Глава 14. Август, 1996 год. Где-то в пригороде Лондона.

МАЛФОЙ
- На, - она швырнула письмо Темного лорда мне в лицо. – Он хотел помиловать вас, но я вижу – вы недостойны этого. Вы не смеете рассчитывать на его милость. Вы – предатели чистокровных!
- Белла, одумайся, что ты говоришь! – взволнованно прошептала Нарцисса. – Ты же не желала слушать нас. Ее нельзя было убивать в этом доме.
- Почему? Надеюсь, вы сейчас объясните мне, что такого особенного было в этой грязнокровке, раз вы оба с таким усердием кинулись защищать ее от меня.
Нарцисса рассказала сестре о практике, о Непреложном обеде, данном Дамблдору, о защите, наложенной на грязнокровку. Беллатриса слушала, молча, потягивая из бокала густое виноградное вино.
- Ясно! Но не надо упрекать меня в поспешности. Жизнь научила меня одному простому правилу: Сначала действуй – потом думай! Только поэтому я жива до сих пор. Люциус знает?
- Нет! – ответили мы одновременно с мамой.
- Ну, хоть он то здесь ни причем, – усмехнулась Беллатриса. – А что будет, когда узнает?
Нарцисса побледнела, с ее лица схлынула вся краска – она представила реакцию мужа.
- Но вы понимаете, что я обязана доложить Лорду обо всем произошедшем здесь?
Мы оба кивнули. Яснее ясного. С Беллой невозможно договориться – все, что касается Темного лорда, для нее свято. Она никогда не пойдет против него. Да и солгать ему невозможно – он прекрасно владеет заклинанием легилименции, которое без проблем позволяет проникать в любой разум и читать чужие мысли.
Выхода нет. Остается только надеяться… На что?

ГРЕЙНДЖЕР
Я оказалась в пустынном городском парке в магловской части Лондона. Совершенно одна, без денег, без вещей, в школьной мантии, ужасно голодная, напуганная и сбитая с толку промчавшимися за считанные секунды событиями, с волшебной палочкой в кармане. Осмотрелась вокруг – местность была незнакомой. Но мне было уже все равно. Сказалась навалившаяся усталость и еще не прошедший шок. Главное – я в безопасности.
Заметила в стороне длинную деревянную скамью, с трудом дотащила до нее дрожащие ноги и в изнеможении опустилась, откинувшись на спинку.
А подумать было о чем…
Зачем Беллатриса Лестрейндж заявилась в Малфой-мэнор? Какую цель она преследовала? Почему Малфой так вел себя? Даже сквозь страх и чувство безысходности я отчетливо услышала и запомнила его тихое: Гермиона! Беги! Это был единственный раз, когда он назвал меня по имени. Что теперь грозит Драко и Нарциссе? А я была уверена на все сто, что о моем присутствии в замке уже сегодня будет поставлен в известность сам Тот-кого-нельзя-называть. Сердце сжалось от ужасных предчувствий.
Я пробыла в замке Малфоев почти две недели, они показались мне длинными и довольно трудными. Практика вымотала меня, забрала много душевных сил, но еще труднее будет пережить следующие пятнадцать дней, пока Драко Малфой не появится в моем доме, чтобы отработать свою часть задания. Я не выдержу этого тянущего ожидания, этой тревоги и волнения за двух совершенно чужих мне людей. Я умру от страха за них.
Я сидела неподвижно, уставившись на тусклый фонарь. Было еще довольно светло, но фонарь уже горел, выделяясь на небе мутным желтым пятном. Я никак не могла прийти в себя, сердце до сих пор колотилось как сумасшедшее.
Не знаю, сколько прошло времени – мне показалось долго, в реальности, наверное, не больше десяти минут. Я нашла, наконец, в себе силы, чтобы подняться и направится к выходу из парка. Нужно попасть домой, к родителям. И как-то отправить сообщение Дамблдору, что со мной все в порядке.
Бумс!
Я испуганно заморгала глазами – еще одного нападения я просто не перенесу. Сил осталось только на то, чтобы с трудом передвигать ноги по асфальту. Но рука привычно нащупала в кармане спасительную палочку.
- Спокойно, мисс Грейнджер! Это я, - передо мной стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черную дорожную мантию. Из-под капюшона выглядывало страшное, испещренное рубцами лицо и грива темных с проседью волос. Один глаз смотрел прямо на меня, другой – магический - непрерывно двигался, внимательно осматривая ближайшие окрестности.
- Здравствуйте, мистер Грюм. Вы за мной?
- Сработал Надзор, что произошло, девочка? – он положил мне руку на плечо, внимательно вглядываясь в мое усталое лицо. Голос у него был низкий и сиплый.
- Белла… В замок заявилась Беллатриса Лестрейндж, - объяснила я.
Он понял. Это объясняло все.
- Ты в порядке?
Я кивнула в ответ.
- Мне надо домой, - устало прошептала я. – И еще… сообщите профессору Дамблдору.
Грюм вновь потрепал меня по плечу:
- Не беспокойся!
Он проводил меня до дороги и остановился у обочины. Я поежилась от медленно опускающейся на землю ночной прохлады. Чего он ждет?
Вдруг он выкинул руку вперед и взмахнул палочкой. Впереди раздался жуткий рев, который чуть не оглушил меня. Аластор Грюм стоял, как ни в чем не бывало, словно с такими звуками он сталкивается десять раз на дню. В лицо мне ударил яркий свет. Я невольно зажмурилась. Что это?
Трехэтажный автобус возник прямо из воздуха. Даже не прочитав надписи на лобовом стекле, я поняла, что передо мной «Ночной рыцарь» - автобус для ведьм и волшебников, попавших в затруднительное положение.
Из машины выскочил лопоухий кондуктор и подбежал к нам. Наверное, он собирался что-то сказать, но осекся, увидев устрашающий вид моего спутника.
- Приветствую тебя, Стэн! - прорычал Грюм.
Тот вперился взглядом в магический глаз мракоборца и, икнув, кивнул:
- Добро пожаловать в «Ночной рыцарь», мистер Грюм!
- Не я еду с вами, а мисс Грейнджер, - Аластор указал на меня, кондуктор перевел взгляд с одного на другого и нашел в себе силы, чтобы улыбнуться.
Я скорчила кислую мину, выдавив из себя нечто, похожее на улыбку.
- Мисс Грейнджер необходимо доставить к «Дырявому котлу», понятно? Сколько стоит проезд?
- Двадцать пять сиклей, - заикаясь, произнес Стэн, пожал плечами, потом словно извиняясь перед нами, добавил:
- Цены растут каждый год, инфляция - ничего не поделаешь.
Но мистер Грюм уже не слушал его. Он наклонился ко мне, вытащил из глубокого кармана мешочек с деньгами и сунул его в мою руку:
- Тут найдешь и галеоны, и магловские бумажки. Хватит, чтобы добраться до дому. И давай, девочка, без приключений!
Словно от меня это зависит – подумала я.
Мракоборец подошел к автобусу и заглянул в кабину водителя:
- Эрни, дружище, если я узнаю, что ты опять нарушаешь правила, пеняй на себя…На тебя вновь поступали жалобы!
Эрни Прэнг, пожилой волшебник в очках с толстыми стеклами, испуганно кивнул и дрожащими руками схватился за руль.
Грюм снова повернулся к кондуктору:
- Надеюсь, вы доставите мисс Грейнджер до «Дырявого котла» словно дорогую хрустальную вазу.
Он погрозил Стэну пальцем, и магический глаз угрожающе завращался в своей глазнице.
Прыщи на лице парня побелели, он поскорее прыгнул на подножку автобуса, чтобы избавить себя от возможности лицезреть такое страшное зрелище.
Я поднялась в автобус и помахала на прощание Аластору. Меня вновь охватило ощущение усталости и безнадежности.
В тяжелых раздумьях я и не заметила, как мы очутились у невзрачного паба, связывающего между собой два мира. Только мне не надо обратно в его волшебную часть, просто отсюда легче будет добраться до родительского дома.
Я расплатилась, поблагодарила кондуктора за поездку и спустилась с подножки; кажется, Гарри рассказывал о каких-то ужасах, связанных с «Ночным рыцарем». Мне, видимо, повезло.
Я зашла в «Дырявый котел» и осмотрелась. Здесь все было по-старому, ничего не изменилось с того памятного августовского дня, когда я отправилась в Малфой-мэнор, разве пыли на окнах прибавилось. А мне показалось, что прошла целая жизнь.
- Здравствуйте, Том! – я обратилась к хозяину паба. – Можно у вас перекусить? Что-нибудь горячее. И чаю с сахаром, пожалуйста.
Том показал мне на пустующий у окна столик. Я устроилась за ним, ожидая своего заказа. За окном было уже совсем темно. Я вглядывалась уставшими глазами в ночной сумрак, и мне казалось, что я вижу там голубые печальные глаза Нарциссы. На душе становилось все тревожнее…

МАЛФОЙ
В зале стояла жуткая тишина, не было слышно даже шороха мантий. Вокруг нас с матерью, словно грозовые тучи, сгустились безмолвные черные фигуры пожирателей смерти. Все они были в масках, с накинутыми на голову капюшонами. Я знал, что где-то здесь, среди этих безмолвных теней стоит мой отец. Но от этой мысли мне становилось еще страшнее и горше.
Внезапно по кругу пробежал тихий шорох, как будто все стоящие в нем одновременно вздрогнули. В том месте, где круг был разорван, как раз напротив нас появилось темно-багровое облако, внутри которого стали медленно проявляться очертания высокого стройного человека.
- Темный лорд! - прошелестело вокруг.
Он запрокинул к потолку свое ужасное лицо и с шумом втянул в себя затхлый запах зала. Его щелочки-ноздри раздулись.
- Я чувствую, что воздух вокруг вас насквозь пропитан виной, - тихо произнес он. От этого голоса слабели ноги, и холодный липкий пот выступал между лопаток.
Стоящие в кругу вновь вздрогнули. Никто не произнес ни слова. Я чувствовал, что все уставились на нас. Мама тихо дрожала, крепко стиснув зубы, чтобы не раздавался их предательский стук.
Один из пожирателей неожиданно бросился вперед и рухнул к ногам хозяина. Капюшон откинулся назад, черные волосы рассыпались по плечам – моя «милая» тетушка спешила преклонить колени перед своим господином.
Он склонился к ней, протянув к ее лицу свои неестественно длинные тонкие руки:
- Встань, моя самая преданная, самая верная слуга… Открой мне свой разум!
Тот-чье-имя-нельзя-называть положил ей на голову свою правую кисть, похожую на безобразного белого паука. Беллатриса неуверенно подняла лицо на своего господина, чтобы после не сводить с него восхищенного, полного любви и повиновения взора.
То, что Темный Лорд читал в ее безумных глазах, ему явно не нравилось. В мутных зрачках все ярче и ярче отражался кровавый багрянец.
- Люциус, подойти ко мне, мой скользкий и ненадежный друг, - прошипел он, не отрывая зрительного контакта с Беллой. – Ты видимо давно не был дома и не знаешь, что творится в твоем замке.
Черная фигура вырвалась из тесного круга и плавно приблизилась к хозяину.
- Милорд, - послышался из-под капюшона хриплый голос отца. В нем чувствовались напряжение и тревога, - я старался воспитывать сына в лучших традициях чистокровных семей, и моя жена предана мне. Я уверен в этом.
- Мне известно гораздо больше, чем тебе. Твой сын и твоя жена глубоко разочаровали меня сегодня. Впрочем, как и ты сам. Я ожидал от вашей семьи более верной службы.
Отец склонился в почтительном поклоне и молчал. Ему нечего было ответить.
- Пока ты скрывался от Мракоборцев после провала в Министерстве, твоя семья принимала у себя грязнокровную девчонку, подружку Поттера!
- Не может быть! – прошептал Люциус, боясь поднять голову. Он отказывался верить в услышанное.
- Может! Твоя семья предала тебя, подставила тебе подножку!
По залу прошел легкий шепот. Лорд обвел взглядом своих рабов, и вновь наступила мертвая тишина, от которой звенело в ушах, и рвались нервы.
- Кто еще из вас посмел без моего ведома принимать в своем доме нечистокровных студентов?
Каждый из пожирателей боялся сейчас оказаться на месте моего отца, но никто из них не посмел утаить от хозяина правду. Из круга появилась еще одна фигура и пала перед Темным лордом ниц, за ней еще одна, и еще, и еще, и еще… Тесный круг все больше редел, одна за другой в нем образовывались маленькие бреши.
- Паркинсон… Нотт… Гойл…Забини… Булстроуд… Крэбб… Это заговор?!
- Хозяин! – прохрипел один из коленноприклоненных. – Прости нас, мы делали это ради своих детей!
Из-за спины владыки раздалось жуткое шипение, огромная змея выползла из темного укрытия и свернулась у ног своего господина.
- Нагайна чувствует вашу слабость, мерзкие предатели,и вашу холодную рыбью кровь! Дамблдор напугал вас Непреложным обетом?! Как мило! Не думал, что среди моих слуг есть те, кто боится смерти!
- Мы боимся не за себя - за своих детей!
- Круцио! – Темный лорд навел палочку на говорящего и захохотал:
- А я думал, я смел надеяться, что вы боитесь за мою жизнь!
Пожиратель смерти упал на пол и начал извиваться и кричать от боли. Капюшон слетел с головы, и я с ужасом узнал в нем отца Миллисенты.
- Каждый из вас, - продолжал Темный лорд, не обращая внимания на жуткие пронзительные крики у своих ног, - понесет наказание, не один не избежит своей участи.
Он повернулся к скорчившемуся на полу слуге:
- Встань, Булстроуд, сегодня еще не твой день. Расплата придет позже. А сейчас нас ждет маленькое представление - семейный спектакль с участием Люциуса и Нарциссы Малфой, а также их сына Драко, послушного ученика «великого» Дамблдора. Подойди сюда, Люциус! – приказал Лорд.
Отец покорно приблизился.
- Я думаю, что ты сам разберешься со своей женой и сыном. Это ваше семейное дело, а мы только сторонние наблюдатели.
- Хорошо, мой господин, - голос отца был удивительно спокоен и холоден.
Он осмотрел зал: пожиратели, только что стоявшие перед своим хозяином на коленях, отползли в сторону. Сегодня им повезло, но никто из них не сомневался, что завтра и их участь будет брошена на чашу весов жизни или смерти.
Отец подошел к нам ближе, его светлые длинные волосы колыхались при каждом шаге.
- Драко, отойди! – приказал он мне. Я беспрекословно выполнил его волю – я всегда делал то, что он от меня хотел.
- Мы поговорим с тобой позже! – бросил он в мою сторону.
Его взор обратился к безмолвной, испуганной, сидящей на каменном полу Нарциссе:
- Это правда, что ты в нашем доме принимала грязнокровку?
- Люциус, я тебе все…
Фраза осталась оборванной на полуслове. Он склонился к ней и не дал договорить - его сильная мужская рука ударила по нежной щеке, на белой коже осталась рваная рана от старинного фамильного перстня. По подбородку матери тонкой струйкой побежала кровь.
Я бросился к ней:
- Мама!
Но меня удержали крепкие руки пожирателей за моей спиной.
- Ты поняла за что?
- Да, Люциус, я виновата…
- Отец, она здесь ни при чем, - в отчаянье крикнул я. – Я оставался в семье за старшего, с меня и спрашивай!
Он даже не повернулся ко мне.
- Ты будешь наказана, Нарцисса! – голос разносился по залу, словно отколовшаяся с айсберга ледяная крошка.
- Да, Люциус…
- Прямо сейчас.
- Да…
Я приготовился услышать знакомое – Круцио! – но ошибся. В руке отца появилась плеть. Я вырвался из рук пожирателей и бросился к матери.
- Остолбеней! – отец уверенно, не раздумывая, послал в меня заклятие.
Мое бесчувственное тело ничком свалилось на пол. Теперь я уже ничем не мог помочь несчастной, абсолютно ни в чем невиноватой матери. Оставалось лежа наблюдать, как с каждым новым ударом плетью ее нежная белая кожа превращается в лохматые рваные раны, как кровь густыми каплями разлетается во все стороны, как роскошные светлые волосы грязными спутанными сосульками стелются по каменным плитам ледяного пола.
Сначала она кричала, выгибаясь от каждого удара, словно от тяжелейшей судороги, временами ее голос превращался в нечеловеческий визг, от которого звенело в ушах, и плавились мозги, потом она затихала, теряя от невыносимой боли сознание, и тогда с ее окровавленных, искусанных губ срывался дикий, протяжный стон. Я ничего не мог сделать, лишь горячие слезинки струились по моим окаменевшим щекам.
- Хватит, Люциус, – звучный голос прокатился под каменным сводом. – Довольно, я тебе сказал! Заканчивай спектакль! Ты и ты, поднимите ее!
Двое пожирателей бросились к бесчувственной матери и приподняли ее с пола. Она почти висела на их руках, болталась, как тряпка, едва упираясь слабыми, подкашивающимися ногами в пол.
- Дорогая, надеюсь, ты поняла, как виновата перед Господином?
Люциус заглянул в окровавленное лицо ничего уже не понимающей жены.
- Просишь ли ты прощения у Великого лорда?
Из последних сил Нарцисса подняла лицо на мужа:
- Да…
Ее голубые глаза замутились. Святой Мерлин! Сделай так, чтобы разум не покинул ее! Иначе ее не сможет спасти никакая Грейнджер.
Огонек в глазах матери погас – она вновь обессилено повисла на руках своих палачей.
- Унесите ее, залечите раны, - приказал Темный лорд. – Пусть все знают, что милость вашего повелителя не знает границ.
Нарциссу уволокли, я проводил ее взглядом - за ее обмякшим телом оставалась широкая кровавая полоса.
- Я доволен тобой, Люциус! – прошипел лорд. – Ты порадовал меня – умеешь наводить порядок в своей семье и зорко стоишь на страже против грязнокровок.
Люциус согнулся в низком поклоне:
- Спасибо, мой господин!
А взор Темного лорда обратился ко мне. Только во мне уже не осталось страха. После того, что сделали с Нарциссой, я был готов ко всему. Мне было все равно.
- Люциус, приведи его в порядок!
Отец направил на меня свою любимую трость с набалдашником в виде змеи и снял заклятие. Я поднялся на ноги.
- Подойди ко мне ближе, Драко Малфой.
Я уверенным шагом направился к нему. Спокойно и даже нагло ответил на взгляд его красных змеиных глаз. Будь, что будет!
Он долго стоял, внимательно разглядывая меня и читая мои мысли. Мерзкое ощущение - как будто кто-то реально роется в твоих мозгах. Смотри же, там нет ничего, что бы тебя заинтересовало!
- А ты мне нравишься! Люблю наглых! Сегодня я оказал великую милость для твоей семьи – я пощадил вас. Ты смелее своего отца! За твою уверенность в себе я хочу возвысить тебя – ты будешь принят в ряды моих верных слуг и встанешь наравне со своим отцом. Драко Малфой - первый несовершеннолетний пожиратель в стране!
Беллатриса взвизгнула от восторга:
- Какая честь!
Ее охватило какое-то гнусное возбуждение.
Я не видел лица Люциуса. Только его склоненную, накрытую капюшоном голову. И мне безумно захотелось получить ответ на один-единственный вопрос: О чем думал в этот миг он, мой отец?

Высокий, худой, в черном капюшоне, с жутким змеиным лицом, бледным и иссохшимся, с багровыми глазами с узкими щелками зрачков, Темный лорд стоял, возвышаясь надо мной:
- Подойди поближе, Драко Малфой! Протяни свою левую руку, ближе, еще ближе…
Он направил свою волшебную палочку на мое левое предплечье, вычерчивая над ним в воздухе некую неведомую мне пентаграмму, обескровленные узкие губы прошептали чуть слышно: Морсмо́рдре!… На конце палочки появился короткий, тоненький язычок пламени, сперва узкой скользкой змейкой он обвил мою руку, а затем словно острый клинок врезался в кожу, делая на ней магические надрезы. Казалось, кожа на предплечье лопнула, взорвалась безумной дикой болью, на миг мне показалось, что я умираю. Это была самая адская боль в моей жизни - глубокая, обжигающая, нестерпимая. Сначала рука еще оставалась чистой, потом все ярче стали проявляться то тут, то там темные, иссиня-черные линии, превращаясь в зловещий, знакомый с детства рисунок - безобразный человеческий череп со змеей, выползающей изо рта. Черная метка. Клеймо раба. Мерзкая татуировка на всю оставшуюся жизнь.
С сегодняшнего дня Драко Малфой – раб Темного Лорда. Как погано звучит!
За окном замка полыхал кроваво-багряный закат, ждущий, когда на смену к нему придет непроглядная тьма ночи. Ну, новая «прекрасная» жизнь, здравствуй!