Не составило никакой проблемы узнать твое расписание. Если у тебя свои люди в больнице, то можно сделать многое, если "свои люди" - руководитель врачебного заведения, то почти все.
У меня был листок с графиком дежурств твоего отделения уже три дня. Вечером я возвращался домой с работы и смотрел на него, попивая коньяк и слушая пластинку за пластинкой. Чаще "Эстампы" Дебюсси, иногда классику джаза, реже Клэптона или Синатру. Каждый раз я думал над тем, что со мной происходит. Чем ты зацепила меня? Почему не выходишь из головы?
Ты, несомненно, очаровательна, но не то чтобы ослепляюще красива, есть в тебе какая-то притягательность, невинность, затаенная чувственность. Но ничего из этого не являлось раньше причиной увлечься кем-либо. Нет, мне двадцать семь и у меня были отношения. Много отношений. Иногда серьезные, но чаще без обязательств и продолжения. Просто взаимовыгодное сотрудничество. Я всегда смотрел на друзей и брата и знал, что еще успеем: никто из них не был связан узами брака. Но стоило мне увидеть, как отец по-прежнему крадет поцелуи у матери, заставляя ее смеяться, и я чувствовал пустоту внутри. Спустя тридцать лет брака Карлайл и Эсми показывали высший пилотаж взаимоотношений. Я хотел для себя этого, но, ни на минуту, не мог представить ту, к которой захочется возвращаться каждый вечер.
В среду вечером, после второй рюмки, я совершенно четко увидел это: я возвращаюсь домой, ты открываешь мне дверь, в квартире пахнет едой, а твои локоны выбились из пучка, обрамляя белоснежное лицо, карие глаза светятся теплом - такой женщине захочется рассказывать, как прошел день. После четвертой рюмки я представил, что ты встречаешь меня не с ужином вовсе... Интересно, а твоя кожа везде такая гладкая и идеальная, как тот шелк, что я чувствовал при рукопожатии?!
В пятницу я понял, что единственный способ справиться с искушением - поддаться ему. И в четыре часа я стоял под отделением педиатрии, держа в руках две обжигающих кружки.
Это был первый раз, когда я увидел тебя не в медицинской одежде. На тебе была голубая блузка и черная юбка до колен. Ты производила впечатление настоящей деловой леди. Я опустил взгляд, чтобы разглядеть твои ножки, и они были хороши: узкая щиколотка, стройные икры, идеальная молочная кожа, ансамбль завершали черные изящные босоножки на невысоком каблуке. И, несмотря на отсутствие высоких шпилек, эти ноги не вызвали в моей голове ни одной мысли, дозволенной к прочтению детям до шестнадцати. Я решил заявить о своем присутствии:
- Здравствуйте, доктор!
Ты подняла на меня взгляд, в котором читалось недоумение, и вопросительно приподняла бровь.
- Помнится, что я все еще должен тебе кофе.
Я протянул тебе кружку, ты посмотрела на мою руку и рассмеялась. Я был рад, что ты правильно восприняла мою шутку.
- Непроливайки?! - сказала ты сквозь смех.
- Ну... Я подумал, что подстраховаться не помешает. Могу я пригласить тебя на распитие этого кофе?
В этот момент я затаил дыхание, это был бы смачный пинок для моего эго, если бы ты сказала решительное "нет". К счастью ты кивнула в знак согласия. Я учтиво предложил тебе руку.
- Позволите?
- Весьма галантно, - улыбаясь сказала ты, - совсем не похоже на того нахала, которого я встретила неделю назад под больницей.
- Хм. Полагаю, что моя мама умерла бы от позора, если бы узнала о моем недозволительном поведении. Я прошу прощения, я был не в себе.
- Я не обижена. Просто думаю: кто из вас настоящий. Ловелас или джентльмен?
- Всего понемногу. Сказав это, я подмигнул и открыл для тебя дверь своего Вольво.
Я сел за руль, обойдя машину, и посмотрел на тебя. Ты была заинтересована.
- Куда мы едем?
Ну, наконец-то, женское любопытство.
- В одно место, где кофе превращается в философию жизни.
Ты рассмеялась.
- Видимо, ты просто фанат этого напитка.
- Угадала. Думаю, что если бы меня спросили, что я взял бы на необитаемый остров я бы отправился туда со своей арабикой.
Ехать в тишине не хотелось, и я решил поговорить о чем-нибудь не личном. Слишком уж страшили возможные ответы.
- Как сегодня на работе?
- Все отлично, - и я снова увидел отголосок той самой улыбки победителя, - трудный больной, которого мы уже почти не надеялись вытянуть, пошел на поправку. В такие дни не хочется уходить с работы, думаешь, а вдруг в понедельник тебя уже не встретят радостные новости. Двое непосед, которые сбили нас с тобой, сегодня выписываются. Кажется, что они стали еще шумнее, чем прежде от предвкушения возвращения домой... Кстати, почему рассказываю только я?
Я даже не знаю чем ты занимаешься.
Я повернул голову и увидел в твоих глазах искреннее любопытство, а не просто вежливость.
- Я архитектор. У меня с другом и братом фирма. Мы проектируем здания, подготавливаем документы и передаем работу субподрядчикам. Это слегка обидно, потому что мы не участвуем в конечном процессе. Это словно отдавать каждый раз частичку себя, понимая, что в результате может получиться совсем не то, что ты задумал. Хотя бывают и приятные моменты: ты едешь по городу и видишь здание, именно такое, каким ты его рисовал у себя в воображении. В такие минуты веришь, что оставишь за собой след. Глупо, конечно...
- Вовсе нет, ты очень увлекательно рассказываешь о своей работе. Я хочу видеть твое здание, хотя бы одно?
Я растерялся, не зная, готов ли показать тебе свои проекты. Что если они разочаруют тебя?
- Обязательно, но в другой раз. Приехали, пойдем.
Я привез тебя к небольшому озерцу на окраине города. Я бывал там всегда, когда не ладился эскиз. Приходил, смотрел на воду и рисовал в своем воображении. Здесь было отчего напитаться вдохновением: зелень травы и деревья. Узкий бережок, вымощенный плиткой. Гладь воды, которая несла изумрудно-голубой оттенок. Но не менее удивительной была публика: пожилые пары, неспешно прогуливающиеся по тропинкам, мамочки с колясками, улюлюкающие со своими малышами. Это место было наполнено лучшими проявлениями семьи.
Я достал из багажника пакет. В нем лежали термос и сэндвичи. Ничего изысканного, не хотелось показаться тебе снобом или выпендрежником.
Мы удобно расположились на скамейке у озера и смотрели на изумрудную гладь, попивая кофе.
- Это как у Мелвилла: если идти по наитию в неизвестном направлении, то в конечном итоге человек всегда приходит к воде, будто внутри у него заложен компас или вектор.
Это было таким четким отражением моих мыслей, что я испугался сказать тебе об этом.
- Девушка, цитирующая Моби Дика? Я умер и попал в рай?
- Мужчина, держащий дома Маркса? Я умерла и попала в тридцатые годы?! - попыталась ты скрыть свое смущение за колкостью. Я улыбнулся. Было так просто сидеть здесь с тобой и разговаривать обо всем, что занимало в этот момент.
Мимо ходили пожилые парочки. Хотелось любоваться и думать, что когда-нибудь мы займем их место. Я любовался твоим профилем, ты смотрела куда-то вдаль, расслабленные черты твоего лица были прекрасны. Все изменилось за секунду. Ты внезапно напряглась и, схватив сумочку побежала туда, куда только что мечтательно глядела. Я побежал следом и тогда увидел, что заставило тебя вскочить: пожилая женщина стояла на коленях перед мужчиной, ее ровесником, он лежал на земле и с трудом хватал воздух. Ты бросилась на колени и стала рыться в своей сумке: достала из нее три пузырька и один блистер и, разговаривая с женщиной, принялась класть лекарства мужчине под язык, уверяя, что все будет хорошо. Я вышел из ступора и стал набирать номер "скорой".
Через десять минут подъехала бригада. Молодой мускулистый парень со смуглой кожей бежал впереди, а следом за ним шла стройная высокая девушка с длинными волосами. Увидев тебя, они рассмеялись:
- Мисс Свон! Первый клиент на этой неделе!
- Заткнись, Джейк! - ты улыбнулась, слегка смущаясь, - ты должен мне будешь за каждого пациента. Всю работу за тебя делаю. ОНМК. Затяжной приступ стенокардии, исключить инфаркт и инсульт. Дала нитроглицерин сублингвально, глицин, капотен. Дальше все за вами.
- Спасибо. Леа, ЭКГ срочно, - обратился мускулистый Джейк к длинноволосой девушке.
Я стоял и смотрел, как завороженный за сменами эмоций на Беллином лице: шутливое, при общении с коллегами, серьезное и сосредоточенное с больными и то, которое только что было предназначено мне: заинтересованное и изучающее.
Она обратилась ко мне:
- Эдвард.
Я насладился своим именем из твоих уст. Мне захотелось слышать это снова и снова. Я посмотрел на тебя, ты была слегка испугана и определенно расстроена - я решил, что это из-за пожилого мужчины с приступом. Ужасно захотелось утешить тебя, на минутку ты показалась мне такой маленькой и беззащитной. Я взял тебя за руку и повел к машине:
- Пойдем, все хорошо, я отвезу тебя домой.
Ты кивнула и пошла со мной. Я усадил тебя в машину и пристегнул, как ребенка. Ты все еще была в каком-то ступоре.
- Белла, скажи свой адрес.
Ты прошептала название улицы, не поднимая головы. Я старался вести машину, как можно плавнее, чтобы ты успокоилась. Решив разрядить обстановку шуткой я спросил:
- Доктор - профессия круглосуточная?
Ты поникла еще больше.
- Прости, - ты сказала прости, а я никак не мог взять в толк за что я должен прощать тебя. И эта горечь в твоем шепоте, это было самое грустное "прости" за всю историю человечества.
- Белла, милая, я знаю, что ты расстроена, но за что ты просишь прощения?
Ты глубоко вздохнула.
- Ну, я все испортила. Ты был весел и остроумен, привез меня на очаровательный пикник, и все было прекрасно, пока я со своей удачей не попала в историю. Но, клянусь, я просто не в состоянии пройти мимо таких вещей, может поэтому я все время попадаюсь этим людям. Меня знают в лицо все бригады скорой помощи: я вызываю скорую минимум дважды в месяц. Тебе, конечно, не захочется со мной видеться больше...
Я был шокирован! Ты правда подумала, что я готов буду отвернуться от тебя из-за того, что ты великолепный доктор и порядочный человек?! К этому моменту мы подъезжали к твоему дому и я, заглушив мотор, положил голову на руль и засмеялся. Думаю, если бы не шок, то ты бы выбежала прочь из машины, думая, что я издеваюсь.
- Белла! Ты серьезно? Ты только что спасла на моих глазах человека, и думаешь, что я убегу из-за того, что это помешало нам насладиться кофе?
- Кофе! - воскликнула ты, словно Архимед "эврика". - Мы оставили твой термос на скамейке.
- Ну и пусть. Ты должна перестать переживать из-за всего маловажного. Белла, ты удивительная, чуткая, красивая и носишь целую аптеку в дамской сумочке, вместо косметички. Поужинаешь со мной завтра?
Я наклонился к тебе и провел большим пальцем по твоей щеке. Прекрасные сливки превратились в наливные яблочки от твоего смущения, твой румянец был так невинно-очарователен.
- С радостью, - ответила ты улыбаясь. - Может, в этот раз у нас с тобой обойдется без происшествий.