Глава 11. Чудеса на виражах

Скорпиусу снова не удалось уснуть: непонятные, неясные образы метались в голове, порождая самый настоящий страх. Скорпиус не привык бояться. Отец всегда учил его быть сильным и готовым к миру, который точно не воспримет его с распростертыми объятьями. Только сейчас, на третьем курсе, Скорпиус стал понимать, что его отец – сильный человек; у него хватило духу признать, что его прошлое плохо скажется на будущем сына. Малфой-младший любил отца, но не всегда понимал.

Внезапно он уловил слабую возню на соседней кровати. Что опять не так с Поттером? Он встал и тихонько подошел. Полог был не задернут – Ал всегда жаловался, что ему душно с закрытым пологом, – и теперь Скорпиус видел, что Поттеру явно снился кошмар.

– Ал? – он аккуратно присел на краешек постели и, нахмурившись, похлопал Альбуса по плечу. Поттер никак не отреагировал, но затих. Скорпиусу внезапно стало холодно, словно мороз пробежал по коже. Он поежился и встал, чтобы вернуться под одеяло.

– Скорпи… – тонкая рука схватила его за запястье, удерживая на месте, – не уходи…

– А? – опешил Малфой.

– Сразу видно, что у тебя нет братьев, – фыркнул Альбус, приподнимаясь на локтях. – Просто посиди, – добавил он и замолчал.

– Скоро утро.

– Да, наверное. У нас здесь нет окон. Иногда я об этом жалею.

– Ты веришь в предсказанное будущее? – вдруг спросил Альбус, и по неясным очертаниям Скорпиус понял, что Поттер сидит, подтянув колени к подбородку.

– Не знаю… – Он залез с ногами, удобно прислонившись спиной к холодной стене.

– Мама верила. Она знала, что-то со мной случится. И я должен узнать.

– Зачем тебе это, Альбус Северус? «История существует, грядущее приходит в свое время». Николас Фламель.

– Надо. Просто поверь мне.

– В этой жизни никому нельзя верить, Поттер.

Альбус разглядел, как светлое пятно, предположительно, белобрысая макушка его друга, склонилось, спрятавшись в сгиб скрещенных рук. Секунду спустя Скорпиус почувствовал, как к его плечу прижалась голова Альбуса. Он вздрогнул и хотел отстраниться, но потом передумал: ощущение тяжести на плече было правильным, теплым.

– Это не твои слова, – неожиданно серьезно сказал Поттер. – Ты верь, ладно? Хотя бы мне.

– Я верю, – чуть слышно произнес Скорпиус, – верю. Давай спать, – прибавил он, неловко высвобождая плечо. – Завтра, то есть сегодня, все возвращаются. Будет шумно. Кстати, скоро квиддич.

– Это точно.



Джеймс Поттер как раз натягивал налокотники, когда в раздевалку вбежал Хьюго Уизли, комкая в руках гриффиндорский флаг и демонстрируя полную готовность к предстоящему матчу в виде узоров на щеках.

– Что? – ворчливо спросил Джеймс, который не любил, когда его отвлекали в столь важный момент. Подготовка к матчу требовала сосредоточенности, а Хьюго определенно нарушал размеренный ритм.

– Я… Джим, они что-то задумали…

– Кто? – нахмурился Джеймс и зубами потянул шнурок, туго завязывая защиту.

– Слизеринцы. Джим, я слышал, они говорили про тебя.

– Хью! – Джеймс оскалился и легко схватил маленького Хьюго за ворот мантии. – Что ты слышал? – вкрадчиво проговорил он. – Что?

– «Поттер сегодня удивится, когда собьем с него всю спесь». Ну, приблизительно так.

– И ты решил, что это про меня? Альбус тоже Поттер, Хью. Вполне вероятно, предупредить надо его.

– Я не... не подумал, – пролепетал озадаченный Уизли и вдруг ядовито произнес: – В любом случае тебя предупредили, Джим.

После чего, показав старшему брату язык, с воплем:
– Вперед, Гриффиндор! – умчался на поле.

Джеймс вздохнул, внимательно оглядел свою экипировку и, удовлетворенно хмыкнув, направился к выходу. В этом году пятикурсник Джеймс Поттер стал капитаном квиддичной команды Гриффиндора, но вот ловцом, к сожалению, быть уже не мог – не та комплекция. Он сильно раздался в плечах за последний год, прибавил в росте и стал выше своего отца. Как и предполагала мама еще три года назад, из Джеймса получился хороший охотник.

А ловец… Джеймс усмехнулся. У него сегодня первый матч и, по-видимому, для всех это будет большим сюрпризом, ведь имя гриффиндорского ловца до последнего держали в тайне, сохраняя интригу.

– Итак, сегодня на этом поле снова Гриффиндор и Слизерин! Команда Слизерина: капитан – Дэвид Эйвери, охотники...

Скорпиус с силой сжал древко метлы. Выяснить имя нового ловца не удалось, говорили, его назначили в последний момент, и теперь Малфой сильно нервничал, смутно ощущая какую-то тревогу. Ведь вся тактика сегодняшней игры сводилась к тому, что нужно как можно скорее вывести гриффиндорского ловца и капитана из игры. Именно поэтому играет Малфой, а не Поттер. Капитан слизеринской команды считал, что Поттер не сможет сыграть против брата. Одно дело – честная игра, другое – настоящая охота на бладжерах. Сегодня Слизерин открывал охоту на гриффиндорского храбреца, кем бы он ни был.

А Альбус не мог ничего с этим поделать: он в команде своего факультета, пусть и просто сторонний наблюдатель сегодня. К тому же Джеймс... Он очень надеялся, что Хью успел предупредить Джима…

– Спокойней, Малфой…

– Я в порядке, – механически отозвался Скорпиус и посмотрел Альбусу в глаза. В них он нашел поддержку и одобрение – это сейчас важнее всего.

– Я на трибуны. Давай, Слизерин, вперед.

Малфой кивнул и вылетел вслед за своей командой.

– Команда Гриффиндора: капитан – Джеймс Поттер.

Трибуны ревели, в глазах мельтешило от изобилия красного вокруг.

– Охотники: Ирбис Ролл, Луи Уизли…

– Весь Гриффиндор – сплошные Уизли, – ворчал рядом охотник – Забини.

– И ловец Гриффиндора, – все затихли в ожидании, говорили, даже гриффиндорцы не знали, кто будет ловцом, – Лили Поттер!

Тишина. Такая пронзительная бывает только перед взрывом, ревом, бурей... Она не заставила себя долго ждать – и вот уже трибуны рвали и метали, а Гриффиндор срывал голоса, вопя:

– Поттеры! Поттеры, вперед!

Альбус чувствовал, как мгновенно похолодели и стали влажными ладони. Лили… Маленькая родная и близкая Лили – под прицел бладжеров?! О чем только Джим думал? Идиот, какой же идиот… С другой стороны, если Ли сама захотела и прошла отбор, то, конечно, ее не остановить. Но ведь... О черт… слизеринская тактика, будь она проклята!

Игра началась по свистку мадам Хуч, которая выпустила снитч. Альбус жадно следил за мячиком. Он жалел, что не там, на поле. Но против капитана команды он ничего сказать не мог, а декан все еще находился в вынужденном «отпуске».

Скорпиус был сосредоточен и подтянут: скупые движения, точные броски вперед. Лили же, верткая и юркая, как маленькая птичка, кажется, постоянно находилась в движении; она появлялась то справа, то слева, и Скорпиус бросал тщетные попытки уследить за гриффиндорским ловцом, хотя постоянное мельтешение рыжих волос раздражало.

– Хочешь выиграть, Поттер? – вдруг крикнул он, снова замечая что-то красное справа.

– Я не просто хочу! Я выиграю, Малфой! – задорно ответила она и ушла в крутой вираж прямо к земле.

– Вот же… – поцокал языком Скорпиус и начал глупо улыбаться. Лететь вниз нет смысла. Снитч вынырнет сейчас вот... да... приблизительно здесь. Интуиция ловца еще никогда его не подводила. А Поттер делала слишком много движений.

Скорпиус перевел взгляд на поле и увидел, как два бладжера одновременно полетели в капитана гриффиндорской команды. Скорпиус помешкал долю секунды и камнем полетел вниз, ввинчиваясь в тяжелые зимние облака.

– Поттер! – заорал он и со всей силы толкнул Джеймса в бок, словно случайно, и тут же устремился вверх, ругая себя за опрометчивый поступок. Охоту на Поттеров можно считать открытой, а за двумя сразу Малфою не уследить.

Снова сосредоточившись на маленьком золотистом мячике, Скорпиус не заметил, как Джим Поттер упал на землю. Минус один.

Капитан слизеринской команды довольно усмехнулся. Ирбис старался изо всех сил увлечь внимание на себя, летая непростительно близко от раззадоренных слизеринцев, но у них теперь была вполне определенная цель.

Лили Поттер не так уж неуязвима, как казалось в первые моменты. Может, она просто немного устала…

– Поттер, идиотка, смотри по сторонам! – не выдержал Скорпиус, когда очередной бладжер пролетел в каком-то сантиметре от Лили.

Лили испугалась. Она не ожидала, что ей, вместо того чтобы ловить снитч, придется постоянно уворачиваться от тяжелых мячей. К тому же падение Джеймса, видно, выбило ее из колеи.

Скорпиус резко ушел вверх. Играть становилось все сложнее – начался снег. Крупные хлопья залепляли глаза, и игроки, как по команде, надели специальные очки.

Обзор резко сузился, но Скорпиус понял, что погоня за снитчем увела их достаточно высоко.

А еще он понимал: гриффиндорский ловец не отставал, а следовал за ним по пятам.

– Спускайся, упрямая девчонка! Свалишься!

Лили Поттер упрямо покачала головой и продолжила набирать высоту.

И Скорпиус даже успел восхититься ее упрямством, когда снитч вынырнул прямо у него под носом.

Скорпиус протянул руку и... схватил его вместе с Лили. Пальцы в перчатках сцепились намертво. Лили вскрикнула и отпустила руку, от неожиданности потеряв равновесие, завалилась набок и соскользнула с метлы, прямо на метлу Малфоя, которая оказалась чуть ниже.

– Лили! – крикнул Скорпиус и помог ей вскарабкаться позади него.

Метла Лили полетела вниз, и Малфою показалось, что это очень медленный, плавный полет, хотя на самом деле она падала с головокружительной скоростью. Сердце бешено колотилось, и Скорпиус только теперь понял, что снитч ускользнул.

– Вон он! – крикнула Лили за его спиной. – Скорпи, да вон же он, держи!

Скорпиус кинулся в погоню, ощущая всю абсурдность ситуации: они – основные противники – гоняются за снитчем на одной метле.

Когда они появились на поле, по трибунам прокатился вздох облегчения и тут же раздался смех. А когда ловцы кинулись вдогонку за снитчем, то и комментатор потерял дар речи, правда, быстро нашелся:

– Ловцы догоняют снитч! Он у Малфоя в руках! Случай неординарный… Я даже и представить не могу, как будут начислены очки…

– Отдай снитч... – прошептала Лили, когда они были уже у самой земли. – Мы вместе поймали.

– Да. Вот только кто-то грохнулся со своей метлы… Ты уже была вне игры, Поттер, – в привычной, чуть издевательской манере протянул Скорпиус. – Не ной. Ты хотела игры – ты ее получила.

Лили мгновенно надулась. Она не привыкла к резкому тону и к тому, что с ней кто-то не согласен. И она еще считала Скорпиуса нормальным и даже в чем-то симпатичным? Ничего подобного. Джеймс прав – заносчивые слизни. Неужели и Ал такой же?

– Малфой, отдай, – почти просила она и, толкнув Скорпиуса на землю, слетела следом и попыталась отобрать мячик у него из рук.

– С ума сошла?! Все уже, все…

– Ничего подобного!

У Лили был богатый опыт в нападении на мальчишек. Она царапалась точно так же, как с Алом и Джейми, но перед ней находился не ее брат, который всегда со смехом поддастся, а самый настоящий Малфой. Скорпиус резко схватил Лили за запястья; глаза сощурились, голос зашипел:

– Что, страшно?

Лили не могла пошевелиться – она была прижата к земле, и ей действительно стало страшно.

– Ни капли, Скорпи! – храбро ответила она и выдержала его изучающий взгляд. Малфой так близко, что она видела синие крапинки в голубой радужке его глаз.

– Скажи спасибо, что ты – Поттер, – процедил он, и вдруг кто-то резко отбросил его в сторону.

– Отвали от нее, Малфой! – Альбус Поттер ударил точно и метко – прямо в лицо.

– Ал! – взвизгнула Лили, недоумевая, как это Альбус так быстро оказался на поле.

– Из-за паршивого снитча ты готов был ударить мою сестру! – крикнул Альбус вне себя от ярости, пока подбежавшие однокурсники оттаскивали его от Малфоя – наглого, сплевывающего кровавую слюну и словно специально размазывающего по лицу кровь из разбитой брови.

– Да нет же! – попыталась возразить Лили, но ее уже никто не слушал.

Она повернулась на встревоженный гомон другой толпы, как раз чтобы увидеть, как на носилках уносили неподвижного Джеймса. Она застыла от ужаса, видя только грязную, со сбитыми костяшками руку, безжизненно мотающуюся из стороны в сторону.

– Альбус! – крикнула она со слезами на глазах и пробилась к брату, который сверлил глазами Малфоя так, что, казалось, тот сейчас задымится от поттеровского гнева.

– Что? – обнял сестренку он, чувствуя, как сильно колотится ее сердце. Испугалась. Он тоже испугался.

– Ты в порядке? – спросил он и тут же добавил: – Ты больше не будешь играть.

– Это ты так сказал? – фыркнула Лили.

– Да. Это. Я. Так. Сказал, – проговорил Ал, и в глазах его мелькнуло нечто, что заставило Лили Поттер съежиться и замолчать.

– Я в порядке, Альбус, – ответила она, называя брата полным именем, что случалось крайне редко и всегда выражало обиду, – но вот Джейми… Он без сознания…

– Пошли, – резко произнес Альбус и утянул ее за собой, подарив напоследок Скорпиусу злобный взгляд. Малфой приподнял разбитую бровь в ответ – и это выглядело по-настоящему жутко.

Возле больничного крыла было очень шумно – здесь скопилась куча народа, преимущественно Гриффиндор.

Альбус с Лили пробрались через толпу. На секунду Ал встретился глазами с встревоженной Розой, еще на секунду выхватил обеспокоенное лицо Хьюго, но больше всего его интересовал человек у самого входа. Он и не знал, что отец был здесь и смотрел игру.



– Да, я видела этот осколок, – согласилась Гермиона, – и ты тоже видел. И не один раз.

– А я и не отрицаю, – хмыкнул Поттер, – просто хотел посмотреть на твою реакцию.

– Удовлетворен? Реакцией? – Гермиона явно рассердилась. Она наконец засунула несчастную курицу в духовку так, что стальной противень подпрыгивал внутри.

– Вполне, – улыбнулся Главный аврор.

– Что обсуждаем? – в дверном проеме показался хозяин дома.

– Я не думаю, что тебе это понравится, – побледнела миссис Уизли.

– Мне последнее время мало что нравится, так что выкладывайте уже. – Он тяжело опустился на стул; за последние годы Рональд Уизли значительно прибавил в весе.

– Рон, я тебе все расскажу. Мне просто надо еще немного времени, – проговорил Гарри, миролюбиво хлопая друга по плечу.

Рон посмотрел на Гарри и подумал, что глаза Главного аврора выражали отнюдь не дружескую поддержку – в них ярость и боль. Мерлин, сколько же раз он видел в этих глазах боль? Разве человек способен столько вынести?

Уизли вздохнул и чуть пожал теплые пальцы на своем плече. Все меняется, все уходит, но он – Рон, а это – Гарри – это то, что не изменить.

– Через полчаса будем есть, – проговорила Гермиона и села рядом с мужем. – Ты останешься? – кивнула она Гарри.

– Нет, я в Хогвартс. Сегодня у ребят матч, Гриффиндор – Слизерин.

– Поттеры атакуют квиддичное поле? – с сарказмом спросил Рон. Он был недоволен, что ни Хью, ни Рози не проявляли никакого интереса к квиддичу.

– Ох, точно, – Гарри сделал вид, что не заметил иронии, – как бы совсем не разнесли. Вместе с Уизли, – хитро добавил он.

Рон отвел глаза. Уизли, да не те. Ничего, вот приедет Хьюго на каникулы – и он вплотную займется спортивным воспитанием сына.



– Мистер Поттер, боюсь, новости неутешительные, – мадам Помфри мягко погладила Гарри по руке. Он сидел у кровати сына, вцепившись в свои волосы, и, казалось, с трудом воспринимал происходящее.

– Джеймс Поттер подвергался непростительному. Также я чувствую следы заклятия забвения.

– Что? – Главный аврор посмотрел на Помфри, и та испугалась – настолько пустыми были его глаза. В них была только злость. Отчаянная, всепоглощающая, абсолютная злость.

– Круцио? – спросил он побледневшими губами. Представить, что кто-то подвергал его сына пыточному заклятию, было выше его сил.

– Нет. Империо. И вы знаете правила, мистер Поттер.

Конечно, он их знал. Если выявлено применение непростительного к магу, то, вне зависимости от возраста, с ним работают легиллименты аврората. Ведь неизвестно, что заставляли делать волшебника. А в совокупности с Обливиэйтом…

– Я знаю, не волнуйтесь, мадам Помфри. Я сам проведу сеанс легиллименции.

– Вы уверены, что сможете сделать это бережно?

– Черт, Помфри, это мой сын. Неужели вы думаете, я позволю кому-то копаться в его мозгах?

– Как знаете, Гарри, – пожала плечами колдомедик.



– Не подходи ко мне, – предупреждающе сказал Альбус, завидев Скорпиуса в дверях спальни. Тот смыл с лица следы драки и теперь только разбитая кровоточащая бровь напоминала о недавнем инциденте.

– Я и не собирался, Поттер, – хмыкнул Малфой. – Нас вызывает Макгонагалл к себе в кабинет.

– Только не это… – недовольно произнес Джонатан. – Если из-за вас, придурков, снова снимут баллы…

– Не обобщай, Забини, – холодно сказал Скорпиус, – и вообще, ты забыл, кто выиграл сегодняшний кубок? Так я могу напомнить…

– Мы помним, Малфой, – ответил Нотт, – но снятые баллы вам не простят, учти.

– Разберемся, – буркнул Альбус и направился к выходу.

– Я бы в жизни не ударил Лили, – тихо проговорил Скорпиус в коридоре, – если тебе это интересно, конечно.

– Допустим, – в тон ему отозвался Альбус и развернулся к Малфою лицом.

– Я и не собирался ее бить, – повторил Скорпиус, приблизившись вплотную, – но из тебя, неугомонная зараза, отбивную сделаю, – прошипел он, и Альбус резко отшатнулся.

– Страшно, – усмехнулся Малфой. – Не смей распускать руки, Ал, – угрожающе сказал он и ударил Поттера наотмашь по щеке.

Альбус не остался в долгу и с кривой усмешкой достал из кармана мантии палочку.

– Ах вот даже как! – Скорпиус достал свою, и внезапно пьянящий азарт ударил в мозг, кипучей отравой пробежался по венам. Малфой изобразил дуэльный поклон, и Альбус ответил ему тем же, сверкая зелеными глазищами из-под взлохмаченной челки.

– Ректумсемпра!

– Протего! Инкарцеро!

Альбус с легкостью отразил удар, с восхищением отметив, что мамина защита действует. Он чувствовал похрустывание голубоватых, чуть заметных нитей, спрятавших в его в надежный кокон защитного поля.

– Драккл тебя задери! Поттер, ты накачан защитной магией под завязку. По-моему, легче будет дать в нос, – поигрывая палочкой, произнес Скорпиус.

– А ты попробуй подойди, – усмехнулся Альбус и взмахнул палочкой: – Ступефай!

– Убью же потом! Прекрати! – взвыл Малфой, ловко уворачиваясь от красного луча.

– Не убьешь! – задорно вскрикнул Альбус, но палочку опустил.

Скорпиус осторожно подошел к нему и, оказавшись на расстоянии вытянутой руки, схватил неугомонного за отворот мантии.

– Все, все, успокойся… – тихо сказал Поттер, поняв, что Скорпи разозлен не на шутку и действительно отделает его так, что мало не покажется…

– Я спокоен, Ал. – Малфой отпустил однокурсника и на шаг отошел назад. – Я и правда не сделал бы ей ничего плохого, веришь? – протянул он ему руку в знак примирения.

– Верю, – ответил Альбус, протягивая в ответ свою, – но к Макгонагалл идти придется.

– Ничего. Придумаем что-нибудь. Кстати, зелье готово. Может, это поднимет тебе настроение?

– Поднимет! – улыбнулся Альбус. – Еще как поднимет.

Глава 12. Личная тайна Джеймса Поттера

– Один… Только один. Но это скоро изменится, слышишь? Я соберу его. Я соберу Зеркало. Обещаю тебе. Сын Джинни думает, что сможет собрать его. Он столько спрашивал про него. Мне осталось просто дождаться. Ты же подождешь, правда?..



Солнечный луч неспешно пробрался в комнату с идеально белым потолком, пробежался, разбрасывая горсти солнечных зайчиков по склянкам и бутылочкам, скопившимся на небольшой прикроватной тумбочке. Замер на секунду в темных волосах мужчины, который сидел и пристально вглядывался в лицо лежащего на кровати мальчишки лет пятнадцати.

Мальчишка вздрогнул и открыл глаза. Увидев отца, он сразу подобрался и сел на кровати – что-то сильно его насторожило. Отец смотрел на него без улыбки, спокойно. Слишком спокойно. И задумчиво вертел в руках свою палочку. Такой привычки за ним раньше не водилось, и именно это прежде всего насторожило Джеймса Поттера. Его взгляд сосредоточился на палочке. Вперед, между пальцами, перекрутить – и снова... Почему-то эти простые жесты внушали ужас и панику.

– Джим? – тихо проговорил отец, внимательно наблюдая за его реакцией.

– Прекрати, пап... – сглотнув, ответил Джеймс.

– Прекратить что? – спросил отец, но палочку положил рядом.

– Ты понял, – хмыкнул гриффиндорец, тут же успокоившись.

– Понял, – отозвался Гарри. – Ты боишься этого жеста? Он кажется тебе знакомым?

Джеймс слегка поежился и промолчал.

– Джим, будет лучше, если ты сейчас расскажешь мне, а не другому аврору, правда?

– Какому «другому»? Ты же Главный…

– Это неважно, Джейми. Если ты не хочешь говорить со мной, то я могу пригласить Теда, к примеру.

– Я не помню, папа. Честно. Но мне стало страшно.

– Джим, послушай. Я должен сейчас кое-что сделать. Я ждал, пока ты проснешься. – Гарри протянул руку и дотронулся до мягких рыжих волос успокаивающим жестом.

– Что? – Джеймс почувствовал, что отец нервничает – и от этого стало нехорошо.

– Легилименция. Ты же знаешь, что это такое? Кто-то манипулировал твоим сознанием. Колдомедик распознала Империо и... Обливиэйт. Империо многоуровневое, то есть перед тобой ставили несколько задач. Не каждый маг может это сделать. Кто-то заставил тебя…

– Что?! – Глаза Джеймса стали почти круглыми. Он и не предполагал, будто в стенах Хогвартса такое вообще возможно. Да и сама мысль, что кто-то управлял его сознанием, внушала почти первобытный ужас. И тут же осознание – отец собирается проникнуть в его мысли, а значит… Вот черт! Джеймс мысленно застонал. Меньше всего на свете он хотел, чтобы отец узнал о его разногласиях с Альбусом, о его встречах с Индирой Кришт. И прочих подробностях насыщенной личной жизни.

– Нет, папа... не надо… – прошептал Джим, инстинктивно отклоняясь в сторону.

– Джейми, сынок… я не сделаю ничего плохого, верь мне. Мне тоже было пятнадцать…

– Верится с трудом, – покосившись на него, заметил Джеймс.

– Джим, прекрати. Не будь ребенком. Это серьезно. Боюсь, это связано с убийством слизеринского декана. Поэтому просто посиди спокойно и дай мне возможность узнать, какая тварь посмела отдавать тебе приказы. Легилименс, – произнес Гарри без предупреждения.

Образы, неясные тени... Квиддичное поле, резкий толчок в ребра и крик откуда-то сверху: «Поттер!». Дальше, назад, назад…

Первый в жизни поцелуй... Индира робко кладет руки ему на плечи и улыбается. Назад, дальше…

«Завидуешь, Малфой?» – злобный взгляд голубых глаз, обиженный – Альбуса. «Какая благосклонность от слизеринца?» – колючий, цепкий взгляд Драко Малфоя. «Не бывает бывших слизеринцев, мистер Поттер». «Ты не можешь поступить с нами так, Невилл!»

Еще дальше, крыльцо собственного дома. «Что, соскучился по Слизерину? Не терпится?»

И наконец… нет… не может быть… «Это только часть...» Кровь на земле… «Обливиэйт».

Отец легко снес блок, поставленный чужим магом: он скомкал его, словно лист мягкой бумаги, отбросил в сторону – и Джеймс все вспомнил. Он даже представить не мог, насколько страшно смотреть на себя со стороны. Насколько жуткой и неправдоподобной окажется истина.

«Джим, подойди… Да я не страшный, не гляди так… Империо! Ты принесешь осколок Зеркала Еиналеж. Твоя мать спрятала его в Хогвартсе. Принеси мне Зеркало, ты видел его, ты знаешь, что искать. Иди, Джейми. Выпей сначала. Умница. Теперь ты знаешь, куда идти. Хорошо, что ты не такой, как отец – помнится, его Империо не брало...»

Большая комната, всюду зеленая отделка, в углу – серебристо-зеленое полотнище. В камине умиротворяюще потрескивали аккуратные бревнышки, на небольшом столике – раскрытая бутылка вина.

«Мистер Слагхорн, там… ваши студенты снова подрались».

«Кто?» – старик сцепил руки перед собой и с удивлением посмотрел на мальчишку. Какого черта старший Поттер делает в подземельях? Драка? Снова... Он уже знал ответ.

«Скорпиус Малфой и Альбус Поттер, сэр», – медленно произнес Джеймс, но декан Слизерина не обратил на эту заторможенность никакого внимания. Он расстроился, что на его факультете снова драка, хотя эти двое сами разберутся, что к чему – они постоянно то ссорятся, то мирятся.

«Дуэль», – добавил Джеймс, отстраненно глядя сквозь профессора.

Дуэль… А вот это уже серьезно. Применение магии второкурсниками… Мерлиновы штаны! Что о себе вообще возомнил младший сын Поттера?! Да и Малфой хорош... Хотя Малфои никогда не были на хорошем счету у профессора зельеварения.

Кряхтя и охая (опять разболелась проклятая нога – военное ранение), Слагхорн встал и направился к выходу. Поттер послушно поплелся за ним, но в последний момент вернулся обратно.

Поисковое зелье безошибочно вело его к цели: отбросив пару склянок в сторону, Джеймс и не заметил, как поменял пузырьки местами. Наконец он нашел то, что искал – небольшой осколок с неровными краями. Ведомый Империусом, Джеймс Поттер несколькими взмахами палочки навел порядок в апартаментах декана и покинул помещение. Вечером он должен попасть в Запретный лес. Там его ждут.

– Папа… – потрясенно прошептал Джим, приподнимаясь с постели. – Папа… – повторил он, словно все остальные слова закончились.

– Тссс… – приложил палец к его губам Гарри. – Ты будешь отдыхать, и, извини, к тебе никого не пустят. Никто не должен знать.

– Нет… – не веря в происходящее, не веря своим воспоминаниям, Джеймс отрицательно покачал головой.

– Пап, – окликнул он Главного аврора, когда тот был уже на пороге.

– Да?

– Уж лучше Обливиэйт, – сказал сын и, закрыв глаза, отвернулся к стене.

Гарри промолчал, хотя в душе был с ним абсолютно согласен.



– И что мне с ним делать? – Альбус выразительно посмотрел на нечто темно-синего цвета в золотистом кубке, который протягивал ему Скорпиус.

– Пей, – непреклонно сказал Малфой.

– Гадость? – настороженно спросил Ал и брезгливо принюхался.

– Нет, солнце мое, сладенький сироп, – с сарказмом протянул Скорпиус и прибавил, скривившись: – Хватит, Поттер. Достал. Или пьешь, или я его выливаю. Вари сам потом.

– Ладно, ладно. – Альбус залпом выпил содержимое кубка. Что-то склизкое и холодное прокатилось по пищеводу и плюхнулось прямо в желудок, вызывая почти непреодолимые рвотные позывы. Ал закашлялся и запрокинул голову, словно боясь, что зелье польется обратно, так и не подействовав.

Вспомнив, что Скорпиус даже не поморщился, когда пил эту гадость, Альбус мужественно зажмурился и с опаской выдохнул. Неприятные ощущения прошли, лишь легкая горечь во рту напоминала о зелье.

– Что ищем? – поинтересовался Скорпиус, деловито копаясь в карманах мантии, проверяя, взял ли с собой все, что хотел.

– Зеркало. – Поттер порылся в своей сумке и достал рисунок осколка. С другой стороны листка он попытался изобразить часы из своего сна. Небольшие, аккуратные, с изящными резными стрелками.

Альбус точно знал, что они блестящие – и это обстоятельство очень важно.

Малфой изучил рисунок, задумчиво прикусил губу и вдруг рассмеялся.

– Ты что? – обиженно спросил Альбус; он-то причин для смеха не видел.

– Потом, – махнул рукой Скорпиус. – Есть у меня... догадка… – улыбнулся он с видом человека, которому известен какой-то важный секрет.

Почувствовав непреодолимое желание двигаться вперед, Альбус нетерпеливо посмотрел на друга, и мальчишки в один голос прикрикнули друг на друга:

– Пошли!

Это было очень интересное ощущение. Они безошибочно знали, куда идти. Синхронно поворачивали в одни и те же коридоры и в немом удивлении застыли перед дверью в кабинет Аберфорта Дамблдора.

– Что мы тут забыли? – неприязненно поморщился Скорпиус – недавний опыт общения с преподавателем ЗОТС нельзя было назвать приятным. Дверь между тем приоткрылась сама собой, и скрипучий голос тихо произнес:

– Вероятно, то, что искали.

Портрет Альбуса Дамблдора улыбался им со стены.

– Профессор Дамблдор, – восторженно прошептал Поттер. Еще в прошлый раз бывший директор Хогвартса произвел на него впечатление, и теперь он с нескрываемым восхищением рассматривал величественного старца, который и после жизни, только лишь своим изображением и тенью души, внушал спокойствие и желание доверять.

– Нехорошо, конечно, входить в комнату человека, когда его самого нет на месте, но, мне кажется, вас привела сюда серьезная причина. Не так ли?

– Так, – ответил Скорпиус.

– Зеркало, профессор. Нам нужно Зеркало Истины…

– Зеркало Истины, Альбус Северус, было нужно всем, и во все времена волшебники шли на многое, чтобы его собрать. Истина – слишком мощное оружие, чтобы его не желать. И слишком опасное, чтобы желать.

– Как это? – спросил Альбус, чувствуя, что они пришли сюда зря. Осколка здесь нет.

– Каждый хочет быть сильным и неуязвимым. Практически бессмертным. Зеркало выманивали обманом, прятали его составляющие, убивали… Не нужно его искать.

– Профессор, моя мать спасла меня. И я хочу знать, от чего. Я хочу знать истину.

– Моему отцу отказано в приеме Веритасерума, и он обвиняется в убийстве профессора Слагхорна. Я хочу знать истину.

Нарисованный Дамблдор вздохнул и сказал:

– Поисковое зелье – хорошая штука, но не стоит ему так доверять. Оно привело вас сюда… Но здесь нет ни осколка Еиналеж, ни Часов безвременья.

– Часы чего? – переспросил Поттер, удивленно распахнув глаза.

– Часы безвременья, Альбус, – ласково произнес бывший директор, – третья часть Зеркала Истины.

Символ времени и символ бесконечности одновременно. Они олицетворяют собой возможность видеть будущее.

Профессор прикрыл глаза.

– Эти? – вдруг спросил Скорпиус и вытащил небольшие аккуратные часы серебристого цвета. Круглые, со странными знаками на крышке, они были прицеплены к изящной серебряной цепочке.

– Именно, – кивнул нарисованный Дамблдор, загадочно улыбнувшись, закрыл глаза и сложил руки на груди. Было видно, что он больше ничего не скажет.

– Чего уставился?! – прикрикнул на оцепеневшего Поттера Скорпиус. – Я и сам не знал. Просто подумалось. Часы никогда не работали. Это мы с тобой еще на первом курсе нашли, на отработке, помнишь?

– Помню. Я тебя еще сорокой обозвал тогда. Почему ты не сказал, что у тебя есть часы? – обвиняющее спросил Альбус.

– Откуда мне было знать? – резонно возразил Малфой. – Пошли, пока профессор Дамблдор не вернулся. Зелье сработало, так или иначе часы мы нашли. Остался осколок. Может, его и нет в Хогвартсе. Сам подумай: если он был у твоей матери, то как мог оказаться здесь? По-моему, это тупик.
Скорпиус даже почувствовал некоторое облегчение от того, что все вот так закончилось. Но разочарование, что он так и не помог отцу, не смог отыскать артефакт, перевешивало все остальные чувства. Однако ко всем ощущениям примешивалось странное желание немедленно покинуть покои профессора. Похоже, Альбус чувствовал то же самое, потому как он вдруг резко потянул Скорпиуса за рукав мантии. И вовремя. В коридоре раздался звук шаркающих шагов, возвещающих о том, что Дамблдор возвращается в свои апартаменты.

Поттер быстро выхватил из кармана мантию-невидимку, с которой не расставался практически никогда, и слизеринцы пошли в комнату факультета.

В гостиной Слизерина царило оживление. В центре внимания была большая, упитанная сова, которая злобно поглядывала на всех желтым глазом и щелкала кривым, изогнутым клювом, демонстрируя серьезность своих намерений куснуть кого-нибудь за палец.

– Что здесь происходит? – недовольно пробурчал Альбус, проталкиваясь сквозь толпу галдящих однокурсников.

– Тут сова, – пояснила Дина, восторженно разглядывая птицу. У нее не было совы и никто не приносил ей почту. На рождественских каникулах дома разразился скандал: папа не хотел отпускать Дину в Хогвартс, а дед кричал что-то о дурной наследственности и о том, что «он так и думал». Но мама отправила ее сюда, заявив, что не позволит ломать ребенку жизнь. Если честно, Дина с ужасом ждала летних каникул: она знала, что приехать на второй курс сюда будет совсем непросто.

– Красивая, – улыбнулся Альбус. Он питал слабость к птицам и поэтому безбоязненно протянул руку.

Все затихли, но никто и не подумал предупредить однокурсника. Проклятая птица уже покусала многих в этой комнате, и теперь они с мстительным удовольствием наблюдали, как та же участь постигнет и Поттера.

Однако сова наклонила голову на другой бок, чем-то напомнив Альбусу Скорпиуса, и, тихонько ухнув, протянула лапку с привязанным письмом.

– Ух ты! – воскликнула Адель Забини. – А письмо-то, похоже, нашему Поттеру…

– Не нравится мне это, Ал… – прошептал Малфой в сантиметре от его уха.

Альбус аккуратно отвязал конверт и, оглядевшись, поинтересовался:

– И что, ей никто даже печенья не дал?

– Она мне чуть полпальца не оттяпала, Поттер, – пояснил Джон. – Какое «печенье»? Ее удавить надо. За непригодность.

Альбус внимательно посмотрел в темные, почти черные глаза Джонатана:

– Это тебя надо… – Он не договорил, так как его одернул староста:

– Не нужно выяснять отношения, Поттер. Тебе письмо – вот иди и читай его. А все остальные быстро разбежались по своим делам.

Альбус направился к любимому креслу в углу, скинул тяжелые надоевшие ботинки и привычно скрестил ноги. Скорпиус бесшумно подошел следом и уселся рядом на мягкий подлокотник. Они часто сидели так. И Альбус всегда залезал в кресло, а Скорпиус закидывал одну ногу рядом с Алом, а другую – на подлокотник.

– Что там? – спросил Малфой, нетерпеливо посматривая на Альбуса, который беззвучно шевелил губами над пустым листком. Видимо, письмо было зачарованно и прочитать его мог только Поттер.

Альбус взял палочку и прошептал заклятие видимости. На пустом пергаменте тут же проступили буквы, и Скорпиус смог прочитать послание. И пока он читал, чувствовал, как руки становятся ледяными, как начинает щемить где-то в груди от нехорошего предчувствия.

– Альбус… – прошептал он, – может, не надо?

– Надо, – упрямо качнул головой Поттер, скомкал письмо и точно метнул его в камин в центре гостиной. После чего встал и, кивнув Малфою, пошел в спальню.

Скорпиус только вздохнул.

Дина Дурсль внимательно проследила траекторию полета смятого пергамента и, как только третьекурсники скрылись в своей спальне, шустро подбежала к камину. Как и следовало ожидать, скомканное письмо до огня не долетело. Углы обгорели, но его еще вполне можно было прочитать.

– Акцио, письмо! – прошептала она, направляя в камин палочку. И тонко взвизгнула, когда опаленные края обожгли ее пальцы. Любопытство пересилило здравый смысл, и, развернув пергамент, Дина смогла прочесть:

«Если тебя интересует осколок Еиналеж, жду на поляне Запретного леса после отбоя».

Форум

Предыдущая глава