Глава 31. Шепот сердца.
Часть вторая.

День для меня окончательно потерял пределы и надежду на окончание. Поднимаясь по грязным ступеням, я поймала себя на мысли, что не могу адекватно оценить, сколько прошло времени с момента, как я открыла глаза сегодня утром. Неделя? Месяц? Год? Сколько нужно времени, чтобы окончательно потерять свое я?! Оказывается для этого достаточно и суток.
За окном царил полумрак молодой питерской белой ночи, но и она казалась мраком поляной ночи в свете потолочного светильника со старомодной бахромой по краю, выхватывавшей край огромного круглого стола с… ох, ты ж ежик. Как же есть охота.
- Присоединитесь? – вяло махнул рукой на яства, коими был завален стол наш «гостеприимный» хозяин. В ответ я недоуменно похлопала ресницами и начала оглядываться. Неподалеку, спиной ко мне сложив руки за спину, стоял Томас. Я бы приняла его позу за расслабленную, не будь я внутри абсолютно уверенной в том, что у него под контролем каждый мускул. Понять бы еще его жертва. Больше никого в комнате я не заметила, но приметила дверь напротив и, судя по скользящему лучу света по полу, вела она определенно не на улицу.
- Что, трупы из подвала тащить неудобно? Решили тут травануть? Так вы этой своей востроносой поручите. Говорят, труд из обезьяны человека сделал, может, и ей чем поможет, – все же ляпнула я, и тут же получила тычок чем-то твердым под ребра. – Слыш, ты, валькирия недоделанная, больно между прочим.
- Квета, сядь, - коротко приказал хозяин дома.
Потерев рукой поврежденный бок, я глянула в глаза нашей сопровождающей, обошедшей меня по большой дуге и занявшей место у стола. Ух, хорошо, что взглядом еще не убивают, а не то лежать бы мне уже сейчас обугленной мумией. Девице я определенно не нравилась. И Гоша на ее взгляды, далеко не праздно-любопытные никак не реагировал. Даже в сторону ее не смотрел. А по имени знал. А вот это уже любопытно.
- Итак, - прервал поток моих не самых разумных мыслей блондин, поднялся на ноги и направился ко мне. – Я смотрю, ты зря времени не теряла. Значит, я все же не ошибся в выборе.
Остановившись в шаге от меня, Виллайнер приподнял кончиками пальцев мой подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.
«А ведь красивый зараза…», - мелькнула непрошенная мысль. Четкие, симметричные черты лица, потрясающей глубины и чистоты серые глаза в обрамлении черных ресниц. В них можно было потеряться. И замерзнуть. Пустота, царящая там, завораживала, затягивая как в омут, и будила желание познать «насколько глубока кроличья нора». Не особо портили облик даже пара старых шрамов над правой бровью и как будто в продолжение на щеке, чуть ниже глаза. Напротив, было в них что-то притягательное, придающее законченность образу.
- Не трогай ее, - тихо, но четко произнес Гоша, заставляя меня отвлечься от созерцания своего палача.
- А не то что? – усмехнулся тот, к кому была обращена угроза, по-прежнему не выпуская моей скулы из своих пальцев. – Что ты сделаешь поступи я, скажем, так?!
И совершенно неожиданно для меня блондин склонился ко мне и хищно, по-звериному, впился в губы. Я остолбенела, почувствовав, как в мой рот, властно проник язык человека, к которому я опасалась даже прикасаться. Но поразило меня больше всего не сам факт проникновения в мое личное пространство, а то, что мое тело отреагировало на это, практически столь же бурно, как и всего несколько минут назад на поцелуй с Гошей. И тепло, разливающаяся по венам, говорило в пользу того, что я окончательно и бесповоротно сошла с ума. Я так бы и стояла, опустив руки с распахнутыми от шока глазами, не вмещайся со своей буйной головой во весь этот процесс Турбин.
Неуловимое для моего глаза движение, и Гоша лежит на полу, а на его спине, придавливая голову коленом к облупившимся доскам, с невозмутимым видом восседает Виллайнер. Из угла послышался презрительный смешок Кветы. Не знаю, что я ей сделала в своей прошлой жизни, но в этой я уже готова была удавить ее голыми руками.
- И больше не лезь, куда не следует, - произнес хранитель, склонившись к уху парня, и столь же неожиданно отпустил его.
- Гошенька, не надо, - тут же повисла я на руке лучшего друга, едва тот обрел свободу и поднял взгляд на своего обидчика.
- Что вы хотите? – вытер кровь с уголка рта Гоша, не глядя на меня, но хотя бы не делая попыток вновь приблизиться к Мечеславу.
- И под «вы», готов спорить, ты имеешь в виду не только меня.
Я глянула на Томаса, и едва успела поймать короткий взгляд, направленный на меня и готова поспорить на что угодно, его губы шепнули «Блок». Забавно, неужели совесть проснулась?! Я проверила свою хлипкую защиту, и, одарив Квету очередной зверской физиономией, вернула свое внимание блондину.
Тем временем, налив в два бокала темно-красной жидкости из кувшина, последний, как ни в чем, ни бывало, подошел к нам и протянул один из них мне, а второй Гоше. Тот смерил его тяжелым взглядом и остался безучастен к подношению. Я же замешкалась. Одно дело рисковать собственной жизнью, и совершенно другое – близкого тебе человека. И тот факт, что нас еще не убили, учитывая манеры нашего «гостеприимного» хозяина, ни о чем не говорил. Я с опаской взяла бокал.
– Итак, – Мечеслав, медленно покачал бокалом в воздухе, глядя в упор на Турбина, - чувствую, кружево предыстории тебя волнует мало, потому перейду сразу к будущему. Точнее той части, что касается тебя. Я как человек гуманный, предлагаю выбор каждому из вас. Сейчас. Один шанс и повторного предложения не последует. Выбор, но прямо здесь и сейчас.
- О, ну это все меняет. Я ждала этого момента всю свою жизнь, - проворчала я, не поднимая взгляда от жидкости кровавого оттенка.
- В твоем случае, возможно все, - проигнорировал тот мой сарказм. – Итак. Турбин Георгий Сергеевич, я знаю, зачем ты здесь и, боюсь, твое желание так и останется неосуществленным. Но взамен, я хочу предложить тебе нечто иное. То, что изменит твою жизнь и даст тебе то, что ты хочешь не меньше, я бы даже сказал гораздо больше, чем банальная смерть. Я предлагаю тебе обмен – месть на любовь.
Гоша нахмурился и бросил в мою сторону короткий взгляд. Виллайнер ухмыльнулся. Мне бы насторожиться, но у меня в голове билась одна единственная мысль: «Сколько пафоса! Да тут собрались одни сумасшедшие! Хочу домой, пока сама не свихнулась!»
- Итак, я готов здесь и сейчас связать тебя с Хоминой Тамарой Михайловной, - вот тут я уже серьезно напряглась, и уставилась в бесцветные глаза говорящего, - предварительно разорвав на Изнанке ее соглашение связи с Гардинером Владиславом Александровичем. – Замолкнув на миг, видимо для пущего эффекта он продолжил. - С некоторыми условиями, конечно. Но они не столь значительны для тебя и твоего будущего, потому будем считать их несущественными. И да, в случае согласия, ты сейчас же волен увести ее в любом понравившемся направлении, но, - вновь пауза, - только ее.
- Стоп, стоп, стоп… Что за связь? – не удержавшись, влезла я. – Вас прошлое не интересует, а меня очень даже. Влад это тот самый Влад, на которого обменяли меня, как барана из стада.
- Овцу, – подала голос брюнетка. – Если уж вспоминать про половые отличия.
Я дернулась, но тут же была поймана Гошей за запястье.
- Не надо. Она тебя провоцирует.
- Конечно, - девица встала и направилась в нашу сторону. – А ты Гошенька, подумай, как следует, подумай, чтобы потом не было желания изображать из себя тряпку перед малознакомыми людьми и заедать горечь поражения чужой энергией. Тем более что гордиться тебе особо нечем, поверь моему опыту.
- Какая же ты все-таки мразь, - выплюнул Турбин. Квета заливисто расхохоталась и я, коротко глянув на побелевшие скулы лучшего друга, сделал короткое движение кистью, мгновение назад удерживавшей полный бокал.
- Ах ты, сучка! – взвизгнула брюнетка, глядя на расползающиеся на глазах алые пятна, от стекающих с ее лица на белоснежную тончайшую ткань блузы, не скрытую кожаным корсетом. Ее ногти не достали до моего лица, кажется, чудом и еще благодаря скорости реакции Гоши, успевшего прикрыть меня собой. – Я тебя сама убью! Лично! – выплюнула она, безуспешно пытаясь выпутаться из хватки лучшего друга.
- Квета, я просил тебя не вмешиваться, - подал голос Виллайнер. Даже у меня похолодело все внутри от тона, которым это было произнесено, что уж говорить о той, к которой это было обращено. – Еще одна выходка и я изменю решение.
- Отпусти меня, ты, - в последний раз слабо трепыхнувшись, Квета посмотрела на Турбина и тот коротко кивнув, выпустил ее запястья. Девица, потирая руки, вернулась на свое место за столом и старательно стала наводить марафет. Я же невольно перевела взгляд на Томаса, все так же стоящего на отдалении от нашей скульптурной группы, хоть и на данный момент и лицом к нам. Было что-то такое в его взгляде, что насторожило меня. Видя, что я не спускаю с него взгляда, он не спеша подошел к столу и, взяв с него яблоко, и все так же небрежно начал его есть, отрезая небольшие кусочки перочинным ножом.
- Что ж, вернемся к нашим баранам, - широко ухмыльнулся Мечеслав, глядя на меня в упор. Я кажется даже зашипела. – Твое слово, Турбин.
- Чем это грозит ей? – спросил Гоша и как-то очень странно посмотрел в мою сторону.
- По правде говоря, не знаю, - театрально развел руками блондин. – Связь подобного толка была большой редкостью для Изнанки во все времена, а в последнее - в особенности. Ты и сам думаю, отдаешь себе отчет, что Эрго в принципе с большим трудом поддаются каким бы то ни было ритуалам. Они по природе своей одиночки. И скорее всего со временем она даже не вспомнит, что связь вообще имела место быть в ее жизни.
- Откуда ты знаешь это? Ты уже делал нечто подобное? - все же уточнил Гоша, но я видела в его лице сомнение и это мне отчего-то очень и очень не нравилось.
- Я пережил разрыв связи, - просто сказал Мечеслав, и я невольно попятилась под его взглядом, после этих слов. – Итак. Твое слово, Варун.
Гоша дернулся и совершенно явно побледнел. Хотя он и до сего момента не отличался здоровым румянцем, сейчас его легко можно было укладывать на носилки и отвозить в морг. С таким цветом кожи не живут.
- Откуда вы…, - выдавил он.
- О, я много чего знаю, гораздо больше, чем многим из вас хотелось бы. Но на данный момент, напоминаю еще раз, речь не о прошлом. А о будущем, причем твоем. Итак, ты отказываешься от мести в обмен на нее. Да или нет?
Я переводила взгляд с лучшего друга, ставшего едва ли не копией недоделанного привидения, смотрящего на него в упор, и чувствовала, как сознание по-тихому уплывает от меня. Мне вдруг резко захотелось зажать уши, желательно коленками и оказаться где угодно, но не здесь. Вся комната погрузилась в подобие полумрака и казалась чем-то нематериальным, серым, плоским, похожим на дешевые декорации в провинциальном театре. Вновь заныло солнечное сплетение. Из ниоткуда стали появляться светящиеся пятна разных оттенков и яркости. Они как полупрозрачный экран со светящимся узором заслонили от меня весь окружающий мир, в то же время как по лекалу продублировав его. На этом фоне выделялись лишь несколько фигур, как отпечаток тени в негативе. Я невольно подняла руку, чтобы прикоснуться к ближайшей из них и поняла, что не вижу собственной кисти. Мне захотелось закричать, но горло свело судорогой, и в этот момент я почувствовала, как мою щеку опалило болью. Открыв глаза (Я что уснула? Стоя?) я притронулась к лицу, и поняла, что боль вполне материальна. Кожа под пальцами горела, а на меня смотрели холодные, как снежная равнина в лунную ночь, глаза.
- Еще раз так сделаешь и пощечиной уже не обойдешься.
Глаза неожиданно защипало и заволокло дымкой обиды, с привкусом детства, когда у тебя отбирают нечто, что было дороже всего на свете и ломают у тебя на глазах в воспитательных целях. Едва сдерживаемые слезы рвались наружу, но тут я почувствовала чей-то взгляд, упирающийся подобно пике мне между лопаток и подняла голову. Солнечное сплетение, болевшее совсем недавно, заполнило тепло, как если бы я прижала к груди большую и мягкую грелку. Томас смотрел мимо меня, куда-то за спину и хмурился. Квета брезгливо морщила нос, а Виллайнер… Он просто смотрел туда же куда и Кантария, но в отличие от того откровенно ухмылялся. На миг мне показалось даже, что в его взгляде проскользнуло ликование. Что бы то ни было, мне нужно было обернуться. Никогда в жизни, в реальной жизни мне так тяжело не давалось это отточенное до автоматизма движение тела.
Волосы до плеч, родинка под правым глазом, потрескавшиеся губы с запекшейся в уголке кровью и практически черные глаза, смотрящие в упор. Все сны в одночасье ставшие явью. И явь, обратившаяся в сон. Я знала этого знакомого незнакомца, но отчего-то именно в этот момент никак не могла вспомнить имени. Сознание отказывалось отвечать на мои вопросы и я просто смотрела, позабыв о том, где я и что я. Кажется, мир вновь начал терять былую четкость, взамен приобретая сюрреалистическую яркость неона.
Сморгнув застилающую взгляд слезу, я невольно разорвала зрительный контакт и тут же почувствовала, как чья-то рука скользнула мне на талию. Мир вновь сделал сальто мортале, но я вцепившись мертвой хваткой в свитер того, кто держал меня подобно стальному тросу пролет моста, нависшего над пропастью, просто смотрела на его лицо. Полуулыбка лучшего друга, дарящая поддержку и нежность, хоть и с привкусом грусти, внезапно одарила меня убийственной, но совершенно четкой и ясной мыслью - я смогу принять его выбор, ответь он сейчас же «да» Мечеславу. И еще я чувствовала, что устала. Смертельно устала и силы, еще несколько часов назад бурлящие во мне в предчувствии решающей битвы, оказались лишь иллюзией. Кажется, я боролась с призраками и сама не заметила, как стала превращаться в одного из них.
- Что ж, выбор сделан, - Мечеслав наливал в бокал очередную порцию бордового напитка. – Умница девочка.
Я растерянно обвела глазами всех присутствующих и порезалась о взгляд незнакомца. Он был мною разочарован? Но почему? Какое ему дело до меня?
Ой-ой! Солнечное сплетение обожгло пламенем и раскаленная игла боли направила свое острие вниз живота. Меня сложило практически пополам и, автоматически спасаясь от этой боли, присела на корточки. Перед глазами висела белая пелена.
- Не надо, Вил! Пожалуйста, - едва различимый голос незнакомца вернул меня в действительность. – Ты получил что хотел. Не трогай ее больше.
- Она только что отказалась от тебя! Ты сам видел это! Ты потерял последнее, что держало тебя в этом мире. Не сопротивляйся, и я обещаю – забвение будет легким.
Я? Отказалась? От кого? Когда? Я что опять уснула?
- Том, как ты? – присел рядом со мной Гоша, я же едва вновь смогла отличать предметы мебели от живых людей, повернула голову и скользнула взглядом по незнакомцу. Теперь он смотрел на меня с печальной улыбкой, едва уловимо хмурясь. Было что-то такое в его взгляде, что вызвало во мне необъяснимую волну волнения и трепета. Предчувствие беды, что приходит всегда неожиданно из ниоткуда и в миг замораживая внутренности, лишает разума и наделяя липкими объятиями страха.
- Увези ее, - произнес брюнет, и я успела поймать ответный кивок со стороны лучшего друга.
- Что ж, думаю, мы все выяснили, - хлопнул позади меня в ладоши Мечеслав, и я непроизвольно вздрогнула от этого чуждого звука заполнившего ватную тишину внутри меня. – С минуты на минуту здесь будет мой гонец с интересующей меня вещью, и мы сможем приступить. Кстати, Том, - я непроизвольно оглянулась и уперлась в тяжелый взгляд Кантарии, - думаю, сделка все же состоится.
Я лишь скрипнула зубами успев перехватить взгляд, брошенный моим провожатым в этот «гостеприимный» дом в сторону сводного брата. Ладно. Поживем, покажу, что значит связываться с вредными девицами с отменной памятью. Лишь одно меня смущало в поведении Томаса – зачем он оставил мне кинжал?! Не космы же этой мымре с зеркальцем пилить. Там я и голыми руками обойдусь. И интересно, чем я ей так насолила?
- Вина, - как всегда без предупреждения вырвал меня из моих раздумий хозяин дома. – Или может сока?
-Первое, - посмотрела я на него снизу вверх. Я, учитывая свои переживания за прошедшие часы, решила, что моим ногам не помещает небольшая передышка и просто села на пол, там же где стояла, раз уж стул мне никто так и не предложил. Да и красавчик за моей спиной вроде не жалуется.
- Не пей вина, Гертруда, козленочком станешь, - заливисто расхохоталась Квета из своего угла. Н-да, с чувством юмора у девушки так же плохо, как с головой и нервами.
- Очень надеюсь, то вино не с твоих слюнных желез, гадюка, - смех прекратился. – Сколько бутылок уже накапала за сегодня, м? На оптовую партию хватит?
- Том, - прошептал Гошка, не иначе чем в знак солидарности усевшийся рядом со мной. Квета лишь немного подалась вперед, зыркнула глазами, но промолчала. Смотрите-ка, а она обучаема!
И я залпом выпила бокал вина, протянутый мне Виллайнером, проигнорировав упреждающий взгляд лучшего друга.
В голове тут же поселилась звенящая пустота. В душе безразличие. А сердце… оно молчало. Я внезапно подумала, что чтобы ни случилось, я сделала все, что смогла. У меня была тихая мирная жизнь, ну, та, что я помнила. И сожалеть мне, по сути, не о чем. Ну, кроме того, что я так никогда и не полетала на самолете. Не прыгнула из него же с парашютом. Не побывала в Лондоне, и Токио. Не попробовала, клубничную Маргариту и тот самый десерт с вишенками и шариками мороженного. А еще не сказала «люблю», действительно веря в это и чувствуя это, каждой клеточкой своего не самого разумного и не самого старого организма. Не проснулась по утру, в объятиях того самого, единственного после ночи любви. И так, по сути, и не познала, есть ли она, Любовь, на свете или она появилась на свете лишь потому, что не будь ее на самом деле, ее определенно следовало бы выдумать.
- Отлично, - голос донесся до меня глухим раскатом. – Варун, твоя очередь.
Я зашипела от боли в левой руке, куда пришелся основной удар от хватки Гоши.
- Мы уже выяснили, что это ничего не изменит, а вот если ты хочешь проснуться завтра с чувством вины за смерть близкого тебе человека – организую прямо сейчас. Квета.
Да что ж такое?! Не вечер, а сплошное «déjà vu».
- Мы вроде бы уже обсуждали вопрос ее умственного развития, и мне казалось, что таким как она оружие не выдают, - отвела я от своего лица клинок брюнетки, глядя в упор на Виллайнера. – Как бы себя не покалечила что ли, - острие уперлось мне в яремную впадину, и я с неудовольствием почувствовала, как по коже потекла небольшая струйка крови. Меня охватила абсолютная, чистая, безликая, и от этого не менее убийственная, апатия. Мои эмоции утонули в том самом бокале вина, потому я лишь подумала, что надави она чуть сильнее и я, наконец, избавлю себя от участия в этом театре абсурда.
- Твой выбор, Варун!
Гоша судорожно вздохнул и одним глотком осушил протянутый бокал. Лезвие напоследок как бы невзначай скользнуло у меня по ключице, но боль, как и ранее так и не настигла моего сознания. Мне бы удивиться, но меня уже занимало другое. Я вновь начала выпадать из мира реального, чувствуя, как меня вновь заворачивает в кокон из света. Света несущего холод. И я падала в эту бездну, лишенную теней. Я хотела остановиться. Я хотела вернуться. Я искала опору, любую хотя бы отчасти способную приостановить мой полет, но рядом был лишь свет, бесцветный и убивающий меня изнутри. Я растворялась в его сиянии и никого, никого рядом, чтобы напомнить мне кто я есть на самом деле.
«Так вот как выглядит одиночество!» - внезапно пришла мысль. – «Это когда некуда спрятаться от самого себя. Кому нужен свет без тьмы?»
«Многим», - прошелестело рядом со мной. Попытка обернуться ни к чему не привела.
«Кто здесь?» - усилием воли выдавила я, и до меня донеслось негромкий звук, который не будь я вне своего сознания в реальном мире, можно было бы принять за смех.
«Рано, еще слишком рано…»
«Рано что?» - еще одна отчаянная попытка оглянуться.
«ВОЗВРАЩАЙСЯ!» - громогласное и я, распахнув глаза, понимаю, что лежу навзничь, глядя в потолок и меня прожигают обеспокоенные глаза лучшего друга. О, а вот и боль вернулась. И почему сразу в голову?! Почувствовав движение справа от меня, я повернула голову и увидела серое лицо своего знакомого незнакомца. Плечи у него были едва не вывернуты назад, и я запоздало поняла, чем вызвано все неудобство его позы. Инквизитор, хренов! Привидение недоделанное! Ему бы этими кандалами да по …
- Твоя точка зрения мне предельно ясна, - мурлыкнул откуда-то из угла Виллайнер, благо хоть не попадая в поле моего зрения.
«Ой, он, что меня слышит?»
- И видит! – еще больше развеселился этот гад так, что мне от души захотелось дать ему чем-нибудь тяжелым, чтобы и у него так же голова зазвенела, как и у меня сейчас.
С трудом, не без помощи Гошки, я смогла сесть и тут же ощутила на себе тяжелый взгляд Томаса. Никогда не думала, что от того, что кто-то на тебя просто смотрит можно настолько плохо ощущать себя физически. Затылок буравили глаза «незнакомца» и время от времени по мне лезвием прохаживался взгляд Кветы, со скучающим видом пощипывающей какие-то ягоды с тарелки на столе. «Идиллия» одним словом.
«Литературные чтения в кругу семьи прям! И чего мы опять ждем? Когда я копыта откину? Так отключили бы этой, острозубой блохастой остатки интеллекта, перекатывающийся у нее в голове, которой она исключительно ест, на манер одинокой горошины в трехлитровой банке, и все в ажуре.»
Брюнетка перестала жевать и взялась за нож, который извлекла из изящных ножен на лодыжке и начала выводить его кончиком нечто на крышке стола. У нее видимо на холодном оружии сдвиг. Хотя ножны мне понравились. Сама такие же себе заведу… если выживу. Девица хмыкнула, но вновь промолчала. Меня же отвлек взгляд Томаса, ставший не просто тяжелым, он стал… печальным, сравнимым со вселенской скорбью. Я что-то опять не то сделала?
Додумать перемену в его настроении я не успела, потому как Мечеслав, на губах которого последние минуты и так гуляла гаденькая улыбочка, внезапно встал на ноги, и радостно хлопнув в ладоши, произнес:
- А вот, наконец, и мой гонец!
«И настал всему конец», - успела дорифмовать я, прежде чем дверь распахнулась и неясная шкафообразная тень за ее пределами отступила, выпуская из своих объятий тонкую, в сравнении со своими габаритами, фигуру мужчины, или скорее даже парня со светло-русыми до плеч волосами и взглядом, в котором жизни было не больше, чем в бочке с радиоактивными отходами.
- Алек… - лишь выдохнул Гошка рядом со мной и зачем-то стиснул мою ладонь, так что кости захрустели.
- О, а это имя я уже сегодня слышала, - зачем-то ляпнула я. Блондин скользнул по нашей живописной группке, а-ля «охотники на привале» безучастным взглядом, чуть дольше задержался на брюнете позади нас и медленно, как будто нехотя, достал из-за пазухи книгу в темно-коричневом переплете с металлическими уголками из желтого металла.
- Она жива, - глухо произнес «незнакомец» за моей спиной и я непроизвольно оглянувшись, посмотрела ему в глаза. И от огня, горящего в них, мне отчего-то срочно захотелось зарыться куда подальше, и желательно поглубже. И судя по заинтересованному взгляду одной женской особи, находящейся в это комнате, в этом процессе, по крайней мере, на первой ее стадии мне помогут куда как охотно. Что же я такого ей сделала то в своей «прошлой жизни»?!
- Молодец, мальчик. Ты сделал верный выбор, - почти нехотя принял из рук блондина Мечеслав его дар. И я бы поверила в намеренно ленивые движения хозяина дома, не дрогни в последний момент перед касанием с книгой его рука и не вспыхни глаза столь алчно. И вдруг стало холодно и страшно от чего-то. Внутри поселилась звенящая пустота, та которая ощущается как хрупкий сосуд, полый изнутри и сохранивший в себе лишь воспоминания о когда-то наполнявшем его до краев содержимом. Как едва уловимый ускользающий аромат. И еще желание вновь почувствовать эту самую наполненность и целостность. Обернувшись, я не удивилась, увидев устремленные на меня по-прежнему черные как смоль глаза. Черт возьми, как же его зовут?!
- Вил, - взвизгнула Квета.
- Что, уже пожалел о сделанном выборе? Поздновато спохватился! Процесс уже начался, – переключила свое внимание с книги на «незнакомца» привиденистая морда.
«Настроение у него явно улучшилось. Щаз последует какая-нибудь пакость, не иначе», - подумала я и льдистые глаза переключились уже на меня.
- Ну почему же сразу пакость, - и Виллайнер натурально улыбнулся во всю пасть и подмигнул мне.
«Если он мне еще и язык покажет, я его уже сама поцелую… Отравлюсь его слюной и, надеюсь, после этого проснусь. Всего этого не может быть, потому что не может быть никогда!»
- Том, прекрати, - начал было в полголоса Гоша, сжимая мою ладонь так, как будто она и была истинной виновницей нашего нынешнего положения.
- Ну почему же, я могу и удовлетворить столь скромное желание девушки перед … началом, - и я опомниться не успела, как альбинос продемонстрировал мне свой язык.
«Жаль что он не синий», - отметила я и увидела как Томас за его спиной мало того что закатил глаза, но еще и погрозил мне кулаком, да еще и ударив его для пущего эффекта о свою же ладонь.
«Будут бить и возможно ногами!»
- Эй, - хихикнула отчего-то я, - у вас вино точно было без галлюциногенов? Или эта змеюка туда все же плюнуть успела?!
«Змеюка» качественно зашипела. Единственный, кто для меня все еще сохранял относительно логичное для данной обстановки, то есть близкое по цвету к предсмертному, был Алек. Он смотрел на меня с откровенным ужасом. С учетом того, что Гоша уже массировал лоб свободной рукой, что в его варианте означало степень крайнего недовольства происходящим, а брюнет в цепях едва заметно, но все же улыбался, взгляд блондина отчасти отрезвлял.
- И где же обещанный поцелуй? – навис надо мной Виллайнер. Я взвизгнула, не заметив, как он оказался так близко от меня. Лучший друг встрепенулся и попытался спрятать меня за спину.
- Какой еще…, - начала я, судорожно пытаясь припомнить, о чем вообще шла речь до сего момента.
- Вот как мы поступим, - щелкнул пальцами Мечеслав и в дверях тут же показались два амбала, - ты отдашь обещанное тому, на кого я укажу. Я слишком долго ждал всего этого – могу я под конец немного повеселиться, так сказать на дорожку.
- Вы вообще о чем? – пару раз для острастки хлопнула я ресницами, не без опасения косясь уже на вошедших. В сравнении с ними их хозяин выглядел как младший ребенок в деревенской семье, да еще и уроненный из люльки в младенчестве.
- Я хочу, чтобы ты поцеловала… его, - тонкий аристократический палец указывал на…
«Черт тебя побери, как же тебя зовут?» - с раздражением на лице я всматривалась в избранника не доигравшего в «бутылочку» иезуита.
- Совсем с катушек съехал? Вил, какого «гхыра» (уверяю вас, там было другое слово, я бы даже целая цепочка других слов, повторить которые я не осмелюсь, тем более в печатном виде) ты творишь?– снова подала голос Квета, вскакивая на ноги.
- Ого, - только и присвистнула я. – А повторить сможешь?
- Килар, не забывайся! – выбивая неуловимым моему глазу движением из ее руки «позабытый» кинжал. – Он и так будет в твоем полном распоряжении до конца твоих дней. Не понимаю, зачем тебе это надо, потому как убить после разрыва связи милосерднее, но это не мой выбор. Для меня лучшей мести сыну Алекса и представить сложно. Но я слишком любопытен, чтобы не дать им поглядеть в глаза друг другу так сказать открыто.
- Ты уверен, что после этого сможешь разорвать связь? Что у тебя хватит на это сил? – раздувая ноздри произнесла Квета.
- Хватит, об этом можешь не беспокоиться. В конечном итоге у нас есть еще маленькая мисс Егорова.
Рядом кто-то зарычал. Низко, раскатисто, по-горловому. У меня же все заледенело внутри. Машка…
- Ты клялся, что не тронешь ее, если я привезу тебе дневник! – с глухой и вполне ощутимой угрозой произнес Алек.
- А я и не говорил о твоей… невесте, - усмехнулся Виллайнер. – Я говорил о ее дочери. И относительно ее у нас как раз уговора не было.
Никогда ранее я не видела, чтобы человек бледнел настолько быстро до состояния цвета волос недоделанного привидения.
- Не смей! – еще более глухо произнес Алек. – Я тебя из лимба достану, разделю на атомы и отправлю обратно.
- Ммм, угрозы! Ты не можешь мне указывать. Все что мне было нужно, благодаря не в малой степени тебе – у меня уже есть, - Мечеслав покачал в пространстве книгой, на, что Алек качнулся так, как будто намеревался его ударить. – И на твоем месте, я был бы поосторожнее в своих желаниях… в будущем. Минг, Ронд, снимите с него наручники, а эту дикую кошку поставьте на ноги.
Пока от меня одна хозяйская горилла отдирала Гошу и легко, как пушинку возвращала в нежеланное мною полностью горизонтальное положение, вторая занялась кандалами (учитывая размер цепи идущей от них к крюку в полу, наручниками их назвать я не могла ни под каким углом рассмотрения) «незнакомца». Гошин порыв остановить это безобразие был на корню пресечен Томасом, неожиданно бодро переместившемуся к нашей скульптурной группке и блокировавшему все его передвижения весьма красноречиво приложенным к шее лучшего друга лезвием меча Кветы.
- Что ж, - елейным голосом произнес Мечеслав, когда меня сломавшую пару ногтей о непробиваемую даже лазером кожу кажется Ронда, придерживая за обе руки, заведенные за спину и шею подвели к брюнету, на диво спокойно стоящему перед говорящим. Священник у алтаря ни дать не взять. Даже лапки сложил в смиренном жесте, зараза.
– Дети мои, я знаю, что вскоре должна была состояться ваша свадьба. Безмерно жаль лишать вас этого незабываемого удовольствия. Длинных речей я произносить не буду, но вот на последний штрих, самый романтичный и запоминающийся, любой свадебной церемонии я, пожалуй, полюбуюсь. Итак, Тамара Михайловна Хомина-Дворжецкая, согласна ли ты в последний раз, в присутствии свидетелей и родственников поцеловать своего мужа, Гардинера Владислава Александровича и да Изнанка разлучит вас?!
- Вы все психи озабоченные, - вырывалась я из железных тисков гориллы Мечеслава. – А просто поговорить нельзя уже что ли?!
«Омичка, не сопротивляйся… пожалуйста», - услышала я в своей голове бархатный голос и замерла в растерянности.
«Так, уже звуковые галлюцинации пошли. Вино точно было отравлено», - смотрела я во все глаза на печальное лицо с определенно сомкнутыми губами, в обрамлении длинных, чуть вьющихся волос.
Глаза, вблизи оказавшиеся темно-серыми с черной радужкой по периметру притягивали, не позволяя даже ничтожной мысли просочиться в миг опустевшую голову. Лишь уже подзабытая боль в груди всколыхнула нечто таящееся за ее покровом, стоило Мечеславу произнести вслух имя. Вкупе с прикосновением, усилившим боль, но в тоже время привнесшим чувство особого рода наслаждения моментом, я смогла лишь прошептать: «Влад», - и потеряться в ощущениях и очередных потерях себя за гранью чувств, захлестнувших меня едва (в который раз уже за день?!) моих губ коснулись мужские.
______________________________________________
A/N: Место, где можно найти остальные главы, кинуть в автора добрым словом и узнать о состоянии дел в мире Хранителей на данный момент.
Жду вас в гости на чашечку чаю и черновой кусочек очередной главы.
Ваша Тришик.