Я шла по коридору к столу Марио, отстукивая каблуками по коверному покрытию офиса Эдварда. К моему удивлению, Марио не был занят, как всегда, бумагами и ничего не печатал на компьютере. Он храпел и посапывал, положив голову на кипу документов.

Я постаралась не рассмеяться, но он и правда выглядел потрепанным, будто провел на этом месте всю ночь. Часы показывали полдень, видимо, парень пришел очень рано. Эдвард обычно заставлял его приходить одновременно с собой. Уверена, Эдварда хватил бы удар, если бы он увидел своего подчиненного в таком состоянии.

— Марио, — я коснулась его головы. Он не пошевелился. — Марио!

Он подскочил на месте и проснулся со странным звуком и листом бумаги, прилипшим ко рту.
— О, черт.
— Ты выглядел очень расслабленным. — Я оперлась локтями о высокий стол. — Прости, что разбудила.
— Пожалуйста, не говорите мистеру Каллену, — запаниковал он. — Я не собрался спать, но вчера вечером я поздно ушел, а сегодня утром… Я не хотел, клянусь.
— Успокойся. Я ничего ему не скажу. — Я обошла стол подняла с пола его помятый пиджак. — Отнеси это в чистку, прежде чем пойдешь к нему. Эдвард убьет тебя, если появишься в таком виде.
— Я правда не собирался спать. — Он встал и одернул рубашку. — Он меня уволит.
— Ну так скажи что-нибудь.

Марио был хорошим парнем. Эдвард так сильно давил на него, потому что видел потенциал. Он всегда говорил, что у него отличные мозги и было бы жаль их потерять. Ему стоило быть продуктивным целыми днями лет десять, и тогда, если Эдвард все сделает правильно, он сможет стать гением.

Глаза Марио расширились до невообразимых размеров.
— Я не могу ничего сказать. Он убьет меня, или, того хуже… уволит.
— Я тебе сейчас кое-что скажу, — наклонившись, прошептала я, — ты нужен Эдварду так же, как он нужен тебе.
— Сомневаюсь. Мистер Каллен — почти легенда, — Марио покачал головой. — Миллионы людей готовы убить за эту работу.
— И ты прекрасно с ней справляешься. Тебе просто нужно больше спать. — Я вернула ему пиджак.
— Спасибо, — с улыбкой поблагодарил он. — Вы очень добры ко мне.
— А почему мне быть другой?
— Не знаю. Никогда бы не подумал, что жена мистера Каллена такая… общительная.
— Эдвард тоже такой, он просто не любит это показывать.
— Я помню, как вас арестовали. Профессор Нарди преподавал у меня литературу, он рассказывал о вас. Говорил, что вы очень умная.

Я почувствовала румянец на щеках.
— Мне нравился его предмет.
— Спасибо, что разбудили. У меня еще много работы. — Он принялся собирать бумаги, упавшие со стола.
— Ты уже обедал?
— На это нет времени. — И Марио ушел, унося с собой кипу бумаг.
Проходя по коридору, я обратила внимание, что у всех был уставший, измученный вид. Это ненормально.
Я дошла до стола Джейн. Она говорила по телефону, который, казалось, бил приклеен к ее уху. Она улыбнулась и быстро завершила звонок.
— Привет, Белла.
— Привет, Джейн. Как ты?
— Хорошо. Сегодня много работы. Утром Эдвард пришел в бешенстве из-за того, что акции компании вчера упали на японском рынке. Теперь персонал работает в две смены — половина сейчас, половина придет на ночь.
Я вздохнула.
— Он сам страдает и заставляет страдать других. Он не ходил к врачу, никак не запишется на прием, поэтому постоянно на грани срыва.
— Ну, на его месте я бы тоже была нервной. Теперь он еще беспокоится о ребенке. — Она прикусила губу, стараясь не улыбаться слишком широко. — Мы все так рады. И он тоже. Это видно.
— Я бы хотела, чтобы он поговорил об этом со мной.
— Он ничего не сказал?

Я помотала головой.
— Не совсем. Мне кажется, он рад, но каждый раз, как я поднимаю этот вопрос, он меняет тему. И я не знаю, что это значит.
— А со мной он говорил.
— Правда? И что сказал? — спросила я, желая получить хоть какую-то информацию.
— Он очень нервничает, как ты можешь представить. Он психует, даже если ты порежешься листом бумаги, а сейчас ты особо уязвима. Он пытается дать тебе возможность жить своей жизнью, но переживает за тебя… особенно после прошлого раза.
— Я так и поняла.
— Ты знала, что он специально повредил твою машину? Поэтому она не заводилась.
— Да, я нашла проводки в его ящике для носков. Теперь я езжу с водителем, чтобы не спорить с Эдвардом об этом.
— Ему надо с этим разобраться, но он так занят.

Вдруг зазвонил телефон.

— О, это твой чудесный муж. — Джейн нажала на кнопку на экране.
— Джейн, мне нужно, чтобы ты зашла в мой офис и нашла серебряные запонки. Они были на мне, когда я выходил из дома. Белла положила их прямо рядом с часами.
Она показала ладонь с теми самыми запонками и покачала головой.
— Ты снял их утром, чтобы поправить рубашку, а потом тебя отвлек звонок мэра. И ты ушел без них.
— И ты не сказала мне? Какой же ты секретарь?
— Тот, который знает, что эти запонки не подходили к костюму. Я тебя спасла.
— У меня безупречный вкус.
Я рассмеялась, прикрыв рот ладонью, чтобы не выдать свое присутствие. Но он, конечно, услышал меня.
— Это Белла? Похоже на Беллу. Белла, ты там?
— Нет, — резко ответила Джейн. — Не отвлекайся от встречи. Тебе нужно вернуться через час, чтобы успеть на телефонную конференцию с Японией.

Больше ничего не говоря, она завершила звонок.
— Ты единственная, кто может так с ним разговаривать, — отметила я.
— Потому что я его рабочая жена. Он меня нанял для того, чтобы я была жесткой. Он сам ругается, если я делаю ему поблажки.
— Продолжай в том же духе. Мне можно войти?
— Конечно. Лидия тебя ждет.
— Отлично.
— Пока, малыш Эдвард, — помахала она моему животу. — Увидимся.
И так делала вся семья.

В плане беременности сегодня был хороший день. Меня стошнило только один раз, и было даже не больно. Я съела хороший питательный завтрак. На обед перекусила рисовым пирогом, а вечером мы с Эдвардом планировали вместе поужинать. Я даже позанималась на беговой дорожке в подвале из-за того, что Алек намекнул, что я толстею. От его слов я почти расплакалась, и во всем винила гормоны.

Пока я набрала только пять фунтов (примерно 2,3кг). Элис заверила, что это не заметно. Я же этим утром увидела более четкую округлость живота, что сочла хорошим признаком. Это значило, что малыш рос. С Элизабет округлость не успела появиться.
В общем, день начался замечательно.

Я прошла в большой просторный кабинет Эдварда, который выглядел идеально чистым. Все было на своих местах — листы бумаги, ручка, стул. Телевизор, висящий на стене, работал и показывал выпуск новостей. У Эдварда всегда были включены новости.
Я села за его стол, и тут же ожил экраны компьютеров, словно почувствовав чье-то присутствие. Всего их было четыре, расставленных по столу. По экранам, словно одержимый, начал двигаться какой-то узор.
— Изабелла Каллен, — произнесла я, и компьютеры идентифицировали мой голос.
— Добро пожаловать, миссис Каллен, — ответил милый женский голос.
— Здравствуй, Лидия.
— Надеюсь, ваш день проходит хорошо.
— Да, спасибо.

Лидия — это самое необычное, что я видела. Она была компьютером без клавиатуры, который активировался голосом. Она могла поддерживать беседу и выполнять ваши пожелания за простым разговором. Эдвард обожал ее. Такой же помощник был у нас дома, они считались отлично защищенными. Я сомневалась, что у правительства хватило бы ресурсов, чтобы их взломать.
На экранах начали появляться различные данные.
— Чем я могу помочь сегодня? — спросила Лидия.
— Мне нужно записать Эдварда на несколько приемов. Можешь найти время в ближайшие пару дней?
На экране появился календарь, полный небольших заметок о встречах. Я решительно не знала, когда Эдвард спал.
— Есть пара окошек завтра ранним утром… — начала она, но остановилась, — нет, я ошиблась. Джейн только что заняла этот час.
— Значит, тебе придется что-то отменить. Ему нужно попасть на плановый осмотр и еще к терапевту как можно скорее.
— Насчет ребенка?
— Он рассказал тебе? — удивилась я. — Он что, говорил об этом со всеми, кроме меня?
— Он просто волнуется, миссис Каллен.
— Что ж, добавь ему эти две записи, — я скрестила руки на груди.
— Для этого я отменю завтрак с конгрессменом.
— Лидия, впереди еще много таких завтраков.
— Что-то еще, миссис Каллен?
— Нет, спасибо.

Лидия вернулась в спящий режим, или чем она там занималась. Именно этот момент выбрал Эдвард, чтобы войти в кабинет. Он выглядел уставшим, но никто другой не смог бы об этом догадаться — так хорошо он это скрывал. На носу у него сидели очки в черной оправе, а еще я подозревала, что в обед он выпил бурбон. Это странно. С этой беременностью я чувствовала запахи за милю.
— Ты еще здесь? — радостно выдохнул он, подходя ближе и целуя меня.
— Да. Мне нужно чем-то заняться до ужина.
— У нас есть еще пара часов. — Эдвард посмотрел на часы.
— Я больше не могла сидеть дома. Но могу уйти, если ты занят.
— Ну, я занят, но ты обещаешь дать мне поработать? — с улыбкой спросил он.
— Да, сэр. — Я встала с его кресла и прошла к диванчику. Может, мне стоило вздремнуть.
— Как ты сегодня себя чувствуешь? — поинтересовался Эдвард.
— У нас было хорошее утро. Умеренная тошнота и усталость.

Он вздохнул с облегчением.
— Хорошо. Когда у тебя следующий прием?
— Через пару недель. — Я легла на диван и потянулась. — Хочу поспать, так что не буду мешать тебе.
— Ты мне никогда не мешаешь.
Сегодня Эдвард был исключительно мил, почти слишком. Он собирался сказать что-то, что мне не понравится.
— А как проходит твой день? — спросила я.
— Хорошо, пожалуй.
— Я слышала, сегодня утром ты был в бешенстве.
— Я всегда в бешенстве, когда теряю деньги, — холодно ответил он.
— Что для мужчины, у которого их полно, значит какой-то миллион долларов?
— Не верю, что ты только что это спросила. Будто ты совсем меня не знаешь. — Он изобразил шок. — Мое время очень дорого стоит, я трачу его на две вещи — на тебя и деньги. А скоро мне придется освободить место и для ребенка.
— Какая честь для меня. — Я закатила глаза, хотя они были закрыты.
— Белла, я думал, ты не будешь отвлекать меня, — голос Эдварда внезапно оказался ближе, и я почувствовала его запах совсем рядом.
— А я просто сижу, не лезу в твои дела… — Меня прервали его губы, накрывшие мои в обжигающем поцелуе, который вызвал стон. Было в каком-то роде жалко от того, как быстро я таяла от его прикосновения или взгляда.
— Как бы я ни хотел оказаться на тебе, мне надо работать, — низким голосом произнес он. — Вам с малышом надо отдохнуть.
— Это точно. — Я откинула голову и поцеловала его еще раз. Просто не могла сдержаться. — Но я уже не хочу спать.
— Ты такая непослушная в последнее время, — усмехнулся он.
— Гормоны, — отозвалась я.

Наш идеальный момент был прерван звонком телефона. Он трещал со стола, будто пытался привлечь внимание всего мира.
— Черт побери, — фыркнул Эдвард и оставил меня одну на диване.
Видимо, я ошибалась, думая, что не устала. Я плохо помнила, что было после. А потом меня разбудили.
— Белла, — тихо позвал Эдвард, — Белла, проснись. Нам пора на ужин.
— О. — Я попыталась перекатиться, но, будучи неуклюжей, чуть не упала. К счастью, Эдвард меня поймал.
— Над этим придется поработать. — Он усадил меня на диван.
— Ничего не могу поделать.
— Ты можешь пройти милю на каблуках, но падаешь с дивана, если я ткну тебя чуть сильнее.
— Это прозвучало странно, — хихикнула я, еще не до конца проснувшись.
— Иди освежись, — рассмеялся он. — Мы почти опаздываем.
— Хорошо-хорошо, иду. — Я встала и покачнулась. Эдвард помог мне дойти до уборной, смежной с его кабинетом. — Я в порядке и могу идти сама.
— Я боюсь тебя отпускать.
— Дай мне пять минут. — Я закрыла за собой дверь. Мне очень хотелось в туалет. В последнее время мочевой пузырь был всегда полон. Я почистила зубы, проверила, в порядке ли макияж, и вышла.
Эдвард разговаривал по телефону, стоя у большого окна. Он кричал и становился все краснее. Я понятия не имела, кто был на том конце провода, но он должен был бояться.
— Послушай меня, маленький кусок дерьма, я собираюсь в поездку и мне немедленно нужна информация… Нет, мне плевать, сколько это будет стоить… Дай мне то, что нужно, или у тебя будут проблемы. Я ясно выразился? — Эдвард завершил звонок и провел рукой по волосам.

Он, похоже, не знал, что я была у него за спиной, потому как слегка подпрыгнул, когда я прочистила горло.

— О, ты готова ехать? — спросил он, возвращая самообладание.

Я кивнула, надевая туфли.
— Ты собираешься в поездку?
— Что? — Эдвард надел свои солнцезащитные очки.
— Ты собираешься в поездку?
— Нет, — покачал он головой; пока мы выходили через дверь, он держал руку на моей талии. — Джейн, мы идем на ужин. Если тебя не будет, когда мы вернемся, позаботься, чтобы эти отчеты были у меня на столе.
— Мы с Алеком тоже собираемся на ужин, но твои отчеты у тебя будут, — ответила она, не поднимая головы.

По пути на первый этаж в лифте Эдвард даже не повернул ко мне головы. Конечно, глаза его были скрыты, и я не могла прочесть ответ в них, но я не собиралась оставлять это просто так.

— По телефону ты сказал, что отправляешься в поездку.
— Ты должно быть ослышалась, — возразил он.
— Не ври мне, Эдвард.
— Ладно, хорошо. Я не хотел тебе говорить, потому что не уверен, поеду ли вообще. Я могу послать Эммета, если захочу остаться дома.
— Ладно, неплохо для начала. Это легальные дела?
— Да. Мне надо поехать в Токио, чтобы решить пару дел. С мафией они не связаны, но это затянется на неделю.
— В Токио на неделю! — я сказала громче, чем планировала. И быстро притихла. — Ого. Это долго.
— Я знаю и не хотел тебя беспокоить без необходимости.
— Я не беспокоюсь, — я быстро покачала головой.
— Беспокоишься. Доктор говорит, что тебе бы не следовало… Особенно после прошлого раза. Мы не можем рисковать. Я не хочу, чтобы ты знала о моей работе в тех случаях, когда не о чем волноваться, — он обнял меня, прижав к себе.
— Ладно, — согласилась я, — но ты будешь в безопасности, так?
— Да. Это я могу тебе пообещать…
— Тогда пусть будут секреты.
— Это не секреты. Я тебя просто оберегаю.

У меня не было возможности сказать что-то еще, потому что двери лифта открылись, и мы шагнули на мраморный пол фойе. Прозвучали приветствия секретарей и охраны, ни на одно из которых Эдвард не ответил. Все здание было в его собственности, и его знали все. Я пыталась хотя бы кивнуть каждому, чтобы не сложилось впечатление, что мы полные засранцы, но Эдвард притворился, будто кроме нас никого не существовало.

Возле обочины нас ждал черный «Астон Мартин» с темными тонированными стеклами. Мужчина с песочно-белыми волосами с улыбкой держал дверь открытой.
— Добрый вечер, мистер и миссис Каллен.
— Здравствуйте, Уильям, — ответила я. — Как ваша малышка?
— Восхитительно. Она просто очаровательная, — он просиял.
— Это ваш третий?
— Да, мэм, — его улыбка была такой широкой, что, казалось, причиняет боль. Я надеялась, что и Эдвард будет улыбаться так же. — Она — самое дорогое, что у меня есть.
— Рада за вас двоих.
— Как ваши дела сегодня? — он кивнул на мой живот.
— Прекрасно, спасибо.
— Мы в восторге от вас двоих. Может быть, ваши и мои смогут однажды пойти на свидание.
— Хорошо, когда знаешь, что у твоего малыша уже есть друзья.
— Конечно, мэм.

Я скользнула на заднее сидение. Эдвард последовал за мной не сразу. Я услышала, как он распекает Уильяма.
— Ты работаешь у меня водителем уже немало. С каких это пор я давал разрешение говорить со мной, не говоря уже о моей жене, о чем-либо, кроме как о делах?
— Простите, сэр. Этого больше не повторится, — голос Уильяма был полон профессионализма и раскаяния. — Я просто отвечал на ее вопросы.
— Мне без разницы, даже если она попросит вынести ее из огня. Сначала ты должен согласовать это со мной.
— Да, сэр.

Эдвард пригнулся и уселся в машину рядом со мной. Дверь закрылась.

— Тебе не следовало быть таким противным, — прошептала я.
— Это уже второй раз, когда мне пришлось с ним заговорить. Его отец возил меня в школу каждое утро. Я очень не хочу увольнять его из-за несоблюдения простых инструкций.
— Я должна послать его жене поздравительный букет. Мы, беременные женщины, должны держаться друг друга.
— Она была беременной, — сказал Эдвард.
— Без разницы, — пожала плечами я. Я знала, что он не хотел, чтобы я общалась с людьми, которые работали на нас, и я это понимала, но могла я сказать мимоходом хотя бы «привет».

Поездка в ресторан вышла напряженной. Уильям старался держаться профессионально, и Эдвард бросал на него убийственные взгляды. Я чувствовала, как в нем бурлил гнев. Я взяла его за руку, и он чуть смягчился, но все равно выглядел злым. По мнению Эдварда, он должен был соблюдать четкую грань между «мы» и «они». Грустно, но я понимала это. Делало ли меня это плохим человеком? Заносчивым? Показушным?

Мы остановились напротив ресторана, и Уильям подошел открыть дверь. Моя рука оставалась в руке Эдварда, когда мы выбрались из машины.

— Спасибо. Забери нас где-то через час. Белле нужно будет добраться до работы.
— Без проблем, сэр, — Уильям склонил голову. — Отличного вам ужина.
— Я пришлю цветы, — прошептала я, и не так уж тихо. Уильям ухмыльнулся и кивнул.

Эдвард пропустил меня внутрь, и нас проводила вверх по лестнице в частный зал уверенная в себе официантка. Она покачивала бедрами и надувала губы, пытаясь похвастаться тем, что она может предложить.

Зал был оформлен в стиле минимализма, в земляных тонах и с безукоризненными приборами. На втором этаже была пара приватных залов, и Эдвард убедился, что нам отвели самый укромный, в конце длинного коридора. Он отодвинул для меня стул, и я села, стараясь не толкнуть стол.

— Меня зовут Мелони, и я буду вашим официантом сегодня вечером. Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить? — спросила она.
— Мне бокал «Пино Гриджио», — строго сказал Эдвард, не глядя на нее. — Что ты будешь, милая?
— Мы оба будем воду. Не надо вина, — сказала я официантке.

Она стояла, глядя в пространство между нами.

— Тебе нельзя пить вместе с твоими лекарствами, — я порылась в сумочке и вытащила его успокоительные таблетки. Он не принимал их регулярно, потому что казался спокойным, но я бы сказала, что помощь ему требуется. Его тон и поведение со всеми становились все более холодными.
Эдвард проворчал:
— Вода подойдет.
— Закажете что-нибудь для начала? — улыбнулась она. — У нас есть восхитительный сладкий морковный суп со специями, вам он, возможно, понравится, Эдвард.

Эдвард?

— Меня зовут мистер Каллен, — он вскипел. — И нет. Сейчас просто принесите наши напитки.

Официантка изобразила неловкий реверанс, перед тем как покинула кабинет, закрыв за собой дверь.

Я посмотрела на него с подозрением.
— Все это странно.
— Да, я знаю, — он взял у меня таблетки и забросил в себя две из них. — Ты правда думаешь, что мне нужно их принимать, и почему, собственно, они у тебя оказались?
— У меня всегда с собой немного запасов. Тебе повезло, что я не вспоминала о транквилизаторах с учетом твоего резкого поведения в последние дни.
— Со всеми, кроме тебя. Я уверен, что сохраняю свою хорошую сторону для тебя, — усмехнулся Эдвард. — Потому что люблю тебя.

Я искоса глянула на него.

Официантка вернулась с нашими напитками.
— Что-нибудь еще?
— Мы будем салаты и две порции коротких ребер. Одну без винного соуса, — механически сказал Эдвард.
Она кивнула.
— Конечно, сэр.
— Что происходит? — спросила я, когда она покинула кабинет.
— Кажется, я с ней когда-то спал, — он прикусил губу.
— Кажется? — все мое тело охватил огонь от ярости.
— Спал, — он исправился. — Очень давно.
— Я реально устала от всего этого. Они везде.

В дверь постучали, и плотный человек с рыжими волосами просунул внутрь голову.
— Я просто заглянул представиться. Я управляющий этого ресторана. Могу ли я что-нибудь сделать для вас?
— Вообще-то, да, — я повернулась к нему. — Нашу официантку зовут Мелони. Вы можете ее уволить?
Его рот дернулся в удивлении.
— Я… Не уверен, что смогу сделать это. Есть жалобы, миссис Каллен?
— Да, она мне не нравится, — сказала я и скрестила руки на столе. — Ее надо уволить.
— Спасибо, что заглянули. Все отлично, — заверил его Эдвард, хохотнув.

Управляющий ушел, не проронив ни слова.

— У кого сейчас было плохое поведение? — спросил меня Эдвард.
— Почему, куда бы мы ни пошли, буквально за каждым углом мы встречаем одну из твоих шлюх?
— У меня большой опыт, — он хохотнул. — Я не могу извиняться за свое прошлое.
— Ладно, но убедись, что они знают, что ты уже занят.
— Я более чем уверен, что сейчас они в курсе. Ты умеешь напугать, когда хочешь, — он положил свою руку на мои стиснутые кулаки. — Я ношу обручальное кольцо, надетое тобой. Не забывай это.
— Не трогай меня, — резко ответила я. — Если бы я могла выпить, я бы выпила прямо сейчас.
— Как жаль, — он опять хохотнул. Мне кажется, он находил вдохновляющим то, насколько сильно я выходила из себя в эти дни. Это случалось часто, и в большинстве случаев я возвращалась в нормальное состояние через пару минут. Он понимал, что не стоит принимать все мои сумасшедшие мысли всерьез. С этой ситуацией со шлюхами, однако, похоже, что мне придется постоянно мириться. Они были повсюду. Я знала, что Эдвард никогда не сделает чего-нибудь, похожего на измену, но мне по-прежнему это не нравилось.
— У меня нет больше отношений ни с одной из женщин из моего прошлого. Если я их вижу, я отворачиваюсь.
— Тем лучше для тебя, — я вытащила салфетку и резко положила к себе на колени.
— А как насчет тебя? Я видел, как мужчины смотрят на тебя, и мне стоит огромных усилий сдерживаться и не убивать их прямо на улице, — препирался он.
— Из нас двоих, я единственная, кто не изменял. Давай вспомним те милые Рождественские праздники, которые ты провел на Багамах.
— Мы снова собираемся поднять этот вопрос? — Эдвард играл с моим гневом. Он знал, что ничего из этого не будет иметь значения, когда нам принесут еду.
— Я просто хочу напомнить.

Он поднял свою ладонь к моему лицу так, чтобы я могла видеть золотое кольцо на его пальце.
— Я под замком на всю жизнь.

Это заставило меня улыбнуться.

— Ты приручила зверя, — Эдвард протянулся через стол, жаждая поцелуя. Я дала ему один.

Мелони заменили на более вменяемого мужчину-официанта, который принес наши салаты. После того, как мой гнев испарился вместе с принесенной едой, мы с Эдвардом снова стали способны нормально общаться.

— Это выглядит очень хорошо, — простонала я в предвкушении. — Я не понимала, насколько голодна была.
— Я слышал, что это из-за беременности.
— Я удивлена, почему еще это не проглотила, — я облизнулась.

Эдвард выбрал свеклу из моей тарелки и положил ее к себе, в то время как я выкрала большинство его гренок.

— Ты забыла несколько, — он указал на свою тарелку в отвращении. — Поторопись, иначе они смешаются с остатками салата.
— Я не могу дотянуться.

Он подхватил оставшиеся и положил их на мою тарелку.
— Лишние углеводы — это смерть для меня. Я набрал уже пять фунтов с тех пор, как вернулся из Чикаго. Я не могу так дальше.
— Не провоцируй меня на разговор о весе.
— Ты должна набирать вес. А мне надо начинать бегать и вернуться к регулярным тренировкам.
— Ладно, возьми с собой Алека. У него в последние дни слишком много энергии.
— Договорились.

Эдвард был спокойным и расслабленным со мной. Никого вокруг не было, чтобы спровоцировать скачки его настроения, и мне не надо было волноваться, что он расстроит кого-то из персонала.

— Это очень вкусно, — я съела кусочек короткого ребрышка. — Почему я такого раньше не пробовала?
— Я не очень люблю здесь бывать.
— Почему? Тут мило.
— Они постоянно путают мои заказы, — он выудил лук из тарелки и положил его в сторону.
— Я не помню, чтобы ты акцентировал на чем-то внимание.
— Им просто следует знать.
— А, ясно, — ответила я.

Телефон Эдварда неистово вибрировал на протяжении ужина. Он игнорировал входящие звонки, но всегда отвечал на сообщения или электронные письма.

— Я бы очень хотел все это выключить, — пожаловался он.
— Почему бы тебе так и не сделать?
— Ты знаешь, сколько денег я зарабатываю в минуту? — ответил он, не глядя на меня — его внимание все еще было приковано к телефону.
— Много?
— Да… много. Я не могу взять и проигнорировать свою работу. — Эдвард положил телефон рядом с тарелкой. — Это не значит, что я игнорирую тебя.
— Нет, меня это не напрягает. Я просто волнуюсь, что ты слишком много работаешь.
— Ты всегда волнуешься, когда не следует, — вздохнул он.
— Деньги — это не все, Эдвард. И на тебя совсем не похоже, чтобы ты вносил свой вклад в нужды общества.
— Ты знаешь, что Ben&Jerry's жертвуют пять процентов своих ежегодных прибылей на благотворительность?

Я кивнула.

— Так вот, я решил, что на протяжении твоей беременности я буду жертвовать пять процентов моего дохода в пользу Ben&Jerry’s. Все это решаемо.

Черт. Теперь мне хочется мороженого… Очень сильно.

— Я хотела бы жить в твоей голове, — сказала я. — Это должно быть увлекательно.
— Ты даже не представляешь как.

Был поздний субботний вечер, и хвала всему, Эдвард последовал моему совету и остался дома. Телефон был выключен, Лидия осталась в спящем режиме, и о работе было забыто.

Мы провели весь день в постели, разговаривая, смотря телевизор, или просто подремывая. Я пыталась снизить его давление. Однако мой план полностью провалился, когда я проснулась от того, что рот Эдварда творил с моим телом восхитительные вещи. Я была беззащитна и позволила ему делать это со мной… Снова и снова, и снова раз за разом.

Эдвард отдыхал, лежа на животе, его руки обнимали подушку. Я очень давно не видела, чтобы он выглядел столь умиротворенным. Я рисовала круги на его спине.

Я поцеловала большую татуировку, набитую на правом плече.
— Когда ты сделаешь себе еще одну? — спросила я.
— Зачем? Тебе нравится?
— В старшей школе мне не нравились. Одна была у Майка, и я ее ненавидела. Но… Твоя мне нравится.
— Я не желаю сейчас разговаривать о твоем бывшем.
— В любом случае я нахожу твою татуировку очень сексуальной, — я снова ее поцеловала.
— Я сделаю еще одну после того, как родится ребенок. И после того, как определимся с именем, — сказал он беспечно.

Мое сердце слегка трепыхнулось.
— У тебя уже есть мысли на этот счет?

Он покачал головой.
— Еще нет.

А дальше, как и всегда, он сменил тему.

— Белла, мне нужно кое-что тебе сказать.
— Правда? И что бы это могло быть?
— Помнишь, вчера я тебе сказал, что мне нужно слетать в Токио?
— Да, по делам.
— Правильно. Ну, эти планы только что поменялись.
— Так тебе не надо никуда ехать? — с надеждой спросила я.
— К сожалению, нет, — он открыл глаза. — Я поеду в Испанию на две недели. Я улетаю в понедельник.
— Что? — я почти свалилась с кровати. — В понедельник?
— Успокойся, — он обвил своей длинной рукой мое обнаженное тело.
— Нет, я не успокоюсь. Это слишком долго, — я старалась выкрутиться из его хватки, но он не позволил мне этого.
— Если ты притихнешь, я спрошу тебя, не хотела бы ты меня сопроводить.

Я перестала двигаться.
— Сопроводить… В Испанию?
Он кивнул.
— На самом деле мне нужно там присутствовать только неделю, чтобы решить дела, но раз уж вторая неделя у меня свободна и я должен тебе медовый месяц, я думаю, мы вполне могли бы это организовать.
— В Испанию? — я повторила как заевшая пластинка.
— Да, Белла. Я неясно выражаюсь?
— Нет, нет. Ты меня просто обескуражил, — я села напротив изголовья. — Я бы с радостью поехала, но это уже так скоро. Мне нужно работать, и у меня есть рекомендации доктора, и я собиралась помочь Элис с ее благотворительными мероприятиями…
— Белла, прекрати, — жестко скомандовал Эдвард. — Ты слишком много на себя взяла, и я не позволю тебе так много работать.
— Моя жизнь не может остановиться только потому, что я беременна.
— Я запрещаю это, — его губы сложились в плотную линию.
— Ты запрещаешь?
— Да. Пока ты не съездишь со мной. Я прошу только о неделе.

Я вздохнула, размышляя о способе улизнуть с работы. Я только приступила, и не похоже, чтобы мне удалось выпросить неделю отпуска.

— Я хотел, чтобы мы были только вдвоем, но, к сожалению, Эммет, Джаспер и Алек должны поехать со мной. Уверен, что девочки тоже захотят поехать. Я знаю, что это не очень похоже на отпуск, но мы сможем отвлечься, — пальцы Эдварда начали прогулку по моей ноге. — Пожалуйста, Белла. Поехали со мной.
— Я хочу, — мое тело, по своему усмотрению, начало оседать на изголовье, пока я не очутилась на кровати. Его рука продвинулась выше, приводя меня в волнение. Она была уже между моими бедрами и вызывала волны наслаждения, которые отзывались в моих ногах.
— Я могу позвонить твоему боссу и попросить его отпустить тебя на недельку.
— Ты не мой папа, Эдвард. Тебе этого делать не надо, — у меня перехватило дыхание, когда его рука добралась до Земли Обетованной. Моя голая киска ждала, чтобы с ней поигрались, и Эдвард знал это.
— Мне достаточно сделать один звонок, и все будет сделано. Пожалуйста, Белла, — его молящий голос в моих ушах стал низким и чувственным. Он поцеловал мою шею, его рука лежала у меня там, его сбитое тело вжимало меня в матрас. Я была в раю. — Один звонок.
— Хорошо, — прохныкала я, когда его палец вошел в меня. — Я поеду с тобой.
— Спасибо, — прошептал он.

Лишним было бы говорить, что я очень скоро убедилась, что я либо должна была поехать в это путешествие, либо страдать дальше от сексуальных пыток.

После того как я была измучена до точки невозврата, я лежала на спине, уставившись в потолок.

— Мы едем через два дня, — Эдвард головокружительно вскочил с кровати. — Я знал, что ты согласишься.
— Ты одурачил меня своей магией, как у Свенгали.
— Или твоя сила воли просто невероятно слабая, — хмыкнул он на пути к двери, в одних лишь трусах. — Мне нужно сделать несколько приготовлений.
— Никакой работы, — прокричала я, когда он уже вышел в коридор.
— Конечно, мэм.

Я лежала в постели добрых полчаса, стараясь успокоить сексуальные аппетиты. Я не знала, предполагает ли беременность высвобождение новых эндорфинов или еще чего, но секс во время беременности — лучший. Это не описать. Я просто знала, что не смогу снова заниматься обычным сексом.

В дверь постучали, чем вернули меня к реальности.
— Эй, Белла, я знаю, что ты там очень хорошо проводишь время, но хотел бы тебя побеспокоить насчет какой-нибудь еды, — голос Алека звучал очень тихо.
— Иди сделай сэндвич.
— Пошел бы, но в этом доме абсолютно нет еды. Я могу заказать пиццу.
— Нет. Я поеду в магазин, — я посмотрела на часы. Было девять вечера, но, слава богу, мини-маркет был открыт круглосуточно. Я выбралась из постели и начала одеваться. Я остановилась на простых джинсах и футболке. Было поздно одеваться во что-нибудь другое.
— Белла, я просто могу что-нибудь заказать. Не волнуйся, — сказал Алек.
— Вам с Эдвардом не пристало питаться как с помойки, — ответила я, но как только я о ней подумала, пицца стала очень привлекательным вариантом. — Плюс, мне нужно захватить пару штучек.
— Уже довольно поздно.
— Я выберусь только на полчаса. Пошли посмотри, что нам нужно.
— Ладно, — сказал он из-за двери.

Я заглянула к Эдварду спросить, чего бы ему хотелось. Он был весь в телефоне, поэтому, наверное, он даже не услышал, что я ухожу. Несмотря на то, что я сказала ему не работать, его лицо было красным от ярости, пока он орал на кого-то. Все, что он делал в последнее время, это орал. Это было нездорово.

Я вышла из дома с коротким списком покупок и взяла одну из самых красивых машин Эдварда. После того, как он сломал мою, мне нужно было чем-то пользоваться. Я выбрала черный «Бугатти Вейрон», что, возможно, было не лучшей идеей, так как Эдвард даже не водил его самостоятельно. Он просто полировал его часами. Он был лоснящийся, красивый и быстрый; итальянские инженеры знали свое дело.

Оказавшись на дороге, я старалась не лететь по улице, но в такой машине трудно было соблюдать ограничения скорости. Я прибыла в мини-маркет слишком быстро, но поездка была захватывающей.

Я сидела в машине после того, как заглушила ее, потому что мой телефон звонил непрерывно с того момента, как я положила его в карман.

«Изабелла Каллен, если ты сейчас же не вернешь мою машину домой, я запру тебя в доме! Белла, я так и сделаю!»

Это было одно из самых безобидных. Я оставила телефон в машине, чтобы не поддаться искушению взять трубку, если бы он позвонил во время моего шопинга. У меня были большие неприятности, но брак — это компромиссы. Я согласилась съездить с ним в отпуск, поэтому у меня было право взять машину.

Я нашла пустую тележку и взяла ее себе. Вы удивитесь, узнав, как много людей закупаются по ночам и насколько сварливы некоторые пожилые женщины, если вы возьмете их тележку. Когда я катила ее в магазин, я случайно толкнула ею группу мужчин, которые стояли у входа, куря.

— О, я прошу прощения, — извинилась я. — Не видела, куда иду.
— Без проблем, — сказал один из них. Он выглядел больным — у него была бледная кожа, и, когда он затягивался, у него дрожали руки.
— Это ваша машина? — спросил другой, кивая на мое парковочное место.
— Э, мужа, — неловко ответила я. У меня не было желания продолжать с ними разговор.
— Классная тачка.
— Я ему передам ваше мнение.

Все парни одновременно кивнули и затянулись сигаретами.

— Еще раз извините, — сказала я и потолкала тележку дальше сквозь раздвижные стеклянные двери.

Овощной отдел не был большим, но очень популярным. Даже в обычный субботний вечер, как сегодня, тут толклись около двадцати человек, и для них тут было тесно. Магазин специализировался на свежих органических продуктах, и я решила заезжать сюда чаще. Моей семье нужна любая помощь, которую они могли бы получить. Мне кажется, я ни разу не видела, чтобы Алек ел овощи добровольно.

Я не торопясь выбирала, прохаживаясь рядами и игнорируя список покупок — просто брала то, что видела. Я была в самом разгаре выбора яблок, когда услышала звук, к которому стала привыкать за последние два года.

Шквал пуль обрушился со стороны фасада магазина. По звуку было похоже на автомат: армейская штурмовая винтовка или какое-нибудь охотничье оружие.

Мое тело мгновенно на рефлексе упало на пол. Вокруг кричали посетители магазина, и меня внезапно охватила тревога. Глаза выискивали признаки опасности, сердцебиение ускорилось до бешенного темпа, в голове начало тяжело пульсировать, а мое дыхание вырывалось с жестким хрипом.

Я была прикрыта полкой с консервированным супом в конце прохода. Слава богу, я была в самом конце магазина и старалась не издавать звуков.

— Это ограбление! — донесся голос из интеркома. — Мне необходимо, чтобы все проследовали в конец магазина.

Еще пара выстрелов чуть не заставила меня обделаться, и я прикусила губу, чтобы остановить плач.

Ты зачем оставила свой драный телефон в машине?

Вокруг послышалось движение, и несколько людей оказались около меня, сидящей в углу. Тем не менее, ни один не осмелился ни говорить, ни дышать.

Появился мужчина, козыряя своей большой пушкой, и я узнала в нем одного из тех, кто восхитился моей машиной при входе.

— Мне нужны ваши бумажники, драгоценности и телефоны! — скомандовал он. — Живо!

Люди стали бросать по полу к нему свои вещи, а он собирал их в пластиковый пакет.

— Что с нами будет, мамочка? — спросил мальчик рядом со мной. Он был на руках у матери.
— Не знаю, солнышко. Все будет в порядке.

Я поняла, что есть еще кто-то, о ком мне надо заботиться, кроме как о себе, у меня был ребенок. Я подтянула ноги, чтобы прикрыть живот; хорошо, что на мне была свободная футболка. Мне не хотелось, чтобы кто-то из этих психов понял, что я беременна. Потом я стала думать о всех тех вещах, которые я еще не сделала. Мои родители до сих пор еще не знали, что я ношу их внука. Я хотела сказать им немного попозже.

Пожалуйста, Боже, не заставляй меня так умирать. Не сейчас.

— И чтоб никто не пикнул, — резко сказал мужчина.

Группа пожилых женщин сбились в кучку, они продолжали перешептываться, устроив совещание.

— Я сказал — молчать! — парень с пушкой подбежал и оттащил одну из них по покрытому плиткой полу. Она кричала, чтобы он ее отпустил, но он и ухом не повел, швырнув ее в проход, где другой парень с оружием ждал, чтобы перехватить ее. После этого ее никто не видел.
— Если я услышу еще одно слово от кого-то — убью, — он вернулся к нам. Его руки по-прежнему дрожали, от чего его пушка тоже позвякивала. Нет ничего хуже, чем человек, который не может крепко держать оружие. Это делает его гораздо опаснее. Голос у него был сильный, но фальшивил. Уверенности в нем не было никакой, и я поняла, что он был у своих дружков-придурков в услужении.
— Что вы собираетесь с нами сделать? — отважно спросил мальчик, который был рядом. — Когда мы можем уйти?
— Скоро, малыш. Вы все здесь только ради выкупа. Мне жаль, — его глаза выглядели так, как будто он действительно пытался извиниться, но пушка в его руках говорила о другом. — Все, что вы можете сейчас сделать — сидеть и ждать. Его пушка смотрела прямо на меня, не придавая смелости кому-либо что-либо сказать.

Вот теперь я была очень, очень, очень напугана.







Перевод Irida и Crazy_ChipmunK
Редактура Crazy_ChipmunK и Limon_Fresh