От автора: В этой части главы я решила немного поэкспериментировать над героями. Мой Эдвард всегда уверен в себе, уравновешен, не теряет самообладания. Белла вечно чего-то боится, не может принять правильных решений, зависит от других. Я решила, что будет полезно показать, как сильно внутреннее состояние героев зависит от обстоятельств. И… опять поменяла их местами. Мне стало интересно, что будет, если Беллу поместить в привычное ей окружение, в котором она смогла бы успокоиться и раскрыться, как личность. В то время как Эдвард окажется в некомфортных для себя условиях, совершенно новых и сбивающих с толку. Сможет ли он с достоинством выйти из трудного положения, как и всегда, или мы увидим некоторые новые его черты, о которых он и сам не подозревал? Проще говоря, это моя попытка показать, что Белла не такая уж и мямля, а Эдвард не такой уж и крутой. Что они просто люди, и есть вещи, над которыми они не властны.

Все более-менее наладилось. В основном мы мотались по Европе, переезжая, как только срок действия визы заканчивался. Белла никогда не жаловалась, легко привыкала к новым местам, и моя надежда, что она оправится, росла. Конечно, до выздоровления было еще далеко. Но то, что с ней сделал отец, ожесточило ее, помогло преодолеть свой страх. Словно бы ей стало нечего терять. Все, за что она бралась, она делала с каким-то мрачным упорством: начиная с обеда и заканчивая выбором штор в квартиру. Если раньше она полностью полагалась на меня, то теперь не прочь была принять часть ответственности на себя.
- Я ужасно устал, - сказал я как-то раз по прилете в Манчестер. – Поехали в отель? – я протянул ей местную газету со списком агентств по недвижимости так, словно мне все это надоело до чертиков. Конечно, это была маленькая хитрость. И все же мгновенный энтузиазм Беллы меня удивил; я не думал, что моя уловка сработает настолько хорошо.
- Давай, я сама, - предложила она и достала телефон. Так уверенно, что я чуть не поперхнулся. Я был убежден, что мне придется самому намекнуть ей об этом, да еще уговаривать какое-то время помочь мне. Но Белла быстро разобралась с этим вопросом без моего вмешательства, и спустя несколько часов мы уже распаковывали вещи в уютной квартирке на втором этаже почти в центре города. Причем Белла умудрилась скинуть цену раза в два. Хватка у нее была явно от отца.

Как обычно, я сделал вид, что не замечаю перемен. Правда, теперь я мог повалить Беллу в постель и зацеловать до смерти, без объяснения причин. Она не была против.

Конечно, все не было просто. Белла по-прежнему запиралась в ванной иногда, скрывая от меня слезы. По-прежнему вздрагивала от прикосновений. По-прежнему винила во всех бедах себя, утверждая, что я напрасно трачу на нее время. По-прежнему не хотела борьбы против отца, одно упоминание о котором вызывало в ней неконтролируемую дрожь. А я делал все возможное, чтобы она поскорее справилась с этим. Медленно, по крупицам, я собирал осколки прежней Беллы, словно склеивал разбитую хрустальную вазу. Я должен был действовать очень осторожно, чтобы она не заметила моих усилий. Чаще всего я просто старался держаться обыкновенно, словно ничего и не произошло. Я знал: это заставит ее забыть о случившемся, постепенно. Любые мои попытки поговорить приводили к тому, что она моментально замыкалась в себе. Любые намеки на возможную борьбу злили ее. Она тщательно скрывала свою боль, и я уважал ее решение. Так ей было легче. Подыгрывая, я не обращал внимания на ее чувство вины, игнорировал ее приступы жалости к себе, будто слепой. Я мог улыбнуться, словно идиот, в тот самый миг, когда она готовилась терзать себя; рассказать анекдот или предложить сходить погулять. И я видел, что это работает: обескураженная моей легкомысленностью, Белла забывала о своих проблемах, отвлекалась от них, все реже возвращалась к ним. Продолжала жить, исцеляясь медленно, но уверенно.

Мне некогда было думать о том, что я тоже пострадавшая сторона: это ведь и моего ребенка убили тоже. Я был всецело нацелен на результат: в следующий раз, если Белла попадет в руки отца, она сможет дать ему отпор. Я научу ее быть сильной, чего бы мне это ни стоило. Я не уделил этому достаточно внимания раньше, наслаждаясь собственным счастьем, но сейчас я был твердо настроен исправить ошибку. Я был буквально одержим идеей сделать Беллу сильнее!
- Я взял билеты на турнир по боксу! – заявил я однажды, вернувшись из супермаркета. Совершенно случайно рядом с магазином обнаружился бойцовский клуб, и красивые афиши привлекли мое внимание. Я посчитал, что посмотреть на сильных, волевых людей, дерущихся между собой ради победы, будет полезным для Беллы.
- Бокс? – Белла встретила меня, вытирая полотенцем руки – в переднике и со смешно накрученным на голову черным париком, чтобы тот не мешал ей готовить. Ее лицо осталось серьезным, в нем не проявилось ни капли энтузиазма, напротив, она с сомнением дернула бровями. – Это что – драки? Насилие?
- Чемпионат среди среднего и тяжелого веса, - я говорил с азартом, надеясь, что моя заинтересованность подействует и на нее. На самом деле, мне было все равно, куда сходить, просто мне хотелось вытащить ее из дома, чтобы она хоть немного перестала грузиться и развлеклась. Обычно она отвергала любые мои предложения, но сейчас я все обставил так, будто это нужно мне, а не ей. Мужчины же любят бокс? А если Белла любит меня, она должна поддержать мою идею. Ради меня.

Я оказался прав. Белла рассмеялась над радостным выражением моего лица и бросила полотенце на стул, подходя, чтобы рассмотреть билеты в моих руках.
- Ты правда хочешь? – скривилась она с притворным отвращением, глядя на меня, как на чудаковатого взрослого, требующего подарок от самого Санты.
- Почему нет? Все равно дома сидим… – я сжал кулаки и сделал пару выпадов, подмигнув. – И там можно заработать… если повезет.

Улыбка Беллы стала настороженной.
- Это как? – потребовала она.
- Тотализатор. Поставим на одного из боксеров. И если он выиграет – деньги наши! Обычное дело, – я пожал плечами так безразлично, будто делал это раньше каждый день.

Белла закатила глаза.
- А я подумала, ты собираешься поучаствовать…
- Что? – я рассмеялся недоверчиво.
- С тебя станется, - укоризненно свернув билеты, Белла засунула их в мой нагрудный карман. – В цирк ты тоже зашел… посмотреть, - с сарказмом закончила она.

Я снова засмеялся.
- Ну нет, на ринг я не полезу, - пообещал я честно.
- Правда? – Белла не выглядела убежденной, но ее глаза смеялись.
- Правда, правда, - пробормотал я, привлекая ее к себе для поцелуя.

Мы были в клубе под красивым названием «Зажги звезду» в семь часов вечера. Это было огромное здание в четыре этажа, круглое, напоминающее гладиаторскую арену в Риме. Внутри все было украшено ярко и броско, плакаты висели повсюду: лица боксеров, фото поединков, имена… Вывески-зазывалы в кафе, игровые автоматы, казино… Чем-то это напомнило мне Лас-Вегас, компактно умещенный на пространстве нескольких этажей. Люди вокруг были настолько разными, что пестрило в глазах. От полураздетых спортсменов, тренирующихся прямо тут, в опоясывающем стадион холле, до странного вида проходимцев, шепотом предлагающих свои «услуги». Возможно, они имели в виду что-то запрещенное – наркотики, например. Но скорее всего, предлагали купить у них имя победителя, чтобы мы могли сделать правильную ставку. Я благоразумно отвел Беллу в сторонку от каждого из них.

Общее настроение было возбужденным. В воздухе витал азарт, скорее похожий на нервозное ожидание. Мне сразу же захотелось найти какое-нибудь уединенное местечко, чтобы подождать там до начала представления: возможно, кафе? Я чувствовал себя неуютно среди веселящейся разнузданной толпы, так откровенно предвкушающей бойню, хотя и понимал, что тут никто не собирается никого убивать, это всего лишь соревнования. Хм… а понравится ли мне бокс?

Белла же меня удивила. Пока мы ехали на такси, она заметно нервничала, и я переживал о том, сможет ли она тут отдохнуть. Но, едва мы вошли, она вздохнула и улыбнулась, и с интересом стала разглядывать все вокруг. Она отдала мне свою курточку, и вела себя столь естественно, словно ей тут абсолютно комфортно. Она не была испугана или расстроена, казалось, она забыла о проблемах. Мне удалось отвлечь ее! В самом деле!

Но я, наконец, нашел кафе.

До начала состязаний оставался час, и мы заказали себе по коктейлю. Вокруг было очень много народа, в основном мужчины, некоторые весьма суровой наружности. За соседними столиками они увлеченно обсуждали предстоящие поединки, называя имена боксеров, ни одного из которых я не знал. Одни ожесточенно жестикулировали и спорили, другие выпивали что покрепче, третьи тихо и серьезно разговаривали с таким видом, будто делятся тайной, как минимум, государственного значения. Все они выглядели очень… крутыми, у многих были огромные татуировки на руках и даже шрамы на лицах. Я ощущал себя здесь так, словно прилетел с другой планеты.
- Ну и что ты думаешь? – вопрос Беллы отвлек меня от разглядывания бара и его посетителей. – Как тебе тут? – глаза Беллы откровенно смеялись надо мной. Наверное, чересчур настороженное выражение моего лица позабавило ее.
- Немного напряженно… - признался я спустя пару секунд и взял Беллу за руку, чтобы больше не пялиться по сторонам. Но даже спиной я чувствовал: это место излучает опасность.

К моему удивлению, Белла, в отличие от меня, выглядела абсолютно расслабленной. Она спокойно откинулась на спинку стула, закинув ногу на ногу, и покачивала туфлей на высоком каблуке, попивая коктейль – так, словно бывала в таких местах всю свою жизнь. Ее серебристое облегающее платье открывало колени. На голове сегодня красовался черный парик, довольно хорошо подходящий для этого… места. Она выглядела яркой, блистающей и… уверенной.

Я покосился вправо и влево, заметив только двух женщин, кроме Беллы. Одна была около стойки бара рядом с полураздетым громилой в татуировках, и выглядела очень вызывающе в короткой юбке, едва прикрывающей ее трусы. Вторая была… официанткой.

Я начал сомневаться, что придти сюда было хорошей идеей. Мне стало казаться, что все вокруг смотрят на наш стол. На Беллу, точнее говоря. Мне это совершенно не понравилось. Мой взгляд скользнул вдоль восхитительной фигуры моей жены, и это сильно обеспокоило меня. Смогу ли я защитить ее в случае чего? Судя по лицам, которые нас окружают… нет. Моя работа была сопряжена с риском, и мне это нравилось, я никогда ничего не боялся… не боялся за СЕБЯ! Но сейчас я был не один… мне нужно было думать о Белле… и я никогда ни с кем не дрался, на самом деле. В тех случаях, когда мне приходилось применять силу, это было оправдано долгом службы. И я всегда знал, что это правильно, никогда не сомневался в том, что делаю. Гановер был тихим и спокойным городком по сравнению с Манчестером. И у меня не было личной жизни… до сих пор. Я чувствовал себя нелепо среди таких людей, как эти. Чужим. Для меня всегда все было просто: на работе я всегда знал, что делать, что говорить, как поступить, что предпринять… но сейчас я не был на работе. Впервые я не знал, как себя вести. И зачем я только купил эти дурацкие билеты? Театр подошел бы гораздо больше!

- Что такое? – серьезно спросила Белла, наклоняясь ко мне, когда я начал тереть переносицу, будто у меня разболелась голова.
- Все в порядке, - солгал я, хмурясь в коктейль, который стоял передо мной. Как так получилось, что я оправдываюсь вместо того, чтобы развлекать любимую, как собирался? Я же сам хотел попасть сюда, не так ли?

Пару минут Белла молча разглядывала меня, затем ее глаза снова повеселели.
- Ты никогда не был в бойцовском клубе! – обвинила она. В ее голосе звучала толика удивления и торжества, что она подловила меня.
- В таком грандиозном – нет, - попытался выкрутиться я, но ложь была слишком откровенной, чтобы Белла поверила. Она так заливисто рассмеялась, что ей пришлось прикрыть ладошкой рот.
- По крайней мере, - смеясь, сказала она, - теперь я уверена, что ты действительно не полезешь на ринг.
- Очень смешно, - поддразнил я язвительно, а затем указал на ее спокойную и непринужденную позу, изумляясь этому не меньше, чем она. - А ты разве была?
- Да, - она наклонилась ближе, смущенно пожимая плечами. Глаза стали виноватыми. – Отец иногда ходил на подобные мероприятия, я должна была его сопровождать. Так что я чувствую себя здесь… привычно. Хотя, я никогда не была там одна… я имею в виду, папа нанимал телохранителей, и если я хотела пройтись, то…
- Я понял, - перебил я ее, мне не нравились разговоры о телохранителях. Ее отец перестраховывался? Или такое место действительно опасно?

Белла взяла мою руку в свои, отвлекая меня, и немного покраснела.
- Я не хотела тебя обидеть… Мне всегда очень спокойно, когда ты рядом со мной, - она застенчиво улыбнулась, глядя мне прямо в глаза.
- Ну… - смущенно выдохнул я, сразу же теплея от ее слов и сжимая ладошку в ответ. – По сравнению с ними, - я кивнул вокруг, на эти горы разукрашенных мышц, - я просто ребенок. Не думаю, что я смогу что-то сделать, если…
- Успокойся, - перебила меня Белла и захихикала, и выглядела расслабленной и абсолютно очаровательной в мерцающем освещении кафе. – Они пришли развлекаться, как и мы. Им нет до нас дела.
- Не думаю, - проворчал я, скашивая глаза в сторону дальнего столика, за которым дымили сигаретами четверо мужчин, одетых в футболки цвета национального флага. – Вон тот в бейсболке уже несколько раз на тебя посмотрел.
- Не оглядывайся! – дернул я Беллу за руку, потому что она вознамерилась убедиться, что я не лгу. Было поздно. Белла обернулась, и я с нарастающим негодованием наблюдал, как парень на том столе, выпустив кольцо дыма, бесстыдно подмигнул моей жене.

Словно мое тело превратилось в лед.
- Белла, - процедил я раздраженно, и она посмотрела на меня. Ее лицо пылало, в глазах читалось крайнее смущение. – Может, нам стоит уйти?
- Ну нет, - удивилась она, тут же беря себя в руки. – Мы пришли развлекаться, и я уже хочу поставить свои деньги… на какого-нибудь бойца. Ты же этого хотел?
- Да, но… - я замолчал, потому что тот в бейсболке продолжал вызывающе пялиться на мою жену. Отвлекшись от того, что увлеченно обсуждают его друзья, он откинулся на спинку стула и продолжал разглядывать, его глаза спускались ниже, пока он неторопливо выпускал свой дым. Он не видел, что я сверлю его взглядом… или игнорировал это.
- Перестань смотреть туда! - Белла заставила меня отвернуться от того столика, ее ладошки легли на мои сведенные скулы, сильно – действительно сильно - удерживая мое лицо. Вот теперь она выглядела по-настоящему испуганной, я видел прежнюю Беллу под маской слетевшего с ее лица необъяснимого спокойствия. И в то же время в ее лице читалась странная решимость.
- Кажется, я погорячилась насчет ринга… - пробормотала она, перехватывая мой взгляд. – Эй, это просто бар. Он не собирается подходить или знакомиться или что-то такое, ты же видишь. Уймись.
- Он подмигнул тебе, - процедил я, хмурясь и с трудом заставляя себя глядеть только на Беллу. – И он продолжает смотреть.
- Это не преступление, - уговаривала меня Белла, страх в ее лице заставил меня смягчиться. Я был удивлен тем, что она взяла на себя обязанность успокоить меня, словно это я нуждаюсь в чьем-то руководстве. Она выглядела очень серьезной и непривычно зрелой, что, впрочем, не помогало мне отвлечься. – Это общественное место. Ты тоже разглядывал посетителей, ну и что.
- Но не так, - упрямился я. Мне все еще хотелось повернуть голову и убедиться, что тот урод с сигаретой занят своим столом, а не нашим. Белла заметила мое сопротивление, и ее руки напряглись.
- Эдвард, - прошипела она умоляюще, - я не хочу соскребать тебя с асфальта. Пожалуйста, я прошу тебя - не смотри на них!
- Тебе нужно было надеть джинсы и длинный свитер, - пробубнил я недовольно, желая увезти ее отсюда немедленно и переодеть. А лучше и вовсе не возвращаться.
- Хватит ревновать! – воскликнула она.
- Я не ревную, - возмутился я, собираясь доказать, что всего лишь беспокоюсь о ней, но в этот момент раздался тяжелый удар гонга, возвещающий о начале соревнований.

Первый тур был отборочным, чтобы посетители могли определиться, на какого боксера поставить во втором и третьем туре, решающем. На самом деле я пришел сюда, только чтобы отвлечь Беллу от проблем, я не собирался тратить деньги, по крайней мере, много денег. Лишь для развлечения - небольшую сумму, которую не жалко потерять. Выиграть действительно большие деньги можно было только в третьем туре, где ставки на лидеров соревнования высоки. Во втором же это было больше похоже на шутку: ставки небольшие, выигрыш тоже.

В зале было достаточно женщин, к моему удивлению, и я успокоился. Все кричали, скандировали имена любимчиков, растягивали огромные плакаты. Было жарко, потно… и весело. Мы спорили с Беллой, выбирая, на кого поставить. Я вынудил ее к соперничеству – так, чтобы мы болели за разных боксеров. Предугадать исход поединка было невозможно, и мы радовались, словно дети, когда выигрывал тот, на которого поставили я или она. В итоге мы ничего не проиграли, остались при своих.

Когда пришло время третьего тура, в Белле проснулся азарт. Осталось всего четыре участника, каждый из которых был достоин победы. Все четверо выглядели… устрашающе. Огромный массивный белый, весь татуированный сверху донизу, совершенно лысый, похожий на борца сумо. Непонятной наружности и очень красиво накачанный боец с дредами, завязанными сзади в хвост. Афроамериканец, огромный, словно скала, самый высокий и мощный. И азиат, который был ниже всех, но, тем не менее, тело которого было самым крепким и подвижным, на мой взгляд.

Мы спорили. Белла хотела поставить на азиата. А я не хотел ставить ни на кого, потому что это стоило пятьсот фунтов. В случае проигрыша получится, что мы просто подарили эти деньги. По сравнению со вторым туром, когда мы ставили двадцатку, играючи, сейчас все было серьезно, и я не был готов пожертвовать так много.
- Почему ты решила, что победит он? – удивлялся я, ведь это мог оказаться любой из четверки.
- Ну посмотри, - объясняла Белла. – В этом белом слишком много массы, он быстро потеет и теряет силы. Китаец даст ему сто очков вперед. Негр хоть и выглядит самым жутким, на самом деле неповоротлив из-за своего роста и размера, пропустит один удар – и конец. Единственную опасность представляет боксер с хвостом, посмотри, какие у него рельефные мышцы и свирепый взгляд. Но китаец отправлял в нокаут противников в первом же раунде, он точно самый крутой.

Меня поразила ее логика. Белла была права в своих наблюдениях, это казалось очевидным. Это заставило и меня присмотреться повнимательнее. Мы пришли сюда развлекаться, и я не относился к происходящему серьезно, но почему бы не копнуть поглубже.
- Не согласен насчет того, что с хвостом, - прищурился я. – Он позер, посмотри. Выставляет внешность напоказ. Ему главное – покрасоваться. Такой не может быть лучшим бойцом.
- Тем более, - воодушевилась Белла, – тогда мы точно должны поставить на китайца!

Я наблюдал какое-то время, как боксеры разминаются, как с ними разговаривают их тренеры. Как они общаются между собой. Потом нахмурился.
- Ты была бы права, если бы тут все происходило честно. Приглядись, - я показал пальцем на парня, что-то шептавшего на ухо одному из тренеров. – Это работник кассы, я видел его, когда ставил в прошлом туре. Что он говорит тренеру, зачем? Сообщает результаты ставок, я думаю. Все размышляют, как ты. Думаю, большая часть зала поставила на китайца, чуть меньшая на негра. Один из них вылетит в полуфинале, чтобы стало очевиднее, кто победит в финале. Все побегут ставить на него… и проиграют.

Белла смотрела на меня потрясенно.
- Так кто же, на твой взгляд, победит? Тот, что с дредами?
- Или белый, - пожал плечами я, разглядывая лысого и разноцветного из-за татуировок боксера. – Его тренер выглядит самым уверенным в себе. Посмотри, он просто сидит.
- Не верю, - фыркнула Белла, словно заключая со мной пари.
- Посмотрим, - улыбнулся я, притягивая ее, чтобы поцеловать. Она давно уже сидела на моих коленях, наслаждаясь зрелищем… и мной.
- Пойди и поменяй ставку, - услышали мы шепот слева от нас. – Все деньги. На Корна.

Мы повернулись, чтобы увидеть, как парень, сидевший слева, убегает в сторону кассы, сжимая в руке приличную пачку денег. Второй парень глядел на меня.
- Я подумал, вдруг ты прав, - улыбнулся он, потирая руки. – Я еще ни разу не выигрывал здесь.
- Я просто предположил. Я могу ошибаться, - ответил я, но тут свет погас, и начался полуфинал.

Затаив дыхание, мы смотрели, как татуированный Корн уделал негра, а китаец победил в схватке с «дредами». Все развивалось четко по моему сценарию, и когда начался финал, я был уверен, что прав. Первый и второй раунды засчитали за китайцем, которого символично звали Ли, и парни слева стали уже бросать на меня разочарованные взгляды. Как вдруг почти в самом конце решающего раунда Корн нанес сокрушительный удар правой снизу… и китаец беззвучно повалился на ринг. Все вскочили на своих местах… застыли потрясенно, пока судья считал до десяти. После чего торжествующе, под оглушительный ор зала поднял руку татуированного улыбающегося Корна вверх.
- Нет! – орал кто-то справа. – Не может быть!
- Пять тысяч! – орали оба парня слева. – Мы выиграли пять тысяч.

Белла смотрела на меня молча… восхищенно… но обиженно. Мы могли бы выиграть, гласило ее лицо, и я примиряющее ее поцеловал.

На выходе из зала ко мне пробился тот парень, что сидел слева. Его глаза горели, когда он полез меня благодарить. Он орал, перекрикивая возбужденную кричащую толпу, что не выиграл бы ни за что, если бы не я. И, когда пожал мою руку, стал совать в нее деньги.
- Держи, ты заслужил, - заговорщицки шептал он, когда от неожиданности у меня открылся рот. Несколько сотен? Бумажки чуть не вывалилась из пальцев.
- Спасибо, - сказала Белла, ловко подхватывая их. Она выглядела… довольной.
- Я надеюсь увидеть тебя здесь еще, - подмигнул парень прежде, чем скрыться в толпе. – Кстати, меня зовут Джастин.

Я поднял брови, глядя, как Белла засовывает тысячную купюру себе в карман.
- А что, - пожала она плечами. – Ты их выиграл! Считай, что их поставила я. Если бы ты не спорил…

В этот момент смеющаяся пьяная толпа налетела на нас, резко оттеснив Беллу от меня. Я пытался ее подхватить, но народу было слишком много. Она почти упала на пол, если бы не парень… в красной бейсболке, который ее удержал.

На него сверху навалился еще один – так, будто его толкнули. И упал бы, подмяв под себя Беллу и того парня, если бы я не подхватил его, шатающегося и нетрезвого, в последнюю минуту.

Все произошло в одно мгновение. Только что мы спокойно шли к выходу: мои руки на талии любимой, мы смеемся. И вот она уже в объятиях другого: лицо перепуганное, голова в опасной близости от деревянного настила. Я неотрывно гляжу на знакомую бейсболку. Парень ухмыляется близко в лицо моей жены. «О, извини», – говорит он, ничуть не смутившись. Сзади раздается смех его друзей. Я четко вижу их грубо разыгранный фокус, могу даже представить, как они спланировали его заранее. Я ни на секунду не поверил в случайность. Когда парень в бейсболке поднялся… медленно… все еще держа в руках мою жену… я был уже другим человеком. Зал исчез. Не было толпы, с шумом проходящей мимо нас. Не было его смеющихся друзей. Только он и я. И моя Белла… в его руках.

- О… это, кажется, твоё, - насмешливо изрек он, омерзительно улыбаясь, когда мы оба выпрямились, глядя прямо друг другу в глаза. – Держи.

Я почувствовал руки Беллы на своих предплечьях и ее горячий шепот:
- Все в порядке, пойдем. Пожалуйста. Пожалуйста.

Облегчение от того, что мерзавец наконец отпустил мою жену, было мимолетным, потому что я все еще видел дерзкий, вызывающий блеск в его глазах и насмешку в изгибе губ. Я оценил его как слабого противника. Он был ниже меня ростом. И не выглядел крутым, как многие здесь. Но с ним было четверо его друзей. Он знал о своем превосходстве, беззастенчиво пользуясь им. Он стоял так близко, что почти прикасался к Белле, жмущейся ко мне. Я пытался ее отодвинуть, но она цеплялась за меня… сильно. Упрямо вставала между нами. Было сложно соображать в таких условиях. Практически неконтролируемая, ослепляющая ярость и присутствие Беллы мешали мне разумно решить, что делать. Желание проучить наглеца вступило в противоречие с необходимостью защитить жену. Очевидно, я не мог рисковать, когда она со мной. Четверо на одного. И потом Белла останется одна… среди толпы.

- Твой друг что, немой? – отвратительно рассмеялся ублюдок, обращаясь к Белле, но глядя при этом на меня, и парни за ним ударили по рукам, гогоча, словно шайка идиотов. – Хоть бы спасибо сказал!
- Да он не местный! – кривляясь, выплюнул один из четверки. – Он даже не боксер, посмотри!
- Эдвард, пожалуйста, уйдем, - голос Беллы дрожал, ее руки пытались оттолкнуть меня назад, а затем она вдруг застыла, после чего почти закричала на меня: - Смс! Твой телефон пищит! – она повернулась, прижимаясь ко мне спиной, и, выставив вперед руку, уперлась ею в грудь нахала. – Пожалуйста, не надо… Оставьте его… - со слезами в голосе прорыдала она.

Это, наконец, включило мои мозги. Видеть, как она прикасается к ублюдку, да еще и умоляет его, было выше моего терпения. Я быстро оттащил ее назад, разворачивая от него.
- Ты не могла бы не лезть впереди меня?! – сердито и раздраженно прошипел я, именно ее присутствие мешало мне сосредоточиться. Страшно представить, что будет, попади она под чей-нибудь удар.

В ее глазах плескался ужас.
- Твое смс… - выдавила она дрожащим от страха голосом и сглотнула.
- Держи цыпочку покрепче, а то уведут! - рассмеялись позади.

Я начал разворачиваться, но Белла схватила меня за ворот и дернула на себя:
- Не надо, - бормотала она. – Он провоцирует тебя. Не слушай его, будь умнее. Уйдем. Просто уйдем.
- Эй, все разборки – на улице! – к нам пробились трое охранников и грозно глядели на всю компанию. – Аллен! – один из охранников обратился прямо к зачинщику в бейсболке. – Проваливай! Хватит!

Аллен, продолжая улыбаться, но теперь с совершенно невинным лицом, поднял руки в примиряющем жесте, послал в нашу сторону воздушный поцелуй и ретировался вместе с друзьями.
- С вами все в порядке? – обеспокоено спросил охранник.
- Все нормально, - кивнула Белла, и охрана тоже ушла. – Пойдем, - Белла потянула меня за собой.
- С тобой все в порядке? – опомнился я, когда она прижала меня к стене возле лестницы. Все мое тело окаменело от ярости, я еще вовсе не пришел в себя. Рука Беллы проворно залезла в задний карман моих джинсов и выхватила телефон.
- Все хорошо, - бормотала она, нажимая кнопки. – Он просто поймал меня.
- Он уронил тебя специально, - прорычал я мрачно, мои зубы заскрежетали от воспоминания.
- Мне все равно, - заявила она. – Я хочу привести тебя домой. Живым. – И с этими словами Белла повернула ко мне дисплей. «Просто уйди. Пожалуйста», – гласило смс, и я закатил глаза. Белла повернулась вокруг, словно искала скрытые камеры – наверное, опять думала, что Элис следит за нами прямо сейчас.

Сняв с руки куртку, я помог Белле одеться. Пора было убираться отсюда.

Толпа поредела, внутри оставались только те, которые разошлись по барам и казино. Мы медленно брели к выходу.
- Я не понимаю, - ворчала Белла, - как тебе удавалось выжить до встречи со мной? У тебя абсолютно отсутствуют тормоза. Ты хоть понимаешь, что их было четверо? Что ты собирался делать?
- По-твоему, я должен был спустить им это, сбежав?! Я не трус, Белла!
- О, я знаю это! Но лучше быть живым трусом, чем мертвым героем! – воскликнула она отчаянно. От убежденности в ее тоне и от этой расхожей фразы я не смог не рассмеяться.
- Белла, это просто смешно, они не стали бы меня убивать! Вокруг было полно свидетелей!

Белла театрально закатила глаза.
- Ну да, конечно, больница – это именно то, что нам сейчас нужно! – с сарказмом произнесла она, и я перестал смеяться, потому что она говорила правду. Я вздохнул, признавая поражение. В этот раз она повела себя гораздо умнее меня. Это было удивительно, ново… и такая Белла, ответственная, серьезная и уверенная, нравилась мне. Может, поход в клуб и не был такой уж плохой идеей, раз позволил Белле почувствовать себя сильнее, пробудил в ней что-то.
- Ну хорошо, ты права, - наклонившись, я оставил поцелуй на ее недовольно поджатых губах. – Спасибо, что спасла меня… - ведь именно это она и сделала.
- Пусть это больше не повторится, хорошо? – проворчала она в ответ.
- Не уверен, что смогу сдержать себя, если тебя снова обидят, - признался я, помня всю силу собственного гнева. И он до сих пор не исчез. Просто удивительно: будь я один, вряд ли меня задело бы хоть слово, я попросту проигнорировал бы задиралу, посчитав его обычным идиотом. Но, когда дело коснулось Беллы, я полностью потерял контроль. Ее настойчивость оказалась очень кстати, удержав меня от большой глупости.
- О, Господи! – воскликнула Белла, и сначала я подумал, что это относится к моей реплике. Но затем я увидел ее лицо, и оно было настолько испуганным, что я невольно посмотрел вперед, сквозь стеклянные входные двери, чтобы понять, что привело ее в ужас.

Все четверо стояли в пяти метрах от входа, прямо около стоянки такси. Машина с шашечками, затормозившая рядом с ними, их не заинтересовала. Они поджидали явно не ее.

Я раздраженно выдохнул. Мои руки непроизвольно сомкнулись вокруг Беллы: я гадал, каким образом мне усадить ее в такси, минуя подонков. Быть может, сначала стоит выйти одному…

Я почувствовал, как Белла взяла меня за руку, и как сильно ее пальцы сжали мою ладонь, и понял: она ни за что не отпустит меня. Если драка произойдет, она ввяжется в нее вместе со мной. Мне это совершенно не понравилось.
- Эдвард, нам нельзя привлекать внимание! – твердила она, пытаясь достучаться до меня. – Ты же не хочешь угодить в полицию?

Она была права, конечно же. Не было ничего важнее ее безопасности в этот, и любой другой, момент. Если мы привлечем внимание, нас могут узнать.
- Просто сядем в такси, - согласился я, потянув ее вперед.

Нужно было пройти всего каких-то пять метров. На этот раз я игнорировал компанию. Я заметил на перекрестке метрах в тридцати отсюда полицейского, а у дверей клуба стояла охрана. Этот Аллен – блефует. Он ничего не будет делать здесь.

Как я и думал, нам даже не попытались преградить дорогу. Но ничто не мешало им открыть свои грязные рты. «Эй, цыпочка, посмотри на меня, я тоже хорош! Я могу быть милым… когда хорошенько выпью». «Мм… какие ножки. Я не прочь закинуть их к себе на плечи!» «Поедем ко мне, я покажу тебе кое-что…» И прочие мерзости, включая самые отвратительные предложения, не слушать которые было очень тяжело. Все это сопровождалось отвратительным смехом и телодвижениями.

Я открыл дверцу такси, но Белла отчаянно сопротивлялась, пытаясь впихнуть туда первым меня. С огромным трудом мне удалось опустить ее на сидение, она смотрела на меня так, словно видит в последний раз. Словно сейчас такси сорвется с места и увезет ее от меня. Она вцепилась в мою руку. В ее глазах читался ужас на грани безумия. «Садись», - шептали губы.

- Аллен, хоть поделись, какая она на ощупь? Ты обещал узнать это для нас!
- У нее отличная задница! – провозгласил Аллен, и это стало последней каплей. Я выпрямился, чувствуя в себе силы поубивать весь мир. Я вспомнил синяки на округлом и нежном бедре любимой - следы насильника - и больше не мог ни о чем думать. Я ослеп от ярости.

Белла дернула меня вниз с такой силой, которую нельзя было ожидать от нее.
- Сядь! – прошипела она, рывками втаскивая меня внутрь. Перегнувшись, она захлопнула за мной дверь. От того, что мое тело сковало гневом, я почти не мог сопротивляться. Я слышал, как она назвала таксисту наш адрес, и видел, как мы проезжаем мимо ухмыляющихся физиономий, ненавидя их всей душой.
- Черт возьми! – прорычал я с досадой. – Белла…! – она должна была позволить мне ответить им!

Она молча сжала мою ладонь, до боли, ее дыхание было быстрым и тяжелым. Она действительно испугалась.

- Это местная шайка, они устраивают тут драки почти каждый день, - сказал таксист сочувственно. – Вы еще легко отделались.

Я выдохнул и притянул Беллу в объятия, потому что ощущал, как сильно ее трясет. Я заставил ее усесться на мои колени, и после этого поцеловал. Я чувствовал себя виноватым во всем этом. Ведь это же я купил билеты, не узнав даже, что нас ждет внутри. И я вел себя, как умалишенный, чуть не вступив в заведомо проигрышную драку прямо у нее на глазах. Страшно представить, что было бы потом… потому что одолеть четверых я не смог бы при всем моем желании… Как жаль, что я не обладаю силой супермена… или хотя бы кусочком умений тех спортсменов, которые были сегодня на ринге. Я бы смог защитить любимую от всего… и даже от ее отца.

Мы ввалились в дом уже за полночь. Не включая свет, Белла напала на меня с поцелуями прямо в прихожей. Ее губы терзали мои с таким отчаянием, словно она действительно чуть не потеряла меня. Она так боится за меня! Я чувствовал ее страх, ее заботу в каждом жесте, когда она гладила мои напряженные плечи и целовала в сжатую челюсть.
- Успокойся, - твердила она тихо.
- Он сделал тебе больно? – требовал я. Клянусь, если увижу завтра синяки, я вернусь туда, и она меня не остановит!
- Он поймал меня. Больше ничего. Забудь это, - ее пальчики проворно забрались под свитер и ласкали мою грудь, а губы прижимались так нежно, и в то же время страстно, что я начал терять голову. Она решила отвлечь меня и, что удивительно, ей это удавалось.
- Не думаю, что смогу… - проворчал я, воспоминания так и крутились перед глазами, раздражая… - В следующий раз, будь добра, не лезь вперед!
- В следующий раз?! – почти взвизгнула она. – Эдвард, мы больше никогда не пойдем с тобой туда! И вообще никуда, где может произойти подобное!
- Согласен, - на этот раз я сам поймал ее губы, потому что Белла резко остановилась. – С этих пор ходим только в театры! – мои руки скользнули вдоль всей линии ее стройной фигуры, сверху вниз, очерчивая округлости сквозь тонкое струящееся платье, задерживаясь на упругой попке… мои челюсти сжались, потому что я все еще помнил те слова… Ублюдок!
- Перестань! – прошептала Белла, сразу же заметив мое напряжение. Она подняла мне свитер, чтобы снять его через голову. Он полетел вслед за курткой. Мое дыхание сбилось, когда мягкие губы заскользили вдоль моей шеи и по ключицам. Зубы сильно прикусывали кожу, и я зарычал от охватившего меня сильнейшего возбуждения. Я сильно сжал ее попку, и Белла застонала, когда мои ладони переместились на переднюю сторону бедра, а затем двинулись вверх… медленно… Она даже не вздрогнула на этот раз, позволив им пропутешествовать по ее животу наверх… и снова вниз, касаясь чувствительного основания ног… она снова застонала, на этот раз мучительней, и укусила меня, больно.

Я стал задирать ее платье, совершенно не заботясь о ее проблемах, пока не обнажил живот. Наши губы слились в длительном поцелуе…
- И все же, мне удалось тебя отвлечь! Тебе понравились бои! – заявил я, игриво щипая ее за пупок, отчего она недовольно буркнула. – И заметь, ты забыла о своих проблемах! – я не мог не поддразнить ее, я всегда знал, что ее проблемы лишь надуманные. Маленькое отвлечение – и их как не бывало.
- Еще бы, - проворчала Белла, одергивая платье вниз, - где мне было думать о себе, когда приходилось следить за тем, чтобы ты не вляпался во что-нибудь! Кто-то же должен быть взрослым!

Я рассмеялся, но осекся и замер, вспоминая.

- Пойдем, - Белла взяла меня за руку и потянула в спальню. – Ложись, - приказала она. – Нет-нет, перевернись! – потребовала она, когда я завалился на спину, раскидывая руки.
- На живот? – я был удивлен.
- Да, да, - нетерпеливо подтвердила она.

Я перевернулся, все еще удивленный, и в тот же миг почувствовал ее вес, а затем пальцы, с силой мнущие мои скованные плечи.
- О… - только и сказал я, расплываясь в улыбке. Мои руки покорно легли вдоль тела. – Да…

Я закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями. Я не помню, делал ли мне кто-нибудь массаж раньше. Это было настолько восхитительно… что я забыл обо всем, теряясь в удовольствии. Кажется, я даже издавал мурлыкающие звуки.
- Я хочу, чтобы ты делала это каждый день! – приглушенно простонал я в покрывало. Я расслабился так сильно, что не мог поверить в это. Только несколько минут назад я с ума сходил от злости. А теперь мне было настолько хорошо, как никогда прежде. Пальцы порхали по моей коже, скручивая, сминая и потягивая, и тысячи мурашек бежали куда-то внутрь, в самые дальние уголки тела, даже в мозг. Волшебно.
- Я сделаю все, что ты хочешь, - ответила Белла, и ее слова теплом растеклись в моем осоловевшем мозгу. – Ты столько делаешь для меня, ты лучший. Я тоже хочу заслуживать тебя.

Я медленно развернулся на спину, приподняв и придерживая Беллу обеими руками, и уставился на нее в темноте. Меня смутили ее слова. Секунду помедлив, Белла продолжила творить то же волшебство с моей грудью. Я мягко остановил ее руки.
- Белла, тебе вовсе не обязательно что-то доказывать мне, - прошептал я. – Я люблю тебя просто так, а не за что-то.
- Но я хочу, - упрямо возразила она, и это был тот тон, поколебать который не могло ничто. Как и с умением готовить, это было нужно ЕЙ, не мне. Белла поджала губы и, высвободив руки, продолжила с того места, на котором я ее остановил. Мурашки продолжили свою работу, и я со стоном поражения уронил руки.
- Ну, ладно, - сдался я, устоять перед искушением лежать вот так каждый вечер было невозможно. Я закрыл глаза и добавил, когда пальчики спустились чуть ниже ребер: - Надеюсь, в перечень услуг входит массаж ВСЕХ частей тела, включая…
- Конечно, - сразу же перебила меня Белла, и я услышал щелчок собственного ремня.
- Вау… - обрадовался я, и мое расслабленное массажем тело тут же переключилось, заряжая каждую клеточку желанием.
- Лежи, - приказала она, укладывая назад, когда я попытался привстать и помочь ей снять с меня джинсы.
- Мне нравится твое сегодняшнее настроение, - я потерял собственное дыхание, когда почувствовал массаж… везде. – Очень…
- Я хочу быть уверенной, что этой ночью ты будешь слишком обессилен, чтобы уйти из дома, - проворчала Белла, перемещаясь вверх.
- Что..? – непонимающе пробормотал я и тут же забыл о своем вопросе, потому что почувствовал ее на себе, всю, а мягкие губы впились в мои. Парик отброшен в сторону, и я стянул резинку, чтобы длинные каштановые локоны рассыпались по моему лицу и плечам. Мои стоны, должно быть, слышали все соседи, и вряд ли я мог и дальше лежать смирно, когда Белла творила со мной такое. Я просто потерял голову, жадно наблюдая, как ее точеный силуэт поднимается… и опускается… в тусклом свете уличных фонарей, едва проникающем через окно. Я восхищался такой Беллой… сильной сегодня… уверенной. Мне хотелось, чтобы она была такой всегда… а не под воздействием временных обстоятельств… чтобы счастливое будущее, в котором больше не будет боли, наступило…

Ладони Беллы опирались на мою грудь, и я почувствовал ногти, царапающие кожу так сильно, что причиняли боль. Ее крики и глубокое, отрывистое, жадное дыхание стремительно толкали меня к краю пропасти. Движения становились необузданнее, и я зажмурился, не в силах удержать себя в сознании, если продолжу смотреть. Бесполезно, ощущения нарастали оглушительно, сметая все на своем пути. Я совершенно потерялся в пространстве и времени, только чувствовал, как огромная волна наслаждения накатывает на меня неудержимо и быстро.
- Белла! – выкрикнул я, надеясь остановить ее, чтобы перевести дух, но это заставило ее ускориться! И я сдался, окончательно теряя контроль, мое тело мне больше не принадлежало… Оно жило своей жизнью, сотрясаясь до кончиков пальцев, я даже не слышал собственного голоса.

Я лежал, уставившись в потолок, совершенно ошеломленный, когда разум начал возвращаться ко мне. Голова Беллы на моей груди – ее дыхание такое же тяжелое, как мое. Мне было настолько хорошо, словно в вены впрыснули наркотик. Полная эйфория. Беда в том, что я впервые не знал, хорошо ли Белле. Она заставила меня отключиться!
- Белла? – мой голос был под властью удовольствия, таким же слабым, как и все тело. – Ничего себе… - пробормотал я, шокированный.
- Я делаю вывод, что тебе понравилось, - тоном, наполненным глубоким удовлетворением, выдохнула Белла мне в шею.
- А тебе? – еле нашел в себе силы спросить я.
- Все хорошо, - она сказала это спокойно, умиротворенно, а затем начала подниматься. Я мгновенно очнулся, переворачивая нас обоих, чтобы Белла оказалась внизу. Ее глаза расширились, на моем лице расплылась ухмылка.
- Куда это ты собралась? – проворчал я.
- В ванную.

Я покачал головой.
- Не раньше, чем я сделаю с тобой то же самое, что ты со мной, - и я стал выпрашивать у нее поцелуи, короткими прикосновениями дразня ее губы, ища в себе силы на второй чудесный раз.

Белла захихикала, покорно расслабляясь в моих руках.
- Ну, ты ничего не обязан доказывать мне… - передразнила она меня. – Я люблю тебя просто так, а не за что-то.

Я засмеялся, счастливый. Мне нравилась такая Белла.
- Но я хочу! – пронудел я ее упрямым тоном, прижимая за задницу к себе. И с увлечением принялся возвращать долг.