Отец никогда не учил меня мстить, потому что месть поглощает. Он учил меня быть умной, рассудительной, терпеливой. Кажется, сейчас я не несу в себе ни одного из этих качеств. С того дня, когда маленькая темноволосая девочка взяла пистолет дрожащими руками, потому что так велел ей тот, кого она боготворила, утекло слишком много воды. И еще больше времени прошло с тех пор, как эта самая девочка осознала, кто она такая, в какой семье родилась, и какой путь ей был уготован.
Сейчас же я делала все то, чего отец учил меня не делать. Но времена изменились, как и я. И пусть во мне все еще жило его наследие, наследие Стражжи, у меня был свой путь, тернистый, ведущий на самую высокую скалу власти, на которую я была намерена подняться.
Там, на горизонте, рассекая темноту ночного неба, паутиной узоров сверкали молнии. В воздухе пахло грозой, и я пыталась вдыхать перенасыщенный кислородом воздух полной грудью. Этот сладковатый привкус, что оставался на кончике языка после каждого вдоха, дарил некую порцию энергии и заставлял мозги работать на всю и отделять друг от друга мысли и реальность. И сейчас мне это было как никогда необходимо. Понимать, что происходит и… действовать.
Внедорожник Тобиаса на полной скорости нес меня к особняку Федерико Молинари, пока я, отдавая отчет всем своим действиям, просто хотела наконец-то поставить точку. Никакой поддержки. По крайней мере, видимой. Все, чего я была достойна в этот вечер, это косые взгляды и полная тишина в салоне машины. Я не была неприкасаемой, но после сегодняшней выходки открыто меня явно убивать никто не будет, а значит, у меня есть время. Время предпринять хоть что-то, чтобы разоблачить этих ублюдков и обзавестись поддержкой.
Срывался ветер, занося внутрь тачки порции пыли, и едва я прикрыла окно, как мы заехали на хорошо освещенную подъездную дорожку, которая вела к большому старинному дому, окруженному охраной и немалым количеством припаркованных машин, и Тобиас недовольно вздохнул. Увидев незваную гостью, ребята в костюмах напряглись. Но неужели Федерико не внес меня в список приглашенных?
- Это будет интересно, - облизав губы, ухмыльнулась я и посмотрела на Росси. Он избегал смотреть на меня, крепко сжимая руль практически до скрипа кожаного чехла. Не скажу, что мне нужна была его поддержка, хотя, черт подери, нужна была, и я шутками пыталась снять стресс, ведь, если посмотреть на это с другого угла, это вполне могут быть мои последние минуты среди живых.
- Нет, черт подери, это хреновая идея, и ты туда не пойдешь, - резко выдохнув, Тобиас, что было сил, ударил по рулю, отчего я подскочила, и наконец-то посмотрел на меня. – Мы едем обратно.
Мне было нечего добавить. Я рассмеялась и, выскользнув из теплого салона, застыла возле машины, крепко прижимая к себе клатч. Тобиас Росси придумает что-то, чтобы меня прикрыть, я в этом уверена. И пусть сейчас он злится и по неизвестным для меня причинам чересчур сильно волнуется обо мне, в глубине души он еще помнит, как быть одним из сыновей этого края, а не чертовым агентом, работающим на управление другой страны или стран.
Дом. Огромный. Вычурный. На берегу океана. Практически во всех окнах горел свет, а изнутри доносились легкая музыка и шум голосов. Я осмотрелась. На улице, кроме охраны, никого не было, а это означало только то, что внутри происходит что-то интересное. Значит, и мне пора туда.
Я поправила прическу и направилась ко входу. Дикий холодный ветер трепал пряди волос, что непослушно выбились из собранного пучка. Да, Тобиас говорил что-то о штурмовом предупреждении, и в глубине души я даже жалела, что не послушала его и не взяла что-то на плечи. Чертова буря. Она приносила мне дискомфорт, но и словно предзнаменовала мои действия.
Короткое черное платье, с фатиновой юбкой такого же цвета в пол, а то и длиннее. Тонкие бретельки, открытое декольте, широкий пояс и кружево… много черного кружева. Я ведь в трауре, мне не подобает идти на такой прием в ярком. Шаг за шагом я шла в логово зверя, а полы юбки поднимали еще больше пыли. Тонкие шпильки звонко отбивали ритм шагов по камню, которым был устелен двор. Я улыбалась. Я не могу показать слабость. Я сильная. «Я справлюсь, пап!». Я знаю, мне не стоит рассчитывать на особо теплую встречу. Нутром чувствую прицелы… пары снайперов. Открытая мишень для них всех, но черта с два я сдамся без боя. И специально для них растягиваю в хищной улыбке ярко-алые губы.
- Сеньора, это частная территория. Вход только по приглашениям, - остановив меня, произнес охранник, преграждая путь дальше вытянутой рукой, но так и не решившись ко мне прикоснуться. Я усмехнулась.
- Я сегодня коронное блюдо, мне не нужно приглашение, - бросила я и практически напролом зашагала дальше.
По высоким ступенькам, по древнему камню, который лежит здесь не одно столетие, я шагала прямиком в логово зверя, не забывая при этом улыбаться. Пути назад не было, я знала это, как никто. И итог этого вечера будет только один: меня либо запомнят, либо убьют.
Большие деревянные двери открываются прямо передо мной, овевая меня потоком теплого воздуха с нотками лаванды. На пороге мужчина, вероятно, дворецкий, без слов, просто пропускает меня внутрь и провожает взглядом, уже будучи осведомленным.
На мгновение я застываю, осматривая действительно прекрасный дом, и, клянусь, на миг мне даже становится неловко, что я явилась без подарка, с пустыми руками на чужой прием. Но к черту, я пришла сюда не для того, чтобы показывать свою любезность. Словно на автомате провела подушечками пальцем по холодному колье, висящему на шее. Подарок. Рубины. Не меньше десятка. Делаю еще несколько шагов, входя в огромный зал, и наконец-то воцаряется тишина. Все внимание приковано ко мне, к той, кто, вероятно, уже давно должен кормить чертовых рыб. Но нет, я здесь, прямо перед этими гребаными хищниками, которые негласно дали согласие на то, чтобы уничтожить меня и все, что мне принадлежит.
- О, обсуждать меня? Так громко? Это так неприлично, - промурлыкала я, обводя присутствующих взглядом и ловко подхватив тонкий высокий бокал с шампанским у проходящего мимо официанта. Здесь все. Чертовски много знакомых лиц. И пусть я не знала их сейчас, не знала имен, но детская память странная вещь, и даже спустя столько лет я помнила в лицо каждого, кого видела раньше.
- Сеньора Морта, какая честь, - из толпы показался сам Молинари, хищно улыбаясь и шагая ко мне, слегка раскинув руки, словно ожидая заключить меня в объятия. – Мы так соболезнуем вашей утрате. Такое счастье, что вы целы и невредимы!
- Не буду благодарить вас за ваши старания, Федерико, ведь дело еще не закончено, не так ли? – улыбнулась я, парируя его издевки. По залу пошел гул. Вероятно, не все здесь были в курсе, что затеял Молинари. Ну, или все, но просто не могли поверить в мою наглость.
- Боюсь, вы все не так поняли…
- К сожалению, это вы все не так поняли, - это дурной тон, перебивать хозяина дома, но злость, что кипела во мне, пересиливала здравый смысл. Здесь должен был стоять крестный, Марко, мой отец, а не человек, убивший их. Федерико Молинари не заслуживает права собирать совет и уж тем более дышать!
- Франческа, милая, что происходит? – мне на плечо легла тяжелая рука. Это был друг моего крестного, который в течение многих лет после смерти отца приходил к нам в дом, помогал вести дела и даже помогал мне отправиться в Штаты. И кто он теперь: тот, кто хочет выжить, или чертов предатель, как и все остальные?
Но отвечая ему лично, я отреагировала настолько громко, чтобы слышали, черт подери, все.
- Мне казалось, что законы никто не менял. Совет затрагивает всех, на чьих плечах лежат эти земли!
Взглядом я обвела толпу, сделала еще глоток шампанского и оценила обстановку. С боем выбраться не получиться. И не только потому, что я безоружна. Вооруженные до зубов люди Молинари стояли по всему дому, возле каждого выхода и даже на балконе на втором этаже. Все окна были плотно закрыты, что не давало снайперам ни единой возможности стрелять по тем, кто находится внутри. С одной стороны, это должно было меня радовать, но с другой, Росси не удастся хорошенько прицелиться.
- Поэтому мы и собрались здесь, решить судьбу…
- Как вы можете решать хоть что-то без владельца? Поменялись правила? Или это какой-то извращенный захват территории?
Злость во мне хлестала через край. Эти люди, пившие у нас чай и приходившие на ужин, сейчас открыто говорили о том, что они видят в каждом лишь мясо и чертов доход. Это, мать вашу, неправильно!
- Что ты имеешь в виду?
- По праву все наследие теперь у Сантиньери, но его никто не позвал…
- Он не заявил…
- Потому что есть я! – громко проревела я. – И вместо того, чтобы дать мне слово, ко мне домой присылают убийц? Я Илария Франеска Тереса Стражжи, взявшая фамилию матери Морта, заявляю свои права на наследство! Я и только я, последняя из своего рода, имею полное право распоряжаться землями, на протяжении столетий принадлежавшими моей семье. Я присягаю на верность совету и занимаю место убитого Лучиано Стражжи. И я… объявляю войну каждому, кто причастен к тому, что ради забавы и наживы уничтожена вся моя семья. И я выслежу и убью каждого, кто в этом замешан.
- Мы что, возвращаемся во времена беспредела? – донеслось сиплым голосом из толпы, и волна гула поддержала оратора. – Девочка, ты, наверное, не знаешь всех деталей того, о чем говоришь.
- Беспредела? А это… все происходящее вы называете порядком, сеньора Деваначчи? – обратилась я, повернувшись лицом к источнику возражений. Седовласая низкая дама в черном платье, Агнесса Деваначчи была одной из немногих женщин у власти в этих краях. Она жила здесь настолько давно, что ее смело можно было называть древней. Поговаривают, что, когда она пришла к власти, это были трудные времена. Ее муж тяжело заболел и скоропостижно скончался, оставив ее с двумя детьми на руках. И вместо того, чтобы прогнуться и плыть по течению, эта дама взяла в свои тогда еще молодые руки пистолет и стреляла в голову каждому, кто пытался отобрать у нее дом и память о муже. После первой обоймы ее заметили. После второй выслушали. После третьей зауважали. Но я в ней видела другое: женщину у власти, доказательство того, что не только мужчины могут находиться во главе стола. Мой отец знал это. И теперь я готова.
- Думаю… мы можем рассмотреть сложившуюся ситуацию, - сухо добавила она, и я кивнула в ответ.
Комнату наполнила очередная волна беспорядочного гула. Банкет был необратимо испорчен. Понимание того, что я явилась сюда не просто так, сменилось пониманием того, что теперь я не являюсь легкой мишенью. И мне, черт подери, это нравилось. Я сделала глоток шампанского из изящного бокала, улыбнувшись Молинари, который сцепил зубы и посмотрел на меня. Затем еще один глоток. Жажда была невыносимой. Мое горло пересохло, я горела изнутри… выгорала клеточка за клеточкой под исследующими меня пристальными взглядами присутствующих. Все, что принадлежало мне, было уничтожено, но я намеревалась все вернуть. И даже больше. Все, что я любила, сгорело в пламени и желании мести, но по окончанию этих событий я намеревалась все отстроить заново. Я не просто осталась одна. Я стала единственной, кто начал противостоять традициям среди хищников этого мира… моего мира.
***
Скучные и пустые разговоры ни о чем словно были созданы для того, чтобы я побыстрее свалила, а они снова смогли начать обсуждать что-то интересное, например, то, как закопать меня поглубже в землю. Но я даже не вникала в суть слов говорящих. У меня была другая задача: запомнить каждую часть этого чертового замка так, чтобы я могла передвигаться здесь с закрытыми глазами. И я делала это максимально возможным, притворяясь заинтересованной в антикварных статуэтках и непонятных настенных часах. Больше у меня не будет возможности вот так открыто попасть сюда, рассмотреть пути отхода и старинные картины и выпить действительно вкусное вино. И хотя за спиной я чувствовала холодок, я понимала, что нахожусь именно там, где и должна быть.
- Говорят, эта картина пережила очень много событий и так и осталась не тронутой временем и стихиями, - голос Молинари проехался по моему затылку. Хозяин дома появился нежданно, застав меня врасплох, когда я застыла у полотна с изображением какого-то луга с цветами, обрамленного позолоченной рамой. Федерико не был глупым и прекрасно понимал, что легко со мной разобраться не получилось, и впереди назревает буря.
- Мне кажется, ее история еще не закончена, - делая глоток, сухо ответила я.
- У каждого из нас есть незаконченная история, - добавил он, поравнявшись со мной. – Этот луг, вы, вероятно, не узнаете его, был когда-то здесь, на этом самом месте, где стоит этот дом, и где сейчас находимся мы с вами. Он занимал большую территорию, практически до самых виноградников. Эта картина моя память. Жизнь странная штука. Мы наслаждаемся тем, что имеем, так легко отпуская наше прошлое…
- Таков удел жизни, - ответила я и, улыбнувшись, повернулась к хозяину дома. Федерико был хозяином дома и положения. Так он себя и чувствовал. Его пиджак куда-то исчез, оставляя седовласого и довольно стройного на свои года мужчину в белой рубашке с закатанными рукавами и брюках, в кармане которых он и держал свою левую руку.
- Вы очень милая молодая особа, Франческа, и, как мне казалось, замужем за влиятельным в Штатах человеком. Что же тогда вас так безрассудно привело в наши виноградные края?
- Воспоминания. Месть. Семья. О, а еще вкус молодого вина, - допивая шампанское, притворно улыбнулась я.
- Интересное сочетание вещей. Жаль, что вы приехали так невовремя. И все произошедшее… как вы только справляетесь?
- Я со многим могу справиться, сеньор Молинари. Я довольно сильная… и изобретательная, - прошептала я и, отставив стакан, поправила воротник его рубашки. – Давайте бросим притворяться. Я все знаю. Абсолютно все. И даже если вы думаете, что какие-то моменты еще недоступны для моего понимания, поверьте, это не так. Это все вы, и ваша жадность. Это жалко. Но я покажу вам, как принимаю такие поступки. Первыми, кого вы найдете мертвым у своего порога, будет Эдриано, а вместе с ним его шестерка. Затем тот, кто стоял во главе ублюдков, убивших Марко. И это только начало. А продолжаться все будет до тех пор, пока я не уничтожу все, что дорого вам, пусть для этого мне и придется залить здесь все кровью. А потом я приду к вам… к отчаявшемуся от понимания, что он остался один, старику… приду в этот самый дом… ночью… проскользну мимо охраны и буду медленно убивать вас, наслаждаясь. За отца. За крестного. За чету Стражжи. Я отниму у вас все, а затем, когда вам будет уже совсем невмоготу, отниму то, что останется – жизнь! Меня сложнее сломать, нежели вы думали. В этом и заключается ваш просчет.
- Смело, - меняясь в лице, ухмыльнулся он. – Ты умеешь красиво говорить, но умеешь ли так красиво действовать и… доживешь ли вообще до завтра, милая?
- Что для меня одна ночь, если я дожила до сегодня…
- Ты думаешь, что если явилась сюда, похвасталась именем и якобы присягнула совету, то теперь неприкасаемая? – голос Федерико не дрогнул, но я чувствовала, как быстрее начало биться его сердце, перегоняя по венам злость, ярость и понимание того, что его план рушится.
- Это мы и проверим, сеньор Молинари, - ухмыльнулась я, понимая, что ловить мне здесь больше нечего, а значит, пора валить, пока это еще возможно.
- Мое влияние глубже, чем кажется. Стражжи слишком долго бездействовал… - его оскал заставил меня застыть, а злорадство в голосе сказало лишь о том, что он хозяин положения, а я чертова пешка в его руках. Но я обязана это исправить.
- Вы все еще живете старыми законами, Федерико. Что вы будете значить без своего влияния? – глотая страх и отвращение, усмехнулась я. – Да ничего!
- Верно, милая. То же самое, что и ты значишь сейчас!
Бета: vsthem(Бета-клуб)
... что 
