Станислав Зельвенский устало прощается с ящерами, посмотрев, видимо, финальную часть циклопической франшизы. Его вердикт: восторгаться трудно, но смотреть можно.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
Динозавры, которые разбрелись по миру в конце предыдущей серии франшизы, постепенно освоились: они летают с утками в Центральном парке, мешают промышленной рыбалке, иногда перегораживают дороги, но в целом надоедают человечеству не сильно больше других диких животных. Нечто вроде очередного заповедника теперь устроено в итальянских Альпах, где биотехническая корпорация «Биосин» под руководством очередного визионера (Кэмпбелл Скотт) экспериментирует с ДНК. Пока опыты привели только к созданию гигантской саранчи, которая угрожает мировой продовольственной безопасности. В надежде исправить саранчу «Биосин» похищает Мэйси Локвуд (Изабелла Сермон), девочку-клона, у ее приемных родителей, динозавролюбов Клэр (Брайс Даллас Ховард) и Оуэна (Крис Пратт).
Последняя часть трилогии «Мир Юрского периода» и потенциально (хотя и маловероятно) финал всей франшизы, «Господство» не столько стремится в будущее, сколько конспектирует и подытоживает пройденное за 30 лет. Главный козырь — возвращение после двадцатилетней паузы Сэма Нила и Лоры Дерн, легенд кинопалеонтологии, причем доктор Грант по-прежнему одинок, а доктор Саттлер вновь свободна. Опять в седле и Джефф Голдблюм: его герой уже мелькнул в предыдущем фильме, но здесь у него полноценная роль. Даже злодей Льюис Доджсон, которого вкрадчивый Скотт срисовывает с покойного Джобса и других хайтековых CEO (сколько можно!), коротко появлялся в самом первом «Парке».
На этом хорошие новости заканчиваются; вернее, хорошее в фильме еще есть, а новое — едва ли. Начальный отрезок, в котором герой Пратта, как заправский ковбой, заарканивает симпатичного динозавра на заснеженных просторах Невады, над пшеничными полями летает мегасаранча, а доктора Грант и Саттлер обмениваются неловкими шуточками в палатке, вроде бы обещает хотя бы географический отход от формулы, но потом все персонажи постепенно стягиваются в Альпы, динозавры угрожающе курлычат, и опять двадцать пять. Публика идет на шестой выпуск миллиардной франшизы не для того, чтобы удивляться, но прояви Колин Треворроу, вернувшийся в режиссерское кресло после неудачного эксперимента с испанцем Байоной, немного фантазии, никто бы не умер.
Впрочем, и так почти никто не умирает: правила «Юрского парка», а затем «Мира» надежно защищают положительных персонажей, что в целом понятно, но критически опускает ставки: мы всегда знаем, что в любой схватке крайним окажется динозавр. По той же причине фильм страдает от перенаселенности: к уже известным нам многочисленным героям прибавляются, слегка корректируя расовый баланс, отважная летчица-контрабандистка и корпоративный пиарщик (первый случай в истории, когда это не злодей). Плюс дочка раптора Блю по имени Бета. Когда все, за кого мы болеем, собираются вместе, приходится вызывать грузовой самолет.
С одной стороны, «Господство» кажется неторопливым и несколько затянутым, а с другой — перенасыщенным; каждому тут достается совсем немного пространства. Крис Пратт не успевает толком пошутить, Ховард — надоесть. Ветераны очаровательны, но особо не выходят за рамки фан-сервиса, причем коврового: отдельные эпизоды и даже афиша фильма явно отсылают к другой спилберговской франшизе. Некоторые персонажи (скажем, французская суперзвезда Омар Си) вообще теряются где-то в закоулках блокбастера.
Но чем скучнее люди, тем выигрышнее смотрятся их доисторические противники и питомцы, которые всегда знают, чего хотят, и эффектно выглядят в любой жизненной ситуации. Безусловно, лучшая часть «Господства» — даже не кульминация в заповеднике, а сцены на Мальте с паркуром в духе Борна по крышам Валлетты, мотоциклетными погонями, перестрелками и побоищем на черном рынке (все — с участием динозавров, хотя на мотоцикле пока все же не они).
Оглядываясь на вторую «Юрскую» трилогию, этот исполинский парк аттракционов, трудно вспомнить что-то по-настоящему воодушевляющее, кроме, пожалуй, фотофлешмоба работников зоопарков, пародирующих стойку Пратта перед велоцирапторами. И все же, несмотря на масштаб, эти фильмы не только подавляли и, несмотря на пластиковый привкус, были не лишены жизни (которая, как известно, «найдет выход»). Да и итоговая мысль — что животных стоит просто оставить в покое — звучит вполне здраво. Как минимум более здраво, чем идея, что любой самый страшный хищник замирает, когда ты со значением смотришь ему в глаза и показываешь ладонь.
