Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Прекрасный палач
Через что должна пройти невинная шестнадцатилетняя леди Мари Каллен, чтобы превратиться в Морскую Дьяволицу Изабеллу Свон? Через настоящий ад, ни больше ни меньше.
Это - её история.

Эволюция
Остаться вдвоем на вымирающей планете – романтично, хотя и пугающе. Герои ищут способ выжить. Планета ищет способ защитить себя от губительного влияния человеческой расы, уничтожившей ее природные богатства.

Мавка
Иногда с Черноморского побережья можно привезти не только загар и фотографии…

Dirty Dancing with the Devil Herself
Эдвард ушёл от Беллы, заставив семью держаться от неё подальше. Через шесть лет Эммет решает смыться от отягощённой болью семьи и расслабиться. То, что он находит в суровом баре для байкеров, повергнет его семью в шок...

Игрушка. Пособие по...
Приручить вампира? Да запросто! Провести дезинсекцию и вывести из его головы всех тараканов? Раз плюнуть! Белла Свон всегда считала себя неудачницей, но когда собственный доктор забрал ее в сексуальной рабство и возвел в ранг личной игрушки, мировоззрение девушки резко изменилось...

Колония «Орфей-2». Хроники
XXIII век. Земля необитаема. В поисках лучшей доли люди колонизируют пригодные для жизни планеты, насаждая «огнем и мечом» свой уклад и систему ценностей. «Орфей-2» - одна из колоний Второй Волны Миграции, где у власти стоит не Земное Правительство, а Конгломерат Корпораций

Неожиданный эффект
Покупая приворотное зелье, потрудись узнать заранее о его побочных эффектах, а не то они могут оказаться совсем не такими, как ожидаешь.
Мини, юмор и альтернатива.

Тихий зов надежды
Иногда глас судьбы еле слышен, зов надежды – едва уловим. История о чуть заметных, смутных и мимолётных знаках и силах, которые привели Джаспера к его Элис. POV Джаспер.



А вы знаете?

...что видеоролик к Вашему фанфику может появиться на главной странице сайта?
Достаточно оставить заявку в этой теме.




А вы знаете, что в ЭТОЙ теме авторы-новички могут обратиться за помощью по вопросам размещения и рекламы фанфиков к бывалым пользователям сайта?

Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Любимая книга Сумеречной саги?
1. Рассвет
2. Солнце полуночи
3. Сумерки
4. Затмение
5. Новолуние
Всего ответов: 10818
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Продолжение по Сумеречной саге

Личный сорт героина. Главы 8-9

2024-3-28
12
0
0
8. Порт-Анджелес

До Порт-Анджелеса домчался быстро, солнце стояло ещё слишком высоко, и по городу разъезжать, даже в машине с тонированными стёклами, было слишком опасно. Но! Что я знаю о дамском шопинге - это долго. А если девушек больше, чем одна - это очень долго. В городе всего пара магазинов, где можно купить приличное платье для бала, ну, и всё, что к нему прилагается. Найти Джессику, при её ментальном громогласии, а через неё и её спутниц, легче лёгкого. В магазине, да ещё среди бела дня, ничего опасного случиться не может. Даже с заброшенной, заросшей травой и мелким кустарником, загородной дороги Джессику было прекрасно слышно. Отражением в зеркале поймал Беллу, чуть сосредоточившись, услышал Анджелу, можно начинать спокойно ждать. А слушая, и подслушивать.
Джессика вертелась перед зеркалом в чёрном элегантном платье, то есть оно было элегантным по замыслу, но не на ней. Вдруг её мысль скакнула в сторону от вида нахмуренных бровей Беллы.
«Ну какого из-за этого так злиться - не могу понять. Ну, сказал Тайлер, что она с ним идёт на выпускной. Радовалась бы, у неё страховка на всякий случай уже есть».
Стоп, стоп, с кем там Тайлер собрался на выпускной? Ну, мысль об этом, с того несостоявшегося приглашения на весенние танцы, он не упускал, это я заметил. Но говорить об этом во всеуслышание? Если вспомнить, какое у неё было тогда лицо…

Вот так, Белла, не всегда и не со всеми деликатность - благо. Вот уж воистину - не твори добра - не получишь зла. Только когда ты этому правилу подчинялась…

Причина его откровений понятна, он для остальных парней как бы застолбил территорию, сделал заявку на Беллу. Очень любопытно будет на него посмотреть, когда она ему объяснит глубину его заблуждения на её счёт, так сказать, при свидетелях. Уж этого не хотелось бы упустить.
«Интересно, я вот сказала, что хочу на танцы пригласить Майка, и она сразу в Сиэтл собралась. Ах-ах, какое благородство… а если бы я не сказала, что хочу с Майком пойти на бал, - она бы согласилась пойти с ним?… А если со мной на балу ему не понравится, и на выпускной он пригласит её? Неужели он считает её лучше? А может, и эта задавака считает, что она красивее меня!?»

Белла, Белла, и вот эта девица просто набивалась к тебе в подружки? Да самая страшная месть, до которой я смог додуматься - это чтобы её мечта о выпускном, с Майком Ньютоном в качестве кавалера, осуществилась!

- Я думаю, тебе больше пойдёт синее. Так здорово подчёркивает цвет твоих глаз, - сказала Белла, отражаясь в боковом зеркале трюмо, перед которым разглядывала себя Джессика. Та к совету отнеслась подозрительно, но сразу же спряталась за фальшиво тёплой улыбкой.
«Она что, меня за дуру принимает? Хочет, чтобы я на балу выглядела корова - коровой?»
Теперь понятно, почему её это чёрное платье не красит.
Нда, лучше сбежать. Чистосердечность ревнивой ненависти так велика, что заражает. Лучше подслушивать через Анжелу. Ох, не лучше! Анжела в примерочной перед зеркалом как раз переодевается!
Мои извинения, леди…
Нет, с этими девушками греха не оберёшься. Лучше просто на секунду заглядывать, проверять как там у них дела, поймать девушек на выходе, и «вести» только через Анжелу. До заката уже и не так уж много времени осталось. И на западе, навстречу садящемуся солнцу идут облака! Достаточно быстро, скоро город накроет тень, и можно будет спокойно выезжать хоть на центральные улицы.
А завтра всё небо будет укрыто ровной облачностью, я пойду в школу, увижу Беллу, и время ленча, всё, до последней минуты, заберу себе. Я получу всё и сразу, пусть и немного, только на время большой перемены. Мы будем разговаривать. Я буду спрашивать обо всём, даже про прогулки в лесу, можно ведь так построить разговор, что всё получится само собой.
Что там, у девиц, происходит… очередное платье, теперь с невозможным декольте, кошмар… Ладно, подождём ещё.
Я ведь многого о ней не знаю. До стопки книг на полу и тумбочке так и не добрался. И потом, это только названия, а я хочу знать, почему эти книги ей интересны, и какая музыка ей нравится больше, что ей важно в людях, как видит своё будущее. Это будет больной вопрос, в её будущем меня не должно быть. Ну, разве что письма. Через письма можно разговаривать годами, не встречаясь лично. Да, письма - это из моего времени, но существует интернет. Это будет голодовка, почти полная, я на ней выживу? Выживу. Это ей видеть меня через десять лет не рекомендуется, а мне исподтишка – всю её жизнь. А потом? Не надо об этом сейчас.
Ну, чем занимаемся? Ага, уже проголодались, и ресторан выбрали, отлично. И что хорошего для вампира в ресторане? Думать, как сделать вид, что блюда хотя - бы попробовали? Не впервой. А если я как бы случайно попаду в этот же ресторан, с сестрой, скажем. Элис будет в восторге. А я - нет. Всё ближе ко второму варианту. Один чудик – это один чудик. Два чудика – это уже все мы. Не спрячешься. Может, для «везения» Беллы и меня одного достаточно? Интересно, Джессика от витрины с побрякушками сегодня вообще отлипнет? Наконец – то, покинули магазин, относительно. Джессика всё ещё в колебаниях.
- Может, вернуть колье обратно? Дома, вроде, есть подходящее… Я и так тут совсем разорилась.
«Мама меня убьёт… И чем я только думала?»
- Ну, давай вернёмся в магазин, – звучит терпеливый голос Анджелы. - Хотя мы тут и так слишком надолго застряли. Белла нас искать начнёт.
Что значит - искать? Её с ними не было? Ни глазами Джессики, ни глазами Анджелы Беллы не было видно. Люди были, длинный ряд магазинов был, а Беллы не было! «Вот привязалась с этой Беллой», - сварливо подумала Джессика, но ответила самым спокойным беззаботным тоном. – Да что с ней случится? Даже если мы вернёмся в магазин, всё равно будем в ресторане раньше неё. Она же в платьях не понимает ничего, вот и поскакала в книжный. Пока всё не перероет, не угомонится.
-Ну ладно, возвращаемся, только на минуту. И больше не задерживайся ни на чём, нехорошо получится. Словно мы её бросили.
«Белла так по-доброму со мной беседовала в машине. Чудесный человек! Только целый день была сегодня так печальна. И о семье Калленов всё расспрашивала. В прошлый четверг она с Калленом сидела вместе на ленче. А сегодня его в школе не было. Это из-за него?», - размышляла Анджела.
Секьюрити, называется! Я что, тут всё прозевал? Раззява, а не секьюрити! Она обо мне расспрашивала, а я и не услышал, ни одного вопроса! Ответы не важны, в них столько правды, сколько мы позволяем, но вопросы для меня важны. И это сейчас неважно. Где Белла? Она сейчас где-то бродит одна по улицам? Или ещё в книжном магазине?
Солнце уже склоняется к горизонту, тени длинные, машина может вполне скрыться в тени зданий, если двигаться по западной стороне. Я вырулил из своего укрытия и понёсся по улицам к центру города. Скоро начнёт по настоящему темнеть, облака помогают сумеркам становиться всё гуще, это даст мне свободу движения, но куда, Беллы нигде нет, и я её не слышу. И не знаю, как найти.
Ну ладно, проверим тот книжный магазинчик, образ которого застрял в голове у Джессики, это на боковой улице. Магазинчик набит эзотерической литературой, в витрине всякие сборники гороскопов, откровения всяких гуру, всяческая ерунда, в интересе Беллы к этому сорту литературы я более чем сомневаюсь. И всё-таки.
У маленького магазинчика маленькая тень, еле удалось втиснуть машину впритирку, чтобы самому не попасть под солнечный луч. И клиентура у магазинчика маленькая, около витрины – не затоптанный след. Белла тут была, постояла, но в магазинчик не зашла, туда следа нет. И исчезла.
Заштатный городишка, маленький, в общем–то, но в нём исчезла Белла. Тревога росла и вырастала до размеров города, вдруг ставшего опасным. След уходил куда-то от центра, и что хуже всего - по освещённой стороне, на север города. Все улицы, пока не сядет солнце, разрезаны этой непреодолимой для меня, сверхмогучего, сверхбыстрого, сверхчуткого вампира, преградой, частью вдоль, частью – поперёк, а если след Беллы есть только там? Оставалось только кругами носиться по улицам в расчете на слепую удачу. Чью, Беллы? Не надо было этого думать. Теперь уже не паника, а чёрный ужас заливает мысли.
И всё-таки я надеялся, а вдруг?
Не её, а моя удача выводит Беллу сейчас из-за угла? И пока я ношусь по улицам, она уже вернулась, сидит с девчонками в ресторане? Девушки уже сидели за столиком, Джессика начала терять своё маленькое эгоистичное терпение, и настаивала на том, чтобы сделать заказ, не дожидаясь где-то там застрявшей подружки.
Белла не появилась.
Ни около ресторана, ни около магазина, где девушки выбирали платья. Солнце скатывалось всё быстрее, и облака тоже ускорили своё движение, и это было плохо. Белла в незнакомом городе, одна, теперь ясно, что она заблудилась. Меняющееся освещение начнёт путать даже те ориентиры, которые она могла запомнить… Ещё немного, и солнце совсем скроется за горизонт, его границы для меня исчезнут, и я всё смогу и без машины, но сейчас время уходит, убегает, город – не лес, по следу Беллы даже в этом городишке может пройти сотня людей, проехать десяток машин, и может случиться, что угодно.

Белла, Белла… Белла, не исчезай!!!

Последнее направление, которое я учуял - на север. Там не было ничего интересного. Промышленная зона, растянутая параллельно береговой линии, неспешно, узким языком, спускающаяся к портовым терминалам, и складские помещения, вечером там пустеет совершенно, случись что, даже помочь некому. Но остальные направления можно было оставить на потом, там было оживлённей, даже полисмены встречались, есть, у кого спросить дорогу. Так, на запах особой надежды возлагать не надо, но есть же человеческие глаза. Кто-то её видел, заметил, думает об одинокой девушке с бледной кожей, а, может, смотрит прямо сейчас на неё, говорит с ней. Я начал ездить по улицам не спеша, вслушиваясь в мысли людей, мужчин, женщин. Десятки, сотни сознаний, тысячи мыслей и все – не о том!
«…и зайти в прачечную…».
«Надо же было ссадить так ладонь. Придётся забинтовывать…»
« Завтра юбилей у Харрисов…»
«…и может быть уверен, это ему даром…»
«Ух, ты, кисанька какая…»
Что?! Действительно, кисанька, симпатичный серый котёнок в удобном ковше сложенных рук.
«Опять опаздывает. Надо будет…»
«…. у Керби купить выгоднее…»
« … Ага! Вот она!»
Белла… нашлась. У какой-то кирпичной стены без окон. Где?
Нашлась?! Для кого, для чего? Она же здесь чужая!!!

Кто ты, что тебе надо?

Я провалился в сознание, слышал мысль, даже чувство. Человек, мужчина. Вкусно перехватывает воздух мелкими глотками, сердце его начинает ускоряться, при виде белого девичьего лица на фоне почти чёрной в тени кирпичной кладки, не от страха, ему нечего бояться, от ожидания, предчувствие удовольствия. Глаза на белом лице расширяются навстречу идущему, я вижу, как в них накапливается страх, и слышу нарастающее возбуждение мужчины от вида чужого испуга.
«И в тот раз было неплохо, но сейчас будет ещё лучше, ишь, сладкая какая, сахарок беленький», - сглатывает он слюнку.
Бледными тенями наплывали другие женские лица, перекошенные ужасом, унижением, отчаянием, болью, лица и… тела. Удовольствие от того, как это делалось, слито воедино с удовольствием от того, как сделанное ломало тело и душу жертвы. И лёгкая дрожь от удовольствия ушедшего смешивается с дрожью удовольствия ожидаемого.
НЕТ!!!
Я не знаю этого человека, но ментальная картинка напомнила, я охотился на таких, вылавливал их именно по этой дрожи предвкушения чужого страха, бессилия и боли.
НЕТ!!!
Педаль газа прижата на три четверти, форсированный Розали в прошлом году двигатель заревел.
Это где-то там, в промышленном районе, в лабиринте глухих улиц, похожих, как близнецы. Я был рядом, но не заходил в лабиринты, не было нужды, и я их НЕ ЗНАЮ! Хоть один единственный знак, указывающий место, хоть что-нибудь знакомое! По ощущению потока мысли, это – северо-запад. Только бы не ошибиться! Улетающие назад с той же скоростью, что я нёсся вперёд, здания, гудящие машины, застывшие пешеходы – всё пустяки. Главное - не ошибиться с направлением! Я гнал машину, но я был далеко, и не знал точно куда. А он был близко, очень близко, он смотрел в глаза Беллы.
«Ты только глянь, как она трясётся»! – злая радость от предстоящего удовольствия должна была безжалостной ухмылкой растянуть рот, страх жертвы в его развлечениях имел приоритетное значение, самую сладкую составляющую.
- Оставьте меня в покое, - услышал я голос Беллы, она не кричала, голос был тихим и сдержанным.
- Ну-ну, крошка, чего ты такая неласковая?
Кто-то рядом загоготал, и Белла съёжилась от этого звука, человека, стоящего в паре ярдов от неё, он разозлил.
«Заткни пасть, Джефф!» - подумал он. Однако вид трясущейся девушки его уже забавлял, возбуждал воображение, он уже представлял, как эта жертва будет его умолять, падать на колени, ползать у ног, прося пощады.
«Это только для начала, потом придёт вдохновение, и я придумаю что-то ещё, повеселимся».
Повеселимся… и омерзительное ржание. Он там не один! Кто с ним, сколько, и что они видят, да где же хоть какая-нибудь зацепка? В основном они видели то же, что и первый человек, которого остальные называли Лонни, как он протягивал к ней свои грязные лапы, по-хозяйски, медленно, не спеша и смакуя, делая первый шаг.
Их подошло к Лонни трое. Они ещё не были чудовищами, как тот, кто пригласил их поучаствовать в классной развлекухе, и не знали, на что он хочет и может пойти. Они просто были немного пьяными скучающими… скотами. Основное знакомство с затейником Лонни у них ещё было впереди.
Один из них нервозно заглянул за угол и бросил взгляд вдоль улицы, он не хотел быть застигнутым врасплох за травлей девушки. И мне попался на глаза знакомый перекрёсток, с разбитым рекламным щитом на стене. Там тоже не было ни души, но я его знал!
Педаль газа в пол! Двигатель вышел на максимум, двигатель так рычит, или я неважно, главное успеть, а чужие нервы… да Бог с ними!! Успеть! Красный знак светофора, обгон по встречной, рискованный пролёт между двумя близко идущими машинам, чего я только не нарушил? Время Беллы отсчитывалось уже секундами, и я должен… я не могу… не успеть! Завибрировал в кармане телефон, не до него, пусть хоть весь мир рушится, я не могу не успеть! Я гоню машину и вижу чужими глазами, как Лонни не спеша, растягивая удовольствие, приближался к девушке - близость момента насилия опьяняла его, она сейчас должна закричать, и от ожидания этого наслаждения, он перебирал губами, словно вот-вот зачмокает. А Белла не кричала, и не убегала, она напружинилась, готовясь к драке. Лонни был удивлён, и чуть-чуть разочарован. Ему нравилось играть с жертвой, как кот с мышью.
«Ты смотри, храбрая попалась! Хотя так даже лучше - пусть подрыгается…»
Всего три квартала осталось, два, двигатель ревёт, мой рык вторит ему дуэтом, моё приближение уже можно услышать, но монстру не до того, он занят своей жертвой. Ну что ж, я тоже знаю кое-что о пытках и мучительствах, такое, чего и Карлайл не знает. Вигилянты были изобретательной компанией. Лонни должен будет удивиться, как мало он знает способов причинить боль человеческому телу. Эти дурачки, его спутники, всего лишь быстро умрут, Лонни достанется всё, что он заслужил. И умрёт он не раньше, чем всё своё получит!
Он стоял на середине узкой улочки, вполне можно было задавить, но тогда бы он не получил остальное! Заводила отпрыгнул на тротуар, его дружки просто застыли, когда машина, брошенная в крутой разворот, развернулась на сто восемьдесят градусов и остановилась, пассажирской дверцей к Белле, бегущей к машине. Я распахнул ей дверцу, и прорычал:
- Садись в машину!
«Что за дьявол?» - ты прав, Лонни, я сейчас именно он и есть!
«Так и знал, что вляпаюсь! Вон, её дружок подоспел…» - если знал, зачем шёл…
«Пора рвать когти!» - разумное решение, Джефф, разумнее того, когда ты пошёл за крутым Лонни.
«Ой, меня сейчас стошнит…» - можешь и не успеть, крысёныш.
Белла без промедления запрыгнула в машину и захлопнула за собой дверь.
Она сидела в машине, в безопасности, и я должен был её отсюда немедленно увезти. Пока она смотрит на меня, с таким бесконечным доверим, которым меня не одаривал никто… и никогда…
Увезти с места, где ей угрожала ужасающая беда от рук Лонни и кучки негодяев, и где ей есть шанс посмотреть на гнев вампира. Похоже на название готического романа, и было бы забавно, если бы не тот, уже ушедший в далёкое прошлое, уровень моего гнева. Сейчас он снова был со мной, кипел и требовал крови. Не для питания, не-ет, её носители слишком омерзительны, а той крови, которую пролила, и не пригубила ни капли, Розали. Лицезрение действий взбешенного вампира могло нанести вред рассудку Беллы, даже боюсь представить, какой.
Машина резко рванула с места, я гнал машину почти так же быстро отсюда, как и сюда, словно за мной гнались все демоны ада. Почему словно? Сейчас они все были со мной. Голова гудела, на дорогу я смотрел сквозь красный туман, а уж как руль не лопнул в руках – вообще неизвестно.
Мне надо было, НАДО, вернуться, оторвать три глупых головы, руками, собственными руками, чтобы чувствовать, слышать самому, как трещат и лопаются позвонки, и с влажным хлюпом рвутся ткани, и головы катятся экзотическими мячами, а от четвёртого долго и с удовольствием отщипывать мягкие мокрые кусочки. И так, чтобы монстр всё чувствовал и видел. Долго – это тоже относительно, но с удовольствием. С тем самым, которое предвкушал для себя монстр Лонни, и это было бы очень приятно, потому что они посмели покуситься на Беллу.
Но достаточно было представить, что всё это могла увидеть Белла, и что бы после этого с ней было, и нога снова вдавливала предательски поднявшуюся педаль газа в пол.
- Пристегнись, - прошипел я, не справляясь с голосом, и она послушно защёлкнула ремень безопасности. В тишине салона он так громко прозвучал, что она подпрыгнула, не глядя, как несутся мимо дома, и мелькает, чуть не сливаясь в светлую полосу, зажёгшееся уличное освещение. Сколько я снова нарушил правил, не было смысла учитывать, Беллу надо было увезти как можно дальше и быстрей от того места, и подальше от людей, когда придёт реакция на испуг, она закричит, забьётся в истерике. Не надо, чтобы это кто-то увидел. Пока держится, надо отвезти на ту заросшую дорогу. Там спокойно. Пока держится, и, не отрываясь, смотрит на меня, обливает сияющим взглядом, доверием, как святой водой грешника, и демоны гнева отступают.
Но остаются рядом, шипят: они там, в тупичке, живы, целы и невредимы, те, кто осмелился покуситься на ТВОЁ!!!
И красная пелена перед глазами становится жарче. Мне НАДО, чтобы они заплатили! Остановить машину, запереть в ней Беллу и вернуться, пока они ещё не вышли на перекрёсток, ничего не понимающие, злые на провал затеи. Для них ничего страшного не случилось, просто парнишка забрал свою девчонку, даже в драку не полез. Разве их злоба не требовала удовлетворения? По полной программе, МОЕЙ программе!!!
А она останется в машине, одна, после всего, что она перенесла, будет биться в запертые двери, не понимая, что происходит. Нельзя!!! Пока она держится спокойно, на удивление, ненормально спокойно, нельзя тревожить этот покой.
-С тобой всё нормально? - спросила она севшим от волнения и страха голосом.
Белла… Белла!!!
Ей, девушке, только что стоявшей на самом краю смертельной опасности, нужно было знать, всё ли в порядке со мной, мужчиной, безопасно сидевшим в машине!
-Нет! - рявкнул я, потому что это было именно так, со мной не всё было в порядке.
Мы добрались до заброшенной дороги, и я остановил машину, заросли отделили нас от всего мира, наступившая темнота делала их ещё гуще. Место слишком глухое, чтобы сюда кто-то заглянул, да ещё в тёмное время суток, Белла в закрытой машине будет в большей безопасности, чем где бы то ни было, а они, те, четверо, давно прошли перекрёсток с разбитым щитом, и вот-вот выйдут на более оживлённую припортовую улочку со знакомым баром.
Я «вёл» главаря, и не мог от этого освободиться. Он уходил всё дальше, причина моего гнева и моя законная добыча, он уходил НЕВРЕДИМЫМ, и гнев за это на него становился всё сильнее. Никуда он не денется, я его «веду», слышу, как в нём вскипает досада из-за сорвавшегося развлечения. Неистраченные злоба и невообразимая для человека жестокость подталкивают его фантазию, он не перестаёт сочинять новые «забавы» со сбежавшей игрушкой.
Просто отщипывать от его плоти кусочки стало недостаточно, хотелось давить и кости, одну за другой, вкладывая кипящую во мне ярость в силу каждого движения, чтобы от него вообще осталось лишь кровавое месиво, в котором и человека нельзя будет признать! Это в моих силах и только это может меня утешить! Всего-то выскочить и захлопнуть дверь.
Но для этого надо оставить Беллу в темноте, одну. Пока она спокойна, всё ещё, что неестественно, но останется одна, в темноте… И что с ней будет? Секьюрити не должен отвлекаться на посторонние предметы.
- Белла? - разрываясь между тем, что должен, и тем, чего ХОЧУ, сквозь зубы позвал я.
- Что? - отозвалась она хриплым голосом, и закашлялась, последствия спазма, скорее всего.
- Ты как - в порядке? - на чашу весов, где был долг, добавился страх за Беллу, я же не могу знать, как она чувствует себя на самом деле. Зато знаю, что спрашивая её, уже тянусь к ручке двери.
- Да, - сказала она сиплым голосом.
Голос пока не вернулся. Значит, её «да» не настоящее, испуг после происшедшего - это тоже слабость, её личная территория, на которую посторонние не допускаются. Но я её там одну не оставлю.
И с чего я взял, что в этих кустах так уж и спокойно, если в них будет сидеть Белла, одна? Так ли трудно будет её «везению» отыскать её тут? Я могу беситься по этому поводу сколько угодно, её «везению» это безразлично!
Как бы мне ни хотелось найти Лонни, я должен остаться тут. Только успокаивать я не умею, да и не могу сейчас этого сделать, уровень гнева не даёт думать здраво, сбивает, а по уровню жестокости замыслов… Лонни до меня не дотянуться. В голове без конца всплывают некоторые «упражнения» времён моего бродяжничества, и предположения, как бы их ощутил этот, по аналоги с теми, другими, кому это досталось. У меня есть своя галерея памяти, да ещё какая! И волны жестокости, идущие от меня, кажутся чуть ли не осязаемыми. С такими мыслями и чувствами, я не то что не успокою, а только напугаю. Я себя-то никак не могу успокоить!

Белла… спаси…

- Пожалуйста, отвлеки меня, - взмолился я.
- Прости, что? – недоумённо спросила Белла.

Спаси меня, убери это нашествие памяти, я ведь стою на краю, Белла!

- Просто болтай о чём угодно, пока я не успокоюсь, - прошипел я сквозь стиснутые зубы. Только её ненастоящее «да» держало меня здесь.
Я ли никак не мог прекратить «вести» Лонни, он ли жестокостью замыслов притягивал меня… Мы были на одной волне, и я продолжал его «вести», видеть его глазами, куда он направился, чем занялся, столик, стаканы, бутылку дешёвой крепкой дряни, зажатую в руке… Я не хотел видеть его лица, но оно стояло перед глазами, даже когда я зажмурил их.
- Хмм… - Белла замялась, выбирая тему для болтовни о чём угодно. Это непросто, она ведь не умеет с разгону трещать, как обычные девчонки. - Я собираюсь завтра перед школой задавить Тайлера Кроули? - запустила она пробный шар.
Ага, точно так же, как и раздавить мой «Вольво», или излупить Ньютона до смерти. Угрозы Беллы - это ужжжасно стрррашно, и трогательно смешно, и совсем не про то, что произошло недавно, это вообще из другой жизни. В этой жизни мне нужен был изувеченный, для начала, и уничтоженный, под конец, Лонни. Но хоть его лицо при звуке голоса Беллы исчезло из сознания.
- Почему?- стараясь вылезти по ниточке её голоса из другой жизни из кровавой ямы собственного воображения, всё ещё шипел я, не разжимая зубов.
- Он направо и налево рассказывает, что идёт со мной на выпускной, – снова взъерошилась Белла от воспоминания.
Ну, совершенно разгневанный котёнок, сейчас начнёт фыркать и искры пускать.
- Он или спятил, или решил загладить свою вину за то, что чуть не убил меня тогда… ну, ты помнишь. И он, почему-то, думает, что выпускной бал – самый подходящий способ. Вот я и подумала: если я покушусь на его жизнь, то мы будем в расчёте, и он от меня отстанет. Зачем мне лишние враги - Лорен, может, перестанет дуться, если он оставит меня в покое.
Тут она призадумалась:
- А может, мне лучше в дребезги раздолбать его «Сентру»? Без машины он вообще не сможет никого привезти на бал….
Это всё великолепно, и даже могло бы сработать, если бы это была не Белла. Одна проблема - причём тут авария и угрызения совести? Сколько раз Тайлер ни вламывался в моё ментальное пространство со своими планами, угрызениями совести он себя не обременял. У него давно уже другое на уме на её счёт.
- Я об этом уже слышал, - буркнул я.
Сам Тайлер - не повод для ревности, но, то, как он старается «застолбить Беллу», наводит на размышления, что круг парней, разглядевших красоту и прелесть Беллы, гораздо шире, чем я полагал. Неужели Белла этого не видит? Джессика вот давно разглядела. Всё равно это повод для беспокойства… и хорошее ведро воды, для моего внутреннего состояния. Ярость погасла, и воспоминания бродяги Эдварда снова вернулись под контроль воли.
- Правда? – недовольно спросила она.
По неизвестной мне причине котёнок Белла ужжжасно стрррашно заурчал:
- Если его парализует от шеи до пяток, он тем более не сможет пойти на бал.
Белла - изумительная. Я был зол, по её мнению, и, рассказывая о своих причинах для злости, она как бы сказала - не расстраивайся, злиться случается не только тебе.
Об уровне моей злобы она и понятия не имела, но в своём мнении уравняла нас,
её уравнивание было забавным, смешным, трогательным.
Это урчание, и снова нахмурившиеся по поводу Тайлера брови, словно отпустили сжатую слишком сильно пружину, вздохнул я уже нормально, не втягивая с шипением воздух сквозь стиснутые зубы. И смог открыть глаза.
- Ну как, тебе лучше? – робко спросила Белла.
- Пожалуй, не очень.
Нет, от неудержимого гнева с яростью я освободился, и от «ведения» Лонни тоже, больше выпрыгивать из машины, чтобы добраться до него, не собираюсь. Ни сейчас, ни потом.
Я не хочу оставить безнаказанным этого монстра, но и убивать его лично позволить себе не могу, хотя это моё самое горячее желание. Именно потому, что оно такое. Безумная, нечеловеческая жестокость этого монстра разбудила во мне память тех времён, когда я был не лучше. Я не ловил девушек по углам, я ловил таких, как он, но когда они попадали мне в руки, я был не лучше.
Я тогда балансировал на самом краю - между виновным очень или просто виновным человеком для бесконтрольного гнева грань очень тонкая. А дальше - только наклонная, по которой можно скатиться беспредельно глубоко.
Я вернулся к Карлайлу красноглазым чудовищем, испугавшимся пропасти, в которую уже заглянул. Он меня не прощал, просто тянул из той кровавой ямы, в которую я влез сам, как тяжелобольного человека, с безграничным сочувствием и терпением.
Именно поэтому не могу СЕБЕ позволить совершить казнь этого монстра. Я чувствую, что мог бы снова стать прежним - искусным палачом, даже если бы удержался от человеческой крови. Что тогда отразило бы чуткое зеркало Беллы? Для того чтобы стать таким, как сейчас, отражённым в зеркале её души, мне понадобилось восемьдесят лет. У неё нет этого времени, значит, и у меня тоже. Я без неё не выживу.
- Что с тобой? - шёпотом прервала наступившее молчание Белла.
Как награду за отказ от личной мести, и в наказание, за то, что вообще о ней думал, я вдохнул полные лёгкие воздуха с растворённым в нём ароматом Беллы, привычно ожидая ожога. А рот наполнился ядовитой слюной!!! Не успел страх за её жизнь утихнуть, как мой личный монстр, моё собственное тело напомнило, кто я есть… и почему никогда не буду ей ровней. Но сейчас она удержала меня на краю, я в долгу перед ней за это. И поэтому отвечу честно, настолько, насколько это возможно.
- Иногда мне трудно совладать со своими наклонностями, Белла.
Это касалось всего: и того, о чём она спросила - гнева, прорывавшегося шипящими вдохами сквозь стиснутые намертво зубы, и того, чего не знала - ядовитой слюны, спровоцированной её ароматом и тяжело сглоченной только что. Я для неё опасен, даже сейчас…

Жизнь моя, спасение моё, я опасен для тебя, убегай!
Спасение моё, не оставь меня…

- Но если я отправлюсь обратно и начну охоту за этими… этими… то это не поможет, мне только станет хуже….
Полный вдох «воздуха Беллы» и полноценный ожог вслед за ним - наказание и проверка. На этот раз яд не пришёл.
- … по крайней мере, я пытаюсь себя в этом уверить.
- О…
Это мне так же непонятно, как и… Майку. Что за этим последует - вопль ужаса? Просто отказ в дружбе? Ньютон по глупости вообще надеялся на согласие, но я не он.
Повисла пауза. Ей решать, что со мной делать.
- Джессика и Анджела будут волноваться, - тихо сказала Белла.
Голос был ровным, и он ничего мне не пояснил, ни того, как она перенесла нападение, ни того, как приняла мои откровения. Многовато, для одного человека. Как она держится, чем? А, может, это шок?
- Я должна была встретиться с ними…
Ну, хоть это неизменно - забота о том, чтобы никому не создавать проблем.

А я, Белла?
Твоё «О…» и молчание вслед за ним - немалая для меня проблема.

Ну, что ж, если Белла собралась обойти её молчанием, пусть так и будет. Мы едем, молча, обратно. По тем же улицам, по которым ехали сюда.
Это как отмотка киноленты. Только после третьего поворота появится вилка: тот перекрёсток, из которого мы вывернули, оставив далеко в стороне ресторан. Я потянулся к сознанию монстра Лонни, только чуть коснувшись, и немедленно отскочил. Тот так и продолжал напиваться в прежней компании всё в том же приглянувшемся баре. Если будет нужно найти, это будет просто.
Сейчас отвезу Беллу, с ней уже всё будет в порядке, она встретится с подружками, будет, о чём поговорить. А я буду волен делать всё, что пожелаю.
А желаю я…
Это «О…» должно же что-то означать, может, и терять мне, кроме своих глупых надежд, уже нечего. Я перестаю отражаться в «зеркале Беллы», что будет совершенно правильно, согласно готическим романам и бабушкиным страшилкам. Вампиры в зеркале не отражаются, поскольку бездушны. А может, меня там уже и нет.
Вот Лонни и будет моей «золотой дозой», утешением в гибели.
… я его не выпью. Нет. Это будет справедливым возмездием. Это моё желание.
Стоп. Это уже было, и не раз. Свобода моего выбора жизни и смерти другому человеку. Свобода действовать, как мне хочется. Хочется мне сразу многого. Одно легче достижимо, другое – тяжелее. Почему для меня лёгкие короткие пути всегда упираются в «золотую дозу»? А трудные и долгие, не успев дойти до цели, продлеваются дальше, и цель оказывается опять в дальнем далеке? Это у всех так, или только мне так «повезло»?
«О…» - это просто «О…», отложенный ответ, но без Беллы я не выживу. Мне нельзя исчезнуть из её зеркала, а значит, снова в палача я себе превратиться не позволю. Как символично, мы только что миновали поворот, ведущий в промыш… в то место.
Наша цель – итальянский ресторан, запланированное место встречи подружек. Только одна так и не присоединилась. Обед, не спеша, съеден, а её всё нет. Мне слышно их возрастающее беспокойство. Беспокойство Анджелы наливается страхом за Беллу, беспокойство Джессики, как и следовало ожидать, полно досады.
«Ещё и искать её где-то. И где? И как? Не было бы только неприятностей…»
Не будет тебе неприятностей, Джессика, мы уже припарковываемся.
- Как ты узнал, где…? – спросила Белла, и оборвала вопрос.
Ну, вот, очередной прокол. Куда её везти, я не спросил. Впрочем, это уже мелочи, моё появление в тупичке тоже никак не объяснишь. Может, поэтому вместо вопроса, мне досталась тонкая полуулыбка Беллы и утвердительный кивок своей невысказанной мысли. Интересно, если она всё так же спокойна со мной рядом, то «О…», без продолжения, может быть для меня не опасным? Мне надо это проверить, обязательно.
Щёлкнул замок пассажирской двери, Белла собралась выходить из машины. А подождать, пока джентльмен откроет леди дверь, нет терпения? Или нет доверия к джентльмену? Это современное воспитание! Ладно. Но я всё равно собираюсь вылезать из машины, и открываю дверь со своей стороны.
- А тебе-то зачем? - несколько ошеломлённо спросила Белла.
Затем. Я не знаю, что значит твоё «О…». Я не настолько силён в одиночку, чтобы не свернуть с избранного пути, для этого мне нужна ты. И я так долго не видел тебя. Не так долго, как ты полагаешь, но очень долго, слишком…
- Собираюсь пообедать с тобой.
Пока сидел в кустах, я этот момент иначе себе представлял. Как бы нечаянная встреча, Белла в компании подружек, я в компании Элис, всё чисто по-приятельски. А сейчас всё иначе, и больше похоже на свидание. А подружки-то вот-вот за угол завернут, искать на ночных пустых и тёмных улицах Беллу. Этого только не хватало!
- Пойди и останови своих подружек прежде, чем мне придётся разыскивать ещё и их! - быстро сказал, почти скомандовал, я. - Не думаю, что смогу себя сдержать, если снова повстречаю твоих новых приятелей.
«Новые приятели» налились по самые уши, но неизвестно, нет ли на улицах таких же, ещё держащихся на ногах, приятелей, а этого я точно уже не вынесу. Вампиры - каменные, а не железные. Белла вздрогнула от напоминания, но овладела собой, и. шагнув за ними, окликнула:
- Джессика, Анджела!
Девушки обернулись, и Белла помахала им рукой.
«Белла! Уф, цела и невредима!» - счастливо подумала Анджела, она начала за Беллу серьёзно пугаться, а всё обошлось.
«Объявилась. Наконец-то!» - ворчала про себя Джессика, уровень облегчения, который испытывала она от того, что Белла не попала в какую-нибудь неприятную ситуацию, был выше мною ожидаемого, она, конечно, завистливая паршивка, но не лишённая человечности.
И тут с ними случился маленький ступор, рядом с Беллой они обнаружили меня.
«Ого!» - ошеломлённо подумала Джессика. – «Ну, нифига себе!»
«Эдвард Каллен? Она о нём только недавно расспрашивала». - в сознании Анджелы всплыло воспоминание о грустном личике Беллы, спросившей, часто ли Каллены пропускают занятия. - «А он - вот он. Как говорится, помяни нечистого… Ой-ой, как грубо. Может, он вполне приличный парень».
«Белла водит меня за нос!», - немедленно сменилось настроение Джессики с ошеломлённого на подозрительное.
- Где тебя носило? – набросилась она на Беллу, косясь на меня.
- Я заблудилась. А потом наткнулась на Эдварда, - совершенно ровным голосом сказала та, и махнула рукой в мою сторону.
То, что произошло между этими событиями, она опустила, как нестоящий внимания эпизод. Так не бывает! Ну, хоть сейчас, когда полно людей вокруг, и подружки рядом, должна наступить реакция, не истерика, так хоть слёзы! Всё-таки сильный шок, не иначе.
- Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? - изобразил я из себя обычного человека, не ведающего, что подружки Беллу не дождались.
Белла вот не обедала.
«Чёрт возьми! Какой же он обалденный!» - это была на некоторое время единственная связная мысль в голове Джессики.
И с чего? Никаких, даже слабых усилий, я не прилагал.
С Анджелой дела обстояли не намного лучше: «Ах, как жаль, что мы уже пообедали! Вау. Просто… Вау».
А Белла… я её не слышу, но ведь вижу. И ничего похожего не наблюдаю. Неужели феи настолько не люди…
- Э… конечно, - промямлила Джессика, согласная даже на риск переедания.
Анджела нахмурилась.
-Мм… сказать честно, Белла, мы уже пообедали, пока ждали тебя, - призналась она. - Прости…
«Что? Заткнись!» - мысленно взвыла Джессика.
- Ну и хорошо, я не голодна, - небрежно пожала плечами Белла.
Ничем такое железобетонное спокойствие, кроме шока, объяснить нельзя. И так дело не пойдёт, равнодушие к своему организму может привести к неприятным последствиям. Пора вмешаться.
- Думаю, тебе надо обязательно поесть.
В первую очередь в шоковом состоянии необходимо повысить уровень сахара в крови. Ну ладно, вампирских глаз она не боится, допустим, она мужественная, я это знаю, организм этого может не знать, подвести в любой момент. Голова закружится, сознание уплывёт, это я сам видел. Белла хрупкая, и я за неё боюсь. И её «везения» боюсь. Ни у кого в округе, и у её подружек в том числе, нет такого подарочка. И ещё.
Мне нужна Белла, всегда нужна, я ею не надышался, ожоги себе в наказание не в счёт, вот сейчас у меня есть шанс побыть с ней один на один, столько, сколько Белла захочет. Если захочет.
Белла, тебе решать.
- Надеюсь, ты не будешь возражать, если я сам отвезу Беллу домой? – спросил я Джессику прежде, чем Белла отреагировала на мои слова про «обязательно поесть», как бы не начала упираться. - Тогда вам не придётся ждать, пока она пообедает.
- Э-э-э … конечно, нет проблем…
«Как-то он слишком любезен, прямо выпроваживает, а оно Белле надо? Мне было бы очень надо… я и сейчас не против», - впилась Джессика взглядом в Беллу, ожидая её решения.
Белла едва заметно кивнула головой, а я … обмер.

Это - «Да», Белла?

Джесс хотела сделать вид, что кивка не было, её устроило бы просто посидеть за одним столом с «обалденным Калленом», оттереть в сторону эту Беллу, ведь иногда получается, подсмотреть, на худой конец, сплетница она прирождённая. Анджела помешала.
- О-кей, - быстро проговорила она, тоже не упустив этого кивка. Но чуткости у неё побольше, чем у Джесс, а эгоизма куда как меньше. И если Белла этого хочет, значит, так и должно быть.

Белла, она ведь не ошиблась?

- До завтра, Белла… Эдвард, - моё имя спокойно ей удалось произнести не без напряжения, остатки нечаянного влияния ещё бродили в её голове. Но она с ним справлялась, ухватила чуть ли не упирающуюся Джессику за рукав и потащила к машине. Чудная чистая и чуткая душа.

Пусть у тебя будет то, чего ты хочешь, а если для этого понадобится моя помощь, я всегда готов. В твоей голове, безусловно, и мысли такой не возникнет, но телепатия - очень удобная штука. Разберусь.

Девушки отправились к своей машине, стоявшей в пятне света, под фонарём, Белла их провожала тревожным взглядом по тёмной стоянке, пока не дошли и не захлопнули за собой двери. Только тогда успокоилась. Белла человек своего времени: моя машина – моя крепость. И раз подружки сели в свою машину, такая беда, какая чуть не случилась с ней, им не грозит. Девушки ещё помахали друг другу на прощанье, машина тронулась, и только когда скрылась с глаз, Белла глубоко вздохнула и повернулась ко мне.
- Честное слово, я не хочу есть.
Значит, Анджела не ошиблась, и Джессика не ошиблась, и я тоже. Тот непонятный кивок был - «Да». Она видела меня не в лучшую минуту, ей даже пришлось успокаивать меня, и она знает даже, почему. Я сказал достаточно прозрачно, когда просил помощи. Но всё равно, согласилась остаться на обед, пусть есть и не хочется.
А придётся, с шоком не шутят.
- Сделай одолжение, - сказал я, открыв перед нею дверь в ресторан, показав этим, что возражения не принимаются.
Белла вздохнула, но подчинилась.
В зале подошли к даме – метрдотелю, ждущей посетителей на подиуме. Хотелось срочно взять Беллу за руку, ощутить пульс, коснуться лба, чтобы проверить температуру, и лучше понять, что с ней, и что предпринять, но мои ледяные руки.
Они ощущают точнее любого градусника температуру до десятых и сотых долей градуса, но от моего прикосновения на лабораторной Белла вздрогнула и отодвинула свою руку. Я не хочу то, что почувствовал тогда, почувствовать снова. Теперь это будет ещё больнее. А я… не обо мне речь, не хочу её пугать.
«Вот это да!» - оглушительный ментальный вопль ворвался в сознание. - «Вот это красавчик!»
И эта туда же. Это нормально, наших потенциальных жертв должно к нам тянуть достаточное для захвата время, если захвата нет, вслед тяге приходит чувство опасности, чужеродности. Но чтобы так мощно очаровывались, причём все подряд….
Хватит очаровываться, пора приходить в чувство и заниматься прямыми обязанностями!
Нда, что-то не выходит. Придётся взять инициативу в свои руки:
- Столик на двоих?
- Что? А… да, конечно… Добро пожаловать в «La Bella Italia». - «М-м!... Вот это голос!» - Пожалуйста, следуйте за мной.
Метрдотель вела нас по залу, так и не выходя из состояния очарованности, что непонятно, почему так долго, и что уж совсем неприятно, сочтя Беллу никак не подходящей для меня спутницей, сразу вызвавшей неприязнь у дамы, словно Белла заняла неподобающее ей место. Поэтому и столик подобрала для нас чуть ли не в самом центре, чтобы моей спутнице было неловко оказаться в перекрестье множества взглядов.
А ведь неглупа дама. Именно так всё и будет, только мне этого не надо. Есть один громоотвод для любых случаев - купюра приличного достоинства.
Белла собралась сесть, куда предложили, но я покачал отрицательно головой, и она остановилась, склонив с любопытством голову на бок. Если я хоть что-то понимаю, сегодня будет очень серьёзный разговор, такой же, как в кафетерии, но, возможно, и более серьёзный. Обиняками тут дело не обойдётся, и только нечаянных слушателей мне и не хватало.
- А ничего более уединённого у вас не найдётся? - спросил я, вкладывая чаевые в цепкие пальцы.
- Само собой, - женщина недоверчиво посмотрела на купюру, не ошиблась ли она в том, что видит, и повела нас за перегородку, где нашлась удобная кабинка на двоих в тихом уголке ресторана, где мешать не будут.
- Подходит? – спросила метрдотель.
- Великолепно, - ответил я, и, поскольку пренебрежительное отношение дамы к Белле, после получения щедрых чаевых, только возросло и начало серьёзно раздражать, оскалил в улыбке все свои зубы. Пусть полюбуется.
«Ооо…» - Мм… Официант скоро подойдёт к вам. - «Он ненастоящий. Должно быть, я сплю. Может, она уйдёт… может, мне написать свой номер кетчупом на его тарелке».
Метрдотель побрела прочь слегка заплетающейся походкой. Никакого испуга, очарованность так и не ушла. Да что это такое! Эмметт как-то дразнил меня в кафетерии, что мог бы нагнать страху на Беллу побольше моего. Теперь вообще о страхе речи нет. Я теряю свои способности?
- Тебе не следовало бы так поступать с людьми, - прервала мои размышления неодобрительным тоном Белла. - Это некрасиво.
Этого я не понял. Выговор-то мне за что, да ещё такой суровый, я ведь напугать её так и не сумел, несмотря на все приложенные старания.
- Поступать как?
- Ослеплять их своим великолепием - она, вероятно, сейчас никак не отдышится на кухне.
В принципе, так и есть. Это можно назвать ослеплением. Метрдотель сейчас описывает коллеге-официантке парочку, занявшую отдельную кабинку, в красках, совсем не соответствующих истине. Тонкую, истинную красоту Беллы, её очарование, которое я и обалденным назвать не могу, оно сильнее и выше, не заметила вовсе, а мой камуфляжный облик расписала вовсе фантастически. Но пояснять Белле, что такое - эффект привлечения жертвы… Это не та тема, которой я хотел бы касаться.
- Да ладно тебе, - поддразнила меня она, когда я не нашёлся, что ответить, – можно подумать, ты понятия не имеешь, какое впечатление производишь.
- Я ослепляю людей? - хороший термин, но он не поясняет, почему не просто привлекаю, откуда такая разница в … мощности, скажем так.
- А ты не замечаешь, да? - а теперь примите выговор за невнимательность к чувствам других. - Думаешь, что все так же легко добиваются своего?
- А ТЕБЯ я тоже ослепляю? - вдруг ляпнул неожиданно для самого себя, и ахнул, что наделал, но уже поздно… Белла его услышала. Джентльмены таких вопросов не задают леди.
- Зачастую, - и её щёки облило нежно - розовым.
Я её ослеплял. Феи тоже люди…
…в какой-то мере. Сам я ни разу не сумел заметить, что это так, но сейчас она ответила на мой бестактный вопрос, и на лице вспыхнул румянец, цвет свежих сливок кожи на глазах переливался в цвет бархатистого лепестка розы. Это было бы банально, опиши я вслух то, что вижу, но это была правда, и абсолютное волшебство. Конечно, от прилива крови к тонкой коже горло стало жечь сильнее, намного, и это нормально, и людей аромат розы приводит в восторг, а я вампир, я вижу и чувствую тоньше и сильнее.
- Привет, - произнёс кто-то.
Оказывается, появилась официантка. В голову ворвался грохот «ух, вау, красавчик, просто коленки дрожат» с грацией танцующей ломовой лошади. Перекрыть доступ, истопчет же всё. Пусть занимается своим делом. Она и занялась. Спросила, уставившись на меня, что будем пить. Я ничего не будем, и ничего не хотим, только смотреть в это прекрасное лицо, так что пусть интересуется желаниями леди.
- Можно мне кока-колу? - словно спрашивая разрешения, сказала Белла.
- Две колы, - распорядился я.
Всё-таки шок? Жажда - человеческая - признак шока, в коле много сахара, так что подходит по всем параметрам. А уж проследить, чтобы выпила побольше - моя забота. Но внешних признаков шока нет. Белла выглядела хорошо. Да что там хорошо! Сногсшибательно, умопомрачительно? Ослепительно…
- Что? - спросила она, не понимая, чем вызван такой мой пристальный взгляд, даже уход официантки прошёл где-то по самому краю сознания.
Ничего особенного, просто наглядеться на ещё одну новую грань очарования не могу. И устное блиц-обследование не помешает. Но, ни озноба, ни тошноты Белла не чувствовала.
- А почему всё это должно у меня быть? - недоумённо спросила она.
- Ну, вообще-то я опасаюсь, что ты на грани шока, - осторожно улыбнулся я.
Ведь сейчас я покусился на запретную территорию, её физической слабости, может впасть от неосторожного слова в истерику.
Прошла целая минута, пока Белла собралась ответить. Глубина глаз стала не просто бездонной, вселенской, но эта вселенная спряталась от меня за неожиданной дымкой, я не вижу, не понимаю, что - там. Иногда, когда я улыбался ей, такое уже происходило. Это - ослепление? Фею так сложно понять. Если бы это было так… я был бы счастлив, вселенски…
- Не думаю, что мне это угрожает. У меня всегда хорошо получалось подавлять неприятные впечатления, - полушёпотом ответила Белла.
Сколько же нужно этих неприятных впечатлений, чтобы выработать такое умение… Сколько раз за её коротенькую жизнь её «везение» давало её уроки стойкости? Её душа сумела со всем этим справиться, но вот физическая оболочка… И мне плевать, что я вторгаюсь на запретную территорию.
- Всё равно я не успокоюсь, пока ты не поешь, - заявил я. - И лишний сахар тебе будет сейчас очень кстати.
Официантка возвратилась с колой и корзиночкой хлеба, поставила всё передо мной, и спросила, что я хочу заказать, при этом старалась перехватить мой взгляд, а что уж при этом думала! Куда там даже метрдотелю, та была несколько скромнее! У эффекта тотального ослепления есть свои отрицательные стороны. Я потребовал, чтобы она сначала обслужила Беллу, и заблокировался, насколько смог.
Белла заказала грибные равиоли, мне вообще ничего не было нужно, блок стоял надёжно, и всё было прекрасно, кроме нахмуренных бровей Беллы. Заметила, что я ничего не ем, её наблюдательность ничего не упустит. А рядом с ней мои хвалёные осторожность и собранность постоянно дают сбои.
Наконец официантка ушла, и я приказал:
- Пей.
И чуть второй раз за существование не упал, теперь со стула. Белла послушалась! Быстро опустошила свой стакан, когда я пододвинул второй, выпила немного из него тоже. Это могло быть и обычной жаждой, а могло быть и последствием шока, тем более что ознобом передёрнуло плечи, ещё один возможный признак.
- Тебя морозит?
- Просто кола холодная, - ответила она, зябко вздрогнув, ещё немного - и застучит зубами.
Её тонкая синяя блузка, от которой я обмирал с утра, так идущая к её коже, лежащая, на Белле, как вторая кожа, способна была ввергнуть меня в тихий восторг, но не могла согреть.

Солнце моё обжигающее, смертное беззащитное моё солнце, Белла…

- Куртку ты оставила дома, - голосом обвинителя сообщил я.
- Нет, я её взяла! – возмущённо отвергла обвинения она, потом виновато призналась.
- Ой… Я забыла её у Джессики в машине.
Я стянул с себя куртку, чтобы передать ей, но теплей, чем на лабораторной, я не стал, все равно что снял с вешалки, да ещё установленной в холодильнике. Единственное, что в ней было хорошего, что её сделали для людей, она должна согреть, потом… Белла смотрела на меня, и щёки её порозовели. Почему?

О чём ты думаешь сейчас, Белла? Нет ответа…

Она сразу же надела протянутую ей куртку и поёжилась. Любезность каменной вешалки…
- Спасибо, - сказала она. Глубоко вдохнув, подвернула слишком длинные рукава, снова глубоко вдохнула.
Кажется, всё устраивается. Белла в моей куртке начала согреваться, признаки шока себя не оказывали, она была со мной, и только со мной, чего ещё желать? Сказать то, собирался сообщить ей с утра.
-Этот синий цвет так великолепно оттеняет твою кожу, - это могло звучать комплиментом, но разве я виноват, что это чистая правда.
Недавно погасший румянец снова вернулся, я опять таял от восхищения, но рисковать не стоило, ей надо было что-нибудь съесть, в ожидании заказа я пододвинул к ней поближе корзиночку с хлебом.
- Нет, что ты, в самом деле, - отказываясь от лишних забот о её персоне, сказала она. - Я не собираюсь впадать в шок.
- А должна бы. НОРМАЛЬНЫЙ человек был бы в шоке. А ты даже взволнованной не выглядишь, - мои познания, как врача, оказались недостаточными, что я знаю о феях? Хотя… Если бы она была обычным человеком, она была бы Беллой?
- Мне очень спокойно рядом с тобой, - объяснила она, в глазах её опять было море доверия, но разве я его заслуживал?
Я свалил на неё ответственность за её жизнь, в надежде, что хоть она с этим справится. И что? Я не мог оторваться сам, не мог, мне нужна была помощь, но она мне в этом ничуть не помогала! Не считая странностей сегодняшнего вечера, все люди чувствовали во мне чужеродность, опасность, отодвигались, а Белла - нет. Даже зная, что я НЕ ТАКОЙ, что действительно опасен, она мне доверяла. Да, она - фея, но не настолько же, чтобы даже инстинкты работали не по-человечески!
- Будет сложнее, чем я рассчитывал, - буркнул я.
Конечно, это драконий язык, и Белла ничего не поняла, но что-то в своём уме обдумала, спокойно взяла кусочек хлеба и рефлекторно надкусила.
- Обычно когда у тебя такие светлые глаза, это значит, что ты в хорошем настроении, - неожиданно заметила она самым обыденным тоном.
- Что-что? – обомлел я.
Это правда, но откуда…?
- Когда твои глаза чернеют, это значит, что ты раздражён, ну, тебя легче вывести из себя, наверное. У меня есть теория на этот счёт, - добавила она.
Значит, идею «докопаться» она не оставила, тому, что заметила, придумала своё объяснение. Я боюсь её объяснений, иногда они бывают слишком близки к правде.
- О, у тебя появились новые теории? - борясь с собственным голосом, поинтересовался я.
- Угу, – спокойно жевала она свой кусочек хлеба.
Она собиралась обсуждать с монстром его свойства характера….
- Надеюсь, на этот раз твои идеи почерпнуты не из комиксов? - несколько ёрничая, спросил я.
Но лучше бы из комиксов. Этот источник даёт богатую пищу для воображения, но не для истины. Лучше бы её поиски привели её неизвестно куда, только бы не к правде!
- Нет, не из комиксов, - ответила она, слегка смутившись. - Но должна признаться, я не сама до этого додумалась.
- Ну и? - уже сквозь зубы, чтобы голос не задрожал, нетерпеливо подстегнул я Беллу, но она медлила с ответом, а дальше приход официантки с заказом и её настойчивый интерес, не желаю ли я чего, позволили Белле ещё потянуть с ответом.
- Так ты говоришь? - снова начал я с того же места, где прервала официантка.
- Я расскажу об этом в машине, - понизив голос, ответила Белла.
Неизвестно, что ждёт меня на этот раз, но если и этого уединения ей недостаточно, а необходим изолированный от чужих ушей салон машины… Нет, не может быть так плохо. Не сидела бы рядом, не собиралась бы ехать со мной в этой самой машине.
- Если только ты… - намекающе сказала Белла.
- У тебя есть какие-то условия? - чуть сбавив тон, но всё равно в напряжении, поинтересовался я.
- А ты как думал? Конечно, у меня есть пара вопросов.
- Конечно, - согласился я.
Теперь вновь возникшая у стола официантка принесла новый запас колы, и мы снова молчали, а я не знал, из-за чего волноваться больше - из-за теории, отложенной до машины, или из-за вопросов Беллы, на которые я согласился отвечать.
Забавно, Белла спокойно вверяет мне свою жизнь, но больше не собирается ждать мою информацию просто так, поверив на слово, в этом отношении я её доверие утратил полностью.
Уже всё было не очень хорошо с того момента, как я согласился отвечать, но что мне было делать… О том, что разговор будет, и он будет нелёгким, я додумался сразу, как только вошли в ресторан. А подозревал раньше. Когда вылезал из машины, зная, что девушки уже поели и выходят из ресторана. Зная, что сделаю всё возможное и невозможное, но не отпущу Беллу от себя. Дальше пошло всё хуже.
Вопросы, конечно, вертелись вокруг моего неожиданного, но очень своевременного появления в тупичке. Её любопытство было не новостью для меня, повторялась история с аварией. Она хотела ЗНАТЬ. Белла, действительно, очень наблюдательна, я даже не знаю, сколько раз в разговорах с ней предоставлял возможность заподозрить меня в чтении мыслей, и она заподозрила, да плюс сегодняшний инцидент. И сейчас за столом в ресторане свои «гипотетические подозрения» выложила, и просто сгорала от любопытства, что и как мне позволило её найти.
-… Ну, чтение мыслей, всё такое…
А я раздумывал: отмолчаться, соврать, сказать правду? Вообще-то телепатия - не признак сути вампира, это довольно экзотическая особенность. Это не опасный вопрос.
- Исключение только одно. Гипотетически, – практически сдался я.
- Как ты узнал? – тихо и настойчиво повторила она.
Если я хочу её доверия… придётся отвечать правду. Я его хочу, и боюсь, и за себя, и за неё…
- Знаешь, мне ты можешь довериться, - прошептала она, протянула руку вперёд, словно желая коснуться моих рук, лежащих на столе. Я убрал их, от её движения подальше, и она поняла, опустила свою.
На лабораторной прикосновение было нечаянным, мы только познакомились, были ещё никто друг для друга, и Белла отдёрнула руку, рефлекторно. Что она испытала, коснувшись холодной, каменной кожи: испуг, отвращение, или всё вместе?
Во всяком случае, прилива ТОЙ горечи от её движения я себе больше не желал. И испытывать её желание, быть мне ближе, узнать лучше, тоже не хотел. Даже если самому до состояния полного отчаяния хотелось коснуться её щеки, расправить складочку между бровей, когда она хмурилась.
- Не знаю, есть ли у меня какой-нибудь выбор, - пробормотал я.
Я когда-то «пошутил», сказал, что она «исключительно ненаблюдательная». У меня в тот день вообще все шутки были такими - «исключительно умными». Но Белла тогда обиделась. Сейчас я могу это исправить
- Я был неправ - ты гораздо более наблюдательна, чем я считал.
А вообще второго такого человека я встречал? Не помню, она - единственная.
- А я думала, что ты всегда прав, - немного дразнясь, сказала Белла.
- Раньше так и было, - согласился я.
Было… И миновало. Я знал, чего хотел, чего ожидать. Как поступить правильно в каждом отдельном случае. А сейчас и себя не знаю. Правильные шаги, неправильные - понимаю я это только потом, когда они уже совершены. И причиной всему - Белла.
Она - всему мерило, приговор и оправдание. Она - единственное, что у меня есть.
- Есть и ещё одна вещь, в отношении которой я был неправ, - продолжил я. - Ты не просто магнит для несчастных случаев - это недостаточно полное определение.
Ты - магнит для ВСЯЧЕСКИХ НЕПРИЯТНОСТЕЙ. Если в радиусе десяти миль будет что-то опасное, то оно неизменно найдёт именно тебя.
Не знаю, у кого спросить – почему именно её?
Лицо Беллы снова стало серьёзным.
- Себя ты тоже относишь к этой категории?
Белла, солнце моё безрассудное, который раз я тебе об этом говорю?
- Целиком и полностью.
Глаза Беллы снова сузились, но не с подозрением, а с какой-то странной решимостью. Она снова потянулась через стол к моим рукам. Я их отодвинул, только на дюйм.
Не надо, Белла… я… боюсь…
Она проигнорировала мой жест, твёрдо решив прикоснуться ко мне. И я перестал дышать. Нет, дело было не в аромате, меня всего стянула странная мучительная судорога. Я обмер от страха. Боялся того, что моя кожа покажется ей отвратительной. Сейчас не урок, можно встать и уйти. И она встанет и уйдёт. И оставит меня, одного.
Белла легко кончиками пальцев провела по тыльной стороне руки, и от этого нежного движения меня обдало жаром. Такого я никогда раньше не испытывал - это… это… я не знаю этому названия. Но это было самое прекрасное, что я ощутил за всё моё существование. Даже если оно было сильно приправлено страхом, что она сейчас встанет и уйдёт. По её сосредоточенному лицу я не понимал, было ли ей противно, или нет. Она лишь улыбнулась одними уголками губ.
- Спасибо, - произнесла Белла, отвечая на мой напряжённый взгляд своим пристальным взглядом. - Это уже во второй раз, ты спас меня снова.
Пальчики Беллы не спешили прекратить своё занятие, словно им нравилось то, что они ощущали. Я ответил так спокойно, как только смог:
- Давай не будем пробовать третий раз, согласна?
Она поморщилась, но кивнула.
И я вытянул осторожно свои руки из-под горячих пальчиков. Восторг, нега, какие ещё слова найти для моего состояния от их прикосновения, но страх становился сильнее восторга. А вдруг это только для меня, вдруг её намерение показать мне, что моя чужеродность - не препятствие для дружбы, будет вот в это мгновение переборото отвращением, и она отодвинет руку… Я не мог вынести этого, лучше не знать, чем всё кончилось бы, чем знать, что всё кончилось… плохо. И убрал руки под стол.
Белла хотела моего доверия, хотела ЗНАТЬ. Но если будет знать, как сможет доверять мне? В моём случае это никак не сочеталось. Но я тоже хочу, чтобы она ЗНАЛА, сколько возможно, тогда с уровнем доверия ко мне сможет определиться точнее. Меня снова разрывало пополам, я боялся, что она меня оставит, я хотел, чтобы моё солнце сберегло себя.
Не знаю, как обстоят дела с уровнем её страха. С моим - плохо, мне надо было его выплеснуть, высказать, и единственно, кого я хотел в качестве слушателя - только её.
- Я отправился в Порт-Аджелес вслед за тобой.
Первое слово - само страшное. Но надо спешить, чтобы успеть объяснить. Она должна успеть подумать раньше, чем просто напугаться обычного приставания. Да, я открываюсь, и это опасно, для нас обоих, но если не откроюсь… Это будет смертельно опасно для меня.
- Я никогда не охранял конкретного человека, возможно, справился бы неплохо, но в данном случае, этот человек - ты. А ты бьёшь все рекорды по части попадания в неприятности.
Я её выслеживал и в этом сознался. И что теперь? Теперь мне была подарены лучистый взгляд глаз цвета топлёного шоколада и улыбка. За что?
- Тебе не приходило в голову, что в тот первый раз, с фургоном Тайлера, я вытащила свой билет в один конец, а ты пошёл против судьбы? - всё с той же улыбкой спросила Белла.
- Это был не первый раз, - ответил я.
В настоящий первый раз я не боялся за неё, только за себя. Я - одна из опасностей для Беллы, умная опасность, способная её найти везде, но я - довольно упрямая опасность, умеющая бояться. И не только за себя. Страх за неё пришёл позже, и с тех пор всегда при мне, и сколько раз доказывал, что совсем не беспочвенен.
Но тот первый случай - был, его никуда не денешь. В каком-то смысле, с каждым потоком аромата, с каждым приливом яда я чувствую, знаю, что так и остаюсь опасностью, в ряду других.
Всё-таки интересно, с кого спросить за всё, что происходит с Беллой? Если с её судьбы… Ничего, кроме проклятий, до которых ей и дела нет, я не смогу сделать.
- Ты ведь помнишь.
Чёрные голодные глаза, ненавидящий взгляд, это трудно забыть.
- Да. - тихо ответила она, она это помнила, и теперь поняла.
Теперь она знает. Что я хотел убить её.
- И ты всё равно сидишь тут.
Белла! Так нельзя! Ты должна начать меня бояться! Ну, пусть сработает в тебе хоть что-нибудь человеческое!
-Да, сижу… Потому что ты зд… - что-то ей помешало закончить мысль, Белла запнулась, что-то так и не захотела сказать, оставила при себе. Потом продолжила, вроде бы то же самое. - Потому что ты каким-то невероятным образом сумел найти меня сегодня. Интересно, как тебе это удалось?
Вот с её любопытством полный порядок, аж глаза горят. Вынь да положь ей
объяснение непонятностей.
Она так заинтригована, открыта, может теперь смогу пробить её защиту? Не могу. Можно прочесть всю душу Беллы, по её глазам, но, даже теперь, ни одна мысль не стала доступной. Который раз уже бьюсь в эту стену, и всё без толку.
Белла сидела и терпеливо ждала, пока я открою свои секреты, а обед стынет. И как бы ни была её психика устойчивой, но есть человекам всё равно надо! Все проблемы человеков можно «заесть», у вампиров это тоже присутствует. А информация, которую я всё равно ей выдам, не так-то легко перенести.
- Расскажу, если будешь есть.
Белла спешно засунула равиоли в рот. Согласна даже терпеть заботу о себе, только бы получить желаемое. Ох, Белла…
- Выслеживать тебя - задачка ещё та, - вздохнул я. – Обычно мне ничего не стоит найти кого угодно - достаточно только один раз услышать его ментальный голос.
Ну вот, ещё одна порция странной, даже страшной информации. Не для Беллы. От заинтересованности даже есть не прекратила, чтобы не отвлекать на себя, не прерывать. Опять полное несовпадение того, что должно быть, чего я жду - человеческой реакции, с реакцией Беллы.
Я рассказывал, как прошляпил её исчезновение, как носился по улицам, только про чёрный ужас не рассказал, довольно и того, что почувствовал его заново, хватанул несколько неконтролируемых глотков воздуха и начал гореть. И рад был, ещё бы нет, если я горю, значит, Белла жива и в безопасности.
- Я носился по улицам и слушал, слушал. Всё ждал, пока сядет солнце, тогда я собрался уже идти пешком, когда вдруг…
«… Ага! Вот она!... сахарок беленький… Повеселимся…». Всё здесь, никуда не делось: ужас и гнев, и желание рвать собственными руками!
За испуганное лицо на фоне тёмной кирпичной стены, за мой страх не успеть. За ужас - потерять навсегда. Меня снова одевает в ледяной гнев знание, что за мой ужас он ничем не поплатился. Если бы я не был нужен ей сейчас… а я был нужен. И только этим удержал себя за столом.
- Вдруг что? - спросила она шёпотом.
Оказывается, я уже довольно долго молчу, только тяну воздух сквозь стиснутые зубы.
- Я услышал их мысли, - не расцепляя зубов, прошипел я, - и увидел твоё лицо в его сознании.
Его сознание и сейчас было в пределах достижимого, как столб чёрного вонючего дыма. И сразу вызвал эхо. Его жестокость качнула ответно мою, я снова захотел его убить, уже за это - за возрождающийся гнев, за вновь ожившую трижды проклятую память. И лицо у меня, наверное, такое же.
Этого Белле не надо видеть, проще спрятать в руках. Обычно лицо закрывают, чтобы защититься от стыда, горя. Сейчас я не защищался, а защищал. Я даже не стыдился, просто не знал, как унять опять берущую надо мной власть проклятую память. Ведь рядом был не он, источник моего жестокого вдохновения. Рядом была Белла, её красота, нежность, хрупкость. Драгоценный тонкий хрустальный сосуд, наполненный субстанцией её личности, делающий это сосуд ещё более драгоценным. И ещё более хрупким, рядом с моими руками, способными мять железо. Ради его сохранности я должен обуздать гнев, и желание немедленного возмездия - тоже. Не надо бы этого открывать ей, но… или говорить всё, или не говорить ничего, а я начал говорить.
- Ты даже не можешь вообразить, насколько трудно мне было просто увезти тебя и оставить их… в живых, - тихо шипел я. - Можно было бы отправить тебя с Джессикой и Анджелой, но я боялся, что если останусь один, то пойду на их поиски, и тогда…
Я снова сказал это - что способен убивать.
Сердце Беллы билось неровными сильными толчками, когда я замолчал. Она тоже прикладывала усилия, чтобы удержать себя в руках, ей это удавалось, и постепенно сердце опять вошло в нормальный ритм. И дыхание выровнялось тоже.
Ей удавалось, а мне? Как - то не очень, но…
Поставить леди в неловкое положение, оставив её одну за столиком в ресторане, убежать, не оплатив счёт, - даже такие мелочи, как поведение джентльмена, сопровождающего леди в обществе, работали на сохранение выдержки. Следующий порог, за которым жажда свободы моему гневу усилится - как только мы выйдем отсюда. Нужно не дать ей свободы, мне нельзя становиться палачом.
Ничего, необходимость довезти Беллу до дома удержит.
А ещё есть обещание. Её теорию, которую она оставила до машины, я должен узнать, хоть и боюсь. Это как прикосновение её рук. Хотел, и боялся. И сейчас - то же самое, даже страшнее. Нужно решаться. Ресторан не может служить вечным прибежищем.
Судя по тому, как Белла выглядела, она прекрасно держалась, разве что была чуть бледнее обычного.
- Готова ехать домой? - спросил я.
- Готова уехать из этого места, - не спеша, подбирая слова, ответила Белла.
Это очень странный ответ вместо простого «да». Можно было строить сотни, тысячи предположений, что Белла имела в виду, и неизвестно, какое из них – правильное.
Я их боюсь. Всех.
Пора покидать «это место», так что блокировку я убрал, и немедленно наткнулся на официантку. Она была достаточно близко от кабинки, ходила кругами, её поведение было похоже на кошачье, когда источник валерианы ощутим, но недоступен. Мысли - соответствующие. Было бы смешно, если бы не непонятная, всё никак не проходящая, очарованность.
- Всё в порядке? - спросила меня, услышав последнюю реплику Беллы, немедленно подошедшая официантка.
- Пожалуйста, принесите счёт, - сказал я, нарочно глядя только на Беллу. Если официантка будет не только очарована, но и ослеплена, когда мы отсюда выберемся?
Говорить тоже не следовало. От звука моего голоса с ней приключился сбой дыхания и небольшой столбняк.
До меня, наконец-то дошло, пока ждал, когда официантка очнётся, в чём причина мощности очарованности. Ради Беллы я зажимал, изо всех сил, в себе не только жаждущего мести, но и просто охотника. Сражался даже не с мыслью, а с чувством охоты, и вот вам результат. Кроме красоты и привлекательности люди не видели и не чувствовали совершенно ничего. Официантка не виновата, что перешла все рамки, которые в любом другом случае не позволила бы себе никогда.
-Разумеется… - запнулась она. - Вот, пожалуйста.
Она подала мне папочку со счётом, под который заранее подложила свою визитку с именем и номером телефона. Деньги были уже приготовлены, так что в папочку я не заглядывал.
-Сдачи не нужно, - сказал я, в надежде, что размер чаевых сгладит для официантки её собственную непонятную несдержанность, потом, когда я уйду. Благодарил я официантку, по-прежнему не отрывая глаз от Беллы. Расшифровка связанной со мной загадки этого вечера улучшила настроение мне, а что позабавило Беллу? Мне она не сказала, впрочем, я тоже причиной улучшения своего настроения не делился.

9. Разоблачение

В полном молчании мы покинули ресторан, я открыл для неё дверь, и мы вышли, что вызвало её опечаленный вздох и вдруг возникшее смущение, я не понял. Не говоря ни слова, сели в машину. На улице значительно похолодало, а Белле не нравится холод, так что печку в машине я сразу же я включил. Поехали.
Сейчас мы были с ней действительно только вдвоём. Тревоги Порт - Анджелеса позади, разлука, пусть и ненадолго - впереди, до неё ещё надо доехать, а сейчас Белла была рядом, сидела, молча, укутавшись в мою куртку. Трасса по направлению к Форксу была почти пустой, можно вообразить, что вообще никого на свете нет, только я и она. Аромат Беллы, тонкий и манящий, в тёплом небольшом объёме салона начал приобретать концентрацию, достаточную, чтобы это стало обжигающе непереносимо, даже сильнее, чем в её комнате, и не отодвинешься, а открыть окно - выдует всё тепло, Белла начнёт мёрзнуть. Можно прекратить дышать, мы же молчим, но как быть с послевкусием… Его так жаль упускать. Перетерплю, есть ради чего.
Белла сидит рядом, и я её везу домой с прогулки, словно у нас было свидание, у меня с моей девушкой, от её аромата кружится голова… и рот наполняется ядом… Ядом!!! И мышцы наливаются силой для захвата! Белла не может быть моей… добычей! Не может быть моей… девушкой. Это не для меня…
Для меня только жаркая сухая боль… и никакого яда. Так лучше.
Но помечтать-то, почему нельзя: как бы я прикоснулся к её руке, как она к моей, как могли бы посидеть рядом в кино, совсем близко, я ведь даже на руках её нёс, совсем недавно, недели не прошло. Правда, было это в сырую холодную погоду на открытом воздухе, но ведь я был так близко, я чувствовал её… на своих руках, почти как свою девушку… Яд!!! Инстинктивное напряжение тела! Сглотнуть, скорее, расслабиться, это только мечты и ничего больше. Моя девушка Белла… Яд!!!
Она заслуживает «быть девушкой» такого парня? Сухой «ожог» и боль, большая, чем просто от «ожога», печёт не горло, а глубоко в груди. Сердце… Но яд не приходит.
Хорошо, так, проверяем.
Белла мне доверяет, едет в моей машине, нас только двое, она - моя девушка. Яд!!!
И ожидаемое напряжение! Сглотнуть, отпустить, думать о… сочинении по английскому. А что о нём думать, всей работы только написать, пяти минут, ну, десяти, с избытком.
А я могу быть «её парнем»? «Её парнем», чтобы занимать место в кафетерии, привозить в школу и домой, охранять… Наверное. Ожог… сильный, но в пределах нормы, ну, новой нормы, но терпимый.
Ещё раз, последний.
Белла - моя девушка… Снова рот наполнен ядом!!! Как и ожидал.
Coup de grace.
Этого не должно быть.
Я - хищник, понятия: «моя девушка» и «моя добыча» для меня, моей хищной составляющей - неразделимы. Нельзя доверять мне дивный живой хрусталь, укрытый тонким шёлком кожи, единственным, что отделяет его от мира, от… меня. С этим ясно.
Неясно, будет ли у меня призрачная надежда считать себя хоть в глубине молчания «парнем Беллы». Впереди - её теория. Так или иначе, я должен знать, что в ней.
- А теперь, - и холодный вал перед возможной бедой смыл последние следы моих «экспериментов», - твоя очередь.
- Могу я задать тебе ещё один вопрос? - отложила Белла ответ на мой вопрос.
Её сундучок вопросов не опустошён полностью, так надо понимать, а я, ради её ответа, уже согласился на договор, или… поддался шантажу. Но если вопрос не слишком опасен, он даст возможность оттянуть время до неизвестного поворота, поговорить, как друзья. Разумеется, поиграв в «сомневающегося», я согласился:
- Ну, ладно. Один.
- Н-ну… замялась она. Точно, вопросов совсем не один, сейчас она выбирала наиболее важный. - Ты сказал, что я в книжный не заходила, а пошла куда-то на юг. А как ты это, любопытно мне, узнал?
Вопрос, в её духе. Мои педагоги говорили, что в каждом вопросе есть девяносто процентов ответа. И это правда, во всех случаях, кроме случая Беллы. Ничего нового, кроме известного мне её неуёмного любопытства, он мне не открыл. Зато я открывался ещё сильнее. Насколько сильно я могу позволить себе открыться, чтобы она не рванулась выпрыгивать из машины на ходу? Я не позволю, само собой, но это уже ничего не исправит. Этот разговор добром кончиться не может. Ладно. Раз ничего не исправить, буду говорить правду.
- Ну, хорошо. Я следовал за твоим запахом.
Как зверь, Белла, как раненый и испуганный зверь. Ты поняла это Белла? Посмотри на меня! Не смотри… звери не выдерживают человеческого взгляда.
Белла не смотрела, только дыхание стало немного быстрее, чтобы потом успокоиться. Словно взбежала на горку.
- К тому же ты не ответил на один из первых моих вопросов, - заговорила она, и голос вовсе не казался таким уж взволнованным. Её любопытство было сильнее её страха, а что я вообще знаю о её страхе? А ничего. Только её собственный рассказ вновь отодвинут, как нарочно, и это меня устраивает.
Играем в «недовольного».
- На который?
- Как это работает - твоё чтение мыслей? Ты можешь читать мысли кого угодно и где угодно? Как ты это делаешь? А другие твои родственники… - Белла покраснела и замолчала.
Нда, круг её интереса ко мне поистине всеобъемлющ, «родственники», естественно, в него попали. Наблюдательность Беллы, чтоб её!!!
- Какой же это «один вопрос»? - буркнул я, собираясь с мыслями.
Белла молчала, ждала ответа. А почему бы и нет, эта серия из разряда уже заданных, и прятать уже нечего, и поговорить можно.
- Нет, я один такой. Расстояние не должно превышать несколько миль, даже если «ментальный голос» знакомый. В этих пределах все мысли людей - как гул в зале, наполненном людьми. Но если какой-то голос заинтересует, или вовсе знакомый, его слышно гораздо чётче. Но чаще от этой способности одни неприятности, так что стараюсь от него как бы отстраниться. И так легче выглядеть «нормальным», людям как-то не очень нравится, что их «слышат», и не на все вопросы «про себя» они таки и вправду хотят получить ответ вслух. Можно попасть впросак.
Белла утвердительно покивала головой, но любопытство на эту тему ещё не выдохлось.
-Как, по-твоему, а почему ты не слышишь меня?
- Не знаю, - признался я. - Может, твои мысли текут, как бы на АМ, а я могу ловить только FM.
- У меня с головой не всё в порядке? - с досадой спросила Белла. - Я ненормальная?

Ты - фея, Белла, с тобой всё в порядке, для феи, феи - не совсем люди…

- Да ведь это Я слышу голоса в своей голове, а ты переживаешь, что ненормальная - ТЫ, - засмеялся я.
Белле что-то не понравилось в моём замечании, нахмурилась.
- Да не тревожься ты так, это только моя теория, - попытался я успокоить её, но беспокойство не прошло, к нахмуренным бровям добавилась прикушенная губка, но ни одного дополнительного вопроса.
Я понял. Я не один тянул время. Не знаю, что у неё за теория, но говорить её она не хотела. Куда денемся, придётся. Я сейчас как будто снова возвращался из Денали, навстречу не знаю чему, но мучительному, без сомнения. Тому, что надо встретить… и перенести.
- Кстати о теориях … я жду.
Она с тревогой заглянула мне в глаза и трудно вздохнула.
- Я думал, что честно отвечая тебе, я мог рассчитывать и на твои честные ответы, - тихо сказал я, заранее леденея от такой её нерешительности.
Белла снова трудно вздохнула, отведя взгляд от меня, и вдруг за весь вечер на её лице появился обычный человеческий страх. Она громко ахнула:
- Ты спятил!

Спятил, Белла, только не знаю, что мне за это будет….

Белла уже вопила во весь голос:
- Сбавь скорость!
- Да в чём дело? - мне как раз такая сейчас просто необходима, нормальная скорость для впадающего в панику вампира.
- Ты гонишь сто миль в час! - продолжала кричать она, отвернувшись от окна, чтобы не видеть, с какой скоростью пролетали мимо деревья, стоящие вдоль дороги.
И никаких объяснений, что для меня это нормальная скорость, и ничего со мной никогда не бывает, даже неприятностей с полицией, не помогало.
Ну что ж, поедем с человеческой скоростью, хотя и восемьдесят миль в час ей тоже казалось слишком быстрой ездой, она собиралась обсуждать ещё и моё поведение на дороге. А для меня… это было слишком медленно. Теперь её неозвученная теория давила на меня со всей силой, даже громоотвода, в виде скорости, я был уже лишён.
- Хватит комментировать мою езду, - обрезал я эту тему. - Я всё ещё жду, когда ты изложишь свою свеженькую теорию.
Конечно, её теория могла оказаться опять смешной и нелепой, как про супергероев, а Белла… она самолюбивая, честно говоря, а не только стеснительная. Может, из-за этого никак не осмеливалась, уже просчитывает, насколько мне будет смешно. Если бы так. Белла, пожалуйста…
-… обещаю не смеяться.
- Я больше опасаюсь, что ты рассердишься, - прошептала она.
Нет, если начну улыбаться, точно ничего не услышу, бесстрастный голос лучше поможет.
- Всё так плохо?
- Хуже некуда.
Мне пришлось тянуть из неё слово за словом, и всё равно она не хотела говорить, теперь не пытаясь заглянуть в глаза, наоборот, пряча взгляд.
Она сказала, что до своей теории она додумалась не сама, что-то её подтолкнуло: книга, фильм?
- Нет, не книга, это было в субботу, на пляже.
В субботу она была в Ла-Пуш с одноклассниками, могу вздохнуть с облегчением, ни одна из сплетен, которые курсировали вокруг нас даже близко не находилась рядом с истиной. Но раз Белла начала говорить, пока она не выложит всё, что имеет в виду сказать, не остановится. Ну, пусть…
- Я встретила своего друга детства - Джейкоба Блэка. Его отец и Чарли дружат с тех пор, как я пешком под стол ходила.
Джейкоб Блэк. Нет, человека с такими данными я не знал, фамилия была знакома, но людей по фамилии Блэк… да их просто пруд пруди. Нет, мне это ни о чём не говорило.
- Его отец - один из квилетских старейшин, - уточнила Белла.
Ла-Пуш, Джейкоб Блэк, ЭФРАИМ БЛЭК. Потомок…
Всё… Она узнала правду. Ещё не поняла её, это разные вещи - знать и понимать.
Машина летела в темноте, руки автоматически держали руль, машина - дорогу, а в голове между мной и солнцем вырастала ледяная стена.
Всё. Она знала. А скоро и поймёт.
Я заледенел. Моё солнце… оно будет светить, вечно, и никогда уже не обожжёт…
Всё.
Но… стоп, стоп, она узнала ведь всё в субботу, в субботу! А сегодня …вторник. Не могла же она забыть об этом. И всё же…
- Мы пошли прогуляться, - продолжала говорить Белла, - он рассказал мне одну старую легенду - этакую страшилку для дошкольников.
Она не спешила её говорить, да мне и незачем её подгонять. Я уже знаю. Единственное, что мне нужно - это услышать от неё обвинение, которого нельзя опровергнуть, и приговор.
- Продолжай, - выдавил я.
- Про вампиров, - едва выдохнула она.
Она узнала именно это. В книгах, фильмах, легендах квилетов много выдумок, может быть, но главное не спрятать: вампир – охотник за человеческой кровью, убийца людей.
- И, конечно, ты тут же подумала, что я…
- Нет. Он… имел в виду всю вашу семью.
Джейкоб Блэк, потомок, возможно, правнук, Эфраима Блэка нарушил Большой Договор, рассказал о нас людям. Болтая с девушкой на пляже, развлекая её, уничтожил мирный договор, заключённый его предками и нашей семьёй. Нечаянно, восприняв Договор именно как легенду, выдумку. Слишком много времени прошло для краткоживущих смертных, истина, которую должен был охранять Договор, превратилась в веру, и то, только для стариков. Молодые в это и верить не желали, какая обычная история… Если я сейчас приду в эту деревеньку, я буду вправе, даже для них, порвать её всю, в клочья. Её даже защитить некому, ни Эфраима Блэка ни остальных, способных сравняться силой с нами, давно уже нет в живых. Но мне это не поможет, вред уже нанесён.
- Он думал, что это просто глупое суеверие, - вдруг встревожено заторопилась, глядя на моё лицо, Белла. - Он только хотел развлечь меня… Он не ожидал, что я восприму эти сказки всерьёз.
Белла спешила оправдать мальчишку, не ведавшего, что он натворил. Интересно было бы посмотреть её глазами, как для неё выглядит совершенно заледеневший вампир, жаль, не дано, а просто отражение в зеркале мне не интересно. Повисла тишина, наверное, она её смущала, выкручивая от волнения пальцы, Белла сломала её покаянными словами.
- Я сама виновата, - опустила она голову, - он не хотел говорить, я его вынудила.
- Да ну? - вполне безразличным голосом ответил я. На такой стадии заледенения наступает полная анестезия. Мне не то что не больно, или не страшно, мне никак.
- Лорен сказала кое-что про тебя, пытаясь меня разозлить, - поморщилась Белла от воспоминания.
Лорен, конечно, злобная завистница, почище Джессики, но Белле с какой стати волноваться по этому поводу, я для неё был… всего лишь очень странный парень, с тараканами в голове.
- А потом парень-индеец постарше сказал, что никто из вашей семьи в резервации не бывает. Так сказал, как будто этого… ну, нельзя. Ну и вот… Когда мы с Джейкобом пошли прогуляться, я из него и вытянула всё.
Голова Беллы повисла ещё ниже под тяжестью непонятной мне вины.
- Как вытянула? - спросил я уже из пустого любопытства. Разве не всё равно, каким ударом было пробито сердце, намеренным, нечаянным… Но болезненное любопытство к причинам собственной гибели было, и почему бы его не утолить, пока ещё… Пока клинок не выдернут.
- Я попыталась пофлиртовать, и это сработало гораздо лучше, чем я ожидала, - недоумённо пояснила она.
Что вызывает недоумение во мне, так это то, что она НЕ ОЖИДАЛА. А чего можно было ожидать, если вообще все парни и так рады были бы её обычному слову. Я знаю, я точно такой же, и чего я бы не сделал ради её улыбки?
- Вот уж на что я не прочь был бы посмотреть, - не слишком весело рассмеялся я. Хотя, честно говоря, не хотел бы ни за что на свете видеть, как Белла пытается с
кем-то флиртовать, даже ради информации обо мне.
Как странно, ведь это неправда. Пусть это меня погубило, но это я бы хотел и видеть, и слышать, как Белла интересовалась ОБО МНЕ. А как мальчишка сдаёт свои позиции, совсем как я, я бы хотел увидеть? Нет…
- И ты ещё обвиняешь меня, что «я ослепляю людей своим великолепием»? Бедный Джейкоб Блэк.
Белла залилась румянцем снова, в горле добавилось жара и суши, а яд… Какой уж там яд, сколько мне осталось моего огня, считанные минуты.
- И что потом было? - задал я следующий, абсолютно балластный вопрос, только чтобы Белла справилась со смущением.
- Пошарила в Интернете.
Самый что ни на есть «достоверный» источник сведений о вампирах.
- И ты там нашла подтверждение твоим загадкам?
- Нет, - ответила она. - Ничего не подошло, полная чушь. А потом…
Белла снова замолчала, да так основательно, что весь недавний румянец исчез. У меня отняли часть моей боли… Не освободили от неё, как принято ощущать и говорить, а отняли… И я не вправе спросить, за что со мной так, почему… Но спросил. Рывком, как убитый, но ещё не умерший, выдёргивает рефлекторно нож из раны.
- Что - потом?
Через несколько бесконечно долгих секунд молчания Белла ответила шёпотом.
И в голове разлилась испуганная полная тишина. Белла что-то сказала. Что-то такое, что должно иметь смысл, ведь сказано нормальными словами на английском языке. Не могу понять, не могу соединить слова в осмысленную фразу. Мой приговор. Мы прощаемся, Белла.
- Я решила, что мне всё равно.
Не хочу его понимать, вот в чём дело, а надо. Надо заново запустить застывший мыслительный процесс. Белла сказала: я решила, что мне всё равно. Она сказала…
Белла!!!
Белла, я же вручил тебе ответственность за сохранность твоей жизни не для этого! Не для того, чтобы твоя жизнь оставалась в опасности уже по твоей воле, я понадеялся на тебя!
Это невозможно! После стольких моих предупреждений, после того, что она раскопала и обдумала сама! С субботы времени было вполне достаточно, чтобы разобраться, чтобы понять. Ладно, в тупичке она прыгнула в мою машину, потому что я был злом знакомым, но потом, зная всё, отправила подружек, чтобы остаться со мной. И в машину села снова, зная всё, оставшись со мной один на один на пустой трассе.
- ВСЁ РАВНО? – прошипел я сквозь зубы.
Это не по-людски. Так люди не думают, не должны думать.
- Да, - ответила она, её голос был спокоен, и это было тоже не по-людски, а ещё в нём была… нежность. За что? – Для меня не имеет значения, кто ты.
Что значит… не имеет значения, кто я…
- Тебя не волнует, что я монстр? Что я НЕ ЧЕЛОВЕК?
- Нет.
Это не по-людски. Но фей из сказок в обычной жизни не бывает. А вот работающий не так человеческий мозг… а я не психиатр.
- Ну вот, ты рассердился, - вздохнула Белла. - Не стоило мне всё это тебе говорить.
Если это безумие, то тоже… не по-людски. Нормальные безумцы не сожалеют, что их идеи могут кого-то огорчить.
- Нет, для меня лучше знать, о чём ты думаешь, даже если это полное сумасшествие.
У неё все данные в руках, но вот что она дальше с ними делает! Выбрасывает их на помойку! Все… В этом - безумие.
- Снова скажешь, что я не права? - приготовившись к очередному отпирательству, заузила глаза Белла.
Какое уж тут отпирательство…
- Я совсем не это имел в виду! - сцепил я зубы, чтобы не заорать на неё в голос. - «Не имеет значения»…!
- Так я права? - ахнула она.
Что я наделал! Она меня подловила на предыдущих увёртках, и я САМ превратил её серьёзные подозрения в полную уверенность. А отмолчался бы или попробовал соврать, результат был бы лучше? ВСЕ варианты хуже.
- А это ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ? - не без сарказма вернул я Белле её слова.
Она глубоко вздохнула, ещё помолчала, беря себя в руки и вдумываясь в новые реалии. Рядом с ней, не предположительно, а действительно, сидел… вампир.
- Да нет, пожалуй, - уже спокойно ответила она.
Но рядом со спокойствием было ещё что-то, и это что-то немедленно проявило
себя. - Но мне так хочется кое-что узнать!
Безумным ничего знать не хочется, они и так знают всё, что им необходимо. А Белла… она узнала нечто, и ей этого мало, ей надо ещё кое-что. Всё, что она пожелает. Ведь теперь хуже уже точно быть не может, но она не рвётся выпрыгивать из машины, она хочет кое-что узнать.
- Что тебе хочется узнать? - спросил я, не представляя, что её может ещё интересовать, впрочем, это уже не имело принципиального значения.
- Сколько тебе лет?
- Семнадцать, - автоматически назвал я мой возраст человека, когда часы для меня остановились.
- И давно тебе семнадцать? - снисходительно спросила Белла.
А это она как…? Впрочем, если вспомнить, как мы разговаривали у её дома в тот четверг, уже тогда она сказала, что на учащегося юниор - класса я не тяну.
- Уже давно, - ответил я без уточнений. Девяносто два года, если подсчитать, почти астрономическая для неё величина.
- О-кей. - с воодушевлением сказала она и улыбнулась себе, а когда я попытался заглянуть в её лицо, улыбнулась и мне, даже… ярче, что ли.
Белла не безумна по-человечески, и всё-таки… вот такой прилив воодушевления в ответ на обрушение всех стен между ней и монстром, это для… - нет у меня никаких определений для Беллы, пусть так и остаётся определение - «фея», - это для фей нормально?
- Только не смейся, - предупредила она и высыпала весь ворох почерпнутых из различных художественных вымыслов данных, на которые у меня был однообразный ответ - «нет».
Горящие на солнце вампиры, спящие днем в своих гробах… Хорош бы я был, валяясь в нём без толку несколько часов подряд. Ночь или день, какая разница для того, кому это уже не дано - устать. Если и провожу последние ночи, устроившись в
кресле-качалке в одной уютной комнатке, так и то, занятый до последней секунды. Смотреть, слушать, обонять и сражаться с болью, и чувствовать - столько всего. Ни одна пробежка не даёт такого эффекта растраты лишней энергии.
- Я вообще не сплю, - сообщил я в ответ на вопрос о спальных гробах.
Она помолчала.
- Совсем?
- Никогда, - выдохнул я, вглядываясь в огромные омуты, не прикрытые даже своими густыми ресницами, так они были полны внимания.
Потому что вспомнил, как Белла звала меня в своих снах, я слышал, но не знаю, может, в них я вижу её, говорю, касаюсь руки, и ничего страшного не случается. Если бы я мог уснуть, в моих снах обязательно была бы Белла, с которой ничего не могло бы случиться. Но стоп, тот, кто может видеть сны, случается, видит и кошмары, и я мог бы увидеть кошмар, где Белла…? Нет, лучше совсем не спать… И я опустил глаза, чтобы Белле даже тени недоступных мне снов не досталось.
Судя по набору вопросов, следователь Белла превратилась в исследователя. Но не слишком обстоятельного. Исследуя жизнь хищника, поинтересуйся сначала, насколько он опасен - это первое правило для исследователя, но не для Беллы.
Легко сказанный самому себе вопрос. Я умею смяться, даже издеваться над собой. Но сейчас было не до смеха. Надо было заставить понять Беллу, насколько я опасен и почему.
- Ты ещё не задала мне самый важный вопрос.
- Какой? – озадаченно спросила она.
Главный, Белла, единственный, ИМЕЮЩИЙ ЗНАЧЕНИЕ.
- Ты не спросила, что мы едим, - голосом инквизитора, пытающего грешника, сказал я.
- Ах… Вот что… - голос Беллы снова сделался мягким, этот вопрос был болезненным для меня, понятно, но для неё он был смертельно важен, откуда тогда эта мягкость, зачем мне она, если Белла не будет предупреждена!
- Да. Вот это самое. Разве тебе не интересно, пью ли я кровь?
Наконец-то, что-то человеческое, Белла съёжилась и от тона и от сути вопроса.
- Ну, Джейкоб кое-что рассказал об этом… - осторожно сказала она.
То есть этот Джейкоб выболтал весь Договор чуть ли не дословно. И Белла обошла вопрос про «это самое» из деликатности, чтобы меня не ставить в тяжёлое положение. А то, что это касается напрямую её безопасности, не считается? Ну уж нет, все деликатности побоку, разберёмся в вопросе до последней … капли:
- И что именно?
- Он сказал, что вы… не охотитесь на людей, только на животных. Поэтому вас считают не опасными.
- Он сказал, что мы неопасны? - лучше бы этот мальчишка онемел в детстве.
Рассказывать Договора феям, которые верят слову!
- Не совсем так, - уточнила Белла. – Он сказал, что вы НЕ СЧИТАЕТЕСЬ опасными. Но на всякий случай на их земли вам запрещено заходить.
Белла знала и об этом, что мы только СЧИТАЕМСЯ. Я не знаю, что с ней делать.
- Так что, он правду сказал? – спросила исследователь Белла, невозмутимо разбираясь в картине жизни хищников, словно рядом с ней именно такой и не находился, вцепившись в руль, и стараясь продышаться сквозь спёкшееся от боли горло. - Насчёт охоты на людей.
- У квилетов хорошая память, - ответил я.
Белла кивнула сама себе, соглашаясь со своими собственными мыслями.
- Белла,- постарался я хоть как-то насторожить её. - Квилеты правы, стараясь держаться от нас подальше. Мы по-прежнему очень опасны.
- Н-не понимаю, - ответила Белла.
Как же мы можем быть опасны, если она знает, и я подтвердил, что мы дали слово? А вот так. Против слова разума бывает и действие инстинкта, неуправляемого инстинкта!
-Мы стараемся, - пояснил я. - Обычно, у нас хорошо получается, если держаться подальше. Но иногда совершаем ошибки. Как, например, я сейчас, позволив себе остаться наедине с тобой.
Это было необходимо сказать. Потому что я … не так давно проведя личное тестирование, снова убедился, что небезопасен. Нечеловечен. От близости любимой, желанной девушки, от желания прикоснуться к ней, в человеках не просыпается ТАКОЙ хищник. Даже в …. НЕТ. Не думать.
И сейчас, когда разговор повернулся на такую откровенную дорогу, слова «наедине с тобой» снова спровоцировали прилив яда.
- Ты считаешь, это - ошибка?
В голосе Беллы вдруг прорезалась боль, нет, страх, что сейчас случится что-то плохое. Она не хотела, она боялась, что я скажу - да, ошибка. Значит, зная всё, для себя она всё, что происходило между нами, ошибкой не считала?
Белла…
Как ответить: так, как хочу, или честно? Ведь так, как хочу - тоже честно, это - честность сердца. Но в данном случае результаты тестирования важнее.
- Да, и очень опасная.
Если бы Белла могла представить, каково мне было это сказать, она бы меня пожалела. И пошла бы из сочувствия на риск? С неё станется, но не надо, не хочу.

Хочу, Белла, отчаянно хочу, но … Не надо, ради тебя, единственного, что у меня есть, не надо…

Дыхание Беллы стало рваным, неровным, это не страх, ускоряющимся дыханием нагоняющий в кровь адреналин, это воля, не позволяющая пролиться слезам.
- Я хочу о тебе знать больше, - наконец, справившись с дыханием, произнесла она,
на лице выражение упрямого страдания, и голос - такой же.
Делаю успехи. Теперь я научился мучить её, не обижая. Прелестно…
- О чём ещё тебе хотелось бы узнать? - спросил я.
Я согласен на всё, что угодно, на любые откровения, только бы её страдания прекратились!
- Почему вы охотитесь на животных, а не на людей? - всё с той же мукой голосе спросила она.
Странный вопрос, разве не ясно?
- Я - вампир, но монстром быть не хочу.
- Но… ты сказал, что…ошибка, что я рядом… значит, животных недостаточно?
Теперь понятно. Белла моему простому слову об опасности не поверила. Она хотела пояснений, хотела понять, насколько мои слова обоснованы. Ну что ж, это разумный путь. Упорство в поисках истины достойно вознаграждения - удовлетворения любознательности.
- Точные аналогии невозможны, но это похоже на то, как если бы человек питался только тофу и соевым молоком, был вегетарианцем. Мы так себя и называем. При таком питании сила есть, но настоящего чувства сытости, в нашем случае - чувства утоления жажды - не достигается. И питаться приходится чаще. Тем не менее, сил сопротивляться соблазну нарушить собственные правила достаточно. По большей части.
Я читал Белле краткую лекцию о питании вампиров - вегетарианцев, и видел непременное условие его достаточности для всех, кроме Карлайла, но он единственное исключение, - не позволять себе сокращать безопасное расстояние между людьми и нами. И что сам я этого не смогу. Не смогу. Даже когда сообщу Белле главную причину опасности для неё.
- В некоторых случаях воздерживаться очень трудно.
Даже если Белла всё поймёт и отодвинется от меня, я не смогу оторваться. Но если стану невидимой тенью, опасность, не исчезнув, ослабнет. Это всё, что я могу.
- И сейчас у тебя такой момент? Тебе очень трудно?
Следователь Изабелла Свон, исследователь Белла Свон, добрая и чуткая девочка Белла - сейчас они мучили меня с равной силой. Это было очень стыдно и страшно сделать, но… необходимо. Несущая равную со мной ответственность за свою жизнь Белла должна знать столько же, сколько и я.
- Да.
Вот оно, моё главное признание. Даже феи должны понять, что пора заслоняться, убегать, улетать… Подальше. Но страха так и не было. Что, в, общем-то, можно было предположить. Но смотреть, после такого признания, ей прямо в глаза я был не в состоянии, только косился иногда, делая вид, что очень занят дорогой.
Белла молчала. Думала, опять собрав складочку между бровями, и, в упор, разглядывая мой профиль. Где-то приблизительно в середине молчания проскользнула даже крохотная улыбка в сопровождении гордо поднявшегося подбородка. И исчезло выражение страдания. Она что-то решила. Обязательно спрошу. Не спрошу, это очень страшно. Попытаюсь понять так, молча.
- Но ты сейчас не голоден, - не спрашивая, а утверждая, вдруг продолжила Белла разговор, как будто и не было этого долгого молчания.
- Почему ты так думаешь? – спросил я.
- Твои глаза, - убеждённо заявила она. - Я тебе говорила о своей теории. Я заметила, что люди, особенно мужчины, когда они голодны, становятся сварливыми, как старые бабы.
Сварливыми… ага. Ну, конечно, откуда ей знать, как выглядит голодный разозлённый вампир. Есть откуда. Ввергает в недоумение другое - она оперирует тем, что знает о людях, судя о вампирах, и не ошибается.
- Да, от тебя ничего не укроется, - я неуверенно рассмеялся.
Неужели для феи вампиры настолько люди… Пока я смеялся, Белла думала над
чем-то серьёзным, и, дождавшись, пока отсмеюсь, выдала новый созревший вопрос.
- Значит, вы с Эмметтом в эти выходные действительно ходили на охоту?
Такой обычный интерес к делам доброго знакомого, без пугливых вздрагиваний и панических ноток. Он позволяет просто разговаривать, а ещё растить надежду, что мне не надо будет превращаться в невидимую тень, есть шанс стать тем, что мне доступно, - другом Беллы. Конечно, в подкладке надежды спрятано МОЁ испуганное изумление - разве так может быть? Если бы у неё было моё зрение, уж заметила бы, как Я вздрагиваю от её спокойного голоса.
- Да.
Собственно, этим можно было бы и ограничиться, но та тоска, что тащила меня с охоты, требовала выхода, да и вообще, всю мою жизнь я хотел перелить в эти глаза.
- Я не хотел уезжать, но это было необходимо. Мне чуть легче быть рядом с тобой, если я не голоден.
- Ты не хотел уезжать? Почему? - удивлённо спросила Белла.
А разве этого не видно? Потому что я люблю тебя.
Но говорить этого не стоило. Нужно было найти другие, не такие тяжёлые сильные слова, у этих нет будущего, груз этих слов мне тащить одному. Ради того, чтобы иметь шанс падать в омуты цвета топлёного шоколада. Другие слова подбирались трудно, они не давались сразу.
- Когда я вдали от тебя, я … места себе не нахожу, – ну, нет таких слов, чтобы сказать, как мне тогда было, как меня вытянуло в тончайшую нить между одним желанным окном в Форксе и телом вампира Эдварда на Гоут Роксе, казалось - малейшее неосторожное движение - и она могла лопнуть.
- Я не шутил, когда просил тебя не упасть в океан и не попасть под машину. Все выходные я… беспокоился о тебе, каждую минуту. Обошлось, что удивительно. После того, что случилось сегодня, я вообще удивляюсь, как тебе удалось выжить за эти дни, и остаться целой и невредимой, почти… - вспомнил я поджившие ссадины.
- Что? - не поняла Белла.
- Твои руки, - пояснил я.
Белла поморщилась.
- А-а… да, я упала.
Разумеется.
- Так я и предполагал, – улыбнулся я собственной проницательности. - Но ведь это - ты, и даже обычное падение могло закончиться чем угодно. Эти три дня были слишком долгими. Я всю охоту только об этом и думал, все нервы Эмметту перепортил.

Хотя и остальным родственникам было не легче, даже гостей краешком задело. Только Элис, хоть и попеняла мне по поводу гостей Джаспера, была со мной на одной волне.

- Три дня? – вдруг как-то нехорошо заинтересовалась. Белла. - Разве ты вернулся не сегодня?
А как бы я до сегодня дотерпел… Но в чём причина такого … гневного интереса?
- Нет, мы вернулись ещё в воскресенье.
- Тогда почему никого из вас не было в школе? - тоном директора, допрашивающего злостных нарушителей дисциплины, обрушилась на меня Белла.
Я не виноват, солнце моё. Есть погодные условия, есть обычное солнце, а мы на нём сияем… вспомнить противно. А объяснять - долго.
-Э-э… Ты спрашивала, может ли солнце сжечь меня, - между друзьями тайны не нужны, а отложенные дела - почему бы и нет, будет, чем заняться в свободное время, я всё более привыкаю к надежде, что Белла примет меня, как друга. - Нет, не может. Но на солнце при людях я выйти не могу.
Новая неизвестная тайна, о которой Белла ещё и понятия не имела, погасила непонятный гнев, но разбудила любопытство.
- Почему? - склонив голову набок, спросила она.
- Когда-нибудь покажу тебе, - легкомысленно пообещал я и тут же мысленно споткнулся. А я смогу это обещание выполнить? Ввести её в круг вампиров, что ли? Полноценный путь ко второму варианту. Я по нему и так слишком далеко прошагал. Не хочу. Показаться Белле где-нибудь вдали от людей - это… повторение угрозы «Ошибки номер один», как сегодня. Ведь ни один день не может быть похож на другой. Всё может случиться, особенно - плохое.
Легче удрать в полную тень. Не легче! Двухдневная слежка из тени показала, каково мне будет. Угроза и Белле, и тем, кто окажется рядом с ней, не исчезнет. В некоторых случаях из-за ревности даже может… возрасти. Ревность ведь не спрашивает, имею ли я на неё право, хочу ли иметь её в качестве компаньонки. Очень трудно контролируемое чувство. А о том, чтобы сбежать подальше, даже речи не может быть. Я не знаю, что мне делать.
- Ты мог бы позвонить мне, - сказала Белла.
И что бы я сказал: привет, Белла, я за тобой тут присматриваю с соседнего дерева, помаши мне ручкой?
- Я знал, что ты в безопасности.
- Зато Я не знала, где ТЫ! Я… - и опять молчание, теперь с подробным изучением собственных рук.

Белла! Я не «слышу» тебя!!! Ты хоть помнишь, какое это для меня мучение?

- Что, Белла?
- Мне было очень тяжело, - несмело сказала она, и порозовевшие скулы вернули горлу отнятую часть боли. - Когда я не вижу тебя… то тоже места себе не нахожу.
Белла…
Я… я не знал, не видел…
Белла…
Меня снова бросало и в жар и в холод, почти как тогда, на полу, только соображать я мог чуть лучше. И сердце вспомнило, как можно с размаху врезаться в рёбра, оттого что в грудной клетке места для него мало.
Это… та нить, что тянула меня с охоты, была прикреплена не к подоконнику, а к …
не-ет, это уже из моих заоблачных мечтаний, нет,- идёт ледяной волной от головы.
А она сказала, что… да. Она мне устроила выволочку, и за то, что в школе не был, и за то, что не догадался позвонить. Она сказала, что места себе не находила. Моё солнце потоком огненной лавы от своего сердца вымывало из моего тела следы льда. И жаром своего тела согревала мою кожу…
Неужели это МНЕ сейчас сказала Белла, что… что я слепой дурак. И плохое настроение сегодня в школе, и то, что со мной она ГОВОРИЛА, а не болтала, как с другими парнями, и даже…, и… и доверие, МНЕ доверие! А я думал о её психическом здоровье… стыд за тупоумие, он тоже ледяной. Насквозь.
Ну, пусть, но ведь и такой, глупый, глухой и слепой, всё равно я ей нужен, она без меня места себе не находила, а сейчас облила огнём. Горло, чего там, пустяки, если я … горю от восторга целиком. Я ей нравлюсь! А, может, она даже любит, как я?
Ну, как я - просто невозможно. Кроме неё у меня ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ничего нет … и не будет никогда, а на такое чувство просто человеческих физических сил не хватит.
Но по-человечески, не так вечно и незыблемо, не так всепоглощающе. И пусть. Даже на то, что сейчас вручила мне Белла, никакой надежды не было. А сейчас есть… уверенность?!
Белла…
Я веду себя, я поступаю совершенно не по правилам, не писаны такие законы, никакие законы не писаны для вампира, любящего человека. Но и Белла поступает не так, как положено человекам. У нас теперь есть только один закон на двоих? Этого не может быть… Чтобы единственно необходимое мне существо вдруг… чтобы у нас был один закон.

Ты счастлив, бывший «ледяной мальчик» ста с лишним лет от роду, Эдвард?
Да.
Ты очень счастлив, вампир Эдвард? Ты и на дружбу то не надеялся, мечтал хоть немного понравиться, и вот, уже хочешь одного закона на двоих?
Да.
А твои мечты отменили верховный закон вампира - жажду?
Помолчите, леди Совесть, вы ведь умеете, дайте минуту счастья, одну минуту за девяносто два года!
Я умею, но если ты останешься, что делать с жаждой, а если уйдёшь, что делать с теми слезами, чуть не прорвавшимися, когда ты сказал про опасную ошибку?
Вы правы, леди Совесть, у меня нет права на один закон для Беллы и меня, а с жаждой, если соблюдать дистанцию, я справлюсь. Она только человек, всего только человек, и сколько раз мы с ней говорили по-настоящему? Я… я ей скажу. Только это больно…

- Это невыносимо.
- Я что-то не то сказала? – виновато спросила Белла, глядя на моё перекосившееся лицо.
- Разве ты не видишь? Не видишь, не понимаешь. Моя погубленная жизнь «не такого», вампира, слышишь, вампира, и твоя погубленная жизнь - не равноценны. Твою нельзя губить! Ты не должна…
Ей нельзя влюбиться в меня, это моё единственное счастье, и самая страшная беда. Её надо остановить, сейчас же! Как больно…
- Я не хочу слышать, что ты испытываешь ко мне подобные чувства! Это неправильно! Так нельзя! Я опасен, Белла, ПОЙМИ это…
- Нет. - упрямо боднула воздух Белла.
- Я не шучу! - почти что рычал я.
Упрямая! Меня и так рвёт пополам, леди Совесть и моё сердце - равные соперники, гудит голова и болит сердце, достаточно бабочке присесть на чашу одного из них, и для второго соперничество проиграно.
- Я тоже не шучу, - совсем не смиренным голоском ответила Белла. - Я тебе уже сказала - мне всё равно, что ты собой представляешь. Слишком поздно.
На чашу сердца присела желанная хрупкая бабочка, её нельзя сбрасывать, можно сломать. Слишком поздно.
Слишком поздно? От прикосновения к чаше лёгкая бабочка становится неподвижной, а может, каменной, падая в неё и разбивая чашу, сердце…
Слишком поздно?
Закат на заднем дворе, медленно бледнеющее, теряющее все краски, кроме белой и чёрной, лицо Беллы в закатной тени.
Видение Элис: лицо вампира Беллы с красными глазами, холодное лицо ненавидящей меня Беллы, за украденные у неё жизнь и душу.
Нет, не может быть, не должно быть слишком поздно!
- Никогда так не говори! - шипел я, втягивая сквозь зубы загустевший воздух.
Белла отвернулась к окну, стиснув руки в кулачки, дыхание снова стало рваным, неровным. И ни слова больше. Я на неё шипел и рычал, обиделась? Лучше бы кричала на меня в ответ.
- Ты можешь мне сказать, о чём ты думаешь?
Она только потрясла в ответ головой, так и не повернувшись ко мне, крохотный всплеск света слетел со щеки и потерялся…
Они прорвались сквозь волю, они оказались сильнее… её слёзы.
- Ты плачешь?
Оказывается, слёзы Беллы - больнее всего, что я перечувствовал за последнее время, кроме прощания. Я принёс ей и ТАКУЮ боль? Она смахнула их тыльной стороной ладони.
- Нет.
Это её личное пространство, территория боли, меня туда не пустят.

Белла, нет смысла отворачиваться, на этой территории нас всё равно сейчас двое.

Что-то шевельнулось глубоко-глубоко, там, где замерли и тают осколки человеческой памяти. Кто-то отирал мои детские слёзы со щёк, мама… и становилось гораздо легче. Рука потянулась сама собой, утереть слёзы Беллы, неестественно белая, нечеловеческая холодная рука вампира, и упала. Не смею…
- Прости, мне так жаль, - сказал я, стиснув зубы.

Прости. За то, что был глуп и горд, вместо того, чтобы тихо и безвозвратно исчезнуть с пути твоего «везения», вышел сражаться с ним за право уважать себя.
За то, что не смог сойти с твоего пути, когда уже поздно было для меня, но ещё не поздно для тебя. Это называется эгоизмом, чувством, о котором ты имеешь лишь отстранённое понятие, по действиям других людей.
Прости… я люблю тебя. Явно или тенью, я буду рядом, хотя должен убраться как можно дальше, хотя бы сейчас, но не уберусь.
Прости. Я не могу принять от тебя ничего, кроме дружбы, не хочу допустить, чтобы
кто-то, такой беззащитный, нежный и прекрасный, как ты, полюбил меня. И не могу не желать всеми силами души, или что там у меня в груди вместе с сердцем сейчас болит, иметь право сказать: «Белла - моя девушка». Я слишком хищник, одной этой мысли и твоего аромата достаточно, чтобы вспомнить, кто и что я есть.
Прости, что теперь ВСЯ ответственность за твою жизнь ложится на тебя. Я могу лишь охранять её от твоего «везения», насколько смогу, хотя смогу я много. Но не от себя - главного «подарочка» твоей судьбы, сглатывающего периодически ядовитую слюну прямо сейчас.

Надо передохнуть. И найти тему, чтобы остановить слёзы. И проверить, все ли мосты я спалил.
- Скажи мне кое-что, - спокойным голосом, без рыка и шипения, попросил я.
- Да, - ответила она, перехватив пару вдохов, чтобы убрать спазм в горле. Не все спалил. Но это не моя заслуга. Что бы такое… да, остался у меня один сложный вопросик.
Полное решимости лицо Беллы на фоне кирпичной стены, увиденное чужими глазами: «Ты смотри, храбрая попалась! Хотя…» Не думать о нём!!! Важна только Белла.
- О чём ты думала, там, в тупичке, когда я вывернул из-за угла? Особого испуга я не заметил, ты, скорее, была сосредоточенной на чём-то очень важном.
- Пыталась вспомнить, как вывести из строя напавшего, - смена темы, благотворно повлияла на голос, он уже не вздрагивал. - Ну, знаешь, самозащита, всё такое… Я собиралась расквасить ему нос, до основания.
Она не преувеличивала, сил у котёнка маловато, но гнева и ненависти в голосе было с избытком, на тигра хватило бы, и это было уже совсем не трогательно и не смешно, а страшно, за котёнка.
Она бы дралась, столько, сколько у неё хватило бы силёнок. И сколько бы выдержал хрупкий, одетый в нежный шёлк, хрусталь против четырёх … монстров? Одна всплывшая в памяти картинка, и ярость начала подниматься снова. Не думать о них!!! Важна только Белла.
- Ты собиралась с ними драться? – удивился я до полного изумления.
Они заслуживали мордобоя, жестокого мордобоя, до смерти, но силы - то соизмерять надо!
- А как насчёт того, чтобы руки в ноги и бежать?
-Я же падаю, на каждом шагу, куда там мне ещё бегать… - пояснила она.
Ну, да, я об этом знаю, далеко бы не убежала, только бы ещё больше раззадорила. Ладно, замечание снято.
- А кричать не пробовала?
- Как раз горло прочищала.
И это бы помогло, ага… в пустом тупичке. Кричи в своё удовольствие. Не зря её загнали туда. Нет, она бы не кричала, если не видела бы смысла. Она успела просчитать варианты, на побег и помощь надеяться было нечего, она отказалась от этих идей, и выбрала единственно возможную на тот момент.
Однако её «везение» не мелочится. Если не прошёл номер со мной, или с фургоном, можно подогнать целую банду. Как она вообще сумела дожить до встречи со мной?
- Твоя судьба отличается просто неприличным постоянством, Белла. Идти против неё - то же самое, что пойти на танк с перочинным ножиком, - мрачно сказал я, на что она лишь привычно вздохнула, взглянув в окно.
- Мы увидимся завтра? - вдруг спросила Белла, глядя на меня, она тоже проверяла прочность моста.

Я просчитал свои варианты, Белла. Нам не убежать, и никто нам не поможет. Даже если с ножичком против танка, я буду с тобой рядом. Даже если этот танк я и есть, я буду с тобой рядом.
Это будет для меня поистине адова дорожка, с немалым шансом оказаться на ней не фигурально, а вполне натурально. Когда-нибудь, где-нибудь по дороге, я сумею найти развилку для тебя, такую, чтобы даже твоё «везение» тебя потеряло … тогда мы простимся, Белла.
Но это ещё не завтра, завтра мы увидимся.

- Конечно, мне ведь тоже надо сдавать сочинение. Я займу тебе место за ленчем, - улыбнулся я Белле и завтрашним планам, и живое сердце Беллы начало биться быстрее, уж никак не от страха.
А моё - каменное - стало греться. И с чего бы… с того. Белла ответно улыбнулась.
Приехали. Окна в доме светятся, мистер Свон дома, прекрасно. Белла из машины, однако, не спешила выходить.
- Ты ОБЕЩАЕШЬ, что придёшь завтра? - спросила она, хотя какой это вопрос, это… требование. Как скажешь, солнце моё.
- Обещаю.
Всё пошло не так, и мои благие намерения стали всего лишь булыжниками, выстилающими дорожку в ад. Я не ползу по ней, не тащусь, а топаю, и безоблачно безобразно счастлив. И леди Совесть, ошарашенная таким хулиганским поведением, молчит, а что ей ещё остаётся.
Белла удовлетворённо кивнула и начала стаскивать мою куртку.
- Оставь себе, - поспешно остановил я её. Хотелось что-то своё отдать Белле, как талисман. Как та крышечка от её бутылки, что и сейчас со мной. - Ты же осталась без куртки назавтра.
- А как я объясню это Чарли? - печально улыбнувшись, спросила Белла, возвращая куртку.
Да, Чарли.
- Верно, - смирился я.
Пора расходиться, по всем правилам приличия, но я не хочу этого. Белла взялась за дверную ручку, одно движение - и она покинет машину, но движение пока отложено. Белла тоже не хочет. Не знаю, о чём она думает, а я думаю, что тепло моего сердца держится до тех пор, пока она рядом.
А ещё мне просто спокойнее, когда она под моей защитой. Питер и Шарлотта, наверное, уже миновали Сиэтл, но, сколько ещё есть бродяг - вампиров, и сколько есть монстров - людей… Жить вообще небезопасно, но жить Белле ещё более небезопасно, судя по опыту. Ей надо научиться осторожности.
- Белла?
Этого я не понял, почему её имя, произносимое мной про себя, как молитва, а вслух - с той нежностью, на какую только способен, вдруг стало греть меня? Как что-то живое? Белла. Белла. Это так приятно произносить… Белла.
- Да?
- Ты не могла бы мне кое-что пообещать?
-Да, - легко согласилась она, но глаза тут же сузились. Знаю я этот прищур, немедленно начнёт искать подвох и контраргументы.
- Никогда не ходи в лес одна, - предупредил я.
Сейчас начнёт возмущаться, что давно не маленькая. Но она всего лишь хлопнула озадаченно ресницами:
- Почему?
Потому что для меня, для таких, как я, лесная тьма совсем не темна. Охоте она только помогает, ослепляя добычу - людей.
- Я могу быть не самым опасным для тебя существом там, в глубине леса. Дальнейших объяснений, пожалуйста, не требуй.
Белла не потребовала, лишь зябко передёрнула плечами, но справилась, и улыбнулась мне.
- Как скажешь.
Не стану спрашивать, о чём она подумала, если согласилась без спора с моей рекомендацией, главное - согласилась, а она человек слова. Один из страхов с плеч долой. Другой страх… не страх, реакция охотника на аромат Беллы, нежный, сладкий, от её глубокого вздоха, от потока тепла, коснувшегося моего лица, словно трепетные пальцы пробежались по нему, с неминуемым резким приливом яда.
Сглотнуть, успокоиться, «отстраниться»!
Я снова в порядке, могу сидеть рядом и смотреть без конца на это лицо, на локон, накручиваемый на пальчик, вдыхать «воздух Беллы», обжигаться и встречать моё послевкусие. С уже знакомым эффектом: чем сильнее и чаще «обжигаюсь», тем легче терпеть следующий ожог. Интересно, до какого состояния я мог бы додышаться, если просидеть в машине вдвоём вот так всю ночь, до утра? Какое бы это было блаженство…
Но тут два препятствия. Первое - Чарли. Вряд ли он потерпит, чтобы его доченька просидела с парнем в машине, даже около дома, всю ночь. Второе, не менее серьёзное: хрупкому человеку Белле обязательно надо спать по ночам. В своей кровати, в тёплой комнате. Между моим блаженством и пользой для Беллы польза весомее.
- Увидимся завтра, - сказал я, чтобы не затягивать мучительный выбор между «хочу» и «надо». В конце концов, у меня, чтобы насмотреться досыта, впереди вся ночь.
- Да, до завтра, - сказала она, открывая дверь.
Сейчас она выйдет из машины, оставит меня одного. Белла…
Белла, подожди, не знаю чего, подожди… Ещё немного… Не уходи так быстро и так далеко, не спеши… У меня не получается оторваться так резко, тянет следом!
- Белла? - потянулся я к ней.
Она мгновенно обернулась и замерла, и её сердце тоже. Вот оно, её лицо, так неожиданно близко: от неожиданности на вздохе чуть приоткрывшиеся губы, белая кожа, тёмные волосы прихотливой рамой. Огромные глаза в обрамлении густых ресниц, омуты расширившихся зрачков, я в них падаю, падаю, так и надо, так - хорошо, я упаду на самое дно, узнаю их глубину, увижу сейчас всю их вселенную, нет, не надо дымки, я уже ничего не вижу из-за неё… и не надо. Белое тепло Беллы даёт энергию для прыжка в неведомое, я чувствую, принимаю её.
Моё собственное пространство может быть таким же беспредельным, я не знаю его границ, ему нужна эта дымка, как портал… во вселенную Беллы.
Белла…
Белла…
Я не знаю, что со мной… прими…
СТОП! СТОП!
Несожжённые мосты не говорят о том, что можно по ним притащить Белле свой ад.
Надо остановиться! Стоп… Беззвучный напор моего пространства давил на мышцы усилием, которого я ещё не испытывал, и к охоте оно не имело никакого отношения. Я не знаю, на что оно способно, нужно вернуться назад, пока оно не вышло из-под контроля. Отодвинуться, «отстраниться».
- Спокойной ночи, - шепнул я.
Мгновение она сидела без движения, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
Ослеплена?
А я, мгновение назад, когда падал, почти потеряв себя, в омут взгляда, я - пространство, идущее Белле навстречу, - выглядел лучше?
Ты… ты опасное существо, Белла.
Опасное существо очнулось, ну … вроде как, почти выпало из машины, оступилось, и было вынуждено схватиться за дверцу машины, чтобы устоять на ногах.
Я хихикнул, не удержался, гордясь собственной выдержкой, но, надеюсь, достаточно тихо, чтобы не быть услышанным. Её власти надо мной нет границ, но и ей от меня не защититься. Вот так-то!
А от всех остальных бед я её заслоню. Пока она под защитой своего дома, любящего отца, это не стопроцентная защита, но уж какая есть. А когда Белла уснёт, наступит моё время, неусыпной полноценной защиты. А пока Белла стояла на крыльце своего дома и провожала меня взглядом, пока я не отъехал достаточно далеко. Я его чувствовал, этот взгляд. Не « видел», как обычно, чужими глазами, а чувствовал на себе. Теплом сердца. А потом оно стало остывать до обычного состояния, когда отъехал достаточно далеко.
И куда теперь, домой? Пока не хотелось. Я колесил бесцельно по городу, соблюдая абсолютно все правила, даже ограничения скорости, вдыхал оставшийся в салоне «воздух Беллы», и отчаянно жалел, что салон не герметичен. Концентрация аромата падала неотвратимо, каждый вдох обжигал всё меньше. С этим ничего не поделаешь.
И потом, это поправимо, вся ночь впереди.
Сегодня кое-что случилось - невозможное, невообразимое, и счастливое настолько, что даже представить себе его масштабы не могу. Белла знает, что я есть такое, и ей всё равно, это сильно облегчает мне жизнь. Не надо будет рядом с ней чувствовать себя лгуном, изображая человека, оглядываться на каждый свой шаг и слово, тем более что рядом с ней все мои таланты - осторожность и педантичность - постоянно дают сбои. И стыдиться того, что я - вампир, мне тоже ни к чему.
Какого чёрта! Пусть я - вампир, но если Белле всё равно, кто я, мне это и подавно должно быть безразлично до тех пор, пока я держу себя в руках, в тех самых, которые напружинивались для захвата, но бережно сжимали в кулаке, чтобы не раздавить, только талисман - припрятанную крышечку с бутылки.
Управлять мной инстинкт не будет! Адская дорожка… теперь я марширую по ней, печатая шаг, как бравые вояки на параде. Но в нужном мне, а не моему инстинкту, направлении. Каждый вдох - боль в горле, очередной ожог, и это в лучшем случае. Неожиданный взгляд Беллы или какое-нибудь слово, или моя ошалелая мысль вдруг спровоцирует цепочку ассоциаций, и яд будет приливать снова и снова. Напоминанием, предупреждением о близком крае пропасти. И я «отстранюсь», без всяких уничижительных комментариев.
Но дружбы, такой, как я себе воображал, между нами не будет. Как Белла сказала - слишком поздно. Все мои предостережения опоздали. Я могу очень плотно зажмуривать глаза на очевидное, но и это - запоздавший жест. Какое счастье…
Это… ужасно, может быть, для неё, я всё стараюсь убедить себя в этом, и не могу.
Потому что люблю. Ничего, более прекрасного, на свете быть не может, прекраснее этого чувства, ослепительнее его. Наверное, я сейчас ослеплён даже больше, чем когда смотрел в её глаза, и ничего катастрофического не могу увидеть. Я, ради неё любые горы смету, с моей-то силой - не проблема. Весь мир к её ногам – пожалуйста.
И того мало будет.
Белла, человек, девушка удивительной притягательности, прелести, очарования, что бы ни сказал, всё равно будет чего-то не хватать, выбрала меня. Единственному мне сказала «да». Исключительной чистоты души и мужества, редкой наблюдательности и немалого ума. Не без смешных и трогательных недостатков.
Воистину, любовь слепа, иначе, почему Белла сказала «да» - МНЕ?
Наперекор доводам разума, наперекор собственным инстинктам, Белла сказала:
- Я решила, что мне всё равно.
И ещё:
- Я тоже не шучу. Я тебе уже сказала - мне всё равно, что ты собой представляешь.
Разве может человеческая память во всей полноте вернуть каждый оттенок интонации, каждый взгляд и движение? А вампирская может, и это здорово!
А завтра будет школа. Как-нибудь до ленча дотерплю, но уж ленч - безусловно, мой. Каждое слово, каждая улыбка. Взгляд сияющих глаз цвета топлёного шоколада, согретый улыбкой - только мой! Буду тонуть… Как будто это недоступно мне прямо сейчас, достаточно только вспомнить… и прикосновение горячих пальчиков к руке.
Это уже случилось, и не отнять у меня никому и никогда. Но завтра … В завтрашний день Беллы я не ворвусь случайным пиратским кораблём, а буду иметь право. Она сказала:
- Ты ОБЕЩАЕШЬ, что придёшь завтра?
С ума сойти, если вообразить, что мне может принести завтрашний день. Я хочу снова ощутить её прикосновение, снова почувствовать это тепло, шелковистость кожи, как в ресторане.
Прилив яда, нормально, пока Беллы рядом нет, есть яд, но нет напряжения захвата. Такое состояние надо будет приучиться сохранять рядом с Беллой.
Ну, как вариант, прикоснуться самому, взять за руку, переплести пальцы, или провести пальцами по нежной щеке, от виска до подбородка…
Волна неизвестно откуда взявшегося жара, ведь рядом нет Беллы! Тело натянуто тем самым неведомым напором и … не хватает воздуха. Лёгкие резким вдохом тянут ненужный воздух и точно так же выталкивают его, так дышит запаленный конь, а не вампир, я даже при быстром беге почти не дышу. Это не усилие «взять», это другое, это - … «дать». Передать свою нежность, своё восхищение, свою любовь, свою … передать себя. Что бы было с её пальчиками, если бы прямо сейчас я взял её за руку? Тронул подбородок? Если бы позволил себе все те маленькие вольности, что позволяют себе обычные парни, со «своими девушками»? Я бы раздавил, покалечил её, или вовсе… НЕТ! Это новое чувство, это неведомое прежде усилие не должно быть выпущено на свободу, цепи воли должны быть нерушимы.
С завтрашнего дня я - парень Беллы. А не наоборот. Она слишком хрупка, чтобы было иначе. Я могу принять, то, что она мне даст, с ограничениями, разумеется, но сам… Где-то в глубине родился тоскливый голодный вздох.
Ничего не поделаешь, монстр, придётся одеть ещё пару цепей. Знаешь, что случается, когда неумелые руки хватают тонкий хрусталь, обычные человеческие руки? А что будет с живым хрусталём, если до него дотянутся руки вампира?
Вздох стал просто тоскливым.
Ничего, справлюсь. Белле, при всём её терпении и мужестве, и без меня в мире небезопасно. Ямки, наледи, машины, люди… люди!!!
Не все, только один. Один из них … - мой ЛИЧНЫЙ враг и должник. Он мне многовато задолжал, и этот рык, рвущийся из глотки и напугавший окрестных собак до панического визга, тоже на его счету. Он мне слишком много должен.
Лицо Беллы, увиденное его глазами, на котором страх уступает место обречённой решимости. Те минуты смертного страха за Беллу с момента, когда я услышал его, и до мгновения, когда она захлопнула за собой дверцу машины - целую гору мгновений страха грузом на сердце. И это ещё пустяки. А если бы я НЕ поехал вслед за Беллой в Порт-Анджелес?
Нет!!!
Господи…
Нет…
Он должен мне и этот, чудом не сбывшийся, вечный ужас тоже.
И тот уровень гнева, который он разбудил во мне, то моё прошлое, многие годы кровавого прошлого, не так уж и легко похороненные в душе, которые он сумел воскресить, за то, что покусился на МОЁ, он тоже мне должен. Я могу оставить их в этом воскрешённом состоянии, раз Белла дома и в безопасности, и стребовать должок, лично…
Припомнить ему все его свежие фантазии для сегодняшней сбежавшей жертвы, исполнить все его пожелания, но с ним, вместо загнанной в тупичок девчонки, и если останется жив после всего, добавить кое-что из своих закромов памяти… Сла-адкая будет ночка…!!!
А днём встречу Беллу, и теми же руками, которыми рвал Лонни, подам подносик с едой, придержу для неё дверь. Теми же ушами, что слушали вопли и стоны Лонни, буду слушать голос Беллы, теми же глазами, видевшими кровавое месиво из Лонни - раньше я остановиться просто не смогу - буду смотреть ей в лицо. Внутри резануло - словно я пообещал чудовищу Лонни шанс посмотреть на Беллу, ведь я же собираюсь после… увидеться с ней.
Нельзя. Или Белла, или Лонни.
Белла.
Но Лонни не должен ходить по одной с ней земле! Те девушки, которых никто не спас, и те, другие, которых никто не спасёт. «Ослеплённая» официантка из ресторана, девчушка с крохотной собачкой на руках, умело состроившая мне глазки на перекрёстке у светофора, да мало ли кто может ему попасться на глаза… Ни одна из девушек на земле не заслуживает такого.
Люди не могут любить с такой же силой, как вампиры, а вот умереть от горя или страха для них вполне возможно. Я ни одному человеку не хочу того, что пережил сам.
Мне нужна помощь, нужен Карлайл. Он помог мне вылезти из ямы с кровью, он найдёт для меня способ не свалиться в неё снова. Но Лонни не должен ходить по этой земле.
Тающий аромат Беллы подгонял всё сильнее, как высыпающийся песок в песочных часах, словно отмерял чьё-то кончающееся время. Это не так, я знаю таких, если
что-то сорвалось, второй попытки сразу же они не делают, звериная осторожность, обычно, им не изменяет. Но их время - ночь, она и моё время, и уже вполне вступила в свои права, а я уже часть её бесцельно растратил. Уже в городе я добавил скорости, а вылетев за его пределы, вдавил педаль газа в пол. Не загоняя машину в гараж, остановился у крыльца, с сидящей на ступеньках Элис.
- Карлайл в своём кабинете, - сообщила она. - Прости и спасибо.
- За что? - спросил я.
- За Беллу. Слишком поздно собралась понаблюдать. Когда увидела, позвонила, но ты был уже на правильном пути и успевал.
- Значит, это ты звонила, я даже не посмотрел, извини. Ты же не всевидящая, Элис, никто от тебя этого и не ждёт, не огорчайся. Я тоже… не без греха, еле успел.
«Но успел. Это вообще несколько странно. Эд, а ты всё знаешь о своём даре? Может, в тебе скрыт предсказатель? В день аварии тебе не было смысла идти в школу, тем более застревать на парковке. А сегодня вовсе не было смысла лететь за ней в
Порт-Анджелес. Но если бы ты остался дома…», - уже ментально, не скрывая ужаса, продолжила Элис.
… то не успел бы, даже если бы Элис обнаружила намерение Лонни в первую же секунду. И уж тем более мне не было никакого смысла сидеть целый урок в машине, прогуливая биологию. Кроме единственного - Беллы.
- Нет, Элис. Если бы я мог предсказать! Просто я, как ты сама заявила, далеко от неё долго быть не могу, а остальное - это её личное «везение». Оно, знаешь ли, неутомимо.
-Все двадцать четыре часа в сутки?
- Возможно.
«Ну уж нет!», - гневно громыхнуло в голове сестрёнки. – «Ну уж нет…»
- Если это так…
«Я теперь с неё глаз не спущу, как только ты от неё отлучишься. С момента события я уже была гораздо внимательнее, так что кое-что поняла. И никаких истерик, заметил?»
-Это точно. Даже слишком спокойно всё приняла.
«Именно, на будущее имей это в виду. Не надо её недооценивать. Семье всё равно надо будет сказать, что Белла всё о нас знает. Сам скажешь?» - по-прежнему мысленно спросила Элис.
Нда, не вся семья придёт в исключительный восторг. Но начинать дискуссию на эту тему прямо сейчас нет времени, у меня есть дело, а время уходит.
- Да, скажу. Чуть позже.
«По-братски предупреди меня заранее, когда решишь исповедаться в прегрешении в присутствии Розали, чтобы я успела удрать куда подальше».
- Само собой.
А мне придётся встретиться с гневом Розали лицом к лицу. Это тоже в границах «Второго варианта», будущей дружбы Беллы и Элис. Где она, развилка для Беллы? Ладно, это потом, сейчас важнее - Лонни, как одно из проявлений «везения». Я тоже проявление, не спорю, но я - восставшее проявление. Ладно, довольно самовосхвалений.
- Карлайл?
- Да, Эдвард, – ответил отец, прикрыв книгу.
- Я помешал?
-Нет, я уже ждал тебя, как только услышал, что Элис тебе сказала, едва ты вышел из машины. Что, Эдвард?
- Про то, что случилось с Беллой, Элис тебе не говорила?
- Разумеется, говорила, как и то, что ничего страшного не случилось. Для Беллы всё кончилось небольшим испугом, не более.
Обычно, спокойный голос Карлайла производил на меня умиротворяющее воздействие, только не в этот раз.
- Ах, небольшим испугом? – вместо голоса из горла вырвалось шипение разозлённого василиска.
- Именно, Эдвард. Если бы ты видел, что было с Элис, когда она увидела возможное будущее для Беллы и звонила тебе, а ты не отвечал, то уразумел бы, что волновался за Беллу не ты один. И только когда Элис увидела, что за Беллу можно не волноваться, я перестал волноваться за вас обоих, ну, и за Беллу, разумеется. Так что ты хотел мне сказать?
Пояснения Карлайла сняли прилив бешенства, я как-то забыл за всеми своими переживаниями, что именно Элис, кроме Карлайла, стала на защиту Беллы против остальных, против Джаспера.
- Мне нужна помощь. Этот человек - Лонни, он не имеет права жить.
- Ты - не судья, Эдвард, - тихо, но твёрдо сказал Карлайл.
- Знаю, помню. Я не могу стать даже его палачом!
- В чём ты хочешь моей помощи, чтобы судьёй и палачом стал я?
Он был прав, тысячу раз прав, я не мог просить у него такого. Но это не тот случай, когда я мог отступить.
- Он не должен жить, Карлайл. За ним целый шлейф… смертей. Чудовищных смертей.
- Он - человек, Эдвард, а мы - вампиры. Мы не можем подменять собой человеческое правосудие.
И поэтому никого из семьи я не мог просить стать палачом Лонни.
- Но, - чуть улыбнулся Карлайл, - мы, как добропорядочные граждане, вполне можем быть добровольными помощниками полиции. Не может быть, чтобы за таким человеком не тянулся след противоправных действий. Существует же в полиции база данных на лиц, объявленных в федеральный розыск за особо тяжкие преступления. Элис!
- Да, Карлайл, - отозвался личный эльф семейства Калленов.
- Эту информацию будет сложно найти?
- Не сложно, если знать, где и как. Сейчас… сейчас… так, и сюда, нет, это - список скрывающихся неплательщиков алиментов, тут аферисты, взломщики, угонщики. Так, так… Особо тяжкие: подозреваемые в убийстве, подозреваемые в серийных убийствах… Пожалуйста, все фамилии, плюс фотографии. Солидный объём. Какую половину выбираешь?
- Первую. И, Элис… не отвлекайся на пустяки, вроде тех, что помешали тебе приглядеть за Беллой.
Элис лишь поёжилась, приняв упрёк, и взялась за работу, я, на соседнем мониторе взялся за свой объём, стараясь как можно быстрее найти нужное лицо. Ощущение убегающего времени становилось всё сильнее.
- Эд, мышка - это не он, будь с ней поласковей. Иначе раскрошишь. Он никуда не денется, - покосилась на меня Элис.
- Денется! Достаточно прыгнуть в автобус, поезд, случайную машину - и он быстро окажется вне моей зоны!
- Ему незачем этого делать. Ничего не случилось.
- Случилось! Парни любят рассказывать о своих подвигах, а девушки - о своих счастливо закончившихся злоключениях. Как только сойдёт злость, он сразу же задумается, а, может, уже задумался о взявшейся ниоткуда в тупичке машине. И что может подумать? Что за девчонкой следил её парень, что, в принципе, так и есть. Что этот парень видел его - Лонни, рядом с девушкой. Для его спутников это всего лишь глупая выходка, хулиганство, но если он есть в этих списках, для Лонни это уже покушение на совершение очередного преступления. Он уйдёт!
- Тем более не нервничай. Лишнее волнение только сбивает.
Элис была права, я слишком спешил, и чуть не пропустил нужную фотографию. Почти пропустил. Ещё полмгновения – и я бы перелистнул мышкой этот лист с нужным Фото. Оно было не самого лучшего качества - давнишнее фото из какого-то полицейского протокола, несколько смазанное, Лонни был на ней с бородой, и значительно моложе. Скучное терпеливое лицо человека, фотографирующегося для официального документа.
Алонсо Кальдерас Уоллес. Подозреваемый в серии изнасилований и убийств. Объявленный в розыск штатами Техас и Оклахома.
- Вот он.
- Вот и всё. Теперь достаточно позвонить в полицию Порт-Анджелеса и анонимно сообщить, где видели человека по имени Алонсо Кальдерас Уоллес, - сказал Карлайл, взяв мобильник.
- Нет! Они его упустят, как упускали все эти годы. У него не должно быть шанса улизнуть!
-З начит, мы не дадим ему этого шанса, и тебе действительно нужна моя помощь.
Поехали, - бросил Карлайл, прихватив на ходу свой докторский саквояж.
- Элис! – уже на лестнице позвал я.
- Не беспокойся, я сказала уже – глаз с неё не спущу, пока ты не вернёшься. – вслед мне сказала Элис, усаживаясь на крыльцо.
На ночной дороге пусто, почти никакого движения, можно гнать на максимальной скорости. Отцовский «Мерседес» быстрее, чем «Вольво», и бак залит доверху. Карлайл, молча сидел рядом на пассажирском сиденье, не раздумывая больше над тем, что надо будет сделать. Его план был куда как гуманнее моего, но по-другому он не мог. Мои гримасы, при взгляде на его чемоданчик, он терпеливо переносил, без комментариев. То есть почти без них.
«Однако эта девочка на него хорошо влияет. Удержаться от своей «поющей крови». Имея ТАКУЮ причину, тем не менее, удержаться от личной расправы, заменить месть возмездием… Потрясающая выдержка».
- Оно тут совершенно ни при чём.
- Что?
- Возмездие. Оно ничего не исправит.
- Тогда зачем мы едем?
- Чтобы он больше ничего не смог сделать. Никому.
- Эдвард, ТЫ… пожалел людей?
- Так уж вышло.
«Неужели Эдварду настолько повезло - встретить единственно необходимую душу?
Воистину в этом видна рука Провидения. Но они физиологически настолько разные! А обратить её…»
Сияющая на солнце Белла с красными глазами новорождённой - в этом рука Провидения? Убить Беллу, погубить её душу, создать нечто мне подобное… не таким, каков я сейчас, а каким был сто лет назад. Физиология вампиров тоже имеет свои непреложные законы. За что ей это, за то, что прекрасна и чиста? Карлайл вздрогнул, представив себе обращённую Беллу.
«Эдвард заслуживает счастья! Должен же быть выход!» - яростное неприятие Карлайлом моего неизбежного тупика трогало, но не утешало. Ему ли, просуществовавшему гораздо больше моего на свете, не знать, что и такое случается. Не надо… не надо об этом. Интересно, что бы Белла сказала, увидев ЭТИ показания спидометра? Вот крику-то было бы. Нет уж, лучше ей этого не видеть.
Огни Порт-Анджелеса быстро приближались. Уже далеко за полночь, единственное, чего я боюсь, это опоздать. В городе скорость пришлось сбросить до разрешённой, довольно и того, что «Мерседес» - не та машина, что часто появляется на припортовых улочках, да ещё в такое время суток.
Нашёл я его сразу. Только перед его глазами не покачивалась столешница в знакомом баре, а довольно шустро скользил тротуар, да и мысли были совсем не путаными и медлительными после выпитого, как можно было ожидать. Я был прав, Лонни собрался делать ноги. Жуткая смесь настороженности и желания выместить её, на той сбежавшей девчонке и её хахале, была даже непереносимее, чем просто злая досада.
Он направлялся к региональной трассе, по которой движение почти никогда не ослабевало, ни днём, ни ночью. Поймать там случайный трейлер, идущий на запад или на восток, для него это сейчас почти безразлично, - дело десяти, от силы - пятнадцати минут!
Когда-нибудь я скажу Розали «спасибо» - «Мерседес» прибавил скорости, почти не прибавив шума мотора, я повёл машину тёмными улочками, отрезая добыче путь к спасению.
Когда, заглушив мотор, я выглянул за угол, Лонни ещё был в начале пустой улицы. Двух прыжков довольно, чтобы встать перед ним и медленно выкручивать руку из сустава, которую он посмел протянуть к Белле, медленно, и со вкусом, плотно зажав рот, чтобы не беспокоил своими воплями мирный сон честных горожан… Глаза снова стал заливать багровый туман, пальцы руки, приложенной к углу здания, начали крошить кирпич.
- Эдвард! - шепнул из-за плеча Карлайл. - Немедленно уходи в противоположную сторону! Сейчас же!
Я слышал, но не мог сдвинуться с места, настолько сосредоточен был на приближающейся мужской фигуре. Карлайлу пришлось приложить некоторое усилие, чтобы развернуть меня лицом в другую сторону, и толкнуть вперёд.
- Тебя ждёт Белла, Эдвард!
Белла, да…
- Белла сейчас одна, Эдвард!
Белла одна, а между ней и миром только тонкое стекло окна да шёлк нежной кожи, и больше ничего - это столкнуло меня с места. Дальше я мчался со всей скоростью, на какую только был способен. Дорогу, я, разумеется, спрямил, мчался через лес, а не по шоссе. За Лонни я могу быть спокоен. При всей гуманности Карлайла, душегуб Уоллес из его рук не выскользнет. А от всех других бед я её уберегу, как только заберусь в знакомое окно.


Источник: http://twilightrussia.ru/forum/36-21703-3338671-16-1464352326
Категория: Продолжение по Сумеречной саге | Добавил: Корябка (01.06.2016) | Автор: Корябка
Просмотров: 2858 | Комментарии: 5


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 5
0
5 t9836056   (12.08.2016 04:05) [Материал]
Обалденный фанф!!!
Не понимаю, почему так мало людей его читают???

0
4 иола   (16.06.2016 12:47) [Материал]
Спасибо за главу.

0
3 pola_gre   (04.06.2016 22:10) [Материал]
Спасибо за продолжение!

0
2 татьяна2011   (02.06.2016 19:58) [Материал]
М-да... Не позавидуешь Эдварду в этой борьбе.

0
1 робокашка   (02.06.2016 16:48) [Материал]
внутренняя борьба с собой труднее, чем с внешними демонами



Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]