Если бы Альбус Поттер знал, что его ждет на Рождественском балу, ноги бы его там не было. Но так как обычно все пакостные события происходят неожиданно, то и младший Поттер пребывал в счастливом неведении.

За неделю до предстоящего мероприятия он успел получить новую мантию, которая на этот раз была немного меньше, чем нужно.

— Что б вас всех… — выругался Альбус Северус сквозь зубы, — неужели так сложно подобрать что-то по размеру?

Однако, повертевшись перед зеркалом, он решил, что первая все же лучше, если немного закатать рукава и попросить Розу уменьшить длину. Она наверняка может. И почему умные мысли всегда приходят не тогда, когда нужно?

Альбус с решительным видом отправился в Гриффиндорскую башню в поисках Розы Уизли. Розу он не нашел. Зато нашел Джеймса. Брат окинул его мрачным взглядом, но голос его звучал приветливо:

— Ал… что ты здесь делаешь?

— Розу ищу, — буркнул Альбус, про себя отмечая, что Джеймс и правда изменился: вытянулся, похудел, глаза его выражали странную тоску.

— Она в библиотеке. В гостиной я ее не видел, — ответил Джеймс, отворачиваясь.

Альбус пожал плечами и хотел уже двинуться дальше, но внезапное ощущение неправильности происходящего заставило его замереть на месте. Так не должно быть! Джеймс — его брат, его плоть и кровь. У него тоже умерла мама, его отец — Гарри Поттер, а сестренка — Лили. Они одинаковы во всем, и все, что их различает, — это глупая нашивка на груди и принадлежность к разным факультетам. Неужели это — пропасть? Основатели, вы ведь все знали, да? Зачем вы затеяли этот нелепый спор? Противостояние?

— Джейми? — позвал тихонько, словно боялся, что Джеймс услышит.

— Что? — почему-то шепотом откликнулся Джеймс.

— Я… — а сказать в сущности было нечего. Объяснить, что отношения дороже глупых предрассудков? Рассказать, как сильно скучает по нему, своему брату? Нет, это глубже и серьезней любых слов. Джеймс сам должен это понять.

— Да ничего, Джейми, я пойду, мне и правда Роза нужна, — имя брата позвучало ласково и грустно, словно Альбус внезапно стал старшим.

Джеймс коротко кивнул и проводил его задумчивым взглядом до поворота к библиотеке. Вот только Альбус ни разу не обернулся.

В библиотеке он не сразу нашел Розу: здесь было много народу, так как после занятий все стремились поскорей дописать эссе и подготовиться к урокам, чтобы освободить вечер.

Роза нашлась в конце стеллажей с книгами по трансфигурации (трансфигурация... эссе… не забыть бы), и она была там не одна. Рядом, усевшаяся прямо на пыльную полку, обнаружилась заливающаяся смехом Лили, а с другой стороны — Скорпиус Малфой, оживленно о чем-то рассказывающий.

И Роза, и Лили были поглощены его мимикой, жестами, заворожены и, похоже, покорены. Они смеялись, и даже Роза сдержанно хихикала. Альбусу стало обидно. Когда с полученным свертком он ушел в ванну переодеваться, то сначала и не понял, куда подевался Скорпиус, который ему ничего не сказал.

Альбус подчеркнуто невозмутимо прошел мимо, что-то фыркнув на приветствие Розы.

— Ал! — Лили с таким же веселым смехом повисла у него на шее.

Теперь уже не получится просто пройти мимо, как будто по своим делам. Скорпиус улыбнулся и смахнул с глаз светлую челку:

— Ну как?

— Что? — буркнул Альбус

— Мантия.

— А... да ничего... я вообще... трансфигурация…

— Да, ты знаешь, мы нашли кое-что интересное, — приветливо сказала Роза, — здесь хватит на несколько эссе. Мы даже можем сделать совместный проект. То есть представить небольшое исследование по теме: практическую и теорeтическую часть…

— Проект? — Скорпиус сощурился, и Альбус вздрогнул: он знал, что прищур не значит ничего хорошего.

— Может, это и будет проект, рыжая, да только ты здесь ни причем. Я никогда не буду готовить проект с гриффиндорцами, — из глаз исчезла беззаботность, теперь взгляд Скорпиуса выражал невысказанное презрение ко всему, что связано с Гриффиндором. Он вытащил большую, тяжелую книгу из рук замершей Уизли и развернулся к Альбусу:

— Ты идешь?

— Куда? — опешил тот.

— В подземелья. Проект готовить. Совместный.

Альбус посмотрел на Розу, которая еле сдерживала слезы, на Лили, удивленную и растерянную, и пожал плечами:

— Конечно.

В конце концов, это всего лишь дело выбора, а ему опять придется выбрать Слизерин и Скорпиуса Малфоя, который абсолютно не собирался никого обижать, а просто не умел общаться по-другому. Придется научить.

— Извинись, — пальцы Альбуса сжались на дорогом шелке малфоевской рубашки.

— Нет.

— Скорпиус Гиперион, извинись немедленно!

— Нет. Это правда, Поттер. Совместного проекта с Гриффиндором не будет.

— Пусть. Мне все равно, что там будет на трансфигурации, но ты обидел Розу. И Лили.

— Поттер, — прошипел Скорпиус, заламывая руку Альбуса, отцепляя его от себя, — я общаюсь с ними, я даже могу смеяться с ними. Но твоя Роза должна понимать, что совместной работы быть не может.

— Раньше ты считал по-другому.

— Раньше… — Скорпиус вспыхнул и вдруг отвернулся. Альбус удивленно вскинул бровь: он не видел, чтобы друг когда-нибудь краснел.

— Короче. Ты идешь или нет? — зло спросил он, торопливо оглядываясь.

Альбус вдруг уловил в его голосе просьбу. Он усмехнулся и пошел следом. Скорпиусу придется поделиться своими мыслями. Непременно.

Когда слизеринцы спустились в гостиную, и Скорпиус устроился в кресле с книгой, Альбус небрежно присел рядом и, как бы невзначай, спросил:

— Ты не хочешь поговорить, Скорп?

— А? — Скорпиус перелистнул страницу, но шея в воротнике расстёгнутой рубашки покрылась красными пятнами, что не укрылось от дотошного Поттера.

— Не хочешь… — Альбусу вдруг стало весело, — с чего ты накинулся на Розу, Скорпи? — елейным голосом спросил Альбус, вытягивая шею, чтобы заглянуть в книгу, которую читал Скорпиус.

— Я не накидывался, — спокойно ответил Малфой.

— А ты уже пригласил на бал?

— Кого?

— Кого-нибудь… Розу, к примеру.

Красные пятна переместились на щеки.

— С чего ты взял? — голос прозвучал нарочито ровно.

— Ну, ты так забавно краснеешь…

— Запомни раз и навсегда, Поттер. Я могу смеяться с Уизли. Я могу общаться с Уизли, забывая про Гриффиндор. Я могу делать что-то с Уизли вместе, если мне это нужно. Но я никогда не приглашу Уизли куда-то. Пригласить можно только равных себе. Слизеринцев. Это же очевидно.

— Вполне, — Альбус уже смеялся в голос, — и как? Кого ты пригласил? Да никого. И не пригласишь, потому что просто не можешь…

— Я приглашу… я… — взгляд Скорпиуса метнулся по гостиной: казалось, он сам был напуган собственным решением.

— Забини! — позвал он, остановив свой взгляд на высокой смуглой Адель.

— Чего тебе? — Адель даже подошла, по пути гибко потянувшись, привстав на цыпочки.

— Пойдешь на бал? — вальяжно спросил Скорпиус, скользнув по изящной фигурке оценивающим взглядом.

— С тобой? — белые ровные зубы блеснули в улыбке. — Пойду.

Альбус с любопытством наблюдал за другом. Самодовольная улыбка, острый взгляд, бросающий вызов. Неужели и он, Альбус Поттер, такой же? Альбус невольно поежился, наблюдая, как Адель и Скорпиус смотрят друг на друга, усмехаясь, вызывающе.

Скорпиусу не нравилась Адель. Даже больше — он презирал ее, уж Альбус-то знал. Он презирал ее за ограниченность и излишнюю жестокость, за желание быть лучше любой ценой. Презирал и все же считал равной.

Альбусу же нравилась Адель. Нравилась, как может нравиться любая красивая вещь. Нравилась за кошачью грацию и гибкость, нравилась за живые темно-карие, почти черные глаза, нравилась и пугала своей бескомпромиссностью, забывчивостью, которую кто-то бы счел милой. Но он бы никогда не пригласил ее на бал, потому что боялся того, что она ему нравится.

А Скорпиус пригласил и теперь смотрел на нее так, как будто имеет на это право. Альбус небрежно шевельнул рукой, прошептав нужное заклинание так тихо, что никто этого не заметил.

Адель взвизгнула и подпрыгнула на месте:

— Ты наступил мне на ногу… — обиженно сказала она и улыбнулась. Вернее, приподняла верхнюю губу, обнажая белые зубы.

— Я не… — Скорпиус в растерянности оглянулся, а Альбус сделал вид, что наблюдает за игрой огня в камине, думая о чем-то своем.

— Я еще подумаю, Малфой, нужна ли мне эта неуклюжесть на балу, — она победно улыбнулась, словно выиграла какой-то спор, и ушла в комнату девочек.

— Не делай вид, что тебя интересует гармония огненной стихии, Поттер, — сквозь зубы процедил Скорпиус.

Альбус внимательно посмотрел в его глаза. Скорпиус не был зол или расстроен, в его сузившихся зрачках плясали самые настоящие черти, а, может, просто игра света? Альбус вдруг расхохотался:

— Она не нужна тебе, Малфой.

— Конечно, нет. Но мне надо с кем-то пойти, и Забини вполне подходит. Она достаточно привлекательна, чтобы составить мне компанию.

— Не в этом суть... не в привлекательности, — пробормотал Альбус.

— О, знаток душ… а в чем тогда же, Альбус Северус? В манерах, умении себя подать? Нет… дай-ка я догадаюсь — наверняка в душе, да? В любви? Сказок в детстве начитался? — почему-то голос Скорпиуса почти сорвался на крик.

— Не знаю. Не думал об этом, — Альбус пожал плечами, недоумевая, что так вывело друга из себя.

— Подумай, Ал. Ты можешь любить кого хочешь, но выберешь равную себе в итоге.

— Это кто так сказал?

— Неважно, — Скорпиус прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла.

— Но внешность — это неважно…

— Правда? — Скорпиус усмехнулся, не открывая глаз. — И вот идешь ты с такой как Дурсль, и все смотрят на тебя и жалеют. Тебя жалеют, потому что пригласить-то больше было некого…

— Что за чушь?

— Чушь? — Скорпиус резко открыл глаза и наклонился к Альбусу, — а спорим, ты бы не смог пригласить ее. Дурсль.

— Она моя сестра. Троюродная, кажется… или четвероюродная… короче…

— Не важно. Суть в ее внешности, верно?

— Нет. А вот и приглашу.

Какой черт дернул его это ляпнуть? Альбус хотел было сказать, что это шутка, что все не совсем так, и он, в принципе, согласен со Скорпиусом: кому не нравится видеть рядом красивую девушку?

— Хорошо, — тягуче протянул Скорпиус, — ты появишься с Диной Дурсль на Рожденственском балу, а я напишу для тебя эссе по рунам. Но если нет… не видать тебе зачета, ты же никогда не напишешь это эссе.

— Идет, — сказал Альбус, даже не раздумывая. В конце концов, эссе — это серьезно. А что Дина? Они неплохо друг друга поняли летом за те три коротких дня, что провели у него дома.

* * *

Дина смотрела, как снежинки оседают на холодном парапете Астрономической башни. Здесь, наверху, было очень холодно. Так холодно, что, казалось, будто воздух искрится перед глазами серебристым инеем. А Дине хотелось, чтобы этот морозный воздух заморозил ее изнутри, выморозил все то магловское, что в ней есть. То, что мешает ей быть своей на Слизерине, то, что служит камнем преткновения все три года обучения здесь.

Тихие шаги застали девочку врасплох. Она не ожидала увидеть тут Альбуса Поттера. Честно говоря, она побаивалась его отца, а Альбус был очень на него похож. Она робела и перед Поттером-младшим и старалась скрыть свою робость за наглостью и даже некоторой развязностью, будто хотела подчеркнуть, что такая же, как и все они, что тоже заслужила право носить серебристо-зеленый шарф и нашивку с витиеватой, словно шипящей, литерой S.

— Дина? — спросил Альбус и подошел ближе.

Дина натянула на голову капюшон и отвернулась. Ей не хотелось, чтобы кто-то нарушал уединение, ведь это — только ее уголок. И она не собиралась его ни с кем делить. Тем более с Поттером.

— Что? — неприветливо откликнулась Дина, поворачиваясь к Альбусу и изучая его светлыми глазами насквозь. Ее глаза не были голубыми и серыми тоже. Какой-то водянистый невыразительный оттенок.

— Пойдешь со мной на бал? — просто спросил Альбус.

Дина замерла. На бал? Ее приглашает Поттер? Да она вообще не собиралась на этот их бал. Но вдруг нестерпимо захотелось надеть красивое платье и пройтись по залу под руку с элегантным молодым человеком. Как принц из сказки, которую ей читала мама давно. У принца белокурые волосы и красивые глаза, он очень ровно сидит в седле на белоснежной лошади и живет в прекрасном замке, который снаружи похож на Хогвартс…

— Ну так что? — хриплый мальчишеский голос грубо вторгся в ее выдуманный мир, и Дина посмотрела на Альбуса. Темные вихры торчали в разные стороны, криво завязанный шарф одним концом доставал до пола, и его махровые кисти были изрядно грязными. Туфли тоже следовало бы почистить еще утром. Дина снова закрыла глаза. Прекрасный принц протягивал ей руку, предлагая забраться на свою невероятную лошадь.

Альбус Поттер не был похож на принца из сказки. Но он был участником Турнира, а, значит, той, кто пойдет с ним, выпадет честь первой появиться в одном из красивейших залов Хогвартса.

— Я подумаю, — ответила Дина серьезно, а Альбус коротко кивнул и убежал вниз.

Дина перегнулась через перила. Там, в ледяной дымке, принц как раз снял перчатку, чтобы протянуть руку своей милой даме и пригласить ее на бал. «Конечно, да!» — ответила принцесса, и ее щеки зарделись румянцем…

* * *

— Что это? — Главный аврор с подозрением изучил лежащий перед ним пергамент.

— Большая проблема, по-видимому, — пожал плечами Ролл, который делал отчет по последнему аврорскому рейду в Косом переулке. От рейдов не было никакого прока, но Главный требовал от подчиненных ежедневных отчетов, потому что боялся, что вот-вот откроется дверь или сова постучит в окно, и он узнает, что погиб кто-то еще.

Проблема, так некстати подкинутая Роллом, была действительно большой. Чистокровных продолжал убивать неизвестный сумасшедший.

— И снова никаких следов магии?

— Именно.

Поттер задумчиво покачал пальцем подставку для перьев на своем столе. Подставку подарила Гермиона, и она была с секретом. Внешне как будто обычная и даже не магическая, при более близком изучении она оказывалась серьезным амулетом от темной магии. Миссис Уизли считала, что темной магии и ее воздействия герою войны не избежать, а, значит, защита будет очень кстати. Но Гарри не думал, что какая-то безделушка сможет его и вправду защитить, если все-таки кто-то решит свести с ним счеты. Однако подставку не убрал и привык вот так покачивать ее указательным пальцем, поглаживая шероховатый бок.

Кто же этот неизвестный, что так беспощаден к волшебникам, имеющим сомнительный в нынешнее время статус чистокровности? Кто-то, у кого крышу снесло еще с войны? Кто-то, кто потерял близких? А может, это вовсе магл, каким-то образом узнавший про магический мир?

Ответов не было. Оставалось только одно. Выяснить, кто будет следующим в этой цепочке. Выяснить и предотвратить нелепые смерти.

Неизвестный, убивающий волшебников, и вырезающий на их лицах странную фразу, может и вовсе оказаться маглом… невероятно? Но ведь может же. Поттер почувствовал, что ему срочно нужна помощь аналитика и волшебника, связанного с маглами. И только один человек мог ему помочь. Как впрочем, всегда.

— Привет, всезнайка! — ласково сказал Гарри, шагнув из камина прямо в кабинет начальника отдела по работе с маглами.

— Привет! — Гермиона оторвалась от бумаг на столе и приветливо улыбнулась.

— Как ты? — спросили они одновременно и так же синхронно рассмеялись.

— Бывало и хуже, — усмехнулся Гарри.

— Да ладно, садись, и выкладывай, зачем пришел. Не просто же так со мной повидаться…

— Не просто так, — Гарри сел в кресло в углу комнаты: по-видимому, Гермиона отдыхала в нем, когда сильно уставала. Сама хозяйка кабинета подошла и тихонько уселась на подлокотник рядом. Стало уютно. Невероятно, невыносимо уютно. Так, что где-то внутри что-то оборвалось и рассыпалось в прах, так, что стало даже страшно. Такой страх всегда толкает на необдуманные поступки и фразы. Ведь ничего не должно переворачиваться внутри от того, что с тобой рядом лучший друг?

— Это может быть магл, — сухо сказал Гарри, невольно отстранившись от пушистого облака каштановых волос и легкого запаха цветочных духов. Джинни всегда предпочитала тяжелые ароматы.

— С чего ты взял? — Гермиона мгновенно включилась в работу, ей не нужно было объяснять, о чем речь, и про что только что думал Гарри. Было такое чувство, что она залезла к нему в мысли, прочитала все, что нужно и теперь готова, как всегда, разложить все по полочкам.

— Потому что я не чувствую магии. Никто из авроров ее не чувствует, понимаешь? Их режут. Вырезают это непонятное послание на лицах. Это же самый настоящий маньяк…

— Да. Который знает, кто чистокровный, а кто нет. Не смеши меня. Какой магл может знать все о волшебниках?

— Ну, тот, кто прожил в семье магов достаточно долгое время…

Гарри вскочил на ноги. Глаза его лихорадочно блестели. Гермиона тоже поднялась и стояла напротив. Она поняла.

И они одновременно выдохнули:

— Сквиб…

* * *

Когда заиграла красивая торжественная музыка, Альбус весь внутренне сжался. Нет, он не хотел, совсем не хотел появляться на балу. И дело было не в мантии с подвернутыми рукавами (укороченная головастой Розой, она смотрелась более-менее сносно), и даже не в Дине в странном платье ярко-желтого цвета, одного взгляда на которое хватало, чтобы понять — желтый ей совсем не идет. Дело было во всех этих людях, нарядных и ожидающих чего-то от него, Альбуса Поттера, от сына героя, от победителя первого этапа Турнира Четырех.

Он сжал зубы и стиснул руку в кулак. Дина, державшая его под локоть, с недоумением взглянула на своего кавалера: он был бледен и, похоже, очень разозлен. Но Дине было все равно — главное для нее сейчас было то, что она зайдет в зал первой. Она, Дина Дурсль, а не выскочка Забини или сдвинутая Лили Поттер.

— И открывают вечер по традиции участники Турнира! — раздался восторженный голос Макгонагалл.

— Пошли... — прошипела Дина, дергая Альбуса за рукав.

Альбус шикнул на нее и решил, что идти в зал все-таки придется… и ступил на натертый до блеска паркет. Нужно было сделать первый круг по залу с дамой, вместе с другими победителями, а потом начать танцевать. И это было ужасней всего — танцевать Альбус Поттер не умел. И сколько Скорпиус ни пытался его научить, ничего не вышло. Теперь краем глаза он мог видеть другие пары. Шицко Ченг был самым высоким, он шел, гордо вскинув голову, и его спутница Индира, тонкая и красивая, была ему под стать. Лисандр тоже казался Альбусу воплощением элегантности, как и его девушка, высокая и статная, с Хаффлпаффа, как и сам Скамандер.

Джеймс был вместе с Лили. Мрачный, он то и дело бросал выразительные взгляды на Шицко и Индиру. «А ведь он переживает», — понеслось в голове у Альбуса. Он как-то не думал, что его брат может кого-то любить и переживать. А теперь пришла жалость и желание как-то помочь, приободрить. А вместе с этим и злость на Шицко. Что, других девушек не было?

Это хорошо, что Джеймс с Лили. Во-первых, видеть сестру с кем-то было бы просто невозможным (убил бы…), а во-вторых, хохотушка Лили, такая необычно повзрослевшая и привлекательная в своем новом бархатном платье с открытой спиной, сможет отвлечь брата от мрачных мыслей.

Скорпиус Малфой и Адель Забини смотрелись… равными. Правильное слово. Как Скорпиус и хотел. И в этом была своя гармония. Язвительные, с ехидными улыбками, гордо вскинутыми головами, олицетворяя собой свой факультет в полной мере.

Альбус знал, что Скорпиус будет с ней до конца вечера, но, как только необходимость находиться на людях пропадет, он снова перестанет с ней разговаривать и замечать. Ну и придурок. Адель красивая.

И вот тут Альбус Поттер упал. Просто растянулся на полу, не заметив чье-то подлой подножки. Рухнул на пол, нелепо растопырив руки и хлопнув ими по полу, словно неоперившийся птенец, выпавший из гнезда.

Громкая музыка и смех окружающих звенели в голове единым шумом, от которого хотелось сбежать подальше. Нет, такого позора ему не пережить. Вокруг щелкали колдокамеры, журналисты «Ежедневного Пророка», присутствующие на торжественном мероприятии, торопились заснять столь неординарное событие.

Альбус резко поднялся на ноги и, грубо расталкивая присутствующих, с веселым хихиканьем галдящих ему вслед, протиснулся в угол зала.

Он не заметил, что за ним пробирается молоденькая ведьма, с самопишущим пером и колдокамерой, болтающейся на шее.