Продолжение приключений богатыря-самозванца Ивана снимали еще в докоронавирусном 2019-м. Тем беззаботным летом Ярослав Забалуев приехал в Белогорье, вернее, в окрестности Химок, где сказочный мир построили, погулял там в компании продюсера Владимира Верещагина и обсудил с ним хай-концепт всей «богатырской трилогии». А заодно подсмотрел неожиданные сцены за кулисами.
«Зло у нас выползало вот отсюда — пройдемте». Продюсер Владимир Верещагин подталкивает меня на немощеную разбитую улочку в три дома, в конце которой зло не зло, но что-то явно недоброе. Дело происходит в песчаном карьере недалеко от Химок. Местные рыбаки уже, кажется, привыкли к тому, что неподалеку раскинулся небольшой город, в который можно попасть, идя по красно-белым указателям «площадка». Благо время на то, чтобы привыкнуть, было: город строили примерно три месяца, пока съемочная группа сиквела диснеевской сказки «Последний богатырь» работала в Карелии (там снимали зимний лес).
«Вы, я думаю, уже понимаете, почему мы так ценим нашего художника-постановщика Гришу Пушкина и замечательную команду бутафоров, — продолжает экскурсию Верещагин. — Недавно они на Ладоге построили настоящий искусственный остров. А видите башню? Она будет на компьютере достроена, но и сейчас в кадре выглядит очень здорово». Декорация сказочного Белогорья действительно способна впечатлить и без компьютерной обработки. Основную часть территории занимает площадь, вокруг которой расположены дворец и с десяток изб-срубов, все разные. У каждого строения своя фактура: какие-то построили с нуля, а какие-то нашли по частям в заброшенных деревнях. Впечатляет роспись наличников — здесь и стилизованные солнцевороты, и горгульи, и красиво выписанные мухоморы. Придумывая предметный мир Белогорья, авторы решили отталкиваться от живописи братьев Васнецовых. «У Гриши [Пушкина] сейчас период кентавров. Видите вон там знамена? С одной стороны на них баннер с напечатанной картинкой, а с другой — вышивка. Так вот, на этих вышивках можно найти очень интересных кентаврических животных».
События первого фильма разворачивались преимущественно в лесах, полях и пещерах, а завершились переездом бывшего экстрасенса-шарлатана и по совместительству сына Ильи Муромца — Ивана (Виктор Хориняк) — собственно, в Белогорье. Здесь ему полагалось жить долго и счастливо в компании возлюбленной Василисы (Мила Сивацкая). Но все не так просто. Привыкший к московскому комфорту герой в былинном антураже ощущает себя неуютно. И ему еще и приходится подтверждать свое богатырское происхождение. Делается это на Богатырских играх — белогорской Олимпиаде, куда со всех концов сказочного государства съезжаются самые отважные витязи. Иван в своей богатырской силушке не уверен, а тут еще появляется фаворит состязаний, а значит, и явный конкурент по имени Финист (Кирилл Зайцев).
На всякий случай уточняю, будет ли Финист превращаться в птицу, на что получаю отрицательный ответ: аллюзия на «Финиста — ясного сокола» здесь сознательная, но не полная. Есть и другие понятные отсылки: богатырей, согласно заветам Пушкина, в кадре будет около трех десятков («Найти тридцать осанистых мужчин — прямо задача!»). Не все из них станут полноценными героями, однако каждый образ тщательно продуман. «В этот раз у нас гораздо больше всего. Настоящая жизнь. И волшебство является ее органичной частью, — объясняет Верещагин. — Очень много массовки в уникальных костюмах. Все богатыри тоже уникальные. Потому что богатырь, в отличие от римского легионера, — это история про индивидуальную идентичность. Финист не может быть похож на Илью Муромца, Добрыня отличается от Алеши Поповича».
Спрашиваю, какие еще былинные герои задействованы в фильме, и слышу взрыв хохота в ответ: «Остальных мы придумываем по ходу. Это смешно, кстати. Снимаем какой-нибудь трюк с каскадерами-богатырями — и сразу придумываем, как их называть. Группа начинает выкрикивать имена:
— Мефодий!
— Яков!
— Яков не богатырское имя!»
Про жизнь в кадре Верещагин ввернул вовсе не для красного словца. Едва прибыв на площадку, я прошел через настоящие торговые ряды. В этот день они не были задействованы в съемках, однако пару дней назад здесь в бочке сидел артист Сергей Бурунов (вернувшийся к роли Водяного) и торговал живой рыбой и раками.
Наша неторопливая прогулочная беседа постепенно уходит в сторону концепта «Последнего богатыря». По словам Верещагина, первоначальным ориентиром авторов были «Пираты Карибского моря» — в том смысле, что хотелось сделать развлекательное фэнтези, действие в котором развивалось бы по понятным законам. Ревизия русских сказок в этом контексте привела к неожиданным выводам. Во-первых, в них не оказалось какой-то понятной логики — речь идет о последовательности событий, причинно-следственная связь которых совсем не очевидна. Во-вторых, выяснилось, что один из краеугольных камней русского фольклора — «вера в то, что все как-то сложится».
Сценарий «Последнего богатыря» построен по иным драматургическим правилам. «У нас действуют законы физики. Есть волшебство, да, но и у него есть законы, преодолеть которые не так-то просто».
Я возражаю: мне кажется, что феномен «Пиратов Карибского моря» в том, что второстепенный в первом фильме капитан Джек Воробей в следующих стал центральным героем. Верещагин парирует: «Ну, так и у нас фильм про Ивана, а любят все Кощея и Бабу-ягу». Кощея, сыгранного Константином Лавроненко, мы увидим и в продолжении — историю его жизни наконец экранизировали. Баба-яга (Елена Яковлева) в кадр обязательно вернется, но сейчас на площадке я вижу только ее дублершу. Еще одного яркого второстепенного персонажа тоже трудно не заметить: «Синяя женщина, она же Чудо-юдо, она же Чудо-Будда — подмена для Семчева, который будет Чудо-юдо играть». Артисту, похудевшему между фильмами на целый центнер, пришлось перешивать костюм.
Что же до трикстера (если уж мы заговорили о Джеке Воробье), то в этой роли в сиквеле выступает Колобок-разбойник, который получил голос и даже повадки Гарика Харламова.
Кстати, режиссер Дмитрий Дьяченко одновременно снимал вторую и третью части приключений Ивана («Последнего богатыря 3» пока планируется выпустить в прокат в декабре 2021-го). По словам Верещагина, первый фильм рассказывал о том, как найти своих, а второй — о синдроме самозванца, а вот о том, откуда берется зло, мы на самом деле узнаем только из третьего, в котором герой вновь переместится в современную Москву.
Уходя с площадки, я наблюдаю за тем, как группа увлеченно, дубль за дублем снимает сцену, в которой злодейка Варвара (Екатерина Вилкова) и ее мать (Елена Валюшкина) отправляют богатырей за кем-то в погоню. «Дыма не хватает. Больше дыхания. Было хорошо, но не в фокусе», — командует Дьяченко. В финале сцены Вилкова, облаченная в костюм из перьев, приседает — видимо, чтобы превратиться в сову. Традицией русских оборотней биться оземь авторы все-таки решили не пренебрегать. Сцена снята, и проходящая мимо Валюшкина просит у Верещагина официальную рекомендацию. «Мне звание должны дать, очень хочу быть народной», — улыбается актриса. «Да вы и так народная, а звание — это чистая формальность», — успокаивает ее продюсер.
