Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2733]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Проект «Возрождение»
Эдвард ушёл, и Белла осталась человеком. Она прожила счастливую жизнь, как он и хотел. Спустя двадцать лет после её смерти тоскующий Эдвард обнаруживает фотографию Беллы в свежем номере газеты.

Милые обманщики
Белле понравился Эдвард. Сможет ли она сказать ему правду о себе? А может, этот милый, заботливый, положительный во всех отношениях мужчина тоже что-то скрывает от нее? К чему приведет их маленькая ложь?
Рождественский мини.

Эсме. Рассвет
Мой дорогой и любимый сын решился на важный шаг – связать себя узами брака с любимой. Вся семья с предвкушением отнеслась к предстоящему торжеству. Но после мы поняли, что счастье не дается нам так просто. По возвращении молодых из свадебного путешествия на нас обрушились неожиданные новости. Теперь семье грозила новая опасность, обрушившись на нас, будто ночь...

Его персональный помощник
Белла Свон, помощница красивого, богатого и успешного бизнесмена Эдварда Каллена, следует совету друзей влюбить Эдварда Каллена в себя.

Stolen Car
Тебе всего семнадцать. Ты один. Нет ни родных, ни близких, ни друзей, никого, кому бы ты был небезразличен. Есть только душная летняя ночь, дорогая машина и пустая улица.

«Последняя надежда»
В стародавние времена могущественные маги умели не только проклинать, но и дарить надежду. Пусть и превращали путь к спасению в одну сплошную загадку для своих далеких потомков.

Цепь, клинок и крест
Европа с воодушевлением и верой в собственную правоту собирает рыцарей во Второй Крестовый поход. В рядах Христова воинства по разным причинам оказываются три девушки, раньше сражавшиеся на арене на потеху знати. У каждой своя история, свои враги и свой путь.

Долг и желание / Duty and Desire
Элис, повитуха и травница, больше всего на свете хотела облегчить страдания маленького Питера. Но управляющий поместьем Мейсен имел предубеждение, как против ее незаконнорожденности, так и «колдовской» профессии. Когда врачи Питера признают, что больше ничем не могут помочь мальчику, Джаспер оказывается в ужасном положении и вынужден обратиться за помощью к женщине, чьи способности он презирает.



А вы знаете?

...что можете помочь авторам рекламировать их истории, став рекламным агентом в ЭТОЙ теме.





...что на сайте есть восемь тем оформления на любой вкус?
Достаточно нажать на кнопки смены дизайна в левом верхнем углу сайта и выбрать оформление: стиль сумерек, новолуния, затмения, рассвета, готический и другие.


Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Мой Клуб - это...
1. Робстен
2. team Эдвард
3. Другое
4. team Элис
5. team Джаспер
6. team Джейк
7. team Эммет
8. team Роб
9. team Кристен
10. team Тэйлор
11. team Белла
12. team Роуз
13. антиРобстен
14. team антиРоб
15. антиТэйлор
Всего ответов: 8911
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 168
Гостей: 161
Пользователей: 7
_Luca_, 97sabino4ka, 77777Змейка77777, Alexs, БеSСтыж@z, kleeo, MiMa
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Мини-фанфики

Волчица

2024-3-19
21
0
0
Название: Волчица
Номер обложки и саундтрек: 55. Within Temptation - Frozen

Автор: - verocks, partridge
Бета: -
Жанр: Hurt/comfort, аллегория
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Леа Клируотер и другие
Саммари: Твой первый учитель — твое собственное сердце (индейская пословица)









Никогда еще Леа не была настолько бессильна перед обстоятельствами!

Ноги увязали по колено в рыхлом снегу, джинсы и ботинки намокли, боль, сопровождавшая каждый шаг, стала настолько привычной, что девушка перестала обращать на нее внимание. Просто двигалась по инерции, понимая: стоит остановиться и она больше не заставит себя сделать ни шага.

Она почти не чувствовала пальцев, однако они еще слушались, если Леа, оступаясь, хваталась за колючие ветки. Огромные, враждебные деревья мешали пройти, их ветви то и дело хлестали девушку по лицу, цеплялись за куртку, замедляя движение. Камни, невидимые под снегом, выворачивались из-под подошв ботинок, а впереди был только лес, лес, лес. И как она только решилась на это безумие?! Следовало вернуться, пока было не поздно, а теперь страшно даже подумать о том, чтобы повторить этот путь в обратном направлении.

В детстве, когда отец брал их с братом в поход или на охоту, они по нескольку дней проводили в лесу, но тогда было лето, а не конец декабря. Леа умела и палатку поставить, и костер развести… Но сейчас у нее не было ни палатки, ни спичек. Ни сил. Эх, был бы здесь отец... Он учил своих детей не терять самообладания ни при каких условиях! Поэтому сейчас нужно взять себя в руки и найти эту чертову турбазу. Иначе… все...

На глаза навернулись слезы, но девушка упрямо стиснула зубы, не желая сдаваться. Эта проклятая база должна быть где-то совсем рядом! Вот же эта скала с приметной террасой, которую Леа высматривала с дороги, а с другой стороны - вон там, внизу, - широкой белой лентой петляет между деревьев русло реки, и даже, кажется, видны обледеневшие каскады водопада… Как он там называется? Отец знал… Не важно…

Сейчас ничего не важно, кроме тепла. И телефона. Или рации. Или, черт возьми, голубиной почты, – чего угодно, лишь бы можно было позвать на помощь… И маму предупредить, чтобы не волновалась.

Стоило вспомнить о Сью, как Леа ошпарило чувством стыда: надо же было так испортить родным Рождество!

Шаг. Еще шаг. Леа споткнулась и повалилась в снег. Безнадежность и обреченность взяли верх над инстинктом самосохранения. Она устала, так устала… Леа впервые всерьез подумала, что это конец и настало время просто принять неизбежное...

И в этот момент увидела то, к чему так отчаянно стремилась: серую бревенчатую стену и белую, точно сахарную, крышу над ней.

Сложенный из толстых, потемневших от времени бревен, дом смотрел на Леа тремя маленькими, подслеповатыми из-за закрытых ставней, окнами. Несмотря на свой заброшенный и угрюмый вид, он казался прочным и крепким. Низкая широкая дверь запиралась простым железным засовом: вероятно, обитатели сторожки защищали свое добро не столько от людей, сколько от диких животных и непогоды. Леа мысленно поблагодарила их: если бы дверь была закрыта на обычный замок, у нее почти не осталось бы шансов выжить. Заржавевший язык засова плотно засел в проушинах и поддался не сразу. Чтобы сдвинуть его, Леа пришлось собрать все оставшиеся у нее силы.

За толстой дверью оказалась одна единственная полутемная комната. Свет проникал сквозь щели оконных ставней, и серебряные пылинки, поднятые сквозняком, кружились в его тусклых лучах. Слева, вдоль глухой стены, тянулись два яруса узких лежанок, застеленных потрепанными шкурами, Леа тяжело рухнула на одну из них. Напряжение, отчаянье, страх и боль последних часов наконец отступили и, уткнувшись в пыльное стеганое одеяло, девушка отчаянно разрыдалась.

- Спасена, спасена, - твердила она между всхлипами.

Постепенно истерика утихла, а глаза привыкли к полумраку, и Леа смогла рассмотреть длинный деревянный стол, на котором неровной стопкой лежали потрепанные амбарные книги, громоздились коробки, свертки и разномастная посуда. Темнота противоположной от входа стены не была однородной, - приглядевшись, девушка заметила обложенную камнями железную печь с трубой, уходящей прямо в стену.

Немного отдышавшись, Леа поняла, что в доме лишь немногим теплей, чем снаружи. Стуча зубами от холода, она встала и принялась искать, чем можно развести огонь. Среди хлама на столе ей удалось обнаружить работающий электрический фонарик и полупустую зажигалку. Эти предметы казались попавшими сюда из какого-то параллельного мира. Мира, в котором тепло и комфорт являлись чем-то само собой разумеющимся, и девушка обрадовалась им, как родным. Она не решилась сжечь ничего из вещей, которые ей не принадлежали, поэтому, как ни отвратительна ей была эта мысль, пришлось снова идти в лес за хворостом.

Пока девушка изучала свое временное пристанище, солнце успело закатиться за вершины деревьев и небо, пока еще светлое, приобрело необычный зеленоватый оттенок. Внизу, однако, сумерки уже цеплялись за еловые лапы, и найденный фонарик оказался очень кстати. Наломав неподалеку от дома сухих веток, Леа уже собиралась возвращаться, когда заметила под дощатым навесом у северной стены остатки поленницы.

Вскоре оранжевый огонь уже весело гудел за чугунной заслонкой, а сверху на печке в закопченной кружке кипятилась талая вода. В одной из коробок на столе обнаружились несколько банок просроченных консервов, пара упаковок галет и пакетики заплесневевших орехов и сухофруктов. Поужинав консервированной фасолью, Леа с головой закуталась в одеяло. Она с тоской подумала о теплом доме, о нарядной елке и красных носках с вышитыми именами, развешанных на перилах лестницы, о маме и Сете… Сью, наверное, с ума сходит от беспокойства… Заявила ли она в полицию о пропаже своей блудной дочери? Отправили они кого-нибудь на поиски или решили дождаться утра? Смогут ли отследить ее айфон с разряженной батареей?

Тревожные мысли кружились в голове, словно рой назойливых мух. Память снова и снова прокручивала прошедший день, как склеенную в кольцо кинопленку…

***

…Восторженные голоса диджеев вперемешку с рождественскими мелодиями создавали приподнятое настроение, хотя сто первое шоссе было забито огромными фурами, семейными минивэнами и легковыми автомобилями – все торопились закончить дела и встретить Рождество в кругу близких людей. Подпевая Фрэнку Синатре, Леа свернула на Запад-Скокомиш-Вэлли Роуд, чтобы по горной дороге обогнуть национальный парк с юга и после Грисдейла выйти на двадцать вторую трассу. Путь был не из простых, экономия времени получалась незначительная, и Леа сто раз обещала матери, что не будет ездить по уединенным дорогам… Но тащиться несколько часов за неповоротливым тяжеловозом было выше ее сил, а ровная однообразная дорога снова и снова возвращала ее мыслями в Сиэтл, где осталось ее разбитое сердце.

В горах шел снег. Леа гнала сквозь снегопад на запад, как будто действительно можно просто уехать от всех совершенных ошибок, от болезненных воспоминаний и от мучительного желания в сотый, тысячный, миллиардный раз задвинуть подальше проклятую гордость и… снова сорваться в порочный круг фальшивых отношений. Черт побери, разве Сэм когда-то обещал ей чего-то большего? Нет, она знала, на что идет: звонки по расписанию, равнодушные электронные письма, в которых она будет искать между строк – и находить! – все, в чем так отчаянно нуждалась: и страсть, и нежность, и тоску… Жадные поцелуи до и холодные после… Бесконечные дни ожидания после брошенного вскользь «я позвоню»…

Разве он способен оценить ее верность и понять, что она чувствовала, проведя столько лет на скамейке запасных? И сейчас он наверняка уверен: стоит только позвонить - и она вновь бросится к нему, забыв о себе, о гордости, о родных и об их последнем разговоре, полном леденящей пустоты. В душе Леа уже капитулировала, и эта попытка бегства – всего лишь вопрос времени. Сэм знает об этом. За десять лет он виртуозно научился управлять своей строптивой марионеткой и теперь только и ждет подходящего момента, чтобы дернуть за нужную ниточку.
Словно в ответ на ее горькие мысли зазвонил телефон. Кровь ударила в лицо, и девушка ожесточенно сбросила вызов, не разрешая своим мыслям двигаться в направлении своей несчастной и столько раз оплаканной любви. Пусть эту битву с собой она очередной раз проиграла, но Рождество проведет с семьей, как и обещала. Леа сделала глубокий вдох и до онемения в пальцах сжала руль, стараясь предельно сконцентрироваться на дороге.
Телефонный рингтон в очередной раз заставил Леа вздрогнуть. Она протянула руку, собираясь отклонить звонок, но вместо знакомых безликих цифр на пустом экране увидела ласковую улыбку матери и с облегчением ответила:

- Мам, я скоро буду... да, не больше часа…
- Мы с Сетом ждем тебя, дочка, ты так давно не была дома... - в голосе Сью послышался мягкий укор, и Леа стало стыдно. И досадно. Досадно, что из-за этой проклятой любви забыла обо всем на свете. Забыла о матери, о брате, о себе!

- Прости, мамуль, я все знаю... Прости…
- Ничего, главное, это Рождество ты встретишь с нами, - голос матери уже звучал намного бодрее. - Мы очень соскучились, Сет прямо места себе не находит... Где ты сейчас?
- Где я? Да черт его знает… Элха, наверное, - соврала Леа, чтобы не расстраивать мать. - Метет так, что ничего кроме габаритных огней не разглядишь… Я голодная как волк и очень надеюсь на плотный ужин!

- Метет? А у нас просто дождь, – удивилась Сью. – Будь осторожна, Ли, тише едешь – дальше будешь…
- … От того места, куда едешь, - Леа со смехом закончила любимую мамину фразу старой папиной шуткой. Телефон пискнул в ухо, оповещая о слабом заряде аккумулятора. – Мам, батарея садится. Не переживай, все будет хорошо.

Бросив телефон на пассажирское сиденье, Леа снова осталась один на один с бесконечной дорогой. Слева каменистый склон, заросший остроконечными елями, круто уходил вверх, а справа полого спускался в лощину, где весной шумно вспухала талой водой горная речушка, название которой Леа забыла. Эти места были хорошо ей знакомы – лет десять-пятнадцать назад младшие Клируотеры вместе с отцом эти леса исходили вдоль и поперек. Гарри Клируотер был заядлым охотником, когда-то в юности он подрабатывал проводником на туристических маршрутах и считал своим долгом научить детей основным навыкам ориентирования и выживания в дикой природе.

Одна из туристических троп как раз проходила неподалеку - за ближайшим поворотом вот-вот должна была показаться скала с приметной террасой, на которой они с отцом и Сетом много раз встречали восход солнца. Леа вглядывалась в белесую мглу снегопада, на мгновенье поверив, что сможет увидеть там, на этой террасе, знакомую долговязую фигуру в охотничьей куртке. Но покрытые снегом склоны казались одинаково чужими. Возможно, за годы, проведенные в мегаполисе, она просто забыла дорогу? Леа решила воспользоваться навигатором и чуть не выронила айфон, увидев сообщение от безымянного абонента, номер которого знала лучше, чем собственный. Потратив остатки энергии, экран погас, но послание продолжало пылать у Леа в сердце: «Ты ведь все равно не сможешь уйти от меня».

Она отвлеклась всего на секунду, но эта секунда стала роковой: в снежном мареве мелькнула тень какого-то крупного животного и, уходя от столкновения, девушка ударила по тормозам. Машина пошла юзом и вылетела на полосу встречного движения. Леа рванула руль влево, пытаясь удержать потерявший управление «Форд», но сделала только хуже: автомобиль закрутило. Она вцепилась онемевшими пальцами в оплетку руля, холодея от неотвратимости предстоящего удара: до предела утопленная педаль тормоза не помогала восстановить сцепление колес с дорогой, а серые камни приближались быстро, слишком быстро… Это мгновение беспомощности и леденящего ужаса казалось бесконечным…

А закончилось внезапно…

…Сознание вернулось запахом пороха и тупой болью. Все еще боясь двинуться, Леа открыла глаза: на руле повисла уже опавшая подушка безопасности, лобовое стекло покрывала густая паутина трещин, в воздухе таяли сизые струйки дыма. Голова гудела одной навязчивой мыслью: «Живая? Живая… Живая!»

Девушка пошевелила пальцами, согнула в локтях руки, потом ощупала лицо и голову. Пальцы левой руки попали во что-то горячее и влажное – щеку и ухо посекло осколками разбитого бокового стекла. Постепенно боль стала концентрироваться в двух точках: в груди и правой ноге.

Леа отстегнула ремень безопасности и попыталась оценить полученные травмы. Кожу на груди саднило, дышать было трудно, но понять, сломаны ребра или нет, Леа так и не смогла. Нога оказалась прижата вдавленным в салон металлом, однако, несмотря на боль, Леа удалось ее освободить.

Расстегнув ботинок и приподняв штанину джинсов, она осмотрела голень. Больше всего девушка боялась увидеть кровь и торчащие обломки кости, но нога оказалась цела, хоть по покрытой ссадинами коже уже начал расползаться багровый кровоподтек. Тихо воя от боли и ругаясь сквозь зубы, Леа обулась и, запустив руку в карман, нащупала телефон. Он не подавал признаков жизни, отражая в черном стекле ее обеспокоенное лицо с размазанными по левой щеке темными полосами.

Точно! Телефон сдох, поэтому она и не смогла задать маршрут навигатору. Бесконечные звонки и сообщения Сэма полностью разрядили батарею, оставив Леа без связи. Ох, как она отблагодарила бы его, окажись он сейчас рядом!

Девушку бросило в пот: как ей теперь вызвать помощь? А может быть, мама и Сет успели забить тревогу и ее уже ищут? Однако вспыхнувшая надежда тут же угасла, по спине пробежали ледяные мурашки паники: никто не будет искать ее на этой дороге, ведь Сью уверена, что ее дочь едет домой по сто первому шоссе!
Проклятье!

Леа всхлипнула от бессилия и жалости к себе, но расплакаться по-настоящему почему-то не получалось, и она решительно стерла выступившие было слезы.
- Без паники, - строго сказала она себе. – Для начала нужно оценить масштабы катастрофы. Возможно, все не так плохо, как кажется.

С трудом открыв заклинивший замок, девушка выбралась наружу. Ступать на ушибленную ногу было больно, стараясь опираться на нее как можно меньше, Леа прислонилась бедром к измятой двери и огляделась. Летящая с неба колючая снежная крупа царапала лицо и сыпалась за шиворот. Пришлось натянуть на голову капюшон и до самого подбородка застегнуть молнию, прежде чем сделать несколько осторожных шагов, осматривая повреждения своего автомобиля.

Не было никаких сомнений: эта машина без помощи эвакуатора с места не сдвинется. Леа с досадой подумала о том, что ее страховая компания наверняка не признает случай страховым, а ремонт обойдется немногим дешевле новой машины. Девушка снова выругалась сквозь зубы: кредит за «Форд» еще не был выплачен полностью. Мысли об этом расстроили Леа почти до слез.

- Ну-ка, быстро прекратила ныть! – отругала она себя. – Все могло быть гораздо хуже! Если бы машину занесло в другую сторону, ты бы лежала сейчас на дне ущелья в железном саркофаге. И хрен бы кто тебя нашел. Ты жива? Однозначно жива! У тебя нет серьезных повреждений, и это уже само по себе просто нереальное везение. Тебя ждут дома, а, значит, ты найдешь способ выбраться отсюда.

Из-под передних колес вытекало на обледеневший асфальт радужное пятно. Леа не слишком сильна была в механике, однако ее знаний хватило понять, что топливная система повреждена. Пришлось оставить не только безумную надежду продолжить путь на разбитом автомобиле, но даже попытку завести мотор, чтобы согреться, – пары вытекающего бензина, смешавшись с кислородом, могли привести к взрыву.

- Рассуждаем логически, - Леа постаралась отключить эмоции и прислушаться к голосу разума. - Это дорога. Значит, где-то поблизости есть люди, которые ею пользуются. Рано или поздно кто-нибудь проедет здесь и поможет мне.

Стараясь беречь поврежденную ногу, Леа медленно побрела по трассе назад. Она пыталась вспомнить, когда ей последний раз попадались поселок, уединенная ферма или хотя бы бытовка лесорубов, но не могла, потому что во время движения не обращала на них внимания.

Проковыляв почти полмили, Леа оглянулась: со всех сторон до самого горизонта ее окружали только склоны, покрытые заснеженными деревьями. Ее разбитый «Форд», последний форпост цивилизации в этом величественном царстве дикой природы, уже давно пропал из виду, и Леа испытала приступ настоящей паники: вдруг в ее отсутствие «Форд» эвакуируют, посчитав водителя погибшим? Зачем она вообще пошла в эту сторону? Почему решила, что накануне Рождества, в метель, кто-то рискнет ехать на запад этой дорогой? Такие придурки встречаются один на миллион, а с учетом плотности населения в этих краях она, Леа Клируотер, уже исчерпала лимит идиотизма на несколько лет вперед, свернув сюда с федеральной трассы.

От страха перестав замечать боль в ушибленной ноге, Леа из последних сил рванула назад и смогла перевести дух, только когда увидела свой уткнувшийся в скалу и наполовину засыпанный снегом несчастный «Форд». Шумно дыша, она открыла неповрежденную заднюю дверцу и ввалилась в салон. Несколько минут девушка неподвижно лежала на заднем сиденье, наслаждаясь теплом и чувством защищенности. За это время она успела горячо пообещать себе, что больше ни на шаг не отойдет от разбитой машины, однако спустя некоторое время начала замерзать во влажной от пота одежде.

Метель утихла так же внезапно, как началась, а за отступившими тяжелыми тучами на пожелтевшем небе открылся воспаленный оранжевый глаз тусклого зимнего солнца. «К похолоданию», - подумала Леа. Морщась от боли, она потянулась через спинку переднего сидения к ключу зажигания, но вовремя вспомнила радужное пятно под колесами и отдернула руку.

- Проклятье, здесь оставаться не только бессмысленно, но и опасно, - пробормотала она, выбираясь из автомобиля. – Нужно что-то делать, пока не стемнело. Хотя бы попытаться сориентироваться на местности. Возможно, я совсем недалеко от какого-нибудь населенного пункта. Самое глупое сейчас – это замерзнуть насмерть в какой-нибудь паре миль от спасения.

Первые ярды дались тяжело – ребра ныли от каждого вдоха, голова гудела, здоровая нога от усталости болела не меньше травмированной, а внутренний голос настойчиво требовал вернуться и тихо умереть в относительном комфорте разбитого «Форда». Однако Леа цепко держалась за мысль, что каждый шаг приближает ее к дому, и постепенно ей удалось полностью сосредоточиться на движении.

Вскоре дорога начала подниматься в гору, и хотя идти стало тяжелее, девушка прибавила шагу. Ей хотелось скорее достигнуть верхней видимой точки, чтобы линия горизонта отступила, открывая ей путь к спасению. Но за подъемом следовал спуск и новый подъем, на который у Леа совсем не осталось сил. На ногах девушки кандалами повисло разочарование, она наконец призналась себе, что больше не может сделать ни шагу, сошла на обочину и устало опустилась на камни.

Ужасно хотелось пить. Зачерпнув пригоршню влажного свежего снега, Леа сжала его в ладони и жадно высосала выступившую талую воду. Она понимала: надолго останавливаться нельзя – стоит перестать двигаться, и холод снова запустит свои жадные руки под ее одежду, совсем не рассчитанную на зимнюю ночевку в горах. Джинсы уже начали намокать от подтаявшего снега, Леа встала, отряхиваясь, и только тут обратила внимание, что сидела на сложенной из камней пирамиде, которыми обозначали маршрут на туристических тропах. «Ура!» - возликовала она, получив долгожданный ориентир!

Горы тут слегка отступали от дороги, и ели, укутанные в белые шубы, полого спускались в долину. Конечно, Леа давным-давно не бывала в этих краях, а неожиданный снегопад существенно изменил пейзаж, но все-таки девушка узнала это место. В этой части национального парка были проложены несколько летних маршрутов разной степени сложности, некоторые из них проходили около небольшого домика, когда-то служившего приютом для охотников, а теперь приспособленного под туристическую базу. И там наверняка найдутся какие-нибудь средства связи, чтобы вызвать помощь…

***

… Увы, к полному разочарованию Леа, никаких средств связи в охотничьей сторожке не оказалось – она самым тщательным образом осмотрела каждый угол, каждую коробку, каждый ящик: ничего. Вероятно, двери потому и не запирались, что с окончанием туристического сезона все более-менее ценное отсюда вывозили. Как бы то ни было, к исходу этого адского дня Леа осознала и оплакала одну ужасную в своей простоте истину: выбираться из этого леса ей придется самостоятельно.

Даже в полудреме девушка без устали планировала предстоящий марш-бросок: припоминала, что из найденных предметов может ей пригодиться в пути. Самые большие надежды, вне всякого сомнения, она возлагала на старую потрепанную карту и примитивный компас с разбитым стеклом, с помощью которых теперь можно было ориентироваться на местности.

- Вот так, привыкаешь к благам цивилизации, всем этим электронным картам, системам навигации, встроенным часам и тому подобному. А потом садится аккумулятор, и ты остаешься посреди леса беспомощная, как младенец, - вздохнула она, пряча свои новые сокровища под голову, словно ночью они могли исчезнуть.

По приблизительным расчетам Леа выходило, что до двадцать второй трассы ей придется пройти пешком около одиннадцати миль, из них первые три по лесу станут самыми трудными. Остальные, по заброшенной дороге, обещали быть легче. При обычных условиях этот путь занял бы у Леа часа три, но с ушибленной ногой она едва ли сможет идти быстрее, чем две, в лучшем случае, две с половиной мили в час, а по колено в снегу, вероятно, и того медленнее... В общем, с учетом остановок для отдыха… часов через пять-шесть она, предположительно, найдет кого-то, кто сможет оказать ей помощь – подвезти до резервации или хотя бы одолжить телефон.

Пять-шесть часов. Весь световой день. Ей придется отправиться в путь с самого утра, чтобы не пришлось искать себе новое место для ночлега в лесу.

Добавив дров в огонь, Леа ненадолго задремала под уютное мерцание огня, как вдруг тишину разорвал дикий, нестерпимо громкий, полный боли вой… Леа мгновенно села, отбросив одеяло, и замерла. К голосу одного зверя присоединись и другие, создавая зловещий хор, от которого шел мороз по коже. Волки. Они выли, то перебивая друг друга, то сливались в унисон, а Леа боялась пошевелиться. Сердце бухало в горле, мешая дышать. Что, если волки учуют ее?! Дом был достаточно крепким, чтобы выдержать осаду голодных зверей, но долго ли продержится она, как только догорит последнее полено в печи?

Казалось, тоскливый вой не прекратится никогда: он то немного удалялся, то приближался вновь, заставляя девушку умирать от страха. Наконец высокий, леденящий душу визг пронзил внезапно повисшую тишину, и все закончилось, но Леа, оцепеневшая от ужаса, не могла заставить себя пошевелиться. Как могло случиться, что она, выросшая в этих местах, вдоль и поперек исходившая с отцом эти горы, ни разу не вспомнила про хищников, густо населяющих национальный парк! Она считала главными проблемами холод, снег, отсутствие дороги и собственный авантюризм, в то время как самая реальная смерть, возможно, все время шла за ней по пятам!

Леа так и не смогла заснуть, вздрагивая от каждого шороха до самого рассвета. Принесенные с вечера дрова прогорели, печка начала остывать, а девушка не находила в себе смелости выйти из дома. Широко открытыми глазами она смотрела в темноту, пока щели оконных ставней не посветлели.

***

С рассветом ночные страхи отступили, а волчий вой стал казаться чем-то не очень реальным.

«Волки - животные ночные, - в конце концов убедила себя Леа. – При свете дня они здесь не появятся».

Приободрившись от этих мыслей, девушка выбралась из своего кокона, обулась, и принялась собираться в дорогу. Завернув половину своих наличных денег в наскоро написанную записку со словами благодарности и номером телефона, она оставила их в коробке, откуда позаимствовала несколько банок консервов с сомнительным сроком реализации, две упаковки галет, полупустую аптечку и охотничий нож, без которого в лесу придется туго.

Леа сняла и аккуратно убрала в рюкзак новенькую хлопковую блузку, которой еще вчера хотелось похвастаться перед мамой. Брезгливо поморщившись от затхлого запаха чужой одежды, натянула поверх майки чей-то старый, заношенный до состояния войлока свитер, а сверху – старую мужскую куртку. Надела на плечи рюкзак со всем необходимым и решительно открыла тяжелую дверь.

Да так и замерла на месте: в нескольких ярдах от ее ночного убежища на утоптанном и окропленном кровью снегу без движения лежал огромный зверь. Его серая лохматая шерсть слиплась от крови, а голова была неестественно запрокинута. Наверное, ночью здесь произошла какая-то волчья потасовка, в результате которой и пострадало несчастное животное. Сердце девушки перестало биться от страха, и она нырнула обратно, привалившись спиной к двери.

«Какая огромная, жуткая зверюга! Боже мой, меня ведь действительно могли сожрать сегодняшней ночью! Но... он... мертв? Точно мертв?»

Несколько минут Леа стояла, леденея от ужаса, но в конце концов поняла, что неизвестность – это добровольный плен, который хуже самой страшной опасности, и осторожно выглянула наружу. Волк лежал в том же положении. «Мертв. Наверняка мертв», - убеждала она саму себя, до головокружения вглядываясь в серую тушу и пытаясь заметить малейшее движение шерсти на окровавленном боку.

«Время движется только вперед», - любил говорить отец, и сейчас Леа в полной мере осознала суть этих слов: медлить было бессмысленно и даже опасно. Если ей не удастся засветло найти помощь, следующую ночь пережить будет куда труднее – едва ли Судьба будет заботливо предоставлять ей кров и еду каждый вечер. К тому же ночью Леа отчетливо слышала несколько волчьих голосов, так что стая могла вернуться в любую минуту.

Не сводя глаз с животного, девушка медленно притворила за собой дверь и, игнорируя тупую боль в ноге, двинулась вдоль стены, надеясь обойти подальше поле кровавой битвы и отыскать среди деревьев свои вчерашние следы и по ним вернуться на дорогу.

Собственные шаги казались оглушительно громкими, и она молилась всем известным богам, чтобы распростертый на снегу зверь действительно оказался мертвым. Вот еще пара шагов - и разлапистые ели скроют ее от опасного хищника. Но зверь словно подслушал ее мысли: большая серая голова медленно приподнялась и повернулась в ее сторону. Леа машинально закрыла рот рукой в попытке сдержать рвущийся из горла крик и прижалась к стене так, словно надеялась просочиться обратно в сторожку сквозь бревна.

Волк тоскливо моргнул. «Никогда не смотри собаке в глаза – она расценит это как вызов на бой»,- запоздало вспомнила Леа, но взгляд отвести не смогла. В волчьих глазах она видела не агрессию, а почти человеческую боль. Они будто умоляли помочь, не бросать на холодном снегу. Сердце девушки неистово забилось, жгучая жалость плеснулась в душе и выступила на ресницах. Раненое животное казалось таким слабым, что не могло причинить ей вреда. Желтые глаза закрылись, серый бок опал на протяжном выдохе, голова тяжело опустилась на снег и больше не поднималась.

Не помня себя от потрясения, Леа припустила прочь, чувствуя одновременно и облегчение, что страдания бедняги все-таки закончились, и вину за то, что бросила живое существо умирать. Но, в самом деле, чем она могла помочь? Знания Леа о волках ограничивались полузабытыми охотничьими байками отца, да известными с детства легендами - квилеты издавна считали волков тотемными животными своего племени. Весь этот фольклор не давал ни малейшего представления о том, есть ли у раненого зверя хоть какие-то шансы на выживание в дикой природе - без квалифицированной ветеринарной помощи и современных лекарств. А ей, в конце концов, необходимо позаботиться о собственном спасении...

Подумав о спасении, Леа остановилась, пригвожденная к месту невероятной догадкой: что если это сама Судьба в волчьем облике явилась к ней, требуя оплаты по счетам? Ведь всего несколько часов назад она сама приготовилась умереть и выжила только благодаря чужому милосердию. Приняла как должное кров, тепло, пищу, одежду, и теперь с легким сердцем собирается пройти мимо того, кто отчаянно нуждается в помощи!

Черт возьми! Страх, чувство вины перед матерью и желание поскорее добраться до дома гнали вперед, но стыд, чувство долга и жалость не давали сделать ни шагу. Проклиная себя за мягкосердечность и неожиданно проснувшуюся неуемную любовь к животным, девушка повернула назад. Внутренний голос твердил, что она еще очень пожалеет о своем решении. Но ее сердце уже сделало выбор.

Медленно приблизившись к волку, Леа осторожно протянула руку, чтобы проверить дыхание. Серая шкура под ее ладонью слегка дрогнула, и девушка ощутила, как едва заметно поднимается и опускается лохматый бок. Он дышит! Он еще жив!

Инстинкт самосохранения отступил: Леа видела перед собой не опасного хищника, а страдающее живое существо, которому неоткуда ждать помощи. Теперь она уже знала, что не сможет вот так просто развернуться и уйти. Девушка присела на корточки и внимательно осмотрела волка. Особенно пугали рваные раны на левой задней лапе, боку и спине животного. Напал ли на него кто-то из соплеменников, или же это был результат неудачной охоты, но, видимо, зверю пришлось несладко - судя по количеству крови на снегу, последствия были весьма серьезными.

Леа вспомнила о найденной в лесном доме аптечке, которую, почти не глядя, сунула в рюкзак. Не имея ни малейшего представления о действии человеческих лекарств на диких зверей, она все же скинула с плеч рюкзак и отыскала в нем контейнер с красным крестом на боку.

Большинство названий на этикетках ни о чем ей не говорили, но флакон с перекисью водорода не узнать было трудно. И он, на взгляд Леа, вполне годился для того, чтобы промыть раны и предотвратить заражение. Едва ли в своем плачевном состоянии она могла сделать для раненого волка что-то большее!

Осторожно смачивая слипшуюся от крови шерсть вокруг ран, Леа аккуратно прошла по располосованному у самого бедра боку, спине и лапе. Торопливые, неловкие манипуляции могли причинить волку боль и рассердить его. В самом деле, не каждый же день приходится лечить диких животных! Рана на лапе показалась Леа самой жуткой, содранная шкура обнажала сухожилия и кость, и девушка подумала, что ее обязательно нужно перевязать. Вот только чем, если в аптечке не было ни бинтов, ни лейкопластыря? Колебания были недолгими: протяжно вздохнув, она достала свою новую блузку.

- Это всего лишь тряпка, - назидательно сказала себе девушка. – Через пару месяцев она выйдет из моды и бесславно закончит свои дни на дальней полке гардероба. Возможно, лечение раненого волка – это лучшее, что могло случиться с ней за ее короткую тряпичную жизнь.

И, не давая себе шанса передумать, с треском разорвала блузку на узкие полосы.

- Да ты, оказывается, девочка! – сказала Леа, пытаясь подбодрить себя разговором и не думать, что зверь в любой момент может очнуться. - Раненая девочка… - мысли девушки почему-то метнулись к собственным проблемам, и она осеклась на полуслове.

Волчица тихо заскулила во сне и Леа осторожно погладила мощную косматую шею:

- Тише-тише, все пройдет, - она понимала, что словами невозможно облегчить боль, но испытывала необъяснимую потребность сделать то, в чем сама так отчаянно нуждалась: пожалеть, успокоить, приласкать. Если бы в свое время кто-то поддержал ее, помог разобраться, хотя бы выслушал!.. Может быть, ее жизнь не оказалась бы сейчас разбитой вдребезги? Впрочем… она сама во всем виновата и больше никто.

В мыслях на мгновение возник образ когда-то горячо любимого человека, но она решительно встала, отгоняя призраки прошлого. Где-то в глубине души еще тлели угли сильного чувства, которое долгие годы составляло суть ее жизни. И желание все вернуть никак не хотело покидать ее, хотя холодный рассудок говорил, что это невозможно.

- Да уж... Сестрой милосердия мне не быть, – констатировала Леа с нервным смешком, любуясь неуклюже наложенной повязкой. Больше ничего для раненой волчицы сделать она не могла, поэтому спрятала аптечку в рюкзак и уже без опаски двинулась по своим вчерашним следам по направлению к дороге. К счастью, погода стояла ясная и отпечатки ее ног были отчетливо видны на снегу. Несмотря на боль в ушибленной ноге и ребрах, она была настроена решительно и верила, что сегодня уж точно найдет дорогу домой.

Тусклое зимнее солнце поднялось уже высоко и катилось вслед за Леа по вершинам заснеженных елей – вероятно, прошло уже намного больше часа, а знакомой широкой просеки, ведущей к дороге, все не было. Наоборот, лес как будто стал гуще, деревья, словно безмолвная служба секьюрити, обступали девушку со всех сторон, преграждая путь.

Она давно потеряла свои вчерашние следы и теперь то и дело сверялась с картой и компасом, стрелка которого почему-то упрямо показывала север на несколько градусов восточнее, чем предполагала Леа, ориентируясь по солнцу. К тому моменту, когда голод заставил девушку расправиться с первой упаковкой галет, она уже поняла, что заблудилась.

Неминуемо приближался вечер, а вместе с ним ужасающая вероятность провести в лесу еще одну ночь. Леа устала карабкаться по склонам, замерзла и проголодалась, здоровая нога, принимавшая на себя основную нагрузку, болела едва ли не сильнее, чем травмированная, ребра ныли. Девушка совсем выбилась из сил и уже собиралась сделать очередной вынужденный привал, как увидела мучительно знакомую картину: в просвете между деревьев стоял бревенчатый домик, а рядом с ним на примятом окровавленном снегу лежала раненая волчица. Та самая, которую Леа перевязала своей рубашкой всего несколько часов назад.

Девушка остановилась как вкопанная и едва не взвыла от досады: столько усилий потрачено впустую! Оказывается, она весь день ходила по кругу! Как же так?! Липкие нити страха опутали сознание, сплетаясь в парализующий кокон паники: что, если ей вообще не удастся выбраться из этого леса? Неужели суждено замерзнуть здесь насмерть или стать добычей волков?

На чем свет стоит ругая себя за бестолковость, Леа прислонилась спиной к дереву, попыталась успокоиться и рассуждать логически. Упрямо стиснув зубы и сжав кулаки, она шумно выдохнула сквозь зубы: «Спокойно!» Подняв глаза к стремительно темнеющему небу, девушка с раздражением признала: ее сегодняшняя попытка выйти к людям потерпела фиаско. Это плохо, очень плохо. Однако ей не придется ночевать на снегу, у нее будет крыша над головой, огонь и еда. Конечно, утешение так себе, но лучше, чем ничего. К тому же у нее будет возможность убедиться, что волчица, за которую по какой-то причине чувствовала ответственность, идет на поправку. Это глупо. Но с другой стороны, когда в последний раз она поступала умно?

Сделав несколько осторожных шагов, девушка замерла на безопасном расстоянии, наблюдая за волчицей из-за деревьев. За это время ее подопечная пришла в себя и сейчас безуспешно пыталась содрать с лапы повязку. Движения волчицы были вялыми, она, по-видимому, все еще не могла подняться, но желание сбросить с себя посторонний предмет было велико. Негромкий скулеж периодически перерастал в недовольное рычание, и было ясно, что терпение зверя на исходе.

Не вполне отдавая себе отчет в собственных действиях, Леа очень медленно направилась к больному животному, готовая в любой момент припустить к домику и спрятаться за прочной дверью. Волчьи уши мгновенно навострились, и большая серая голова повернулась на звук.

- П-привет. Мешает? - хриплым от долго молчания голосом заговорила девушка, кивая на сбившуюся повязку. - Я хотела тебе помочь, только и всего.

Волчица подняла голову, умная морда выглядела заинтересованной.

- Потерпи немного, скоро тебе станет лучше, и ты сможешь вернуться к своим, - сказала девушка и поплелась к двери

Несмотря на досаду, в глубине души Леа была рада вернуться в сторожку. Притащив из-под навеса остатки дров, она снова развела огонь в печи и устало повалилась на лежанку, укрывшись одеялом. Мышцы ныли от непривычных нагрузок, ноги гудели, Леа была вымотана до предела, однако стоило немного согреться, как голод затмил все остальные чувства.

Девушка вытащила из рюкзака большую банку консервов, на заляпанной этикетке которой была нарисована корова. Открыв железную крышку, Леа принюхалась к содержимому. От запаха настоящей пищи у нее заурчало в животе - хоть сроки реализации вызывали опасения, но сейчас это казалось надуманной проблемой. Она успела проглотить всего пару кусков, как вдруг подумала о лежащей на улице волчице и о том, как, должно быть, холодно и одиноко спать на снегу без ужина. Леа вздохнула, взяла открытую банку и вышла из домика в синие зимние сумерки.

Животное лежало на том же самом месте и следило за приближением человека настороженным взглядом.

- Ты, наверное, голодная? – спросила девушка с нервной усмешкой, остановившись в трех-четырех ярдах от зверя. - Конечно, голодная... Шутка ли - сутки ничего не есть. У меня есть немного еды, поделиться?

Сердце ее гулко колотилось о рёбра: а вдруг волчица просто притворяется беспомощной, а сама готовится атаковать? Но хищник не проявлял агрессии, и Леа продолжила свой безрассудный путь. Стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать нападение, она приблизилась к зверю еще на несколько шагов. Волчица активно задвигала носом, учуяв съестное, и сделала попытку подняться, но не смогла и снова заскулила. Ее желтые глаза выражали недоверие и готовность защищать себя при малейшем намеке на опасность, но девушка не собиралась так легко сдаваться.

- Давай договоримся, - спокойным твердым голосом начала она, зная, что волки, как и собаки, прекрасно чувствуют страх, и сейчас ни в коем случае нельзя робеть. - Я тебя кормлю, а ты не огрызаешься, идет? Я признаю, ты большой и страшный хищник, но сейчас ты, по-моему, не в том положении, чтобы кусать руку, которая предлагает помощь.

Собрав волю в кулак, она подошла совсем близко и уверенно поставила банку прямо перед своей лохматой подопечной. Волчица, еще не готовая доверять человеку, оскалилась и зарычала. Леа отшатнулась больше от неожиданности, чем от настоящего страха. Она чувствовала, что находится в положении сильного, и зверь в какой-то мере зависит от нее.

- Не фонтан, конечно, но для ослабевшего волка сгодится, - сказала Леа примирительно. - Кстати, для голодного, уставшего, заблудившегося человека тоже, - добавила она и медленно подвинула консервы к волчьей морде. - Ешь-ешь, девочка.

Видимо, голод пересилил недоверие, и животное жадно набросилось на еду, удовлетворенно урча и чавкая. «Если бы мама меня увидела, упала бы в обморок», - усмехнулась про себя Леа, сидя на корточках и глядя, как волчица до чистоты вылизывает банку.

Поскольку зверь не пытался напасть, девушка, щадя травмированную ногу, опустилась на снег неподалеку.

- Я понимаю, как гадко то, что тебе приходится есть. Сочувствую... Сама уже забыла, когда в последний раз ела нормальную еду, - снова заговорила она, одновременно сознавая, как, должно быть, глупо выглядит со стороны, разговаривая с волком. – Но тут, по-моему, все дело в том, насколько ты голодна, - волчица подняла голову и довольно облизнулась, всем своим видом показывая, что не прочь получить добавки. - Ты знаешь, в школе мы часто ходили в походы и у меня всегда был зверский аппетит, прямо как у тебя. Одноклассники прикалывались, мол, меня легче убить, чем прокормить.

Леа усмехнулась, вспоминая те беззаботные, счастливые дни, когда самыми большими проблемами были тройки по математике или невнимание мальчиков.

- Однажды мы отправились в поход на несколько дней, и Сэм отдал мне свой паек. Якобы мой голодный взгляд отбивает у него охоту есть, - тепло того невинного детского чувства, еще не омраченного горечью предательства, укрыло, словно пуховым одеялом. – Наверное, тогда я и поняла, что влюбилась в него. Да и как было не потерять голову от красивого, сильного и уверенного в себе парня, по которому сходила с ума половина школы, верно? Не знаю, почему он выбрал меня, просто не думала тогда об этом, я была слишком счастлива… Я действительно была с ним счастлива. Правда, совсем недолго.

Испытывая странное облегчение от того, что может хоть кому-то рассказать свою историю, Леа перевела взгляд на «собеседницу». Волчица смотрела на девушку умными желтыми глазами, будто понимая все, о чем та говорит.

- А потом приехала Эмили. Это моя двоюродная сестра, - пояснила она волчице. - И все рухнуло в одночасье. Мы с Сэмом учились в последнем классе и оба получили приглашения в университет Сиэтла. У меня были и другие предложения, но это было так увлекательно — представлять, как мы вдвоем начнем самостоятельную жизнь в большом городе, и я выбрала Сиэтл. Глупые мечты уносили меня все дальше, я надеялась, что однажды Сэм попросит меня стать его женой и наденет на палец заветное кольцо. Но появилась Эмили… Милая, добрая Эмили… И разрушила мою жизнь, как карточный домик. До сих пор мучаюсь вопросом: что со мной не так? Почему она, а не я?

Голос дрогнул, и злые слезы выступили на глазах. Леа отчаянно заморгала, запрещая себе расклеиться. Волчица жалобно заскулила, словно уловив смену настроения девушки.

- Хотя о чем это я? Она такая красивая, женственная, нежная. Не то что долговязая, худая, нескладная пацанка, вечно влипающая в какие-то истории. Куда мне до нее, правда? - горькая усмешка искривила губы. Волчица, положив голову на лапы, не сводила с девушки желтых глаз, и в ее взгляде Леа вдруг померещилось сочувствие. Забыв об осторожности, она протянула руку, чтобы погладить серую большелобую голову, но волчица отпрянула, и девушка почему-то смутилась.

- Знаешь что, подруга? – сказала она, скрывая за бодрым голосом неловкость. - Не годится тебе ночевать под открытым небом. В дом пригласить не могу, извини, но я кое-что придумала. Надеюсь, ты не будешь возражать…

Леа сходила в домик за охотничьим ножом и фонариком, принесла от ближайших елей охапку лапника и укрыла ими волчицу. Довольная найденным компромиссом она вернулась в теплый дом, закуталась в одеяло и уснула.

***

Утро выдалось хмурым. Низко нависшие облака грозили в любую минуту прорваться дождем или снегом, что отнюдь не облегчало продвижения вперед. В такую погоду сидеть бы в мягком кресле с бокалом глинтвейна и смотреть телевизор… Увы, об этих чудесах цивилизации Леа теперь могла только мечтать. С тоской представила уютную гостиную в родительском доме и аппетитный запах маминого фирменного пирога. Как она там? Наверное с ума сходит от беспокойства… В мыслях возникло доброе, немного уставшее от бесконечных забот лицо мамы, ее ласковые глаза и мягкая улыбка, и девушка как никогда остро ощутила свое одиночество и оторванность от мира.

Голова болела сильнее, чем вчера, и Леа подумала, что кроме очевидных травм, вполне могла получить сотрясение мозга, однако, озабоченная проблемами выживания, не сразу это поняла. Домик совсем остыл за ночь, и Леа поежилась от холода, представляя, что ее ждет снаружи. Выходить совершенно не хотелось. Но надежда на чудесное спасение с каждым часом, проведенным в лесу, таяла, как снег на ладони. А, значит, полагаться следовало только на себя.

Застегнувшись под горло и закинув за спину рюкзак, девушка отворила дверь и в первую очередь отыскала глазами свою лохматую подругу. Волчица выбралась из-под еловых веток и улеглась на них сверху. Она настороженно наблюдала за девушкой, но попыток подняться не делала.

- Как ты себя чувствуешь сегодня? - девушка приблизилась к волчице и, присев на корточки, издалека осмотрела раны. Сегодня они выглядели не так страшно, как вчера, кровь на боку и спине подсохла, животное шло на поправку, это было очевидно.

- Отлично, я вижу тебе уже лучше, - улыбнулась она. - Недаром говорят «заживает, как на собаке»… Прости, прости, не хотела тебя обидеть!

Больше всего беспокойства вызывала рана на лапе, которую следовало бы снова обработать и повторно перевязать. Но проводить такие манипуляции сейчас, когда волчица немного окрепла, было чистым самоубийством, поэтому девушка понадеялась, что она заживает также быстро, как и остальные.

- Надеюсь, ты быстро поправишься! Пока! – удовлетворенная осмотром Леа поднялась и направилась прочь от сторожки.
Поборов соблазн пойти по собственным следам, Леа достала компас и карту, чтобы определить направление. Сегодня солнце не сбивало ее с толку, а местность, по которой она шла, выглядела незнакомой, поэтому Леа была уверена, что на сей раз на верном пути.

Боль в ушибленной ноге и ребрах стала глуше, и девушка бодро шагала по рыхлому снегу. Время от времени девушка останавливалась и жадно вслушивалась в звуки леса, надеясь услышать вдалеке шум проезжавших машин, но тщетно. День перевалил за половину, а она будто топталась на месте. Дороги, на которую она давно должна была уже выйти, не было и в помине.

- Теперь понятно, почему тебя оставили ржаветь в этой дыре. Мозги у тебя у тебя совсем дрянные, – процедила Леа сквозь зубы, взвесив на ладони компас и в сердцах швырнув его себе под ноги. Но тут же пожалела о своем поступке и принялась шарить в снегу, пока не отыскала свою единственную, хоть и сомнительную, надежду на спасение. Замерзающими пальцами очистив от налипшего снега треснувший корпус, Леа сунула компас в карман.

Факт, что придется провести в лесу еще одну ночь, рождал в душе почти животный ужас, и, несмотря на голод, любая мысль о пище вызывала тошноту. Ко всем прочим неприятностям усилилась головная боль и ломило замерзшие ноги. Она совсем выбилась из сил, ее внезапно охватила апатия и равнодушие ко всему. Все мысли разом испарились, оставив в голове звенящую пустоту.

Вдруг подумалось о том, что будет с мамой, когда отыщется ее разбитый, покореженный «Форд»… Леа передернуло. Она живо представила окаменевшее от горя лицо Сью Клируотер – такое, каким оно было в день похорон отца, и каким оставалось еще много месяцев после. Нет, Леа не могла заставить мать еще раз пройти через тот ад. Стыд и чувство вины как будто включили в организме какие-то скрытые резервы и Леа вновь двинулась в путь.

Пришлось покориться обстоятельствам. Обреченно подумав, что придется спать на холоде, прикрывшись жалкими еловыми ветками, девушка оглядывалась в поисках поваленного дерева или скального углубления, где можно было бы укрыться и переждать ночь. Леа с тоской подумала об оставленной далеко позади сторожке, дважды приютившей ее, и тут как будто само Провидение услышало ее мысли. Знакомая картина, как по волшебству, предстала перед ее взором в сгущающихся сумерках: маленький бревенчатый домик с дощатым навесом и лежащая перед ним волчица словно ждали ее возвращения. Леа застыла на месте, не веря своим глазам.

- Твою мать! Неужели я снова вернулась сюда?! Опять?!

Это было выше ее сил. Леа осела на снег и заревела в голос, уже не заботясь о безопасности. Пусть на шум приходят волки, да пусть хоть сожрут ее, лишь бы вырваться из этого проклятого замкнутого круга! Волчица молчала и, мерцая в полумраке глазами, смотрела, как девушка размазывает грязными руками по лицу горькие слезы.

Когда угасли последние всхлипы, Леа охватило тупое равнодушие ко всему. Сил подняться и дойти до дверей уже не было. Она не могла больше бороться.
- Может это ты меня заколдовала? – глядя в серое небо, спросила Леа и прикрыла глаза. - Почему-то мне кажется, что причина в тебе. Не хочешь оставаться здесь одна? Но ведь это твой дом, а не мой. Я не хочу здесь жить. Куда мне идти, девочка? Что делать?

В ответ волчица заскребла лапами в попытке подняться.
- Ты еще не здорова, не вставай, - тихо сказала Леа, чувствуя, как соскальзывает в сон после долго утомительного дня. - Я устала, я так устала…

Проснулась Леа среди ночи от холода. Ее била неукротимая дрожь, а холодный ветер забирался под куртку, подкрадываясь к самому сердцу. Казалось, каждая клеточка ее тела застыла. Она разлепила глаза и увидела, что волчица тоже не спит, ежась от пронизывающего ветра.

- У тебя такая густая шерсть, тебе, должно быть, не так холодно, как мне, - хриплым со сна голосом сказала Леа и поднялась, стуча зубами и с трудом разгибая затекшие конечности. Спина и шея ныли от неудобной позы, в которой она уснула.

Глаза волчицы светились в темноте, но девушку это не пугало. Леа без страха приблизилась к зверю. Волчица смотрела на нее, не мигая, как будто чего-то ждала.

- Опять есть хочешь? - догадалась Леа. - Волки ведь очень прожорливые животные, а ты за сутки съела только одну банку консервов. Извини, еды осталось мало, смогу угостить тебя только утром. Надо экономить.

Волчица продолжала гипнотизировать девушку взглядом, который та не могла растолковать.
- Чего же ты хочешь? Может быть, поговорить? - Леа рассмеялась. - Я совсем одичала в лесу, вот уже с животными разговариваю, как будто они могут мне ответить...
Ветер слегка шевелил густую шерсть, к которой очень хотелось прикоснуться.

- Ты очень красивая. У нас когда-то была собака, чем-то похожая на тебя. Большая. С характером, но ласковая. И очень верная. Настоящий друг, который не предаст и никогда не бросит. Почему у людей все не так, ты не знаешь?

На душе стало тепло от детских воспоминаний: отец возвращается с охоты, и Нора, здоровенная белая маламутиха с коричневым носом, с оглушительным лаем несется через весь поселок к Леа, радостно машет пушистым хвостом и прыгает, стремясь облизать маленькой хозяйке лицо. Никогда больше Леа не встречала такой искренней, чистой, совершенно неподдельной любви.

- Ее звали Нора. Можно я буду звать тебя так? А я Леа, если, конечно, для тебя это имеет значение. Будем знакомы, раз уж нам «повезло» оказаться вместе в таких обстоятельствах.

Молчание и внимательный взгляд. Вероятно, волчица ничего не имела против знакомства и нового имени. Или же ей было все равно.

- Нора, - произнесла Леа медленно, будто пробуя это слово на вкус. - Тебе подходит.

Волчица потянулась вытянутой мордой к девушке и едва слышно заскулила. Леа сняла перчатку, медленно и осторожно погладила густой мех. Нора вздохнула и удовлетворенно прикрыла глаза.

- Ого, ты больше не огрызаешься? – у Леа сближение с волчицей вызвало у нее искреннюю радость. - Хорошая девочка, хорошая, - нараспев повторяла она.

Волчица подняла переднюю лапу и активно потрогала девушку за плечо.

- Что? Чего ты хочешь, моя хорошая? - не переставая улыбаться, спросила Леа, как будто волчица могла ответить. Нора опустила голову на снег, затем вновь подняла и посмотрела на девушку, как бы говоря: «И чего ты ждешь?»

Леа взглянула на темнеющую под навесом опустевшую поленницу. Мысль о том, что нужно идти за хворостом в лес, а потом растапливать печь, вызывала дрожь. Хотелось просто закрыть глаза и исчезнуть. Леа перевела взгляд на свою «собеседницу» – вокруг морды волчицы клубился пар горячего дыхания.

- Слушай, нам обеим холодно, может быть, вместе мы сумеем согреться? Как тебе такая идея?

Молчание и внимательный взгляд двух огоньков. Девушка решила рискнуть. Леа аккуратно, чтобы не задеть раненую спину животного, легла рядом с волчицей на кучу лапника. Нора внимательно следила за действиями своей сестры по несчастью, а потом привалилась к девушке здоровым боком.

Лежать рядом с теплым, мягким живым существом было настоящим блаженством, словно после долгого изнуряющего блуждания в одиночестве, Леа нашла наконец удивительный, надежный приют. Несмотря на заколдованный круг, который раз за разом возвращал ее к сторожке, не пуская домой, девушка была рада присутствию волчицы. С ней она не чувствовала себя такой одинокой. Страх ушел, и появилась уверенность в том, что Нора не сделает ей ничего плохого. Ведь они так похожи: две одинокие раненые волчицы в огромном, холодном лесу.

- Мне давно не было так тепло и хорошо, представляешь? - вновь заговорила Леа, глядя в черное беззвездное небо. - Я не знаю покоя вот уже… постой, уже десять лет!

Девушка мягко положила руку на пушистую спину, и волчица приподняла голову, как будто приготовилась слушать, что же еще интересного расскажет это странное существо?

- Последний раз я испытала ощущение чистого безусловного счастья накануне приезда Эмили. Я хорошо запомнила этот день. Мы с Сэмом гуляли по пляжу, было лето, и я верила, что этот человек со мной на всю жизнь…

…Небольшие волны лениво плескались у самого берега, а Сэм и Леа шли, держась за руки, наслаждаясь тихим вечером и друг другом.

- Скоро начало учебного года, - начала Леа. - Я так хочу уехать отсюда. С тобой.

- Я тоже, детка, я тоже, - низкий голос парня будоражил, от каждого его прикосновения по телу бежали мурашки и Леа доверчиво прижалась к его плечу.

- Надеюсь, мы с тобой всегда будем вместе! – Леа не умела, да и не хотела скрывать свои чувства. Она была искренней и пылкой, и смотрела на мир восторженными глазами. Ей казалось, что ее жизнь проста и прозрачна, как вода горного ручья, что впереди ее ждет только хорошее. Рядом с Сэмом, конечно.

Он промолчал, только крепче сжал ее руку. Каждое его движение было наполнено силой и мужественной грацией и заставляло девушку замирать от восторга. А каждое, даже не значительное действие казалось доказательством его любви.

- Завтра приезжает моя кузина Эмили, отвезешь меня на автобусную станцию? - спросила Леа.

- Да. Но это недешево, - серьезно ответил Сэм.
- Вот как? – растерялась Леа. - И сколько ты хочешь за это?
- Миллион поцелуев, - ответил парень, поворачивая к себе ее озадаченное лицо.
- О, это много, - растаяла Леа. - Начать придется прямо сейчас!

Это был последний счастливый день в ее жизни, после которого наступила череда слез, ненависти, истерик, продлившаяся целых десять лет...

- …Наверное я просто хотела верить, что дорога ему, - исповедовалась Леа, поглаживая теплый бок волчицы.

…Всего неделю спустя после приезда Эмили, Леа барабанила в дверь до боли знакомого дома. После множества звонков и сообщений, оставшихся без ответа, девушка была обижена и кипела от гнева. Она понимала, что ведет себя глупо, но неопределенность была невыносима.

Дверь открыл заспанный и недовольный Сэм.

- Привет, - сухо поздоровался он, едва взглянув на разъяренную подругу. - Ты знаешь, который час?

- В чем дело, Сэм? - без предисловий набросилась она и, не дожидаясь приглашения, влетела в дом, где еще совсем недавно считала себя желанной гостьей. - Ты можешь мне объяснить?

Ей нужен был немедленный ответ, иначе она просто умрет от неизвестности.

- Что именно тебя интересует? – раздраженно уточнил Сэм.
Леа вспыхнула от ярости, тетива ее терпения лопнула, и раскаленные стрелы упреков и обвинений полетели в бойфренда.

- Что меня интересует? - прошипела она. - Ты что, теперь с Эмили? С моей сестрой?!

Сэм тяжело вздохнул и сел на диван, откинувшись на спинку. Неспешно закурил, выпуская клубы дыма. Он был так спокоен, будто Леа спрашивала о погоде, а не о жизненно важных для нее вещах!

- Да, я теперь с Эмили. Прости, что не поговорил с тобой об этом. Я не хотел причинять тебе боль. Прости.
Он говорил так равнодушно, будто между ними не было ни жарких объятий, ни поцелуев, ни признаний - ничего! Словно она, Леа, ровным счетом ничего для него не значила. А она стояла перед ним глупая и беззащитная. В этот миг земля зашаталась и мир рухнул. Вся жизнь Леа Клируотер полетела в пропасть…

- …Вот так мои детские наивные мечты разбились об эгоизм и равнодушие этого человека, - погружаясь в тяжелую дрему, пробормотала Леа, и почувствовала, как волчица кладет свою тяжелую голову ей на руку.

***

Леа проснулась на рассвете от холода. Голова была тяжелой, и очень хотелось пить. Девушка открыла глаза и с удивлением обнаружила, что волчицы рядом не было, лишь на грязном снегу остались перепачканные кровью лохмотья блузки. «Слава Богу, значит, она выздоравливает», - с улыбкой подумала Леа, поднимаясь с еловой подстилки. В глубине души ее кольнула обида, что Нора так быстро и неблагодарно оставила ее, ведь девушка уже успела к ней привязаться. Но волк — дикое животное, его невозможно приручить. Она и так подпустила человека к себе слишком близко, и это уже само по себе можно было считать чудом. Леа не вправе ожидать большего только потому, что ей одиноко и страшно в лесу.

Жадно хватая пригоршни снега, девушка слизывала ледяные капли с ладоней и никак не могла насытиться. Голод тоже давал о себе знать, и она заглянула в рюкзак, чтобы оценить запасы продовольствия. Две банки консервов, пачка галет и все. Негусто.

В глубине души Леа все же надеялась, что Нора вернется, и поэтому решила приберечь консервы для нее, а сама сжевала последние полпачки галет. Как же она соскучилась по настоящей еде! По маминым пирогам с почками, оладьям, овощам и фруктам! Сейчас она готова была съесть все что угодно, даже вредный фаст-фуд, от которого отказалась несколько лет назад в погоне за стройной фигурой.

Упорство всегда было визитной карточкой Леа, предыдущие неудачи не могли ее остановить. Страх остаться здесь навсегда и умереть притупился, и девушка шла уверенно, но спокойно, как будто выполняла свой долг. Еще один день в лесу, но она выдержит его. Ни за что на свете не сдастся! Она возьмет этот лес измором, но заставит отпустить ее!

Теперь, идя нехожеными тропами, девушка стала замечать красоту леса: исполинские стволы, покрытые мхом; величественные, уносящиеся ввысь, к яркому зимнему небу, вершины; причудливой формы валуны. Хрусталь замерзших ручьев на склонах; застывшие зеркала озер. Мерный шум ветра в кронах; шорох потревоженных мелкими зверьками кустов. Это было непривычно, странно, но природа была так спокойна и прекрасна, что уже не казалась враждебной. Она наполняла тихой гармонией все ее существо, и Леа уже не была здесь чужой.

Потеряв счет расстоянию и времени, девушка решила отдохнуть. Она устроилась под большим раскидистым деревом и, уже не надеясь на возвращение Норы, открыла банку консервов. Теперь ей не было холодно и одиноко, Леа чувствовала себя частью этого большого, неизвестного, загадочного мира. Ей припомнились походы с отцом и братом, тогда она чувствовала то же самое. Просто забыла.

Погрузившись в свои мысли, она не заметила движения слева и вздрогнула, когда что-то влажное коснулось ее щеки.

- Нора! - с искренней радостью воскликнула девушка, всплеснув руками. - Ты вернулась!

Она была так рада видеть свою лохматую подругу, что порывисто обняла ее за мощную шею. Волчица не сопротивлялась и уселась рядом, сдержанно принимая человеческую ласку.

- Как я по тебе соскучилась! – девушка бесстрашно чесала Нору под мордой, гладила мохнатую голову, грудь и мощную спину. Пальцы с наслаждением погружались в мягкий густой мех, в который очень хотелось зарыться носом.

- Ну что, я вылечила тебя, да? - не без гордости сказала она. Свалявшая от крови шерсть не давала хорошенько рассмотреть рану на спине, но лапа и бок выглядели гораздо лучше. - Я уже пообедала, могу предложить тебе вчерашнее меню, будешь? - Леа достала последнюю банку консервов и, открыв, поставила перед волчицей. Несмотря на сильный голод, Нора была не в восторге от человеческой еды, но вежливо съела все, что предложили. Облизнувшись, волчица посмотрела на девушку и ткнула носом в плечо. Потом встала, похромала куда-то и повернулась, выжидающе глядя на Леа.

- Ты хочешь мне что-то показать? - догадалась девушка и мигом поднялась.

Волчица, хромая и периодически подгибая больную лапу, трусила впереди, время от времени оглядываясь, не потерялась ли по дороге незадачливая попутчица. Леа едва поспевала за ней, спотыкаясь и скользя на склонах. Волчица, даже будучи нездоровой, была куда более ловкой и грациозной, чем человек. Наконец, они пришли на небольшую поляну, окруженную деревьями, посреди которой лежало…

- Фуу… - поморщилась девушка, глядя на обглоданную тушу оленя. - Наверное, твои сородичи постарались?

Нора подбежала к добыче, понюхала и посмотрела на девушку, виляя пушистым хвостом.

- Ты хочешь меня покормить? - Леа расплылась в улыбке, поражаясь уму и сообразительности животного. - Конечно, ты же, наверное, в ужасе от того, чем я питаюсь. Спасибо, моя хорошая!

Леа не раз помогала матери разделывать добычу, которую отец приносил с охоты, поэтому особого отвращения у нее это не вызвало. Олень был практически полностью съеден, но кое-где остались съедобные куски, которые она аккуратно сняла ножом с костей и шкуры, а после завернула в остатки разорванной блузки.

- Ну теперь мы с тобой не пропадем! - погладив Нору, сказала девушка. - Какая ты у меня умница! Даже не знаю, что бы я делала, не будь тебя рядом.

До самых сумерек волчица была рядом, то исчезая на время, то появляясь вновь, будто боялась, что девушка заблудится или пойдет неверным путем - волчица словно вела ее, задавая направление движения. Леа поняла, что Нора ее не бросит, и практически перестала сверяться с компасом, тем более по опыту предыдущих дней она уже не очень-то ему доверяла. Когда стало темнеть, Леа начала оглядываться по сторонам в поисках места для ночлега и вскоре обнаружила небольшой грот.

Соорудив перед ним некое подобие очага из камней, она развела костер и теперь жарила оленину, предвкушая вечернее пиршество. Нора сидела на безопасном расстоянии от огня, изредка поскуливая и с осуждением глядя на шипящее на горячих булыжниках мясо.

- Да, знаю, ты считаешь, что я испортила хорошую еду, ты же любишь сырое, - неуклюже пытаясь перевернуть кусок так, чтобы он не свалился в огонь, сказала Леа. - У нас это называется «барбекю». Вот такое странное слово, но на самом деле это очень вкусно.

Нора возмущенно взвыла, явно не соглашаясь с этими доводами. Леа бросила ей самый большой кусок сырого мяса на кости, и волчица с жадностью принялась его глодать.

- На первом курсе, сразу после поступления, мы пробрались на крышу общежития и устроили там вечеринку с барбекю, - сказала девушка, пытаясь ухватить готовый кусок. Он обжигал пальцы, и Леа перехватывала его, чтобы не обжечься. Мясо было недожаренным, несоленым и довольно жестким, но для девушки, которая трое суток ела только консервы сомнительного качества и галеты, это казалось настоящим лакомством.

- Это было запрещено правилами общежития, но должны же мы были отметить поступление, правда? - подняв брови, продолжала Леа, глядя на волчицу. Нора улеглась на здоровый бок и, чуть прикрыв глаза от удовольствия, смотрела на девушку. - Мы считали себя очень крутыми, раз решились на такую дерзость…

…На ту вечеринку Леа пошла не только для того, чтобы отпраздновать поступление. Ревность и оскорбленное самолюбие смешались в ней с мучительным влечением к Сэму, которое она никак не могла побороть. К тому же Эмили, которая была старше на год, училась в другом университете, и Леа рассчитывала, что их чувства с Сэмом не пройдут испытания разлукой и остынут так же быстро, как разгорелись. Одним словом, она не намерена была упускать ни одного шанса, чтобы вернуть любовь предавшего ее бойфренда.

Пиво лилось рекой, сигареты, травка и прочие атрибуты бездумной юности сделали свое дело. Подростки веселились, шумели, смеялись, с каждой выпитой бутылкой расслабляясь все больше и разбивая вдребезги нормы морали. Сэм, как обычно, был душой компании, но, несмотря на явный интерес присутствующих девчонок, он никого из них не выделял. Никого, кроме Леа. Сердце девушки вспыхивало надеждой каждый раз, как она ловила на себе его пристальный, полный откровенного желания, взгляд. Леа поняла, что не может и не хочет отпускать его. Ни вообще, ни сейчас. И собралась бороться за свое счастье.

После полуночи компания рассыпалась на пары, которые одна за другой разбрелись, кто куда, и Сэм и Леа остались на крыше вдвоем.

- Как тебе вечеринка?

Сэм отхлебнул пива и вдруг обнял Леа за талию, будто и не было тех ужасных и жестоких слов, равнодушно брошенных им в гостиной его дома.

- Ничего особенного. Такая же, как и везде, - пожала плечами девушка, не торопясь сбрасывать его руку. Она была такая теплая, родная, а Леа так долго была одна… Больше всего на свете ей хотелось оказаться в объятиях Сэма, почувствовать себя желанной и защищенной. Как раньше. Думала ли Леа в тот момент об Эмили? Нет. Мучилась ли угрызениями совести? Отнюдь. Она не посягала на чужое, она всего лишь возвращала себе свое.

Их диалог был недолгим. Всего несколько ничего не значащих фраз — и вот они уже с упоением и жадностью прильнули друг к другу, судорожно и немного неуклюже освобождаясь от одежды. Это был их первый раз, и обоим было безразлично, что дверь, ведущая на крышу, не была заперта. Окунувшись в головокружительный водоворот, Леа окончательно потеряла голову. И целых десять лет не хотела замечать того, что их короткие, редкие встречи были именно такими: жадность, страсть, эйфория, а после — пустота.

Все время учебы в университете никто не подозревал, что Леа и Сэм больше, чем просто приятели. Сэм хотел оставить их роман в тайне, не скрывая своих серьезных намерений в отношении Эмили. К тому же он пользовался популярностью среди сокурсниц, и Леа сгорала от ревности каждый раз, когда видела, как он любезничает с очередной наивной дурочкой. Леа страдала, плакала, кричала, ругалась с ним. Много-много раз уходила, но все равно возвращалась. Она надеялась, что раз Сэм продолжает встречаться с ней, значит любит. Где-то в глубине души. Как-то по-своему… Иначе давно бы поставил точку. Она горела в этом аду несколько лет, то умирая, когда на каникулы и праздники Сэм уезжал к Эмили, то воскресая, когда он снова появлялся на пороге ее комнаты. И все прощала, как только попадала в капкан горячих объятий и жадного рта.

Замкнутый круг, который невозможно разорвать. И не было рядом никого, кому можно было бы открыться, кто мог выслушать, поддержать, посоветовать что-то. Она никому не могла рассказать о своих переживаниях — ни матери, ни брату, ни подругам. Это было унизительно…

- …Он никогда ничего не обещал, а уж встречаться с ним или нет — это вроде как был мой собственный выбор. Тогда я была настолько наивной и слепой, что не понимала: ему просто нравилось иметь под рукой девушку, которая прибегает по первому зову. Удобную игрушку. Всего лишь средство от скуки, - сказала Леа, глядя остановившимся взглядом на догорающий огонь.

Нора тихо заскулила, заерзав на месте.

- Да, я полная дура, согласна с тобой, - грустно улыбнувшись, ответила девушка. - Пора спать, моя хорошая, уже поздно.

Леа устроилась на ночлег в гроте, положив голову на рюкзак, а волчица легла у входа. Время от времени она настороженно поднимала голову и зорко вглядывалась в темноту леса, словно охраняя покой своей двуногой подруги.

***

Ночью Леа спала без сновидений, а проснувшись утром, вновь обрадовалась яркому солнцу, пробивающемуся сквозь ветви деревьев. Удивительно, что погода радовала второй день подряд: в штате Вашингтон это было редким явлением. Леа сладко потянулась, удивляясь, что почти не замерзла за ночь. Норы нигде не было видно, но девушка не беспокоилась, будучи уверенной, что та найдет ее по запаху. Если захочет, конечно. Леа остро чувствовала возникшую между ними особенную духовную связь. Это было сродни упоительному восторгу, когда воссоединяешься с лучшим другом, которого не видела много лет.

Позавтракав остатками вчерашнего мяса, девушка вытащила карту и компас. Странное дело: оказывается, вчера они двигались строго на запад, как будто Нора точно знала дорогу.

Склоны вокруг стали ниже, а лес моложе и чаще, вековые деревья попадались все реже, и спустя пару часов девушка вышла на узкую, едва приметную тропку. Это давало надежду, что где-то недалеко есть поселение! Вдохновленная, Леа прибавила шагу, чтобы поскорее добраться до людей. Время от времени она оглядывалась, ожидая, что где-нибудь поблизости мелькнет знакомая серая шкура, но волчица как в воду канула. Однако желание поскорее найти выход тянуло вперед, и в конце концов девушка почти побежала, уже не глядя по сторонам. И остановилась только около развилки, где тропа, по которой она шла, разделилась на две.

Угрожающее рычание за спиной застало Леа врасплох, каким-то шестым чувством она угадала, что это не Нора. Страшная догадка скользнула по спине пригоршней ледяной крупы. Перестав дышать, Леа медленно обернулась и увидела огромного волка. Черная шерсть на его загривке стояла дыбом, тяжелая голова пригибалась к земле, а верхняя губа подрагивала, обнажая острые желтые клыки. С хищной грацией зверь подбирался все ближе и ближе.

- Мамочки... – прошелестела Леа на выдохе. Кто бы мог подумать, что она встретит такую угрозу, почти отыскав путь к спасению!

Тут и там из-за деревьев появлялись другие волки — не такие крупные, как черный, но настроенные не менее агрессивно. Они возникали справа и слева, медленно, но верно смыкая вокруг девушки смертельное кольцо. Леа попятилась, изо всех сил стараясь не поддаться парализующей панике. «Не делать резких движений, не делать резких движений... – как заклинание повторяла она про себя запомнившиеся с детства слова отца. – Дерево… надо залезть на дерево». Но разве успеешь, когда хищники обступили со всех сторон!

Казалось, любая мелочь может спровоцировать нападение, поэтому было страшно даже дышать. Сердце колотилось слишком громко, дразня волков, почуявших скорую развязку. Адреналин кипел в крови, толкая на безрассудные поступки: «Беги! Беги скорее или тебя убьют!» Но Леа понимала, что тягаться в скорости с волками бессмысленно, поэтому пыталась придумать, чем их можно отпугнуть. Как назло в экстремальной ситуации в голову ничего не приходило, а черный зверь, видимо вожак, неотвратимо приближался – его горбатая тень уже подкралась к самым ногам Леа. Одному Богу известно, сколько шагов он еще позволит ей сделать, прежде чем...

Почувствовав лопатками спасительную опору, Леа наконец позволила себе выдохнуть с облегчением. Осторожно ощупала ствол позади себя в поисках ветвей, по которым можно было бы забраться наверх, и похолодела: ветки начинались гораздо выше человеческого роста... Нечего было и думать дотянуться до них! Проклятье!

Сквозь нарастающую панику она видела, как «черный» припал к земле, приготовившись к прыжку. Леа закрыла лицо руками, молясь, чтобы смерть была быстрой, как вдруг поблизости раздался долгий протяжный вой. Рычание стихло, и Леа медленно отняла от лица трясущиеся руки.

Справа среди деревьев мелькнула стремительная серая тень – это, распластавшись по снегу, неслась... Нора! Ее Нора! Волчица стрелой влетела между вожаком и девушкой, приняв боевую стойку. Ощетинилась, готовая до последней капли крови защищать свою подругу. Вожак попятился, нехотя уступая серой волчице. Он еще рычал, но уже не так свирепо, как мгновение назад. Волки остановились и, насторожив острые уши, смотрели то на внезапно появившуюся защитницу, то на растерявшегося вожака, и вдруг бросились к Норе. Они оживленно тыкались носами ей в бока и шею, облизывали серую морду и довольно поскуливали. Даже вожак неохотно отошел в сторону и чуть свысока наблюдал за радостным воссоединением членов стаи.

Хищники словно забыли о девушке, которая по-прежнему стояла, прижавшись спиной к дереву и боясь неосторожным движением или звуком привлечь к себе внимание. Нора села и, высоко подняв морду, снова завыла - будто рассказывала сородичам историю своего необычного спасения, и волки, один за другим, постепенно отступили.

Постоянно оглядываясь, - не то досадуя об упущенной добыче, не то призывая за собой вновь обретенную сестру, - последним ушел черный волк. Едва его грозная фигура скрылась из виду, накатила волна тошнотворной слабости, ноги девушки подломились, и она осела на снег. Слезы помимо воли катились из глаз, беззвучные рыдания не давали вдохнуть. Потрясенная, Леа с трудом осознавала, что чудом избежала мучительной смерти, но еще труднее поддавалось осмыслению то, как самоотверженно волчица закрыла ее своим телом. Ведь стая могла разорвать их обеих!

Ее спасение было настоящим чудом, которое невозможно было объяснить логическими доводами рассудка. Это было что-то очень глубокое, значимое, что Леа не могла выразить словами — лишь чувствовать всем сердцем. Только она не знала, чем ответить на такую преданность, ей нечего было предложить волчице.

- Нора, - всхлипывала девушка, - Нора, девочка моя родная, спасибо!

Волчица облизывала ей щеки, жалобно скуля и трогая лапой. А Леа судорожно вздыхала, давясь всхлипами, гладила дрожащими руками теплую шерсть, целовала влажный кожаный нос и мохнатый лоб, отчаянно прижимаясь к зверю.

Не просто благодарность, а и настоящую любовь испытывала она в этот момент, всей душой ощущая, что Нора — самое дорогое и близкое существо на свете. Преданность волчицы вызвала в душе у девушки шквал эмоций. Значит, кому-то она нужна, дорога, важна! Кто-то готов пожертвовать даже жизнью, чтобы спасти ее, такую бестолковую и глупую девчонку, давно потерявшую ценность в своих собственных глазах.

Впервые Леа не сдерживала слез, выплескивая всю боль, которую носила в себе столько лет. Одиночество, ощущение абсолютной ненужности, зародившееся после смерти отца, а потом разросшееся и окрепшее за годы губительных отношений с Сэмом, изливались вместе со слезами и уходили безвозвратно. Прежде она никому не показывала свою боль и слабость, считая это чем-то постыдным. Но сейчас не могла и не хотела сдерживать эмоции, которые рвались наружу и сокрушали барьеры, медленно возрождая из пепла прежнюю настоящую Леа.

Нора беспокойно металась рядом, беспрестанно скуля, как будто понимая, что творится в душе девушки. А когда истерика начала угасать, села возле нее, подставляя спину как опору.

- Я буду беречь себя, обещаю, - наконец прошептала Леа. - Моя жизнь теперь в два раза ценнее. Я больше не дам себя в обиду, буду жить и бороться. За себя. Всегда.

Волчица подняла голову вверх, удовлетворенно щурясь на закатное солнце.

***

Этой ночью они опять спали вместе. Лежали спина к спине: опора друг для друга и защита. Стоило девушке заговорить, волчица повернулась и положила голову на лапы, как будто приготовилась слушать.

- Моя первая попытка вернуть Сэма провалилась. Я поняла это на их свадьбе. Черт подери, я словно попала в свою воплотившуюся мечту, вот только рядом с женихом стояла совсем другая девушка. Когда я увидела, как он смотрит на мою сестру, до меня вдруг дошло, что все бесполезно: эта битва проиграна, - начав говорить, Леа не могла остановиться, как будто с каждым сказанным словом слой за слоем сдирала с души отболевшие струпья пережитого. - Я твердо решила поставить точку и начать жить заново: переехала на другой конец города, сменила работу. Закрутилась в череде бессмысленных, ни к чему не обязывающих романов, наутро оставляющих горькое разочарование вместо облегчения.

Леа перевернулась на другой бок, теперь они с волчицей лежали нос к носу. Золотые глаза мерцали в темноте, как два огонька, и Леа чудилось в них сострадание, а не упрек.

- Но у меня все равно ничего не вышло: однажды мы столкнулись на какой-то презентации, он предложил подвезти… И все закрутилось вновь. Сначала Сэм снимал для наших встреч люксы для новобрачных. В этом была какая-то изощренная ирония: будто он пытался компенсировать мне украденную мечту, но я каждый раз чувствовала себя обманутой. Поэтому не возражала, когда мы перебрались в дешевые мотели на окраинах. Изобретательный и страстный секс превратился в однообразный и быстрый. Обычно нам хватало обеденного перерыва… Пару раз мы даже осквернили их семейное гнездышко, пока Эмили была на работе. Это было одновременно и возбуждающе и… так гадко… Я вдруг начала осознавать, что это уже не любовь, и даже не месть. Скорее зависимость, с которой я не могла справиться. Или не хотела.

Леа положила голову на мягкий шерстяной бок, прислушиваясь к быстрым ударам волчьего сердца.

- Я бегала по кругу. Жила ожиданием его звонков, сообщений. Перестала приезжать домой в резервацию, опасаясь осуждения близких. Постепенно вся жизнь сжалась до одной единственной точки, и этой точкой был Сэм. Свет сошелся клином. А он играл со мной, то приближая, то отдаляя. Наверное, ему нравилась демонстрировать свою власть надо мной. На работе меня уважают, даже побаиваются, но никто не догадывается, насколько я сама презираю себя за безволие. Когда предел настал, я решилась на разговор…

…Маленькая съемная комната на окраине Сиэтла насквозь провоняла табачным дымом. Сэм курил с юности, и раньше эта привычка не раздражала, но сейчас почему-то к горлу подкатывала тошнота. Леа отвернулась и отрешенно смотрела в стену. Оба молчали, не зная, что сказать, словно между ними внезапно выросла ледяная стена. А может, она была всегда, просто Леа не хотела ее замечать? Темы для разговоров внезапно исчерпались, и сейчас в измятой кровати лежали два совершенно чужих друг другу человека.

Леа натянула майку и поднялась с кровати. Подойдя к окну, она взглянула на улицу: влажные большие хлопья снега медленно кружились в свете фонарей, укрывая белым покрывалом припаркованные машины и бегущих по своим делам прохожих. У каждого из них были дела, увлечения, семьи, дети… А у Леа не было ничего.

Внутри стремительно ширилась пустота, готовая поглотить ее, как черная дыра.

- Пора прекращать это, - сказала Леа, не оборачиваясь, так было проще сопротивляться чарам Сэма.

- Почему? - в голосе мужчины мелькнуло беспокойство. Или ей только хотелось, чтобы оно мелькнуло. Скрипнула рассохшаяся кровать. Леа ждала, что Сэм подойдет сзади, обнимет и начнет уговаривать не рубить с плеча. Как всегда. Но он даже не дал себе труда встать. – У тебя кто-то появился?

- Нет. Я так больше не могу, Сэм. Сделай уже свой выбор: я или Эмили!

Сколько раз Леа ставила подобные ультиматумы и получала туманные обещания и обнадеживающие ответы! Однако сейчас вдруг пришло понимание, что она задает этот вопрос в последний раз, и от этого было страшно.

- А то что? – спросил равнодушно.

Леа обернулась. Сэм курил, тщательно стряхивая пепел в грязную пепельницу. Как ни в чем не бывало, будто речь шла о погоде, а не о жизненно важных для нее, Леа, вещах! Ему всегда было плевать на ее чувства, его волновала лишь собственная персона.

- Мне нужен ответ, - повторила девушка, сцепив руки в замок, чтобы Сэм не увидел, как они дрожат.

Молчание тянулось бесконечно долго. Наконец Сэм вздохнул, запустил пятерню в густые черные волосы и поднял на нее глаза. Леа ошиблась. В них не было ни беспокойства, ни страха лишиться послушной игрушки. Его выбор был не в ее пользу – Леа поняла это даже раньше, чем услышала ответ.

- Она моя жена.

Леа прикрыла глаза и оперлась о подоконник. Ну вот и все. Никаких иллюзий…

… Горячая слеза скатилась из угла глаза и потерялась в густой волчьей шерсти. Девушка вытерла хлюпающий нос и продолжила дрогнувшим голосом:

- Сначала было так больно, что я думала, не смогу жить. Хотелось уязвить его, растоптать, причинить такую же боль, какую он причинил мне. Поочередно накрывали гнев, ненависть, тоска и любовь, которая еще жила в душе и никак не хотела уходить. Память — страшная вещь, она не давала мне спать, постоянно подсовывая воспоминания о тех немногих моментах, когда я была с ним счастлива. В душе все клокотало, но, черт возьми, мне все равно хотелось его вернуть! Понимала, что потеряла себя, и злилась еще сильнее – уже на себя, на свою бесхарактерность… Замкнутый круг. Я превратилась в комок из злости, боли и обиды. В какой-то момент я уже почти сдалась.

Леа вспомнила последнее сообщение, полученное от Сэма: «Ты все равно не сможешь уйти от меня». Он знал, он слишком хорошо ее знал. И нужно было почти умереть здесь, в глухих олимпийских лесах, чтобы осознать ценность собственной жизни, принять себя и разорвать этот порочный круг. И тогда пришло долгожданное облегчение.

- Это был трудный урок длинною в десять лет, и я его наконец усвоила.

***

Нора разбудила Леа, едва только забрезжил рассвет. Она бодала ее в бок, трогала лапой, лизала щеку, всем своим видом давая понять, что нужно спешить.

- Куда ты так торопишься? - ласково потрепав волчицу по голове, девушка поднялась и потянулась. Вопреки всему она чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей. Может быть, начала привыкать к жизни в полевых условиях? Волчица без остановки нарезала круги, подвывая и помахивая пушистым хвостом.

- Хорошо-хорошо, идем, - согласилась Леа. - Позавтракаем попозже.

Волчица вывела Леа на тропу и потрусила впереди, еще немного прихрамывая на заднюю лапу. Пару раз пришлось останавливаться для отдыха и перекуса, и Нора очень радовалась, когда они снова трогались в путь. Ей явно не нравилось, что девушка задерживает движение.

На привалах она резвилась в снегу, каталась, чесала спину, а Леа хохотала от души, глядя на ее озорную мордочку. Иногда волчица срывалась с места и призывала Леа бежать за ней, поддерживая игру. Потом неслась на нее, повалив в снег и тут же трогала носом, призывая вновь подниматься и бежать.

Через некоторое время девушка заметила, что лес отступает, а тропа становится шире. Стоило пройти еще несколько сотен ярдов, как Леа услышала звук, который привел ее в неописуемый восторг — шум проехавшего где-то неподалеку автомобиля! И пусть его надолго сменила многоголосая песня безлюдного леса, сомнений больше не было: Леа на верном пути, люди рядом!

Не прошло и часа, как под ноги девушке упала плотно укатанная дорога, которая шла вдоль небольшой речушки. Леа сверилась с картой: похоже, они находились совсем недалеко от Грисдейла, а речушка называлась Андерсон-Крик. Вскоре Леа увидела подвесной мост, ведущий на большую ферму! Несмотря на усталость, Леа хотелось прыгать от радости.

- Нора! Девочка, ты вывела меня из леса! Не могу поверить! Как тебе это удалось?! Какая же ты умница! Пойдем скорее, я позвоню маме!

Леа выбежала на мост, закачавшийся под ней так, что она вынуждена была остановиться и обеими руками вцепиться в трос, служащий перилами. Восстановив равновесие, девушка оглянулась назад. Волчица не двигалась с места.
- Ты боишься? Не бойся, мы осторожно, - Леа вернулась и присела на корточки, чтобы быть на одном уровне с волчьей мордой. - Не хочешь идти? Там люди, ты их боишься, верно?

Волчица низко опустила голову и стояла так несколько секунд. Горькое предчувствие пронзило насквозь. Сердце Леа сжалось, оставив слишком много ледяной пустоты в груди. Было очевидно, что происходит что-то важное, непоправимое, но Леа не решалась сформулировать для себя, что именно.

- Нора? - позвала девушка и взяла в ладони поникшую мохнатую голову.

Волчица заскулила, и Леа вдруг поняла: это прощание.

- Нет… - прошептала она сквозь подступившие к горлу слезы. - Нет, Нора, не бросай меня, не уходи! Пойдем со мной, в нашем доме найдется место для тебя! Рядом лес, тебе там понравится! Ты останешься свободной! Не уходи, пожалуйста!

Нора не пыталась освободиться от отчаянных объятий.

- Как же я буду без тебя?… - Леа заплакала, прижавшись щекой к мохнатому теплому лбу.

Боль расставания стала невыносимой: за грудиной, под ребрами горело, как будто отрывалась часть ее души. Волчица бережно облизала лицо девушки мягким розовым языком и посмотрела ей в глаза.

Леа поняла, что здесь их пути должны разойтись. Дорогу к себе она уже нашла, теперь пора идти домой. А Норе нужно возвращаться в свою стаю, где ей и место.

- Да, ты права, - всхлипывая, сказала Леа, горячо обнимая свою верную лохматую подругу. - Я никогда тебя не забуду. Прощай. Спасибо тебе за все…

Девушка легко коснулась губами серого меха, отстранилась, вытирая слезы, и отступила к мосту. Потом резко повернулась и решительно пошла прочь, но не выдержала и оглянулась. Нора все так же стояла, глядя ей вслед. Леа не могла сделать ни шагу.

- Ну иди же! Иди первая! Видишь, я не могу! – прошептала девушка, глотая рвущиеся наружу всхлипы.

Волчица переступила лапами и вдруг метнулась в сторону от дороги, исчезнув за деревьями. Через секунду из леса донесся протяжный тоскливый вой.

***

- … Сет, отбой, я нашел ее… Нет, не знаю, перезвоню позже… Мисс Клируотер! – голос доносился до Леа вместе с шумом работающего двигателя. - Мисс Клируотер… Леа, ты в порядке?

Она открыла глаза: на руле висела уже опавшая подушка безопасности, в воздухе чуть заметно пахло порохом. Паутина трещин, покрывающих лобовое стекло, сияла в ярком свете прожекторов большого автомобиля, возможно, внедорожника, остановившегося неподалеку. Водительская дверь ее «Форда» была распахнута, в салон заглядывал незнакомый мужчина в расстегнутой красной куртке инструктора – Леа узнала нашивку на рукаве, у отца была такая же.

- Леа, ты меня не узнаешь? Я Джейкоб, Джейкоб Блэк. Мы с твоим братом учились вместе.
«Братом? Ах, да. Сет. Точно. Брат Сет. Мама Сью. А я Леа. Леа Клируотер. Да. А этот парень учился вместе с Сетом».

- Привет, Джейкоб Блэк, - пробормотала девушка, с трудом заставив двигаться пересохшие губы. Лицо молодого человека ей было совсем незнакомо – даже если они когда-то встречались, то Леа его не запомнила.

- Ты в порядке? Сможешь сама выйти из машины?

Ей захотелось нервно рассмеяться, но получилось только кивнуть: после экстремального курса выживания в зимнем лесу, она, разумеется, сможет выйти из машины без посторонней помощи. Ее физическое состояние не соответствовало определению «в порядке»: голова пульсировала болью, в глазах двоилось, дышать было трудно – ремень безопасности, спасший ей жизнь, существенно помял грудную клетку. И тем не менее Леа давно не чувствовала себя в порядке более, чем сейчас.

Она осторожно вылезла из «Форда», однако первый же шаг заставил ее схватиться за дверцу в попытке сохранить равновесие.

- Кажется, у тебя серьезное сотрясение, - молодой человек, назвавшийся Джейкобом Блэком, наклонился к ней и озабоченно посмотрел в глаза. – Помнишь, какое сегодня число?

«Число? Он что, принимает меня за чокнутую?» - рассердилась девушка.

- Двадцать девятое декабря, - ответила она, мысленно посчитав дни, проведенные в лесу с волчицей.

Парень нахмурился:

- Уверена?

Сквозь пульсирующую в голове боль Леа пыталась вспомнить, когда и зачем вернулась в свой разбитый «Форд»… Перед глазами вдруг встала Нора, ее желтый прощальный взгляд, и сердце кольнуло тревогой. Как она там? Нашла ли свою стаю? Все ли у нее хорошо? Помнит ли еще свою двуногую подругу и грустит ли также, как она, Леа?

- А ты, видимо, нет? – ответила девушка вопросом на вопрос, но тут же устыдилась своей грубости: она была не в том положении, чтобы кусать руку, предлагающую помощь. – Прости. Ты спасатель? Или просто проезжал мимо?

- Ни то, ни другое. Летом я работаю здесь проводником на туристических маршрутах, а зимой тренирую школьную команду по спортивному ориентированию. Сет вспомнил обо мне, когда они потеряли с тобой связь. Сам он сейчас ищет тебя на сто первом шоссе, но это просто перестраховка, миссис Клируотер уверена, что ты поехала через парк, ведь метель сегодня была только здесь. А лучше меня эти места не знает никто, - закончил он не без гордости.

- Сегодня? – насторожилась Леа, чувствуя, что какая-то часть смысла ускользает от ее понимания. - Постой… ты сказал, метель… Сегодня же не было метели!

- Как это не было? – опешил парень, и в его голосе Леа послышались нотки почти детской обиды. - А это все, по-твоему, откуда? – он зачерпнул с крыши «Форда» горсть снега, сжал в комок и подкинул на ладони. – Миссис Клируотер сказала, что ты пожаловалась на метель, прежде чем пропала связь. Скорее всего, ты и в аварию попала из-за плохой видимости. Просто не помнишь. Такое случается при сотрясении.

Леа смотрела на Блэка и ничего не понимала. Вот же всего секунду назад она простилась с Норой и перешла на другую сторону реки, чтобы попросить о помощи и позвонить маме. Что же случилось после? Как она вновь оказалась в разбитом «Форде»?! Неужели Нора — всего лишь игра ее воображения? Галлюцинация? Или галлюцинация – все, происходящее с ней в эту минуту, а на самом деле она в полном одиночестве замерзает в снегу на заброшенной дороге?

Но лицо этого совершенно постороннего парня выражало такую искреннюю заботу и участие, что Леа вдруг стало стыдно. Ему, должно быть, не особенно хотелось на ночь глядя мчаться к черту на рога и искать заблудившуюся идиотку, пусть даже сестру бывшего одноклассника. Наверняка у Джейкоба Блэка на сегодняшний вечер были более приятные планы. А вместо этого он вынужден мерзнуть на трассе и выслушивать колкости девушки, которая его даже не помнит. «Как насчет обычной благодарности, а, Леа Клируотер?»

- Вероятно, ты прав, у меня… что-то с головой... Прости, со мной столько хлопот, - сказала она виновато. - Мама, наверное, сильно расстроилась, что я испортила ей Рождество?

- Да уж, испугались они не на шутку! – добродушная открытая улыбка озарила лицо парня. - Но ты еще ничего не испортила. Гарантирую, ты будешь дома до полуночи и вы успеете вместе отметить праздник. Дай мне посмотреть, насколько серьезно ты ранена, и если не придется вызывать парамедиков, то поговорить мы сможем по дороге.

Он протянул руку, но Леа, не привыкшая ожидать от людей ничего кроме осуждения и предательства, не сразу ее приняла. Она не могла припомнить, когда последний раз позволяла кому-то заботиться о себе, и сейчас не знала, как себя вести.

- Не надо парамедиков, - напряженно ответила она. – Пожалуйста, отвези меня домой.

Джейкоб помог девушке взобраться на высокую подножку своего внедорожника и пристегнул ремнями безопасности.

- Уверена, что не в больницу? – спросил он, разворачивая машину.

Леа взглянула в окно на свой разбитый «Форд», оставшийся на трассе, и отшатнулась от неожиданности, увидев в стекле собственное отражение с желтыми волчьими глазами. Спину, бок и левую ногу на мгновение обожгло острой болью. Девушка моргнула, и иллюзия растаяла.

- Уверена, - ответила она. Настало время возвращать себе свою жизнь и начинать следовало с главного - с семьи.


Источник: https://twilightrussia.ru/forum/350-37667-1
Категория: Мини-фанфики | Добавил: partridge (06.02.2018) | Автор: verocks, partridge
Просмотров: 3288 | Комментарии: 16


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 161 2 »
1
Спасибо за невероятную историю.
Если честно, меня удивил конец истории, я и не предполагала, что встреча с волчицей окажется сном. Благодаря отличному (Я бы даже назвала его мелодичным, плавным) слогу, который прекрасно передал простой, но очень интересный сюжет, описания окружающей местности (как же было красиво-то там), жизнь, чувства, мысли героини, я полностью погрузилась в атмосферу истории. Я наслаждалась им (слогом) как приятной усрокаивающей музыкой.
Насчет жизни Леа, точнее все этой ситуации с Сэмом, очень жизненно. (Я воспринимала Леа, как подругу, которая увязла в "больных" отношениях. Я ей сочувствовала, я ее понимала).
Очень хотелось узнать, что произойдет дальше. Как наладится жизнь Леа, кого она встретит на своем пути. (Я думала в конце будет какая-нибудь зарисовка с Джейком (типа они вместе, счастливы)).
Но самое главное, Леа намерена исправить свои ошибки и изменить свою жизнь. Это очень радует.

2
15 Rara-avis   (16.02.2018 23:59) [Материал]
Как ни странно, эта история меня не утомила - ни объёмом "пейзажных зарисовок", ни размышлениями героини. Сюжет отчасти прост, хотя некоторые пояснения ему бы не помешали, так как полностью списать всё на открытый финал не выйдет. Была бы чёткая дата пробуждения Леи - может, было бы понятнее - для меня, по крайней мере. smile Однако образ Леи и Норы мне пришёлся по душе. Невольно мелькнула мысль, что Нора - альтер-эго героини, а плутание и уход за волчицей - метафора жизни Леи, того, что ей предстояло исправить в своей жизни. Однозначно перечитаю эту работу. happy Удачи на конкурсе. wink

1
14 katerina420   (13.02.2018 21:43) [Материал]
Обложка мне очень приглянулась, так что я ждала по ней историю. Спасибо, что написали! happy

Теперь о главном)))
Вначале читала вдумчиво - про то, как Лея ехала, переживала за маму и брата, вспоминала прошлые отношения - все нравилось. Случилась авария, героиня с исчерпывающе полным описанием траектории и иного добиралась до домика... И так все тщательно рассказано, что мысли у меня были следующие: "когда соберусь в поход, перечитаю все внимательно, еще и записи в блокноте оставлю" - и это я не шучу sad smile

Потом живенькие вещи начались: вой, стоны в лесу - было даже страшновато за героиню...
Вообще, кажется, подвели меня ожидания! Я все надеялась, что волк - это Джейкоб-оборотень (ведь он второй главный герой на обложке). Лея его спасет, и будет любовь, но нет. Волка назвали волчицей.
Ожидание, правда, во мне еще жило: сейчас Лея поподробнее разглядит во время перевязки, что перед ней все же волк... но нет!))))))

Ладно, я приняла безрадостную (для моих чаяний) правду и продолжила чтение про волчицу Нору.
Очень понравились описания любви и разочарования Леи в ней! Отлично вышло - большое спасибо! Все прочувствованно и правдиво, нежно и горько. happy sad

Хотелось бы узнать:
- Нора и другие волки - оборотни или нет? Но, судя по разумности Норы, они явно не обычные.
- Почему Лея все время возвращалась к домику?
- Что были за вой и стоны. Кто ранил Нору и почему???
- Найдет ли Лея этот домик, когда позже вместе с Джейкобом поедет на поиски? А если возле двери на земле или снегу сохранятся капли волчьей крови и в мусорном ведре окажутся банки без тушенки - будет вообще круууто tongue happy

Боюсь, автор все ответы на вопросы объяснит "сном" главной героини, потерей сознания, а жаль.

2
13 Latiko   (13.02.2018 10:34) [Материал]
Автор, спасибо вам за работу!

Признаюсь, приступила к чтению с твёрдым предубеждением, что история - не для меня, не просто неканон, а ещё и с Леа в главном лице.
По итогу могу искренне сказать, что мне очень понравилось. Слог, задумка и её реализация - всё на достойном уровне.

Спасибо и удачи на конкурсе! smile

0
11 Валлери   (10.02.2018 11:48) [Материал]
Сюжет необычный, но очень уж растянутый. Очень хороший слог, но при этом мне не хватило динамики, действий - читать было скучно о бесконечный размышлениях героини и долгих скучных хождениях по лесу. Финал удивил, но и оставил в непонятках - почему Лея увидела у себя жёлтые глаза?
В общем, сократить бы описания раза в два, и ещё хождения по лесу раза в два - и будет хорошо. Наверное)))

3
10 Korsak   (10.02.2018 10:06) [Материал]
Я не люблю фанфы с отдельными героями Джейкоб и Лея, но ради конкурса начала читать. И ... не могла оторваться!!! Я в восторге от слога, от ситуации, от морали! Все здесь мне понравилось и все чудесно! Давно не получала такого полного удовольствия от прочтения!
Если честно, то обычно я читаю через строчку, только суть уловить, но этот фанф я читала полностью! И смаковала каждое предложение!
Спасибо огромное!

3
9 MissElen   (10.02.2018 01:28) [Материал]
Бедная Леа - так сильно ударилась головой, но история, привидевшияся ей в разбитой машине "излечит" всю её дальнейшую жизнь, поможет решить личные проблемы и стать, наконец, свободной и счастливой, как привидевшияся волчица Нора. Сильно написано, как будто сама три дня кружила в заснеженном лесу, замерзая и голодая бррр wacko

Спасибо и удачи в конкурсе.

2
8 Lidiya3397   (09.02.2018 12:31) [Материал]
Спасибо. Спасибо. Очень хорошо. Героиня Лея прямо как живая!!! Мысли и чувства берут за душу. Верю, что это было ... Удачи желаю от всей души!

4
7 робокашка   (09.02.2018 11:31) [Материал]
Не ожидала, что так увлекусь smile И сам сюжет для меня свеж и располагающ своей "нехоженностью". Привиделось-не привиделось Лее всё пережитое после аварии, но волчица была ей необходима и мозговая подкорка дала определенные переживания и нужный толчок. Девушка выжила потому, что вымышленно-реальная волчица дала ей силы и вывела на нужную дорогу. И ну его к черту, того Сэма. Низкий потребитель и приспособленец, а не мужчина. Спасибо за историю и удачи в конкурсе!

4
6 Svetlana♥Z   (08.02.2018 04:11) [Материал]
История очень впечатлила. Такая вот необычная яркая былина из серии жизненных историй за пределами человеческого понимания. Сон ли это был или девушка покинула своё астральное тело в поисках себя, неважно. Мне очень понравилось: и сюжет, и описание природы, и пересказ жизни девушки. История большая, но её хочется читать, не возникает ощущения отягощённости, желания закрыть или читать по диагонали, нет излишнего драматизма и преувеличенной чувственности.
Спасибо! happy

1-10 11-14


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]