Название: Падение

Фандом: Сумеречная Сага

Заявка: Сумеречная Сага. Белла/Джаспер. Он так и не встретил Элис, но случайно узнал о Карлайле и вступил в семью. В Форксе увидел Беллу. Что будет, если Джаспер, не удержавшись, укусит её, но не убьёт? И что если эта Белла не будет обладать самоконтролем каноничной, а станет классической новообращённой?
Жанр на выбор автора, но хочется прочесть глубокую вещь о принятии себя с налётом философии.

Жанр: -
Пейринг: -

Саммари: Меланхоличный вампир Джаспер нашел семью. Сможет ли он оправдать их доверие и доказать, что достоин быть рядом с ними?

---

– Отец, я не могу больше находиться в школе. Ученики из года в год становятся всё более агрессивными и помешанными на сексе. Меня утомляют их эмоции.

Что хорошего в том, что я впитываю эмоции окружающих подобно губке? Если кто-то испытывает сексуальное напряжение, то и я его чувствую: сначала мне хочется накинуться на ту, которая с большой грудью, а через несколько минут я хочу парня, который сидит за соседней партой. Несколько раз в день я ощущаю влечение к своему брату Эдварду, еще чаще к Розали; некоторые хотят и Эммета. Я чувствую, как парни ласкают себя под партами, наблюдая за учителями. Впрочем, и преподаватели не лучше – их желания ничем не отличаются от потребностей учеников.

Почему я вообще существую? Бог создал людей по своему образу и подобию, но с минимальным интеллектом. Известно не так много людей, отличающихся уровнем интеллекта от других. Например, Эйнштейн. Из исследований ученых известно, что его мозг был более развит, чем у обычного человека: часть мозга, отвечающая за речь, была уменьшена, но та, что отвечала за способности к математике, увеличена на двенадцать процентов. Я запомнил это, прочитав лишь единожды. Интересно, что люди сказали бы о мозгах мне подобных?

Наше тело идеально: мы не болеем и живем столько, сколько захотим. Хотя даже если мы пожелаем умереть, добиться этого не так просто. Карлайл, к примеру, пробовал. А Эсми при жизни практически удалось покончить с собой. Смешно звучит: человек может прекратить свое существование в считанные секунды; но есть люди, которым удается направить свою жизнь в положительное русло. Например, опять же, моя мать. Она потеряла смысл жизни и шагнула в бездну, думая, что освободится, что больше не будет чувствовать. Но ей стало только больнее. Ведь её время еще не пришло. Карлайл тогда нашел её и спас, подарив долгую жизнь, детей и любящего мужа. Но я-то знаю: иногда она вспоминает своего настоящего ребенка и плачет без слез.

– О том, чем ты обладаешь изо дня в день, кто-то ежедневно просит – не забывай об этом, сын мой. В школу нужно ходить, ты и сам это знаешь.

– Знаешь, Джас не охотился уже две недели, это очень большой срок для него! Нам нужно на охоту, – выглянув из комнаты, высказал мысль Эдвард. Скорее всего, он услышал что-то в мыслях отца, ведь обычно он не вмешивается в разговоры других, когда нет надобности. Он считает, что мысли – это нечто личное.

По непонятным причинам вампиры чувствуют то, что неподвластно людям: слышат шум за сотни миль, видят несовершенство предметов и так далее. А так ли мы идеальны, как кажется? Мы убиваем людей так же, как они собственноручно выращенный скот. Мы презираем их, но в то же время завидуем. Говорят, что вампиры чувствуют все в сотни раз интенсивнее, но люди радуются более искренне. Они забывают многие вещи, которые я при всем желании забыть не могу. Я помню каждую жертву, весь испытанный ими страх! Я мечтаю просто уснуть, отключится от этого бытия на время, хотя бы на несколько часов.

– После школы сходишь с братьями на охоту, вам необходимо побыть подальше от цивилизации. Дай людям второй шанс, они достойны того, чтобы их почитали, а не уничтожали.

– Если мне не нравится первая серия сериала, то дальше я смотреть не буду. Нужно научиться поступать так и с людьми, а не давать им излишне много шансов. Ладно, рябят, спускайтесь, пора в школу, – вздохнул я.

Мы сели в машину Эдварда. Розали, наша снежная королева, была заинтересована только своим нарядом и маникюром. Как это утомляет, особенно, когда Эммет думает о ней не как о сестре. Я готов завыть из-за его эмоций. Только рядом с Эдвардом я чувствую себя спокойно, ведь он меня хорошо понимает. Мы оба без пары и пытаемся чаще покидать дом в ночное время, чтобы дать больше свободы нашим влюбленным. После Марии у меня никого не было, и ментально я ощущал близость очень остро.

Где-то на периферии сознания запел язвительный голос, который я называю душой: «Это только потому, что я лишил жизни стольких ни в чём не повинных людей». Хотя какая может быть душа у такого как я? Наверное, она была выжжена вампирским ядом и бесконечными войнами за территорию, которые вела Мария.

Были в армии новорожденных и гуманные вампиры, которые не хотели воевать. Обреченность их тяготила, и с такими Мария прощалась быстро. Моими руками. Я, как не очень искушенный мужчина, должен был понять, что она играла со мной, пользовалась и одновременно боялась. Вампирша хотела только власти, а я думал, что это любовь. Но её эгоистичное отношение сыграло с ней злую шутку. Спасибо моему другу Питеру, который показал, что такое истинная любовь! Я не видел, но чувствовал, какие волны благоговения и всеобъемлющего счастья на него накатывали, когда он встречался глазами со своей избранницей Шарлоттой.

Армия новорожденных вампиров – это неуправляемый и сильный противник, которому не нужны тысячи бойцов. Достаточно двадцати-тридцати новообращённых, которых обучили элементарным тактическим ходам. В их жилах еще течет человеческая кровь, поэтому их чувство голода необузданно, и этим они страшны. Укрощать и обучать доводилось их мне, как и уничтожать неугодных Марии. И только после Питера с его любовью я понял, что ей я был просто выгоден со своими способностями чувствовать и умением драться.

С прозрением пришел и план бежать. Втроем. Мы, двигаясь на север, переплыли океан вплавь. Я знал, что Мария будет меня преследовать, поэтому долго мы не задерживались нигде – останавливались только для того, чтобы подкрепиться.

На новом месте жизнь была абсолютно другой: не было войн и новорожденных, жаждущих только крови. Но постепенно жизнь с друзьями перестала казаться радужной. Я не мог больше ощущать их любовь и то, что человеческие жизни они не ценят. Я ушел. Тогда, остановившись в Париже, я повстречал Карлайла. Он предложил мне стать членом его семьи и рассказал о более гуманном способе жить рядом с людьми в гармонии.

Мы много путешествовали, останавливаясь не больше чем на пять-восемь лет, потому что люди начинали замечать, что мы не стареем. Я не такой, как мои братья и сестры – на моих руках смерти тысяч людей, сотен вампиров и десятки выпитых галлонов крови. Я не принес никому счастья, даже моя семья от меня страдает, ведь они находятся в постоянном напряжении, потому что я пока не могу держать себя в руках так, как они: мне всегда хочется кого-то убить. К тому же эта моя способность все чувствовать делает меня уязвимым. Они мучаются со мной, но не прогоняют! Они терпят меня из последних сил, за что я им безмерно благодарен.

Сейчас мы находимся в самом дождливом городе США, Форксе, где людей можно сосчитать и без вампирской памяти – их настолько мало, что можно бегать голышом и никто не заметит этого.

– Ты не прав, Джас, и ты это знаешь! – вмешался в мои мысли Эдвард.

– Может, и нам расскажете, а то мы читать мысли не умеем. – Эммет едва ощутимо толкнул меня в плечо.

– Я думал, что я вам мешаю, а Эдвард считает иначе.

– Ты что, чувак, мы с тобой братья и не смей о таком думать, а не то надеру тебе зад. – С Эмметом как всегда просто.

– Все, закрыли тему, улыбаемся! Приехали! – Розали поправила прическу, повернув к себе зеркало заднего вида.

– И правда, брат! После уроков пойдем на охоту, может, после спарринг устроим, развеселишься.

Уроки не отличались никакой новизной. Преподаватели даже не меняли местами параграфы. Так скучно. Перед последним уроком мы с Эдвардом встретились и решили не пойти на него.

Он рассказал о странной новой девушке, которая появилась сегодня. Эд был в бешенстве: она очень приятно пахла, и он едва сдержался, чтобы не убить весь класс из-за ее крови. Он отправился поменять расписание, чтобы не пересекаться с человеческой девочкой, а я остался ждать его в машине. Как неожиданно появился этот странный запах, который привлек меня. Я вышел из машины и почувствовал в себе проснувшегося зверя. Кровь пела. Я никогда такого не испытывал Я понесся в бреду на вампирской скорости к своему рогу изобилия. Всё в том же состоянии я вонзил зубы в яремную вену на шее, и мне в рот потек нектар богов.

РОV Белла

Середина семестра. Новая школа! Я стою на парковке заурядной школы одна, потому что приехала раньше всех. Просто замечательно. Я переехала к отцу, так как моя мама вышла замуж за бейсболиста, а он постоянно в командировках, и она очень нервничала, что не могла с ним ездить, оставаясь со мной. Поэтому я решила переехать к отцу и закончить школу в этой глуши. Я такой альтруист, что иногда самой противно.

Со мной познакомилось много людей. Джессика, Майк, Бэн, Анджела, Тейлор – это, к сожалению, все, кого я запомнила, но было их намного больше. Последним уроком была физкультура, а я настолько неуклюжая, что даже не играя в волейбол как весь класс, умудрилась упасть и поранить коленку. Кровь так и хлынула, поэтому мне разрешили пойти в медпункт и обработать ее, чтобы не было заражения. После я направилась на стоянку, как велела врач Кэри.

Что-то непонятное произошло через несколько мгновений после того, как я вышла на улицу. Мне показалось, что возле меня оказался человек, и я вдруг почувствовала адскую боль в шее. Она разрывала меня на части. А потом перед глазами появился Эдвард Каллен, который меня жутко испугал на биологии, ведь его глаза пылали ненавистью в отношении меня.

Сейчас его глаза чернее ночи, и он, кажется, смотрит на меня с испугом. Адская боль начала заполнять все тело. Было ощущение, что через меня пропустили мощнейший заряд электричества, после чего прокрутили через мясорубку и переехали автобусом. Я корчилась от боли, вопила и рыдала. Но, как оказалось, всё это было цветочками. Через непонятно какое время, может, несколько минут, а то и дней, боль усилилась в несколько сотен раз. Я умоляла меня убить, умоляла прекратить эти муки! Не уверена, что меня кто-то понял, ведь я говорила, утопая в агонии и из последних сил оставаясь в сознании. Руки сами потянулись к шее, где был самый большой очаг боли, чтобы вырвать кусок, прекратить все, но чьи-то руки остановили, не дали себе навредить. Потом я услышала божественное пение, как будто ангел спустился с небес, чтобы забрать меня в рай; мне было все равно кто это, главное, чтобы прекратились муки; главное – не чувствовать ничего.

Я потеряла сознание – это было самое прекрасное, что со мной могло произойти. Боль отступила. Может, она была настолько сильной, что мой организм не смог справиться? Не знаю. И вряд ли смогу ответить на этот вопрос когда-либо. Я кричала, просила смерти и опять проваливалась в обморочное состояние, а пение ангела не прекращалось. Я стала прислушиваться к ней и услышала знакомые нотки – «Лунная соната» Дебюсси. Я бужто очутилась в висячих садах Семирамиды; мое сознание играет со мной в игры.

Все переменилось в один момент. Я почувствовала, как боль покинула кончики пальцев ног, у шеи становясь еще сильнее. Я думала, что такое невозможно. Потом я могла почувствовать, что боли нет в фалангах пальцев и лодыжках. Я могла сосчитать и умножить пятизначные цифры, могла услышать, о чем говорили недалеко от меня, но смысл не доходил. Мужчина говорил, что Джаспер сбежал, догнать его не получилось – он искусно замел следы. Кто-то другой очень за него переживал и не держал зла. Потом появилось жжение в горле. Я начала умолять, чтобы мне дали воды – нужно потушить пожар, такой пожар, какой описывают люди, которые побывали без воды в Сахаре.

И вот практически все тело перестало болеть. Только горло пылало. Я открыла глаза.

РОV Джаспер

Я отлетел на несколько ярдов, спиной поломав маленькое дерево. Когда в мою голову пришло понимание того, что я надел, и я увидел пылающие глаза Эдварда, которые смотрели на меня с ненавистью, я умчался в лес, не заботясь о том, что нас могут раскрыть! Я ничтожество! Я предал семью, я поставил их под удар! Мне нет места среди них! Нет прощения. Я знал, что Эммет с Эдвардом будут меня искать, поэтому заметал следы так, как меня научила школа выживания на юге. Они меня никогда не найдут! Я забился в пещеру в горах и потерял смысл существования. Моей едой были мелкие грызуны – такие же ничтожества, как и я. Отбросы, никому не нужные твари; отшельники, которые приносят только вред обществу. Я ненавидел себя, хотел себя убить, но, зная, что это невозможно, отправился в Вольтерру, где, надеялся, меня поймут и помогут.

По дороге я почувствовал страх и запах другого вампира. Страх – это хорошо. Он попытается убить. А мне это и надо! Через сотни ярдов запах усилился, и я двинулся в его направлении.

– Привет, Джаспер! Я Элис! Ты не убивай меня, я должна с тобой поговорить. – Я смотрел на нее ошарашенными глазами.

Кто она такая? Ее страх я чувствовал, ее запах слышал. Но если она боялась, то почему предстала предо мной? Я настолько жалок, что меня никто не боится? Но шрамы на теле многое говорят о моей жизни! А вид! Я же столько времени не показывался из пещеры, не видел ванной комнаты и одежду не менял. Правда, сколько?

– Ты уже в таком состоянии четыре месяца и одиннадцать дней. Тебе нужно возвращаться к Карлайлу, Белле нужна помощь, очень! Без тебя она не может разобраться в себе и своих чувствах.

О, нет, нет! Только не к нему! Как я посмотрю в глаза вампиру, который верил в меня, а я не оправдал надежд и подвел его! Я не смогу, лучше в Вольтерру! Я лучше сам себя спалю, но не взгляну в глаза Ему! А Эдвард, какие глаза у него были? Я их никогда не забуду. Нет, мне нет места в этой семье! Мне нет места нигде. Я должен умереть!

– Стоп, Джас! Я вижу будущее, вижу, как ты можешь чувствовать чужие эмоции, поэтому я точно знаю, что твои способности сейчас очень нужны семье. Давай поможем им, а потом ты сам решишь, куда тебе пойти. – Она загадочно улыбнулась и побежала в противоположную от Форкса сторону.

– Эм, Элис! Я пойду! Только нам сюда, – жестом показал я нужное направление.

– Им нужно было уехать. Они сейчас у Денали. Не отставай, красавчик.

«Она считает меня симпатичным», – подумал я, прежде чем почувствовал механическую работу мышц.