Человеческие существа — великие приспособленцы!
Дуглас Адамс. Автостопом по галактике

Сегодняшний день в Спринг-Крике, штат Невада ничем не отличался от вчерашнего дня. И от позавчерашнего. Признаться честно, я бы нисколько не удивилась, если бы сравнила сегодняшний день с тем, что был в прошлом месяце, и убедилась бы, что они абсолютно идентичны. В половину восьмого утра я, как обычно, проснулась, приготовила завтрак своей семье и направилась на работу. В девять открыла небольшой магазинчик антиквариата в центре города, недалеко от парка. В одиннадцать вышла в соседнее кафе выпить обеденный кофе с Элен Митчел, где подруга рассказала мне о самочувствии своей дочери Арж и новых причинах ссоры с отцом малышки – её бывшим мужем Давидом. Сегодня они не смогли прийти к обоюдному согласию, решая разрешать ли Арж заниматься в кружке цирковой гимнастики или нет.
- И ты представляешь, он мне так и говорит: «Скорее я спрыгну с крыши здания моего офиса, чем Арж оденет красный клоунский нос!» – перекривляла голос своего бывшего супруга Элен, едва удерживая в руках стакан с холодным латте. В отличие от меня, она любила именно холодный кофе с большой дозой сливок в нем, но эта значительная разница во вкусах не мешала нам на протяжении уже шести лет ходить сюда в обеденный перерыв. – Этому придурку всегда было плевать на свою дочь. Все, что его волнует, это лишь непоколебимость собственного имиджа!
Я усмехнулась, делая хороший глоток, пытаясь представить себе малышку Арж, обладательницу шоколадной кожи своих родителей и абсолютно черных глаз, в ярких кофтах и с красным носом.
- Эл, не думаю, что он настолько зациклен на идеальности своего имиджа, просто ты же знаешь, что Давид хотел, чтобы она пошла в юридическую академию, а потом поступила в Йель, – напомнила я, прекрасно зная о мечтах нерадивого папаши. – Возможно, он просто пытается уберечь её от совершения ошибок, которые делали вы.
Подруга громко хмыкнула, будто сама мысль о том, что Давид может думать о чем-то кроме себя, смешила её до коликов в желудке, но все же вскоре замолчала, обдумывая мои слова. Я покачала головой, наблюдая за её рассеянным взглядом. Ещё четыре года назад Элен и Давид были счастливой парочкой, пока денежный кризис не разрушил их хрупкий семейный плот. С тех пор многое изменилось, но эти двое по-прежнему были лучшими друзьями нашей семьи. Просто теперь нужно было звонить на разные телефонные номера, чтобы пригласить их в гости.
- Я просто не понимаю, как должна вести себя с ним, Ева, – призналась Элен, помешивая длинной трубочкой свой напиток. – Если ещё год назад я была убеждена, что он – огромная ленивая задница и ошибка всей моей жизни, то теперь я в этом не уверена. Сейчас, когда у него снова есть работа, и он, наконец, окончательно бросил пить, я вновь вижу в нем мужчину, которого когда-то полюбила. Это путает все мои убеждения.
Я улыбнулась, следя за тем, куда заводят её мысли. Ещё в день их официального развода я видела, что они снова будут вместе. Сейчас, по прошествии нескольких лет, мое видение стало более явным и обрело временные рамки. Их примирения теперь не избежать, и произойдет оно очень скоро. Правда, как бы уверена я в этом ни была, приходилось молчать, скрывая это в себе.
С самого рождения я умела видеть прошлое, будущее и читать мысли людей при телесном контакте с ними. Взрослея, я научилась не только управлять вспышками, но и использовать их. Не последним помощником в познании сил для меня стал вампир, которого я в определенный период своей жизни считала тем самым единственным. Однако судьба оказалось той ещё стервой, заставив меня выбирать между двумя самыми важными людьми в моей жизни. Вот так я и оказалась в маленьком городке Спринг-Криг, штата Невада, где никто не знал ни о моем прошлом, ни о моих силах.
- Ладно, красотка, я пошла работать, пока Маршал меня не выгнал, – вспомнила Элен, поднимаясь со своего стула. – Передай Лиз спасибо, что она сидит с Адж. Твоя дочь – настоящее сокровище.
Мне ничего не оставалось, как искренне расплыться в улыбке. Так я реагировала всегда, когда кто-то называл её имя или вообще упоминал мою малышку в разговоре. Именно ради неё я рискнула всем, убив прежнюю себя и не побоявшись начать новую жизнь вдали от родного дома. Она стала моей новой жизнью.
Попрощавшись с подругой, я откинулась на спинку стула, разглядывая людей в кафе. Мисс Ньюлен вязала в углу, попивая свой травяной чай с жасмином, распространяющий аромат на весь зал; сестрички Молли и Тереса Олдман обсуждали, как они расставят столы и рассадят гостей на годовщине свадьбы своих родителей, что должна состояться в эти выходные. Это будет чудесный праздник в солнечный воскресный день с множеством шариков и ярких лент. Мне он понравится, поскольку в будущем Тересы я несколько раз видела искреннюю улыбку на своем лице.
Возможно, многим покажется ужасным моя особенность к чтению будущего людей, окружающих меня, но я уже так давно это делаю, что просто не представляю день, когда проснусь ранним утром, не имея понятия о том, что со мной сегодня произойдет. У меня нет такой роскоши. После того, как двадцать лет назад мы с Даниэлем сбежали от Колина, я просто должна быть твердо уверенна, что ни один вампир случайно не узнает меня и не доложит ему. Для него я была мертва. Судьба помогла нам замести следы, заставив всех поверить, что и я, и Даниэль, и ещё уйма народу погибли в крушении самолета, пролетавшего над океаном. Вспоминая те дни, я никогда не смогу забыть интервью, которое дал Колин местному каналу, когда узнал, что я была одной из пассажиров этого рейса. По крайней мере, на бумаге. Вампир был ошарашен и растерян, попросил помощи у людей, которые могли видеть меня днем. Несколько десятков детективов искали меня, не считая вампиров, которых он направил во все округа, где другие Короли дали добро на пересечение своих земель. Я вообще не понимаю, как нам все-таки удалось скрыться. Хотя нет, почему? Я знала. Знала в тот самый момент, когда поняла, что остановит его поиски. Обручальное кольцо, которое он подарил мне в последнюю ночь, что мы разделили. То самое кольцо, которое я подарила неизвестной брюнетке, погибшей в том самолете. Кольцо, которое для Колина, спустя шесть лет поисков, стало доказательством того, что я тоже где-то на том песчаном дне. Красивое серебряное украшение с изумрудом, таким чистым и блестящим, как глаза вампира, которого я когда-то любила.
Я глубоко вздохнула, прикрывая глаза. Вспоминать его было по-прежнему мучительно. И не только потому, что мое сердце сжималось и скручивалось, но и потому, что одна неосторожная мысль и его лицо целый день будет стоять перед моими глазами.
- Ещё кофе, миссис Колл? – поинтересовалась официантка Лили, мило мне улыбнувшись.
Ей не было и шестнадцати, но девушка уже была самой лучшей официанткой в нашем городе. И дело вовсе не в том, что она готова была работать сутки напролет, лишь бы реже бывать дома, где не было никого, кроме вечно пьяного отца. Просто она действительно любила свою работу.
- Спасибо, Лили, – улыбнулась я в ответ, подставляя прозрачную чашку. Она действительно нравилась мне. Возможно, все дело в её рыженьких косичках и мелких веснушках, которые напоминали мне мою некогда лучшую подругу. – Как твоя бабушка?
- О, Александра живее всех живых, – усмехнулась девочка, покачав головой. – Если вам ещё что-то понадобится, зовите.
Я улыбнулась в ответ, вновь откидываясь на свой стул и протягивая ноги. В одиннадцать часов Спринг-Крик был, как всегда, тих. У школьников ещё не закончились уроки, обеденный перерыв у большинства работников начинался с полудня, а домохозяйки и пожилые люди обычно в это время ещё гуляли в парке. Мне нравилась тишина и люди, которые меня окружали. Сменив десятки городов, сотни кварталов и тысячи улиц, прячась от вампиров, мы уже не надеялись найти такое место, как это. В Спринг-Крике не было ни одного вампира – люди здесь только слышали об их существовании, видели по телевизору и читали в книгах. Для них темный ночной мир был кошмаром, страшной сказкой, которой они пугали своих детей. Для этих людей мы были милой семьей Колл. Добряки из Нью-Йорка, переехавшие в тихий городок, чтобы растить любимую дочь вдали от задымленных грязных улиц мегаполиса. Мы начали с нуля, строя свою жизнь так, как давно мечтали: участвовали в городских советах, жарили барбекю на заднем дворе своего дома каждое третье воскресенье месяца. Мы могли веселиться, радоваться и ничего не бояться. Здесь мы были в безопасности.
Ленивый протяжной голос с сексуальной хрипотцой заставил меня поежиться и замереть. Я знала его, помнила. Каждый раз, когда я его слышала, мои мышцы нервно сжимались, а тело рефлекторно готовилось бежать. Он пугал меня не только потому, что я даже подумать боялась, что вампир сделал бы со мной и Даниэлем, если бы узнал о нашей лжи, но и потому, что мое сердце по-прежнему сбивалось с ритма, когда я его слышала. Но об этом никто и никогда не узнает. Маленькая слабая девочка Ева МакКалистер, которая готова была пойти на все ради этого вампира, умерла в тот день, когда я отдала обручальное кольцо незнакомке. Назад пути не было.
Но, как бы я не избегала мыслей о Колине Джонсе, мне не удавалось прожить и дня без него. Иногда он появлялся в моих снах, иногда мое сознание не нарочно вытягивало его образ из воспоминаний Даниэля, когда я к нему прикасалась, но чаще я видела его по телевизору или слышала по радио. Он будто заполонил собой все СМИ, появляясь в различных телешоу и новостях.
Сейчас крутили повтор вчерашнего выпуска новостей, где Колин объявил, что к его владениям официально присоединен округ Юта, что означало, что между нами больше не осталось преград, ведь Юта граничил с Невадой, а, если учесть с какой скоростью вампир увеличивает свои владения, можно быть уверенным, что уже в следующем месяце он попробует напасть на Королеву Ровену. Это расстраивало, ведь мне искренне нравилась наша Королева Амазонок, как она сама себя позиционировала. Конечно, что душой кривить, особенно мне нравилось то, что она обитала в Вегасе и за все время, что мы находились в её округе, не слышала, чтобы она хоть раз его покидала. Даже если у неё есть шерифы здесь, в чем лично я сомневалась, они не спешили светиться в нашем городке.
За двадцать лет, что мы не виделись с вампиром, он сумел не только удержать свой округ от нападений, но и завоевать ещё двенадцать. Даниэль считал, что вначале им двигала идея найти нас, но, когда Колин все же смерился с тем, что нас больше нет, он не прекратил своих нападений на чужие земли. Мне было известно, что единственной возможностью завоевать округ, было убийство существующего Короля и коронация себя, путем получения кровных клятв от всех вампиров, живущих на завоеванных землях. Когда-то, именно убив Лиама Дидриха, Колин получил титул Короля. Даже сейчас, вспоминая события тех дней, я покрывалась мурашками от ужаса, что нам довелось пережить. Столько переживаний и боли, спрашивается, зачем все это? Зачем Колину нужны новые земли? Даже я, которая разделяла с ним все его мысли на протяжении восьми месяцев, понятия не имела, что у него сейчас на уме.
Должно быть, он пошутил, заставив своего интервьюера громко рассмеяться, пока сам лишь вежливо потянул уголок губ вверх. Я знала эту улыбку – ему было скучно. Пускай мы сейчас не вместе, и я не имею понятия о том, что происходит в его реальной жизни, пускай для многих восемь с половиной месяцев это не достаточный срок, чтобы узнать хорошо мужчину, но с нами все было иначе. Мы начали с флирта, затем была ненависть, боль, безысходность и страх. Даже сейчас я толком не могу понять, как это все смогло перерасти в такое сильное теплое чувство, что даже спустя двадцать лет грело мое сердце, когда я его вспоминала, но это было правдой. Мы видели худшие и лучшие стороны друг друга, знали все о прошлом и о мечтах на будущее. Напрашивается всего один вопрос: если все так хорошо, почему мы сейчас не вместе?
Резко потянув носом воздух, я вздрогнула, понимая, куда привели меня размышления. Одним глотком допив кофе, я оставила деньги и вышла на улицу. Воздух был сухой и горячий, поэтому я поспешила в свой магазинчик, где работал кондиционер. Я часто вспоминала дни, когда мечтала жить в теплом месте, где зимой считается погода, заставляющая тебя надеть кофту, выходя на улицу. Тогда, утопая в белоснежном снегу, я даже подумать не могла, что мне его будет не хватать. Сейчас мне многого не хватает из прошлой жизни: запаха, каким пахли мои простыни в родительском доме, чайного сервиса мамы, старых потертых книг в большой белоснежной гостиной дома вампиров. Как и любой человек, я, даже твердя всем, что зачеркнула свое прошлое и начала жить с чистого листа в день, после своего выпускного вечера, на самом деле крепко держалась за свое прошлое, боясь забыть всякие мелочи. «Мы – непостоянные, глупые существа с плохими воспоминаниями и большим даром самоуничтожения», – как-то написала Сьюзен Коллинз, и я вполне была с ней согласна. Мы сами творим свою судьбу и, если однажды вы просыпаетесь и понимаете, что ваша жизнь – это пародия на дешевый фильм ужасов – что ж, значит, пока у вас плохо получается решать свои проблемы.

В половину седьмого вечера я вошла в дом, ногой закрывая за собой дверь, поскольку в обеих руках удерживала пакеты с продуктами. Наверное, я бы зацепилась за ковер и растянулась посреди коридора, если бы на помощь не пришло прекрасное черноволосое создание с серо-голубыми глазами. Элизабет оказалась на ступенях сразу же, как услышала звук подъезжающей машины. Сегодня на ней был темно-синий домашний комбинезон, который я купила ей в прошлом месяце на распродаже. Он потрясающе контрастировал с её белоснежной кожей и угольно черными волосами, которые кудрями спадали на плечи. Эл была немного выше и плотнее меня, но это было хорошо, учитывая мое дистрофичное телосложение. Лично я не видела в ней ни одного недостатка, начиная от доброго характера и заканчивая потрясающей яркой внешностью. Раньше, когда мы переезжали с места на место каждые несколько месяцев, она была замкнутой и хмурой, но сейчас все изменилось. У неё появились друзья, хобби. В школе её не считали странной и нелюдимой. По сравнению с моей школьной жизнью, она жила в раю. Возможно, решающим стало то, что в отличие от меня, она не видит и не чувствует людей к которым прикасается. На самом деле, за семнадцать лет жизни моей дочери у неё проявилась всего одна способность – как-то она подняла из могилы свою собаку Джорджи. Ей было всего шесть, и она ничего сейчас не помнила, но наша история о том, что Джорджи очень соскучилась по своей мамочке и поехала к ней в гости, развалилась как карточный домик, когда зомби-собачка пришла к малышке ночью и, как всегда, улеглась в ногах её кроватки. Думаю, что никогда не забуду крика Эли, когда она проснулась утром и увидела мертвую собаку в своей кровати.
- Привет, малыш. Перехвати, пожалуйста, – попросила я, передавая ей один пакет.
Она ловко подхватила оба пакета и протанцевала с ними на кухню, напевая на ходу.
- Папа звонил, предупредил, что немного опоздает, – прокричала дочка, опуская продукты на широкую столешницу стола. – Как дела на работе?
Я разулась и вошла на кухню, где уже вовсю кипели кастрюли на плите. Да, ей рано пришлось вырасти и научиться самой о себе заботиться.
- Хорошо, сегодня продала тот комплект старинных кукол, что так тебе нравился, – похвасталась я, наблюдая, как Эл расфасовывает крупы. – Кстати, сегодня разговаривала с Элен, похоже, я была права, и их примирения с Давидом уже не избежать.
Элизабет оторвалась от продуктов, взглянув на меня.
- Я рада, – улыбнулась малышка. – Адж действительно очень болезненно переживает их разрыв.
Кивнув, я опустила глаза. Сложнее всего было держать от неё в секрете наши с Даниэлем способности, но жизнь и так сложная штука, особенно в подростковом возрасте, зачем ей разбираться ещё и с метафизической дрянью своих родителей?
- Что у нас на ужин? – поинтересовалась я, переводя разговор.
Девочка заулыбалась, окидывая взглядом свои кастрюли.
- Брюссельская капуста под соусом из спаржи и кукурузы! – торжественно объявила она.
Я крепко сжала зубы, пытаясь удержать в себе подступающую тошноту. Больше всего на свете я не любила полезную пищу, но Эл и Даниэль просто обожали всякие диетические изыски, а, как известно, двое всегда выигрывают против одного. Похоже, я сегодня опять пропущу ужин. И кто теперь виноват, что сквозь меня уже вполне можно разглядеть предметы?
- Аппетитно звучит, – пробурчала я, выходя из кухни под самый прекрасный звук, что только мог существовать на земле – радостный смех своей дочери.

В восемь часов вечера вся моя семья сидела в гостиной на диване, смотря телевизор. Просмотр вечерних восьмичасовых новостей стал для нас ежедневным семейным ритуалом. На самом деле, за годы, что нам пришлось скрываться, мы поняли, что новости – самый безопасный способ следить за Колином, ведь именно его Совет вампиров назначил заниматься связью с общественностью, а журнал «People» назвал самым знаменитым существом на планете Земля. Неудивительно, что не было и дня, чтобы его лицо не мелькало на экране.
- Ваше Высочество, сейчас под Вашим покровительством находятся тринадцать штатов США, – заметила девушка-репортер, стоящая среди толпы своих коллег. – Многие люди отметили снижении уровня преступности в этих регионах. Это и есть Ваш план по завоеванию Америки – заставить людей поддерживать Вас?
- Вы меня раскусили, – ухмыльнулся вампир, окидывая взглядом собравшихся. Репортеры рассмеялись его шутке. – На самом деле я не хочу ЗАСТАВЛЯТЬ людей делать что-либо. Я предлагаю им выбор: жить так, как они живут, или поддержать меня и жить в более безопасном мире. Можно ли винить их за то, что они выбирают второй вариант?
Репортеры закивали, поднимая руки, чтобы задать следующий вопрос.
- И Вы делаете это только для людей? – недоверчиво переспросил мужчина в сером пиджаке.
Я хмыкнула и только потом поняла, что мы с Колином сделали это в унисон. Даниэль это заметил. Он всегда замечал.
- Я не стану бить себя в грудь, утверждая, что все, что я делаю – исключительно для людей, – честно признался вампир, разводя руки. – Я, как и любой бизнесмен, действую, прежде всего, в своих интересах, но разве так не поступает каждый житель нашей планеты? Разве все дело не в том, чтобы действовать честно, платить налоги и отвечать за всех, кто принадлежит тебе?
Я рефлекторно закусила нижнюю губу, слушая его. Не знаю, как у него это получалось, но каждое его интервью заканчивалось всегда так – все были на его стороне. Он не выставлял себя великим и ужасным, постоянно повторяя, что он точно такой же, как и любой человек, только немного старше. Колин давал людям право выбора и уважал их решения.
Не дослушав до конца, я встала и, налив себе кружку кофе, вышла во внутренний дворик. На улице было темно и сухо, но с севера дул прохладный воздух, поэтому я села в плетеное кресло-качалку и, подтянув к себе ноги, прикрыла колени пледом. Вокруг жужжали насекомые и свистели сверчки, колыхались листья, но даже эта релаксационная обстановка не помогала успокоиться. Мне не удавалось выкинуть из головы одну единственную мысль – он близко. Лишь граница штата отделяет его от места, что я называю домом. Лишь жизнь Королевы Ровены отделяет его от нашего дома.
- Эй, ты чего от меня убежала? – поинтересовался Даниэль, выходя из дома.
Я протянула ему ладонь, чтобы показать всё, о чем не могла говорить вслух. Даниэль молча подошел ближе и, присев на деревянный пол веранды у моих ног, прижал прохладную тонкую ладонь к своей щеке. Я показала ему кусочек из вчерашнего репортажа, передала свои мысли и опасения по поводу приближения Колина и позволила мужу полностью ощутить панику, которая охватила меня при мысли, что нам снова придется переезжать. Я не знала, как объяснить всего Элизабет и, что особенно меня волновало, как она это воспримет.
- Думаешь, нам пора все ей рассказать? – осторожно спросил Даниэль, продолжая удерживать мою ладонь в своих руках. Это помогало – он меня успокаивал, возвращал мне здравый смысл. Конечно, легче всего было утверждать, что это его магия так на меня действует, поскольку во всем мире для меня не было человека, который подходил бы мне больше, чем он. Насколько было бы легче думать, что я выбрала его только потому, что так было правильно, а мое сердце осталось в Спрингфилде с вампиром, но это неправда. На самом деле я любила Даниэля, верила ему и тянулась к нему.
- Мы не можем, – отрицательно замотала головой я, глядя через окно на Эл, смотрящую что-то по телевизору. – Если хоть один вампир узнает о её существовании, она окажется в такой опасности, которая нам с тобой даже не снилась.
Даниэль кивнул, утыкаясь лицом в мои ноги. Я запустила ладонь в его волосы, запутав пальцы в мягких завитках. И пускай я не испытывала к нему страстной любви, но я была привязана к нему больше, чем к кому бы то ни было на этой земле. Он был моей семьей и моим лучшим другом. Он знал все обо мне, принимал такую, какой я была со всеми тараканами в голове и комплексами.
- Знаешь, – вдруг прошептал он. – Прошло столько времени с тех пор, как мы сбежали, а я все равно волнуюсь каждый раз, приходя с работы домой.
Я нахмурилась, обдумывая его слова.
- Почему?
Он грустно хмыкнул, поднимая ко мне лицо.
- Я каждый раз боюсь войти в пустой дом, – признался мужчина.
Мое сердце сжалось так сильно, что казалось вот-вот, и оно лопнет от боли. Должно быть, не такая я и хорошая актриса, раз Даниэль не может поверить, когда я говорю, что больше не люблю Колина.
- Единственное, что может заставить тебя прийти в пустой дом – если Колин найдет нас и убьет меня, – честно ответила, глядя в его глаза.
Даниэль слегка приподнял уголок губ, отводя взгляд. Я знала этот жест, он о чем-то думал, но не знал, стоит ли говорить мне. Я мягко провела ладонью по его щеке, поднимая подбородок мужчины, чтобы он снова смотрел на меня.
- Малыш, что не так? – с мольбой в глазах попросила я.
- Разве ты до сих пор не поняла? – покачал головой Даниэль. – Он ищет тебя.
Я недоверчиво покачала головой, но он продолжил говорить, не давая мне начать перечить.
- Куда бы мы ни сбегали, он идет по нашим следам. Будто знает, куда надо идти. Словно его тянет к нам, к тебе, – исправился мужчина. Он сел на деревянный пол веранды напротив моего кресла, упираясь спиной о дом. Ему не нужно было смотреть прямо на меня, чтобы я понимала, что значит для него каждое слово, которое он произносит. – Мне кажется, что совсем скоро он найдет нас и тогда…
- Тогда мы все умрем, – закончила я речь, поскольку его молчание начало тяготить.
Он ухмыльнулся, будто мои слова его рассмешили.
- Ты действительно думаешь, что он сможет тебя убить, – недоверчиво произнес Даниэль, но это не выглядело как вопрос, скорее было больше похоже на утверждение.
Я моргнула, пытаясь понять, что творится в его голове. За двадцать лет, что мы скрываемся от вампиров, я была уверена лишь в том, что стоит Колину нас обнаружить, как все мы станем трупами. Он был не из тех мужчин, что прощают своих ветреных подруг. На самом деле, Колин был воспитан на принципах непоколебимости чести и соблюдения правил, и годы, прожитые в современном мире, этого не изменили. И плевать, что он меня любил когда-то: того, что я с ним сделала, не прощают. Я бы не простила.
- Я не знаю, почему ты до сих пор считаешь его своим соперником, – искренне признала я, беря лицо мужа в свои ладони, чтобы смотреть ему прямо в глаза. – Возможно, у вас у мужчин так заведено? Но то, что когда-то было между мной и Колином – это всего лишь действие связывающих нас уз. Мы принадлежали друг другу на протяжении восьми с половиной месяцев, как после этого я должна воспринимать его?
Даниэль вновь грустно растянул губы в улыбке. Я ненавидела, когда он так делал – улыбался, когда ему было больно или трудно. Лично я никогда не могла улыбаться, когда меня что-то мучило.
- Ты должен понимать только одно, – снова попробовала я. – Плевать, что я была его восемь месяцев. Я твоя уже двадцать лет.
Он кивнул, соглашаясь со мной.
- Да, но ты никогда не назовешь меня своим seul, – добавил муж, поднимаясь с пола. Он молча подошел и, мягко поцеловав меня в лоб, на секунду задержался, вдыхая мой запах. Затем он развернулся и вошел в дом, присоединяясь к дочери за просмотром кинофильма, оставляя меня одну в темноте надвигающейся ночи. Двадцать лет я боялась её, поскольку каждая ночь была ещё одной возможностью Колина обнаружить нас. Смогла бы я смотреть ему в глаза? Что бы сказала? Все это путало мои мысли. Неудивительно, что я молила Бога, чтобы никогда мне не пришлось это узнать. Колин был очень важной частью моей жизни, но тот период закончился. Теперь у меня новая жизнь и в ней новые люди. Вампирам здесь места нет.
Допив одним глотком свой напиток, я поставила его на край небольшого плетеного столика и откинулась на спинку кресла, концентрируясь. По ощущениям это было так, словно я формировала шар энергии внутри своего тела, укрепляла его, а затем просто выпустила наружу, разливая энергию вокруг себя, словно сети. Я чувствовала каждого человека, в радиусе двух километров вокруг, каждую живую душу и каждый камушек. Пропускала их через себя, ощущая каждую эмоцию и каждый страх. Раньше это меня убивало, однако это был единственный способ контролировать обстановку вокруг и держаться в безопасности. Со временем я научилась больше контролировать свои способности, в чем не последнюю роль сыграл Даниэль, но как бы крепко я не удерживала свои щиты, это все равно меня выматывало. Убедившись, что вокруг нет ни одного вампира, я глубоко вдохнула, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Мне нравилась моя новая жизнь, но я чувствовала, что долго так продолжаться не может. Что-то внутри меня замерло в ожидании неизбежного. Будто я стояла на берегу океана, смотря на линию горизонта и точно зная, что вот-вот мне покажется цунами такой силы и высоты, от которого спрятаться просто невозможно.