Название: Увязая во тьме
Обложка: 12
Жанр: мистика, немного хоррора
Рейтинг: R
Пейринг: Он/Изабелла
Бета: +
Саммари: Голос тихий и вкрадчивый, но я чувствую опасность, исходящую от него. Он еще никогда не заставлял меня ощущать физическую боль, но не приди я хоть раз в его владения, уверена, мой труп нашли бы следующим утром, если не раньше.

---

Дождь, не прекращая, льет с неба, не позволяя мне увидеть дорогу. Тело бьет ознобом, а дыхание никак не выравнивается после продолжительного бега. Делаю шаг вперед, и ноги увязают в грязи, останавливая меня на месте.

Раскат грома. Он совсем рядом.

Каждая клеточка мозга твердит об этом, уговаривая бежать дальше от приближающегося ужаса. Но сколько бы я ни бежала, он все равно меня настигает. Мне не скрыться.

Дождь продолжает лить с такой силой, что, кажется, вбивает меня еще глубже в грязь. Я тону в ней, мечтая о спасении и испытывая страх перед спасителем.

Еще один до невозможности громкий раскат, а следом невыносимая тишина. Последние капли дождя касаются земли, когда я чувствую знакомый холод. Он пробирается в легкие, обволакивает все тело... Этот холод парализует и приносит успокоение.

Слышу хлюпающие удары по размокшей земле. Он, как всегда, движется спокойно и уверенно, зная, что мне некуда деться.

Грязь как будто выталкивает меня, и в следующий момент я стою на твердой почве.

Шаги стихают. Я закрываю глаза, вслушиваясь и надеясь уловить хоть какие-нибудь звуки позади себя. Лишь всеобъемлющая тишина.

Крупная дрожь прошлась по телу, когда что-то невесомое коснулось меня. Густой белый туман медленно заполняет все видимое мной пространство.

- И снова ты здесь, – голос не мог принадлежать человеку, так мог говорить сам дьявол, поднявшийся из преисподней... Или это я спустилась в ад? – Который раз ты здесь, Изабелла? Который раз приходишь, осознавая, что тебя ждет? Который раз позволяешь притащить тебя сюда?

Голос тихий и вкрадчивый, но я чувствую опасность, исходящую от него. Он еще никогда не заставлял меня ощущать физическую боль, но не приди я хоть раз в его владения, уверена, мой труп нашли бы следующим утром, если не раньше.

Я не видела его. Никогда. Каждый раз, когда он был рядом, обзор застилал туман или тело окаменевало.

- Я хочу, чтобы ты надела мой подарок, Изабелла, - прямо над ухом прошептал он, отчего волны страха и удовольствия, переплетаясь между собой, прокатились по телу.

Холодный палец заскользил по шее. Он всегда делал так в конце, словно это было своего рода прощанием.

- Тебе пора, дорогая Изабелла.

Я почувствовала, что он отстранился, в то время как туман стал рассеиваться.

- Я вижу тебя, не забывай об этом.

Резкий пищащий звук будильника заставляет меня резко сесть на кровати и глубоко вдохнуть прохладный воздух квартиры. Сердце гулко бьется в груди, и я в который раз ощущаю это... чье-то присутствие совсем рядом. Я чувствую исходящие от него волны, прожигающие взгляды.

Я посмотрела на прикроватную тумбочку и совершенно забыла о пиликающем телефоне. Маленькая красная коробочка, обвязанная черной лентой, красовалась на деревянной панели и выглядела там совершенно неуместно, хоть и довольно привычно. Осторожно протянув руку, я взяла подарок и положила его на колени. Дрожащей рукой потянула за концы искусно завязанного бантика, и атласная ткань легко скользнула на простыню.

На подушечке насыщенно-красного цвета лежал неимоверной красоты кулон. Отливая глубоким бордо, камень сверкал в лучах недавно взошедшего солнца. Два небольших бумажных конверта лежали там же, аккуратно заправленные за бархатную подушечку. Достав конверт из красной бумаги, я раскрыла его и почувствовала, как что-то холодное упало на обнаженное бедро. Хоть все это и было совершенно безумно, я не смогла не ухмыльнуться его предусмотрительности. Тонкая серебряная цепочка, словно длинная змейка, лежала на моей коже. Подняв изделие, я опустила его в коробочку рядом с кулоном.

Второй черный конверт оказался легче, и, открыв его, я обнаружила желтоватый квадрат плотной бумаги. Дыхание перехватило то ли от ужаса, то ли от восторга, когда я увидела знакомый каллиграфический почерк. Последний раз он отправлял мне послание четыре недели и один день назад. В тот день – первого декабря – я окончательно и бесповоротно сошла с ума.

Схватив телефон, издававший противные звуки, я выключила будильник и откинулась на мягкие подушки. Анализируя свой сон, я не могла не подивиться фантазийности своего ума. Надо же было такое придумать!

Я усмехнулась воспоминанию о старинном замке рядом с ледяным озером, в которое я провалилась, когда бежала от своего опасного преследователя. Конечно, неудивительно, что даже во сне мне снятся опасные, но такие горячие парни, ведь в реальной жизни секса хоть с каким-нибудь мужчиной не наблюдалось.

Потянувшись на кровати и сладко зевнув, я неожиданно для себя скинула что-то с тумбочки. Слегка нахмурившись, перенесла вес верхней части туловища на руку, которой оперлась на пол, в то время как другой потянулась за незнакомым предметом.

Достав упавший предмет с пола, я, ничего не понимая, уставилась на него. Плоский прямоугольный конверт явно не мог быть принесен в спальню мной. Да он вообще не мог здесь оказаться!

С остервенением разорвав белоснежную бумагу, выудила из конверта тонкий сложенный лист. Развернув хрустящую бумагу, я удивленно уставилась в текст, написанный идеальным почерком с безукоризненным наклоном посередине листа.

Я нашел тебя.
И тебе не скрыться от меня, Изабелла.

Второго, третьего, четвертого, как и все последующие дни декабря, погружаясь в сон, я то и дело оказывалась в какой-то глуши, убегающей от своего преследователя. И каждый раз он настигал меня. Просыпалась я совершенно обезумевшей и находила вблизи себя черную ленту, что, несомненно, пугало.

Это была самая ужасная неделя моей жизни, когда, засыпая, я оказывалась в руках психопата, а, просыпаясь, обнаруживала его присутствие и в своей реальности. Именно поэтому в конце недели, собравшись с духом, я побрела в полицейский участок заявить о внезапном появлении предметов у меня в доме, предположительно от сумасшедшего сталкера... проникающего в мои сны.

После этой поучительной прогулки в участок я не только разочаровалась в полиции, но, что ужаснее, согласилась с мнением выслушавшего меня мужчины, а именно - действительно задумалась о своем здравии.

Подозрения в моей ненормальности укрепились, когда вместо того, чтобы бежать дальше от него, я стала оглядываться назад, желая увидеть лицо. А просыпаясь утром и видя привычную черную ленту, я уже не чувствовала того всепоглощающего ужаса, который приходил в первые дни, а испытывала лишь легкое раздражение от такого рода вмешательства в свою личную жизнь.

Все изменилось две недели назад, когда во сне он стал говорить со мной, а главное... прикасаться. Тогда же вместо черных лент стали приходить красные коробочки с подарками внутри, и теперь даже раздражение сменилось неким волнением и любопытством. Страх теперь поглощал меня лишь во сне, где я, понимая, что скрываться бесполезно, продолжала бежать в неизвестном направлении.

И меня это пугало. Страшила собственная реакция на происходящие события. Вызывали страх мои ненормальность и привязанность.

Каждый день становился для меня мучительной пыткой, и в нервозном состоянии я с нетерпением ждала наступления ночи... Словно эти сны с ним спасали меня от реальности, и крошечным участком ума, который еще не подпал под его влияние, я жаждала, чтобы меня избавили от этой сумасшедшей зависимости.

Люди стали еще больше сторониться меня, и это радовало. Я чувствовала, что это правильно, как будто именно это нужно мне... Или ему. В скором времени я перестала различать свои и его желания, и от этого на душе становилось легче.

Я... Черт возьми! Я бы многое отдала за то, чтобы увидеть его вживую, и еще больше за возможность прикоснуться к нему.

Выхожу на улицу. Порывистый ветер обдувает мое лицо, на пальто падает белый снег. И я окунаюсь в мир, где нет его. В мир, где завтра будут отмечать Новый год. В мир, где сердце греют висящий на шее кулон цвета бордо и сжатый в руке квадрат бумаги с аккуратно выведенным «Скоро все закончится, Изабелла».



Огромные пушистые снежинки кружат в небе и сразу же тают, соприкасаясь с моим телом. Бежать ни от кого не нужно. Я просто знаю это. Поэтому неподвижно сижу на земле.

Подол ярко-красного платья колышется под дуновениями легкого ветерка. На солнце снег отсвечивает голубым, и на его фоне я в своем ярком одеянии выгляжу странно.

Оглядываться по сторонам нет смысла. Вижу озеро, в которое я провалилась в первое посещение его мира, и старинный замок. Начинаю дрожать, но отнюдь не от холода, которого совершенно не ощущаю.

Значит ли это, что пришел конец? Намекает ли он, что там, где все началось, все и закончится?

Пронзительный крик черной птицы, пролетающей надо мной, отзывается где-то в груди непонятно откуда взявшейся непомерной яростью. То есть эта птица так и будет здесь летать, когда я больше никогда не увижу этого мира?! Когда я больше не почувствую его?!

Злость, клокочущая внутри, заставляет меня подняться со снега и уверенным шагом направиться к огромному замку на берегу злосчастного озера.

Нежнейшая ткань цвета крови скользит за мной, касаясь снега, и мне кажется, я выгляжу одновременно прекрасно и ужасающе.

Вхожу в раскрытые двери замка и оказываюсь в сером помещении, освещающемся несколькими яркими свечами в красивейших золотых настенных канделябрах. Бордовый бархат под ногами, изысканные предметы мебели из темного дерева.

Озираюсь по сторонам, желая понять, что делать дальше. Я совершенно теряюсь без того самого чувства, указывающего что делать. Тишина вокруг пугает меня.

Отдаленный тяжелый скрип приносит облегчение. Самыми быстрыми шагами, на которые способна, я двигаюсь в один из многочисленных коридоров. Все так же ступая по бордовому бархату, испытываю удовлетворение оттого, что сейчас, возможно, нахожусь в его доме.

Коридор с каждой стороны заканчивается лестницами. Жду наводящий звук и слышу знакомый манящий скрип. Босая нога ступает на холодный камень, и я поднимаюсь выше по винтовой лестнице.

Последний шаг и вот я стою перед входом в круглую комнату, недавно запертую деревянной дверью, сейчас же открытую настежь.

Трепещу, заходя в помещение. Будто серая дымка застилает глаза, затуманивает разум, и вот я уже совершенно расслаблена. Чувствую. Чувствую его.

- Странно, однако, - дрожу, окатываемая волнами его голоса, - смотреть на то, как ты бежишь сюда... Словно стремишься к свету и спасению, в то время как увязаешь во тьме.

Выдох срывается с моих губ. Я вижу его. Точеные черты лица, мраморная кожа, бронзовые волосы и глаза... Они притягивают меня, и я не могу оторвать взгляда от этого насыщенного красного цвета.

- Ты никогда не задумывалась, чем это закончится, Изабелла? Никогда не размышляла над тем, что мне от тебя нужно?

Дыхание учащается с его приближением. Я боюсь его. Я его хочу.

- Ну же, Изабелла. Говори, я позволяю, – он усмехается.

Мой голос, хриплый и срывающийся, разносится по комнате и отскакивает от каменных стен:

- Все, о чем я думала, сводилось к безумию и смерти. Твоя задача либо свести меня с ума, либо убить.

Тихий смех поражает меня до глубины души. Он еще ни разу не смеялся. И я сожалею, что не слышала этого звука раньше.

- Какие мрачные мысли, Изабелла, не находишь? Кто же собирается тебя убивать? Нет, конечно, нет. Твое убийство не оправдает всех вложенных усилий. Более того, - почти шепчет он, - твоя смерть огорчит меня.

Сердце подскакивает на месте и несется вскачь. На его лице расползается ухмылка.

- Не стоит так реагировать, дорогая. Ты нужна мне живая, не более того.

- Зачем? – хриплю я, не в силах оторвать взгляд от его лица.

- Посмотри, где я, - его голос звучит спокойно, однако становится холоднее. – Фактически меня нет. Существование на два мира – вот на что она меня обрекла. Необдуманно, не так ли, Изабелла?

- Д-да, - киваю я, следя за ним. Идеален. Просто идеален.

- Проклятье неплохое, однако, все же не отличное, раз его можно снять. Надеюсь, ты поможешь мне, Изабелла.

- Помогу, - отрешенно отзываюсь я. – Конечно, помогу.

- С тобой приятно иметь дело, Изабелла. Послушай меня и услышь, – пронзительные глаза встречаются с моими, и меня словно бьет током от этого контакта. – Ты ведь не хочешь, чтобы это был конец? Конечно, не хочешь. Я знаю.

Я заворожено киваю.

- Дорогая Изабелла, мне понадобится твоя кровь. Добровольно отданная кровь.

Он касается моей шеи, где в бешеном ритме колотится пульс, и меня опять бьет разрядом.

- Ты понимаешь, о чем я тебя прошу, Изабелла?

Вскидываю голову, стряхивая наваждение, и смотрю в глаза этому... Чудовищу? Идеалу?

- Кровь, - говорю я. – Она нужна тебе. Моя кровь.

- Правильно, – кажется, он доволен моим ответом. – И ты готова ее отдать?

- Готова, - тихо шепчу. – Но... - я заикаюсь и украдкой смотрю на него, - но зачем она тебе?

Громко вздыхает. Одним резким движением взлохмачивает волосы.

- А ты, Изабелла, любопытна... Даже находясь в забытье, под моим влиянием, не оставляешь попыток разузнать больше нужного. Однако раз уж этого стоит твоя помощь... – он разводит руками и усмехается белозубой улыбкой. Я не понимаю, о чем он говорит, лишь чувствую всеобъемлющий покой. – Твоя кровь нужна для того, чтобы вернуть меня в нормальный мир, где я смогу жить в свое удовольствие, а не влачить существование, забираясь во сны людей. Проклятие не так уж и плохо, хоть и не идеально.

- Но как же ты отправляешь мне подарки? Или... или это тоже часть моего воображения? - слова вырываются, а я не осознаю, что спрашиваю. Смотрю на него и понимаю – все слова не имеют смысла, так зачем я что-то говорю?

Он внимательно всматривается в меня.

- Тоже? Ох, нет, Изабелла, я не часть твоего воображения... То, что твои сны стали моим прибежищем, еще не говорит о моей нереальности. Хотя, насколько бы это и ни было унизительно, я все же остаюсь бестелесным и незаметным для всех людей, в чьи сны не проникаю. Однако это ведь не значит, что я не могу переносить вещи. Проклятие неплохое, хоть и не отличное.

Всматриваюсь в его глаза, и яркая вспышка будто озаряет все вокруг.

- Проклятие? – не отрываясь от кровавых глаз, спрашиваю я.

- Не стоит убивать родственников старых ведьм, помешанных на сказках. Теперь только в день, когда на меня была наведена порча, я могу быть освобожден посредством добровольной жертвы какого-нибудь человека, – в его голосе слышатся смешинки, но я не понимаю, что в этом смешного.

Какая-то старуха обрекла его на это! Он страдает из-за нее!

Словно услышав какой-то звук, он поднимает голову и смотрит куда-то, а затем возвращает свой взгляд на меня. Легким шагом подходит ко мне, и тело, отзываясь, дрожит.

Проводит пальцем по шее, и вместе с выдохом удовольствия изо рта вырываются слова, сказанные как будто кем-то другим:

- Почему именно моя кровь?

- Я тебя выбрал, такую податливую и одинокую... Готова получить свой новогодний подарок, Изабелла?

Чувствую, как что-то холодное касается моих рук и медленно поднимается к голове.
Вскрик вырывается из груди, когда меня обдает его ароматом, а в шею впивается что-то острое. Стараюсь не сопротивляться, но руки, не слушаясь меня, ложатся ему на грудь в попытке оттолкнуть.

Боль охватывает все тело, но так же резко, как и началась, заканчивается... Вместо нее приходят эйфория и расслабленность.

И я падаю. Закрываю глаза и падаю в непроглядную тьму, в то время как на улице снежинки кружат в незатейливом танце вокруг ярко светящего фонаря.

Он сказал, что это не конец. И я верю ему...