Я почти заснула, когда прохладные пальцы ласково пощекотали меня за ухом. Довольно что-то промурлыкав, я повернулась на спину и улыбнулась.
- Прости, – тихо прошептал Эдвард, – не хотел тебя будить, но боюсь, если ты сейчас же не поешь, то завтра может стать уже поздно.
- Дурак, – засмеялась я, приподнимаясь на кровати. Посмотрев на поднос в руках Эдварда, я тихо ахнула – там было столько разнообразных и аппетитных, но в то же время простых блюд, что я тут же почувствовала зверский голод.
- Неужели ты умеешь готовить?!
- Ну… - Эдвард улыбнулся своей неповторимой кривоватой улыбкой, и мое сердце нова пошло в пляс, а на лице растянулась глупая улыбка. – За сто лет многому можно научиться. Ну и мне помогла Элис.
- По-моему, вы перестарались. Здесь еды на троих или четверых.
Он усмехнулся.
- Ты съешь все, Белла, и не отвертишься. Я не позволю тебе умереть от голода, когда все уже позади, – я уже открыла рот, но он уверенно положил пальцы мне на губы. – Не спорь, Белла. Ты ужасно голодна. Просто начинай есть, а я тем временем буду рассказывать.
Я тут же откусила ароматный жареный тост и поморщилась от боли.
- Невкусно? – обеспокоился Эдвард
- Нет, просто горло болит. Рассказывай все с самого начала, и я постараюсь не обращать на это внимания.
- Ты хочешь всю правду? Всю-всю, даже то, что тебе будет неприятно слышать?
Я смело кивнула.
- Даже ту, что слышать невыносимо. Я хочу знать все – как ты жил, что делал, что чувствовал.
- Хорошо, – Эдвард тяжело вздохнул и пригладил волосы. Кажется, он немного нервничал. – Началось все, как ты, конечно, понимаешь на твоем дне рождения. Тогда я понял, насколько опасен для тебя. Понял, насколько ошибочным было позволить затянуть тебя так глубоко в свой мир. Я ведь все время находил себе оправдания, думал, что защищаю тебя… А в тот вечер мой хрупкий мир разбился на тысячи осколков, и я, наконец, понял, что просто обманываю себя. Понял, что это лишь трюк, уловка, чтобы оправдаться, чтобы заглушить голос моего разума, моей совести… Как когда-то давно я оправдывал свои убийства. И когда мой собственный мир поставил под угрозу твою жизнь, - он покачал головой, – я понял, что никакие оправдания не могут позволить мне так рисковать тобой.
Я почувствовала, как страх от его слов заполняет меня с головой. Если он уйдет сейчас, то вот тогда уже точно – все, конец. Я больше не выдержу, я не стану жить ни ради него, ни ради кого бы то ни было. Я не хочу, не хочу и не могу больше возвращаться в то состояние зомби, в котором я была четыре месяца. Не сейчас, только не теперь, когда я уже поверила, что все будет хорошо. Это будет уже слишком для меня, я слишком высоко взлетела, и никакие подушки не спасут от падения в бездну.
Наверное, ужас отразился на моем лице, потому что Эдвард улыбнулся и игриво прошел пальцами по моим губам.
- Испугалась?
Скрывать было глупо. Наверное, у меня сейчас лицо человека, который увидел призрака. Хотя… Никакие призраки бы так меня не испугали. Я встречалась с вампирами каждый день, и мне даже не было страшно, а вот от мысли, что он может меня оставить, хотелось, как минимум, прыгнуть в кипящую лаву ада. Я кивнула, чувствуя, что мое сердце забилось как у загнанного кролика.
Эдвард наклонился и запечатлел на моих губах крепкий поцелуй. Потом он взял прядь моих волос и шутливо ударил ей меня по носу.
- Я не оставлю тебя, клянусь. Я просто говорю, что чувствовал в тот момент. Просто спокойно ешь. Это все уже в прошлом.
Я кивнула и начала жевать дальше, пытаясь успокоиться. Эдвард подождал, пока мое сердце успокоится окончательно и продолжил.
- В общем… Я знал, что ты не отпустишь меня просто так. И я… Знаешь, я ведь даже мог понять тебя – если бы мне надо было каждую секунду рисковать своей жизнью, чтобы остаться с тобой – я бы сделал это, не задумываясь. Без тебя это все равно была бы не жизнь, но… Ценой была твоя жизнь, и цена для меня была слишком высока. Мне пришлось пойти на эту ложь… Я не хотел, Белла, клянусь. Я надеялся, что все пройдет, я думал, ты забудешь меня, сможешь жить дальше как и другие люди. Я с таким трудом собирался с духом. Я боялся, что ты ни за что не поверишь мне, боялся, что ты сразу же вычислишь меня. Если бы ты знала, как это было трудно! – Он вцепился в волосы. – Я просто умирал, видя твое доверчивое лицо, наполненное любовью, непониманием, страхом, болью… Больше всего мне хотелось умереть, провалиться сквозь землю, никогда не рождаться! Знаешь, если существует в мире ад – то это наверняка высшая его стадия, – Эдвард горько усмехнулся. – Наверное, в тот день я побил все рекорды мазохизма.
Я почувствовала, как слезы подступили к глазам, и легко провела рукой по его волосам. Как странно. Я думала, что никогда не смогу вспоминать тот ужасный день, но теперь я вспоминала, и мне было больно… но теперь за него. Я представляла себя на его месте, и сердце сжималось в комочек. Эдвард поднял голову и, улыбнувшись, поцеловал мою руку.
- Потом… То, что было потом, я не хочу рассказывать и думаю, ты прекрасно меня понимаешь. Я запретил Элис смотреть твое будущее, запретил всем думать о тебе или комментировать мои действия… Но я не мог сбежать от их жалости. От их раздражения, потому что они считали, что я веду себя неправильно… Элис заявила мне, что я все равно не выдержу, и мы даже поспорили… - Эдвард расплылся в улыбке. – Теперь я должен буду перед всей семьей сказать, что я непроходимый дурак и тупица, а Элис самая умная, проницательная и спорить с ней бесполезно.
Я рассмеялась и щелкнула Эдварда по носу.
- Я прослежу, чтобы ты это сделал.
- Хорошо. Знаешь… - он положил голову мне на грудь и мечтательно закрыл глаза. – Этот проигрыш такой сладкий, что я готов кукарекать из-под стола.
Тут уже я не смогла сдержать дикого приступа хохота, в результате чего расплескала весь чай на себя. Я недовольно нахмурилась, пока Эдвард, заливаясь смехом, забирал у меня из рук поднос с едой.
- Белла! Ну что мне с тобой делать? Кормить с ложечки?
- Хотя бы, – недовольно пробурчала я, чувствуя, как краска предательски подбирается к щекам.
- Ты теперь вся мокрая!
Я опустила голову и заметила рубашку, залитую чаем. Странно. Я была в другой кофте.
- Эдвард, что на мне? Я была в другом.
Эдвард фыркнул и рассмеялся еще громче.
- Разумеется, ты была в другом. Ты же промокла до нитки, я, по-твоему, должен был оставить тебя в сырой одежде? Ты только сейчас заметила?
Но я проигнорировала его вопрос, еще больше заливаясь краской.
- Ты меня переодел?
- Белла! – возмущенно воскликнул Эдвард. – За кого ты меня принимаешь?! По-твоему, я на такое способен? Можешь не волноваться, тебя переодевала Элис.
- С чего ты решил, что я волнуюсь… - тихо пробормотала я, отворачиваясь. Будь он человеком, он даже не расслышал бы меня, но с Эдвардом и его идеальным слухом, такой трюк, конечно же, не сработал. Прищурив глаза, он уперся в меня взглядом.
- Если ты надеешься вывести меня из себя, Белла, то у тебя не получится. У меня ангельское терпение и иммунитет на твои выходки. Так что хватит говорить глупости, тебе срочно надо переодеться, – он задумался, – Хм… Только Элис уже ушла, а рыться в ее гардеробе я не хочу. Тебя устроит моя рубашка?
- Вполне, – пожала я плечами.
Он быстро расстегнул рубашку, и я потеряла дар речи и способность двигаться, залюбовавшись его гладкой бледной кожей и сильными мускулами.
- Белла! Ты меня вообще слышишь? – усмехнулся Эдвард, и я поняла, что мой разум был далеко отсюда гораздо дольше дозволенного, и, вздрогнув, я непонимающе уставилась на Эдварда. Тот закатил глаза и засмеялся. – Одеяло, говорю, отдай!
Растерянно проследив за его взглядом, я поняла, что сижу, вцепившись в одеяло, и резко разжала руки, покраснев.
Мягко засмеявшись, Эдвард поцеловал меня в лоб и со словами: «Позови, когда оденешься», выбежал вместе с одеялом из комнаты.
Посетовав в очередной раз на свою неловкость, я с трудом стянула мокрую кофточку и надела рубашку Эдварда, наслаждаясь ее запахом.
- Эдвард… - тихо пробормотала я, зарываясь в ворот рубашки. Эдвард как тень появился из-за двери с сухим одеялом в руках.
- Тебе идет, – улыбнулся он, закатывая длинные рукава и поправляя шарф на шее. Я же просто закрыла глаза и полностью отдалась воле его рук. Наверное, в другое время эта забота обо мне как о маленькой ребенке стала бы меня раздражать, но только не сейчас. За последнее время я натерпелась столько, что мне нравилась его забота, его опека, его… защита. В его сильных руках я чувствовала себя в безопасности, чувствовала себя любимой. Я чувствовала себя маленькой девочкой, но мне внезапно так захотелось побыть ей, что сопротивляться я не могла. Мне нужен был отдых, перерыв во всех моих бедах – мне хотелось просто лежать на кровати несколько дней и каждую секунду смотреть в его карамельные глаза.
Подоткнув под меня одеяло, Эдвард вручил мне поднос с едой и новый стакан чая.
- Эдвард, я думаю, я уже не хочу есть.
- Тебе нужно поесть, Белла! Ты съела мало, а тебе нужно набираться сил! Просто ешь, а я буду рассказывать дальше.
- Хорошо. Но только с таким условием! – пригрозила я ему, беря в руки ароматный омлет с беконом.
- На чем там мы остановились?
- Кажется на том, что ты будешь кукарекать из-под стола! – усмехнулась я.
Эдвард засмеялся, и его глаза просветлели.
- Да. В общем, я не мог терпеть того, что творилось в их головах, и мне пришлось уехать. Я иногда бывал дома, но… Но только физически. Моя душа осталась здесь, с тобой, в Форксе, где-то под половицами твоей комнаты, где я неудачно спрятал все, что могло бы тебе обо мне напомнить, – он грустно усмехнулся и положил руку мне на ногу. - Я спрятал от тебя. Но от себя я спрятать не мог. Я старался не думать, старался забыть, старался сбежать от воспоминаний. Какой смысл бежать от себя? Единственная мысль, за которую я хватался, которая заставляла меня существовать, которая держала меня на месте, не давая вернуться – это мысль о том, что ты живешь нормальной жизнью, что ты в безопасности и счастлива. Теперь я понял, как я ошибался. Наверное, в душе я всегда понимал, что это очередная ложь, но я просто не хотел этого признавать, решив обмануть себя и поиграть в супергероя. Я жил в оцепенении, полностью растворившись в мыслях о прошлом, в мечтах, которые, я знал, никогда не сбудутся, и в фальшивых убеждениях о настоящем. В те дни, когда я возвращался к семье, я старался игнорировать их мысли. Знаешь, как ни странно у меня получалось – я настолько глубоко зарылся в себе, потерялся в реальности, что вокруг меня словно возник невидимый щит, который закрывал меня от всего, что было так не нужно и так не важно. Но однажды…
Я почувствовала, как Эдвард напрягся, и, желая хоть как-то помочь ему, положила руку ему на шею. Увидев мой сочувствующий взгляд и мои глаза, наполненные слезами, Эдвард мягко улыбнулся, прижал щекой мою руку к своему плечу и ласково потрепал меня по щеке. От его прикосновения и улыбки на сердце стало гораздо теплее, и он, видимо почувствовав это, продолжил.
- В один из моих визитов домой у Элис было видение, которое мгновенно пробило все мои щиты и барьеры, и вывело меня из сомнамбулического состояния. Я уверен, если бы я не был вместе с Элис в ту секунду, она сделала бы все, чтобы я никогда не узнал об этом, даже если бы я грозился перегрызть ей глотку.
- Она видела, как я прыгнула? – от страха мой голос внезапно задрожал.
Эдвард медленно кивнул, смотря в окно.
- Она видела, как ты прыгнешь. И как тебя разобьет о камни волнами. Она видела, как ты умрешь, Белла… Причем она видела, что это случится буквально через минуту.
Я сжалась в комочек, от мысли, что было бы, если бы я сразу прыгнула, в первый день после появления Виктории. Теперь, в безопасности, рядом с Эдвардом, перспектива разбиться о камни и утонуть совсем не казалась мне заманчивой.
Эдвард судорожно вздохнул, и я невольно вцепилась в его руку.
- Не могу описать, что я почувствовал в тот момент, когда понял, что уже поздно и что я не смогу спасти тебя. Не успела Элис и рта открыть, как я уже мчался. Мчался в неизвестном направлении, прекрасно зная, что надежды спасти тебя нет никакой. Я хотел убежать, спрятаться от этого ужасного осознания, так же как я пытался сбежать все эти полгода от своих чувств. Только на этот раз цена была выше. И я бежал, бежал со всех ног, пытаясь обогнать скорость света и вернуться в прошлое. Со временем реальность происходящего начала догонять меня, наваливаться и причинять невыносимую боль. Я просто видел, как моя душа, мое сердце, последние останки меня, оставленные под твоей кроватью, сгорают дотла, уничтожаясь. И это было намного больнее, чем превращение в вампира, ведь там сгорало только тело – тогда-то я понял это. И я бежал, бежал еще быстрее и отчаяннее, с каждой секундой признавая свое поражение. Тогда я проиграл и опустился на колени в каком-то лесу, прижав голову к ногам, и покорно ощущал, как в коликах догорает моя искореженная и проклятая душа. Не знаю, сколько я просидел там в таком состоянии – без тебя мир исчез, прекратил существовать, вместе с понятиями пространства и времени.
Тут я уже не выдержала, и из моих глаз покатились горячие слезы.
- Прости меня, Эдвард, прости… Я же не знала. Я не хотела, не хотела причинить тебе такую боль, клянусь, я просто…
Но Эдвард не дал мне договорить и резко сгреб меня в охапку, крепко целуя. От ощущения его холодных губ мысли тут же запутались, а тело инстинктивно расслабилось, поддавшись ему на встречу. Одурманенная его запахом я смотрела на него сквозь дымку тумана и слез, застилающих мои глаза, пока он вытирал слезы на моих щеках, укоризненно качая головой.
- Знал бы, что ты станешь плакать, ни за что бы тебе все не рассказал.
- Нет, нет! Я хочу, чтобы ты рассказал мне все! – поспешно заверила его я, еще крепче прижимаясь к нему.
- Ну, а что ты плачешь тогда?
- Но это ужасно… Я не хочу, не хочу, чтобы ты когда-нибудь испытывал что-нибудь подобное!
- Я тоже не хочу, но ведь это все уже в прошлом. Сейчас ты рядом, тебе ничто не угрожает. Успокойся, пожалуйста, иначе я больше ничего не скажу.
- Нет, нет, говори! Просто обнимай меня покрепче.
Эдвард усмехнулся и взъерошил мне волосы.
- Белла, если я буду обнимать тебя так крепко, как хочу, то я сломаю тебе все ребра!
- Ну и пусть, – тихо пробурчала я себе под нос, за что тут же получила грозный взгляд и легкий щелчок по носу.
Смущенно хихикнув, я невинно посмотрела на Эдварда, и он, закатив глаза, укутал меня в одеяло и крепко обнял.
- Итак… Ты остался в лесу?
Он утвердительно кивнул.
- Но все-таки спустя вечность я услышал мысленные голоса, приближающиеся ко мне. Мой мозг заработал неожиданно четко и быстро. Я понял, что единственное, чего я хочу в данную секунду – это немедленно отправится в Италию в поисках смерти.
Я тут же хотела что-то возразить, но вдруг вспомнила, как Виктория пригрозила мне остаться навеки без Эдварда, и прикусила язык. Как я могу обвинять его в том, что сама бы сделала на его месте?
- Конечно, я понимал, что моя семья не даст мне этого сделать, – продолжил Эдвард, – поэтому я бросился бежать. Но на мое счастье, и на твое, я был так погружен в пустоту, в которой утонул, что слишком поздно заметил их приближение. Они не смогли бы догнать меня, но их мысли смогли. Я не верил Элис, что ты жива, пока она не заорала, что хоть ты и жива, но умрешь через пару дней, и если ты мне действительно дорога, то я должен засунуть всю свою спесь куда подальше и хотя бы выслушать. Честно – я не поверил ей. Но я не мог так рисковать. Если был хоть один малейший шанс, что тебя можно спасти, я готов был пожертвовать ради него чем угодно – даже вечностью в пустоте и хаосе, на которую бы меня обрекла моя семья, не дав уйти из этого мира. Но увидев видение Элис, я понял, что она действительно не врет, и ты решила прыгнуть через несколько дней – а этого бы вполне хватило, чтобы спасти тебя. От облегчения я был готов разрыдаться и наверняка бы сделал это, если конечно мог бы. Я тут же бросился домой и начал названивать тебе. Но дома у тебя трубку всегда брал Чарли, и, несмотря на все мои убеждения и просьбы передать тебе хотя бы одну фразу анонимно, он несколько раз, мягко говоря «послал» меня, а после и вовсе перестал брать трубку.
- Он сказал, что это работы на линии! – возмущенно вскрикнула я, понимая, как близко я была к его спасительному голосу. Просто взять трубку… И оказаться под его защитой и без экстремальных прыжков в ледяную воду.
- Его нельзя обвинить в этом, Белла. Он был уверен, и не без повода, что любое мое вмешательство в твою жизнь окончательно все испортит. Я звонил тебе на мобильный, но после того, как ты долго не отвечала, ты и вовсе выключила телефон. Я подумал, ты просто не захотела со мной разговаривать, но тогда, на мое же счастье, я не задумывался над тем, хочешь ты меня видеть или нет.
- Да нет же, Эдвард! – с досадой переубедила его я. – Это все этот идиот Майк! Он названивал мне весь день, вот я и отключила телефон! Я думала это он снова!
- Вот как? – задумчиво пробормотал Эдвард. – Что ж… После того как он спас тебе жизнь, я, конечно, хотел было его пожалеть, но теперь, похоже, придется сломать ему пару ребер… или даже позвоночник…
Но на кровавую расправу Эдварда с конкурентами мне было наплевать, я пропустила его бормотание мимо ушей.
- Что значит Ньютон спас мне жизнь?
Эдвард улыбнулся.
- А зачем ты меня перебиваешь? Слушай дальше и все поймешь. Кстати, может, съешь еще чего-нибудь?
- Нет, Эдвард, я съела уже в три раза больше обычного, пока слушала тебя! Я не могу больше! – заныла я.
- Хорошо, хорошо, – успокоил меня он, убирая поднос подальше и укрывая меня одеялом.
- Ну, так ты объяснишь уже, как Майк приложил руку в том, что я сейчас дышу?
- Да. В общем, когда я понял, что до тебя не дозвониться мы с Элис первым рейсом вылетели в Форкс. Добираться нам надо было около суток, ты собиралась прыгать через два-три дня, и я был более или менее спокоен, если я, конечно, вообще мог быть спокойным тогда. И все шло довольно терпимо – самолет летел, ты, хотя и боялась, но решения не меняла, а я успокаивал себя тем, что уже завтра буду рядом с тобой и не позволю тебе совершить глупость. И ранним утром все просто перевернулось с ног на голову, когда ты внезапно передумала, и я понял, что мы… не успеем.
- Прости… Мне надо было подождать, но я просто не могла… Это была самая ужасная ночь в моей жизни. Мне никогда так не было страшно, а самое главное, я ведь думала, что надежды нет!
- Я знаю, Белла, знаю, - он крепко прижал меня к себе и погладил по голове. – Не оправдывайся. Это… это уже не важно. Но тогда... В тот момент я почувствовал приступ такой паники… Элис старалась успокоить меня как могла, но я видел, что она и сама вся на нервах. Время шло, тянулось, ползло, летело… Ты твердо намеревалась прыгнуть после школы, и шансов успеть у нас не было. Ты бы успела доехать до утеса и прыгнуть, а наш самолет только приземлился бы. Я чудом удержался от того, чтобы не разодрать кого-нибудь на куски в том салоне, и удержала меня только мысль о том, что тогда я и вовсе не попаду в Форкс. Отчаяние и страх накрывали меня с головой, пока я, полностью окунувшись в видения Элис, следил за тобой. Когда неожиданно появился Ньютон, и ты стала с ним довольно мило беседовать, я растерялся и даже почувствовал укол ревности, но по твоим словам понял, что это просто прощальный подарок. Мне хотелось плакать и кричать от бессилия, но помощь пришла оттуда, откуда я меньше всего ждал – увидев, как Ньютон пялится на тебя, ты свернула и поехала в другую сторону. И все тут же изменилось. Видения менялись с огромной скоростью – каждое решение, каждая мелочь, каждый светофор, каждый твой поворот меняли все – я балансировал на грани того, чтобы потерять тебя. Мы уже ехали в машине, когда ты приблизилась к оврагу. На половине пути я не выдержал постоянно сменяющихся образов твоей смерти и со всех ног бросился к утесу. Я понимал, что шансов мало, потому что к тому времени, как я выскочил из машины, ты уже была там. Но я бежал пока мог, цепляясь за каждый крохотный шанс. Когда я оказался там и увидел на обрыве только твою машину, земля ушла у меня из-под ног. Однако я бросился в воду и, найдя тебя там, вытащил на берег. На мое счастье твое сердце еще билось, хотя ты и не дышала. Дальше я пытался откачать тебя, выбить из тебя воду, заставить тебя дышать… Когда я услышал, что твое сердце перестало биться, я чуть не умер от страха, у меня попросту началась истерика! Но, слава Богу, ты нашла в себе силы вздохнуть, ты все-таки выжила.
Эдвард закончил свой рассказ и выжидающе посмотрел на меня. Я покрепче обняла его и вздохнула.
- Я слышала тебя там, Эдвард. Я помню, как улетала в пустоту, чувствовала, как меня уносит, мне так хотелось расслабиться… Но я слышала твой голос, полный отчаяния и боли, страха и любви, хотя я даже не понимала кто ты, но именно ради тебя я отказалась от покоя и сделала этот ужасно болезненный вздох. Я выжила только ради тебя, Эдвард.