Глава 30

«20 июня 1997 года.

Я нахожусь в состоянии перманентного бешенства, чередующегося с истерическим смехом. Сколько усилий, такая громадная подготовка и все псу под хвост. Остается только надеяться, что ни у кого не включатся мозги, и никто не сядет анализировать то, что произошло на Астрономической башне.

Такого абсурдного в своем идиотизме действа, лично я еще никогда не видел. И спрашивается, зачем мы так много все обговаривали и даже репетиции проводили. С другой стороны, мы не знали, что какие-то черти принесут в школу Сивого. Вот это был неприятный сюрприз для всех.

Но попробую пока описать события, произошедшие до этого идиотизма на башне, может, успокоюсь, и все перестанет казаться столь уж печальным.

Событий было мало. Все мое время было посвящено разборками с дементорами. К консенсусу мы так и не пришли, потому что нам необходим был очередной побег из Азкабана, а дементоры отказывались работать в заведении со столь подмоченной репутацией. К тому же получалось, что этими побегами доказывалась некомпетентность самих стражей. Долгая волокита с различными представителями стражей загнала меня в какой-то эмоциональный ступор. Тем более что ничего добиться мне все равно не удалось. В один далеко не прекрасный день стражи ушли из Азкабана. Куда они ушли, лично мне не известно. В какое-нибудь пространство или субпространство, или еще в какую-нибудь фантастическую хренотень до принятия дальнейших решений. Под воздействием этих выматывающих переговоров я зачем-то назначил Поттеру отработки до конца года. Нет повод был и довольно существенный. Просто я даже разбираться не стал в лепете Поттера о том, что Драко хотел на него Круциатус наложить. Может и правда хотел, но есть одно но. Я, конечно, понимаю, что младший Малфой иногда тянет слова, но не до такой же степени, что за то время, пока Драко произносил «Круцио», Поттер успел сделать сложнейшее движение палочкой и озвучить Сектумсемпру. Так что я потребовал у мальчишки вернуть мне мой учебник, и назначил ему отработки, когда тот его мне не вернул. Зачем я все-таки это сделал? Мне как-то было в то время не до подростковых разборок. Сейчас же приходилось еще и время на Поттера тратить, как будто у меня его очень много. Не придумав ничего лучшего, я занял Избранного бессмысленным перекладыванием бумажек. Мальсиберу это помогло, может и Гарри в этом случае чему-нибудь научит. Чем Мерлин не шутит.

Кстати, злополучная бутылка с медовухой досталась Уизли. Я не совсем понял эту историю, там кого-то амортенцией напоили, то ли Поттера, то ли Уизли, не суть, а суть в том, что спас Уизли его героический друг, проявив невиданную смекалку и вспомнив вовремя про безоар. И вот зачем я распинаюсь каждый год, нахрена вбиваю в студенческие головы прописные истины, если они вспоминают про безоар, только читая нелегальные учебники? Неблагодарная это все-таки профессия — учитель. Когда все это закончится, я на пушечный выстрел к классным комнатам не подойду.

Пока я жалел себя, и сидел зарывшись в бумаги с головой, решая, что в конце концов делать с дементорами, произошел массовый побег из Азкабана. Произошел он без какого либо моего вмешательства. Просто классический штурм тюрьмы какими-то отморозками в масках. Под шумок мы вернули в ряды Пожирателей Люциуса и убили Мальсибера. Попал под шальную Аваду. Бывает. Теперь в моих комнатах развалившись на диване валялся с книжкой в руках Рейнард, а Люциус начал работать находясь постоянно под боком у его темнейшейства.

Появился он только накануне запланированной операции, чтобы сделать этот мерлиновый шкаф. Я ему, конечно же, помогал, ну а что — дельное руководство процессом не помощь? Люциус моего благородства не оценил, и, просто осатанев, выгнал меня из выручай-комнаты. В этом нелегком деле ему помог Мальсибер, заглянувший на огонек. Вдвоем они сделали то, над чем бился шестнадцатилетний пацан в течении года, за каких-то пару часов. Вернулся в мои апартаменты только Рей. Люциус отбыл домой, пообещав вернуться в следующий вечер. Предстояло много работы и каждая пара рук была на счету. Я задумчиво вертел в руках перо. Этот гребанный человеческий фактор, который совершенно невозможно было исключить.

— Рей, кого Лорд планирует послать в помощь к Драко?

— Не знаю. Вообще, Лорд не планирует никого посылать. Это будет личная инициатива. Кого сюда принесет, черт его знает. Что вообще решили? Как Альбус свое отсутствие обоснует?

— Никак. Он вообще ни перед кем никогда не отчитывается. Единственное, что он сделал — это оповестил деканов, что одного из учеников завтра не будет в школе. Рей, если эта херня пройдет, то с дементорами мы в конце концов справимся.

— А почему она должна не пройти? — Рейнард заинтересовано посмотрел на меня.

— Я только что вспомнил про чары. Они завязаны на деканов и оповещают их о том, что кто-то из учеников находится вне школы или подвергается опасности.

— И?

— Ты что не понимаешь? Они на всех деканов завязаны, на всех. И если можно представить себе на мгновение, что Альбус не поставил меня в известность о том, что Поттера в школе нет, ну забыл старик, с кем не бывает, то как мне сделать, что чары меня не оповестили. Ну ладно, давай допустим. Допустим, что чары сработали как надо и что декану Слизерина по барабану, где этот Поттер среди ночи шляется. Допустим, у этого декана Слизерина, которого я как директор выпер бы после такого наплевательства за несоответствие занимаемой им должности, была куча других дел: бокал виски и красотка заглянувшая к нему на огонек, какое ему дело до пропавшего ребенка? Допустим. Но как, Мерлин побери, мне сделать вид, что, не смотря на все это, Альбус будет на башне один? Что кроме Драко там не будет больше никаких других учеников? Причем сделать так, чтобы мне поверили, — я запустил руки в волосы и сильно дернул. — Кто, кто будет на башне кроме нас?

— Я не знаю, Сев, — тихо проговорил Рей, нахмурившись и что-то похоже высчитывающий про себя. — Может меня рано убили? Убили бы здесь при попытке вырваться из школы. Малфой, который пришел на помощь сыну и я, это было бы идеально, и самое главное разумно. И вам только перед Драко с Поттером нужно было бы сыграть смерть директора Дамблдора на бис. А больше за нами никто бы не увязался. Все-таки меня... уважали среди Пожирателей, — он нехорошо усмехнулся. Ну да, я понял что ты хотел сказать боялись. Не удивлюсь, если та шальная Авада, что ударила тебя при побеге в спину, была выпущена из палочки кого-то из беглецов. Палки им сразу притащили отморозки в масках, чтобы не повторять те телодвижения, что были при прошлом побеге.

— Мы все крепки задним умом, — я невесело усмехнулся. — А сейчас быстро придумай, что сделать, чтобы все эти «допустим» не задали себе Филиус с Минервой и Помоной. Они знают меня достаточно давно. С самого детства, если разобраться. И если в мое «предательство», закончившееся убийством Альбуса они со скрипом, но поверят (не удивлюсь, если у них иногда мелькали подленькие мыслишки о таком радикальном избавлении от директора), то вот в наплевательстве Снейпа на безопасность ученика как их убедить? Ведь по сценарию, я не знал, чем закончится эта ночь, это был, так сказать, порыв.

— Я не знаю, Сев. Я боевик! Зачем ты меня такую сложную мысль заставляешь думать? — Рей задумался. — Нужно не дать им опомниться. Нужно быстренько тебя в ранг директорства возвести официально. И еще, чтобы все эти «допустим» не маячили перед нашими несравненными учителями, нужны настоящие Пожиратели в школе. Не самые, конечно. Из разряда тех идиотов, кого не жалко. Но и не самых безызвестных. Кстати, куда Альбус все-таки решил Поттера потащить?

— В пещеру. Там всё на что Лорд способен собрано. В остальном он неоригинален, ты же знаешь.

— Там Рег погиб, — в голосе Мальсибера прозвучала горечь. — Почему этот мальчишка все понял, но даже не попытался просить помощи?

— У кого? У тебя? Или у меня? Как Регулуса вообще к Лорду занесло? В который раз убеждаюсь, что шляпу пора на пенсию отправлять. Она опять все перепутала. Из мальчиков Блеков именно Рег должен был в Гриффиндоре учиться.

— Да светлый мальчик, со светлой душою. Настоящий рыцарь.

— Не оскорбляй его память, Рей, — тихо произнес я. — Не называй его рыцарем. Он был способен на поступок, а не только на борьбу с ветряными мельницами. И этот поступок стоил ему жизни.

Мы ненадолго замолчали. У каждого перед глазами стоял Рег. Смеющийся молодой, легко парящий на метле ловец, способный обыграть Джеймса, и способный на гораздо большее, чем так бездарно покончить жизнь самоубийством, как это сделал старший Поттер. Чем больше живу, тем чаще убеждаю себя, было именно самоубийство, а не безалаберность, как мне казалось раньше. Все-таки мне, наверное, повезло, что Лили ушла к нему. Нам удалось найти тело Рега среди тех полудохлых зомби, что наводнили пещеру. Найти и упокоить. Его тело сейчас лежит в фамильном склепе рядом с матерью, которая не смогла пережить его смерть. Молчание затянулось. Затем Рей тряхнул головой, и мы продолжили.

— Альбус успеет сказать Гарри, что медальон фальшивый?

— Нет. Пусть уже начинает сам разбираться. Все свои ресурсы в виде мозгов Грейнджер подключает. Находит подход к своему домовику. Здоровый парень уже. Пора бы и думать учиться. Кстати, где настоящий медальон?

— Вроде на Гримо.

— Вроде? Или на Гримо?

— На Гримо. Но там Наземникус ошивается. Если парня учить, то по полной. Может, откроем щель для нашего воришки? Пусть все остатки наследия Блеков вытащит, включая медальон.

— Можно, — я снова взял в руки перо. — Только как нам медальон не потерять? Следилку на него не навешаешь, слишком много трудов вложил в него наш Лорд, можем и напортачить.

— А может ну его, уничтожим, да и дело с концом.

— Нет. Хотя бы один настоящий крестраж должен остаться. Два, если еще учитывать Нагайну. Остальными займемся после убийства Альбуса. Их осталось то, чаша, да диадема.

— Будем по старинке уничтожать? — Мальсибер хмыкнул.

— Рей, не нервируй меня. У нас Темных больше, чем во всем мире. И вообще, ты ими и займешься.

— Что? — Рей подпрыгнул.

— Ничего. Я тебе много раз говорил про инициативу и её сложные взаимоотношения с инициатором.

— Сев, ты чего злой такой?

— Я нервничаю, ясно. Я что нервничать не имею права?

— Имеешь. Нервничай в своё удовольствие, только на меня кидаться не нужно. А насчет медальона я придумал, не нужно следилку, поставим на него легенькие чары обнаружения, которые мамочки на детишек ставят, чтобы чадо не потерялось. Нам же только путь отследить нужно и у кого он осядет.

— Ладно. Думай и осуществляй.

Весь следующий день я провел как на иголках. Альбус заверил меня, что сделает все для того чтобы выглядеть так, будто вот-вот испустит дух. Когда я спросил, как он этого добьется, то ответ меня вогнал в ступор:

— Я выпью зелье забвения, которое Том в чашу налил, — пожал плечами крестный. — Для меня оно все равно что лимонад. Ты же знаешь.

— Я-то знаю. А ты не думал о том, что Поттер может оказаться не совсем идиотом и поинтересуется у бывшего преподавателя трансфигурации, а точно ли необходимо, чтобы это зелье выпил именно человек, а ни какое-нибудь другое живое существо? А? Ты об этом подумал? Трансфигурировать неживое в живое — четвертый курс и Минерва не слезает со своих учеников до тех пор, пока у них все бокалы хрюкать не начинают.

— Я не думаю, что находясь в столь зловещем месте, погруженным в тайну, которая вот-вот приоткроет свою завесу мальчику...

— Альбус! — не удивлюсь, если я взвизгнул.

— Нет. Гарри не задаст себе этот вопрос. Я постараюсь сделать так, чтобы не задал.

— Ты еще постарайся сделать так, чтобы он не запомнил всех характеристик зелья, и не описал их Грейнджер. — процедил я. — А то вопросы могут в итоге возникнуть.

— Не возникнут, — Альбус усмехнулся. — Вот ответь мне, как Мастер зелий. Ты сам варил это зелье для Тома?

— Нет, я вообще редко что варил для него.

— Хорошо. А ты помнишь, как выглядит то, что налито в чашу?

— Альбус, я не приглядывался. У меня другие задачи были, — теперь я говорил устало. А крестный просто фонтанировал хорошим настроением. Ну, еще бы, его сегодня убьют, а он уже такие шикарные поминки для себя любимого приготовил. — Ребята взяли образец и оттащили в лабораторию, а Фламель мне тогда сказал, что это именно зелье забвения.

— Хорошо. Тогда скажи мне, Мастер зелий, а какие внешние признаки этого зелья?

— Зачем? А, ладно: оно прозрачное, голубоватое, и тягучее.

— То есть, оно не темно-зеленое и похожее на кисель? — уточнил Альбус. Я уставился на него. — Видишь ли, зельевар из Тома всегда был неважный. Как ему вообще удалось требуемых характеристик добиться. Неудивительно, что он домовика у Регулуса одолжил, чтобы проверить. Наверняка сам был неуверен, что за хрень у него получилась.

Я только покачал головой. Если это так, то это несколько упрощает дело.

— Как вы изначального допуска добьетесь, без оповещения хозяина?

— Так же как и ты. Право вето крови Темного, — Альбус пожал плечами. Правильно, зачем что-то изобретать, если все уже изобрели до него.

— А...

— Нет. Ни у Гарри, ни у Тома вопросов не возникнет, — рявкнул Альбус. — У них не будет времени на вопросы. Они в шоке будут от хладнокровного убийства Альбуса Дамблдора человеком, которого он практически сыном считал. А потом все просто забудется.

— Хорошо, только не перестарайся.

— Сев! Иди уже готовься.

Я буквально вылетел из кабинета Альбуса, по дороге столкнувшись с Поттером.

Поттер пер тараном и даже меня не заметил. Неудержавшись, я подошел к двери и прислушался. Вначале шла малопонятная бубнежка Альбуса, а затем послышался крик Поттера:

— Снейп! Снейп, вот что со мной случилось! Это он донес Волдеморту о пророчестве, которое подслушал, затаившись под дверью! Трелони мне все рассказала!

Это называется упс. Приехали. Но это даже к лучшему. Теперь мальчишка поверит во что угодно. Значит главное, чтобы поверили те, кто пройдет в школу через шкаф.

— Только что! И ВЫ ПОЗВОЛИЛИ ЕМУ ПРЕПОДАВАТЬ В ШКОЛЕ! ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ НАТРАВИЛ Волдеморта НА МАМУ И ПАПУ!

Ему точно шестнадцать? Ах да, связь. Как же я об этой злополучной связи забыл-то? Я не стал ждать, что будет плести Альбус Поттеру в мою защиту. Там все ясно. Опять что-нибудь возвышенное и малопонятное. Знал бы ты Поттер, что я выбрал твою семью из трех возможных, знал бы ты, что намерено подставил их под удар, потому что думал, что одну семью все-таки охранять гораздо легче, чем все. И что пока Лорд был занят поисками, ничто другое его не волновало. Закон чисел жесток на войне. И если бы мне снова пришлось выбирать между тремя и парой десятков тех, кто мог погибнуть за то время, пока Лорд был одержим идеей найти Избранного, я поступил бы так же. В том, что случилось в Годриковой впадине в тот злополучный Хэллоуин виновато так много народа, включая твоих собственных родителей, что мое участие затерялось где-то в первом десятке. Это не избавляет меня от ответственности. Поэтому, Поттер, ты не будешь просто выброшен на улицу, и предоставлен самому себе. Твоей защитой будет заниматься лучший из лучших. А что будет дальше, потом решим.

На этой мажорной ноте я вернулся в свои апартаменты. Буквально сразу же сигнальные чары оповестили меня о том, что один из учеников оказался за пределами школы. В гостиной сидели Мальсибер и уже прибывший старший Малфой. Судя по их лицам, им тоже было не по себе.

Минуты текли со скоростью черепахи. Мы не разговаривали, лишь напряженно прислушивались к тишине ночного Хогвартса. Мы были готовы и все равно шум раздавшийся из коридора застиг нас врасплох. Что там происходит? Почему такой шум? Кого принесло из ставки Лорда?

Стук в дверь и взволнованный голос Флитвика, звавший меня по имени заставил вздрогнуть. Я вытащил палочку, одернул мантию, и направился к двери. Началось».

— Профессор, — обратилась к МакГонагалл Гермиона. — А все эти «допустим» все же появились у вас?

— О, дорогая, этих «допустим» было гораздо больше и я, кажется, уже отвечала на что-то подобное.

— Это не объясняет твоего желания убить Северуса, — хихикнул Альбус.

— Это был, как там Северус говорил? Ах да, «порыв». И я действительно хотела его убить. Мы весь год изгалялись, чтобы эти мерзкие Кэрроу ничего не заподозрили, а он все это время ни разу нам не помог. Мистер Уизли продолжайте.