Название: Преданность
Название фан-дома: Сумеречные охотники

Автор: -
Переводчик: -
Бета: +
Жанр: флафф, ангст, романс, AU, слэш
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Магнус Бейн/Алек Лайтвуд
Саммари: Магнус Бейн — один из самых любимых и уважаемых преподавателей в Эдомском университете, который с огромной симпатией относится как к своим студентам, так и коллегам, однако личную жизнь предпочитает не афишировать. Эта тайна никого в университете не оставляет равнодушным, а с появлением в один прекрасный день букета цветов дело вовсе набирает крутой оборот.

Перевод

---

Было что-то такое в профессоре Бейне, что магнитом влекло студентов престижного Эдомского университета на его лекции. Мертвые языки сложно было назвать самым популярным предметом, если только человек не был заинтересован в переводе древних текстов, антропологии, археологии и сохранении объектов минувших эпох. Однако по какой-то причине класс профессора Бейна всегда был полон. Каждый семестр лист ожидания из желающих посещать его курс становился все длиннее, и он мог только удивленно качать головой.

Он и предположить не мог, что с ним будут считаться, а мнение — уважать. Разумеется, он знал, что мог очаровывать людей: хорошо поставленная речь и манера подать себя сослужили ему свою службу. И хотя Магнус Бейн никогда намеренно не использовал подобный талант в свою пользу, врожденная привлекательность нередко помогала ему выйти победителем из той или иной ситуации.

Как это ни удивительно, его лекции стремились посещать не только впечатлительные молодые умы, привлеченные его загадочностью, но и другие преподаватели. Магнус был самым молодым среди них, и, возможно, это могло бы вызвать у старших коллег некоторую обиду, но не в его случае. К счастью, с его появлением пять лет назад те, кто сперва свысока глядели на него, вскоре прониклись благоговением к его острому уму и яркой личности.

Профессор Магнус Бейн защитил докторскую и стал феноменом в научном мире древних артефактов, языков и цивилизаций. Он двигался по карьерной лестнице быстрее, чем большинство его глубокоуважаемых предшественников, и подобные достижения должны были вызвать негодование, но случилось обратное. Они были потрясены тем, чего он смог добиться за столь короткий срок. Они с гордостью называли его коллегой, относясь к нему с большим уважением.

В действительности руководство и его старшие коллеги в научной сфере испытывали странное чувство гордости, что кто-то, кого они знали и с кем работали, занял свое место благодаря своим знаниям. Все знали, что если нужно перевести обнаруженные во время археологических раскопок древние тексты, то на помощь позовут доктора Бейна. Если не получается определить назначение каких-то предметов или реликвий, украшенных нерасшифрованными письменами, то доктор Бейн обязательно разберется с этим.

Когда он не был занят формированием юных умов, Магнус Бейн отправлялся на самые примечательные раскопки, чтобы внести ясность и дать ответы самым известным археологическим лабораториям мира.

Наверное, самым неожиданным для Магнуса стало принятие уважаемыми коллегами его индивидуального стиля и модных предпочтений. Большинство людей сразу же судят по обертке, и он боялся, что именно это и произойдет в институте, известным своим влиянием.

Как и у большинства ученых, гордящихся своим внешним видом, для Магнуса идеальные ровные стрелки на брюках, пиджаки и рубашки были в почете. Чрезмерно яркие двубортные жилеты, подчеркивающие его скульптурное тело, и вызывающие контрастные галстуки были лишь верхушкой айсберга, но все же они не шли вразрез с правилами и принимались за современные тенденции. Однако цветные носки, начищенные до блеска ботинки и туфли, украшения — ушные каффы и кольца — и, конечно, подводка для глаз, которую он не стеснялся наносить каждый день, вызывали беспокойство.

Разумеется, он не выходил за рамки приличия и сдержанности: украшения не были вычурными, а макияж, за исключением подведенных глаз, был еле заметен. И пусть он без стеснения демонстрировал свое чувство стиля, оно так шло ему, что люди предпочитали не обращать внимания, считая это естественным продолжением мужчины. В самых редких случаях на него кидали косые взгляды, но его имя, репутация и уверенное поведение мгновенно меняли чужое мнение.

Следом шла его внешность. Магнуса Бейна никак нельзя было назвать хвастливым или тщеславным, но он знал, что довольно красив. Не было смысла это отрицать за пустой лицемерностью. По молодости ему нередко приходилось слышать сомнительные комплименты касательно его азиатского происхождения. И какое-то время он позволял этим словам ранить его, пока не решил воспользоваться ими, чтобы вынести из этого урок. Магнусу удалось найти в себе силы бросить вызов злым языкам, игнорирующим скрытую внутри красоту и открытую уверенность.

Его вера в себя и твердость духа была видна всем, и теперь нелестные впечатления о нем свелись до едва слышного шепота, что находящиеся рядом и вовсе не слышали ненавистных слов. То, как Магнус держал себя, его внутреннее чувство гордости были своего рода магией, которой он в совершенстве овладел, и, вместо того чтобы отталкивать людей, он располагал их к себе.

Несмотря на эти отличительные черты и объяснимую реакцию, Магнус Бейн все же был скромным человеком как в жизни, так и на работе, поэтому он никак не мог понять подобного ажиотажа среди студентов вокруг его курса. Он изо всех сил пытался поддерживать в них заинтересованность, и ему это даже удавалось. Его природное обаяние очаровывало студентов, и, хотя кому-то его лекции могли показаться скучными, его ученики, не отрывая от него взгляда, с восхищением внимали ему.

Они обожали его, он был самым любимым преподавателем среди студентов, даже тех, кто не мог посещать его занятия. Все знали его по имени, здоровались и спрашивали, не нужна ли ему какая-нибудь помощь или не хочет ли он кофе. Порой его озадачивало такое повышенное внимание и симпатия, а главное то, как легко было это принимать, Эдомский университет стал для Магнуса Бейна родным домом. И хотя он отвечал благодарностью на эту заботу, уважение и привязанность, все упиралось в тот факт, что Магнус тщательно скрывал свою личную жизнь.

Осознав, как сильно его здесь ценят, Магнус также понял, что у всего есть своя цена: люди захотели узнать его поближе. Они восхищались им, хотели понять, что же делает его таким особенным. К их сожалению, они никогда не смогут узнать всех личных подробностей, потому что такие вещи он держал при себе, открывался только тем, кому доверял. Когда поднималась тема его жизни, он не грубил и не злился, просто прямо сводил разговоры на нет.

Но от этого восхищение профессором Бейном ничуть не ослабло, на самом деле всё это вызвало обратный эффект, подобный божественному поклонению. Он стал загадкой, которую люди и не хотели решать: интересней было воображать, насколько удивительной должна быть его жизнь. Магнуса это никак не волновало, и он даже находил это смешным, пока студенты не переходили черту.

Он не мог сдержать смешки, когда к этим гаданиям присоединялись преподаватели и другой персонал, уж от старших коллег и руководства он ожидал более приличного поведения. Подобный энтузиазм будто снова делал их молодыми в глубине души, и кем бы был Магнус, если бы пресек всё веселье, ведь он и сам любил мелкие шалости. Так он и стал главной загадкой университета — любимой, но нерешаемой.

За полтора года работы Магнуса в университете самая любопытная подсказка к разгадке появилась на столе аудитории двадцать седьмого числа в виде букета белой сирени* с приложенной открыткой. Сначала профессор Бейн очень удивился, но как только прочел карточку, студенты увидели на его красивом лице полуулыбку. Кто бы это ни прислал, он заставил их любимого преподавателя улыбнуться. Так у профессора Бейна появилась новая тайна.

Двадцать седьмого числа каждого месяца профессору Бейну в обязательном порядке доставляли новый букет цветов. Если его не было в аудитории, то букет оставляли на его рабочем столе. Если двадцать седьмое число выпадало на праздники или день, когда у него не было занятий, цветы доставляли на день или два раньше. К ним всегда прилагалась открытка, от которой на лице профессора Бейна иной раз появлялась широкая улыбка. Пару раз он прикладывал руку ко рту и мелодично смеялся, от чего его плечи подрагивали. Любой, кто становился этому свидетелем, мог подтвердить, что Магнус Бейн был влюблен. Студенты начали между собой обсуждать, кто бы это мог быть, и вскоре к ним присоединились пытливые умы преподавателей.

Вопросы «кто?» и «что такого особенного в двадцать седьмом числе?» были в числе самых задаваемых. Но потом другое привлекло к себе внимание: люди начали замечать, что иногда цветы менялись. И так в университете начался всеобщий интерес к языку цветов. Все было бы намного проще, если бы кто-то осмелился заглянуть в открытки, приложенные к цветам, но никому не хотелось таким образом оскорбить профессора Бейна.

Разумеется, Магнус знал, что было у всех на уме, слышал их перешептывания, и вся глупость ситуации вызывала в нем смех искреннего изумления. И даже тогда в нем не было ни капли раздражения, ведь он чувствовал себя на вершине мира. Все это было лишь веселой забавой, и от понимания, что все эти люди рады за него, его сердце переполняло счастье.

Милые послания, символизирующие торжество любви и привязанности, приходили каждый месяц. У всех зрели вопросы и предположения, пока однажды цветы не появились, как и в следующий раз. Все разговоры и радость от игры угасли, когда за три месяца не пришло ни одного красивого букета, а из походки профессора пропала былая легкость, в глазах погас тот свет, которым они все так дорожили.

Не было ничего забавного в том, что профессору Бейну разбили сердце, вот ни капельки. Все знали его как вечно улыбающегося и приветливого мужчину, даже несмотря на всю таинственность личной жизни, но с появлением первого букета почти десять месяцев назад они узнали его с еще более светлой стороны. А теперь этот человек исчез, забрав с собой даже те самые первые улыбки, оставив только вежливые усмешки. Он все также был добр, красив, но свет в нем пропал.

Это казалось даже странным, что уныние и чувство досады окутали почти весь университет, но понимание, как за него волнуются, грело Магнусу душу. Но двадцать седьмого числа следующего месяца цветы снова появились. Примула. Четыре вазы с яркими цветами за все пропущенные месяцы.

Неприметная молодая девушка резко выдохнула: «Я не могу жить без тебя», — и слова пронеслись по аудитории. Всем всё стало понятно, равно как и профессору Бейну, который в трясущихся руках держал карточку. Его любимый человек вернулся, просил прощения, не мог жить без него. И вновь вокруг поселилось счастье. Профессор Бейн сиял еще ярче, будто он хранил в себе все радости их маленького мира.

Игра продолжилась, но с ещё большим уважением к личной жизни профессора Бейна и его нежеланию делиться ею. И хотя все чувствовали себя вовлеченными в эту красивую историю о любви с флёром тайны, шепотки и разговоры проходили чаще наедине и стали менее приметными. Люди поняли, какими до неприличия навязчивыми были, и таким образом хотели принести свои скромные извинения. Профессор Бейн оценил их жест, улыбаясь и кивая в знак благодарности, когда проходил мимо.

Прошло шесть месяцев. Цветы и не думали пропадать, только показывали все большее число значений любви и счастья. Розовые розы, желтые георгины, жимолость. У кого-то уже могли зубы начать скрипеть от этой сахарной слащавости, но счастье их любимого профессора Бейна стоило этого буйства сладостных чувств.

Они так и не приблизились к разгадке личности тайной любви профессора Бейна, когда прислали цветки апельсина и пионы. Уже успевшие выучить язык цветов все поняли смысл послания — вечная любовь и свадьба. Их прекрасный преподаватель собрался сочетать себя узами брака, и в тот день чувство праздника накрыло университет.

Конечно, после перерыва профессор Бейн вернулся на свое место, сверкая изысканным вольфрамовым кольцом на левой руке и такой широкой улыбкой, какую еще никому из них не доводилось видеть. Он выглядел еще более красивым и ослепительным, что само по себе казалось невозможным. Но больше всего в нем выделялся этот чистый душевный подъем. «Как мог кто-то быть настолько счастлив?» — все задавались вопросом. Но если кто это и заслуживал, так это Магнус Бейн.

К тому моменту каждый понял, что, возможно, они никогда не узнают, кем был тот таинственный человек, кто похитил сердце их профессора, почти уничтожил его, а потом сделал еще лучше своей любовью. Та романтичная душа, которая оказалась такой счастливицей, раз смогла заполучить любовь самого потрясающего мужчины, которого они знали. По этой причине все решили оставить игру и просто наблюдать за появлением цветов, показывающих насколько влюблены друг в друга профессор Бейн и его супруг. Больше не было оснований продолжать эти гадания, пусть эта красивая история о любви развивается сама по себе, а тайна так и не найдет ответа.

И вдруг однажды профессор Бейн пропустил три лекции, с его возвращением появились и цветы, но улыбка на его лице была слабой, а блеск в глазах исчез. Теперь в них поселилась боль, а печаль можно было пощупать руками; жилеты стали менее яркими, и весь образ казался менее продуманным, но когда он увидел цветы, профессор Бейн совершенно пал духом.

Понимание, что один взгляд на цветы почти сломил этого сильного и уважаемого мужчину, которого они так боготворили, потрясло многих его студентов и коллег до глубины души. Что же случилось с его возлюбленным, — вербена была прелестной и несла в себе много значений, — что его любовь, его супруг, написал такого, что повергло их любимого профессора в пучину боли.

Как и всегда идеальный и невероятный профессор Бейн взял себя в руки с видимой легкостью, потому что это давалось ему лучше всего, что бы ни происходило в его жизни.

В следующем месяце привезли магнолию, и с этого момента мозаика начала складываться. Незабудки, розовые камелии, примулы — они будто заново всё переживали. К цветам всегда прилагалась открытка, и на лице профессора Бейна отчетливо проступала боль, но он брал эмоции под контроль и возвращался к занятиям. Посыл ясно читался: «помолись за меня», «не забывай», «ты мне очень нужен», «я не могу жить без тебя» и так снова и снова. Они расстались. По какой-то бы ни было причине профессор Бейн и его истинный были разлучены.

На семнадцатый месяц пришла ветреница, в тот день профессор Бейн открыл карточку, схватил цветы, не издав ни звука, развернулся и вышел из аудитории. В первый раз в жизни он не смог продолжить занятие.

— Безысходность, — выговорил погрустневший молодой парень, обжигая болью чужие сердца.

— Прах надежды, — печально подтвердил другой. — Это так ужасно.

Через несколько недель профессор Бейн вернулся к полноценной работе, а до этого его заменял лаборант Рафаэль, которому он высылал наработки, когда тот сам не справлялся. Весь лоск, присущий его натуре, пропал, оставляя кого-то с трудом узнаваемого. Студентам и коллегам было горько видеть, как мужчина, бывший лучиком света в прошлой жизни, сейчас угасал, но что они могли поделать?

Независящие от них обстоятельства вынудили профессора Бейна держаться на расстоянии от возлюбленного. И даже если они придумают способ помочь, они до сих пор не знали человека, который продолжал удерживать сердце мужчины. Это было не их дело, и они не должны были вмешиваться. Вместо этого они изо всех сил старались поддержать его улыбкой или иным добрым словом в надежде, что это сделает его день чуть лучше.

Двадцать седьмое число выпало на ту неделю, когда профессор Бейн вернулся, но цветов так и не привезли ни в его кабинет, ни в аудиторию. Осознав, что их и не будет, профессор расправил плечи, задрал подбородок, отгоняя любую болезненную мысль, стараясь сосредоточиться на лекции.

Совладав с этой болью, тревогами, заботами и печалью, он встряхнулся, но вдруг услышал нарастающий шепот среди студентов за спиной. Обернувшись от доски, он сделал замечание, выговаривая виновников шума, и заметил, что все смотрят на дверь, на лицах студентов читалось любопытство напополам с удивлением. И тут он услышал:

— Кто это?

— Откуда тут взялся морской пехотинец?

— Что за чертовщина тут творится?

— У него цветы профессора Бейна.

Пехотинец. Цветы. Эти слова выделялись среди других, Магнусу казалось, что пол начал уходить из-под ног. Комната кружилась перед глазами, а из легких будто выкачали весь воздух.

Этого не могло быть. Его же должны были снова дислоцировать.

Он боялся позволить себе даже частичку надежды, хоть и всей душой желал, чтобы там стоял именно он, но Магнус не мог позволить своему сердцу снова затрепетать, не сейчас. Он медленно повернулся, не показывая волнения. Его взгляд остановился на высоком красивом мужчине в темно-синей военной форме, на аккуратно подстриженных волосах цвета черного бархата, на белой фуражке в руке, на глубоких ореховых глазах, сияющих мягких зеленым светом и смотрящих прямо на него, и на букет синих гиацинтов в другой руке.

Магнус застыл на месте — это не мог быть его Александр, не тогда, когда надежда уже месяц как оставила его.

— Магнус, — сказал мужчина сиплым голосом. — Это я. — Он легко мог прочитать сомнение на чужом лице.

— Ух, что это за красавчик с букетом? — пробормотал какой-то студент в третьем ряду.

Сердечное заверение Александра и смех, последующий за прямым вопросом, позволили Магнусу наконец осознать, что все происходящее правда. С трудом сглотнув комок в горле, Магнус почувствовал, как сердце заколотилось, его одолело волнение, но губы расцвели в улыбке. И тогда Александр улыбнулся той широкой улыбкой, от которой у Магнуса подкашивались колени.

Все в аудитории прерывисто вздохнули, когда увидели, что их любимый преподаватель снова выглядит прежним собой: счастливым и сияющим. Этим мужчиной мог быть только один человек. Особенно если он держит в руках цветы.

— Это, мои дорогие студенты, мой прекрасный муж Александр. — Магнус направился в сторону в мужа и даже не смотрел на аудиторию, пока говорил: — И он только что вернулся из самой долгой командировки, которую должны были продлить, но вот он стоит передо мной как во сне.

Александр преодолел оставшееся между ними расстояние не в силах больше ждать, и они сжали друг друга в объятиях, прижимаясь все ближе. Фуражка Александра упала на пол рядом с букетом, перевязанным ленточками. Их руки сжимали друг друга крепче, притягивая все ближе, лица прятались около шеи и на плечах, и стало казаться, что они сплелись в одного человека.

— Я так по тебе скучал, дорогой… как? — всхлипнул Магнус.

— Магнус, я бы не смог прожить еще один день без тебя, я так тебя люблю, — пробормотал Александр в плечо Магнуса.

Студенты не сдерживали сопения, всхлипов и мечтательных вздохов, пока отодвигали стулья и покидали аудиторию, оставляя мужчин наедине. Ведь оставаться дальше означало бы самым грубым образом нарушить этот хрупкий момент в жизни двух любящих людей. Загадка разрешилась самым прекрасным и сказочным образом, оставляя всех, кто следил за этой цветочной историей, в сердцах довольными.

— Похоже, у меня появилось окно. — Магнус слегка откинулся назад, все еще не желая отпускать своего мужа куда-либо.

Приподняв бровь, Александр оглядел лекционный класс с самодовольной улыбкой на губах.

— Я заметил, — он засмеялся, янтарная окаемка вокруг зрачков в его глазах казалась сияющим кольцом и выдавала Магнусу его счастье. — Извини, что принес нашу личную жизнь сюда. Я просто не мог больше ждать, как хотел тебя увидеть.

Извинения Александра, по тону напоминающие мольбу, были прерваны прикосновением теплых губ, и по началу нежный поцелуй быстро перерос в голодный: чуть приоткрытые губы и соприкосновение языков — Магнус притягивал мужа к себе как можно ближе. От этого внезапного поцелуя Александр будто потерялся в пространстве, но охотно отвечал, слегка улыбаясь. Они с неохотой прервались, Алек прислонился лбом к мужу и улыбнулся, их глаза прикрылись от счастья просто быть вместе.

— Забери меня домой, Александр, — хриплый голос Магнуса нарушил тишину.

— Есть, сэр, — отсалютовал ему Александр, поднимая фуражку и цветы.

Он протянул их Магнусу, поцеловав его в нос и прошептав:

— Преданность и беззаветная любовь. С годовщиной, Магнус.

Магнус знал, почему он сказал именно это. В их переписках иногда проскальзывали разговоры о том, как студенты и педагогический состав помешались на языке цветов благодаря Александру. Голубые гиацинты были символом его вечной преданности Магнусу.

Взявшись за руки, Магнус и Александр покинули аудиторию. Алек решил последовать высказанной просьбе и отвезти мужа домой, чтобы наверстать все те неслучившиеся поцелуи, объятия, ну и все остальное. Но это останется только между ними, как Магнус того и хотел.

---

Notes:
Белая сирень означает невинность или первую любовь, поэтому ее принято дарить лишь один раз.