— Ну, что? – нетерпеливо спросил Арктурус, поджидавший на лестнице внизу.

Я дотронулась до уха, условным сигналом показывая, что нас подслушивают. Портреты – прекрасные доносчики.

— Тогда на улицу, — распорядился дедуля.

Мы вышли из замка, и Арк потрусил к озеру.

— Дамблдор болтал много чепухи, — сказала я, когда мы отошли достаточно далеко. – Даже со Снейпом было интересней разговаривать. В конце мне показалось, что он хочет применить против меня чары, и я сбежала. Все-таки я маленькая напуганная девочка, могу себе позволить.

Я не стала говорить, что это была идея Тома.

— Узнала что-нибудь полезное?

— Том узнал кое-что полезное, — сказала я. – Он почуял хоркрукс в столе Дамблдора.

— Вот это поворот, — сказал Арк. Он не верил Изгоняющему и не был уверен, что мы должны сложить паззл из души Темного Лорда. Но на всякий случай хотел располагать всеми его кусочками.

— Мы должны добыть его.

— Кабинет старикашки хорошо защищен. Даже если мы пройдем мимо горгулий, нужно отпереть дверь. А потом стол. И при этом быть неузнанными и иметь алиби. В первом нам могли бы помочь чары невидимости или неприметности – но они слишком сложны для тебя. Я не о том баловстве, которое помогает отвести взгляд, если ты прячешься. Есть вариант с оборотным зельем, но оно очень вредно для здоровья, а тебе всего одиннадцать. Еще вариант окно. Но окно, скорее всего, отпирается только изнутри. Вряд ли его можно просто разбить. Аппарировать на территории Хогвартса невозможно, да и на изучение этой техники уйдет несколько месяцев – и то, ты слишком неопытна для такого…

— Аппарировать нельзя… — медленно протянула я, пытаясь ухватить какую-то мысль. – Но недавно Кричер принес мне книгу из нашей библиотеки…

— Магия эльфов! – воскликнули Арк и Том Риддл одновременно.

— Можно просто отправить за хоркруксом Кричера, — предложила я.

— Кричера нельзя, он слишком давно служит Блэкам, его могут узнать. А вот новый эльф, Пигли, вполне подойдет, — решил Арк.

Не сговариваясь, мы повернули обратно к замку.



Мы заперлись в гриффиндорской ванной для старост, где не было ни единой картины, и вызвали Кричера с Пигли.

Кричер сначала обиделся, что такое важное задание доверяют не ему, но я объяснила причины и принялась рассказывать план Пигли.

— Через полчаса проникнешь сюда, — я ткнула на комнату на старой карте Хогвартса, найденной в библиотеке. – Это такой кабинет с кучей картин. В центре стоит стол. Ты вытащишь все содержимое ящиков и принесешь мне. Вот тебе рюкзак, в него все поместится, — я протянула Пигли бездонную суму. – Если хоть один ящик стола будет заперт, отойдешь подальше, и из-за укрытия кинешь вот это, — я вручила ему взрывательное зелье, которое принес Кричер. – Потушишь огонь своей эльфийской магией и заберешь оставшиеся вещи из стола. Потом унесешь рюкзак в наш дом. Сюда не возвращайся. Все понял?

Том не знал, как выглядел хоркрукс в столе Дамблдора. Он не помнил вообще ни одного своего хоркрукса. Поэтому придется брать все.

Пигли кивнул, поправил рюкзак на плечах и исчез.

Я вышла из ванной и по узкому коридору вернулась в гостиную Гриффиндора, куда меня вчера любезно пригласили близнецы Уизли.

Так, теперь надо настроиться на веселье. Я делаю себе алиби и не должна выглядеть подозрительно.

Друг близнецов третьекурсник Ли Джордан орал похабные песни под гитару. Близнецы вставляли тут же сочиненные четверостишья, из которых самыми смешными были шутки про Снейпа, Гриффиндор ржал, как ненормальный. Ржал и Драко Малфой, которого я притащила с собой. Он сидел рядом с Гермионой, которая в этом хаосе пыталась делать домашнее задание, и, кажется, веселился от души. Ну, хоть посмеется над нормальными шутками.

Потом четверостишья закончились, и Ли Джордан начал наигрывать что-то печальное. Народ загрустил, загрустила и я.

Нахлынула сентиментальная ностальгия по уличной жизни и по ребятам. Мы сто раз так вот сидели в развалинах, и Сэм играл на старой отцовской гитаре.

— Поспели вишни в саду у дяди Джонни сыграешь? – спросила я, когда Ли закончил печальку.

— Это что? – удивился Ли.

— О, пятки Мерлина, конечно, ты не знаешь. Эй, народ! – я забралась ногами на стул, привлекая внимание гриффиндорцев. – Есть гитаристы из маггловских семей?!

Таковых не оказалось, и я спустилась вниз, забирая у Джордана гитару. Я плохо играла, но душа просила песни.

Я пробно пощипала струны, вспоминая аккорды, и наиграла первый куплет. А руки-то помнят.

— Поспели вишни в саду у дяди Джонни, — спела я. – У дяди Джонни поспели вишни. А дядя Джонни с тетей Пенни нынче в бане. А мы с тобою погулять как будто вышли…

Думаю, таких песен гостиная Гриффиндора еще не слышала.



— Вчера вечером кто-то устроил взрыв в кабинете директора, — вкрадчиво сказал Снейп, когда пришла моя очередь. Субботним утром он собрал всех слизерницев в гостиной и по одному вызывал на личную беседу в свой кабинет чуть дальше по коридору.

— Я уже слышала эту новость, — хмыкнула я. – Вы посплетничать позвали? Тогда моя очередь. По слухам Мадонна сделала пластику, — таинственным голосом сказала я.

— Прекратите паясничать! Я должен узнать, не видели ли вы что-нибудь необычное.

— У профессора Трелони необычная юбка с бубенчиками, вы не находите? – спросила я.

— Каждая глупость, сказанная вами, автоматически превращается в одну отработку с Филчем! – рявкнул Снейп.

— В таком случае нет, — смиренно сказала я.

— В кабинет по чьему-то приказу проник эльф.

— Леголас ввязался в темные делишки?! – схватилась я за голову. – Я всегда знала, что он плохо кончит.

— Что вы несете?! Отработки с Филчем всю следующую неделю!

— Эй, это была только вторая глупость, а вы назначили мне целых пять отработок. Нечестно.

— Две недели отработок! И пошла вон!!!

Я выскочила за дверь, искренне сочувствуя следующему слизеринцу. Что ж, цели я достигла. Снейп был настолько взбешен, что не заметил, как я нервничаю. Я еще не встречалась с Пигли, и не знала, как все прошло.



Я перебирала вещи из ящика Дамблдора. Половина была в копоти. Незакопченным было досье на меня, составленное, как я понимаю, Снейпом. Там были материалы, о которых он со мной говорил. Я пролистала и не нашла ничего интересного. В запертых ящиках лежали бумаги – они сгорели, и почти не сохранили какой-либо информации, — и несколько артефактов. Я об их предназначении не знала, Арк тоже, и мы решили при случае отправить их в семейное хранилище Блэков в Гринготтсе, где хранились все артефакты из дома. То, что мы искали, оказалось кольцом.

— Лучше не прикасайся к нему, — предупредил Арк.

— Кольцо Марволо Мракса, — прошептал Том Риддл и неожиданно прижал руки ко рту. – Я… убил их…

— Кого? – я при помощи палочки подняла кольцо в воздух.

— Отца… и дедушку… с бабушкой… — из распахнутых глаз Тома Риддла побежали слезы. – Они были плохими людьми… но это же моя семья… как я мог?!

Он вдруг уселся на пол, спрятал лицо в коленях и разрыдался.

Я в растерянности позволила кольцу со стуком упасть на целый пока паркет комнаты Регулуса, где жила в августе. Ремонт сюда еще не добрался.

Я не знала, утешать ли мне Темного Лорда, неожиданно раскаявшегося в убийстве собственной семьи.

Слова «Ты не виноват» не особенно подходили. «Ты был расстроен» подходили больше, но звучали странно.

— Ты не искупишь свою вину, Том, — сказала я. – Но ты можешь попробовать измениться, — сказала я.

— Не утешай. Я правда тот монстр, о котором все говорят, — гнусаво всхлипнул он, не поднимая головы.

— Ты определенно им был, — согласилась я. – Ты убил и мою семью, и у меня нет причин утешать и жалеть тебя. Но сейчас ты просто мальчик, и можешь решить не превращаться обратно в монстра. Это только вопрос выбора.

— Давайте уже что-нибудь делать с кольцом! – закатил глаза дедуля. Он не видел Тома, и ему казалось, что тот пытается мной манипулировать. Я не до конца верила ему, хоть он и выглядел очень искренне.

— Что, например? – спросила я.

— Если ты обагришь его своей кровью, хоркрукс пробудится, — сказал Том, вытерев сопли.

— И улетит в далекие края?

— Нет. Будет ждать, пока не найдет воплощения в телесном обличье, — сказал он.

— Милашество.

Под протестующий вопль Арка я полоснула складным ножиком по ладони и занесла ее над кольцом. Капля крови упала на металл.

В тот же миг с диким воем нечто темное вырвалось из кольца и мгновенно всосалось в рану на ладони. Шрам на лбу взорвался болью, и я отключилась.