Глава 21

Окончательно проснувшись в одиннадцатом часу утра и позавтракав, я поднялась в свою комнату, где наконец разложила по местам свои вещи. Не без удивления я достала со дна спортивной сумки томик Шекспира, который, как я думала, Эдвард сразу заберет обратно, и не смогла устоять перед соблазном немного почитать, прежде чем сесть за компьютер.

Как ни хороша была новая "Колыбельная" Эдварда и сколько бы прекрасных произведений он ни написал в будущем, я не могла просто так отпустить свое прошлое. Легкая и нежная песня, посвященная Ренесми, еще сложнее поддавалась моему своеобразному "переводу". Электронный звук ломал её и коверкал, и спустя несколько часов я, раздраженная, оставила свои бесполезные попытки. К тому же с минуты на минуту у Эдварда должны были закончиться занятия, и я надеялась, что он не будет сильно задерживаться, прежде чем приедет ко мне, как и обещал.

Но когда я спустилась в гостиную, то с удивлением заметила, что на подъездной дорожке паркуется совсем не серебристый Volvo.

- Привет, Белла! - прохрипел будущий Альфа, как только я открыла дверь.

- Давно не виделись, Джейк, - хихикнула я стоящему на пороге другу.

- Давненько-давненько! – согласился Джейкоб, наигранно часто кивая. – Рад, что ты теперь в норме!

Я кивнула:
- Всё обошлось, Джейк, - согласилась я и вымученно перевела взгляд к коляске. - Здравствуйте, Билли, – моя улыбка дрогнула, когда я встретилась с ним взглядом. Его доброжелательный вид резко контрастировал с суровым выражением глаз. Билли сюда приехал неспроста. - Чарли уехал на целый день, вернется нескоро.

- Мы не к Чарли, Белла. Просто заехали проведать тебя и привезли тебе вот это, - он показал на коричневый бумажный пакет, который держал на коленях. - Это любимое блюдо Чарли - рыбное жаркое по рецепту Гарри.

- Спасибо большое, - ответила я, забирая пакет. - Уверена, что Чарли будет счастлив.

- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он, окидывая меня внимательным взглядом, на что я чуть не закатила глаза. Если он боялся, что Карлайл обратил меня, пока я пребывала в больнице, так это был совсем неплохой вариант в сравнении с тем, когда квиллеты вовсе не вызвали бы помощь.

- Спасибо, уже лучше, – ответила я, скрестив руки на груди в попытке сдержать растущее изнутри раздражение. – Я жду гостей, но, может быть, пройдете? – я кивнула по направлению гостиной и чуть отошла в сторону.

- Калленов? - сурово произнес Билли и кинул взгляд на своего сына. - Да, пожалуй, мы войдем. Вот только… Ох! - наигранно воскликнул он. - Джейкоб, принеси, пожалуйста, из машины мои таблетки, я совсем забыл про них.

"Ну вот. Понеслось", - подумала я, когда Джейк забрался в кабину и начал рыться в бардачке. Я знала, зачем Билли отправил Джейкоба. Никакие лекарства ему совсем не были нужны. И тема предстоящего разговора выводила меня из себя. Я боролась с порывом сию минуту захлопнуть дверь, лишь бы избежать его. Прошлая его попытка оградить меня от Калленов чуть не закончилась моей смертью, и какими бы благими ни были намеренья квиллета, всему есть своя мера.

- Белла, я хотел бы с тобой поговорить…

О Калленах? Я не хочу ничего обсуждать, Билли, простите, - холодно проговорила я. Это действительно будет не слишком здорово, если Эдвард подъедет прямо в момент наших с Билли препирательств.

- Разве Сэм не предупреждал тебя, что с ними не стоит иметь дела? – настаивал он.

- Не вам решать, стоит мне что-то делать или нет, - заметила я.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь, милая... - покачал головой Билли и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но я его перебила, пока он лично не нарушил условия договора. Конечно, Каллены не станут объявлять войну из-за этого, по крайней мере, не сейчас, когда Эдвард сам собирается мне всё рассказать, но и "спасибо" за такую вольность не скажут.

- Нет, Билли, это вы ничего не понимаете, и даже не смейте ни в чем упрекать Калленов! Как ни крути, это из-за ваших нелепых предрассудков я чуть не погибла! Не будь Карлайла, я уже неделю гнила бы на местном кладбище! А не будь его сына, Эдварда, я не прожила бы в Форксе и двух недель, потому что меня расплющил тот дурацкий фургон! - прошипела я, хмуря брови. Билли продолжать буравить меня взглядом. – И, кстати, если вы не пересмотрите своего отношения к местной больнице, то пеняйте на себя, когда из-за несостоятельности вашей медсестры и ваших несуразных убеждений по поводу одного из лучших докторов города начнут погибать близкие вам люди, - выплюнула я, сама удивляясь, откуда во мне столько яда.

- Белла… - вздохнул Билли, но я покачала головой:

- Билли, если вы хотите поговорить о чем-то кроме моей дружбы с Калленами, я с радостью выслушаю вас. Если нет – то нам не о чем сегодня больше разговаривать. До встречи, Билли. Извините.

Цокнув языком, Билли развернул коляску и направился к машине.
- Будь осторожнее, Изабелла.

- Мы уже уезжаем? - удивился Джейкоб.

- Прости, Джейк, у меня планы на вечер, а Чарли со службы вернется нескоро. Звони, хорошо? - спросила я, игнорируя пристальный взгляд Билли.

- Ладно, Беллз, увидимся… - растерянно произнес он, помогая своему отцу залезть в машину.

- Пока! - попрощалась я, закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной.

Быстрым шагом ворвавшись на кухню и зашвырнув пакет с рыбой в холодильник, я вернулась в гостиную и рухнула на диван, поджав к груди колени и крепко обхватив себя руками. Злые слезы начали скатываться по моим щекам, как только я услышала шум уезжающего автомобиля.

После всего случившегося даже мысль о том, что квиллеты желали мне только добра и хотели лишь защитить меня от возможной угрозы, не успокаивала меня. В конечном счёте Сэм уже передал для меня предупреждение, а я не так глупа, чтобы повторять мне это дважды! И пусть на Сэма я не злилась - он не хотел напугать меня и не был виноват в случившемся, однако я была зла на Билли. Очень зла!

Как он может после всего продолжать говорить что-то против Калленов? Почему он ставит их сущность выше, чем их поступки? В жизни не поверю, что Чарли не сказал Блэку, как я осталась в живых лишь благодаря Карлайлу. Так неужели даже после этого так сложно отыскать в себе хоть унцию толерантности? Это ужасно несправедливо! Каллены не заслуживали такого отношения, такой предвзятости к себе.
Голова начала трещать по швам, и за своими мыслями я не сразу расслышала стук в дверь.

- Здравствуй, Эдвард. Проходи, - крикнула ему я, поспешно вытирая слезы рукавом свитера и убегая на кухню. Я не хотела, чтобы Эдвард видел меня такой.

- Белла? – Эдвард последовал за мной. - Ты в порядке?

Я не могла ему ответить - внутри все клокотало от обиды, злости и непонимания. Я опёрлась ладонью о край столешницы и, налив себе стакан воды, дрожащей рукой поднесла его ко рту, чтобы сделать несколько глотков, в надежде, что это хоть немного охладит мой пыл.

Эдвард подошел ко мне сзади, и бережно обнял меня.

Повернувшись в его объятиях и обхватив его руками за талию, я уткнулась лицом ему в грудь и сделала глубокий вдох ртом. Закрыв глаза, выдохнула воздух через нос. Именно так и учил меня психолог, вот только это не работало, если в мои легкие не попадал сладкий аромат Эдварда. Только он имел свойство успокаивать меня.

- С тобой мне всегда становится лучше.

Его губы тронула легкая улыбка, и он нежно коснулся ими моего лба. Но мне этого было недостаточно. Не сейчас. Закинув руки ему за голову, я притянула его к своим губам, а он и не сопротивлялся. Безропотно поддался моему порыву, позволяя мне вести.

Я чувствовала, как рукав моего слишком большого свитера случайно соскользнул, оголяя плечо, что заставило меня изнывать от желания. "Мы здесь совсем одни", - крутилось в моем одурманенном мозгу.

- Белла… – прошептал Эдвард, когда мои руки опустились на его твердую грудь.

Пальчики ловко нашли щель в его рубашке, как раз между пуговицами. Почувствовав такой возбуждающий холод его тела, я задрожала и приоткрыла губы, горячо выдыхая.

Мои фантазии зашли куда дальше, чем мы могли бы позволить себе в реальности. Руки покинули его грудь, но лишь на пару мгновений, прежде чем снова вцепились в его рубашку. Я сделала это лишь для того, чтобы, оперевшись о столешницу, запрыгнуть на неё ногами, обвивая талию Эдварда и притягивая его ещё ближе к себе.

Продолжая меня целовать, Эдвард то ли застонал, то ли зарычал и резко отпрянул от моих губ, прижав свое лицо к моему плечу.

Плотно сжав челюсти, сквозь стиснутые зубы он с шумом втягивал воздух, восстанавливая свои дыхание и контроль.

Мои пальцы ослабили свою хватку на мягкой ткани и только сейчас, сквозь призму вожделения и разочарования, я поняла свою ошибку. Чувство вины затопило меня с головой, и я, прикрыв глаза, стала поглаживать затылок Эдварда, стараясь успокоить его и вернуть собственное самообладание.

Эдвард неровно вдохнул:
- Белла. Мы не должны так увлекаться, - хрипло прошептал он, мимолетно целуя моё оголенное плечо. – Я... я просто не смогу остановиться…

"И не надо!" - крутилось у меня на языке, но разумом я четко понимала, что как раз-таки надо. Эдвард не какой-то там обычный парень, и его "не смогу остановиться" значит совсем не то, что имели бы в виду другие представители мужского пола. Однако мысли сами собой вернулись к тем временам, когда все ограничения и запреты остались позади: к медовому месяцу, к нашим ночам после обращения… и я простонала от досады. Сколько я смогу ещё вытерпеть?

- С тобой невероятно сложно сдерживаться... - пожаловалась я.

Быть ответственной и в равной мере с Эдвардом разделять обязательства по сохранению моей же человечности, оказалось не таким уж и забавным, как я об этом думала в самом начале. Не иметь обязательств - гораздо выгоднее и интересней.
Раньше, когда бессмертие было одной из первостепенных моих целей и я была совсем не против, если бы Эдвард вдруг не сдержался, всё было намного легче. И пусть даже подчас и становилось обидно, что Эдвард мог прервать наши поцелуи в самом их разгаре, но было значительно проще, когда он сам следил за ситуацией, в то время как я могла быть просто слабым человеком, подвластным собственным желаниям и страстям. Сейчас же мне для собственного блага следует научиться держать себя в руках и не заходить слишком далеко.

Оторвавшись от моего плеча, Эдвард прислонил свой лоб к моему, всё еще не открывая глаз, очевидно, боясь напугать меня их чернотой. Потребовалась каждая унция самообладания, чтобы не склонить голову и не вернуть его губы обратно, во власть моих, или не высказать своего недовольства.

Медленно отступив, Эдвард скользнул прохладными пальцами по моему подбородку, и моя рука невольно взметнулась вверх в попытке остановить его.

"Ему нужно это пространство", - напомнила я себе.

- Я… извини меня… не стоило мне так накидываться на тебя… не знаю, что на меня нашло… - пробормотала я себе под нос, соскакивая со стола на пол.

- Белла, что случилось, прежде чем я приехал к тебе? - в его настороженных глазах всё еще плескались остатки голодного блеска.

- Просто неудачное утро, - пораженно вздохнула я и взмахнула руками. - Сначала с этой мелодией не удалось ничего сделать, потом приехал Билли... - сбивчиво начала объяснять я. - Никогда не считала себя злопамятной, но стоило мне только увидеть его на пороге своего дома, как я буквально начала закипать.

- Билли? Билли Блэк? Что он говорил?

- Говорила в основном я. И самое ужасное, что мне ни капли не стыдно, хоть я и вела себя грубо и невежливо…

- Белла, расскажи мне, о чем вы спорили?

- Билли не нравится мое общение с тобой и Элис, - честно призналась я, понимая, что нет смысла утаивать очевидное, - а я даже слышать этого не желаю!

Лицо любимого на миг исказилось в муке, но тут же его черты вновь разгладились.

- У квиллетов есть причины относиться к нам таким образом, - задумчиво протянул он, отведя взгляд в сторону окна, и вздохнул. - Белла, дай мне еще немного времени, и я тебе все расскажу. Вероятно, тогда ты примешь позицию Билли... - мертвый голос резал ножом по сердцу, я просто не могла этого выносить.

Сократив между нами расстояние, я крепко прижалась к любимому, обвив руками его поясницу. Его же руки висели по бокам как плети. Я искала его взгляд, но он избегал смотреть мне в глаза, наблюдая за лесом, видневшимся из окна. И это пугало меня.

- Возможно, причины у них и есть, только любые эти причины предвзяты. Проведи он хоть один день в компании, скажем, Карлайла, а не судил на основе собственных предубеждений, то просто не смог бы не заметить его искренней доброты, милосердия и сострадания. То, как твой отец полностью отдается своему делу, просто не может оставить кого-то равнодушным, но Билли предпочитает смотреть на него сквозь призму предрассудков, не желая даже попытаться изменить своих взглядов! В этом и есть разница между нами. Я знаю, какие вы настоящие - ты, Карлайл, Элис - и ничто не сможет этого изменить, потому что ничто иное не имеет значения.

Я, как маленькая, уткнулась носом в его грудь, и он обнял меня. Так крепко, что аж дух захватило.
- Обещай, что не оставишь меня, - прошептал он в мои волосы с таким надрывом, словно от этого зависела вся его жизнь.

И когда я подняла к нему глаза, чтобы ответить, у меня ком в горле встал - я видела отражение своих же страхов в его темно-карих с едва заметными проблесками черноты глазах. Мы оба боялись потерять друг друга. Боялись сказать то, что, возможно, погубит нас.

И в этот миг Эдвард выглядел таким уязвимым, что я едва не решилась признаться ему. Мне хотелось сказать, что я знаю кто он, но это ничего и никогда не изменит. Едва не решилась, но этого было недостаточно. Слишком много вопросов повлечет за собой мое признание. Слишком мала вероятность, что услышав ответы, он сам не захочет уйти, ведь быть со мной - значит подвергать опасности всю семью. А я всё еще была чересчур эгоистична в своих желаниях и не могла ничего с этим поделать и найти в себе силы, чтобы сказать то, что, возможно, оттолкнет его от меня.
Мы оба были жуткими эгоистами, если быть честной.

- Никогда, - еле выдавила из себя я и привстала на цыпочки, слегка коснувшись губ Эдварда поцелуем. – Никогда я не попрошу тебя уйти, ни за что не оставлю тебя по собственной воле. Что бы ни случилось.

Эдвард наклонился вперед и прижался ко мне губами. Жадно и безудержно, почти грубо. Пылко и отчаянно, прежде чем его рука поднялась и прижалась ладонью к моей щеке, прерывая поцелуй и создавая так необходимое ему пространство между нами.
- Как бы я хотел верить твоим словам! - большим пальцем он погладил мою скулу.

- Тогда поверь. Потому что я не смогу жить без тебя, Эдвард, - чуть слышно сказала я, вкладывая в слова всю силу своих чувств. Как еще я могу объяснить ему? - Ты нужен мне, как воздух, для меня ты важнее солнца, еды и воды. И если ты вдруг исчезнешь из моей жизни... я… Я даже думать об этом боюсь, потому что моя жизнь перестанет что-то значить, если в ней не будет тебя. Я люблю тебя, люблю больше, чем могу объяснить. И с каждым днем, часом, минутой это чувство только растет в моей груди.

Эдвард держал меня в объятьях и перебирал мои волосы своими длинными пальцами.
- Тебе нечего бояться, любовь моя, я не исчезну из твоей жизни, пока ты сама об этом не попросишь. Да и если попросишь, я неуверен, что смогу найти в себе силы оторваться от тебя. Слишком уж я эгоистичен в своих желаниях, а в этом мире нет ничего более желанного для меня, чем быть с тобой. На всем свете для меня нет никого дороже тебя. Отныне и навсегда, - клятвенно произнес Эдвард и прильнул губами к моему лбу. И у меня сразу от души отлегло, стало вдруг так спокойно и легко - он обещал, что всегда будет рядом, не оставит никогда.

Я покрепче стянула руки у него за поясницей.
- Я никогда тебя об этом не попрошу, - уверила я его снова, надеясь, что тем самым придам ему столько же сил, сколько вселили в меня его слова.

Несколько минут мы так и стояли обнявшись. Ощущать себя в его объятиях было чем-то невероятным, но человеческое тело не предназначено для длительного неподвижного стояния, и вскоре Эдвард предложил подняться наверх.

- Ну а что там с мелодией? - поинтересовался он, проходя в мою комнату.

- С мелодией? Ах да… - мой взгляд упал на всё еще включенный компьютер, и я подошла к нему. - Я хотела записать еще одну песню, она была посвящена… Ренесми. Я прекрасно её помню, но на слух подобрать очень сложно, а это электронное звучание… - я со злостью кликнула на кнопку мыши, закрывая окно программы, в которой писала музыку, - …оно просто отвратительно!

- Не могу с тобой не согласиться, но вот только к чему всё это? Почему ты просто не попросишь своего приятеля записать для тебя диск? - он махнул рукой в сторону моего потрепанного компьютера, подойдя ближе и присев на корточки рядом с моим стулом. - Зачем все эти сложности?

- Я не могу… - неопределенно ответила я, опуская глаза и пряча лицо в волосах.

Рука Эдварда пробежалась по моей щеке к виску. Он, заправив мои волосы за ухо, убрал их подальше от моих глаз.

- Почему? - он не настаивал, лишь мягко интересовался, предлагая мне поделиться с ним своими переживаниями, но я не могла сопротивляться - слишком много всего во мне накопилось. Соблазн сказать ему, пусть он и не поймет ничего, был слишком велик.

Несколько долгих секунд я всматривалась в черты родного лица, прежде чем, скатившись со стула на пол, нырнуть в объятья Эдварда.

- Потому что отца Ренесми больше нет на этом свете, - солгала я, утешая себя его присутствием. - Он погиб... покончил с собой после гибели дочери… - мой голос задрожал, когда я осознала правду своих слов. Эдвард покончил с собой после потери дочери. Он даже не попытался возобновить борьбу, когда увидел меня, не успевающую на подмогу. Просто сдался на милость врагу.

Мягкий баритон вывел меня из состояния шока, но возвратил при этом не в безопасную обстановку моей спальни в отцовском доме, а к лесной опушке у подножья гор.
- Прости меня… - я ненавидела снова слышать его извинения и почувствовала настойчивое покалывание в глазах от навернувшихся слёз, стоило этим простым словам воскресить картинку в моей памяти, - я не знал…

Обхватив его шею руками, я кулаком стерла мокрую дорожку со щеки и сердито заморгала, отчаянно пытаясь не расплакаться. Слова полились из меня, как и злые слезы, которых я так и не смогла удержать.

- Знаешь, с одной стороны, я понимаю, почему он это сделал… он так сильно любил её, и жить с этой болью невыносимо. А с другой... с другой, я зла! Честно, очень зла на него за то, что он так просто сдался... да, Ренесми… его дочь... она погибла, но ведь у него все еще были те, ради кого стоило жить и бороться. Его… жена… я... его семья - было так много людей, любивших его, а он сдался! Бросил их, бросил всех нас!

Мои кулаки сжались так, что побелели костяшки. Я кипела от обиды и злости. Хотела кричать на него и биться в истерике. Хотела ударить его. Сильно. Больно. Но знала, что скорее сломаю себе руку. Я ненавидела его за то, что однажды он уже нарушил данное мне обещание. Я не перенесла бы, нарушь он его снова. Одна мысль об этом убивала меня. Руки, соскользнув с его шеи, безвольно упали вниз, а голова склонилась на его плечо. Я чувствовала себя слабой и исчерпанной. Почти такой же неживой, каким вдруг стал мой голос.
- Я видела, как он умирает, и это… ты даже не представляешь, каково это – видеть, как... чувствовать себя такой беспомощной и, не имея возможности что-либо исправить, просто наблюдать, как самый важный для тебя человек исчезает с лица земли…

Я тяжело и надрывно дышала открытым ртом, всеми силами старясь не поддаться истерике, зародившейся от вновь воскресших воспоминаний. Меня удерживало в реальности лишь присутствие здесь Эдварда, холод его тела, обжигавший мою кожу, сладость его неповторимого аромата, проникавшего в легкие при каждом вдохе, звук его глубокого голоса, его руки, бережно гладившие мою спину, и губы, успокаивающе шептавшие:
- Тихо, моя хорошая. Я с тобой. Я с тобой… - словно он знал, что только это и может меня успокоить. Словно мог чувствовать мою боль, как свою.

Иногда казалось, что в "новой" жизни Эдвард понимал меня лучше, чем прежде, пусть даже его сбивали с толку перепады моего настроения.

Бережно подхватив меня на руки, он поднялся с пола и подошел к кровати, но не опустил на свежую простыню, а присел сам, все так же прижимая меня к своей молчаливой груди, держа в колыбели своих рук.

Со временем дыхание мое выровнялось, слезы на щеках обсохли, а мы так и сидели, тесно прижавшись друг к другу.

- Он был очень дорог тебе? - тихо произнес он.

- Конечно, он был дорог мне, - прямо ответила я на его вопрос.

- Но ты не горюешь о нем.

- Нет. Чувствую свою вину, злюсь на него, но уже не скорблю. Не теперь. Потому что ты есть в моей жизни. Но ты погубишь меня, если нарушишь свое обещание. Не физически, но морально.

- Не нарушу. Я никогда не покину тебя, моя Белла. Никогда.

- Он тоже клялся, что не поступит с нами так снова.

- Снова?

Зарываясь носом в ворот рубашки, я вдохнула такой любимый аромат мёда и сирени.
- Один раз… он едва не покончил с собой, когда думал, что потерял… свою жену... Тогда удалось его спасти, но вытянуть его из лап смерти было непростой задачей с серьёзными последствиями… - не вдаваясь в подробности, я рассказала о поездке в Вольтерру. - Когда всё выяснилось и более-менее благополучно закончилось, вся его семья была вне себя от того, что он чуть не натворил. Его буквально заставили дать обещание, что этого не повторится никогда, но он так и не сдержал своих клятв.

- Мне так жаль, что тебе пришлось пережить всё это, Белла. Так жаль...

- Ненавижу его за всё это настолько, насколько сильно люблю тебя, Эдвард, - всхлипнув, пробормотала я свои противоречия в его рубашку. – Но, по крайней мере, я всё чаще ловлю себя на мысли, что это к лучшему. Горький опыт, болезненный, но все те события… это многому меня научило. И я надеюсь, что, зная о тех роковых ошибках, которые были допущены и привели к такому трагическому финалу, сумею избежать многих бед.

Я устало провела рукой по лицу, убирая с него упавшие пряди и, повернув голову, взглянула на Эдварда, молясь, чтобы он не поступил так со мной снова. Даже если судьбою будет предоставлен шанс начать все сначала и все исправить, я просто сойду с ума, снова увидев его смерть.

Выражение его лица было таким серьезным и задумчивым, что дух захватывало.
- Так, значит, у тебя ничего от них не осталось? Даже… даже фото нет? - Эдвард дотронулся до цепочки, на которой висел медальон Ренесми.

- Заглядывал? - грустно улыбнулась я.

- Извини. Рене заинтересовалась этой вещицей и… - Эдвард неловко пожал плечами и вздохнул, не уверенный, как объяснить мне это.

- Не страшно, - я покачала головой. - Нет, у меня ничего нет. Только воспоминания.

- У меня хоть портрет родителей остался… Раньше я недооценивал его значимость… думал, что было бы проще смириться, ни будь вовсе напоминаний о прошлом.

Я вымучено вздохнула, возвращаясь к тому дню, когда он ушел и унес собой все, что напоминало о его присутствии в моей жизни. Он действительно тогда не осознавал ценность того портрета и разрушительность своего поступка. Хотя, возможно, лишь благодаря тому, что в те непростые месяцы я была вынуждена день ото дня, преодолевая боль воспоминаний, хранить их в памяти, я так и не смогла отпустить прошлое и начать двигаться дальше? Оставь он мне хоть одну фотокарточку, я могла бы позволить себе хоть на миг забыть и забыться, зная, что позже смогу взглянуть на образ любимого…

- Покажешь когда-нибудь? – спросила я, отгоняя свои грустные мысли.

- Портрет? Он не в Форксе, но да, если ты не будешь против, покажу.

- Тогда договорились, – кивнула я, хмыкнув. - Ты, наверное, уже тысячу раз за этот день успел пожалеть, что связался с такой неуравновешенной особой, как я, - лишь наполовину шутя, усмехнулась я.

Снова и снова изучая идеальные черты любимого, сидя на его коленях, я не могла налюбоваться на него. Он выглядел великолепно, как и всегда. А рядом с ним я, с отражением пережитого нервного срыва на лице. Даже в зеркало не надо было смотреть, чтобы описать, как я выгляжу: взлохмаченные волосы, покрасневший нос, опухшие глаза.

Отвлекшись от своих мыслей, Эдвард, хмурясь, посмотрел на меня.
- Всё, о чём я жалею, Белла, - полушепотом произнес Эдвард, проведя тыльной стороной кисти по моей щеке, - так это о том, что не в силах изменить твоего прошлого в лучшую сторону, - в его словах сквозили безмерная забота и участие.

Длинные пальцы запутались в моих волосах, и Эдвард перекинул локоны мне за плечи.
Глубоко тронутая его словами, тяжело сглотнув, я закусила губу:

- Не грусти об этом, в нём было немало и хорошего. Но ты всё еще в состоянии благоприятно повлиять на мое будущее.

Эдвард смотрел на меня с безграничной любовью, затем обнял, снова укладывая мою голову на свое плечо и целуя в макушку.

- Я сделаю всё, что в моих силах, - тихо сказал он, овевая прохладой мою кожу.

Прикрыв свои глаза, я что-то пробормотала ему в ответ, ощутив утомление от событий прошедшего дня.

- Ты устала? - я молча кивнула. - У тебя был сложный эмоциональный день, - прошептал он мне на ухо, - отдохни немного.

И, словно моими веками управлял голос Эдварда, я закрыла глаза. Сил действительно больше не было, и я очень быстро провалилась в сон.

***

Должно быть, некоторое время спустя Эдвард все же решил переложить меня на кровать. Я смутно помню тот момент, когда перестала ощущать под собой его твердое холодное тело. Еще более смутно я слышала скрип двери и тихий разговор.

- Здравствуй, Чарли, - голос Эдварда, как всегда, был предельно вежлив.

- Эдвард? Что ты здесь делаешь? - шепотом удивился Чарли.

- Белла заснула. У нее выдался непростой день, и я не хотел оставлять её одну.

- Что ты имеешь в виду? Что случилось? – половицы, прогнувшись, недовольно заскрипели, когда Чарли сделал шаг в мою сторону.

- Ваш друг, Билли, заезжал утром. Кажется, они не поладили, – Чарли смачно выругался себе под нос. - Вы не против, если я посижу здесь, пока она не проснется.

Несколько секунд напряженной тишины и тяжелый вздох:
- Ладно, оставайся, но дверь не закрывайте.

- Разумеется, Чарли.

Скрип старых деревянных ступеней оповестил о том, что отец спустился по лестнице, и пару мгновений спустя комната наполнилась ритмичным стуком кресла-качалки, вновь убаюкавшим меня.

***

Первое, что я увидела, открыв глаза, это лицо Эдварда, сидевшего на полу возле моей кровати.

- Проснулась, - улыбнулся он, и я в ответ кивнула, чувствуя, как и мои губы изогнулись в ленивой улыбке.

- Чарли вернулся примерно полчаса назад.

- Знаю… я слышала… только было так лень глаза открывать, - призналась я, смущенная очередным подслушанным разговором Эдварда с отцом.

- Он вроде бы собирался обед готовить… Ты не голодна? - заботливо поинтересовался он, и я, смахнув остатки сна, тут же соскочила с кровати. Движение получилось столь суетливым, что я запуталась в собственных ногах и уже могла разглядеть каждую из половиц, с которыми мне была уготовлена встреча. Но столкновения с полом так и не случилось - руки Эдварда придержали меня за талию, предотвратив падение.

- Неужели ты настолько сильно хочешь есть? - засмеялся он, прижимаясь лбом к моей шее, пока я старалась вернуть себе равновесие. Я хихикнула, чувствуя, как его волосы, двигаясь в такт его смеху, щекочут мою шею.

- Нет, но знай ты, как готовит Чарли, ты бы тоже не медлил. Как-то раз он едва не спалил кухню, когда жарил яичницу.

Эдвард поднял на меня взгляд:
- Насколько серьезными могут быть последствия приготовления спагетти? - его голос утратил смешливость, становясь настороженным.

- Уверен, что именно их он собирается делать? - Эдвард кивнул, с опаской поглядывая в сторону двери. – Тогда для наших жизней угрозы не существует, но макароны надо срочно спасать, пока они не слиплись в ком.

Голова Эдварда снова упала на мое плечо.
- Не хочу тебя отпускать, - проворчал он. - Не хочу никуда идти, - замотал он головой, и я вновь засмеялась от соприкосновения его непокорных взъерошенных волос с чувствительной кожей.

- Эдвард, мне щекотно, - прохихикала я, пытаясь отклониться или вовсе выкарабкаться из его объятий.

- Ты боишься щекотки? - Эдвард замер, и когда его глаза встретились с моими, лицо Эдварда приобрело удивленно-восхищенный вид.

- Не-е-e-т… - протянула я, осознав свою ошибку.

- Врёшь! - сиял он своей белоснежной и такой ребяческой улыбкой.

- Нет! - взвизгнула я, когда он теперь уже нарочно начал качать головой из стороны в сторону так, чтобы его волосы всякий раз задевали мою шею, и одновременно перебирал своими ловкими пальцами мои ребра.

Я рассмеялась, откидывая голову и понимая, что сопротивление бесполезно - из цепких лап моего вампира мне не улизнуть. Эдвард подхватил мой смех, и мы, должно быть, так и продолжали бы нашу забаву, не привлеки шум внимание Чарли.

Мы отскочили друг от друга едва ли не на метр, когда его голос раздался в дверях моей спальни.
Выглядя виноватыми и смущенными, в основном потому что были пойманы с поличным, но продолжая хихикать, мы направились на кухню, где уже начали поджариваться спагетти, которые Чарли планировал подать с рыбой по рецепту Клируотеров.

Честно говоря, поедая слипшуюся макаронную массу, я сильно завидовала Эдварду, привычно отказавшемуся от еды.

После обеда Эдвард предложил позаниматься уроками, и остаток вечера мы провели, нагоняя упущенный мной материал. В целом там не было практически ничего, чего я не знала бы, и мне уже не терпелось вернуться к привычному распорядку дня и начать посещать школу.

Когда за окном окончательно стемнело и Чарли вежливо намекнул, что Эдварду пора бы ехать домой, мы нехотя попрощались, договорившись о встрече завтра, но еще раз созвонились перед сном, проведя пару часов в молчаливой беседе, просто слушая дыхание друг друга.

---

За усердие и труд благодарю Татьяну (tatyana-gr). Я бы точно не справилась без её помощи...