– Тебе что, совсем не страшно? Кто-то пытался отравить тебя или твою сестру, а ты так спокойно об этом говоришь.

– Эдвард, ну ничего ведь не случилось. И вообще, я очень сомневаюсь, что кто-то хотел моей смерти. Кто мог предугадать, что я такая сладкоежка? Хотели напакостить – в это я могу поверить.

– Ты чуть не попала под колеса фургона. У тебя были судороги, которые могли привести к параличу. Ты понимаешь, что могла умереть? Твоя сестра встречается с шерифом, неужели она не обратится к нему за помощью?

Эта история продолжалась уже полчаса. Наверно ему действительно странно слышать от меня подобное, но меня уже столько раз пытались убить, что я привыкла. И отравление наркотиками – это еще не самое страшное.

Он метался, как зверь в клетке, мелькая у меня перед глазами. Я всеми силами пыталась не умиляться такой заботе о моем благополучии. Скулы уже сводило от спрятанных улыбок. Или еще действия наркотика не закончилось? Странно, что Эдвард никак не отреагировал на мое почти обвинение в адрес Элис.

– Эдвард, а тебе не нужно домой?

– Нет, я останусь с тобой.

– Я тебе благодарна за заботу и за спасение, но тебе нужно пойти домой и лечь спать. Если твой отец застанет тебя здесь…

– Я не уйду, пока не вернется твоя сестра.

– Ты такой упрямый.

Он взял меня за руку. – Это достоинство или недостаток в твоем понимании? – ухмыльнулся он. – Я могу выйти из палаты, но из больницы не уйду. Твоя сестра сказала, что у тебя небольшой пунктик насчет больниц.

Предательница.

– Эдвард, я не впаду в истерику, обещаю.

– Я буду за дверью, тебе нужно отдыхать.

– Стой, – я потянула его за руку.

Я приподнялась и легко коснулась губами его небритой щеки. Ощущение покалывания на губах было просто восхитительным.

– Спасибо, что спас мне жизнь. Я этого не забуду. Если тебе что-то понадобится, только попроси.

Его лицо было в паре сантиметров от моего. Он потянулся к моим губам. Медленно, очень медленно. Я пересилила порыв прижаться к нему. И помог мне в этом образ Виктории.

– Только не это, – я отстранилась. – У нас ничего не получится.

– Аника, я хотел объясниться. Я расстался с Викторией. У нас с ней не было ничего серьезного. Я вообще забыл о ней, пока она не вернулась в школу.

– Хоть ты мне ничего и не обещал в тот вечер в машине, мне все равно было очень больно, вернувшись увидеть тебя с другой. Ты меня обманул, не сказав о постоянной девушке. Сначала ты предлагаешь быть с тобой, а на следующий день вспоминаешь о Виктории. Я не готова это забыть.

– Ты сказала, что я могу попросить, что хочу.

– Да, в пределах разумного.

– Прости меня.

– Это нечестно, Эдвард.

– Но ты попробуешь? – спросил он умоляющим голосом.

– Да, – сдалась я.

– Для начала мы можем просто дружить, – улыбнулся он слабо.

– У вас это семейное, что ли? Навязываться ко мне в друзья. Следующий кто, Эммет?

– Думаю, он будет рад. Он считает тебя очень забавной, – захихикал он.

– Ну, отлично, для Элис я кукла для переодевания, для Эммета клоун, а для тебя? – кажется, мне удалось поднять ему настроение. Я так люблю его улыбку.

– Девушка, которая забрала у меня покой, – тихо ответил он.


Сестра сделала невозможное - вернула меня домой. Сама принялась колоть мне лекарства, чтобы вывести эту дрянь из организма.

Я благодарна доктору Каллену за то, что он взял мое лечение только под свой контроль. Он помог избежать слухов. Не знаю, зачем это ему, возможно, на примере своего сына он не хотел, чтобы такое было со мной. Он замечательный человек.

Диагноз для общественности – сотрясение мозга. И это не ложь. Головой я все же хорошо приложилась.

А еще я совсем не замечала, сколько людей беспокоится обо мне. Дом просто оккупировали мои одноклассники. И под строгим наблюдением со стороны Троя, Эдварда и Софи навещали меня. Десятиминутное свидание под контролем кого-то из «нянек». И не минутой больше. Мне хотелось выть от такой заботы. А еще от постоянного напряжения, которые создавали Эдвард и Трой. Казалось, в любую секунду они вцепятся в глотки друг другу. Но они продолжали, молча сверлить друг друга взглядами, никак не общаясь между собой.

Эдвард сдержал слово – все, что было сказано в моей палате, осталось тайной. Хотя, если тайну знают больше одного человека, это уже достояние общественности.

Софи определила, в каком печенье был наркотик. Но кто его принес, определить не смогла. Все, что осталось после моего набега, она сложила на поднос, а корзинки выкинула. Мусор уже увезли. Проверить их на анализ она не успела. На записях с камер видно, кто что приносил, но в какой корзинке была отрава, мы не помнили.

Миссис Стенли.

Ронда, дочь наших соседей Андерсенов.

Миссис Вебер, мама Анжелы.

Миссис Джефферс.

Мисс Невел.

Кто-то определенно знал, что делал. Фенциклидин вызывает очень сильное привыкание без типичных для опиатов «ломок». Эффективность подвержена значительным индивидуальным колебаниям, что делает риск смертельной передозировки практически неуправляемым. То есть до ломок можно просто не дожить. Мне фантастически повезло. Я не знала, что именно мы сделали любому из этих людей. Мисс Невел пока единственный возможный вариант. Марк раньше встречался с этой женщиной.

Чего они добивались? Нашей смерти? Скомпрометировать нас? Софи бы уволили, если бы она отведала угощения.

Я выгнала надоевших мне парней и снова и снова просматривала записи с камер. Пыталась по лицам узнать мотивы. И не находила этих мотивов.

Может, это была случайность? Но использовать вместо соды или муки эту дрянь – это нужно очень сильно ошибиться.

Софи бесилась от того, что ничего не могла поделать. Она проверяла всех. Но связать приобретение сернилана с лицами, приходившими к нам в дом тем утром, было почти невозможно. Препарат слишком давно вышел из производства и обращения.

Дядя Френк обещал помочь.

Мысль о том, что кто-то из знакомых мог такое сделать, была просто противна. Я не доверяла никому.

Вот и развеялось чувство защищенности и спокойствия в этом городке.

– Привет, у меня сюрприз! – влетела в комнату Элис без стука, и я быстро захлопнула ноутбук.

Хотелось спросить, не печенье ли.

– Элис, ты вообще в школу ходишь? Или под предлогом навещать меня - прогуливаешь?

– Не вредничай и закрой глаза.

– Ну, уж нет, вначале скажи, к чему мне готовится.

– Ну, празднование твоего дня рождения немного отложилось…

– Оно отменилось, Элис, я уже говорила, – перебила я.

– А вот и нет, пациент жив, а значит, сможешь присутствовать на празднике.

Этот неугомонный человечек и с того света меня достала бы.

– Что за сюрприз?

– Ну, это не совсем для тебя сюрприз, но я хотела, чтобы ты одобрила.

Я покорно закрыла глаза.

– Открывай. Тадам.

– Вау, – только и смогла выдохнуть я.

– Нравится?

– Анжела, что она с тобой сделала? Признайся, она тебя связала? Угрожала? Пытала? – я не могла сдержать смех. Все-таки она до нее добралась.

– Тебе не нравится? – сконфуженно спросила она.

– Анж, очень нравится. А Бен видел? Он от шока отошел?

Передо мной была ослепительная блондинка.

Никаких очков, хвостика и серой одежды.

– Еще нет, – улыбнулась она счастливо.

– Видишь, я же говорила, что всем понравится, – радовалась Элис.

– Анжела, правда, ты великолепно выглядишь.

– Спасибо.

– А тебе пойдут красные прядки, – задумчиво сказала Элис и я увидела хищный блеск в ее глазах.

– Забудь об этом, – рассмеялась я. - Я тебя к себе не подпущу.

Мы еще немного восторгались новой внешностью Анжелы, а затем принялись за уроки.

Я смотрела на ее добрую улыбку и не могла не думать, что, возможно, это она сделала. Ведь ее мама приходила к нам.

Я пыталась выкинуть грустные мысли из головы.

Потом ей позвонил Бен, и она умчалась к нему, оставив нас заниматься вдвоем. Элис не очень любила учиться. Вместо тригонометрии она лазила в моем шкафу, в который, по глупости, я ее допустила.

– Эй, а зачем тебе бинокль? – спросила она, крутя его в руках.

– Люблю наблюдать за жизнью птиц, – знаю, ахинея, но это первое что пришло в голову.

– Правда? – хмыкнула та.

Она подошла к открытому окну. – Вау, как здорово видно. Даже старое поместье Вилкинсов. Ой! – вскрикнула она.

– Что такое? – я подошла к ней.

– Да ничего, просто блик от окна. Будто посмотрела на солнце.

Я взяла бинокль и направила на дом далеко в лесу.

– На пол! – прошипела я, пригнулась и дернула Элис за собой.

Это был блик не от окна, а от прибора в окне. Возможно, от оптического прицела.

Вот и закончилась спокойная жизнь. Доживет ли пациент до завтра, неизвестно.



Автор: Виктория Савельева
Бета: Штирлиц

---