Название: Секреты могу убивать
Категория: Best Human Action
Автор: -
Пейринг:Белла/Эдвард
Рейтинг: PG
Саммари: Жизнь Беллы Свон похожа на ад. Но одно событие изменит её судьбу навсегда. Что теперь делать с тем, что она знает? Какая разница, ведь с этого момента смерть ходит за ней попятам. А рядом оказывается не менее таинственный Эдвард Каллен.
У всех свои скелеты в шкафу...



Этот год не задался с самого начала. Я бросила своего парня Джейка, а потом чуть не завалила год в колледже из-за переживаний по поводу расставания. Думаю, понять меня было не сложно, ведь пять лет отношений за один день из головы не выбросишь. В тот момент мне просто не с кем было поговорить по душам. Анжела писала курсовую работу и не могла прилететь, Джессика вообще выходила замуж. Она звала меня к себе на свадьбу, но я отказалась, сославшись на болезнь. Сказать, что мне было очень обидно в тот момент, значит не сказать ничего.
Моя мама умерла, когда мне было десять лет. Папа не смог вынести этого и замкнулся в себе. С этого возраста я и была предоставлена сама себе. Росла практически не видя отца. Сначала, он начал пить, но позже бросил это занятие и, что называется, ушел с головой в работу. Лишь раз в неделю на комоде в коридоре появлялась сумма денег, на которые я должна была купить продуктов домой и взять часть на обеды в школу. Даже Рождество отец охотнее проводил на рабочем месте. Я перестала называть его папой. Чаще звучали слова «отец» или «Чарли».
В моменты, когда мне было совсем плохо, меня спасали мои подруги Анжела и Джессика. Часть ночей, когда Чарли не являлся домой, я ночевала у них. Постепенно я превращалась в дикий цветок. Даже странно, что я не забила на учёбу. Анжела помогла мне выбрать колледж, а Джесс заработать денег на него. Она устроила меня работать в магазинчик родителей её парня. Я поступила в колледж в Нью-Йорке. Там мы сняли одну небольшую квартирку на троих. Но прожить вместе долго мы так и не смогли. Бывший парень Джессики – Майк, которого она бросила перед отъездом, снова предложил ей встречаться. Он тогда учился в Дартмуте. Джесс согласилась и перевелась туда. Он-то как раз и сделал ей предложение. Через год перевелась Анжела. У ее мамы возникли серьезные проблемы со здоровьем, и теперь моя подруга каждое утро просыпается не в Нью-Йорке, а в Сиэтле.
А еще моим спасательным кругом был Джейк. Он научил меня почти всему, что я умею. Вместе с ним я каталась на байке, училась стрелять по мишеням, прыгать со страховочным тросом. Он считал это всё развлечениями. Джейк даже пытался поставить меня на скейтборд, но я категорически отказалась. Но этой весной я застукала его в Нью-Йоркской съёмной квартире с какой-то блондинкой в самый интересный момент. Я не стала разбираться, что к чему. Да и он сам после этого заявил, что больше не любит меня. Думаю, я никогда и не любила его, всё это было простой привязанностью. Вместе с матерью я потеряла и отца, и мне просто не хватало мужчины в доме.
Я очень скучаю по маме. Ее гибель в автокатастрофе оставила за собой слишком много вопросов. До сих пор неизвестно, как на совершенно чистой дороге она проколола шины своего автомобиля. Полиция замяла это дело. Часто по ночам, вспоминая ее, я плакала навзрыд. Мне очень не хватает её…
Многие студенты праздновали окончание очередного учебного года, но не я. Два долгих месяца этого лета должны были стать самыми скучными в моей жизни.

Но одно событие изменило всю мою жизнь…

Это произошло через неделю, после окончания очередного учебного года. По дороге в магазин я решила проверить почтовый ящик. Там я нашла странный конверт с печатью. Наплевав на кофе, за которым собственно я и шла, я вернулась в квартиру и распечатала конверт.
«Уважаемая Изабелла Мари Свон, спешу Вам сообщить, что Ваша бабушка Элизабет скончалась несколько дней назад. Примите мои соболезнования. Похороны состоятся через два дня. После них будет оглашено завещание. В этом конверте Вы также найдете билет на завтрашний утренний рейс.
С уважением, мистер Браун»
Я перечитала письмо ещё раз и заглянула в конверт, проверяя наличия билета. Я даже не знала о существовании своей бабушки. Странно. Но я не видела никакого подвоха. Взглянув на билеты, я ахнула. Лондон. Чего-чего, а этого я точно не ожидала. Но у меня не было никаких планов на это лето, и немного подумав, я решила посетить туманный альбион.

Когда самолет совершил посадку в одном из аэропортов Лондона, с серого неба по обыкновению падали капли дождя. Хорошо, что я догадалась взять с собой зонт. В зале меня встретил мужчина невысокого роста, и на вид ему было лет пятьдесят.
- Вы Изабелла Свон? – спросил он.
- Да, - утвердительно кивнула я.
- Примите мои соболезнования, - сказал он. Я кивнула, хотя особой скорби я не ощущала. Я даже не знала о существовании моей бабушки. Могу лишь предположить, что она была моей родственницей по маминой линии. Но стоило мне представить на её месте Рене, как в носу неприятно защипало. Видимо, мистер Браун принял это на счёт бабушки, потому что повторил:
- Ещё раз извините.

Я думала, что остановлюсь в отеле. Однако мистер Браун сказал, что одна из последних волей умершей – я должна остановиться в её доме. Это было довольно странно, я ведь даже не была с ней знакома, а она включила меня в своё завещание. Надеюсь, это не что-то вроде «кто сможет провести в моём доме три ночи, тот получит всё наследство». Такое случается только в голливудских страшилках.
Через час такси остановилось напротив старенького дома.
- Неужели она здесь жила? – спросила я, указывая на домик.
Мистер Браун засмеялся.
- Ну, вы и шутница, мисс Свон! – рассмеялся мужчина.
Я искренне не понимала, что он нашёл смешного в моих словах. Таксист взял мои вещи, и мистер Браун повёл нас к дому.
- Нет, - все же соизволил ответить он, – в этом домике жила прислуга.
О, выходит бабушка жила в немалом достатке, а мы сводили концы с концами в каком-то Форксе! Прекрасно!
Мы шли вдоль высокого каменного забора, обросшего плющом. Но вот показались узорные ворота. Я заглянула за них и ахнула. Высокий забор скрывал огромный запустелый парк и особняк из белого камня.
- Вау! - всё, что я смогла сказать.
Дорожка, вымощенная камнем, вела прямо к главному входу. Когда мы поднялись на крыльцо, мистер Браун протянул мне ключи. Слегка помедлив, я распахнула дверь. Похоже, здесь уже давно никто не жил. Но даже за слоем паутины и пыли я смогла разглядеть дорогое убранство. Кем же была Элизабет, если смогла отстроить такой дом?
- Проходите, - прокашлялся мистер Браун. – Вам прямо по лестнице, на второй этаж.
- Вы здесь уже бывали? – удивлённо вскинула брови я.
- Да, - ответил он. – Но тогда здесь всё было ухоженно, блистало, сияло… Это было давно…
- Вы так давно знаете Элиз… то есть, мою бабушку? – этот мужчина не перестаёт меня удивлять.
- О, я работал юристом у вашей бабушки, даже не помню с какого именно года, - улыбнулся он. – Я помню вашу мать, Рене, кажется?
- Да, она погибла в автокатастрофе одиннадцать лет назад, - ответила я.
- Простите, я не знал, - опустил глаза в пол мистер Браун. – Просто, я видел её редко. Элизабет не любила появляться на людях с дочерью, будто чего-то боялась.
- Я её даже не знала… - тихо сказала я, стирая пальцем пыль со столика. - …не знала Элизабет…
- Разве Рене вам не рассказывала? – удивился мистер Браун.
Я покачала головой. Почему-то речь о моих родственниках растрогала меня. Уже давно никто не мог дотянуться до моей души. Я носила маску «плохой девочки», делая вид, что мне совершенно плевать на всех. На самом деле, я закрыла от эмоций и чувств не только лицо, но и душу. В носу снова неприятно защипало. Всё, пора с этим кончать, иначе боль опять начнёт съедать меня изнутри.
- Покажите мне мою комнату, - стараясь, чтобы мой голос звучал как можно безразличнее, произнесла я, поворачиваясь лицом к мистеру Брауну.
- Пройдёмте, - он, похоже, не ожидал такой резкой смены моего настроения.
Мы поднялись по лестнице. Я же мысленно поспешила отметить, что не мешало бы тут прибраться.
- Эта комната когда-то принадлежала вашей матери, мисс Свон, - сказал мистер Браун, открывая дверь.
Предоставленная мне комната была такой же серой, как и весь дом. Но, к моему удивлению, в ней недавно прибрались. Я повернулась к мистеру Брауну с открытым ртом, задавая немой вопрос.
- Элизабет убрала эту комнату незадолго до смерти, - пояснил он.
- Она знала, что я приеду, - еле слышно прошептала я.
Таксист поставил вещи и вышел.
- Я прощаюсь с вами до завтра, мисс Свон, - сказал мистер Браун, кивая головой. – Не забудьте, завтра в одиннадцать похороны, а после в холле этого дома будет зачитываться текст завещания.
- До свидания, - попрощалась я, и мистер Браун поспешил покинуть комнату, а затем и дом.
И вот я осталась в полном одиночестве. Возможно, если бы жизнь не научила меня не бояться, я бы сейчас тряслась от страха. Моя реальная жизнь, в которой я живу, куда ужаснее. Открыв занавески, я оглядела комнату. Она была небольшой, с минимальным количеством мебели и полным отсутствием милых аксессуаров, которые обычно создавали уют в помещении. Ничего впечатляющего. Видимо по этой причине, мне быстро тут наскучило.
Я решила прогуляться по коридорам этого странноватого дома. Несмотря на то, что этот дом довольно старый, кухня, ванна, туалет и прочие комнаты были настроены на «волну современности». Тут был и душ, и джакузи, и телевизор, и интернет. Я даже успела устать. Приложив руку к голове, я прислонилась к стене. Внезапно до моих ушей донесся негромкий скрежет, и я приземлилась на пятую точку. Поднявшись, я увидела проход и винтовую лестницу, ведущую куда-то наверх. Похоже, и у Элизабет имелись свои «скелеты в шкафу». Отряхнув одежду, я поднялась по лестнице и оказалась на чердаке. Там стояла куча коробок и старых вещей. Поддаваясь любопытству, я стала распаковывать каждую из них. Тут были и книги, и старые игрушки, и всякие древние приспособления для дома, и старая посуда, и еще много чего самого разного.
Но моё внимание привлекла одна коробка. Похоже, в ней лежали личные вещи Элизабет. Здесь я нашла её дневники. Первый был розовой книжечкой. После него она вела ещё несколько дневников. Её записи меня не особо заинтересовали, пожалуй, кроме двух. «18 октября 1972 года родилась моя малышка, моя Рене…» - писала она. И другая – «…12 сентября 1991 года родилась Изабелла, моя внучка…». Во второй записи Элизабет ещё долго ругала Рене за поспешность и раннее замужество, но пролистав её последний дневник, я практически не нашла ни одной записи о себе. Неудивительно, что я ничего не слышала о бабушке. Даже те страницы, в которых была записана дата моего рождения, были склеены чем-то сладким. Я отложила эту бесполезную книжку и попыталась встать с пола, но споткнулась обо что-то и угадила рукой в другую коробку. Заглянув в неё из любопытства, я нашла вещи… моей мамы. Здесь были фотографии, рисунки, игрушки и… снова дневники. Это что, семейная традиция – написание дневников? Немного помедлив, я всё-таки открыла один из них. Он был не окончен. Последняя запись датировалась 16 мая 2001 года, это за три дня до её смерти. Я помню, как она вернулась семнадцатого мая из командировки, а в день смерти поехала в магазин за продуктами и… больше не вернулась. Всего одна слеза скатилась по моей щеке. Я не позволяла себе плакать. Тот, кто плачет - слаб.
Теперь понятно, куда мама «ездила в командировки» каждый год. Но почему она ничего мне не говорила? Внезапно, её дневник выпал из моих рук. Наклонившись, чтобы поднять его, я увидела, что из недр дневника выскользнул сложенный в несколько раз листок. Я развернула его.
«Дорогая Изабелла,
Я знаю, что мы никогда не встречались и не встретимся. Но это всё ради твоей безопасности. Не вини в этом свою мать. Сейчас я всё объясню…
Ты происходишь из древнего английского рода… Королевского рода. Это уже давно перестало быть важным. Политика мира изменилась, и сейчас королевский род это не более, чем история твоей семьи. Но есть люди, которым мы много столетий назад перешли дорогу. Вольтури – старый итальянский род. Они не успокоятся, пока все представители нашего рода не погибнут. Почти все твои предки погибли от их рук. Я вывезла твою мать в США в надежде, что там они её не достанут. Нам очень повезло, что родилась ты. У тебя гораздо больше шансов избежать печальной участи. Но Вольтури нужно ещё кое-что. Ты найдёшь это в маленькой сиреневой шкатулке на дне моей коробки. Я долго охраняла этот артефакт. Теперь твоя очередь. Пожалуйста, как только пройдут мои похороны, возвращайся в Штаты. Там ты будешь в безопасности. Я переписала на тебя весь этот дом, чтобы ничего из этих вещей не досталось никому другому. Если тебе понадобиться помощь, обратись к Карлайлу Каллену.
С любовью, твоя бабушка Элизабет»
Я свернула письмо и стала искать сиреневую шкатулку. Она действительно лежала на дне коробки. Прихватив её, я спустилась с чердака в «свою» комнату. Присев на кровать, я открыла шкатулку. В ней на белом бархате лежал небольшой кулон из белого золота с крупным аметистом в форме сердца, усыпанный мелкими бриллиантами и бриллиантовой каплей снизу. Похоже, на счёт богатого рода бабуля не шутила. Но поверить в то, что я являюсь частью всего этого, мне было, мягко говоря, сложно.
Решив пока оставить размышления на эту тему, я отправилась в душ. После в холодильнике я нашла бутылку шампанского. Решив, что оно тут больше никому не понадобиться, я открыла её и выпила первый бокал. А уже после третьего бокала моё тело стало слегка ватным, и я, оставив бутылку в холодильнике, отправилась спать.

Такси остановилось у центрального кладбища Лондона, и я вышла. На мне было короткое чёрное облегающее платье, чёрная кожаная куртка и чёрные сапожки. С утра я уже успела обналичить кредитку, которую нашла под ковриком своей комнаты. Единственным белым пятном в моём образе был букет из восьми белых роз.
На месте уже собралось довольно много людей. Похоже, её знакомые и друзья. Насколько я поняла записи в дневниках, я была единственной кровной наследницей. Те же, кто себя ими считают, на самом деле дети и внуки её сводных братьев.
Оказалось, что я уже пропустила часть похорон. Стоило мне подойти к толпе, как рядом со мной оказался мистер Браун.
- Здравствуйте, мисс Свон, - кивнул он. – Пройдёмте.
Он провёл меня прямо к гробу. Элизабет была пожилой женщиной с волосами цвета соломы. В одну секунду мне стало безумно жаль, что мы так и не познакомились. Наверное, у неё были добрые глаза… и любящее сердце. И это всё напомнило мне похороны мамы…
Всё остальное прошло на удивление быстро. Подробностей этого мероприятия я не замечала. Наблюдая за происходящим, я словно впала в транс, ничего не замечала.
Из этого состояния меня вывело странное ощущение, будто на меня кто-то пристально смотрит. Я повернулась и заметила мужчину или парня, одетого в чёрные джинсы, куртку и солнцезащитные очки. У него были рыжеватые волосы, а руки он держал в карманах. Сначала я подумала, что это он следит за мной, но в тот момент, когда я обернулась к нему, он отвернул голову в противоположную от меня сторону. Посмотрев по сторонам, я не нашла ни одного человека, кто мог бы наблюдать за мной так пристально. Женщины плакали в объятиях мужей, дети тихо проливали слёзы рядом с цветами…
Все начали расходиться, когда ко мне подошла одна женщина.
- Ты Изабелла Свон? – спросила она. – Я Кармен Денали. Я племянница Элизабет. Мы хоть и не кровные родственники, но поддерживали крепкую дружбу с твоей бабушкой на протяжении многих лет.
- Да, зовите меня просто Белла, - ответив, попыталась улыбнуться я.
- Мы сейчас едим в последний дом Элизабет, где мистер Браун зачитает её завещание, - сказала Кармен. – Ты можешь присоединиться к нам.
- Хорошо, - кивнула я.
- Тогда мы поедем все вместе на нашей машине. Поехали, - она повела меня к светлому джипу с тонированными стёклами. Кармен открыла передо мной заднюю дверь, и я села в машину. Со мной рядом на заднем сидении сидела блондинка и трещала по телефону так, словно приехала на день рождения, а не на похороны.
- Нет, Эй-Джей, сегодня вечеринка у меня в шесть тридцать, - щебетала она. Девушке было примерно столько же лет, сколько и мне. – Всё, пока.
В этот момент машина тронулась с места, и блондинка чуть не выронила телефон.
- Поаккуратнее! – прокричала она.
- Таня, ты могла бы сказать то же самое, но чуть по вежливее, - послышался тихий голосок. Только сейчас я заметила маленькую девушку, сидящую слева от Тани. На вид ей было лет шестнадцать.
- Заткнись, Кейт! – рявкнула на неё Таня. Девушка уткнулась обратно в свою книжку. Мне стало жаль ее. Иметь такую невменяемую, как я поняла, сестру… Если бы у меня была младшая сестра, возможно, моя жизнь не пошла бы под откос. Ведь всего один человек может изменить всё.

- Итак, я мистер Браун, собрал вас всех здесь, чтобы зачитать последнюю волю Элизабет Кейтлин Стюарт, - мистер Браун откашлялся и продолжил. – Я, Элизабет Кейтлин Стюарт, завещаю моего спутника жизни – кота Теодора – своей любимой сестре Анне…
- Да-да, пусть подавится им, - прошептала Таня, сидевшая напротив меня и печатавшая что-то в телефоне. Этой блондинке было совершенно плевать на всё происходящее. Хотя, в отличие от меня, она была знакома с моей бабушкой.
Мистер Браун продолжал читать завещание, но я не слушала, а смотрела на Таню. Как же можно быть такой бессердечной?! Но внезапно в ней я увидела себя. Я точно так же отнеслась к бабушке, когда только приехала в Лондон. И кредитка… Она, казалось, прожигала мой карман. Боже, я ничуть не лучше Тани!
- …Чёрный БМВ я завещаю Тане Денали, - продолжал мистер Браун.
Блондинка встала и, повернувшись к портрету Элизабет, сказала:
- Бабушка, я всегда буду помнить тебя. Спасибо!
И сев обратно на свое место, прошептала:
- Отлично, хоть что-то она сделала не зря.
- А свой особняк в предместье Лондона я завещаю своей внучке Изабелле Мари Свон, - закончил мистер Браун.
- Что?! - подскочив с места, завизжала Таня. - Весь особняк ЕЙ?! Да она даже ни разу не приехала к Элизабет!
- Таня, успокойся! - схватила её под локоть миссис Денали. - Извините нас, мистер Браун, мы пойдём.
Кармен потащила эту безмозглую блондинку вон из дома. За ними последовали мистер Денали и Кейт.
Несколько людей остались, чтобы поговорить с мистером Брауном, подписать кое-какие бумаги и попрощаться с домом Элизабет.
Через полчаса дом опустел, и я опять почувствовала одиночество. Мистер Браун отдал мне все ключи и бумаги от дома, попросил позже заехать ещё по некоторым делам о передаче наследства и торжественно заявил, что он выполнил всю работу в этом доме и теперь может со спокойной душой отправиться на пенсию.
Но меня никак не покидало странное ощущение. Я поднялась в свою комнату, чтобы переодеться в джинсы и майку. Моё внимание привлёк кулон, который я нашла вчера. Что такого особенно бабушка нашла в этой вещице? Кулон был весьма красив. Недолго думая, я надела его и демонстративно покрутилась перед зеркалом.
Внезапно раздался звонок в дверь. Я спрятала кулон под футболку, и побежала вниз по лестнице. На пороге стоял парень, тот самый парень, которого я видела на похоронах. Вот только его волосы были вовсе не рыжие, а бронзовые. Теперь, когда на нём не было солнцезащитных очков, я увидела красивые зелёные глаза.
- Здравствуйте, мисс Свон, - произнёс бархатистый голос. - Я Эдвард Энтони Каллен. Я ваш телохранитель.
Что-то мне показалось знакомым. Эдвард Каллен. Эдвард Каллен… А, точно! Бабушка что-то упоминала о Карлайле Каллене. Видя моё замешательство, парень добавил:
- Мой отец, Карлайл Каллен, охранял вашу бабушку. И, некоторое время, вашу мать Рене. Можно пройти?
Я прищурилась, но кивнула. Парень вошёл, расстегнув куртку, под которой оказалась белая рубашка с расстегнутыми сверху двумя пуговицами. Он прошёл в гостиную и сел в одно из кресел. Похоже, он уже бывал здесь. Я закрыла дверь и прошла в гостиную следом, присев на край дивана.
- Вы же знаете, что принадлежите к одной из ветвей королевской семьи? - спросил мистер Каллен. Я уверено кивнула. - Наша семья из поколения в поколение защищала ваш королевский род.
- От кого? - спросила я.
- От Вольтури…
- Это я уже слышала, - перебила его я. - Кто они такие? И почему они преследуют мою семью?
- Это древний итальянский аристократический род. Когда-то давно ваша пра-пра-…-прабабушка по тайному договору между Англией и Италией должна была выйти замуж за итальянского графа. Он в честь свадьбы прислал принцессе подарок – аметистовый кулон – символ любви и верности. Но за два месяца до венчания король Англии решил, что выгоднее выдать её за французского короля. Видимо, ещё тогда этот кулон имел большую ценность, поэтому Вольтури захотели вернуть подарок. Однако Англия отказала им в просьбе. В открытую они никогда не пытались его отобрать. Несколько веков подряд шпионы из Италии пытались выкрасть кулон. И с каждым годом его ценность росла. А начиная с девятнадцатого века, Вольтури применили другую тактику. Они пытаются не просто вернуть кулон обратно, а ещё отомстить всей королевской семье. Они убивают одного за другим членов вашей семьи. Вы последняя выжившая кровная принцесса, продолжательница рода. И вам грозит опасность. И я обязан вас защищать.
- Вы действительно думаете, что я не смогу постоять за себя? – подняла я брови и закинула ногу на ногу.
- Интересно, что вы сделаете, когда к вам заявятся десять человек, вооружённых до зубов? – съязвил парень.
Я представила себе такую перспективу.
- Хорошо, - согласилась я.
- Отлично, - улыбнулся он. – Зовите меня Эдвард, просто Эдвард. И, пожалуйста, на «ты».
- Ладно, - слегка улыбнулась я.
Внезапный шум за окнами отвлёк нас от продолжения разговора.
Эдвард тут же вскочил с места и подбежал к окну.
- Чёрт! – выругался он. – Они уже здесь! Изабелла, быстрее возьмите документы. Вольтури уже здесь.
Сколько всего страшного произошло в моей жизни, но то, что внезапно моя жизнь оказалась в опасности, меня напугало. К счастью, я ещё не разобрала вещи, и все мои документы были в одной сумочке. Я быстро схватила её. Эдвард кинул мне мою чёрную куртку, хорошо, что хоть сапоги я еще не успела снять. Как-то не до этого было…
- Я помню, что тут где-то был запасной выход, - сказал Эдвард, схватив меня за локоть. – Быстрее!
Мы побежали по коридорам особняка, который теперь принадлежал мне.
- Откуда ты знаешь, куда идти? – спросила я. От быстрого бега мое дыхание сильно сбилось.
- Я изучал карту этого дома, - ответил кратко он. Я бы спросила больше, но просто не могла отдышаться.
Наконец, мы оказались у массивной двери. Эдвард достал из кармана ключ и открыл её.
- Отку?.. – только договорить я не успела.
- Все вопросы потом, когда вы будете в безопасности, - перебил он меня.
Рядом с выходом стоял чёрный «Мерседес».
- Залезайте быстрее! – скомандовал парень. Я послушно забралась на переднее сидение. Он же ещё быстрее меня запрыгнул в машину и завёл мотор. Едва я закрыла за собой дверь, как машина сорвалась с места. Но была одна проблема: выезд был через главный вход, где, как я предполагала, находились Вольтури. И я не ошиблась. Рядом с главным входом стояло две машины, а рядом с ней расположилась группа мужчин, одетых в чёрную одежду. Было несложно догадаться, что у всех имелось оружие.
- Вон они! – прокричал один из них, когда машина Каллена пронеслась мимо них на большой скорости. Несмотря на то, что стёкла у машины были тонированными, парень с чёрными волосами наставил пушку прямо на меня и выстрелил.
Никогда в жизни я не испытывала такой страх. Пуля попала прямо в стекло. Быстро представив в голове её траекторию, я поняла, что она как минимум расшибёт мне голову. Поддаваясь инстинкту, я закрыла голову руками и вскрикнула. Послышался глухой удар и тихий смешок Эдварда. Я открыла глаза и увидела, что пуля отскочила от стекла, оставив на нём круглые трещины.
- Оно противоударное, - прокомментировал он. - Вся машина бронированная. Неужели вы думаете, что я стал бы возить вас, Изабелла, на обычной машине?
- Чёртов Каллен! За ними! - прокричал блондин, один из Вольтури.
- Надо быстрее добраться до базы, - сказал Эдвард, сильнее нажав на педаль газа. – Пристегнитесь.
- Пожалуйста, перестань меня называть Изабеллой и на «вы»! – воскликнула я. – И… спасибо, что спас мне жизнь.
- Хорошо, - улыбнулся парень. – Если вы… ты так хочешь. И как же мне тогда тебя называть? Мисс Свон?
- Нет, просто Белла.
- О’кей, Белла. Тем более теперь я буду следить за тобой постоянно, - добавил Каллен.
- Что?! – воскликнула я.
- Я твой телохранитель, и это моя работа. Вольтури не отступятся, пока не получат желаемое.
- Почему бы им просто это не отдать? – спросила я. – Пусть подавятся своим кулоном. Мне абсолютно всё равно, сколько он стоит. Я продам бабушкин особняк и уеду обратно в США. Меня деньги совершенно не волнуют!
- Они не остановятся, пока не убьют последнего наследника английской крови, - угрюмо произнёс Эдвард. – Прости, но мне придётся постоянно присутствовать в твоей жизни.
Некоторое время мы ехали в тишине.
- Почему ты защищаешь меня? Ты же рискуешь своей жизнью, а мог бы спокойно жить, иметь девушку и семью, заниматься любимым делом… Прости, просто я пытаюсь понять, - тихо спросила я.
- Моя семья с давних веков охраняет королевский род, и я обязан продолжать эту традицию…
- Было куда бы проще для тебя, если бы меня уб… не было, - я не могла выговорить слово «убили». Впервые мне стало хоть кого-то, кроме себя, жаль. У парня могла бы быть прекрасная светлая жизнь, а я всё порчу. Погибла моя мама, папа отвернулся от меня, подруги уехали, бабушка, о которой я только узнала, умерла. Я совершенно никому не нужна. Возможно, я рождена, чтобы умереть. Или вообще не должна была рождаться на свет.
- Боже, я только всё порчу! – прошептала я, закрыв лицо руками. – Наверное, лучше, если б я умерла.
- Нет, Белла! – воскликнул Эдвард. – Нет, даже не думай о таком! Я счастлив, потому что занимаюсь важным делом. Я спасаю чужую жизнь. И мне нравится эта работа. Пожалуйста, больше никогда не думай о таком! Это не выход и…
Кажется, он хотел добавить что-то ещё, но передумал. Я отвернулась к окну, но увидела там только расплывающиеся от скорости изображения.
- Почему ты так гонишь? – спросила вдруг я. – Тебя же оштрафуют!
- Меня нет, - усмехнулся Эдвард. – У меня спецпропуск по номеру автомобиля, а вот Вольтури точно остановят, если они превысят скорость.
Машина начала снижать скорость, и мы въехали на подземную парковку стеклянной высотки. Спустившись на пять этажей ниже, машина остановилась.
- Мы приехали, - сообщил Каллен, выходя из машины. Я открыла свою дверь.
- Вижу, к галантности ты не привыкла, - прокомментировал он, оказавшись рядом со мной.
- А ты всегда открываешь перед девушкой двери? – спросила я.
- Меня так научили, - ответил он. – Но это не важно, ты привыкнешь. А сейчас нам нужно идти.
Эдвард провёл меня к стеклянному лифту и нажал на кнопку с цифрой самого верхнего этажа. Через несколько секунд двери лифта открылись, и я вышла в большой длинный и широкий коридор. Он освещался лучами солнца, проникающими сквозь большие окна, а также огромными лампами, расположенными на потолке. Здесь вовсю суетились люди, в основном мужчины и женщины где-то от восемнадцати до тридцати пяти лет. Я остановилась. Всё это было непривычно мне. Практически все присутствующие были одеты в светлую одежду, и тот негромкий шум, что разносился по коридору, был необычен. Словно я попала на небеса. Слишком светло. Я привыкла к темноте школьных стен, к моей депрессии. Сейчас я чувствовала себя белой вороной.
- Идём, - подтолкнул меня Эдвард, и я, ничего не соображая, повиновалась ему.
Некоторые женщины и мужчины здоровались с Эдвардом. Большинство называло его «мистер Каллен», но были и те, кто звал его просто «Эдвард».
Наконец, мы дошли до нужной нам двери. Эдвард постучался, и открыв дверь, прошел в кабинет. За столом сидел мужчина лет сорока пяти со светлыми волосами.
- О, Эдвард, рад тебя видеть, - улыбнулся он, вставая из кресла.
- Привет, пап, - улыбнулся Эдвард. – Я привёз Изабеллу.
- О, Изабелла Свон, я рад вас видеть, - улыбнулся блондин. – Я Карлайл Каллен. Отец Эдварда и телохранитель вашей бабушки Элизабет. Мне так жаль, что она умерла. Но, к счастью, это произошло естественно, и Вольтури к этому не имеют никакого отношения. И еще, зовите меня просто Карлайл.
- Рада знакомству, - протянула я руку. Карлайл удивился, но все же ответил мне рукопожатием. - Зовите меня просто Белла, и можно на «ты».
- Хорошо, присаживайтесь, - ответил он и указал он на белый диван, стоящий у окна. Я села, а рядом со мной, запрокинув голову назад, развалился Эдвард.
- Эдвард, - укоризненно посмотрел на него Карлайл.
- Прости, - сел ровно парень. - Я совершенно не выспался.
- Мы обсудим это позже, - сел обратно в кресло Каллен-старший. – Расскажи мне лучше о том, что происходит.
- Вольтури появились буквально через пять минут. Неплохой результат. Обычно они появлялись с опозданием минут в пятнадцать. Белла успела захватить лишь документы, - сообщил Эдвард.
- Ничего, Элис поможет ей с вещами, - ответил Карлайл.
- Элис? – спросила я.
- Моя сестра, - повернувшись ко мне, ответил Эдвард. – Я тебя с ней познакомлю.
- Эдвард, - обратился к нему отец. – Нам нужно поговорить. Белла, ты можешь пока остаться здесь.
- Да, конечно, - кивнула я. Да, собственно, куда мне было идти?
Как только Эдвард и Карлайл вышли за дверь, я стала осматривать комнату. Стены, как и в коридоре, были белые. Кресло тоже, даже стол был сделан из белёного дуба. Я подошла к стене, на которой висели фотографии, и одна из них… моя? Подойдя поближе, я обнаружила фотографию Элизабет и моей мамы. Я коснулась пальцами стекла рамки. Здесь она такая жизнерадостная… Барьеры во мне, которые я возводила день за днём, дали трещину. Что-то сжалось в груди, а глаза стали мокрыми.
- Мама… - прошептала я.
Чьи-то руки легли на мои плечи, прижимая к себе.
- Она была очень красивой, - тихо произнес бархатный голос. - Мне жаль. Она отказалась от нашей помощи, а Карлайл просто не успел.
Напоминание о том ужасном дне заставило меня разрыдаться ещё сильнее. Эдвард развернул меня и прижал к груди, гладя по спине.
- Тише, Белла, успокойся. Всё хорошо, - шептал он, гладя меня по волосам. - Эта история больше никогда не повторится. Они тебя даже пальцем тронуть не смогут. Я не позволю, - он стёр пальцами слёзы с моих щёк. - А теперь идем. Нас ждёт Элис.

Кто она, эта Элис? Не знаю, наверное, настоящий ураган. Она носилась от одной полки с одеждой к другой. Наконец, меня одели в чёрные обтягивающие джинсы и черную футболку, украшенную стразами, выложенными в виде розы. Это был не мой стиль, но смотрелся очень даже ничего. С учётом того, что Элис ещё и накрасила меня. Заглянув в зеркало, я не узнала себя. Но самое интересное то, что этот наряд показывал все мои достоинства, в том числе и хорошую фигурку. Образ завершил бабушкин кулон.
- Ну, беги-беги, - радостно проговорила Элис. – Эдвард ещё хотел, чтобы вы куда-то съездили.
Я не понимала радости Элис, но послушно вышла. У лифта меня ждал Эдвард в чистой рубашке с закатанными до локтей рукавами и джинсах. В руках он держал две чёрных куртки. Я пошла к нему, слыша, как за моей спиной прыгает Элис, хлопая в ладоши. Взгляд Эдварда скользнул по мне сверху вниз и обратно, и он улыбнулся.
- И куда же мы едем? – спросила я, забирая у него свою куртку.
- Прекрасно выглядишь, - сказал он. – А едем мы в центр Лондона. Не держать же тебя здесь пленницей, пока Вольтури не успокоятся. Со мной ты в безопасности.

- Просто невероятно! Спасибо, - поблагодарила я Эдварда, пока мы прогуливались по набережной. – Я так не веселилась со школы.
На улице уже начало темнеть.
- Это был чудесный день, - улыбнулся Каллен. - У меня тут появилась одна идея. Тебе понравится. Залезай в машину.

Машина остановилась на парковке.
- Где мы? – спросила я.
- Это аналог американского уличного кинотеатра, - ответил Каллен. - Я подумал, это тебе понравится.
- Ничего не имею против.
- Вот и отлично. Я за попкорном.
Эдвард вышел из машины, а я огляделась по сторонам. Похоже, во мне просыпается параноик. Теперь, когда Эдварда нет рядом, я чувствовала себя совершенно брошенной, незащищённой. Словно птенец, выпавший из гнезда. Я лишь мельком видела лица тех, кто в меня стрелял, однако этого хватило, чтобы теперь сидеть в машине, пусть и бронированной, и трястись от страха.
- Замёрзла? – бархатистый голос, раздавшийся у самого уха, испугал меня. Я вздрогнула.
- Нет, - покачала я головой. Эдвард улыбнулся красивой кривоватой улыбкой. Внезапно моё сердце ускорило ритм. С чего бы это? Улыбка действительно была красивая. Уверена, что у Эдварда уже есть девушка. Наверняка, какая-нибудь симпатичная блондинка с модельной внешностью и увесистым кошельком. Темнота в салоне «Мерседеса» придавала внешности Эдварда нечто необычное. И почему я заметила только сейчас, НАСКОЛЬКО он красив. Интересно, с каких пор меня потянуло на романтику?
В то время, пока я встречалась с Джейком, романтики между нами не было. Между нами было многое, даже постель… (Хотя он не был моим первым мужчиной. Его опередил ровно на год Эрик Йорк, мой одноклассник. Тогда я была пьяна и не отдавала отчет своим действиям. Я даже не помню толком, как это произошло) … Но между мной и Джейком не было той любви, о которой пишут в книгах. Это была дружба, привязанность, что угодно, но не то самое прекрасное чувство.
Эдвард снял с себя куртку и накинул ее мне на плечи поверх моей собственной куртки. Но я дрожала не от холода, а от страха. Впервые. Поэтому, только спустя несколько минут после того, как Эдвард вернулся, меня перестало трясти. Однако я не спешила расстаться с его кожаной курткой. Она была тёплой и пахла… мм!
На парковке перед огромной бетонной стеной стояло ещё около десятка машин.
- Вижу, мы тут не одни такие, - усмехнулась я.
- Люди любят проводить здесь вечера, - прокомментировал Эдвард.
Примерно через пять минут проектор высветил изображение, и Эдвард настроил волну радио в машине (прим.ав.: в американских уличных кинотеатрах радио в машинах настраивают на определённую волну, чтобы звук фильма поступал прямо в колонки). Фильм оказался мелодраматической комедией. «Смех сквозь слёзы» - как выразился один из великих писателей.
Эдвард передал мне стакан с колой и подтолкнул к моим коленям ведро с попкорном. Мы вместе смеялись, ели попкорн, я даже умудрилась всплакнуть на одном из эпизодов. В этот самый слезливый момент Эдвард обнял меня за плечи, а я положила голову на его плечо. Похоже, его совершенно не волновало, что я замочила слезами часть его рубашки. Я почувствовала тепло в груди, будто я приложила к сердцу тёплую грелку. Это тепло разошлось по всему телу, заставляя забыться и улыбнуться, как когда-то давно, когда ещё вся моя семья была в сборе. Мне было так приятно и спокойно в этот момент, что я даже не заметила, когда уснула.

Часть 2