Белла любопытно вглядывалась в спины вампиров, что охотились каждое воскресенье у утеса Кастер. Она не особо любила заниматься шпионажем, и еще меньше ей нравился сам вид клыкастых, но тот факт, что среди Калленовского клана были ее родители, менял ситуацию в корне. Конечно же, она пообещала Элис скрыться подальше, но как она могла пойти на такое, когда нашла тех, кого давно искала. Она до сих пор не верила в чудо, что с ней произошло. А ведь, вероятно, если бы тот бронзововолосый парень не спас ее от утопления, то вряд ли бы она пересеклась с семьей.

Девушка никогда особо не верила в счастливые концы, ибо считала, что единственный такой «happy end» наступит только с ее смертью. Мать и отец стояли от нее в нескольких десятков ярдов, а пропасть казалась огромной. И она знала это, знала и то, что счастье ей не суждено, поэтому наслаждалась просто их силуэтами вдали, словно иллюзией. Она только одного понять не могла, отчего они ее не замечают. Может, просто игнорируют? Ну, быть такого не может, чтобы за три дня, в течение которых она бессовестно наблюдала за создателями, они ни разу не заметили присутствие лишнего человека. Они словно играли в кошки-мышки, делая вид, что им нравится выступать в роли жертвы, а потом…

- А кто это тут у нас такой непослушный? – Белла чуть ли не взвизгнула, когда пара холодных рук скользнула по ее бочкам, и она медленно покатилась назад. Она резко затормозила пятками, пытаясь остановить нахала, что тянул ее на себя, но выходило не очень. Дампирша испугалась до чертиков, когда мимолетно бросила взгляд на вампира, потревожившего его, ибо он был размерами с огромного медведя: его ладони были размером с три ее, отчего руки держали тело блондинки так крепко, что вырваться не было сил. Но больше всего она удивилась, когда парень тоже отскочил от нее, будто увидев призрака, а затем завопил так громко, словно рупор. – Ты не Рози!

- Да, я не Рози! Как вообще можно так пугать человека? У меня чуть сердце в пятки не ушло! – Блондинка и забыла, что не так далеко от нее стояли ее родители, которые вмиг прискакали на крик их старшенького ребенка, а с ними и все другие их дети, в том числе и недовольные Брендон и Уитлок.

Белла пыталась глубоко дышать, но единственное, что у нее выходило, так это забавно «похрюкивать» от каждого выдоха через забитый нос. Они так все и стояли в тишине около минуты: родители в метрах пятидесяти, рядом с большей частью их детей, а она все еще в объятиях качка, который выглядел не менее растерянным, чем она сама. Она начала рыскать глазами в поисках хоть какой-либо вещи, которая могла ее успокоить, но как назло вокруг не было ничего скучного, или тихого, а только пугающие статуи-вампиры, окружившие ее со всех сторон. На секунду ей хотелось, как в детстве упасть на коленки и горько заплакать, но ухмыляющаяся физиономия парня-спасателя вывела ее из этого транса. Правда, дар речи до сих пор еще не вернулся. На выручку ринулась доколе незнакомая Белле девушка, с таким же цветом волос, как и у нее самой.

- Эммет, отпусти ее, а то я ревновать начну, - сиротка мимолетно прошлась взглядом по лику говорящей, отчего обомлела от восторга. Та была красивой, даже несмотря на красоту ее семьи, что потрясала всех и каждого, она выделялась. Белла даже не могла сказать, чем именно. Может, все дело было в пышных формах и взбитом теле, а, может, просто ее манера подать себя была необыкновенной. И она не понимала, как вообще ее можно было перепутать с такой красавицей. Ведь, наверняка, родись она на свет мальчиком, то сейчас ей стало бы душновато. – А вам, милочка, следовало бы поучиться манерам. Сколько можно шпионить?

Качек в секунду оказался у своей девушки, сразу кидаясь той на плечи. Он взвалился на нее, как Васька иногда прыгал на ее сына, когда тот был еще совсем козявочкой. Однако и сам кот был тогда размером с щенка, а вот вампир был воистину огромным. Блондинка даже на секунду испугалась, что он сломает «Рози», но она даже не содрогнулась, когда огромная туша повисла на ее плечах. У Беллы от такого даже открылся рот, она просто с минуту стояла и смотрела, как свирепый с виду парень, нежится в длинных локонах волос своей любви. Дампиршу не смущали и семь пар глаз, которые смотрят на нее, ее захватывала лишь безмятежность, что обуяла возлюбленными. Блондинка из Калленов ухмыльнулась, видя, что их визитерша, похоже, мало общалась с вампирами, отчего ее немного смущало их привычное состояние.

- А ты, наверное, и есть та, о ком Элис и Джаспер нам рассказывали всю Рождественскую ночь. Приятно познакомится, полукровка! – Роуз подошла к сиротке, как к зверушке в зоопарке, начиная рассматривать ту с ног до головы. Она даже ощущала что-то, напоминающее сочувствие, когда заметила, что девчонка стояла босой, в одних лишь резиновых тонких ботинках, которые могли уберечь только от влаги, но не от холода. Куртка ее тоже была тонкой, да и шапки не было, отчего уши заметно покраснели, но она держалась так, словно и вовсе не ощущала холода. – Скажи нам хоть свое имя, а то все молчат об этом. Мы уже с Эмметом начали ставки ставить на твое имя. – Вампирша осторожно провела пальцами по локону их гостьи, с интересом наблюдая, как та выпускать клубочки пара из носа при выдохе. Эдвард что-то рыкнул, стоя между его родителями. Он даже хотел подбежать и остановить сестру, но Карлайл схватил того за плечо, слегка откидывая назад, словно большой пес своего щенка.

- Придержи свои мысли, Роуз! Она тебе не игрушка, - Эдвард говорил так дико, что Белла и сама начала осознавать опасность. Та фраза на этикетке конфет до сих пор засела у нее в сознании, но до сего момента она не могла заподозрить кого-либо одного. Многие охотились на нее, сотни вампиров желали получить ее, Ваську и парнишку для исследований, но они испарялись прежде, чем враги бросались за своими желаниями.

И когда девушка подумала, что ей пора уходить отсюда, рык донесся со всех сторон. Белла знала, что это значит, хотя и не была профи в сражениях, особенно между вампирами. И этого она боялась. Тени двигались так быстро, что она и не могла понять, с какой стороны лучше начать защищаться. Ее окружили, загнали в угол и желали смерти. Но это не было планом, каждый из четверых нападавших действовал лишь так, как сам считал нужным.

От качка она увернулась легко – она в танце прошла вокруг себя, оставляя лишь снежный ветерок за собой. Лишь один пирует, а столько грации было в ее шагах, что вдали был слышан легкий очарованный вздох. Громила же не смог быстро остановиться от набранной им скорости, поэтому на несколько секунд был лишен движения. Оставались трое: Блондинка, Эльфийка и Солдат. Последнего она боялась больше всего. Роуз схватила ту за руки, но сиротка ловко подпрыгнула, делая сальто, от чего руки мраморной красавицы соскользнули, и та полетела прямо к своему мужу. В воздухе это выглядело захватывающим, особенно когда подол платья Розали развился в кружении, оставляя за собой легкий белый круг, пропитанного вуалью и орошенным лучами закатного солнца.

Белла хотела прекратить это. И она уже было начала говорить что-то, но кулак Эльфийки скользнул по ее щеке, как только она приземлилась на ноги. Пара слезинок позорно упала на белую кожу, а девушка только и сделала, что прикусила губу, продолжая защищаться. Элис была сильна благодаря своей силе, поэтому слепые удары той были непочем. Коротышка знала, куда ее соперница будет бить, знала и то, сколько она продержится, хотя и видеть ее было не легко. Все видения были настолько абстрактными, что иногда и вовсе пропадали. Такое же было и в случае с оборотнями, но Элис все же нашла способ разглядеть хоть что-то. Это ей помогало первые десять секунд, но потом что-то пошло не так, а Белла смогла таки задеть Брендон. Коротышка отскочила на несколько метров.

Сиротка быстро перевела взгляд на то место, откуда должен был надвигаться главный ее враг, но ничего, кроме рассеянного взгляда матери она не видела. Та просто стояла, как вкопанная, наблюдая за тем, что сотворили ее дети – те, кого она холила и лелеяла, чтобы как-то залечить душевную рану. Конечно, Эсме бы вряд ли догадалась, что напротив стоит ее ребенок, одетый в грязную одежду, снятую с мертвеца, перебитый весь палками, что подставляла ему жизнь, но все же ее кровь и плоть. Они встретились взглядами лишь на один момент, но этого хватило, чтобы вампирша увидела столько боли в почти еще детских глазах, сколько она не видела ни у кого из членов своей названной семьи. Послышалось, как ветер рассекает что-то, отчего блондинка перевела свой взгляд на этот тихий свист: Джаспер, которого пытались удержать Карлайл и Эдвард, замахнулся на девушку, ногой, желая разломить ей голову с одного удара. И блондинка уже успела осознать, что взгляд топазовых глаз матери будет последним ярким мгновением, что суждено будет ей увидеть. Она зажмурилась от страха, ожидая конца, но тот не последовал. Прошли еже несколько секунд, но все было тихо, уж слишком тихо. Она медленно открыла свои глаза, пытаясь сразу же не заплакать от душевной боли.

Она не видела ничего, кроме знакомого цвета потертой ткани, из которой была сшита весенняя курточка, приглянувшаяся парнишке, жившего с ней. Она видела лишь спину малыша, и его правую руку, в которой так и оставалась нога ошеломленного Джаспера. Тот вложил в силу удара всего себя, а маленький ребенок смог остановить его ладонью. И хотя вампир и разбил ему ладонь в кровь, но факт оставался фактом, парень не дал недругу обидеть его спутницу. Послышался яростный рык зверя, что подступал сзади, готовый в любой момент напасть, но он остановился сразу, как услышал властный хозяйский «Тсс».

Белла упала на колени, смущенно оглядываясь по сторонам: Эсме все также стояла на своем месте, глядя разочарованными глазами на кучку детей-мятежников, которые разлетелись по разным сторонам, ошеломленные от быстроты реакции дампирши. Карлайл же уже успел подбежать к Розали и Эммету, готовый в любой момент остановить их порыв поддаться слепой ярости, Эдвард же встал подле любимой сестры, что-то науськивая ей на ухо. Один лишь Джаспер стоял вблизи, пытаясь вырваться из хватки одиннадцатилетнего ребенка, который подоспел так быстро, что, видимо, потерял один ботинок. Девушка не могла больше смотреть на все это, ибо перед глазами застыла пелена, а позорная теплая влага покатилась по щекам.

- Что я вам всем такого сделала? – горькие слезы и всхлипы мешали говорить также жестко, как и раньше, но все же она старалась сделать голос более серьезным. Сын ее обернулся сразу, как почувствовал дрожь в голосе. Он не первый раз видел ее плачущей, и не первый раз его сердце словно разрывалось на части. Ему было плохо, что кто-то причинял его спутнице боль, даже если она это заслуживала. – Я всего лишь гуляла по лесу. Почему мне нельзя было это делать? Вы такие же монстры, как и я, но не убиваете друг друга, а пытаетесь сосуществовать вместе. Я то чем хуже? Я тоже хочу жить! Я не хочу умирать!

Девочка колотила кулаками замерзшую землю, оставляя на ней капли своей крови. Никто не шевелился, все боялись что-то сделать. Эта фраза, про то, что каждый желает жить, почему-то засела у Элис в голове, она почувствовала себя такой виноватой, что с губ непроизвольно сорвалась фраза «прости», которую девушка не слышала из-за собственного же крика. Розали и Эммет тоже виновно смотрели под ноги. Они все еще были уверены, что Дампирша опасна, но теперь не хотелось сотворить что-нибудь, о чем будут жалеть. Эсме тоже заплакала, без слез, неправильно, но от души. Она побоялась подойти, но душою была там, со своею дочерью.

- Хватит лить слезы, тебе ведь давно было сказано, что вам нужно убраться. Мы предупреждали тебя, что не будем рады видеть твой проклятый ковен. Вставай немедленно и уходи, иначе я точно... - Джаспер был хладнокровен. Он резко дернул ногою, в тот момент, когда мальчик замешкался от слез его единственного знакомого говорящего существа, которое было не в самом лучшем сейчас состоянии. Он прекрасно понимал, что долгом его является защита Беллы, но он был намного слабее ее. Джасперу хватило лишь одного маневра, чтобы откинуть парнишку в сугроб, и попытаться закончить свой план. Он схватил ее за горло, в тот самый момент, когда рыдания слегка утихли, однако ему помешали закончить свой план две пары сильных рук, что оттащили его от хрупкой особы. Белла упала, ударяясь спиной и на секунду теряя возможность двигаться, однако кто-то теплый уверенно подхватил ее, и быстро утащил в сторону непроглядного леса тогда, когда вампира утащили его родственники, чтобы привести в чувство.

Более ли менее от слез та отошла уже в пещере, где Васька служил для нее подушкой, а хозяин кота бегал в разные стороны, таская посуду из угла в угол. Судороги все не проходили, ибо она впервые в жизни ощутила, как рушатся все ее мечты. Даже в детстве, когда Чарли и Рене погибли, она не испытывала столько эмоций, сколько сейчас, когда мечта о будущем с настоящей семьей угасала от отвращения к ее сущности. И ничто уже не могло привести девушку в сознание, как она думала, пока до носа не донесся сладковатый запах ромашкового чая с медом.

- Эмм, выпей. Должно полегчать, - пара ультрамариновых глаз уставилась на дампиршу, а маленькие ручки держали у носа ее жестяной сосуд, служивший в роли кружки. Она медленно приняла напиток трясущимися руками, боясь пролить его, но мальчик помог девушке донести его до рта, не уронив ни капли чая.

Девушка почти прекратила всхлипывать, но пелена перед глазами еще не прошла, впрочем, как и дрожь в теле. Она очень хотела вернуть день в начало, чтобы застать родителей в одиночку гуляющих по лесу, ей даже хотелось сказать им что-нибудь, но теперь все осложняли их новые дети, что вряд ли когда-нибудь примут такую сестру. Оставалось лишь смириться и жить в мире сиротой, без семьи и без крова.

- Тяжело нам, правда? – синеглазый мальчик сразу и не понял, к кому обращается его знакомая девушка, но, заметив на себе ее взгляд, как-то неуверенно качнул головой, молясь, чтобы этот вопрос был адресован именно ему. – Знаешь, парень, я всю жизнь жила одной мечтой о семье. Я знала, что они вампиры, знала, что они не плохие. Я засыпала с мыслью о них и просыпалась с той же мыслью. Мне не нужен был никто, кроме них. И, как оказалось, им тоже никто не нужен, даже я. Теперь у них другие дети. Конечно, те ребята такие красивые и талантливые, что их невозможно не полюбить. А какой талант у меня? Становиться жертвою вампиров-извращенцев и воспроизводить им потомство? Да, я не говорила тебе, но ты – мой ребенок, ты вылез из меня, а я хотела тебя убить. Вот, видимо, и наказали меня небеса: я отказалась от своего чада, а мои родители отказались от меня.

- Я знал это. Точнее просто верил в это, - Бронзововолосый мальчик сел в шаге от матери, поглаживая голову Васьки, смотря на почти потухший костер. – И я не в обиде на тебя, ведь ты, хотя и была «с приветом», но никогда более руку на меня не поднимала. Ты говорила, что желаешь о семье, но разве мы уже не семья?

Белла слегка рассмеялась, а малыш был рад, что ей стало лучше. Девушка легко потрепала ребенка по волосам, до которых смогла дотянуться ослабленной рукой, а затем пододвинулась к нему ближе. Мальчик был в недоумении, ибо Белла сейчас была с ним такой мягкой, какой не была никогда. Только что с ней произошло, и она была рада этому.

- Когда ты появился на свет, стояла метель. Осенью на улице завывала такая метель, как в январе. Было так холодно в той яме, которую я приспособила под свое место жительства, но ты меня согрел. Ты напомнил мне перчик в супчике, который не просто обжигает, но почти сжигает весь рот. Мне было так хорошо, так жарко, а маленькие хлопья снега меня охлаждали. А ты весь сморщенный, уродливый, как Шарпей, прижимался маленьким бархатным тельцем, не давая мне замерзнуть. Ты был похож на песика, и в моей голове, словно кувалдой кто-то вбил одну фразу «Джигги». Так я тебя назвала.

- Джигги? Хм, немного непривычно. Странное имя.

- А ты-то много имен знаешь? Насколько мне известно, ты назвал этого зверя также как и кота из детской сказки. На тот момент ты знал всего одно имя, и, не колеблясь, отдал его животине.

- Не подумай ничего плохого, просто я так счастлив, что не могу осознать все до конца, - мальчик улыбнулся, присаживаясь рядом с коленями матери. Та обессилено положила свою голову ему на плечи, раздумывая о том, что возможно она будет жалеть, что дала ему имя. Но тот, видимо, этого не заметил, он просто был счастлив. – Твоя фамилия Арчери, как и у всех тех, кто рос в том приюте, верно? Я тоже могу ей пользоваться?

- Конечно, Джигги Арчери. Давай будем с тобой и этой кошкой семьей, ибо вряд ли мы сможем найти свое счастье за пределами этого маленького мирка, что соорудили в этой пещере.

Девушка почти мгновенно засопела, а ее малыш так и остался сидеть с горящими от счастья глазами. Дампирша только ночью перелегла на свое спальное место, когда мальчик так и уснул в позе лотоса, чтобы не беспокоить сон матери, расположившейся на нем. Сиротка не стала его перекладывать. Она понимала, что Васька сделает это более аккуратно, и кот уже принялся за свою работу, поэтому-то единственное, что оставалось ей, так это смотреть на милого мальчика, что спал в обнимку со своей кошкой. Она лишь прикоснулась к месту, где всегда свисала хлопковая веревка с золотым амулетом, но, не заметив ни того, ни другого, в ужасе подскочила на ноги. В голове пронесся момент, когда Джаспер схватил ее за горло, а потом кинул, как марионетку, случайно сорвав рукою дешевую бечевку.