- Замечательный ужин. Спасибо, Лорен, - сказала я сквозь зубы, чувствуя на себе взгляд Чарли. Он улыбнулся, услышав мои слова.
- О, спасибо Белла. Я приготовила его специально для тебя, - захихикала она. Я боролась с желанием ругнуться при всех.
- Я хочу сейчас принять душ, - сказала я, пытаясь держать себя в руках.
- Мы закончили прибирать комнату для гостей, - прощебетала как всегда счастливо Джессика, - хочешь, я могу помочь переложить все твои вещи туда?
- Конечно. Почему бы и нет, - вздохнула я. Я положила свою тарелку в раковину и побежала наверх. Джессика шла за мной. Я вошла в её комнату и заметила несколько пакетов на моей кровати.
- Они твои, - сказала она со счастливой улыбкой, передавая мне их в руки. Я не приняла их, а вместо этого схватила свой нераспакованный чемодан.
- Я говорила тебе, что сама могу позволить себе купить новую одежду, - сказала я твёрдо. Я взяла расчёску с тумбочки и некоторые диски, которые успела вытащить из чемодана.
- Я знаю, но подумала, что эти вещи будут действительно хорошо смотреться на тебе, - упорствовала Джессика, - и я купила тебе несколько платьев, каких ты хотела.
- Я не хотела платья. Ты сама захотела купить их, - заметила я. Я вышла из её розовой комнаты и зашла в комнату для гостей. Она была выдержана в белом цвете и совсем простой с довольно большой кроватью, столом и стулом.
Джессика пошла за мной, принеся свои покупки сделанные для меня с идиотским энтузиазмом.
- Если хочешь, то я могу достать вещи и развешать их на вешалки? – спросила она.
- Всё в порядке. Просто зайди, - вздохнула я, следя с подозрением за пакетами в её руках, - я думала, что ты купила мне только платье. А что там ещё?
- Ладно. Я присмотрела тебе милые джинсы и кофточки, и решила, что тебе они точно понравятся, - она пожала плечами.
- О..эмм… спасибо, Джессика. Это было очень предусмотрительно, - неловко сказала я. Только сейчас я заметила, как она старалась, пока я вела себя как последняя сучка.
- Я могу помочь тебе, если вдруг ты захочешь что-нибудь в них изменить, - сказала она, подпрыгивая. Нет, прикиньте, она реально прыгнула!
- Нет, спасибо, - сказала я жёстко, - я собираюсь принять душ.
- Я могу помочь тебе?
- Принять душ? – переспросила я в шоке. Она захихикала очень
по-джессиковски.
- Нет, глупенькая. Я могу принести тебе шампунь и прочую ерунду, - объяснила она.
- Нет, спасибо. Я всё нашла ещё утром.
_____________________________________
Мои руки дрожали, когда я взяла свой мобильник в руки. Стоит ли мне звонить ей? И что мне сказать?
Я чуть не положила телефон на то же самое место, откуда взяла, и уже отбросила эту глупую затею со звонком, как вдруг он зазвонил.
- П-привет?
- Привет, Белла, - сказал тоненький голосок. Я бы солгала, если бы сказала, что очень рада её слышать. Наш последний разговор был о том, к чему я не хотела возвращаться ни при каких условиях. Я сказала, что люблю её, и она сказала, что любит меня. И это не была обычная дружеская любовь. Это был…очень странный вид любви.
Но это просто быть не может, потому что Элис встречалась с парнями. Ей нравились исключительно мальчики. Даже первый поцелуй у неё был раньше, чем у меня! Хмм… кое-что из моих доводов не имеет смысла.
- Как дела, Элис? – спросила я.
- Всё хорошо, - она вздохнула, - слушай, Белла, я не могу долго болтать. У нас тут половина второго ночи. Я просто хотела кое-что сказать. Кое-что очень важное.
- Ээээ…продолжай, - сказала я. Я убедилась, что дверь в мою комнату заперта и села на свою кровать, готовясь воспринимать всю информацию, которую Элис собиралась мне сказать. И я думаю, эта информация будет не особо приятной. Но она не могла быть лесбиянкой! Это просто не реально! Скорее всего, это у неё от гормонов помутился рассудок или что-то типа такого…может ПМС?
- О том, что сказала раньше, - начала Элис, - слушай внимательно, потому что я не хочу задеть твоё самолюбие Белла, повторяя мои слова дважды. Хорошо?
- Хорошо… конечно, - сказала я робко.
- Белла, я знаю, что у тебя есть … у тебя есть… чувства ко мне, - последнюю часть предложения она буквально-таки выдохнула. Я подавилась собственной слюной.
- Блять, повтори, что ты сейчас сказала? – потребовала я.
- Всё в порядке, Белла. Я давно заметила, что ты… ну, знаешь… ни с кем не встречалась, - терпеливо продолжала Элис, - и вчера я думала сказать такое, чтобы ты прониклась ко мне, к моим внезапно появившимся проблемам. И получилась обоюдное признание в любви. Я уже думала, что никогда не услышу этих слов от тебя. Но… я не хочу причинять тебе боль… Мне очень жаль, Белла, но я не люблю тебя той любовью, которой ты меня любишь.
Заняло несколько минут, чтобы всё обдумать. Я провела день с мыслью, что она любит меня, а она – что её люблю я.
- Белла? Белла? Где ты там? Я надеюсь, что я тебя не очень расстроила…
- Элис, я здесь, - я вздохнула, покачав головой.
- Ты в порядке? – спросила она сочувствующим голосом, - только, Белла, не пойми меня не правильно. Я совсем не хочу…
- Элис, всё отлично, - прервала её я, - я – не грёбанная лесбиянка, идиотка. Я думала, что лесбиянка – это ты.
- Нет! Почему ты так думала? – требовательно спросила она. Я засмеялась.
- Я очень рада, что ты нормальная, - сказала я сквозь смех, - как Розали?
- Я не знаю. Я же сказала тебе, что она со мной больше не разговаривает, - сказала Элис. Я ясно различила тень гнева в её голосе, - она, блять, днями и ночами лижет задницу Тане.
- О…всё ясно.
- Не волнуйся. Правда, мне пора уже ложиться спать...
- Конечно. Пока, Элис.
- Пока, Белла. Люблю тебя.
- Значит, ты меня всё-таки любишь, хах?
- Не в том смысле! – запротестовала Элис, - пока, Белла.
Я отключилась и упала ничком на свою кровать.
Что за блять.
Она, бля, не лесбиянка.
Она думала, что лесбиянка – это я? Как такое может быть? Почему она так думала обо мне?
Я заметила краем глаза пакеты, которые принесла мне Джессика, валяющиеся на полу. Я встала и подняла их.
Наверняка, она много потратила денег на мою одежду. В пакетах были дизайнерские джинсы и некоторые действительно классные кофточки.
Я примерила зауженные чёрные джинсы с простой кофточкой белого цвета, которая, однако, действительно здорово смотрелась. На кофте было написано «Я – гордая сучка. Ещё вопросы?».
Я всё время смотрела на время по телефону. На данный момент было почти без четверти девять. Папа и Лорен смотрели телевизор в гостиной. Джессика была в ванной. Я задалась вопросом, что именно подразумевал Эдвард под «после сумерек».
И когда начинаются эти идиотские сумерки? Наверное в половину пятого утра. Или я что-то путаю?
Возможно, что он уже там.
Завтра у меня была школа, моя школьная сумка была уже упакована как у маленькой хорошей девочки, в которую пытался превратить меня папа. Я правда не понимаю, почему он не мог принять меня такой, какая я есть.
Папа начал встречаться с Лорен почти сразу после того, как женился на моей маме. Тогда – то и появилась Джессика. Когда мама узнала о его успешных походов «налево», она потребовала развод. Папа переехал сюда, в Калифорнию с Лорен и я иногда приезжала к нему. Но мои визиты были не очень частыми. Максимум два раза я была у них. Мы регулярно разговаривали по телефону. Ладно, он обычно кричал на меня или читал нотации.
Я никогда не винила Чарли в том, что он изменил моей маме, что оставил её беременной одну. Я знала, что это причинило маме немалую боль. Но этого не было достаточно для того, чтобы я его возненавидела. Моя мама – Рене – тоже не ненавидела его. Они общаются друг с другом как старые друзья. Я считаю, что они просто не были предназначены друг для друга.
Иногда я спрашиваю себя: а что было бы, если бы они остались вместе? Я была бы такой же, какая я сейчас?
А кто я сейчас?
Никто. Ничего особенно и ничего примечательного я из себя не представляю. У меня нет ни таланта, ни способностей к чему-либо. Я просто нарушительницей всеобщего спокойствия, которая вечно на задницу находит приключения, которые больше походят на неприятности. Глупый, маленький, обозлённый подросток. Держу пари, именно так обо мне думает мама. Я могу поставить ситуацию под другим углом. Какая мать отправит своего единственного ребёнка за тысячи миль от себя?
Итак, я была совсем не её маленькая идеальная принцесса, и ни в чём не могла помочь ей с этой проблемой. Я была такой, какая я есть. Она не могла изменить меня. Никто и не сможет.
С ненавистью и отвращением к себе, настолько сильным, что едва ли это возможно, я схватила свой мобильник и случайные кеды. Затем я открыла окно.
Приятный вечерний ветер ударил мне в лицо. Я медленно вдохнула. Был ли Эдвард со своей лошадью там или нет, я укрепилась в решении отнести свою задницу в лес Тифинс.