим врачом. Родители Эсми не могли нарадоваться на зятя. Но в их семье было одно горе, - Эдвард замолчал и сделал глоток вина. Я уже давно отложила тарелку в сторону и внимательно слушала мужа, позабыв обо всем. Эта история была похожа на сказку о вечной и чистой любви.
- У Эсми были проблемы. Она никак не могла забеременеть. Они с Карлайлом пытались уже трижды, но все беременности заканчивались одинаково – выкидышами, - мои пальцы вцепились в руку Эдварда. Я даже не заметила, когда обняла его за локоть. – Эсми всегда очень долго отходила после них, и Карлайл попросил ее, чтобы они прекратили попытки. Он не мог себе представить, что может потерять жену. А с каждым выкидышем увеличивалась вероятность летального исхода для Эсми. Она была такой хрупкой, что для нее это было слишком тяжело, как морально, так и физически. Эсми согласилась, и они счастливо прожили пять лет. Но вскоре мои родители поженились, и у них родился я. Я отчетливо помню, как тянулась ко мне Эсми, когда мы приезжали к ним в гости. Она души во мне не чаяла и отчасти я чувствую себя виноватым за то, что случилось с ней. Если бы не я, она бы так и не решилась. В общем, через пять лет и множество консультаций с врачами, они попытались вновь, – он остановился и снова сделал глоток.
- Эдвард, что случилось? - пробормотала я.
- Беременность была сложной, но ребенок выжил после первого триместра. Карлайл пылинки сдувал с жены, про долгие дежурства было забыто. Он всегда был рядом с Эсми. Никаких волнений, никаких тяжестей. Одно внимание, радостные эмоции и любовь.
- Эдвард, - воскликнула я, когда он вновь остановился.
- Беременность продлилась положенных девять месяцев. Карлайл и Эсми поверили, что все будет хорошо. Что они наконец-то станут родителями. Роды длились почти тридцать шесть часов, Эсми устала и едва боролась за свою жизнь. В общем, ребенок родился. Когда его крик разорвал тишину комнаты, сердце Эсми остановилось. Врачи не смогли спасти ее. Внутреннее кровотечение. Она из последних сил держась за свою жизнь, чтобы родить этого ребенка. Карлайл был безутешен, он не мог поверить, что потерял жену.
- А ребенок? У Карлайла ведь нет детей, насколько я помню из твоих рассказов десять лет назад, - проговорила я.
- Мальчик прожил несколько часов. У него были проблемы с сердцем. Через двенадцать часов после Эсми их ребенок тоже умер, - я почувствовала, как слезы потекли из моих глаз.
- Нет, - пробормотала я. Эдвард обнял меня за плечи и прижал к себе, положив подбородок мне на макушку. Я вцепилась пальцами в его рубашку, уткнувшись лицом в его грудь.
- Их с Эсми похоронили вместе, а Карлайл так и не оправился после этого. Я думал, что он возненавидит меня и моих родителей. Но когда я приехал с родителями на похороны, он крепко прижал меня к себе и не отпускал. Всю неделю, что мы пробыли у него, он всегда был рядом со мной. Отец боялся, что он будет пить, но Карлайл не сделал ни глотка. Он слишком уважал Эсми, чтобы чтить ее память, хлестая виски.
- А родители Эсми? Они винили Карлайла в смерти дочери? – спросила я, всхлипывая.
- Нет. Они прекрасно знали, что их дочь хотела ребенка больше всего на свете. До конца жизни они считали Карлайла своим сыном. Они даже оставили все свое наследство ему вместо Эсми.
Долгое время в комнате были слышны только треск поленьев в камине и мои всхлипы.
- Чем закончилась эта история? – спросила я наконец-то.
- Карлайл еще лет пять прожил один, а потом мой отец потерял состояние, и мы переехали в Форкс, где я встретил тебя, - Эдвард поцеловал меня в волосы. – Карлайл пригласил меня пожить летом у него. И в другое время я бы согласился. Но ты… я провел лето с тобой в Форксе и приехал к нему только в августе. Когда умерли мои родители, он стал моим опекуном, и я приезжал к нему летом в первые два года обучения. Но потом я нашел работу и принялся возрождать корпорацию Калленов. Карлайл был тем, кто всегда поддерживал меня. Пусть он и отказался от наследства деда, но когда корпорацию продали с молотка, Карлайлу было горько. Это был семейный бизнес в течение почти полтора века и силами одного поколения этот бизнес был разрушен. Поэтому Карлайл поддерживал меня, когда я возрождал империю. Он заменил мне отца, а я ему сына.
- Почему тогда он заставил тебя искать невесту? – спросила я, когда поднялась, вытирая слезы.
- Карлайл хотел видеть меня счастливым. Он помнил, как хорошо ему было с Эсми и он желал мне того же. Семейного счастья и тепла.
- Но разве можно найти любимую жену по принуждению? – удивилась я.
- Нет. Он просто верит, что мне будет достаточно одного взгляда, чтобы влюбиться. Одного взгляда мне будет достаточно, чтобы понять, что именно эта женщина создана для меня, - говоря это, Эдвард смотрел в мои глаза.
- Жаль, что ты не использовал свой шанс, - пробормотала я и облизнула губы, которые неожиданно пересохли.
Эдвард еще минуту смотрел мне в глаза, и мне казалось, что эта минута длилась вечно, а затем он вздохнул. – Что ж, уже поздно. Я уберу здесь все, а ты отправляйся спать. У тебя был насыщенный день, - он улыбнулся мне, слегка приподнимая уголки губ. Он плавным движением поднялся с пола и протянул мне руки. Когда я вложила свои, он поднял меня и наклонился, легко поцеловав в лоб. – Спокойной ночи, - произнес он и поднял тарелки, отправляясь на кухню.
- Спокойной ночи, - пробормотала я, смотря вслед своему мужу, который уже скрылся в дверях кухни.
Я поднялась в свою спальню и побрела в ванную, пытаясь осмыслить все то, что узнала за эти два дня. Пытаясь разобраться в своих чувствах. Чем дольше я была с Эдвардом, тем явственнее понимала, что мои чувства к нему не умерли. Я помнила этот внутренний трепет, который испытывала десять лет назад, когда была рядом с ним. Я помнила его губы, которые и раньше целовали меня в лоб. Но больше всего я помнила его объятия, его запах. Они всегда успокаивали меня. Мне было так уютно рядом с Эдвардом, я чувствовала себя в полной безопасности.
Выключая свет в спальне и ложась в кровать, я понимала, что моя жизнь снова меняется. Хочу я того или нет, но как всегда, присутствие Эдварда меняет и меня, и мою жизнь. Но я должна была признать, что не так уж это и плохо.
В ту ночь я засыпала с улыбкой на губах, вспоминая, как спасал меня сегодня утром Эдвард и как нежно прижимал меня к себе, будто я была самым ценным, что было у него в этой жизни.
... что 
0
