Глава 5. Я управляю? Часть 1

Белла

На следующее утро, в 8 часов, я сидела на небольшой табуретке, на кухне и делала пометки в своем блокноте. Спать с Эдвардом в одной постели было просто великолепно, никакого стеснения и неуклюжести, и это все благодаря ему.
Он не душил меня в кровати своими объятиями, и я была этому рада. Как только я начала засыпать, он отвернулся на свою сторону и уснул. Поэтому мне даже удалось, немного выспаться.
Я так и думала, что проснусь первой, когда мой будильник безжалостно зазвенел в полвосьмого. Я быстро нажала кнопку, выключая его, и окончательно проснувшись, перевернулась на спину, чтобы убедиться, что не потревожила Эдварда.
Я онемела, ослепла и разучилась дышать от увиденного. Он был так красив во сне. Я даже не смотрела на его накаченную грудь. Меня полностью поработило его лицо. Губки были сложены бантиком, как у маленького ребенка, упрямого, но милого. Они были такими полными и мягкими на взгляд, что мне немедленно захотелось его поцеловать и не отрываться.
Его закрытые глаза привлекали еще больше. Посмотрите на эти ресницы! Они длиннее, чем у меня! И такие черные, что так необычно на его светлой коже, и если не всматриваться долго было похоже, что у него глаза подведены карандашом, но сейчас, на солнце я могла увидеть, что это не так. Я протянула руку и почти коснулась его, но быстро опомнилась. О, я уверена, Эдвард был бы в восторге проснуться о того, что я ткну ему пальцем прямо в глаз.
Я улыбнулась и разглядела щетину на его лице, и меня одолели мысли о том, как он будет выглядеть с трехдневной щетиной. Да. Я знаю. Я всегда тяготела к настоящим плохим мальчикам.
Много лет я анализировала только себя и свои мозги. И вот я впервые делаю это с кем-то другим.
Я была настолько зла на себя, что могу все это испортить. Слишком, слишком близко к Эдварду. Как я могу спрашивать у него какие-то личные вещи о его жизни и работе, а потом как ни в чем не бывало кувыркаться с ним в постели?
«Я люблю принадлежать тебе»
Почему это делало меня такой счастливой и в то же самое время такое несчастной?
Улыбнувшись, я смотрела на него еще несколько минут. Мне нравиться, как его руки расположены под его лицом, и обнимают одеяло, подобранное под себя, и положение, как будто он смотрел на меня когда засыпал. Похоже, я начинаю принимать желаемое за действительное.
Объятия. То как он спит очень о многом мне говорит. И вот интересно, он всегда спит голый или только после секса? Наверно не так уж и всегда, если такое вообще возможно. Я знаю, что у любой медали две стороны, и каждая история имеет две точки зрения, но я уже ненавижу его мать.
Я могу понять, что его отец холодный и черствый, но мама любящая свое дитя, холит и лелеет его, учит любить. И он – единственный ребенок. Как она не могла любить это лицо? Я представляю, что когда он был маленьким, то был в десять тысяч раз более восхитительным. Интересно, на что был похож его голос? И вот я вообразила маленького Эдварда, пытающегося привлечь внимание его мамы. Я хотела разыскать её и хорошенько врезать.
Я знаю, я очень не права, сразу же обвиняя во всех грехах её.
Сменим пластинку, и вспомним кое-что более приятное…
Прошлая ночь была настолько удивительной, что я до сих пор не могу поверить, как прекрасно себя чувствую. И моя плоть, моя киска… чувствовала себя теперь не просто как самый чувствительный орган и даже не как что-то порванное, как до вчерашнего вечера. Нет, теперь,… я была счастлива, и лежу тут и вздыхаю по этому поводу.
Я люблю его брови. Они имеют такую форму, что когда приподнимаются, то сразу видно, то он насмехается надо мной, или над чем-либо. Разглядывая их, я снова поразилась насколько они темные относительно его светлой кожи. Я думала, что они должны соответствовать цвету волос и быть такими же бронзовыми. Интересно он их красит или они такие и есть? Все возможно, ведь он работает в индустрии развлечений. О Господи, послушай себя, Белла! Я превращаю его в кого-то финансового воротилу.
Я все-таки хотела наклониться и поцеловать его ротик, который был так мило сложен, но вот мое утреннее дыхание… Вчера вечером мы ели креветки с чесноком… ФУУ! Я приложила руку к своему рту. Теперь надо держать стакан и щетку в тумбочке со своей стороны кровати. И косметику, пожалуй, тоже.
Будильник снова зазвонил, и я подскочила, снова выключая его.
Я посмотрела на Эдварда. Он даже не шелохнулся. Держу пари, он не привык просыпаться в такую рань, из-за своей работы. Как же я уйду, не разбудив его? Я должна его потрясти за плечо или что-нибудь другое? В кино это выглядит довольно просто. Пара просыпается одновременно, несколько минут остроумничают, а потом встает человек и показывает свою голую задницу. И почему в жизни все не так просто?
О, ГОСПОДИ! Я же совсем голая! И я забыла про это. Но мне понравилось спать обнаженной, под теплым стеганым одеялом всю ночь. И я теперь абсолютно точно солидарна в этом с Эдвардом. Это было очень естественно и расслабляющее.
И теперь, когда солнце уже взошло, я чувствовала себя просто фантастически идя по комнате обнаженной. Внутри я была скованна, стыдясь того, что делает Эдвард, чтобы я почувствовала себя свободно и уверено, будучи нагой. Двенадцать лет католической школы не прошли даром, и даже одна ночь, пусть и с таким потрясающим парнем как Эдвард, этого не исправят.
Надеюсь, он не думает, что я теперь весь день буду ходить топ-лесс. Я никогда не смогу этого сделать.
И еще сегодня я должна буду сообщить своему преподавателю, на чем будет основано мое исследование, и дать ему немного информации об Эдварде. Ничего особенного, просто основная информация о нем и почему он для меня так интересен.
Наш профессор – доктор Джеймс Коллир, примерно одного с Эдвардом возраста, я думаю около 27 или 28 лет. Он был блондином с голубыми, даже ледяными глазами и всегда со щетиной на лице.
Он занимался с тремя девочками, и мне всегда удавалось держать себя очень профессионально и сдержанно при нем. Я знала, что не могу сказать ему, что мой предмет исследования доводил меня до удивительных оргазмов по ночам, но были также вопросы, которые я должна была спросить у него лично. Я могла это сделать после занятия, так как он был не против.
Это была часть нашего исследования. Если есть вопросы или сложности, он всегда просил нам к нему приехать и поговорить. В конце концов, мы имеем дело с людьми и ему не хотелось, чтобы мы наносили им вред своим незнанием или сомнениями. И еще он никогда бы нам не позволил иметь дело с самоубийцами, например. Мы не были готовы к такому. И если что-нибудь, когда-нибудь шло не так, то мы вызывали Джеймса или 911 немедленно.
Я должна его звать доктор Коллир, не Джеймс. Он был спокоен и не так привередлив и жесток как большинство учителей. Я уверена, что могу поговорить с ним, и он поможет мне.
Я лежала в кровати еще пару минут, но больше терпеть было невозможно. Я хотела в туалет. Медленно сползая с кровати, я не спускала взгляд с Эдварда. Он не пошевелился. Он спит как мертвец.
Прикусив нижнюю губу, я вылезла из-под одеяла весящего наверно тонну. Я пошла, Эдвард все еще спал, и мои руки по инстинкту прикрыли грудь, пока я на цыпочках пересекала спальню до ванной, не сводя с него глаз.
ТЬФУ!!! Я споткнулась и упала как бутерброд – маслом вниз. Грудь была всмятку, еще более плоской, чем прежде! Великолепно! Что, черт возьми, это было? Я посмотрела на ноги и поняла, что споткнулась о тапочки Эдварда.
О, Боже, пожалуйста, не просыпайся, пожалуйста, не просыпайся, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Я высунула голову в щелку в двери, и посмотрела сквозь свои волосы и наполовину открытые глаза. Он все еще лежал, только слегка застонал и перевернулся на живот, обхватывая руками подушку, но лицо осталось все таким же мирным и довольным.
Интересно это действительно удобно спасть в кровати незнакомца?
И я снова начала анализировать его.
Он обнимает подушку. Объятия матери? Девушки, которую он любил?
Боже, Белла, может ему просто нравиться обнимать подушку, и нет никакого другого подтекста, КОТОРЫЙ ТЫ ПОЧЕМУ-ТО ИЩЕШЬ?!
Я должна уйти, пока он и правда не проснулся. Быстро ползя по полу, я оказалась в ванной, наконец-то, встав и взяв мой банный халат. Господи, пусть он спал, и не видел, как я ползала голая по комнате, пожалуйста! Я навсегда буду твоей должницей.
Пока я была в ванной, я успела воспользоваться туалетом, дважды почистить зубы и попытаться уложить свои волосы. Представляя, что мне придется вернуться туда, меня потряхивало. Я ожидала увидеть, что он сидит на кровати и угорает надо мной. И тогда я просто умру, и пропадут мои 13 будущих дней абсолютного счастья пропадом.
В ванной же я успела заметить и его личные вещи: зубную щетку черно-красного цвета, дезодорант-распылитель.
Я улыбнулась, потому что это было очень личное, но уже такое близкое, и снова вернулась к своим непослушным волосам.
Уфф, проклятье! Больше никогда не буду ложиться спать с мокрой головой, потому что с утра получается невероятный шухер! Конечно, влажные волосы Эдварда высыхают довольно быстро, и когда он проводит сквозь них своими пальцами… ЧЕРТ БЫ ЕГО ПОБРАЛ!!! Великолепно, теперь я ревную к красоте Эдварда. Возможно, скоро я смогу сама стать неплохим объектом для чьего-либо исследования. Одному Богу известно, что я нуждаюсь в помощи больше, чем он.
Я услышала, как внизу в гостиной комнате включился телевизор, и мои руки буквально застыли в воздухе, над головой, а глаза вылезли из орбит. Он.
Я услышала, как переключаются каналы и улыбнулась, задавая вопросом, что же он выберет?
Новости? ЩЕЛК. Нет. Хорошо, я ненавижу новости. Они всегда только о плохом.
Утренняя разминка? ЩЕЛК. Нет. Хорошо, я ненавижу людей, которые с утра пораньше машут руками и ногами.
Губка Боб? Я улыбнулась, ожидая следующего щелчка на пульте, но его не было. Он остановился. О, кажется, я услышала, как моя нижняя челюсть упала на пол.
О, мой Бог, он смотрит Губку Боба?! Я прикрыла рот ладонью, боясь, что не смогу сдержать идиотского смеха.
Почему он смотрит ЭТО? Он вообще в курсе, что я здесь и уже проснулась? Это что, такие новые ролевые игры? Или у него извращенное чувство юмора?
Я бы могла поверить во что угодно, кроме того, что ему нравиться Губка Боб по утрам. Он умен, и замечателен. Но там все еще включен этот мультик. В кухне зашевелились. Пару раз хлопнула дверь холодильника. Он что, собирается готовить завтрак?
Ну вот, теперь я чувствую себя виноватой, потому что мне нравиться смотреть как он готовит. И мне нравиться есть то, что он готовит. Он великий маленький повар.
Моя мама никогда не любила кулинарию, и каждое утро я ела pop tart или что-нибудь подобное им. И теперь, когда я живу одна, я вообще не заботилась о собственном пропитании. Это угнетает.
Я быстренько что-то перехватываю в университетском кафетерии или закусочных у него и у дома. Только кушать в одиночестве было отвратительно плохо. Розали и Элис иногда присоединялись ко мне, но они жили с родителями, поэтому у них никаких проблем не было.
Здорово, что теперь здесь со мной живет кто-то еще. Прийти вчера домой НЕ в пустую квартиру и иметь возможность просто сказать «привет» кому-то невероятное чувство. И приветствие Эдварда было феноменальным.
Я надеялась, что смогу после такой ночи поддерживать с Эдвардом нормальный диалог. Нет, я думаю, что он никогда не допустит, чтобы я чувствовала себя неудобно, только хорошей и особенной… и очень… возбужденной.
- Эй, Гари, где ты?! – крикнул Губка Боб, когда я наконец-то решила выйти. Эдварду наверняка хочется в туалет, и мне бы не хотелось, чтобы он сердился, что он готовит завтрак, а я его элементарно пописать не впускаю.
Я повернула засов и потянула дверь на себя, пытаясь её открыть.
Но, конечно, дверь снова заклинила.
- Нет, - я выдохнула, смотря на гребаный ржавый засов, - Пожалуйста, нет. Только не сейчас.
Все время это случается. Долбаная дверь, долбанная дверная ручка и засов!!
Нет!!
Почему?!! Почему именно сейчас?!
Бог меня ненавидит! Я притянула ручку со всей силы. Иногда это срабатывало. Но не стоит питать иллюзий по поводу сегодня, и я не смогу попасть в гостиную выйдя отсюда.
Шум дергающейся деревянной двери наверно должен был привлечь внимание и вызывать странные ассоциации по типу: «Психованная девочка застряла в ванной!».
Я могу сделать это. Просто приложи усилия, девочка. Давай! Двигайся! Снова дернув за ручку, я выругалась, потому что она должна уже была поддаться, но… сегодня видимо, не с моей удачей.
Это было невероятно и немыслимо. Но именно это и случилось. Он пришел.
- Белла? – я услышала его прекрасный голос, - Ты в порядке?
Казалось, его забавила эта ситуация, это было удивительно, но именно это я и услышала.
Я прислонилась к стене около двери и уже не пыталась ничего сделать, хотя надеюсь, что я могу выйти отсюда СЕГОДНЯ!
- Я в порядке, - ответила я, пытаясь казаться непринужденной, - Дверь иногда заклинивает. Вот и сейчас.
Ну же, двигайся, блядская твоя натура, ДВИГАЙСЯ! Я мысленно обращалась к двери, не к Эдварду.
- Ладно, - сказал он и ушел. Я прислушивалась, но смеха или хихиканья не было. Все, что я смогла услышать это Губка Боб и еще какой-то мульт-персонаж.
Я почувствовала, что начинаю рычать, снова начиная дергать дверь, наваливаясь всей массой тела, и упираясь одной ногой об стену. Боже, я заключенная в собственном туалете!
Меня охватила паника, когда я поняла, что первое что делают люди с утра – идут в туалет, я ведь тоже делаю это. Я уверена, что и Эдвард хочет, и наверняка ненавидит меня с моим кишечно-желудочным трактом. И единственное что он мог бы использовать взамен – кухонная раковина. О нет, только не это!
В любое другое время после нескольких моих попыток дверь бы поддалась. Но именно сегодня, естественно, она приклеилась к косяку, словно на ЦЕМЕНТ!!!
Я ненавижу свою жизнь.
Я услышала как он на кухне открыл кран, после того как приготовил завтрак. Черт! Как он может вообще иметь дело с водой, с утра не… хм… пописав? Он что – робот?!
Прошло еще несколько минут, и все что я могла услышать это звуки мытья посуды и мультик, который смотрел Эдвард.
Наконец я сдалась и приняла поражение. Но что я должна теперь делать? Позвать его? Боже,… с ума сойти. Постучаться? Нет, глупо! Но ведь ясно, что сам он больше не придет. Закрыв глаза и опустив лицо в свои руки, я подавила гордость и позвала его:
- Эдвард?
Вода затихла, и я услышала шаги, приближающиеся к двери.
- Да, Белла? – промурлыкал он, типа не понимая, что мне от него нужно.
Я поглядела на свое ярко красное лицо в отражении зеркала напротив и снова закрыла глаза.
- Дверь заклинила, и я не могу её открыть, - я выдавила слова желая сползти по стенке или умереть на месте.
- О, я уже понял, - сказал он, определенно улыбаясь.
Я рассердилась, стиснув зубы.
- Можешь помочь мне? – спросила я, чувствуя себя не очень удобно. Он заставил меня просить у него помощи, зная, как это оскорбительно для меня. Это он так пытается отыграться на мне за вчерашние вопросы… или уже за сегодняшние?
- Возможно, - ответил он, медленно наслаждаясь властью, - или… я мог бы оставить там тебя на весь день. Это кажется довольно забавной перспективой. Ты могла бы стать моей личной заключенной. Но я думаю, что еда не пролезет под узким дверным проемом.
Ух, ты, а звучит не плохо. Но, черт возьми, у меня сегодня есть занятия.
- Эдвард, пожалуйста? – мой голос дрожал. Что он со мной творит… - у меня сегодня есть действительно важные занятия.
- Хммм… - я услышала его ровный голос, - Проблема. Бедная маленькая Белла…
Я ворчала про себя. Он снова играл со мной. Ведь это он игрушка - не я. Нет. Он не игрушка, не говори так. Я ругала себя. Он иногда играет, и просто ему это искренне нравиться. И мне это нравиться… в большинстве своем.
- Эдвард, - заскулила я, чувствуя себя четырехлетней девочкой, - ты обещал, что будешь хорошим маленьким… мальчиком, - я замелила слово «игрушка» на «мальчик», надеясь, что он не уловит разницы. Я никогда не смогу его так унизить, назвав игрушкой. Я хочу, чтобы он видел себя кем-то бóльшим, чем просто игрушкой. Для меня он значил гораздо больше.
И надеюсь этого достаточно, чтобы заставить его прекратить играть со мной.
- Хорошо, прекрасная Белла, отойди! Я спасу тебя! – его голос звучал так, словно он принц, спасавший меня от дракона, и я улыбнулась. Он такой милый.
Толчок.
Я отскочила так далеко как смогла теперь стоя в душевой кабине. Комната была небольшой и я действительно не хотела быть убитой дверью, слетевшей с петель.
Надеюсь, что этого хватит. Я ожидала, что будет дальше.
Одним лишь движением ноги о дверь Эдвард выбил ее, оставляя небольшую дыру на противоположной стене.
Я взвизгнула, когда дверь пролетела мимо меня, совсем не ожидая, что это будет так. Дверь действительно СИЛЬНО ЗАЕЛА! Я использовала всю свою силу и так и не смогла сдвинуть её с места. Боже, какая же я слабая. Наверно стоит пить молоко.
Эдвард вошел, осматривая дверь и дыру в стене, откуда сыпалась известка.
Боже, он пнул дверь,… он открыл её одним пинком,… и у него не было никаких ботинок на ногах. Я прямо сейчас упаду в обморок.
- Ууууупс, - он немного поежился, смотря на пробоину с сожалением в глазах, - я все починю, Белла.
Я не могла не улыбнуться.
- Не волнуйся об этом, - я так и не сдвинулась, заворожено наблюдая за его почти раздетым телом, только в одних сильно облегающих серых шортах.
Он смотрел на меня, и его глаза изучали мое тело.
- Ты в порядке? – спросил он обеспокоенно.
- Да, все отлично, - ответила я, как всегда покраснев, - это проклятая дверь постоянно заедает. Спасибо.
Я была очень смущена и даже боялась представить, что он обо мне подумал. Держу пари, что раньше ему еще никто не платил и 10000 $ за две недели времени с ним.
- Что ж, ты спасена, прекрасная Белла, - он подошел и его голос снова звучал по-королевски. Он пристально смотрел на меня, а затем зарылся носом в моих волосах, - Как ты вознаградишь меня?
«Можешь делать со мной все что хочешь», почти сказала я, «если есть хоть что-то, чего ты достоин». Но я точно знала, что он просил не ЭТО.
Боже, его взгляд убийственен, когда он так смотрит на меня. Может быть, он вчера что-то подсыпал в мои яйца и теперь я дрожу каждый раз, когда вижу его.
Единственное, что я смогла пропищать:
- Поцелуй?

Главу для вас переводит Hell_in

Красная линия (форум)