Название: Вопреки сегодня наступит завтра

Собственное произведение
Тема: Событие, меняющее жизни
Жанр: Hurt/comfort
Рейтинг: PG-13

Саммари: Порой беда и чудо ходят вместе, держась за руки.

---

Анна развернула к себе лицом испуганного мальчика и, присев на корточки, заботливо вытерла морщинистой ладонью его слёзы.

– Не переживай. Будем верить, что Бог окажется добр к пострадавшим в аварии и под Его присмотром врачи сумеют помочь каждому раненому, – ласково сказала она. Вымучено улыбнулась, желая тем самым подарить хотя бы грамм спокойствия ребёнку. Аккуратно взглянула за его спину. Там, на дороге, молодой человек лет двадцати подложил под головы извлечённых из автомобиля девочек свою куртку и рубашку. Высокий мужчина заботливо прижимал к себе худощавую девушку возле фуры. Он показался Анне могучим орлом, что не даст ей сорваться со скалы вниз.

Мальчик всхлипнул и потянулся ладонями к ушам. Очевидно, тревожные голоса людей, делавших всё, что возможно для спасения пострадавших, причиняли ему боль. Анна встала и, уверенно взяв его за руку, повела в противоположную сторону от трагедии.

– Немного прогуляемся, – как можно спокойнее произнесла она. – Тебя как зовут?

– Кирилл, – запинаясь и дрожа, ответил мальчик.

– А меня Анна, приятно познакомится, – нежная улыбка. – Хочешь мороженое? – спросила она, заметив неподалёку кафе. – Насколько я помню, оно очень вкусное и разных сортов. Ты какой предпочитаешь?

– Шоколадное, – робко. – Но я не хочу, – резко остановился.

– А горячий шоколад? – надежда сквозь смятение.

Кирилл замотал головой и закусал губы. В его светло-серых глазах застыли новые слёзы.

– Я успел… увидел… – всхлип. – Там были мои одноклассницы. А я как раз шёл и думал о них, завидуя по-чёрному, что они… у них есть семья. Он услышал меня! Но как-то неправильно. Как всё исправить? – его взгляд пропитался отчаяньем. – Я не хочу, чтобы они умерли… из-за меня! Как мама… – прикрыл ладонями лицо.

– Ты не виноват, что произошла беда. Видимо, так должно было случиться. Не вини себя, постарайся понять, каждый день – это нам урок от жизни. Подумай, чему он учит, и стань лучше, чем был. – Анна приобняла Кирилла за плечи. Погладила его по голове. – Я тебе маленькую тайну открою. Когда мне очень плохо и страшно я хожу в церковь. Мне там кажется спокойно, как на облаке. Если хочешь, давай пойдём сейчас вместе в церковь, поставим свечу за выздоровление твоих одноклассниц. Попросим об этом Бога. Может быть, он окажется не очень занят и услышит нас.

Кирилл кивнул.

– Но мне надо в школу, – после небольшой паузы сказал он. – Да и воспитатели из детского дома будут ругаться, если я пропущу уроки.

– Сегодня они не будут на тебя злиться. Я поговорю с ними, – пообещала Анна. – Но вначале зайдём в кафе, выпьем по горячему шоколаду и съедим по порции мороженого.

Кирилл неохотно, но согласился.

– Спасибо, – неуверенно сказал он, допивая шоколад в уютном помещении. – Вы как Ангел, – смущённо. – Впервые кто-то ко мне оказался так добр после… гибели мамы.

Анна аккуратно и деликатно поинтересовалось, что с ней стало. Кирилл со щемящей грустью в голосе поведал ей свою историю.

– У меня был сын, – сказала она после. – он работал пожарником и многих спас. Кто знает, быть может, именно он тогда вынес тебя из… – она запнулась и вздохнула. – Не сердись на судьбу и Бога, что они забрали твою мать. Они забрали у меня сына… Но я на них не зла. Жизнь учит нас быть сильными. Поэтому я тебя понимаю. Ты тоже сильный! И, конечно, помогал, и будешь помогать слабым. – Анна доброжелательно приподняла уголки губ.

Кирилл, кивая, доел мороженое.

– В церковь? – спросила Анна.

– Да, – он улыбнулся.

После посещения Божьего дома, Анна с Кириллом немного прогулялись и затем она отвела его в детский приют. Поговорив с воспитателями о случившемся несчастье, подошла к Кириллу попрощаться.

– Они не будут тебя ругать. Сказали мне, что ты хороший мальчик.

– Мы больше не увидимся? – печально спросил он, уткнул взгляд в пол.

Глаза у Анны заслезились.

– Разве ангелы оставляют детей? – мягко ответила она. – Если хочешь, завтра после школы мы встретимся, и я отведу в тебя в кино. Ты когда-нибудь там был?

Кирилл покачал головой. Широко улыбнулся и вдруг рывком крепко обнял Анну. С её глаз скользнули слёзы счастья, а с дрогнувших губ слова:

– После кинотеатра проверю, как ты делаешь уроки.

– Хорошо делаю! Очень-очень… – выпалил Кирилл, сильней прижимаясь к ней.

Больше жизнь не казалась ей пустой. Она это воспринимала всем сердцем, в котором накопилось много любви. Ощущала, что и мальчик уже не чувствует себя одиноким.



Лёгкие будто обжигал горящий газ, горло сдавливала невидимая крепкая рука. С каждой секундой становилось всё тяжелее дышать. Тело трясло. Казалось, что под кожу паразитом заполз мороз. Её взгляд, пущенный из-за плеча мужчины, метался, но куда бы он ни утыкался, замечал, что всё укрыто кровавой пеленой.

Елена зажмурилась. Отчётливо почувствовала, как по щекам скатились слёзы. Мир рухнул. Разлетелся на сотни осколков и пыль. И если бы не сильные надежные объятья незнакомого ей мужчины, она бы камнем упала в пропасть. В темноту, из которой нет выхода. Она знала это. Ощущала всем своим естеством.

Сирена «скорой помощи», увозящая девочек, растворилась в осени. Во второй машине, куда поместили Влада, только включились проблесковые маячки. Пара секунд, и эта машина стала удаляться. Из оставшейся бригады третьей к ним подошёл врач, предложил успокоительное средство. Елена отчаянно замотала головой. Мужчина заботливо начал гладить её по волосам.

Всхлипнув, Елена резко повернула голову и увидела, как тело её подруги положили на носилки и укрыли белой простынёй.

– Мне надо… в больницу, – шёпотом сказала она. – Дочери были для неё всё. Надо помочь, – оттолкнула от себя мужчину. На удивление, он поддался. Побежала к врачам, севшим уже в машину «скорой помощи». – Подождите! Возьмите меня с собой! Мне нужно к детям! – закричала она.

– Не положено, – сухо отозвался медицинский сотрудник. Хлопнул дверью.

– Вы не можете! Возьмите меня с собой! – она вцепилась в ручку машины. Забила ладонью в стекло.

– Хочешь, чтобы тебя накачали транквилизаторами? – услышала она над ухом довольно грубый мужской голос. Почувствовала, как со спины за талию её резко прижали к своей груди и стали оттягивать в сторону. Это был тот же самый мужчина, что обнимал её минуту назад.

– Пусти! – крикнула она, когда «скорая помощь» отъехала. Мужчина выполнил её просьбу. Голова пошла кругом. Шаг, и ноги подкосились. Елена бы упала, но её за локоть успел придержать всё тот же заботливый незнакомец. Поэтому лишь её колено коснулось земли.

– Чёртов ангел-хранитель, – пробурчала она, выдёргивая руку. – Что ты наделал? – впилась ледяным взглядом в его тёмные глаза. – Они могли взять меня с собой! Как мне теперь быстро попасть в больницу?!

– Не будешь истерику закатывать, – он протянул ей ладонь, – то я тебе помогу. Отвезу на мотоцикле.

Елена заскрежетала зубами. Вложила в его руку свою.

– Каспар, – представился он, усмехнувшись. Но в следующий миг стал серьёзным. Посмотрел на подъехавшую к месту аварии машину дорожной полиции. – Пойдём быстрей, пока нас бюрократией не скрутили.

Спустя минут десять-пятнадцать они уже были в больнице. Так как из-за шока и страха Елена с трудом адекватно соображала, то, уберегая её от нервного срыва, Каспар сам узнавал всю информацию.

– Девочкам срочно необходимо переливание. Но в больнице недостаточно запасов их группы крови, а подходящей почти всем первой не осталось, потому что ночью под городским мостом было жуткое столкновение двух автобусов. Как понял, для наших девчонок есть один пакет на двоих. Бардак. Город наш маленький, взять быстро негде их группу, и плазму дозаказать не успели. Безалаберные идиоты. Они запросили из соседнего города, но пока привезут… – вернувшись от регистратуры, сообщил Каспар. Мрачно посмотрел на бледную Елену, сидящую сгорбившись на откидном стуле.

– Какая? – после продолжительной паузы спросила она. Невольно взглянула на люминесцентную лампу. Ей почудился алый цвет. Перед глазами встал образ Жанны. Новые слёзы скатились по щекам.

– Четвёртая отрицательная.

– У меня… – боясь дышать, едва слышно сказала она, встрепенувшись, и с силой схватила его за запястье. – У меня четвёртая. Отрицательная. Я могу?.. – пугливо.

– Сейчас узнаю. Дыши глубже и медленней.

Каспар тут же побежал к регистратуре. Елена не стала его ждать, бросаясь следом.

Вызвали лечащего врача. Он был удивлён удаче, но встревожен отсутствием возможности согласно положенной процедуре проверить чистоту переливаемой крови.

Короткий разговор и Каспар вспылил:

– Что тут сомневаться, одна из них, а, может быть, и обе умрут, пока довезут гарантировано незаразную кровь! Что у вас есть полгода на карантин и новый анализ? Что лучше два детских трупа или…

Доктор резким жестом прервал его эмоции. Сверля суровым взглядом трясущуюся Елену, строго спросил:

– Вы точно давно ничем не болеете? Никаких лекарств сегодня не принимали?

– Нет! Нет! Берите хоть всю! Только скорей! – взбудоражено выпалила Елена, солгав про таблетки, осознавая, что немного рискует жизнью девочек, но выбирая меньшее из двух зол. К тому же принимаемые ею лекарства не относились к опасной категории.

Доктор кивнул, вздохнул, что-то пробубнил себе под нос и дал нужные распоряжения.

Медсестра тут же увела Елену в комнату для процедур. Взяла анализы, чтобы подтвердить нужная ли группа в действительности у потенциального донора. Страх лавиной обрушивался на Елену, но мысли о Каспаре, его помощи, заботе её успокаивали.

После переливания крови Каспар зашёл к Елене в палату с бутылкой сока подмышкой, кружкой дымящегося чая и горкой горячих бутербродов на подносе, да в придачу с букетом ромашек. Откуда он всё умудрился достать, сказать ей отказался. Лишь велел:

– Жуй. Пей. Отдыхай.

– Откуда ты все-таки взял ромашки осенью? К тому же рядом с больницей нет цветочного магазина, – медленно жуя, не сдалась Елена.

– У каждого свои секреты, – вновь отмахнулся он. Подмигнув, Каспар вышел. Вернулся в палату очень быстро, буквально через минуту, и опять не с пустыми руками, поставил на прикроватную тумбочку полиэтиленовый пакет. – Там гранатовый сок. Тебе нужно будет его пить побольше. Также фрукты. Витамины. Колбаса и булка хлеба. Из развлечения пока лишь я, – он хмыкнул.

– Спасибо, – растерянно. Её глаза защипало.

Наступила неловкая пауза. Елена сконфузилась под тяжёлым взглядом Каспара.

– Почему ты так смотришь? – не смея поднимать глаз, Елена начала пальцами судорожно водить по венам. На них виднелись шрамы.

– Ты похожа на ту, кого я люблю. Но не совсем. – Каспар присел на стул. – Она как солнце, ты как луна, – пауза. – Суицид? – небрежно и едко.

– Это что-то меняет? – резко и пряча руки под покрывало.

– Не для бывшего наркомана, – доброжелательно ответил Каспар и косо улыбнулся. Достал из пакета бутылку и пластиковый стаканчик. Налил в него сок. Глотнул. Скривился.

Елена смущённо улыбнулась. Посмотрела на жидкость в бутылке. Красная. По сторонам – всё мерещится в этом свете, где-то чуть темнее, где-то светлее, словно смотрит сквозь легко тонированные солнцезащитные очки. С грустью заглянула в карие глаза напротив. Неожиданно она увидела их отчетливо. Как при ярком свете. Странная волна тепла окатила её тело и прокралась в душу.

– Как доктора разрешат, я отвезу тебя домой, – сказал Каспар.

Без стука дверь отварилась. В палату зашёл лечащий врач девочек.

– Как они? – спросила Елена и резко выпрямилась. Каспар пересел на кровать и взял её за руку.



София постучала в дверь и, выждав пару секунд, заглянула в палату, куда после пары дней в реанимации перевели виновника автокатастрофы. В помещении находился он – мужчина в возрасте сорока лет, крупного телосложения, с тёмными вьющимся волосами, простреленными сединой на висках. Он лежал в гипсе, под капельницами. Его взгляд потерялся у потолка. Напротив него на кушетке сидел старик. Держась ладонью за правый бок, что-то бубнил себе под нос.

– Добрый день, Вадим, – сказала София и подошла к мужчине. Немного помедлив, села на рядом стоящий стул. – Как вы себя чувствуете?

Вадим перевёл на неё угрюмый взгляд.

– А как я могу себя чувствовать? – жёстко. – Я убил собственную жену! Покалечил детей. И они вслед за Жанной отправились бы, если бы не чудо. Не Елена и её кровь! Но Викторию и Марию упекут в детский дом, меня – в тюрьму! Да и калекой я стал. Ходить больше никогда не смогу. И вы спрашиваете, как я себя чувствую?! – с агрессией. Глубокий вдох и выдох. София сжалась. Он перевёл взгляд в окно, за которым разгулялась пасмурная погода. Его глаза были красны. Словно выплюнув, добавил: – Отвратительно…

– Простите, я не хотела вас задеть, – тихо ответила она. – Желаю вам помочь.

– Чем? – елейно спросил он. По его губам змеёй проползла ядовитая улыбка. – Деточка, – с горечью и тяжело вздохнув, – даже Бог не в силах вернуть к жизни Жанну. Что же ты…

– Я, говорят, неплохая журналистка, хотя и начинающая, могу написать заметки и статьи в газеты, касательно вашей ситуации. Подключить знакомых и друзей, привлечь так через СМИ общественное мнение на вашу сторону. Авария была трагической случайностью. У вас не было злого умысла, отсутствует халатная преступность, ведь вы не были пьяны или под воздействием наркотика. У вас есть смягчающие обстоятельства: здоровье и дети.

– Сказки, – отмахнулся Вадим. – Посадят. Нет надежды, нет боли от её потери.

– Но…

– До свидания, – категорично. – Мне положено отдыхать, – он закрыл глаза.

София встала, закусив краешек нижней губы. Прижала сумку к груди и хотела было уйти, но резко обернулась к Вадиму.

– Отдыхать? – выпалила она, не желая сдаваться. – Вы не имеете права сейчас думать о себе! Жалеть себя! Будущее ваших детей отчасти находится в ваших руках. И вы должны грызть землю зубами, но суметь выстоять за них даже против всего мира! Возможно, моя помощь - это капля в море, но лучше что-то, чем ничего.

Вадим задумчиво на неё посмотрел. В этот момент в палату вошла девушка в сопровождении молодого мужчины. Она была стройна, красива, одета со вкусом, в тёмную облегающую куртку и джинсы. Густые волосы цвета угля были собраны в высокий хвост, на щеках горел лёгкий румянец. Мужчина, который пришёл вместе с ней, был симпатичен. Жилистого телосложения с карими глазами, что, казалось, не имеют дна и носом с небольшой горбинкой.

«Темно и сыро как в гробу,
Но она нашла свою судьбу.
И звёзд не надо, смеха, Рая.
Она отныне не у края» – подумала София, наблюдая за тем, с какой заботой мужчина смотрит на спутницу, а та отвечает ему нежным взглядом.

– Елена, солнышко, – тепло произнёс Вадим. – Как рад тебя видеть! Присаживайся.

София почувствовала себя лишней.

– Извините, – тихо сказала она. Развернулась и подошла к двери. Коснулась её ручки.

– Девушка, как вас там… подождите, – мягко окликнул её Вадим.

– София, – представилась она.

– Подойдите, – пауза. – Я хочу воспользоваться вашей помощью. Конечно, – нервная улыбка, – если вы ещё не передумали.

Вадим познакомил Софию с Еленой и Каспаром. Те с горячим участием решили помогать ей с информационной поддержкой. Так как из-за состояния здоровья Вадима часы его посещения были строго ограничены, то они втроём переместились в кафетерий на первом этаже больнице. Там Елена с глубоким сожалением пожаловалась, что ни ей, ни Каспару не доверяют даже кратковременную опеку над детьми, поэтому те всё время, что будет идти судебная волокита, проведут в детдоме.

По возвращении домой София, думая о трагичной участи девочек, написала пару статей, оставив на завтра ещё несколько идей. Она поклялась себе, что поднимет общественность на защиту пострадавшего больше, чем виноватого Вадима. Дала зарок не отступится, даже если власти окажут на неё давление.

Допивая очередную кружку чая и вспоминая жалобы Елены об опеке, про себя рассуждала, может, стоит ей самой взять кратковременную официальную заботу над детьми, ведь ей, девушке из благополучной и довольно состоятельной семьи, не должны были в этом отказать. К тому же ей было куда их привести. Она снимала небольшую, но уютную и со всеми удобствами квартиру. С заработной платой тоже проблем не наблюдалось, получала стабильно и выше среднего по стране. К тому же можно было взять еще дополнительную нагрузку в газете, редактор давно ей это предлагал. С этими мыслями София отправилась к родителям и поделилась с ними своей задумкой. Однако они не поддержали, как выразились, безумную идею дочери, ибо она слишком ответственная и тяжёлая для молодой девушки, которой нужно создавать свою семью и думать о своих детях. Чем дольше София вела с родителями разговор, тем выше были тона и раздражённее голоса. Категоричность высказываний зашкаливала. Но чем больше София получала сопротивления, тем отчетливее понимала, она должна помочь. Явственно чувствовала, не сможет жить с чистой совестью, если девочки, лишившиеся матери, останутся один на один со сложным миром, где холода и жестокости всегда больше, нежели тепла и нежности. Она искала ответ на вопрос как будут они жить, пока судьба их отца находится подвешенной на волоске бездушной судебной системы над пропастью абсолютной трагедии конкретного человека?.. Слышала в себе ответ, что не в её силах спасти всех обездоленных детей, но этих, двух конкретных, может. У неё есть такая возможность.



Выйдя из школьной столовой, Кирилл увидел стоящих в коридоре у окна Марию и Викторию. Девочки, не обращая внимания на весёлость бегающих и кричащих детей, с печалью смотрели за стекло и молчали. Ещё с утра Кирилл планировал с ними поговорить, но не решался. Боялся быть непонятым. Отвергнутым. Девочки теперь, как и он, жили в детском доме, но они за полнедели ещё ни разу не общались. Кирилл стеснялся. Но сейчас, набравшись духу и вспомнив слова Анны, что только сильным покоряются моря, уверенно к ним приблизился. Но они даже на него не взглянули.

– Привет, – дрогнувшим голосом сказал он. Но после продолжил с большим напором от страха, что не успеет сказать важное прежде, чем его прогонят: – Бывает случается что-то плохое, но если сегодня гроза, то завтра может и солнце быть. Вы меня понимаете?

Мария кивнула. Виктория приложила ладонь к окну, за которым клокотала отвратительная погода.

Выдохнув, Кирилл, чувствуя в теле мелкую дрожь, отдался судьбе.

– Знаете, когда я был маленький, у меня была мама. Она сгорела. Я остался жив.

Виктория, заправив за ухо выбившую прядь волос, внимательно, но со слезами на глазах посмотрела на него.

– Вы остались красивые, я – нет. Вас двое, я один. Но у нас есть что-то схожее… – заминка. Кирилл пытался судорожно вспомнить, что советовала ему Анна говорить, если он решится поддержать девочек. Но как ни старался, не мог. Всё вылетело из головы, кроме одного, что надо произносить от сердца, души. – Было больно. До сих пор сняться кошмары. Одиноко. Страшно, – он начал переминаться с ноги на ногу. – Давайте дружить? Хотя у меня уже есть одна подруга… – робкая улыбка скользнула по его губам. – Старенькая, правда… Вы, должно быть, её видели. Так вот, она предлагает нам всем вместе сходить в театр. Что вы на это скажите?

– Не хочу, – сухо ответила Виктория и вновь посмотрела в окно.

– А что за представление? – поинтересовалась Мария.

– Сказка про Золушку. Любишь её? – с надеждой спросил Кирилл, стараясь не обращать внимания на холодность Виктории.

– Моя любимая… – протянула Мария. – Вика… – она посмотрела на сестру. – Может, сходим?

В помещении раздался звонок, означавший, что пора идти на урок.

– Только если ты хочешь, – буркнула Виктория и отправилась в класс.

– Не обращай на неё внимания, – дружелюбно сказала Мария Кириллу. – Она тяжелее всё переносит, потому как держит в себе. Ты ведь понимаешь?..

– Да, – кивнул Кирилл.

– Когда пойдём? – спросила она, следуя за ним на урок.



Был второй день декабря, но мать студёных ветров – зима – уже прихватила льдом реки и озёра. Украсила природу пушистыми хлопьями снега, даря ощущение, что свет есть повсюду, лишь стоит открыть глаза.

Докуривая сигарету, Ренат стоял под фонарём, держа в руке небольшой картонный пакет и букет белых роз. Смотря на тёмное небо, наблюдал за дивным танцем снежинок. Неожиданно почувствовал, как в его плечо кто-то безболезненно ударил. Выкинув окурок и обернувшись, увидел широко улыбающуюся Софию.

– С днём рождения, снегурка! – тепло сказал он и, крепко обняв подругу одной рукой, приподнял её за талию и закружил.

– Пусти! – радостно и, смеясь, воскликнула она. – А то шапка слетит и причёску мне всю испортишь! – притворно-обиженно.

– Будешь тогда походить на ведьму. Подмечу, вполне обворожительную. – Ренат подмигнул, на что София лишь закатила глаза, искрящиеся счастьем. – Работа окончена?

София кивнула.

– Точно? А то знаю тебя… Придёт какая опять история на ум, побежишь в редакцию.

– Не сегодня, – пауза. – Сейчас надо зайти в школу… – загадочно.

Ренат удивлённо вскинул бровь.

– Я добилась своего… Мне дали опеку над Марией и Викторией! – воскликнула она. – Я уже обрадовала Елену и Вадима, девочки в курсе. Так что Новый год мы встретим в дружной компании.

– А что с Вадимом? Пока неизвестно? А как же твои родители?..

– Им придётся смириться, – отмахнулась София. – Судебный процесс ещё не окончен. Но пока всё идёт к тому, что ему, возможно, дадут условный срок. А сейчас он дома под подпиской о невыезде.

– Отличная новость. Надо будет в магазин зайти, купить конфет, а то я без них… – заминка. – Дурак! – Ренат стукнул себя по лбу и вложил в руки Софии цветы. – Расти большой, здоровой.

– Нельзя большой, а то не поднимешь, – сквозь смех ответила она, вдыхая аромат роз.

Ренат протянул Софии пакет, любуясь, как на её густые ресницы легла пара снежинок.

– Что там? – заинтриговано спросила она и достала небольшой прямоугольник в подарочной обёртке. Развернув его, увидела написанный карандашом свой портрет в резной рамке. – Какая красота! Спасибо! – быстро поцеловала в Рената щёку.

Он почувствовал, как его тело моментально обдало жаром.

– Надеюсь, через пару лет он будет стоить миллионы. Хотя… для меня уже бесценен! – она подмигнула.

– Это ещё не всё, – немного смущённо.

– Я заметила. – София с улыбкой достала из пакета книгу. Увидев на её лицевой стороне своё имя и фамилию, удивлённо посмотрела на Рената.

– После аварии я вернулся к тому мусорному баку, вынул выкинутую тобой тетрадь… – он нервно потёр шею. – Перепечатал стихотворения, нарисовал иллюстрации, обрызгал их лаком, чтобы не растёрлись… Обрезал блок текста нужного формата канцелярским скальпелем. Для корешка книги использовал качественный кожзаменитель, он мне показался лучшей альтернативой какой ткани. Склеил… В общем, полностью сделал собственными руками. Надеюсь, она ничем не отличается от книг, напечатанных в типографии, ¬– пауза. – Мне кажется, так сборник теплее… Он, правда, в единственном экземпляре, но… – Ренат не успел договорить. София крепко его обняла.

– Ты самый лучший друг! Как сияют твои глаза… – она смутилась. Закусила краешек губы и вновь посмотрела на книгу. – У меня нет слов… Одни эмоции! – и в подтверждение этому Ренат увидел, как в её глазах появились слёзы счастья.

– Только не реви, а то сосульками покроешься, а я боюсь Снежной Королевы!

София цокнула языком и взяла его под руку. Ступая по дороге, сказала:

– Я тебя ей не отдам! – многообещающий взгляд. – Знаешь, а мне пришла одна идея касательно того незавершённого стихотворения. Слушай:
«Свет и Тьму не обмануть», – звучит из уст пророка.
Я не верю. У каждого свой путь, своя дорога.
И выбор есть: зреть солнце, что не видно в темноте,
Или ослепнуть сердцем и погрязнуть в пустоте.
Мы вправе избирать: ломать, крушить иль созидать.
Судьба не решена. Но с неба всех и всё видать.
Мы не одни. За нами Ангелы всегда следят,
Даруют шанс: лететь или упасть в кромешный Ад.
Не фаталист я, нет. Но верю в Божье проведенье,
И в демонов, что кличут нас в зловонное ущелье,
Но знаю я одно… Когда ты любишь и любим,
Найдёшь ты верный путь и будешь Ангелом храним.



Ренат заканчивал наряжать пышную ёлку под чутким руководством Софии, заодно сервирующую стол в гостиной. Елена была на кухне и готовила салат. Находившейся за её спиной Каспар пытался разобраться, почему в гирлянде, именно в этой комнате из всех, что были украшены, новогодние огоньки не работают. Проверял каждую лампочку. Вдруг Елена вскрикнула. Каспар тут же подбежал к ней, на ходу отбросив гирлянду в сторону. Заметил, что она порезалась и теперь как завороженная смотрела на капающую кровь. Он выхватил из её руки нож и кинул на стол. В следующее мгновение молча облизал её раненый палец. Поймав на себе удивлённый взгляд Елены, он рывком притянул её к себе и подарил ей их первый поцелуй – страстный и голодный. Она, чувствуя, как счастье раскрывает крылья за её спиной, ответила ему взаимностью.

В двухкомнатной квартире раздался звонок. София пошла открывать дверь.

– Это Кирилл! – радостно закричала Мария, выбегая из спальни, в которой находилась с сестрой и отцом, рассказывающим сказку про Деда Мороза и его внучку Снегурочку.

– Привет, – улыбаясь, сказал Кирилл. – Это тебе, – он протянул Марии подарок. Из комнаты с запозданием в прихожую зашла Виктория. Кирилл заволновался. – А это тебе, – слегка оробев.

– Спасибо, – ответила Виктория, приняв протянутый ей пакет. – Раздевайся и пошли играть, – мягко добавила она.

– Надеюсь, мы не очень вас стесним, – сказала Анна Софии. – Я принесла пирог, который сама испекла, сок, фрукты…

– Ну что вы, какие могут быть неудобства от добрых друзей! – София с тёплой полуулыбкой тронула пожилую женщину за плечо. Обернулась к подошедшему Ренату и с кокетством добавила: – О, после этой ночи, мне определённо придётся сесть на диету, – засмеялась.

Взяв у Анны сумку, Ренат лукаво прищурился, вдруг порывисто поцеловал Софию в губы и, спешно уходя, сказал:

– Как знать… Если согласишься на мои планы, то выдающаяся округлость тебе будет весьма к лицу!

Когда ёлка сияла разноцветными огоньками, как и вся квартира, а праздничные свечи, освещали гостиную, все собрались за праздничным столом. Говорили, шутили, смеялись. У Софии зазвонил телефон. Это была её мать. Услышав от неё сухие поздравления с наступающим Новым годом, София расстроилась до слёз. Но благодаря Ренату, по-доброму над ней подтрунившему, заулыбалась, правда, до этого все же стукнула его по плечу.

Под мерное тиканье стрелок часов, отсчитывающих последние секунды уходящего года, было откупорено шампанское и газировка детям.

– Друзья! – начал Вадим, сидя в инвалидном кресле и держа бокал в руках. – Я благодарен судьбе, что она свела меня с вами. Забудем о плохом, будем смотреть только вперёд и видеть рядом исключительно то хорошее, что дарит нам жизнь с каждым поворотом. С Новым годом! С новым счастьем!

Ренат приобнял Софию за плечи. Каспар взял за руку Елену. Анна погладила Кирилла по голове. Девочки, каждая со своей стороны, положили руку на плечо Вадима.

– С Новым годом! – хором сказали они и зазвенели бокалы.

За окнами начался салют, усыпавший мрачное небо разноцветными красками.

– Будьте счастливы! – подумали они, незримые, но дорогие собравшимся в квартире людям. – И дальше несите свет в жизни друг друга.