Явление третье

- Мисс Клейтон, я вас зову, а вы, кажется, меня не слышите.
Я встрепенулась, оборачиваясь к мистеру Доджсону, заведующему Либерти Холл.
- Да, мистер Доджсон, - ответила я, испугавшись, что он сейчас упрекнет меня в халатном отношении к работе. Последнее время я, действительно, стала очень рассеянной.
- Пройдемте в мой кабинет, - предложил он, и это мне не понравилось.

Что такого он хочет мне сказать, чего нельзя сказать в коридоре?

- Понимаете, мисс Клейтон, - начал он, - мы нуждаемся в сокращении штата, а так как у вас нет медицинского образования…

Вот и все. Даже этой никчемной работы меня лишили.

- Хорошо, мистер Доджсон, я пойду собирать вещи, - кивнула я, стараясь сохранить лицо.
- Не торопитесь, вы можете доработать сегодня до конца рабочего дня.

Угу, спасибо. Обрадовал!

- Но, конечно, я не могу просто взять и выгнать вас на улицу, мисс Клейтон… - продолжил мой начальник.

Слабая надежда затеплилась во мне.

- К нам поступил запрос на квалифицированную сиделку, которая могла бы работать на дому у лежачего больного. Оплата очень-очень приличная. Конечно, эта работа временная, но все же лучше, чем ничего.
- Хорошо, спасибо, мистер Доджсон, - ответила я, собираясь идти дорабатывать.
- Подождите, мисс Клейтон. Ваш новый работодатель просил меня передать вам задаток, - и я, холодея, увидела, как мистер Доджсон протягивает мне сложенную пятидесятифунтовую банкноту.

Я выхватила ее у него из рук и стремительно развернула.
«Я люблю тебя», написанное моей рукой, подмигнуло мне.

Джонас нашел меня. И теперь он знает, что я - нищая, работающая за гроши в этом центре. И он собирается меня пожалеть, как когда-то пожалела его я.

Я смяла ненавистную бумажку в кулаке, но тут же спохватилась, расправила ее и снова протянула мистеру Доджсону:
- Извините, меня эта работа не интересует!

Бежать отсюда, скорее бежать. Придется уехать куда-нибудь далеко, чтобы Джонас не нашел меня снова. Как обидно, что теперь в его глазах я навсегда останусь нищей оборванкой, притворявшейся состоятельной дамой.

Я развернулась, собираясь выскочить из кабинета, и тут же носом уткнулась в чью-то твердую грудь.

- Извините, мистер Армстронг, я старался сделать все так, как вы просили, - произнес за моей спиной противный голос заведующего.
- Ничего страшного, мистер Доджсон, вы справились. Как и обещал, я сделаю пожертвование вашему центру. Бумаги уже подписаны. А теперь… не могли бы вы нас оставить на несколько минут? Я хотел бы поговорить с мисс Клейтон наедине.
- Конечно, конечно, - приторным голосом проговорил мой начальник и проскользнул бочком мимо нас.

Я боялась поднять голову, сгорая от стыда.

- Я знаю, что ты считаешь неправильным давать деньги на благотворительность, но я просто не знал, как еще заставить этого индюка сделать то, что я прошу, - обволакивающий голос прозвучал над моей макушкой.

От неожиданности я подняла голову и посмотрела на владельца этого голоса:
- Откуда ты знаешь?
- Что знаю? – удивился обладатель самых синих в мире глаз.
- Ну, что я считаю, что нельзя давать деньги… просто так.

Он усмехнулся, и лучики вокруг глаз стали заметнее, хотя сам он в это мгновение словно помолодел и напомнил юного лесного стрелка:
- О, я много чего о тебе знаю. Ты не представляешь, сколько денег я потратил на частных детективов, чтобы выяснить всю твою подноготную. И кстати, не вздумай снова обижаться на меня. А то я тебя знаю, сейчас подумаешь что-нибудь наподобие: «Он козел, следил за мной, вмешивался в мою личную жизнь, и бла-бла-бла!»

Мужчина от души расхохотался и еще больше стал похожим на себя прежнего. Того, кто когда-то похитил мое сердце.

- Единственное, чего я не понял: почему при таких твоих принципах ты вдруг пожертвовала вонючему страшиле свои последние деньги?

Я смотрела в его улыбающиеся глаза, и мне почему-то снова хотелось плакать.

- Не понял? – переспросила я, и мой голос дрогнул. – А ты что, читать не умеешь?

Синева в его глазах стала невероятно пронзительной, и он тихо сказал:
- Это ты читать не умеешь!

Он взял меня за плечи и развернул к столу, где все так же лежала банкнота в пятьдесят фунтов. Только теперь она лежала другой стороной.

«Выходи за меня», - было написано на ней. И стояла размашистая роспись.

Я повернулась в его руках и, задрав голову, посмотрела в его повзрослевшее лицо.
- Я тут подумал, что стоит дать тебе свой автограф, - хмыкнул он и добавил, - но знаешь, времена, когда я был богат, давно позади.

Я смотрела в его невозможные глаза, которые сейчас вопросительно смотрели на меня, и не могла насмотреться. Видимо, он прочел в моем лице ответ, потому что наклонился и начал меня целовать.
Я не возражала.

Конец

Предыдущая глава