Я сидела в простором кресле, укутавшись пледом и подобрав под себя ноги.

На коленях лежала любимая книга «Записки о Шерлоке Холмсе», которую я уже знала чуть не наизусть с самого детства, но отчаянно любила перечитывать. Возле кресла прогуливался довольный котяра по кличке Техас. Он полностью подходил под фразу «размером с Техас», потому что был огромным, как для кота.

- Ты не замерзла? – раздался рядом уже такой родной голос.

Я подняла глаза и улыбнулась:
- Нет, Ксавьер, не стоит беспокоиться. Я не замерзла, все в порядке.

Он улыбнулся, тем самым введя меня в обычный ступор. Я смутилась и уткнулась в книжку, на самом деле не различая букв.

- Белла... – ласково проговорил он, присаживаясь на подлокотник кресла. – Белла... Посмотри на меня.

Я робко подняла затуманенные глаза к нему.

- Что стряслось? Почему ты такая? Из-за...
- Элис... – кивнула я и отвела взгляд.
- Бедная моя. Но ты ведь сама...
- Да, я сама не хочу с ними общаться. Я причинила много боли. И я... Уже не та Изабелла Свон, которой была. Я намного тверже, жестче и вообще... Я иная. Во мне что-то сломалось. Я мерт...

Договорить это ненавистное Ксавьеру слово он мне не дал. Мои губы оказались накрытыми его устами, и я растворилась в поцелуе. Он каждый раз целовал меня нежно, как будто в первый раз познав сладость этого занятия. Никогда в его поцелуях не было агрессии или собственности, чего я не могла бы сказать о Кал...
Так, все! Я запретила себе вспоминать о прошлом!

Я отстранилась от Ксавьера и прошептала:
- Твое предложение еще в силе? Если да, то я ... согласна.

Последнее слово было произнесено с придыханием.

Ксавьер был немного в шоке, но постепенно понял, что я только что сказала.

И мне понравилась его реакция – он просто крепко прижал меня к себе.
Так мы сидели минут десять, пока Техас не запрыгнул ко мне на колени, демонстрируя всеми выходками то, что он весьма недоволен тем, что его обделили вниманием любимые хозяева.

Я заулыбалась и заслушалась самой красивой мелодией в мире – стуком сердца Ксавьера.

Flashback

От Ксавьера

Я изменил своим принципам и вышел из дома. Черт же меня дернул поспорить с ребятами на то, что я проживу в лесу два месяца.
Хорошо, что они хоть не знают, в каких условиях я живу, а то точно бы обзавидовались.

Меня зовут Ксавьер Кэрмин-Браун, мне двадцать три года, у меня несколько счетов в банке, богатые родители, живущие в Европе, сестра Альястро, и нет девушки.

Ровно неделю назад я поспорил с друзьями, что проживу в лесу, вдалеке от города, ровно два месяца. Цена большая – новенький Астон Мартин. Это моя любимая марка машины, и хоть я мог купить себе это авто и так, без напряга, мне захотелось острых ощущений.

За эти семь дней я чуть не поседел. От одиночества и скуки.

Да, я живу в лесу. Но! Как я живу...

В самой неприглядной глуши леса стоит небольшой двухэтажный коттеджик. Это и есть мое пристанище на последующие два месяца. Не буду рассказывать, коим образом он здесь оказался. Важно то, что он есть. Со всеми удобствами: водой, светом, интернетом. Здесь даже, к моему удивлению, ловит мобильный.
Ну, да ладно, это уже лишнее.

Как я сказал уже, сегодня я изменил своему убеждению и впервые за семь суток вышел прогуляться.

Недавно закончилась гроза, яростный ливень переметнулся к Форксу, но в лесу до сих пор слышалась трель падающих с листьев капель.

Кап... Кап...

Вслушаешься, и уже целая симфония.

Вон закуковала кукушка, снова – кап... кап... Где-то рядом раздался стук дятла, еще где-то крик сойки. А вот легкий шорох – белка прыгает по скользким от дождевой воды веткам, обрушивая на землю мириады капелек.

Кап... кап... Стук... стук... Ку-ку... Ку-ку...

Я сам себе улыбался. Как же на меня действует уединение. Я никогда не был таким романтичным и сентиментальным.

Вот в таких раздумьях я вышел к просвету между деревьями.

Почему же я не сделал этого раньше? Моему взору открылся волшебный пейзаж.

Море, еще, видимо, недавно бушевавшее, уже успокоилось. Солнце, садившееся на западе, разукрасило волны в необычные для глаза цвета – пурпурный, лазурный, золотистый.

Я стоял и заворожено наблюдал за этой картиной.

Затем, оторвавшись от созерцания дальнего вида, я осмотрелся по сторонам.

Голая скала была украшена со сторон зеленой, свежей от дождя травой.
Кусты терновника разбавляли зеленый цвет то тут, то там.
Только... Что за непонятный голубой цветок расцвел на одном из них?
Подойдя ближе, я понял, что это лоскут одежды то ли юбки, то ли платья.
Соответственно, оставить это здесь могла особь женского пола. Но... Где она?

Какое-то нехорошее предчувствие обволокло мое сердце, ноги совершенно автоматически начали опускаться по тропинке, вниз, к кромке воды.

То, что я увидел, заставило развить самую быструю скорость, на которую я был способен.

На берегу моря лежала девушка в длинном голубом платье. Ее то ли и дело омывали набегающие волны.

Что же это такое? Попытка самоубийства? Как бы там не было, я должен удостовериться, что она жива.

Я поднял ее на руки и отнес подальше от воды.
Она не двигалась абсолютно. Неужели я поздно появился?
Она не дышит. Вроде.
Или мне только кажется?

Я прислонил ухо к ее сердцу, и, о чудо, я услышал слабые, очень неуверенные удары. Скорее даже не удары, а слабое трепыхание.

Мне стало страшно, что такое милое и хрупкое создание может покинуть эту грешную планету, и поэтому, предварительно чертыхнувшись, поняв, что живу далеко и не знаю, выдержит ли девушка такой путь, поднял ее на руки и пошел домой.
Только выживи.
Умоляю!

***

До дома я добрался за рекордное время – шесть минут двадцать четыре секунды.

Уложив девушку на диванчик в гостиной, я кинулся к домашней аптечке.
Нашатырный спирт, марля... Что же еще может понадобиться? Почему я не пошел в медицинский, а ведь была такая возможность!?!

Решив разобраться на месте, я захватил весь чемоданчик и побежал в гостиную. Девушка не двигалась.

"Она жива! Она жива!" – вторил я в своем подсознании эти слова, подобные заклинанию.

Я вспомнил все, что нам рассказывали на уроках биологии о первой медицинской помощи. Непрямой массаж сердца и искусственное дыхание.
Несколько раз нажав на ее грудную клетку, я прислонился к ее губам и вдохнул в слегка приоткрытый рот глоток кислорода. Ее губы обожгли меня, и я инстинктивно отодвинулся от нее.

Девушка резко закашлялась, и из ее рта полилась вода.
Я помог ей слегка приподняться. Она кашляла, отплевывалась от соленой морской воды, а затем обессилено упала на диван.
Глаза снова сомкнулись. Похоже, она снова потеряла сознание.

Трясущимися руками я открыл бутылочку с нашатырным спиртом и подсунул ей под нос.
Она снова закашлялась и зажала носик пальцами.

- Убери это от меня... – раздался тихий шепот. Звук ее голоса обволок меня, словно дурман.

Если она так разговаривает, когда была на волоске от смерти, то как же её голос будет звучать в порыве страсти?..

Так, Ксавьер, успокойся! Ты сейчас должен ей помогать!

Она наконец-то раскрыла глаза, и я утонул в шоколадном цвете. Единственное, что убивало меня – это то, что они были безжизненными.

- Вы кто? – охрипшим на этот раз тоном спросила она.
- Меня зовут Ксавьер, я вас нашел на берегу моря.
- И спас... – констатировала она.
- Ну да, – пожал я плечами.
- Зачем?

Что? Я ее спас от гибели, а она... Значит, все, попытка самоубийства.

- Я не хочу жить! – отрезала она, пытаясь подняться.
- Куда вы?
- Куда-нибудь! – рявкнула она, падая на диван снова.
- Так, успокойся! – перешел я на «ты». – Ты никуда не пойдешь, потому что ты слаба.

Она слабо фыркнула, избегая смотреть мне в глаза.

- И тебе надо переодеться. Твое платье, конечно, смотрится прекрасно на твоей идеальной фигурке, но... Оно мокрое, а ты, тем более, после купания. Не дай Бог, заболеешь...
- У меня нет с собою чемодана, как видишь! – нахально ответила девушка.

Она решила, небось, что если доведет меня до белого каления, то я ее выставлю. Ан, нет!

- Ох, и язва! – произнес я.

Она недовольно хмыкнула на такое обращение и повернула голову к окну.
Я воспользовался моментом и подхватил ее на руки.

- Эй! – возмутилась она, слабо сопротивляясь. – Пусти меня!
- Ты сама не дойдешь до ванной, а я обязан помогать девушкам, - засмеялся я ей в волосы, шагая к лестнице.

Она замолчала и одной рукой обхватила мою шею, чтобы чувствовать себя уверенней.

Она пахла морем, вишней, шоколадом и... свободой, что ли? Меня так и тянуло еще раз прикоснуться к её губам, которые обожгли меня, но я сдержался.

Я донес её до ванной и только в самой комнате опустил ее на пол. Она слегка пошатнулась, но устояла.

- Значит, так. Сейчас я принесу кое-какие вещи, но... Первое правило – не топиться!

Глаза у девушки вспыхнули, будто я ей подал хорошую идею.

- Предупреждаю, я серьезно! Иначе я самостоятельно буду тебя купать!

Она фыркнула и отвернулась.

- Я сейчас приду, - добавил поспешно я и ушел к себе.

Что же ей дать переодеться? Длинная футболка и боксеры. Пока что необходимый минимум. Замерзнет, дам махровый халат.
Я отнес ей вещи в ванную и сказал, что у нее есть четверть часа на принятие водных процедур.

Через две недели

Единственное, что я добился от этой девушки, так это ее имя. Изабелла... Белла. Как красиво. Просто волшебно.
Она утверждает, что не помнит ничего, кроме имени и сильного желания умереть.

Мы нашли общий язык, общаемся на «ты», но я её слегка опасаюсь. Точнее, не её, а того, что она вдруг куда-то исчезнет. Кажется, что я влюбился. Как мальчишка. В незнакомку. В прекрасную незнакомку.

- Ксавьер... – донесся тихий зов из гостиной.

Я вошел в комнату и увидел Беллу, стоявшую рядом с моим ноутбуком.

- А ты не будешь против, если я залезу в интернет? Ненадолго...

Я засмеялся:
- Ты даже не спрашивай! Бери, пользуйся.

Она ответила мне улыбкой и села за ноутбук.
Спустя полчаса меня разобрало любопытство, чем же она занята, и я не удержался и тихо подошел к ней.
На экране было открыто окно с Твиттером. С фотографии улыбалась Белла, а рядом значилось имя – Изабелла Свон.

- Говоришь, ничего о себе не помнишь? – резко вдохнул я.

Белла обернулась и закрыла ноутбук.
- Некрасиво подглядывать, ты в курсе?
- Да, но... – развел я руками.

Она вскочила на ноги и попыталась убежать из комнаты, но я обхватил ее талию руками.

- Пусти! – вырывалась она.
- Нет! – возразил ей я и, повинуясь минутному наваждению, поцеловал ее.

Сначала она сопротивлялась, но спустя мгновение ответила на поцелуй и обхватила мою шею руками.
Когда нам не хватило воздуха, и мы отстранились друг от друга, тяжело дыша, она прошептала:

- Прости...
- Нет, это я виноват.
- Нет, я... Ладно, все, молчи, я расскажу тебе свою историю.

Чем больше я её слушал, тем больше мне казалось, что это просто выдумка. Или плохая шутка. Потерять ребенка. Быть сбитой любимым, вернее, по её словам в прошлом любимым, человеком... Такого врагу не пожелаешь!

Она сидела на диване и смахивала слезы с лица. Я подошел к ней и просто обнял. Она не сопротивлялась, а наоборот, сильнее прижалась.

- Ты первый, кто знает всю историю полностью. Вот почему я прыгнула со скалы, вот почему не хотела жить...

Я откашлялся и, поглаживая её по плечу, спросил:
- А сейчас?
- Сейчас... Не знаю. Отвращение к жизни исчезло. Почему, сама не пойму. Может, потому, что ты рядом... – последнее предложение она прошептала мне в губы.

В следующий миг мы уже слились в поцелуе. В нем не было страсти, только нежность. Я жутко боялся причинить ей любую боль, а она будто наоборот – хотела почувствовать её. Она яростней впилась в мои губы, руками отчаянно блуждая в моих волосах. Вскоре от страсти в комнате воздуха почти не осталось, и мы с ней унеслись в мир только для нас двоих. Полный любви, страсти, романтики...

Спустя четыре дня я предложил ей выйти за меня. Мои друзья назвали бы меня дебилом или полоумным, но это окончательное решение. Я не смогу без Беллы.
Она пообещала подумать. Я знаю, что, может быть, невольно причинил ей боль этим заявлением, но... если она согласится, то я попытаюсь сделать так, чтобы она никогда не была никем обиженной! Уж это Ксавьер Кэрмин-Браун может сделать!

End of flashback

Oт Беллы

- Ксав, подожди! – окликнула я мужа. – Ты снова прошел мимо! Наше любимое вино здесь! Разве ты не видишь?

- Точно, родная! Прости, я действительно не заметил. Что-то со мной не то, вероятно, недосып! – ответил Ксавьер, целуя меня в щеку.

Я толкнула тележку с продуктами дальше, отходя от прилавка со спиртным. Ксавьер положил в тележку упаковку хлопьев, которые я никак не могла разлюбить. Идиотская привычка юности!

- Белла! Стой! Изабелла, подожди! – раздался сзади оклик.

Я остановилась, а Ксавьер, который, похоже, ничего не слышал, забрал у меня тележку и пошел дальше по проходу.

Может, мне почудилось? Померещилось?
Мои размышления прервал повторный крик:
- Белла!

В ушах зашумело. На миг мне показалось, что я отрезана от всего мира. В маленьком мирке для двоих остались лишь я и он. Обладатель такого бархатного, нежного, обволакивающего, словно шелк, и такого любимого голоса... Даже не оборачиваясь и не видя звавшего меня, я знала, что увижу Эдварда.

Сколько раз я себя просила забыть это имя, сколько раз пыталась стереть из памяти все воспоминания, связанные с этим человеком, сколько раз убеждалась, что это сделать невозможно, сколько раз понимала, что сердце принадлежит только ему...

Я всегда вела себя очень осторожно, потому что пыталась себя уберечь от этой встречи.

Четыре года!
Четыре года я не давала ему о себе знать.
Четыре года, как я замужем за Ксавьером и ношу фамилию Кэрмин-Браун.

Все это время я подготавливала себя к худшему. Я понимала, что рано или поздно мы встретимся... Либо Элис проговорится. Да, я восстановила связь с сестрой. Но... не более того. Ни одной личной встречи: только телефон, скайп, интернет, конверты... Нам так легче, по крайней мере, мне.

А вот сейчас... Что мне говорить? Как объяснить? А что же Ксавьер? Что? Зачем? Как?

Ладно, неважно!

Я выдохнула и обернулась.
В следующий миг меня накрыло пеленой. Нет, это невозможно!

В метрах двадцати от меня на корточках сидел Эдвард, отчаянно выговаривая пронзительно похожей на него девочке лет трех.
- Белла! Куда ты снова убежала? Мы с мамой тебя обыскались!

Девочка засмеялась:

- Я никуда не убегала! Плосто вы очень медленно бегаете! Хи-хи!

Мое сердце сжалось. В этом смехе звучала интонация Элис.

- Папочка, ну, не селдись! – снова засмеялась маленькая Белла.

Эдвард... Папа... У него есть дочь. От другой женщины. Но дочка носит моё имя. Он помнит обо мне. У него есть частичка меня. И будет всегда.

В голове всплыли слова из популярной некогда песни – «Когда были те дни, ты проходил мимо. Не замечал никого, ты был единственным миром. Не любил, не страдал, не перебивал, не просил, ты в туман уходил. Всё прошло навсегда. Утекло, как вода. Сколько я могла ждать? Но мне уже нечего терять. Улетишь, не вернуть. Сказал ты обо мне: «Забудь!». Я тебя не виню. Я тебя люблю!» *

Нужно уходить, Беллс! Пока он не увидел тебя, идиотку, выпятившую глаза на их семейную идиллию, пока тебя не хватился искать Ксавьер, пока из твоих глаз, наивная, не полились слезы...

Я собралась уходить, когда мой последний взгляд перехватил Эдвард.

Его глаза. Зеленые. Бездонные. Огромные от удивления. Омут. Я...? Меня нет. Нет! Он. Зачем? Никого! Пустая боль. Именно пустая. Пульсирующая рана в сердце. Рыдания, что рвут душу. Нет! Крик... Молчи!

Крик!

Я подскочила на кровати. Мои глаза обыскивали каждый уголок комнаты, освещенный ночником, желая убедиться, что это был всего лишь сон. Я еще не замужем. И у Эдварда нет дочери. Пока что... Но скоро будет... Но эти чертовы зеленые глаза! Они до сих пор передо мной!

Нет, так нельзя! Я живой человек! Я живу! Я дышу! Я люблю... Только вот кого?

Выдохнув, я откинулась на подушки.
Странная эта штука жизнь.

Я прислушалась к размеренному дыханию Ксавьеру, спокойно спавшему рядом.

На глаза навернулись слезы.

Нет, нельзя. Я сильная.

Я научусь больше не плакать... Это, наверно, ни к чему...
Нельзя... Нельзя! Замолчи! Замолчи! Рыдания рвались наружу, но я душила их в себе. Я совершенно иная.

Чужая. Жестокая. Не Свон. Кэрмин-Браун. В будущем.

Я научусь больше не плакать...

Примечания:
* Строчки из песни Виктории Чернышовой "Я тебя люблю". Знаю, что песня абсолютно не зарубежная, но я под неё тогда писала, и мне подошло по смыслу.

Предыдущая глава